Текст книги "Дневник москвича (1920–1924). Том 2"

Автор книги: Николай Окунев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

К чему все эти оркестры, маникюры, фрукты, строгие гигиены? (Может быть, в силу того, что если пропадать, так с музыкой!)

10/23 ноября.Погода хорошая, сухая, ровная, с морозами до 6°. Иногда запорошит снег, но только для того, чтобы побелели крыши, а для санного пути такой снег далеко еще не пригоден.

«Правда» пишет, что за три месяца выполнена лишь половина работы по сбору хлеба и что за последнее время заготовка стремительно падает. «Во что бы то ни стало нужно, – пишет «Правда», – усилить продработу, а иначе будет сорван весь план восстановления хозяйства».

В описаниях празднования 7 ноября встретились и такие «сантименты». Троцкий и Ленин были в тот день на заводе «Динамо», что очень тронуло одну работницу-мамашу. Она вспомнила, что когда-то ее детей выставляли для встречи Царя у Спасских ворот, и ради такого случая она делала им специальные костюмы и, дескать, «ни к чему», так как дети, выстроенные у Спасских ворот, оставались Царем незамеченными; впрочем, их утешал учитель, который покупал им за такое разочарование на свои деньги конфеты. А теперь, говорит эта политиканствующая дама, «такие большие люди (Ленин и Троцкий) приезжают к нам запросто». Так-то оно так, но в состоянии ли теперь мамаши шить своим детям «специальные» костюмы, а учителя покупать детворе на свой счет конфеты, – это еще вопрос, а равно и недостоверно утверждение, что «большие люди» приезжают теперь куда-либо «запросто». Во-первых, они подкатывают в тех же царских автомобилях, их путь охраняют, сопровождает их целая свита и они точно так же не смогут «заметить» всех, кто выстраивается на их пути, который, кстати сказать, пробегается «большими людьми» со скоростью во всяком случае превышающей царские разъезды.

Пишут и говорят о предстоящем закрытии Большого театра. Высчитано, что содержание его обходится 2 млрд. в месяц, т. е. такая сумма, которой было бы достаточно на содержание 4 тысяч учителей (если считать каждому по полмиллиону р. в месяц).

Ту печку, о которой у меня было много разговоров на этих страницах в 1919 г., за излишеством продали на рынке за 400.000 р. (без труб). Вот так сумма, но что она означает в переводе на те же дрова? Не более 2/3 погонной сажени.

По сводке на 22 ноября обнаружено скрытой от обложения пашни по 26 губ. 940.478 десятин.

В газетах напечатано правительственное сообщение о прибытии из Константинополя тайно от барона Врангеля в советскую Россию генералов Слащева и Мильковского и штаб-офицеров Гильбиха, Мезерницкого и Войнаховского. Это маленькое происшествие Стеклов уже поторопился назвать «Прозрением». Это, дескать, «толчок, который приведет в движение не одну совесть. Психологически массы не только рядовых воинов, но и офицеров-белогвардейцев подготовлены, – говорит Стеклов, – к разрыву со своим мрачным прошлым.»

А по-моему, просто господа Слащев и К° не устроились за границей, проголодались и вернулись в Россию, наслышавшись, что теперь здесь все нищие сделались миллионерами (в кавычках).

Американцы своего рода!

Вышел декрет о налоге на спички. С коробки в 75 спичек 300 р.

«Известия» до сегодняшнего числа собрали в пользу голодающих 804.142.012 р. Не ахти как много, если перевернуть страничку назад и посмотреть: а сколько стоит теперь одно яичко или старая, небольшая, чугунная печка!

12/25 ноября.Все переделывается на старый лад, в силу «новой» экономической политики: за объявления в газете «Известия» взимается 50.000 р. за строчку, а с театров 35.000 р. Сама газета рассылается уже не бесплатно, а по подписке за 40.000 р. в месяц; отдельный номер – 2.000 р.

И вот это напоминает недавнее, старое: на углу Сретенки и Сухаревской площади сияет огнями кафе-ресторан, на месте бывшей там разухабистой гостиницы «Аркадия». У подъезда с вечера и до ночи стоит длинный ряд лихачей, которые, как и в дореволюционное время, развозят подгулявшие парочки по еще более веселым или интимным местам. (Надо полагать, что и таковые завелись или возобновились. Поистине, как ни гони природу, а она свое возьмет, если не через дверь, то через окно.)

