Текст книги "XX век: Хроника необъяснимого. Событие за событием"

Автор книги: Николай Непомнящий

Экс-владелец похоронного бюро Кризуэлл не только плодовит, но и однообразен в некоторой надуманности своих прогнозов. Несмотря на известные успехи, ошибок ему избежать не удалось. Он, например, ошибся, предсказав, что в 1973 году негры во главе с человеком по имени Сандерс захватят власть в Миссисипи и сделают этот шаг образцовым. Не случилось и ужасных ледяных бурь, которые зимой 1974 года должны были уничтожить 5000 человек в Нью-Гемпшире. А вот шестидневная арабо-израильская война и смерти Джейн Мэнсфидц и Мартина Лютера Кинга, как мы знаем, место быть имели.

Доктор Н., анонимный терапевт и психиатр из Калифорнии, к счастью, промахнулся, предположив начало войны между США и Китаем в 1972 году, – войны, радиоактивные осадки которой сулили гибель 190 миллионам китайцев и грозили превратить штаты Западного побережья в зону, непригодную для проживания.

Экстрасенс-консультант из Института парапсихологии Среднего Запада Кэти Сотка была точна, предвосхитив сильнейшее землетрясение, убившее в 1976 году более 665 000 китайцев, однако ошиблась, заявив, что в том же году Эдвард Кеннеди будет избран президентом.

Джозеф де Луиз, чикагский парикмахер сицилийского происхождения, показал себя удачливым пророком несчастий и катастроф, предугадав падение Виргинского моста, унесшее сорок шесть жизней, крушение поезда к югу от Чикаго, авиакатастрофу близ Индианаполиса, а также инциденты на русском и американском космических кораблях. В ближайшие годы он ожидает слияния Японии и Китая и отказа Великобритании от монархии по окончании царствования королевы Елизаветы.

С убийством Ирландской республиканской армией лорда Маунтбаттена 27 августа 1979 года сбылось пророчество, сделанное за месяц до того спириткой из Торонто Маргарет Блэйк Бут, сказавшей, что королевская семья в том году переживет трагедию. Заглядывая вперед, она полагает, что у принца Чарльза будет двое детей, НЛО пошлет сигналы на южноамериканскую радиолокационную станцию, принц Эндрю женится на канадке англосаксонского происхождения и станет генерал-губернатором Канады.

В то время как послания большинства современных предсказателей читаются с известной легкостью, слова Гопи Кришны требуют в целом более серьезного подхода. Кришна, индийский пророк, утверждающий, что таинственная составляющая под названием жизненная энергия Праны является «единственной непреложной предпосылкой» всех парапсихологических феноменов, детально повествует в «Очертаниях грядущих событий» (1979) о неизбежности ядерной войны. Родившийся в Кашмире в 1903 году, Кришна выражает себя в стихотворном стиле, напоминающем катрены Нострадамуса. Он говорит, что создает свои стихи, «подобно ученику, пишущему под диктовку безмолвных веяний, исходящих из ниоткуда». Эти веяния вызывают кошмарные картины того, как жаждущие власти и богатства нации мира начинают в конце концов уничтожать друг друга в «безумной погоне за господством». Кришна не называет дат, лишь предостерегая нас, что мы уже страшно близки к тому, чтобы превратить землю в «одну большую вращающуюся урну». Он описывает это следующим образом:

 
Как своими глазами при ясном уме
Наблюдаю я сцену за сценой
Кошмарного, сущего зла на земле,
Однажды цветущей, прекрасной, блаженной,
Теперь в мерзкий ад превращенной,
Багряный фитиль во Вселенной…
Городам целиком пропадать
Или в руинах лежать,
На их месте пустынь воссияет,
Миллионам от голода, жажды, страстей умирать
Иль метаться, свой страх оглашая,
Миллионам увечных, больных, безобразных
Плестись и ползти, всякий шаг проклиная,
Их лица от муки бледны, глаза истощеньем пылают.
Мужчины, и женщины, и малые дети,
В грязи и немощи забыв обо сне,
Не в силах спровадить роящихся мух,
Ни шелохнуться, ни слова ответить,
И тщетно им помощи ждать,
Пока не умрет надежда.
 

