Текст книги "Шестой океан"

Автор книги: Николай Гомолко (Гомолка)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 31 страниц)

Глава четырнадцатая

– Вы сумеете разбогатеть – у вас есть дерзость, – сказал сенатор Уолтер Полю Арнодю, – Уважаю предприимчивых людей. Вернее – ценю. Моя дочь говорила со мной, и я согласен на ваш полет. Дай руку, Поль. Заранее поздравляю с успехом!

Поль Арноль до мелочей запомнил этот счастливый в его жизни день. С сенатором произошло что-то невероятное: он стал даже ласковым. Похлопывал по плечу, смеялся. Поль поверил в искренность большого босса. Все-таки сердце не камень, сенатор не мог быть врагом своей дочери, передумал обо всем, стал мягче.

Они долго и подробно говорили о будущем полете.

– Ты должен для этого путешествия иметь самое главное – здоровье. Как себя чувствуешь?

– Мистер Уолтер, будь здесь парочка африканских львов, я наглядно показал бы это. А так, если похвастаюсь, вы не поверите.

Сенатор ласково улыбнулся.

– Что ни говори, ты, Поль, славный парень. Недаром тебя полюбила Элси. Правда, у тебя до отказа не наполнены карманы, но это дело времени, ты будешь еще счастливчиком.

– Значит, моя кандидатура верная? – переспросил Поль, боясь, что сенатор передумает.

– О да!

– И я могу об этом сказать Элси?

– Конечно. Кстати, я позову ее сюда.

– Я ценю ваше доверие. Тысячу раз благодарен!

В этот момент дверь отворилась и седой лакей, склонившись в поклоне, спросил, чем может быть полезен.

– Позовите мисс Элси, – приказал сенатор.

Вскоре она вошла – в синем нарядном платье, счастливая, радостная.

– О, милый Поль! По глазам вижу, ты по душам поговорил с па, – сказала она, садясь рядом с ним, – Ты счастлив?

– Да, ты угадала – я чувствую себя на седьмом небе, – согласился Поль. – Теперь все решено – и мы будем вместе! Не так ли, мистер Уолтер?

– Сэр, я дал слово и выполню свой отцовский долг. Элси, люби этого мальчика. Он неуравновешен и жаден. За ним нужен хороший глаз.

– Па, я сегодня счастлива. Прикажи, пожалуйста, накрыть стол. Мы так давно не сидели вместе в нашей дружной семье…

Они все трое, будто и впрямь одна семья, прошли в зал. Пока говорили о разных городских новостях, лакей неслышно накрыл стоп. Сенатор выглядел немного торжественно. Поль тоже.

В золоченых ведерках, заполненных льдом, стояло шампанское, отдельно были поданы вина французских и испанских погребов.

– Этот маленький банкет разрешите открыть, – сказал, ласково улыбаясь, сенатор, – тостом за победу нашего дела, за славу Штатов.

Элси приятно было видеть, как блеснули глаза Поля. Он охотно выпил и старательно занялся крабами.

После вина разговор стал оживленнее. Поль Арноль заговорил без излишней скромности:

– Я не сомневаюсь, что оправдаю доверие нашего президента, нашего народа. История Земли, можно считать, уже окончена. С этих пор начинается история Луны. И создадим ее мы, сыны Штатов. За Луну, за пять миллионов, Элси!

Ее тонкие губы немного раскрылись и лицо засветилось улыбкой.

– Мой милый мальчик, ты сегодня дважды счастлив! – сказала Элси и, наклонившись, поцеловала Поля в щеку.

После обеда Поль и Элси на воздушном автомобиле направились на прогулку за город.

* * *

Прошло почти два месяца. Это время Поль отдал изучению космической ракеты, секретов управления ею. В экипаж вместе с ним попали еще два парня Макс Велл, бывший рыбак, и негр Роб Питерс. Поль занимался отдельно от них, он был капитаном космического корабля.