В «Правде» новый Дорошевич – С. Подъячев, вкладывает в уста своего героя Трухина, «бывшего когда-то трактирщиком и лавочником», такие признания: «Ты гляди на меня: меня всего ободрали, потому буржуй я был, умел вас, чертей, обдирать, деньги с вас наживать. Беднота ободрала меня. Конфисковала все имущество, деньги отобрала, все! А гляди на меня – жив! Уметь надо дела делать. Шариком работать. Я до революции жил, и теперь живу, и опять жить буду. Политика теперь экономическая – ладно! Кооперативы – ладно! Три к носу, мы и здесь с какой хошь политикой своего не упустим! Эва у меня какой поросенок, гляди. Сумел выкормить! А у тебя? (Спрашивает он у своего собеседника, видно из кооперации «бедноты», и тот отвечает: «Где нам, до поросят ли, коли мы сами хуже свиней. Мы – не вы!») – Тот-то и оно, «мы – не вы», – продолжает Трухин. – Какова рожна еще вам надо? Чем жизнь плоха? Вы, дьяволы, сами плохи, а не жизнь. Чего вам не достает? Все ваше! Прежде ты как жил – лучше, что ли? Все одно, черт, ничего у тебя не было. Черного кобеля не вымоешь добела. Ты ждешь, чтобы я за тебя сделал, а самому лень? На людей надеешься? Я вот на людей не надеюсь, а на себя надеюсь. Я и живу, и жить буду Меня вон всего обобрали до креста, – а я ничего. За дело! Бери! Я опять найду! Я опять нужный человек. Я и не сержусь. Хвалю за это. Молодцы, товарищи! Всю сволочь работать заставили. Работай – жри! Не работай – не жри! Правильно. Бывало, я об работе и не думал. Не знал, как за соху взяться. Воз завязать. Все, бывало, люди за меня делали, а пришло время, сшибли меня, обобрали, принизили, указали свое престо. Принялся, брат, за работу. И пахать научился, и косить, и печку класть. Все, брат, постиг, а теперь, вот, небось, меня вша за спинную кость не укусит. Теперь живу опять не хуже людей. Доволен. Лучше быть нельзя. Кому как, а я, брат, нонешними порядками доволен, и правителя Ленина, Ильича, уважаю. Провидит политику – дальше ехать некуда.» Монолог Трухина кончается так: «Вот он я – гляди! Был кулак допрежь, буржуй. Обобрали всего. Капиталу решили. Думали: «готов, испекся». Ан – нет! А я – вот вон, опять на ногах, а ты как был беднота голая, так ей и подохнешь! Ну-ка, вот, выкуси! Го-го-го! Ступай к черту! Го-го-го! Вот он я – гляди!! Гр-го-го!»

Вот эти го-го-го и «Аркадии» открывают, и на лихачах катаются, и о здравии раба Владимира свечечку стотысячную поставят.

Щедрин, Успенский и Островский живехоньки, а Подъячева – только их подъячие описывают, – не более!

13/26 ноября.Обнародован декрет Совнаркома о выпуске новых денежных знаков под наименованием «Государственные денежные знаки РСФСР образца 1922 г.», причем рубль этого знака приравнивается к 10.000 р. кредитных билетов расчетных знаков всех прежних выпусков. Новые знаки выпускаются достоинством в 50 к., 1, 3, 5, 10, 25, 100, 250, 500 и 1.000 р.

14/27 ноября.Представитель советской республики в Германии тов. Крестинский был принят Имперским Канцлером Виртом, а потом представлялся самому президенту Германской республики Эберту. С обеих сторон были напыщенные дипломатические речи. О всем этом советские газеты тиснули жирным шрифтом. В тех же нумерах маленьким шрифтом воспроизведен один из новейших декретов Совнаркома об установлении акциза на табачное дело. Табак обложен до 38.000 р. за фунт. Папиросы 54.000 р. за 1.000 шт., сигареты 75.000 р. за 1.000 шт., сигары 150.000 р. за 1.000 шт. И даже не пощадили папиросную бумагу, и ее обложили в 4.000 р. за 1.000 листов. Об махорке, однако, в декрете ничего не сказано, значит еще покурим! (Папирос, за исключением так называемых «фабрики Чужаго», я уже не курил с год.)

