Текст книги "Искатель. 1997. Выпуск №5"

Автор книги: Николай Непомнящий

Соавторы: Ольга Ларионова,Лоуренс Блок,Алексей Лапин,Андрей Кругов,Андрей Бердзенишвили
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 14 страниц)

Искатель. 1997
Выпуск № 5

Лоуренс Блок
СМЕРТЬ В МЕДОВЫЙ МЕСЯЦ

Миновав восточную окраину Бингемптона, он съехал на обочину и заглушил двигатель. Она наклонилась к нему, он ее поцеловал.

– Доброе утро, миссис Уэйд.

– М-м-м-м. Мне нравится моя новая фамилия. А почему мы остановились, дорогой?

– Кончился бензин, – он вновь поцеловал ее. – Нет, они украсили автомобиль. Ботинки и все такое. Ты не обратила внимания?

– Нет.

Он вылез из кабины, обошел автомобиль сзади. Четыре старых ботинка свисали с пластины с номерным знаком. На багажнике белели четырехдюймовые буквы: «ТОЛЬКО ЧТО ПОЖЕНИЛИСЬ». Он присел и начал развязывать шнурки. Узлы затянули на совесть. Открылась дверца с ее стороны, она подошла к нему. Когда он поднял голову, рассмеялась.

– Я ничего не заметила. Думала лишь о том, как бы увернуться от риса. Я рада, что мы обвенчались в церкви. Дэйв, мы могли проехать с этим старьем всю Пенсильванию. Как хорошо, что их проделки не ускользнули от тебя.

– Это точно. А ножа у тебя, часом, нет?

– Чтобы защищать мою честь? Нет. Пусти-ка. У меня длинные ногти.

– Справлюсь сам, – он поднялся с ботинками в руках. Улыбнулся во весь рот. – Вот ведь выродки. И что теперь с ними делать?

– Не знаю.

– Как ты считаешь, оставить их – к счастью?

– Если они тебе впору…

Он весело засмеялся, швырнул ботинки под растущие у дороги кусты. Поднял крышку багажника, достал тряпку, попытался стереть краску. Не смог. Достал из багажника канистру с бензином, открыл, смочил тряпку бензином. На этот раз краска отошла. Он насухо вытер крышку другой тряпкой, обе отправил вслед за ботинками и захлопнул багажник.

– Я и не знала, что ты у нас злостный нарушитель санитарных норм. Разбрасываешь мусор.

– Нельзя же возить в багажнике тряпки, пропитанные бензином. Они могут стать источником возгорания.

– Это повод для развода, знаешь ли?

– Ты о возгорании?

– О сокрытии того факта, что ты – нарушитель санитарных норм.

– Хочешь развестись?

– Господи, да нет же.

Она уже сменила подвенечный наряд на узкое желтовато-зеленое платье, облегающее ее дородную фигуру. Светлые, до плеч, волосы завивались на концах. Большие глаза цветом были чуть темнее платья. Он смотрел на нее и думал, какая же она красивая. Безотчетно шагнул к ней.

– Дэйв, может поедем?

– М-м-м-м,

– У нас три недели. Мы ждали так долго, подождем еще два часа. И потом, здесь очень уж людно.

Ее тон отрезвил его. Он оглянулся. Мимо одна за другой проносились машины. Он вновь улыбнулся, обошел автомобиль, сел за руль. Она устроилась рядом. Он повернул ключ зажигания, двигатель завелся, автомобиль плавно тронулся с места.

Из Бингемптона они направились на юг по Восемьдесят первой дороге, новой автостраде, соединившей Пенсильванию и Канаду. Карта штата лежала у Джилл на коленях и время от времени она сверялась с ней без особой на то надобности. Стрелка спидометра покачивалась между цифрами 60 и 65. Автомобиль («форд», модель «фэалайн») он купил в прошлом году и ко второй неделе сентября этого года наездил почти пятнадцать тысяч миль.

Границу штата Пенсильвания они пересекли за несколько минут до полудня. В двенадцать тридцать в городе Леннокс свернули с Восемьдесят первой дороги на Сто шестую и покатили на юго-восток, Это шоссе более узкое, в две полосы, петляло между холмами. В Хоунсдейле они заехали на бензозаправку компании «Эссо». В маленькой закусочной, расположенной в двух шагах от бензозаправки Джилл съела сандвич с куриным мясом, а Дэйв купил бутылку «коки», но осилил лишь половину.

