Текст книги "Записки космического контрразведчика"

Автор книги: Николай Рыбкин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 27 страниц)

Эпоха челноков

Сейчас уже ни для кого не секрет, что за первенство в освоении космоса мы и Соединенные Штаты Америки вели яростное соревнование. И первый полет, и первая женщина, и первый выход в открытый космос, и первая стыковка, и длительность полетов, и космические станции – все это было наше. Мы рвались вперед во всем, но опоздали с выходом на Луну и не полетали на «Буране».

Можно много спорить, вооружившись цифрами, но нужно смело сказать, что мы точно пока нигде особенно и не проиграли. Главный результат в том, что мы сейчас работаем вместе с американцами, европейцами и китайцами. Последние, правда, не очень открыты в своих планах, но, вкладывая огромные средства в развитие пилотируемой космонавтики, идут по пути модернизации. Их ракеты, корабли и скафандры очень, ну очень похожи на наши. Да и китайский космический центр подготовки во многом повторяет наш, однако сделан с учетом той же модернизации. Они особенно не распространяются о своих планах, но вполне смогут чем-либо удивить в ближайшее время.

Тогда как американская эпоха челночных полетов в космос завершится в конце этого 2011 года.

Мы порой удивляемся тому, как «изящно» умеют американцы преподнести любое событие, чтобы поиграть на нашем российском самолюбии и иных национальных особенностях. Ну, взять хотя бы процесс «перезагрузки» наших отношений. Только начали налаживать контакты по ВТО, проявили интерес к Кремниевой долине, заговорили о взаимодействии по строительству Сколково, перспективного инновационного центра, – как бац, тут же ситуация с «русскими шпионами», да еще и в количестве десяти человек! Ну что это?! То ли нам не везет, то ли мы делаем что-то не так, то ли нас просто хотят «поставить на место» и «добавить» дегтю в наш мед?

Вот и в 1981 году, начиная свою программу «Шаттл», американцы не придумали ничего лучшего, как сделать «подарок» и мировой общественности, и нам, отправив в космос первый космический челнок «Колумбия», именно 12 апреля, и именно в 20-ю годовщину полета Ю. А. Гагарина. Совпадение? Случайность? Не думаю. Вернее, думаю, но совсем не так.

«Колумбия» летала в космос 27 раз. Однако в 2003 году этот корабль взорвался в атмосфере из-за проникновения горячих газов внутрь левого крыла, от которого отвалилась теплозащитная плитка, поврежденная еще при старте. Погибли все семь членов экипажа, среди которых были и первый израильский астронавт, и индианка Калпана Чавла, до этого уже побывавшая в космосе.

Второй «Шаттл» – «Челленджер» также погиб. Свой первый полет он совершил в 1983 году, а через три года взорвался во время десятого старта из-за отрыва твердотопливного ускорителя и пробоин в основном топливном баке. Все семь астронавтов, включая непрофессионалку, учительницу Кристу Мак-Олифер, погибли. Однако программа по запуску пилотируемых «Шаттлов» продолжалась. В 1984 году отправился в свой первый полет «Дискавери». Этот «Шаттл»-ветеран, старейший из действующих до сих пор челноков. Он уже 38 раз побывал в космосе. Именно на нем впервые летал российский космонавт Сергей Крикалев и, в возрасте 77 лет, второй американский астронавт Джон Гленн.

«Дискавери» досталась также честь доставить на орбиту знаменитый космический телескоп «Хаббл», с помощью которого уже сделано вдесятеро больше астрономических открытий, чем за всю предыдущую историю изучения космоса. В сентябре 2010 года «Дискавери» прибыл на МКС, а по возвращении был списан и, скорее всего, будет превращен в музей. Это – предпоследний полет космических челноков. Четвертый «Шаттл» «Атлантис» начал летать в космос у 1985 году и, в частности, семь раз к нашей космической станции «Мир». Всего «Атлантис» совершил 31 полет, и на его борту были доставлены в космос 185 человек. Он отлетал свое еще в мае 2010 году, доставив на МКС российский исследовательский модуль «Рассвет». Вернувшись на Землю и завершив свой последний полет, он подлежит списанию.

Пятый и последний «Шаттл» – «Индевор» был построен позже всех остальных взамен «Челленджера» и первый раз оказался в космосе в 1992 году. Именно на этом челноке был привезен на орбиту первый американский модуль для МКС. «Индевор» такого постигнет судьба музейного экспоната.

Следует добавить, что был и «нулевой» «Шаттл» – «Интерпрайз», который в космос не летал, а был лишь тренировочным кораблем.