18 нояб./1 декабря.Снега нет как нет, а морозы доходят уже до 14°. И при таких морозах хожу в одних ботинках, так как калош не имею. (Они уже 325.000 р. за пару, а валенки дошли до 400.000 р.) И ничего! Как-никак, а революция скоро кое к чему приучает. Многого за 50 лет предшествующей жизни не умел, или не переносил, а вот теперь приходится, и Господь пока что хранит.

Жутко читать корреспонденции из голодающих губерний. Вот, например, в Усть-Медведицком округе голодающих 100.000 чел. В некоторых станицах ободрали на деревьях всю кору. В Николаевском Уезде варят студень из сырой кожи. Осенью выгрызливсю траву в полях, ели сусликов, теперь принялись за кошек и за падаль. Собирают кости (какие?) и варят их в пищу. Воруют друг у друга последних лошадей и режут. Смертность от голода увеличивается с каждым днем.

Новейшие «финансисты» все обсуждают объявленный выпуск новых бумажек с двузначными достоинствами. Сулят от этого какой-то просвет. Никто по-обывательски этому не верит, да и разбираться в таком вопросе не хочет, относя его к обыкновенным советским экспериментам, которые, вообще, никаким кредитом у людей взрослых не пользуются. Самое важное во всей этой финансовой «воде» – предупреждение «всурьез», что это не девальвация, а «деноминация». Так и запишем: деноминация. (Что-то в этом слове демоническое или динамитное. А впрочем, так это все не интересно, что не хочется и в словарь заглянуть, чтобы перевести его не дурачась.)

Продолжая записывать «похождения» своего сынка, должен отметить, что на днях он поступил на службу в Народный Комиссариат Земледелия (Наркомзем) в качестве какого-то «уполномоченного» и в это же время продолжает учиться медицине, и даже вчера, к его собственному удивлению, сдал какой-то экзамен по гистологии. И голодал же он до Наркомзема со своей гистологией! Картошка, хлеб, махорка и чай, а чего остального – разве где у «сродников-спекулянтов» перехватит; да и то не часто. Нечего сказать – проходит настоящую школу жизни, – не чета своим родителям!

25 нояб./8 декабря.Подсыпало немного снега, так что легковым извозчикам с третьего дня явилась возможность запрячь своих лошадей в саночки. Впряглись в них и советские «берендеи», перевозя на свои квартиры дровишки, картошку и прочее такое, что только удастся купить или «стяжать». В последнее время вообще много «покупается». С 1-го ноября (а в иных учреждениях «по ошибке» и с 1-го октября) стали раздавать миллионные жалования, – «приблизительные» или «приближающие» к прожиточному минимуму. Так, например, мне по новому тарифу причиталось за ноябрь получить жалования 2.050.000 р., но получил я пока что 1.004.500 р., ибо вычли 20.500 р. в союз и не додали 1.025.000р., которые оставлены в обеспечение уплаты за те платежи, которые причтутся с меня за разные выдачи натурой. И выдали даже, неожиданно для меня, очень щедро, а именно: шевиотовую английскую пару, американские штиблеты, каракулевую шапку, теплые рукавицы и две пары белья. На старые деньги такая штука обошлась бы самое дешевое в 85 р., а посчитаешь на нынешние – пожалуй перевалит за 2 миллиончика. Если сосчитать еще, что были уже выдачи мукой, маслом, сахаром и другими продуктами (по мелочи), то выйдет, что получать деньгами совсем невыгодно.

Удивительное семячкогрызение! Все «загрызли». Вчера поймал на этом деле одну знакомую даму из бывшего «общества»… – «И вы?!» – «Что поделаешь – мода такая!» (и на ушко прибавила: «революция началась подсолнухами, и кончится тем же!»)