Незадолго до дня отлета Поль решил все же поговорить со своими спутниками. Они встретились на космодроме, в баре, где заблаговременно был подготовлен удлиненный столик.

– Вы будете очень полезны в нашем путешествии, – сразу же сказал Поль. – Я поведу вас к славе. Мы откроем для людей Новый Мир. Будет бит козырный туз испанца Колумба, заслонявший собою любое открытие. Джентльмены! – Он перевел дыхание и сказал страстным шепотом: – Мы не только откроем Новый Мир, мы усеем наши жизненные пути долларами. Макс Велл, кем ты был раньше?

– Рыбаком, сэр, в Ки Уэсте, – гордо ответил Макс. – Отличным рыбаком. Я дважды выходил в море с самим Хемингуэем.

– Почему ты захотел лететь со мной?

– Затонул мой бот, и я остался с голыми руками. А руки у меня – сами видите.

– Не унывай, ты станешь богатым человеком! Удача будет покорно семенить за нами на лапках, как хорошо выдрессированная болонка за своим владельцем! У тебя есть невеста?

– Есть, сэр.

– Она будет самой счастливой невестой янки. Мы первыми попадем на Луну, мы обшарим ее горы и ущелья. Возможно, привезем на Землю алмазы, золото, рубины и сапфиры… Это будет неплохим пополнением наших карманов, в которых уже, можете считать, лежат пять миллионов долларов. Попомните мое слово!

Макс кисло хихикнул.

– О, я молю нашего бога об этом. Однако, сэр, не забывайте: мы рискуем – можем попасть черту в зубы!

Поль Арноль это замечание своего подчиненного встретил недовольной гримасой: сжал зубы и прищурил глаза.

– Вы не верите в наше дело? Значит, не верите Штатам! – зло бросил он в лицо Максу.

– Зачем такие выводы, сэр? – возмутился в свою очередь рыбак. – Мой бот затонул в ста милях от берега, а мы же очутимся в нашей посудине значительно дальше. Я говорю так, чтобы предупредить вас, капитан! Некоторые газеты пишут, что наш полет-авантюра.

Арноль поднял голову, насторожился. По телу пробежал холодок недоброго предчувствия. Раньше он и не задумывался об опасности. Неужели Макс прав? Но, вспомнив об Элси, о последнем разговоре с сенатором Уолтером, он успокоился. Лицо его снова подобрело.

– Я не думаю, Макс, – успокаивающе сказал он, – что нас посылают на гибель. Если ты слышал что-нибудь, то это выдумки красной пропаганды.

– Дай бог, чтобы это было так, сэр, – примирительно сказал рыбак. – Но предостережение никогда не мешает, капитан.

– Слушайте, Макс, некоторые люди находят счастье своей жизни в риске. Вот и мы в некоторой степени рискуем… – подумав, согласился Поль.

С Робом Питерсом Арноль не разговаривал, даже не смотрел в его сторону. Узнав, что в экипаже ракеты будет негр, он ужасно возмутился и заявил протест администрации космопорта и Уолтеру.

– Скажите, как попала к нам черная свинья? – зло спросил он. – Неужели из семи тысяч добровольцев нельзя было выбрать подходящего парня? Я требую заменить его. Черная кость на корабле – дурная примета!

– Скажи, Поль, кто служит белым в Штатах?

– Негры! – не задумываясь, ответил тот.

– Так чего же ты кипятишься? В твоем экипаже должен быть хороший, надежный слуга. Мы тебе его и дали.

Поль закусил губу, замигал глазами. Прекословить больше не имело смысла. На этом конфликт и кончился.

И вот Роб Питерс попал в бар. Он слушал разговор внимательно. Пухлые губы его не шевелились, но в чистых огромных глазах отражалась тщательно скрываемая ирония. Роб был портовым грузчиком, но последние два года не работал, как и многие миллионы людей в Штатах. Он голодал, страдал, не имел над головой крова. Как хорошо, что он первым записался в добровольцы! Теперь Роб сыт, спокоен, хотя на душе у негр все же тревожно. Он, вероятно, лучше своих спутников понимал рискованность задуманного полета, но молчал, боясь потерять выгодное место.