Еще через несколько миль, в Индиан-Орчард, они попали на трансамериканскую автостраду и взяли курс на юг. Без четверти два молодожены уже въезжали в Помкуайт. Город этот находился у северной оконечности озера Уолленпаупэк, а их пансионат – на восточном берегу озера, в шести милях к югу от города. Они нашли пансионат без особого труда. К нему вела частная дорога. Вписавшись во все повороты, они прибыли к большому белому особняку, выстроенному в викторианском стиле, с огромной верандой. Озеро они увидели прямо со стоянки. Небесно-синяя вода словно застыла, поверхность озера более всего напоминала зеркало.

В холле они нашли седовласую женщину, которая сидела за столом и пила виски с водой. Она вопросительно посмотрела на них, Дэйв назвал свою фамилию. Женщина порылась в регистрационных карточках, нашла нужную.

– Уэйд, Дэвид. Вы бронировали коттедж, да?

– Совершенно верно.

– Как я понимаю, новобрачные. Правильное решение. Коттеджи именно для вас. В особняке тоже хорошие номера, но нет того уединения, что в коттедже. Дом старый. Все слышно. А уединение крайне необходимо. Особенно в медовый месяц.

Джилл не покраснела. Женщина продолжила.

– Вы выбрали удачное время. Озеро окружено горами, так что обычно у нас довольно таки прохладно, но в этом году июль и август выдались очень жаркими. А в медовый месяц перегреваться ни к чему. Но сейчас температура упала.

Она протянула ему регистрационную карточку. Он написал: «Мистер и миссис Дэвид Уэйд», – и витиевато расписался. Женщина убрала карточку, даже не взглянув на запись. Протянула ему ключ и предложила проводить до коттеджа. Он заверил ее, что они доберутся сами. Она подробно рассказала, по какой дорожке следует ехать, и они вернулись к «форду». Их коттедж оказался четвертым. Дэвид припарковал «форд» рядом, вылез из машины.

Оба чемодана, одинаковые, подарок его тети и дяди, лежали на заднем сиденье. Он вытащил их, занес на маленькое крыльцо, поставил на пол. Открыл дверь ключом, вошел с ними в дом. Она осталась снаружи, а когда Дэйв вернулся, встретила его улыбкой.

– Я жду.

Он легко поднял ее, перенес через порог, пересек комнату, осторожно опустил на кровать.

– Мне следовало жениться на маленькой девочке.

– Ты любишь маленьких девочек?

– Я люблю крупных блондинок. Но носить маленьких девочек легче.

– Неужели?

– А ты сомневаешься?

– Когда-нибудь носил хоть одну?

– Никогда.

– Лжец, – она опять заулыбалась. – Какие грязные мыслишки были у этой пьяной старухи.

– Она не пьяная, просто пьющая. И мысли у нее не грязные.

– А какие же?

– Реалистичные.

– Развратник.

– Почему нет?

Он посмотрел на нее, сидящую на краю кровати, их кровати. Двадцать четыре года, на два моложе его, и все еще девушка. Дэйв изумился охватившей его радости, когда узнал об этом. Он всегда полагал, что ему будет без разницы, с кем спала его будущая жена до того, как они официально зарегистрировали свои отношения. Но выяснилось, разница была, его переполняла гордость при мысли о том, что он будет ее первым мужчиной, ждать осталось недолго. Они стали мужем и женой, так что…

Он сел рядом с ней. Джилл повернулась к нему, он ее поцеловал. Она замурлыкала от удовольствия, придвинулась ближе, приникла всем телом.

Как бы говоря, если хочешь, давай прямо сейчас. Но комнату заливали солнечные лучи. Для первого раза надо выбрать соответствующее время, подумал он. Дождемся ночи, пусть укутает нас полог темноты.

Дэйв поцеловал ее еще раз, поднялся, подошел к окну.

– Прекрасное озеро. Хочешь поплавать?

– Я тебя люблю, – ответила она

Он задернул шторы. Вышел на крыльцо и закрыл за собой дверь дожидаясь, пока она наденет купальник. Курил и смотрел на озеро.

Ему двадцать шесть, два года назад он окончил юридический факультет. Через год станет партнером в фирме отца. Он женился. На любимой девушке.

Грузный мужчина помахал ему с крыльца соседнего коттеджа. Он ответил тем же. Прекрасный день, подумал он. А впереди три замечательные недели.

Джилл плавала лучше него. Он просто стоял по грудь в холодной воде, наблюдая за синхронными движениями ее рук и ног. Светлые волосы она спрятала под белую резиновую шапочку.