Воровство процветает. Проникло оно и в храмы Божии. То и дело слышим об ограблении их. Тащат, конечно, преимущественно «драгоценное», таскают и по мелочам. В одной церкви (у Ржевской Б. М. на Пречистенке) во время литургии кто-то ухитрился стащить с жертвенника серебряное блюдечко. Еще это происшествие дало повод местному священнику тут же в алтаре переругаться с приглашенным из Храма Спасителя протодьяконом Григорьевым. «Отец протодьякон, а где же блюдечко?» – «А я почему знаю.» – «Но ведь оно сейчас тут было!» – «Так что же по-вашему – я, что ли, его взял?» Раздосадованный батюшка тут и ляпни тоже: «А я почем знаю!» Протодьякон побагровел и рявкнул: «Ах ты сволочьэдакая! Да я почти каждый день приглашаем в храмы по всей Москве, так что же я: хожу туда воровать церковную утварь, что ли?» После чего сейчас же снял свое облачение и ушел из храма, может быть, не закончив своих обязанностей по регламенту.

Конечно, отец протодьякон тут не при чем, но все-таки кража эта – факт, и проделана она кем-нибудь из прислуживающих за божественными службами, вроде мальчиков, раздувающих и подающих кадило и выходящих со свечами. Ох уж эти нынешние «мальчики»!

С Финляндией снова «заворошка». Пока идет «нотная» переписка, того и гляди завоюют с ней. Сегодня пишут, что в Питере состоялось чрезвычайное заседание петроградского совета, на котором главком С. Каменев доложил, что Савинков перебрался из Польши в Финляндию и организовал вербовку добровольцев для вторжения в Карелию. В начале октября они уже под командой финского офицера Таконена перешли границу. А по Финляндским нотам видно, что карельский народ сам восстает против советской власти. В конце концов выйдет, что паны (Финляндия и Советская Россия) подерутся, а у хлопцев (Карелия) чубы болят.

Сегодня по поручению жены ходил в советский магазин «Проводник» и «свободно» купил там 4 пары мужских и дамских калош за 1.180.000р. (за мужские 300.000 р., за дамские 290 тыс. за пару), и она завтра пойдет на рынок, будет мерзнуть там целый день и продаст калоши с пользой от 20 до 30 тысяч за пару. И вот такими «операциями» и существуем главным образом (а сами все еще ходим без калош, мясо едим раз в неделю, – оно теперь 17–18 тыс. за ф., молоком только «замучиваем» утренний кофе, – оно теперь 8 тыс. кр.).

Говорят, что государственный банк скупает золото. Объявил цену за империал (10 р.) 600.000 р., но «скупать»-то стали ловкие люди и довели его до полутора миллиона. И во всем частная предприимчивость выпукло опережает государственное хозяйствование. Лучшие мастера всяких производств бегут с казенных заводов и фабрик на частные; Внешторгу заграница не дает ни кредита, ни отборных товаров, а частным, старинным своим покупателям сама предлагает и кредит, и более дешевые цены, и гарантии за добросовестность исполнения заказов.

Я прозевал в свое время прочитать речь Ленина, приглашавшего на какой-то конференции рабочих и служащих республики работать так, чтобы частная предприимчивость была забита, а иначе, он сказал, она нас забьет и повесит.И, дескать, будет права, – потому что мы заслужили этого своей леностью и неспособностью. Ленин в последнее время говорит хоть и редко, но, по обыкновению, метко.

25 нояб./9 декабря.Стеклов все ворчит в своих «Известиях», что великие державы не пригласили Россию на Вашингтонскую конференцию, и ревнует к тому, что там имеется два других представительства: от Дальне-Восточной республики и от кадетско-эсерского блока, а именно в лице Милюкова и Авксентьева. Делегаты Д-В республики при были туда по приглашению Америки в качестве «гостей». Еще это, мол, туда-сюда, но Милюков и Авксентьев!!?? и т. д.

Но самая любопытная страница «Известий» теперь четвертая, где печатаются «частные» объявления (большей частью от все еще «государственных» учреждений). Эти объявления красноречивее и короче, а главное яснее всяких передовиц и ученых статей рисуют жизнь советской столицы за последние месяцы.

Управление торговли МСНХ «Мосторг» предлагает отпуск «за наличные без ордеров» разных эфирных масел. Транспортное Т-во «Экспресс» принимает ордера Москвотопа и проч. документы на получение топлива для заводов, учреждений и частных лиц, восклицая при этом – «доставка в любой район Москвы».