Блистательная и трагическая история «Шаттлов» подходит к концу. Итоги будут подведены, и станет ясен коэффициент полезного действия – КПД. Однако понятно одно – эти корабли были одним из великих шагов в космос. В остальном пусть разбираются специалисты.

Хороша страна Болгария!

Единственной страной из бывшего соцлагеря, космонавты которой дважды побывали в космосе, была Болгария. И не только потому, что первый болгарский полет стал не совсем удачным. Корабль по техническим причинам не смог состыковаться в автоматическом режиме, а в ручном режиме у гражданского инженера Николая Рукавишникова это не получилось. В общем, болгарин Георгий Иванов космонавтом стал, но до станции «Салют» так и не долетел. Это делало полет незавершенным, программу – невыполненной. И поскольку «удовольствие» было прерванным и полного удовлетворения не доставляло, советское руководство испытывало чувство вины перед братской Болгарией. По этой причине болгарам было дано обещание повторить полет в благоприятное время. Оно пришло ровно через 10 лет. Так что Георгий Иванов в 2008 году праздновал 30-летний юбилей, а слетавший через годы его дублер Александр Александров – всего лишь 20-летний.

По-разному сложились их судьбы, так как и принадлежат они к разным поколениям. Вся слава и почести достались Георгию Иванову – когда руководство Болгарии и компартии еще было в силе. Он и звезды генеральские быстро «поймал» и на должностях высоких побывал.

Александров слетал в июне 1988 года, когда в СССР, во всем соцлагере и, естественно, в Болгарии шли бурные перестроечные процессы. Тогда везде начали «бороться с привилегиями», так что его чествовали скромнее. Да и то, как трудно жить во время перемен, ему удалось познать сполна. Военные должности сокращали. И хотя он все-таки стал генералом, но покрасоваться долго не пришлось. Тернистый путь на гражданке вывел его на правительственный уровень, однако недолго он был и там, в должности заместителя министра транспорта. Правительство уходило в отставку, и Александрову не оставалось другого пути, как осваивать малый бизнес. Он занимался и туризмом, и авиацией, строил взаимоотношения с российскими авиапредприятиями. Его активным помощником стала красавица жена Благовеста, растившая еще и двух сыновей. Конечно, руководящая роль в воспитании парней принадлежала Саше, а в его отсутствие, которое было частым, все делала супруга.

Мы крепко подружились с этой семьей и встречались то в России, то в Болгарии, которую изъездили вдоль и поперек. Нам нравится бывать там, особенно из-за того, что везде и постоянно ощущаешь приветливость и радушие народа, вне зависимости от политических событий. Не зря же в советские времена Болгарию называли нашей «16-й республикой». И люди, и море были приветливы – а что еще нужно для хорошего отдыха?

Однажды семейство Александровых увезло нас ближе к границе Болгарии в район города Бургас и решило показать свой только что выделенный участок под строительство дачи. Место чудное! Рядом с высоким холмом – скалы, а внизу река, впадающая в море. В месте смешения пресной и соленой вод образовалась песчаная коса. Там можно поочередно искупаться и в соленой, и в пресной водице. Поплескавшись, мы решили устроить пикник у скал. Пока располагались, солнышко пригрело сильнее, и нам вновь захотелось окунуться, что мы и сделали, пренебрегая правилами безопасности. Все поплескались у берега, а меня понесло в заливчик. Понесло – не то слово! Там было такое сильное течение, что мне долгое время не удавалось достичь берега. И, как водится в таких случаях, рядом ни лодок, ни спасательных кругов. Плюс к тому был еще и ветер сильный с берега. Я долго-долго боролся с течением, пока не стал нырять и, цепляясь за дно, пробираться к берегу. Оказалось, что и вода в нижних, придонных слоях тоже быстро смещалась к берегу. То есть своеобразное донное течение. Верхние же, более теплые слои течение несло от берега. Это я понял значительно позже, когда уже отдышался и заметил надпись на скале. Там большими красными буквами было написано «Водовертеж», что почти также переводилось на русский – «Водоворот».

Саша тихо констатировал: «Да, внимательнее нужно быть». «Эт-то точно!», – ответил я словами Сухова.

Но все равно в Болгарии мне нравилось все.

На юбилейные мероприятия к Иванову я не попал, но тем не менее от Виктора Савиных и Анатолия Соловьева знал, что прошли они достойно.