Потом Джилл подплыла к нему, и он ее поцеловал.

– Давай посидим под деревом, – предложила она. – Я боюсь обгореть…

– Господи, только не это. Обгореть в медовый месяц…

– У тебя мыслишки, как у той пьяной старухи…

Он расстелил одеяло, они сели рядышком, выкурили сигарету. Их плечи едва касались Они слышали стрекотание насекомых, в лесу пели птицы, один раз по дорожке проехала машина. Он вытер полотенцем ее плечи и спину. Она сняла резиновую шапочку, тряхнула волосами.

Около пяти часов мужчина из соседнего коттеджа, который махал ему рукой, подошел с тремя банками «будвайзера». Лет сорока пяти, может, чуть старше, с избыточными тридцатью фунтами веса, в серых габардиновых брюках и синей рубашке с короткими рукавами и отложным воротничком. Загоревший.

– Вы ведь только что приехали? Я подумал, может, вы выпьете со мной пива.

Они поблагодарили его, пригласили присесть рядом. Взяли по банке пива. Очень холодного и очень хорошего. Мужчина пристроился на краешке одеяла, сказал, что зовут его Джо Кэрролл и он из Нью-Йорка. Дэйв представился сам, представил Джилл, добавив, что живут они в Бингемптоне. Кэрролл, как выяснилось, в Бингемптоне не бывал. Он попил пива, вытер рот тыльной стороной ладони. Спросил, надолго ли они приехали

– На три недели, – ответил Дэйв.

– Вы сделали удачный выбор, – покивал Кэрролл. – Погода стоит отличная, сейчас, конечно, прохладнее, чем в августе, но дни солнечные. А дождь лил только раз, на прошлой неделе, да и то часа два.

– А вы здесь давно, мистер Кэрролл? – спросила Джилл.

– Джо, – поправил ее Кэрролл. – Да, все лето. Практически один. Поговорить не с кем. Просто сходишь с ума. Вы давно поженились?

– Не очень, – ответил Дэйв.

– Дети есть?

– Пока нет.

Кэрролл посмотрел на озеро.

– А я так и не женился. Один раз уже совсем собрался, но не получилось. По правде говоря, я об этом и не жалею. Жаль только, что детей у меня нет. Мне бы хотелось, чтобы у меня были дети, – он допил пиво. – Но бизнес отнимает все время.

– А чем вы занимаетесь?

– Строительством. На Лонг-Айленде, в округе Нассау. Строим жилые дома.

– Разве сейчас не разгар строительного сезона?

Кэрролл хохотнул.

– Нынче я в эти игры не играю.

– Ушли на пенсию?

– Можно сказать и так, – Кэрролл улыбнулся, должно быть, подумал о чем-то забавном. – Я, возможно, переберусь в другой регион. Более благоприятный для бизнеса.

Они поговорили о пустяках. О бейсболе, погоде, хозяйке пансионата. Кэрролл сказал, что она вдова, детей у нее нет, муж умер пять или шесть лет назад, все дела она ведет сама и пансионат приносит ей приличный доход. Но ее уже можно зачислять в алкоголики. В стельку она еще не напивается, но и трезвой никогда не бывает.

– Черт, а что ей еще делать? В такой-то дыре? – заключил он.

Рассказал он им и о ресторане, где неплохо готовят. Предложил заходить к нему.

– Почему нет? Посидим, поболтаем.

– Ну…

– Выпьем еще пива, я сварю кофе. Можем сыграть пару партий в кункен [1]1
  Карточная игра. (Здесь и далее прим перев.).


[Закрыть]. Скоротаем время.

Пообедали они в ресторане, который порекомендовал Кэрролл. Находился он на окраине Помкуайта. Обслуживали там быстро, бифштексы подали очень вкусные, так что они остались довольны. На одной из стен на крюке висел медный котел. Джилл захотела его купить, но управляющий их разочаровал, сказав, что котел не продается. Выйдя из ресторана, они залюбовались луной.

– Медовый месяц – июнь, – нарушила тишину Джилл, – А сейчас сентябрь, не так ли?

– Пьяная старуха сказала, что оно и к лучшему. Кому нужна жара в медовый месяц.

– Разве не нужна?

– Так у кого из нас грязные мыслишки?

– А мне не стыдно, – заулыбалась Джилл. – Поехали в коттедж. Я думаю, что люблю вас, мистер Уэйд,

– Мне его жаль, – вырвалось у него, когда они вырулили со стоянки у ресторана.

– Кэрролла?