Однако, как и многие другие пророки конца света, Кришна в конце оставляет людям надежду. После того как человечество ввергнет себя в ад и выучит «Урок», начнется новая вера просвещения:

 
Как осядет пыль на пламень земли,
Единый мир восстанет из пепла,
Во счастье, здоровье и мудрость людей
Злата Середина чтоб крепла.
 

Жертвы предвиденья

Экстрасенсорная чувствительность может напоминать о себе весьма болезненным образом, и совсем неудивительно, что многие «приемники» двадцатого столетия терзаемы теми же муками, что более двухсот лет назад заставили написать английского провидца Томаса Грея: «О будущие поколения, не вторгайтесь в мою душу!» Отбрасывая те редкие случаи, когда ведение газетных колонок и телевизионные выступления приносят отдельным личностям барыши, можно сказать, что быть пророком – занятие не из прибыльных. И не из веселых. Никто не хочет слышать плохих новостей, которые – крест медиумов, ибо ничто так не затрагивает их ощущений, как несчастья. Независимо от того, правы они или нет в своих прогнозах, им приходится жить с предвиденным до наступления назначенного часа. И даже будь их шестое чувство необманчивым, им все равно предстоит переживать принесенную сбывшимся пророчеством боль. А стоит им ошибиться, неизбежным становится противостояние насмешкам скептиков. Если же они попытаются оставить свои малоприятные известия при себе, впоследствии их немедленно осудят за сокрытие информации, которой могло оказаться достаточно для предотвращения трагедии. Такова преследующая медиумов дилемма; такова цена, объявленная им за «дар», не подвергающийся их контролю и нашему пониманию.

СЛЕДЫ ВЕЛИКАНОВ

Ошарашивающие камни

Полоса атлантического побережья Европы на протяжении целых 2500 км усеяна самыми древними и самыми загадочными сооружениями человека: гигантскими стоячими камнями, земляными насыпями и могильными камерами исчезнувшей цивилизации, чей пик развития пришелся на строительство Стоунхенджа. Самые ранние из них относятся ко временам призрачно отдаленным, может быть, еще когда никто на Земле не мог ни читать, ни писать; до недавних пор археологи были готовы отмахнуться от любого, кто проводил тщательные изыскания среди груд этих грубых камней, определенных как творения безграмотных варваров и дикарей, чье существование считалось чересчур примитивным, чтобы занять важное место в основном течении доисторического развития.

Это отношение изменилось резко и неожиданно. Расследование, проведенное группой людей, действовавших независимо друг от друга и стоящих совершенно на разных точках зрения по этому вопросу, открыло, что эти сооружения могут оказаться не только самыми древними в истории человечества, но, вероятно, и самыми интересными. Люди, воздвигшие эти камни без помощи письменных инструкций, были астрономами и математиками необычайно высокого уровня; наваждение – это слишком слабое слово, чтобы определить их стремление, оплаченное титаническими усилиями, к наблюдению солнца, луны и других светил, на которых была сконцентрирована вся их религиозная жизнь.

Признание ортодоксальной наукой этого факта происходило медленно – что представляется не столь уж и удивительным, если учесть ограниченные возможности традиционных методик археологии. Веками этнографы и историки обнаруживали свое бессилие перед этими глыбами, одни из которых стояли отдельно, другие складывались в некие будто бы круглые в плане сооружения, явственно разбросанные без определенной системы посреди полей или на склонах холмов. Даниель Дефо так определил отношение к ним в XVIII веке: «Все, что можно сказать о них, это то, что они есть». Раскопки множества поселений практически не приносили результатов, ведь если вы копаете под стоячим камнем, то не найдете ничего кроме земли или скального ложа.

Внутри каменных кругов обычно обнаруживали следы кремаций, а снаружи иногда встречались остатки угля, намекая на ритуалы с использованием огня; но этого, плюс нескольких кусочков керамики, было явно недостаточно для ответа на озадачивающие вопросы, вызванные самими камнями.