С развалом компартии Георгий прошел все «тернии» за близость к партийной верхушке. «Желтая пресса» смаковала детали его дружбы с руководством Минбезопасности и т. д. Но, несмотря ни на что, именно близость к влиятельным людям позволила Георгию создать свою авиакомпанию и нормально вести бизнес. Он с удовольствием этим занимался, и, хотя не входил в число болгарских олигархов, его рейтинг был высок. Болгария готовилась войти в Евросоюз, и ему приходилось лавировать в поисках своего места в бизнес-элите страны.

Как и у всех знаменитых или известных людей, у космонавтов есть свои поклонники и, мягко сказать, критики. Это прежде всего земляки, создающие мини-музеи в честь своего космонавта, и чиновники из правящей элиты, использующие героев космоса в своих политических или иных, в том числе имиджевых целях. Такие дела, в общем-то, и полезны, и приятны. Но вот когда «великие» ссорятся и вовлекают в эти «игры» космонавтов, тут уж жди неприятностей! И таких моментов на жизненном, карьерном и бизнес-пути обоих парней оказалось много. Георгия пытались поссорить с Александром, столкнуть лбами и скомпрометировать друг перед другом. И хотя оба бурно реагировали на происходящее, однако не опустились до ссор и скандалов. Они не были друзьями, но и противниками их назвать нельзя, и даже «худой мир» оба они предпочитают победоносной «войнушке». Живут по принципу невмешательства в дела друг друга. На официальных мероприятиях не дают повода для лишних рассуждений, но и, как говорится, не отягощают. Я многократно наблюдал их взаимоотношения и считаю, что это лучше, нежели демонстрировать «дружбу», исподтишка ставя подножки при любом удобном случае.

Саша Александров пригласил на свой юбилей всех, с кем летал на корабле и станции – Соловьева, Савиных, Манарова, а также Шаталова и меня, как лиц, сыгравших важную «политическую» роль в его удачном полете. Всех – с женами.

Президент и Правительство Болгарии одарили членов нашей делегации орденами, медалями и подарками. Было много приемов и встреч в разных городах, поселках и курортах Черноморского побережья. И мы опять убедились, что Болгария действительно любит обоих своих космонавтов.

К чему вело «соревнование»

В период тотальных занятий по марксистско-ленинской подготовке и обязательных политзанятий пришло понимание того, в чем же существенное отличие капиталистической и социалистической систем. Особенно, если рассматривать это с точки зрения интересов государственной безопасности и военной доктрины. Так вот США – лидер капиталистического мира – во главу угла всегда ставят защиту своих экономических интересов. И уж потом геополитические и иные.

У нас же наоборот. Нам важно, по крайней мере в недалеком прошлом, чтобы верховенствовали наши политические интересы и коммунизм «шагал» по планете. Но это высшая сфера. Мы же опустимся на космические, но все-таки более узкие интересы. Признаемся, что американцам удалось втянуть нас не только в гонку вооружений, но и в последующую космическую. Здесь и «Шаттлы», и СОИ – стратегическая оборонная инициатива. Мы гнались изо всех сил, обрекая экономику страны и родной народ на режим чрезвычайных трат в военно-космической сфере и на полунищенское существование, если считать по «продуктовым корзинам».

Богатые американцы, хорошо освоив «Шаттлы», убедились, что они высокозатратны и малоэффективны, а русские «Салюты», «Союзы» и «Мир» практически неограниченное время могут работать в космосе и сравнительно дешевле. Тем не менее мы из национальной гордости стали строить «Буран», вместо того чтобы развивать авиационно-космические системы (АКС) «Спираль» и «Бор». Да, мы доказали. Сделали «Буран» и мощнейшую ракету «Энергия». И где они? «Буран» слетал один раз в беспилотном режиме, после чего занял место в парке Горького и в музее Байконура. Не дороговато ли для экспонатов? Модули «Энергий» так и остались на стапелях Байконура и заводов изготовителей. Да, политические и имиджевые задачи мы решили. Мы доказали, что можем, но опять-таки какой ценой?! Кто тогда считал деньги и что на тот момент было важнее, уже не имеет значения...

В конце 1980-х мы как всегда рьяно защищали наши секреты. Старались сберечь в тайне то, что делаем, как делаем и насколько по времени и по качеству отстаем.