ВСНХ «Главсельпром» предлагает разработку и производство работ по оборудованию мельниц, элеваторов и маслобойных заводов и продает разные к сему машины и приспособления. «Гохран» приглашает ювелиров, закройщиков и монтировщиков на «условиях по свободному договору», причем за скорость и аккуратность выполнения работ обещает премию (большими буквами). Грозненское нефтеуправление за наличный расчет ищет двигателей, разных инструментов, электрических лампочек и т. п. Какой-то «Ацетометил» предлагает уксусную эссенцию, масла, разные спирты, уголь, деготь и т. п. Торговый отдел москвокоммуны отпускает норвежские сельди по 360.000 р. за пуд. Гужтранспорт назначает торги на перевозки грузов гужом на 1-е полугодие 1922 г. Электро-театр «Уран» также желает сдать на торгах исправление центрального отопления. Курская дорога таким же способом предлагает поставку ей разных материалов, имеющих 31 название. Государственная фабрика мебели № 2 (бывш. Бр. Юраевых) объявляет о приеме заказов, как от учреждений, так и от частных лиц, на «стильную домашнюю обстановку. Как-то: кабинеты, столовые, гостиные, спальни и пролетарскую мебель для рабочих домов-коммун. Обстановку контор и учреждений.» И т. д., и т. д.

Недостает только предложений от жилищно-земельных отделов о сдаче роскошных квартир, со всеми удобствами в каком угодно количестве комнат, и от складов ВЧК о продаже частным лицам реквизированной у них обстановки и разных вещей «по умеренным ценам и с рассрочкой платежа». Но дело к этому подвигается. За четыре года мы столько чудес видели, что никакая чудесная перспектива нас более не ошеломит, примем, «как дар свыше исходяй» («свыше» с маленькой буквы, в отличие от небесных даров).

30 нояб./13 декабря.Сегодня к ночи 16 градусов мороза. Морозы усилились, было до 20 (а за городом, как говорят, и до 24), а потом «смякли» и стало прибавляться снега, так что наконец установилась форменная зима.

Заместитель Цюрупы – тов. Брюханов назначен комиссаром продовольствия, а что с самим Цюрупой, не пишут. Может быть, метрдотелем определился в какой-нибудь ресторан. Сегодня как раз какой-то мой однофамилец «Як. Окунев» (наверное иудейского племени) поместил а «Правде» фельетончик «Муть». Там он описывает роскошь и безобразия гастрономических магазинов, кафе и их потребителей. Вечерних гуляк тов. Яков называет «мещанской тлей», гастрономические товары «жратвой», покупателей таковых «свиными рылами». Описывая публику кафе, он отмечает много женщин, у которых «ищущие переменчивые глаза, и лица белые до синевы от пудры, и губы кроваво алы от краски, и брови и ресницы четко вычерченные тушью», а также «каких-то странных юношей, тоже напудренных, и тоже с подведенными тушью глазами». Один из них, «с тонкой талией, крутыми боками и круглыми, упругими, упитанными щеками». У него» же, как далее выясняется, «бесстыдные глаза, которым все равно», и он читает доклад.О чем же? А вот о чем (если Яков не врет): «Я расскажу вам о втором пришествии Христа. Он опять пришел на землю, но не в яслях он, а здесь, среди вас. Здесь он. Да, Христос пришел, – возглашает поэт среди звона посуды и говора, – и не сын он человеческий, и не сын Божий, а…

Докладчик приподнимается со стула, выдерживает паузу и бросает, точно жирный ком грязи из помойки: Он с… с..! Он родился не в яслях, а в д… т… и был там в … ваш Христос!»

Мне жутко было списывать те грязные слова, которые так и напечатаны в № 281 «Правды», и я заменил их точками. Если верить Я. Окуневу, «доклад» этот имел громадный успех. «Аудитория прерывала еду и ржала» и т. д.

Кого же описал наблюдательный фельетонист? Чье это порождение, эти действительно свиные рыла, жрущие, докладывающие и ржущие? Не революции ли, «красивейшей из красивейших», как ее наименовала госпожа Крупская-Ленина?

Когда я иду со службы или на службу, я то и дело останавливаюсь, выискивая себе свободный «фарватер» для своего безобидного путешествия, и всегда почему-то при взгляде на автомобильных обгонятелей с портфелями мои уста шепчут: «Сукины дети!»