Тяжкий труд

Почему так много усилий было потрачено на вытесывание огромных каменных блоков, на то, чтобы притащить их, часто за многие мили, к определенному месту? Глыбы медного купороса Стоунхенджа прибыли за двести миль из Пресцеллийских гор Уэльса. И как ни впечатляет сам Стоунхендж, многие камни в других местах были еще громадней. Великий Менгир у Локмарьяке в Бретани возвышался на пятьдесят метров и весил триста сорок тонн; его повалило землетрясение или другая, подобная по своей мощи катастрофа, и теперь он лежит разломанный на четыре куска – немое напоминание о титанической мощи и технике, которые когда-то потребовались для его воздвижения.

Недалеко от Карнака более чем 3000 глыб выстроены в ряды, которые простираются насколько хватает глаз и дальше – а ведь это только часть некогда величайшего геометрического рисунка, который ныне испорчен до почти полной неузнаваемости, как и многие другие древние сооружения, строителями поздних времен, растаскавших камни, чтобы включить их в кладку своих домов.

На самом деле трудно удержаться от впечатления, что действительно в этих языческих святилищах было что-то такое, что на протяжении всей письменной истории возбуждало по большей части или ярость, или благоговение, гораздо большие, чем можно было бы ожидать по отношению к столь примитивным и безобидным объектам.

Современные колдовские церемонии до сих пор проводятся в некоторых из таких кругов. Во Франции девушки соскальзывают по блокам босыми ногами вниз в надежде забеременеть. Почти все сооружения окружены легендами о магических силах, которые позволяют им передвигаться с места на место или излечивать людей. Эти силы настолько тревожили раннехристианскую церковь, что миссионерам поручалось приручать этих каменных чудищ, в результате чего по сей день многие старые церкви располагаются на территории доисторических курганов или содержат в своих стенах древние камни. В поселении Эйвбери в южной Британии, чьи сооружения значительно превосходят стоунхенджские по масштабам и инженерному размаху, на протяжении всего средневековья каждые двадцать пять лет проходила странная церемония, во время которой с благословения церкви один из камней оттаскивали с его ложа и атаковали воины, тем самым символизируя покорение дьявола.

Мегалитические секреты

Так какие же тайны знали строители мегалита? Почему их творения пробуждают иррациональные чувства много после того, как они сами исчезли? Совсем недавно стало ясно одно – если в этих поселениях действительно содержится оккультная сила, в какой-то мере она накоплена благодаря тщательным астрономическим наблюдениям. Новая отрасль науки под названием «астроархеология» выросла именно на изучении этих объектов. Британский историк и писатель Джон Митчелл в своей работе по истории того, как астроархеология проходила все стадии «от бреда до ереси, до интересных соображений, и, наконец, до врат официальной науки», написал: «Сама идея кажется достаточно безобидной, но вокруг нее разгораются такие страсти; ведь за вопросом о том, действительно ли строители мегалита четыре тысячи лет назад занимались научной астрономией или нет, встают другие проблемы, и более серьезного свойства. И они-то как раз касаются истории и самой природы цивилизации… Сопротивление ортодоксальной науки подпитывалось пониманием того, что если древние люди культур неолита будут признаны сведущими в астрономической науке гораздо серьезной, чем средневековая, и даже в каких-то аспектах – современная, то традиционная, общепринятая вера в уникальное качество нашего собственного научного развития будет подорвана. А свидетельства изумительно развитой и широко распространенной науки каменного века продолжают накапливаться».

Конечно, уже давно было известно, что Стоунхендж и другие древние храмы были ориентированы на восход солнца в некоторые особые дни; мечтательный собиратель древностей преподобный Уильям Стакли писал в 1740 году, что аллея, ведущая из Стоунхенджа и содержащая то, что ныне носит имя Пяточного камня, протянута на северо-восток, «где встает солнце во время самых длинных дней», и определял памятники друидов 460 гот(ом до нашей эры, тем самым признавая их самыми древними святилищами человечества по представлениям его эпохи. (Один из курьезов археологии каменного века состоит в постоянных переоценках древности, каждое новое исправление ее только увеличивает; теперь считают, что самое первое сооружение Стоунхенджа появилось в XXIX веке до н. э., а то, что мы видим сейчас, было построено приблизительно в 60-х годах XVI в. до н. э.)