Американцы же считали и деньги, и выгоду, и интересы. Они быстро сообразили, что советский космический опыт богат и неоспорим, а техника надежна, проста и, главное, дешевле любой иной. Вот и стали «заигрывать» с Горбачевым и чиновниками из правительства. В результате мы распинались во всех СМИ, что одерживаем политические победы, а американцы решали меркантильные экономические вопросы. Предложив совместную программу на «Мире», они понимали, что быстро перехватят наш опыт и уже на свои деньги сделают на наших заводах международную станцию (считай американскую), на которой будут работать на свою перспективу, крепко привязав нас к этой программе. Да, это сотрудничество. И оно как бы международное и как бы взаимовыгодное, однако вряд ли кто считал нашу выгоду в процентном отношении... Не находит пока ответа и вопрос о серьезных перспективах российской космической программы, технических заделах, разработках, новинках техники. Если все это есть и является серьезной тайной – пускай, мы привыкли к тайнам и повышенным степеням секретности. Гораздо хуже, если секрет в том, что ничего нового и особо перспективного нет, кроме многозначительного загадочного вида чиновников, «бронзовеющих» от сознания своей собственной значимости.

Love story

Пока политики решали глобальные вопросы, наши герои-космонавты покоряли Хьюстон – американский космический центр. Они осваивали челноки, сравнивали методику подготовки экипажей, систему медико-биологического обеспечения. Естественно, что в финансовом отношении наши парни были ограничены, да и на многие вещи, детали американского быта, взаимоотношений и поведения смотрели с широко открытыми глазами. Они изучали американский мир, а он изучал их. Американцы замечали, что своей открытостью и простотой русские удивляют их. И не только коллег по работе мужского пола, но и женщин. Причем эмансипированные американки, капризничающие со своими соотечественниками при неожиданно открытых взглядах на них, вдруг обнаруживают повышенное внимание к симпатичным и достаточно прямолинейным русским парням.

В начале 1990-х одна экзальтированная замужняя особа, уставшая от однообразной супружеской жизни, начала осаду не особо сопротивляющегося русского посланца. Понимая, что ждать от него широких финансовых жестов не приходится, она самостоятельно снимала номера в хороших отелях для приватных встреч. Ее цель была ясна и проста, а наш герой не давал повода усомниться в стойкости и твердости мужской линии поведения. Барышня буквально летала от счастья новых любовных приключений и вновь открывшихся безграничных сексуальных возможностей русского героя. Она открыто утверждала, что наконец-то познала женское счастье и реализовала все самые буйные секс-фантазии.

Но, как это часто бывает, пошел перебор. Муж забыт и начал слежку за женой, у которой уже «снесло» крышу, да так, что, как говорится, даже съеденные лимоны не помогали убрать следы удовольствия с лица. В результате в распоряжение мужа появились данные о встречах любовников и в общем-то полный компромат. Ну, а далее он поступил совсем так, как у

нас в советские времена поступали обманутые жены: то есть написал во все инстанции. Но самое интересное и главное, что в инстанции не американские, а советские! Да так жалостливо и обиженно, с акцентом, что в точности повторил стилистику писем в парторганизацию «о недостойном поведении коммуниста», «порочащего честь и высокое звание строителя светлого будущего».

Следует отметить, что писал он честно, подчеркивая, что инициатива исходит от его жены, а русский просто оказался неустойчив в моральном отношении. Но вывод – вывод совершенно в духе советско-партийных времен. Американец подчеркнул: «Этот морально неустойчивый человек не может и не должен представлять СССР в космосе». То есть четко пытался через чиновников подрезать крылья кандидату на полет.

Письма пришли в ЦК КПСС, Министерство общего машиностроения, курировавшего в то время все космические организации, Центр управления полетами и Центр подготовки космонавтов. Естественно, поскольку касалось все представителя ЦПК им. Ю. А. Гагарина, то отовсюду их и направили на исполнение в Звездный. Реакцию руководства – представляли его В. А. Шаталов и П. И. Климук – спрогнозировать было несложно. Однако всех удивил и текст с любовными похождениями, и обиды, которые выражались в письме и в основном касались жены. О нашем герое было сказано одно: «морально неустойчив и недостоин полета».

Меня также пригласили поучаствовать в разборке и поделиться своими мыслями. Представляете, как трудно было принимать решение командирам и политработникам, которые разбирали в основном жалобы жен на мужей, но не наоборот. Вот и терзались в сомнениях о том, как реагировать. По моим данным, наш космонавт был хорошим специалистом. Его девушка никогда не устраивала ему скандалов, так как была разумной женщиной и знала, что на кандидата в мужья как на красивого мужчину заглядываются многие женщины. Да и по другим критериям он был на хорошем счету. И мне лично к тому же не хотелось из мужской солидарности давать какие-либо негативные характеристики на этого парня. Да и, если честно, то и заменить его в тот период было некем. А учитывая, что нужно было и отзывать, и менять, и тратить без того скудные средства, выделяемые на зарубежные командировки...