В Москву приехал новый польский посол Стефанский.

На днях сгорел временный Казанский вокзал (Московский). Пожарные, говорят, так расторопно действовали, что сгорели и их противопожарные принадлежности.

Троцкий издал «по красной армии и красному флоту» 11 декабря приказ, в котором говорится, что на Дальнем Востоке войска генерала Каппеля открыли враждебные действия против Дальневосточной республики. Отряды Каппеля – это остатки армии Колчака. Ныне, дескать, Каппель состоит на службе у Японского правительства, грабительски захватившего дальневосточное побережье и не желающего выпускать его из рук. Приказ заканчивается, конечно, «Троцкими» придумками а ля Наполеон: «Будь начеку, красный воин России! – Стой на страже, воин Сибири!»

1/14 декабря.А снега все-таки все еще мало. Езда смешанная – и на санях, и на колесах.

Вышел новый декрет, по которому крепость виноградных вин увеличивается до 20°. Значит, были бы деньги, а напиться можно будет на законном основании.

Наркомпрод подсчитал на 13 декабря скрытой пашни 1.837.416 десятин. А ВЦИК сообщает, что комитет помощи голодающим собрал к этому дню денежных пожертвований (повсеместно) 23.851.881.066 р., если перевести это на «золотой рубль», то, принимая во внимание казенную цену такового рубля (80.000), получается сумма 298.148 р. с копейками (?!). Если сведения верные, и если я не соврал арифметически, то российские миллионы миллионеров не очень-то раскошелились в пользу голодающих!

4/17 декабря. Снега не выпадает, а мороза от 10 до 20 градусов.

Помощь заграницы голодающим выразилась с начала кампании по 7 дек. в 2.648.585 пудах питательных грузов и 20.000 бочонках сельди.

Ф. Нансен в Москве. В большом ладу с советским правительством, а потому, посещая театры, удостаивается от публики «бурных оваций».

На открытии 4 съезда советов Москвы и губ. Л. Б. Каменев признался, что надежда урегулировать и создать на вольном рынке непосредственный обмен между рабочими и крестьянами не оправдалась. Товарообмен заменился обменом денежным. «Деньга стала хозяином рынка.» И сожалеет, что происходящее сейчас на рынках – товарооборот, товарообмен, – «не есть такой процесс, который мы можем прервать насильственными мерами… Нам невыгодно закрыть рынки, магазины и т. д., потому что подобное решение сорвало бы восстановление промышленности и сельского хозяйства.» Из области статистики он сообщил, между прочим, что мы производим только 1/4 того, что производилось, например, в 1913 г., и мы «далеко еще не обрабатываем той площади земли, которая запахивалась до войны». В общем, Каменев свел к тому, что «общее благополучие настанет лишь тогда, когда будет полный коммунистический строй». Утешил, нечего сказать!

Из Гомеля телеграфируют, что там открылся 5 губернский съезд советов, и съезд усыновилнаходившуюся на территории Гомеля и губернии буденновскую кавдивизию.Придумают же такие нежности!

Сегодня в Москве переполох: с 5.000 р. черный хлеб сразу скакнул до 7.000. Масло сливочное 90.000 р., молоко 9.000 р. кр.

6/19 декабря. Вчера и сегодня метель. Снега местами надуло очень порядочно, но еще остались некоторые мостовые оголенные, поэтому санный путь нельзя еще назвать хорошим.