– Да. Ему так одиноко. И почему он приехал сюда?

– Он что-то говорил насчет рыбалки…

– Но он совсем один. Рыбу можно ловить и в других местах, где народу побольше.

– Слушай, он же только что продал свою фирму. Может, у него нервный срыв, он хочет прийти в себя.

– Ему следовало жениться, – она открыла окно, выставила руку, забарабанила ноготками по дверце «форда». – Всем надо женится. Может, ему взять в жены эту пьяную старуху? Она бросит пить, и они вместе будут управлять пансионатом,

– Или снесут его и построят новый.

– Может, и так, – кивнула Джилл. – Всем надо жениться. Семейная жизнь только в радость

– Ты неисправима.

– Я тебя люблю.

Дэвид едва не проскочил поворот к пансионату. Резко вывернул руль, и «форд», скрипя шинами, свернул на частную дорогу. Они проехали мимо особняка к своему коттеджу. В окнах Кэрролла горел свет.

– Мистер Кэрролл приглашал выпить кофе, – напомнила Джилл.

– Как-нибудь в другой раз.

Он свернул к их коттеджу. Они медленно поднялись на крыльцо. Он открыл дверь, включил свет. Они вошли, он закрыл дверь, запер ее. Она посмотрела на него, он ее поцеловал. Выключил свет. Комната, однако, не погрузилась в полную темноту. Во-первых, светила луна, во-вторых, горел свет в окнах коттеджа Кэрролла.

Он еще крепче прижал ее к себе, она обняла его за шею, их губы вновь слились в поцелуе. Он нашел молнию ее платья, потянул застежку вниз, начал гладить спину.

К их коттеджу подъехал автомобиль. Водитель заглушил двигатель, чуть скрипнули тормоза: автомобиль остановился.

Джилл замерла.

– Кто-то приехал.

– Только не к нам.

– Я слышала, как подъехал автомобиль.

– Наверное, друзья Кэрролла.

– Очень надеюсь, что не наши друзья, – в ее голосе зазвучала злость. – им хватит ума на подобные шутки.

– Они этого не сделают.

– Очень на это надеюсь.

Он отпустил Джилл.

– Пожалуй, взгляну, кто это.

Задвижку заклинило, и он не без труда отодвинул ее. Повернул ручку двери, открыл, вышел на крыльцо. Джилл последовала за ним. Автомобиль стоял рядом с их «фордом». Большой автомобиль, «бьюик» или «олдс». Темный, хотя точно определить цвет при таком освещении не представлялось возможным. Может, черный, может, темно-бордовый или темно-зеленый. Двое мужчин, что приехали на автомобиле, шагали к коттеджу Керролла. Оба в шляпах и темных костюмах.

Он повернулся к Джилл.

– Видишь? Друзья Джо.

– А почему они не подъехали к его коттеджу? – он недоуменно посмотрел на нее. – Они проехали мимо, оставили машину здесь, а теперь идут назад. Почему?

– Какая разница?

Он взял ее за руку и потянул в комнату. Она вырвалась.

– Одну минуту.

– В чем дело?

– Не знаю. Подожди, Дэйв.

Они ждали, не отрывая глаз от коттеджа Кэрролла, расположенного в тридцати или сорока ярдах.

Мужчины бесшумно приблизились к коттеджу. Одна из ступенек, ведущих на крыльцо, скрипнула. Мужчины стучать не стали. Один из них рванул дверь, другой ворвался в коттедж. У того, кто остался на крыльце, в руке блеснуло что-то металлическое.

Из коттеджа Кэрролла донеслись какие-то звуки. Затем на крыльцо вышел Джо Кэрролл. Мужчина, который оставался на крыльце, что-то сказал ему тихим голосом. Теперь они видели, что у него в руке. Револьвер. Второй мужчина появился следом за Кэрроллом. Дуло его револьвера упиралось Кэрроллу в спину.

Какое-то время все трое стояли на крыльце. Дэвид и Джилл не хотели верить своим глазам. Такое могло случиться в пьесе или в фильме, но не в реальной жизни.

Затем они услышали голос Кэрролла, громкий, далеко разносящийся в ночной тишине.

– Я все отдам. Клянусь Богом, я все отдам. Скажите Лублину, что я все отдам. Господи, так ему и скажите.

Мужчина, что упирал револьвер в спину Кэрролла, засмеялся. Пренеприятным смехом.

– О, святой Боже, – у Кэрролла перекосило лицо. – Послушайте, пожалуйста, дайте мне шанс, всего один шанс…

– Ползи, – бросил мужчина, что стоял перед Кэрроллом.