Древние солнцепоклонники

Лишь с конца XIX столетия археологи начали проявлять интерес к памятникам, связанным с культами поклонения солнцу, которые и до этого встречались в самых различных странах, но оставались незамеченными. В 1901 году ими заинтересовался великий астроном и ученый сэр Норман Локайе, член Королевского общества, директор лаборатории физики солнца, основатель и издатель на протяжении пятидесяти лет журнала «Нейчур». Уже установив солнечную ориентацию египетских пирамид, он обратил свое внимание на Британию и через пять лет после этого опубликовал труд «Стоунхендж и другие каменные сооружения Британии», в котором пришел к выводу, что многие каменные круги по всей стране, включая корнуэлльские в Даргмуре, Стантон-Дру в Сомерсете и шотландские, ориентированы не только по солнцу, но и по другим светилам. Хотя ныне легко вменить в вину этой книге многие натяжки, происходившие от стремления Локайе убедить читателей в том, что буквально все светила – включая самые маленькие и незначительные – учитывались мегалитическими строителями при визировании (что даже статистически невозможно), он предложил, говоря словами Джона Митчелла, «совершенно новый подход к доисторическому обществу, который противоречил самым фундаментальным положениям современной ему археологии».

Среди немногих ученых, последователей его теории, самым знаменитым был адмирал Бойл Сомервилл, не слишком сведущий в археологии, но чьих знаний геодезии и топографии, однако, хватило для понимания того, что Локайе, в конце концов, в чем-то прав. В результате 90 топографических замеров, проведенных им, адмирал признал, что «во всех случаях была обнаружена ориентация того или иного рода». Замеряя три круга у Клава в Шотландии, он сделал дополнительное открытие: все три круга настолько идентичны, что для них, вероятно, использовали общую систему измерений.

Археологи 20-х годов под влиянием теории диффузионизма, по которой все предметы цивилизации происходили с Ближнего Востока или Египта, а затем, изменяясь, распространялись по планете, ничего такого не замечали. Сэр Мортимер Уилер, президент Лондонского общества любителей древности, писал следующее относительно существования древней астрономии: «Эта идея привела к тому, что целое поколение собирателей древностей просто растратили свое время и чернила на так называемые астрономические характеристики этих кругов». А суть дела была в том, что хватило всего одного человека, который, правда, потратил более полжизни на собирание того, что впоследствии описывалось как «хорошо сконструированная бомба-в-посылке» под самые устои тогдашней археологии.

Одиночный поиск

Доктор Александр Том, профессор инженерии при Оксфордском университете с 1945 по 1961 год, помешался на архитектурном дизайне эпохи мегалита во время путешествия под парусом на севере Шотландии в 1930-х годах; сойдя на берег у большого каменного круга Калланиша, он заметил, что тот был ориентирован строго на север – «очень сложная задача для людей тех времен, ибо тогда Полярная звезда не была там, где она сейчас». Начиная с этого момента, он тратил большую часть своего свободного времени, бродя по полям и горам Британии и дотошно визируя все встреченные каменные круги. К тому времени как в 1967 году вышла его «бомба-в-посылке», «Мегалитические поселения Британии», он получил результаты по замерам не менее чем шестисот поселений. И оказалось, что все круги, как ни примитивно они выглядели посреди полей, были геометрически структурированы и астрономически ориентированы с изумительной степенью мастерства.

Мегалитический ярд

Использовался общий стандарт измерений – «мегалитический ярд» в 2,72 фута. С этим параметром строители возводили не только круги, но и правильные эллипсы, яйцеобразные в плане сооружения, сплющенные круги, и все на основе интегральной геометрии, которая демонстрирует использование некоторых равноугольных треугольников – открытие, которое прежде приписывалось школе Пифагора, жившего на тысячу лет позже. Как и у Пифагора, есть свидетельства, что некоторые интегральные числа, которые использовались при вычислении треугольников – например, 5, 12, 13 или 8, 15, 17, – имели некое символическое или магическое значение. Это, в свою очередь, выводит нас на знакомство со значением числа «пи», по крайней мере на два тысячелетия раньше, прежде чем оно было зафиксировано в писании индийского мудреца Арья-Бхаты в VI веке нашей эры.