Инспектора РКИ (Рабоче-Крестьянской инспекции) обследовали две пары поездов, курсирующих между Киевом и Одессой, и обнаружили, что в составе поезда от 19 до 21 вагона пассажиров 1.100 чел., но из них бесплатных – 550 железнодорожников, 270 советских служащих, 100 воинских, 130 сопровождающих поезд, и только 50 пассажиров платных. Бесплатного багажа на поезде 1.500 пудов, и только 100 пуд. платного. Обследование установило, что часть командировок явно фиктивные, а остальные маловажные, пустяковые поручения. Главная же цель поездок железнодорожников и советских служащих – мешочничество. Контролеры (от 18 до 20 на каждый поезд) также преследуют «исключительно продовольственные цели, и половина из них даже не берет с собой щипцов». Газетная заметка об этом заканчивается таким выводом: «Ясно, что самоокупаемость железной дороги сводится на ноль.» Об работе речного транспорта в прошлую навигацию пишут не больно-то весело. Мелководье, аварии, поломки рулей, корпусов и пр. Снабжение судоремонтных работ не превышало 30–40 % потребности. Обнаружилось «угрожающее» отсутствие лоцманов на речном транспорте и чрезвычайно низкий процент наличных высококвалифицированных механиков. Предполагалось использовать 2.006 паротеплоходов и 6.646 непаровых судов, но поступило в работу только 1.897 паротеплоходов и 5.474 непаровых судов. Мощность парового флота составляет лишь 58 %, а грузоподъемность непаровых судов упала до 20 % против довоенного времени. Техническое же состояние флота, говорит отчет, близко к катастрофическому. К концу навигации паротеплоходов, требующих лишь текущего ремонта, имелось всего 962, или около 23 % всего наличного паротеплоходного флота, и непаровой флот дает около 26 %. Все остальные суда требуют капитального ремонта, полного восстановления или разборки.

7/20 декабря.Снегу подсыпало вдоволь. Теперь зима самая «настоященская».

В «Известиях» напечатано объявление торгового отдела «МПО», и прямо чудеса! – хлеб ржаной 44 коп. ф., ситный 1 р. 50 к., грибы соленые 12 р. пуд, чай китайский 11 р. ф., мыло туалетное от 1 р. 50 к. кусок, папиросы от 25 к. до 1 р. за 25 шт., фуфайки от 4 р. 50 к. за шт., калоши 25 р. за пару, обувь от 5 р. до 40 р. за пару, и т. д. Но в конце объявления напоминание, что ты живешь не в русском царстве, а в РСФСР, т. е. «цены обозначены в новых денежных знаках». Другими словами – помножь эти цены на 10.000.

Состоялось судбище над частными предпринимателями, которые не соблюдали закона о рабочем дне, не регистрировали рабочих на бирже труда и вообще не считались с профсоюзами, и за это одного гражданина (содержателя булочной Калмакина) приговорили к уплате штрафа в 150 млн. р. (в пользу союза пищевиков) и 10 человек к шести месяцам принудительной работы.

Л. Сосновский в «Правде» описывает мизерность обывательских сборов в пользу голодающих. В Питере кружечный сбор дал 53 млн. р., а расходы на организацию равнялись 42 млн. р., и вышло, что там собрано всего только 50 пуд. хлеба, или 50 р. золотом. Грандиозные концерты в Колонном зале «дома союзов», с битковым сбором, знаменитейшими артистами, громадными афишами дают голодающим два мешка муки и только!И правильно Сосновский укоряет самих «жертвователей»: А сколько, – говорит, – лицемерия в этом виде «помощи» (кому?!). Каждый, взявший билет по повышенной цене, с гордостью воображает, что он накормит голодных, и потому после концерта может зайти в кафе «Ампир».

Сегодня меня «ободрали» в парикмахерской нашего кооператива: за стрижку и бритье сдули 12.000 р., да кроме того в числе сдачи с 25.000 всучили одну тысячу негодную. О, чтоб их! (Впрочем, мы теперь «миллионеры»!)

9/22 декабря.Погода мягкая, снежная.

Цюрупа подписался под каким-то декретом за самого председателя совнаркома Ленина. Значит, сделался важнее, чем Компред. Может быть, своей оригинальной фамилией выдвинулся? Вспомнился мне такой случай из дореформенных времен: когда я был управляющим московской конторой пароходного общества «А. А. Зевеке» (в 1899 г.), заявился как-то в контору один из директоров общества Анатолий Ильич Чайковский (брат Петра Ильича) и, перелистывая список агентов пароходства, остановился на Вольском агенте Окомелкове и с явным восхищением повторил несколько раз эту фамилию: «Окомелков, – какая прелесть! Окомелков.» И что же, не прошло и месяца, как обладатель такой «прелестной» фамилии был не в очередь произведен в агенты первоклассной пристани Саратов; как говорили потом, именно по настоянию Чайковского.

Вот и Цюрупа тоже! Такая интересная фамилия, что попадись она в свое время на глаза Анатолия Ильича, он бы ее квалифицировал прямо в директора пароходства!