– Вы хотите, чтобы я…

– Падай на колени и моли нас о пощаде, подонок.

Кэрролл упал на колени. Снова и снова что-то повторял, но Дэвид и Джилл не могли разобрать ни слова.

Мужчина, что стоял перед Кэрроллом шагнул вперед, приставил револьвер к его голове. Кэрролл заверещал. Мужчина выстрелил ему в лоб. Кэрролл качнулся назад, а потом упал лицом вниз. Второй мужчина четырежды выстрелил Кэрроллу в затылок.

Джилл вскрикнула.

Не так уж и громко, но мужчины в темных костюмах ее услышали. Посмотрели на крыльцо коттеджа Уэйдов.

И направились к ним.

Вчетвером они стояли в комнате Кэрролла. Все прибрано, казалось них-то тут и не жил. Присутствие хозяина выдавали разве что плитка, банка растворимого кофе да чашка с недопитым кофе.

Высокого мужчину звали Ли. Дэвид и Джклл не знали, имя это или фамилия. Именно он приказал Кэрроллу ползти на коленях, а потом убил его выстрелом в лоб. Большие карие глаза мрачно смотрели на них из-под густых черных бровей. Три или четыре тонких шрама на переносице, тонкогубый рот. Он держал их на мушке, а второй мужчина, имени которого они еще не слышали, методично обшаривал ящик за ящиком в комоде Кэрролла, вываливая все вещи на пол.

– Ничего, – подвел он итог. – Только то, что мы нашли в бумажнике.

Ли промолчал. Второй мужчина, более коренастый, широкоплечий, с мощной шеей и перебитым носом, подошел к нему и указал головой в сторону Дэйва и Джилл. В молодости с таким телосложением его наверняка взяли бы защитником или четвертным в футбольную команду какого-нибудь колледжа.

– Что будем с ними делать?

– Они ничего не видели. И ничего не скажут.

– А если скажут?

– И что? Они же ничего не знают.

– Мы не доставим вам никаких хлопот, – Дэйв не узнал свой голос. Казалось, кто-то говорит за него.

Они его вроде и не услышали.

– Если они и заговорят, это ни к чему не приведет. Они расскажут о случившемся местному копу, тот все запишет и на этом будет поставлена точка. Его донесение засунут в какой-нибудь ящик, где оно и будет пылиться.

– Лучше бы обезопасить себя.

– Отпустите нас, – продолжил Дэйв. Джилл тяжело дышала рядом.

Он смотрел на револьвер Ли и думал о том, что они могут умереть в этом коттедже. – Сохраните нам жизнь.

– Если мы их убьем, поднимется вой, – заметил Ли. – Одно дело – этот, а если ты уложишь еще двоих…

– Так что, оставим их?

– Да.

– Просто так?

– Я не убиваю тех, за кого мне не заплачено.

Мужчина с перебитым носом кивнул.

– А баба.

– Ты о чем?

– В поряде. Все при ней.

– Послушайте… – подал голос Дэйв.

Они его проигнорировали.

– Хочешь ее?

– Почему нет?

Мужчина, которого звали Ли, недобро улыбнулся. Шагнул к Джилл, упер револьвер между грудей.

– Как насчет потрахаться? Небольшая цена за жизнь, не так ли?

Дэйв автоматически взмахнул рукой. Ли чуть повернулся, так что удар пришелся в плечо. Переложил револьвер и боковой поверхностью рукоятки ударил Дэйва в лоб. Тот отступил на шаг и рухнул на пол.

Голова шла кругом. Он попытался приподняться. Низкорослый мужчина тащил Джилл к кровати Кэрролла. Она истошно кричала, но особо не упиралась. Затрещала разрываемая одежда, опять пронзительный крик Джилл. Дэйв вскочил, бросился к кровати, но Ли подставил негу, и он растянулся на полу. Ли подошел, ткнул ногой в ребра. Дэйв вскрикнул от боли.

– Лежи тихо, – посоветовал Ли.

Дэйв, однако, поднялся. Его шатало. Ли положил револьвер на стол, не торопясь подошел к Дэйву. Встал перед ним, а затем ударил в солнечное сплетение. Дэйв согнулся, но не упал. Ли подождал, пока Дэйв снова выпрямится, ударил дважды в грудь, раз – в живот. Вот тут Дэйв свалился на пол. Попытался встать, но не смог. Ему словно перерезали все сухожилия. Он оставался в сознании, видел, что происходит но не мог пошевелиться.