Потом уже, перейдя на шутливые тона, мы чисто по-мужски отметили, что жалуется ведь муж, а не женщина, как у нас. Вот если бы на нашего представителя жаловалась женщина, тогда бы он был заслуживал порицания! А так получается, что он достойно представил мужскую часть нашей страны. Но главную мысль, к которой пришли сообща, мы вместе с руководством высказали во все перечисленные инстанции. Она заключалась в том, что космонавтов и специалистов необходимо отправлять в длительные командировки вместе с женами во избежание в том числе и подобных ситуаций. Адресату-жалобщику в корректной форме ответили, что с космонавтом провели соответствующую профилактическую работу, и он впредь исключит контакты с замужней женщиной. При этом не забыли отметить в стиле жалобщика, что инициатива исходила от его супруги, которой он сам и должен уделять необходимое внимание.

Еще не один раз все посвященные в эту историю руководители-космонавты вспоминали жалобщика и его повествование о несчастной любви. И что интересно, я ни разу не видел среди них сочувствующих. Как-то не вязалось все это с нашим менталитетом, хотя на месте страдальца мог оказаться каждый. Особенно в это бурное, быстро меняющее приоритеты время. А вот нашего героя вроде бы внешне и не одобряли, но не осуждали – уж точно. Он завершил командировку прямым ходом направился к командиру, коим был В. А. Шаталов, и чистосердечно во всем ему покаялся. Ни на следующий день, нив дальнейшем скандалов в его семье не было, да и не должно было быть, так как «общественность» в эту историю не посвящалась.

Как хорошо подготовленный космонавт наш Ромео успешно продвигался по служебной лестнице, пока не достиг предельного возраста, позволявшего оставаться на службе.

Вполне здоровым и инициативным он ушел в отставку и не исключено, что еще заявит о себе на каком-либо ином поприще. В его семье правят любовь и порядок.

Воспитание в отсеке

Как правило, и российские космонавты, и американские астронавты, и участники космических полетов из других стран – народ из бывших летчиков, они легко понимают друг друга и в работе, и в любых жизненных ситуациях. Однако бывают и исключения, когда люди, что называется, «настроены на разные радиоволны», а потому работа у них не ладится. Хорошо, если просто нет понимания – гораздо хуже, если нет поддержки во время нештатных ситуаций.

Такой случай произошел во время международной экспедиции на станции «Мир». Из-за неполадок в системе терморегулирования произошла утечка жидкости, которая в любой момент грозила пожаром. Как всегда в экстремальных ситуациях, выхода было два. Первый говорил о том, что нужно срочно покидать станцию, перемещаться в корабль «Союз» и в случае аварии отстыковываться и идти на посадку. По второму варианту можно было самостоятельно устранить неисправность, но не без риска для членов экипажа. Наш российский командир выбрал второй вариант. К нему подключились американцы. Но один из этих специалистов мало того, что самоустранился, так еще всеми своими речами и действиями мешал работе и ремонту. Он настолько накалил обстановку, что его буквально выгнали из основного отсека и «обложили» как на русском, так и на английском.

Обидевшись на экипаж, этот спец закрылся в одном из научных блоков станции и сообщил на Землю о том, как с ним грубо обошлись из-за того, что он не стал выполнять действия, не предусмотренные инструкцией и его обязанностями. Как оказалось, информация попала к грамотным сотрудникам и психологам. Они порекомендовали «отказнику» остаться в блоке, успокоиться и не мешать экипажу. Нашему командиру и американцу, после того как они устранили неисправность, порекомендовали не трогать «самоизолировавшегося», но дать ему понять неправильность и пагубность его поступка. Что они и сделали, причем он еще длительное время не мог от стыда выйти из самозаточения.

Когда этот экипаж вернулся, то теперь уже все коллеги дали ясно понять спецу, что он крайне не прав. Его просто игнорировали и наши, и американские астронавты – бедолага буквально «спекся». В США ему намекнули, что только покаяние, искреннее и принародное, может снять с него это позорное пятно.

И он решился. Будучи в Звездном, он буквально с трудом дождался всенародного праздника Дня космонавтики, попросил слова и, едва взобравшись на сцену Дома космонавтов, произнес трогательную речь о том, насколько смелы и решительны российские ребята и помогавшие им американцы, и настолько не прав оказался он! На его глазах выступили слезы, и после образовавшейся небольшой паузы наш герой-космонавт «поднял его с колен» и приобнял в знак примирения. Под всеобщие аплодисменты проштрафившийся был прощен. Как он впоследствии выстраивал отношения за океаном, нам не ведомо, так как следы его затерялись. Но его отрицательный пример послужил для всех иностранных участников полетов серьезным уроком.