Палата представителей США постановила передать в распоряжение президента Гардинга 20 миллионов долларов на голодающих России.

11/24 декабря.Потеплело до 3° тепла.

Случилось раза четыре брать работу на дом со службы. Добрые люди научили подать счет на сверхурочные работы. Насчитал всего 30 час. (7 или 8 ч. в ночь, т. е. с 7 ч. до 2 или 3 ч. ночи). Взял свою месячную ставку 2.050.000 р., разделил ее на 144 часа, получилось 14.168 р. за час, но так как первые два часа сверхурочной работы оплачиваются в полуторном размере, а последующие в двойном, то счет вышел такой: 8 ч. по 21.354 р. и 22 часа по 28.472 р., а всего 797.216 р. И вот мне эту сумму (за вычетом положенных в союз 16.016 р.) выдали. И закутил: купил фунт колбасы за 35.000 р. и сотню папирос за 30.000 р. Если бы продолжал в этом роде, купил бы 1 ф. чаю (230.000 р.) и бутылку «сырца» (не менее 480.000 р.), ну и пришел бы домой, как и всегда, с пустым карманом.

Вчера в Большом театре открылся девятый съезд советов. Собралось 1.606 делегатов с решающим голосом и 346 с совещательным. Председателем Калинин. На первом заседании Ленин говорил, конечно, речь. Коснувшись международного положения, Ленин сказал, что «нашествие, которое в течение 4-х лет мы испытывали, теперь затихло. Однако надо быть очень осторожными и осмотрительными в дальнейшем.» Дальше: «Капитализм разлагается, экономический кризис неизбежен, капитализм катится в пропасть. Мы сильнее тем, что больше знаем! Оцениваем правильно (?). Капитализм издыхает… Для нас признать долги не так трудно, мы проходили и не такие трудности… Мы идем на самые большие уступки и жертвы, но не на всякие и не до бесконечности. Это должны знать все те правительства Финляндии, Польши и Румынии, которые поддерживают и посылают против нас белогвардейские банды… Когда некоторые из национальностей, освобожденных нами (?), начинают вести против нас вооруженную борьбу, тогда мы перед формальностями останавливаться не будем, на то мы и революционеры… Нам невозможно оставаться без взаимоотношений с капиталистической Европой, но, в то же время, и сама капиталистическая Европа не может обойтись без того, чтобы вступить с нами в какие-нибудь взаимоотношения… За эти 4 года мы так много видели угроз, что ни одной из них теперь уже не боимся… Суды в Англии не признали Советскую Россию де-юре; но торговля с капиталистической Европой развивается против воли ее правительств.» Попутно Ленин сообщил, что в 21 г. мы получили из-за границы 50 млн. пуд. и вывезли туда 11 млн. пуд. Но речь полностью не напечатана. Вернусь еще к ней.

«Известия» объявляют подписку на 1 год в Москве с доставкой на дом 480.000 р., в провинции 540.000 р. Записываю это, чтобы через несколько недель или месяцев поправить эти суммы на еще более «миллионистые».

13/26 декабря.На съезде разные докладчики нарисовали небывалый ужас поволжского голода. Страшно читать, и если я буквально запишу такую картину: – «Положение в некоторых местах дошло до того, что стало опасным публично хоронить трупы, приходилось ставить караул над свежими могилами, иначе население выкапывало труп и съедало его. Официально зарегистрирован случай, когда мать изрубила своего 11-летнего мальчика и куски тела сохраняла в особом котле. Это пища голодных. В этих местах ядовитая трава «перекати-поле» продается по 100.000 р. за пуд. В Пугачевском уезде в сентябре умерло от голодной смерти 4.251 чел., в октябре 4.382 чел., а всего по уезду до 1 ноября похоронено от этой смерти уже 14.780 чел.», – то достаточно и этого, чтобы представить себе все ужасы голода, властно царящего сейчас над 22-миллионным населением. Сам Ф. Нансен, заехав в Самарскую губ., при первых зрелищах картин голода «заплакал» и «не поехал дальше», т. е. туда, где голод еще страшнее. А ведь он в своих путешествиях к Северному полюсу не раз глядел в глаза собственной смерти!