Джилл перестала кричать. Коротышка сделал, что хотел и подошел к ним. Поинтересовался, не пытался ли Дэйв изобразить героя. Ли промолчал.

– Она целка, – добавил мужчина. – Можешь такое представить? – он словно и не подозревал, что девственницы еще не перевелись.

– Теперь уже нет, – буркнул Ли, снял пиджак и двинулся к кровати.

Джилл не закричала. Она лежала, не шевелясь Дэйв испугался что они убили ее. На этот раз ноги ему подчинились, он поднялся. Низкорослый ударил его рукояткой револьвера, и от боли череп, казалось, раскололся пополам. Он упал. Перед глазами все посерело, потом потемнело, и он провалился в черноту.

Дэйв не помнил, как вернулся в свой коттедж. Вроде бы шел и падал, шел и падал, но происходило это скорее во сне, чем наяву. Однако в себя он пришел в их коттедже. Он лежал на кровати, а Джилл сидела на стуле и смотрела на него. В бежевой юбке и темно-коричневом свитере. Она напудрила лицо, накрасила губы, причесалась. На мгновение у него возникло ощущение, что ничего этого не было, никто не приезжал, Кэрролла не убивали, Джилл не насиловали, его не били.

Но потом он почувствовал, как болит все тело и тупо ноет голова, увидел синяк под ее правым глазом, проступающий сквозь слой пудры. Значит, все это произошло.

– Не пытайся говорить. Постарайся расслабиться.

– Я в порядке.

– Дэйв…

– Я в порядке, – он сел.

В голове прояснилось. Тело болело по-прежнему, но в голове прояснилось. Он вспомнил все, до того удара, что отправил его в небытие. Как он возвращался из коттеджа Кэрролла, осталось за кадром, но до рокового удара он помнил все с ужасающей отчетливостью.

– Тебе надо к доктору.

– У меня все нормально.

– Они?..

– Да.

– Оба?

– Оба.

– Тебе надо к доктору.

– Завтра съездим, – она вздохнула. – Я думаю, полиция… в том коттедже. Я слышала, как подъехала патрульная машина. Кто-то, должно быть, им позвонил. Ехали они долго.

– Который час?

– Начало одиннадцатого. Они заглянут сюда, не так ли?

– Копы? Думаю, что да.

– Тебе надо бы помыться. На голове у тебя две ссадины: на макушке и за ухом, – она прикоснулась к нему. Рука ледяная. – Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо.

– Лжец. Помойся и переоденься, Дэйв.

Он прошел в крохотную ванную комнату. С душем, без ванны. Чтобы текла вода, следовало тянуть вниз цепочку. Он разделся, встал под душ, думая о Кэрролле и двух мужчинах, о том, что они сделали с Джилл. Поначалу в глазах у него потемнело от ярости, но Дэйв оставался под душем, вода стекала по его избитому телу, он думал, заставлял себя думать об этом. Ярость не ушла. Она осталась, но охладела и уже не туманила рассудок.

Дэйв вытирался, когда вошла Джилл и принесла ему чистую одежду. Лишь после ее ухода он понял, что она впервые видела его нагишом. Он отогнал эту мысль и оделся.

Когда он вышел из ванной, копы уже ждали его. Двое патрульных и мужчина из управления шерифа в Помкуайте.

Один из патрульных записал их имена и фамилию. Потом снял шляпу.

– Этим вечером здесь убили мужчину, мистер Уэйд. Вы что-нибудь об этом знаете?

– Убили?

– Вашего соседа. Некоего мистера Кэрролла.

Джилл шумно вдохнула. Дэйв посмотрел на нее, потом на патрульного.

– Мы познакомились с мистером Кэрроллом во второй половине дня. Что произошло?

– Его убили четырьмя выстрелами в голову.

Пятью, мысленно поправил его Дэйв.

– Кто ото сделал?

– Мы не знаем.

– Вы что-нибудь слышали? Видели?

– Нет.

– Убийцы приезжали на автомобиле, мистер Уэйд. Мы нашли следы. Автомобиль они оставляли рядом с вашим. Это ваша машина, не так ли? «Форд»?

– Да.

– Вы слышали, как подъехал их автомобиль, мистер Уэйд?

– Не припоминаю.

– Вы не могли не слышать, – вмешался представитель шерифа. – Его поставили под вашим окном. И выстрелы вы должны были их слышать. Вы весь вечер были дома?

– Мы отъезжали пообедать, – подала голос Джилл.