Для больших сооружений, таких как в Эйвбери, Карнаке и Стоунхендже, использовался «мегалитический ярд», ровно в два с половиной раза больший, чем предыдущий. Во всех трех поселениях геометрическая гармония была потрясающая; в центре необычайных по правильности рядов камней Карнака есть «колено», где ряды меняют свое направление; Александр Том говорит, что способом, которым это было достигнуто с использованием двух почти совершенных пифагорейских треугольников, чьи вершины и определяли угол переходов, вправе была бы гордиться инженерная наука в любые времена человеческой истории.

Первобытные математики

Итак, строители мегалитов были математиками великого уровня и использовали свое умение, вероятно, задолго до других на всей планете.

Одна эта мысль была слишком смелой для ортодоксальных археологов, но бомба Тома на этом еще не взрывалась. Строители были также своеобразными астрономами такого же высочайшего уровня. Используя досягаемые местные инструменты – отдельно стоящие каменные маркеры, ущелья холмов, специально сконструированные платформы, – они превращали свои каменные окружности в обсерватории, предназначенные для измерений не таких простых явлений, как среднелетние и среднезимние восходы солнца, а целого множества замысловатых перемещений светил, что требовало точности наблюдений в одну десятую процента. Они были даже способны засечь «меньшее луностояние», явление, возникающее благодаря эллиптической орбите с циклом в 18,6 года; чтобы обнаружить это крошечное, в 9 минут, искривление орбиты, потребовались, вероятно, усилия нескольких поколений наблюдателей.

Хотя исследование Тома остается и поныне фундаментальным, другие исследователи тоже внесли свой вклад в основание астроархеологии.

В 1963 года Джеральд Хокинс, профессор астрономии Бостонского университета в Америке, заявил, что «раскодировал», как именно Стоунхендж использовался в качестве обсерватории, а в 1965 году появилась его книга об этом. Множество погрешностей (включая и самую важную – карта, на основе которой он делал все свои компьютерные вычисления, была неточной) привели к сильной уязвимости его идей в академических кругах. Однако тщательная работа, проделанная С. А. Ньюхемом (чья книга теперь продается вместе с путеводителями по Стоунхенджу), показала, что Стоунхендж являлся, как всегда и представляли себе туристы, самым значительным местом для астрономов-жрецов своего времени. Находясь в центре огромного круга, они могли определить, исходя из наблюдений солнца или луны при пересечении отметин, видных на линии горизонта, когда эти светила достигнут экстремума своей орбиты или когда начнется новый цикл. На аллее были обнаружены дыры, в которые когда-то вставлялись вешки для определения точных пунктов на линии горизонта. Интеллектуальные достоинства людей той ранней эпохи теперь, кажется, были доказаны полностью.

Переворот в археологии

Профессор Ричард Аткинсон из Кардифского университета Уэльса, который ранее высмеял труд Джеральда Хокинса в своем обзоре, озаглавленном «Лунный блик на Стоунхендже», объяснил, насколько разрушительными казались тогда все эти домыслы для ортодоксальной археологии и почему он лично впоследствии изменил свое мнение. Работа Тома, писал он, опрокидывала «концептуальную модель предыстории Европы, бывшую обще-признанной все нынешнее столетие и только теперь начинающую трескаться по краям…

В условиях этой модели просто непредставимо, как обычные варвары на Отдаленных окраинах северо-востока континента могли обладать знаниями математики и ее применения, едва ли меньшими, чем в Египте того же времени или Месопотамии значительно более поздней эпохи.

Поэтому едва ли удивительно, что многие исследователи первобытного общества или игнорировали следствия работы Тома, потому что не понимали их, или же сопротивлялись им потому, что так было гораздо спокойней. Я сам прошел через второй путь; но пришел к заключению, что если отвергать тезис Тома из-за того, что он не вписывается в модель предыстории, на которой я был воспитан, то придется признать невероятности и гораздо высшего порядка».