– В какое время?

– Уехали около семи, – ответила она. – В семь или в половине восьмого. А вернулись?

– Примерно… наверное, с полчаса. А что?

Представитель шерифа посмотрел на патрульных.

– Тогда все понятно. Кэрролла убили как минимум час назад, может, и два. Так считает судебный медик. Вы, должно быть, вернулись буквально перед нашим приездом и вошли в дом, не заметив тела. С того места, где стоит их машина, его не видно. Так вы вернулись полчаса тому назад, мистер Уэйд?

– Может, чуть больше.

– С час?

– Едва ли. Максимум, сорок пять минут.

– Ясно. Тогда вы действительно ничего не видели и не слышали. Мистер Уэйд, миссис Уэйд, – и он повернулся, чтобы уйти.

Патрульные мялись, словно хотели что-то сказать, но не знали, как выразить свою мысль.

– Почему его убили? – спросил Дэйв.

– Мы этого еще не знаем, мистер Уэйд.

– Он показался нам очень приятным человеком. Спокойным, дружелюбным. Днем мы выпили с ним по банке пива.

Патрульные промолчали.

– Что ж, не смею вас задерживать.

Патрульные дружно кивнули и вслед за представителем шерифа вышли из коттеджа.

Копы уехали в полночь. Дэйв и Джилл посидели пять или десять минут. Потом Дэйв встал.

– Мы уезжаем. Начинай паковаться.

– Прямо сейчас?

– Ты же не хочешь оставаться здесь, не так ли?

– Господи, нет, – она протянула руку, он дал ей сигарету, щелкнул зажигалкой. Она выпустила струю дыма. – У них не возникнут подозрения?

– На предмет?

– Они не заподозрят в убийстве нас? Если мы так быстро уедем? Даже не останемся на ночь.

Он покачал головой.

– Мы же новобрачные. А новобрачные не захотят проводить первую ночь там, где кого-то убили.

– Новобрачные.

– Да.

– Первая ночь. Господи, Дэйв, я ее всю распланировала. От первой до последней минуты.

Он взял се за руку.

– Я хотела предстать перед тобой такой сексуальной. Боли я не боялась, потому что очень тебя люблю. О, а разные маленькие хитрости, о которых я прочитала в руководствах по семейной жизни. Я намеревалась перепробовать их все. И удивить тебя своей опытностью.

– Перестань.

Он достал чемоданы, положил их на кровать. Молча они собрали вещи. Грязное белье он просто бросил в багажник. Оба чемодана поставил на заднее сиденье. Она села в машину, он поднялся на крыльцо, закрыл дверь, запер ее на ключ.

– Мы не оплатили, – заметила она, когда они проезжали мимо особняка. – Старуха рассчитывает, что мы заплатим хотя бы за одну ночь.

– Тем хуже для нее.

На шоссе он повернул налево, к Помкуайту. Миновав город, поехал на север.

– Уже поздно, а дорог я не знаю. Остановимся в ближайшем приличном мотеле.

– Хорошо.

– Встанем рано утром, – он смотрел прямо перед собой. – Тогда же и определимся с маршрутом. Они из Нью-Йорка, не так ли?

– Думаю, да. Кэрролл говорил, что он из Нью-Йорка, да и у них нью-йоркский выговор.

Он сбавил скорость: мотель слева. Увидел подсвеченную табличку: «Свободных мест нет». Нажал на педаль газа.

– Поедем в Нью-Йорк. Будем там завтра, в понедельник, во второй половине дня. Снимем номер в отеле и выясним, кто они. Одного зовут Ли. Имени второго я вроде бы не слышал.

– Я тоже.

– Узнаем, кто они, где их найти, а потом убьем, обоих. После чего вернемся в Бингемтгон. В нашем распоряжении три недели. Я думаю, нам хватит трех недель чтобы найти их и убить.

Впереди, справа, показался мотель. Он притормозил, свернул на подъездную дорожку. Бросил на Джилл короткий взгляд. Решительно сжатые губы. Сухие, ясные глаза.

– Должно хватить, – ответила она.

– Как же я ненавижу понедельники, – барменша-официантка в закусочной тяжело вздохнула. – Готова работать в любой другой день, но только не в понедельник. Ну да ладно. Кофе?

– Один черный, один с молоком, – ответил он.

У стойки сидели трое, два шофера-дальнобойщика, один, несомненно, фермер. Официантка налила две чашки, и он отнес их к столику. Несколько капель из ее чашки выплеснулось на блюдце. Он взял бумажную салфетку, вытер блюдце. Джилл положила в чашку ложку сахара, он – нет.

Когда подошла официантка, он заказал гренок и порцию сосисок. Джилл – горячую булочку, но таковых в закусочной не оказалось. Официантка сказала, что их подвезут к половине десятого. Тогда Джилл попросила гренок с сыром и осилила половину.

Он расстелил на столе карту, карандашом намечая маршрут. Она пила кофе, оглядывая зал. Когда он закончил, ее чашка опустела. Он поднял голову.

– Сейчас мы на Пятьсот девяностой дороге. Доедем до Форда, это почти на границе штата и свернем на Девяносто седьмую, Через пять миль, в Барривилле, повернем на Пятьдесят пятую. Ока приведет нас в Уайт-Лейк. Далее поедем по Семнадцатой до Монтиселло. А уж оттуда до Нью-Йорка рукой подать.

– Никогда не слышала об этих городах.

– Ну уж Монтиселло ты должна знать.

– Я про остальные.

Он отлил кофе, сверил свои часы с электрическими, что висели на стене.

– Без двадцати восемь.

– Пора ехать?

– Есть еще несколько минут, – он встал. – Я выпью еще кофе. А ты?

– Составлю тебе компанию.

Дэвид отнес две чашки к стойке. Официантка по-прежнему жаловалась одному из дальнобойщиков на понедельники. Полная женщина с жидкими волосами соблаговолила заметить Дэйва, налила ему кофе в две чистые чашки. С ними он вернулся к столику.

Они проехали небольшой городок, дорожный знак разрешил увеличить скорость. Он вдавил в пол педаль газа. Облака, утром затянувшие небо, уже рассеялись. Ярко светило солнце.

– Это Форстин, – Джилл заглянула в карту. – До Уайт-Лейк три мили.

– А что там?

– Поворачиваем направо, на дорогу Семнадцать-бэ.

Он кивнул. По пути они говорили только о маршруте и состоянии дороги, по которой ехали. Карта с его карандашными пометками лежала у нее на коленях, Джилл подсказывала, где ему сбавить скорость, перейти в другой ряд, повернуть. Но в основном в машине царила тишина. Не потому, что между ними встала стена или им было нечего сказать друг другу. Говорить о пустяках – не поворачивался язык, о серьезном – слова пока давались с трудом.

Ночь они провели в мотеле «Хиллкрест-Мэйнор». В номере стояла двуспальная кровать. Чемоданы Дэйв и Джил оставили в машине, он расписался в регистрационной книге, они прошли в номер, разделись при свете, выключили его, легли на большую кровать. Она – ближе к окну, он – к двери. Он ждал и она придвинулась к нему, поцеловала в щеку. А потом вернулась на свою половину. Он спросил, сможет ли она заснуть, и она ответила, что да. Через пятнадцать минут Дэйв услышал ее ритмичное дыхание и понял, что она спит.

К нему же сон не шел. Избитое тело требовало отдыха, да вот рассудок не желал спать. Стоило ему расслабиться, как возвращались воспоминания, заставляя учащенно биться сердце. Время от времени он вставал, садился на стул у окна, выкуривал сигарету, ложился вновь.

Около четырех утра он все-таки задремал. Без четверти шесть услышал всхлипывания и мгновенно проснулся. Она лежала на спине с закрытыми глазами и плакала во сне. Дэйв ее разбудил, успокоил, сказал, что все будет хорошо. Несколько минут спустя она заснула, а он встал и оделся…

Он заговорил, глядя перед собой.

– В Монтиселло ты должна зайти к врачу.

– Нет.

– Почему нет?

Дэйв посмотрел на нее. Она прикусила нижнюю губу.

– Не хочу, чтобы кто-то прикасался ко мне. Сейчас. Осматривал меня.

– В этом вся причина?

– Просто не хочу. И потом, если врач что-то заметит, разве он не должен об этом сообщить в полицию? Как об огнестрельной ране?

– Не знаю. Но, если они причинили тебе вред…

– Ничего они мне не сделали. Я хочу сказать, травм нет. Я проверяла. Ни разрывов, ни царапин, – ее голос, до того бесцветный, ожил. – Дэйв, до чего же глупы эти полицейские.

– С чего ты взяла?

– Я про их версию. Увидев, что в коттедже Кэрролле все перевернуто вверх дном, они решили, что Кэрролл сопротивлялся убийцам, которые в конце концов выволокли его на улицу и там пристрелили.