Теперь он сидел в баре и с показной вежливостью слушал хозяина.

Поль Арноль тем временем поучал:

– Мне нужны преданные люди. И, мне кажется, вы понимаете это. Предупреждаю, опасайтесь пророчеств красных. У вас должны быть стальные нервы, твердые сердца. Трудностей будет много, мы пойдем им навстречу, мы их победим. И вот что: никакого самовольства, все делать по моему приказу. Понятно?

– Да, сэр, – ответили Макс и Роб в один голос.

– Больше я вас не задерживаю, – сказал Поль и встал из-за стола. – Допейте свой джин, набирайтесь сил в дорогу.

Макс и Роб поклонились.

Поль Арноль вышел из бара.

Макс и Роб еще долго сидели за джином, но говорили мало. Неизвестность будущего и манила их и одновременно пугала.

Это были отважные, отчаянные парни – их такими сделала жизнь. За время подготовки к полету Макс и Роб сблизились, но между ними еще не было полного доверия.

В противоположность тихому, замкнутому Робу Макс, наоборот, словоохотлив, дерзок, суетлив. О чем ни спросишь – все ему известно, обо всем у него свое мнение. Равнодушным он оставался только к самому себе.

В баре было много народу. Синеватой тучей стоял под потолком папиросный дым. За ближайшим столиком четверо мужчин с крепкими жилистыми шеями и сильными руками что-то возбужденно обсуждали.

Макс хлебнул джина, прислушался.

– У них нет опоры в жизни, вот они и согласились, – сказал один из мужчин.

– Когда человек в отчаянии, он теряет голову, – глубокомысленно заметил второй.

– Мы не можем жить без сенсации и одного дня, – долетели до Макса слова третьего мужчины; и он понял, что говорят об их экипаже. «Пожалуйста – вот мнение людей, – угрюмо подумал он. – И чем мы думали, когда впутывались в это дело?»

До слуха опять донеслись слова. На этот раз говорил, видимо, четвертый джентльмен. Голос у него густой, низкий.

– Есть упрямые люди – хотят обязательно умереть. И везде они ищут смерти. По-моему, эти парни из тех, кого называют сорви-голова.

Макс, посмотрев на Роба, кивнул в сторону стола.

– Ты слышишь, о чем говорят? – спросил он приятеля.

Роб равнодушно кивнул головой.

– Уйдем отсюда, – старина, – заторопился Макс. – Не хочу отравлять душу болтовней этих завистников. Как ты думаешь, они от зависти так говорят? Если бы им предложили наши места – на седьмом небе были бы, – сказал он, не ожидая ответа товарища.

Роб поднялся из-за стола и пошел за Максом к выходу.

Вечерело. Над городом, опередив вечернюю зарю, вспыхнуло зарево огней. По широким тротуарам медленно и важно прогуливались с собаками на цепочках богатые леди и джентльмены.

Роб остановил Макса, показал рукой в сторону.

В нескольких шагах от них переходила дорогу группа людей с большой свитой слуг. Впереди шла собака из породы догов с алмазным ошейником и ярким бантом.

– Собака миллионера, – заметил кто-то из прохожих.

Макс сплюнул.

– Роб, – вдруг остановил он товарища, – ты знаешь, в баре незнакомцы говорили правду. Может, передумаем?

– Нет! – решительно сказал негр, и глаза его упрямо загорелись. – У меня больная жена, голые дети; я должен в наше жилище приносить деньги. Пусть даже с самого неба…

Макс участливо посмотрел на него.

– Понимаю, – сказал он тихо. – Такая уж у нас судьба. Полетим, Роб, вместе! С таким человеком, как ты, я охотно разделю все будущие страдания и неудачи.

На углу улиц они тепло простились.

Глава пятнадцатая

20 мая 196… года.

Виктор сказал правду: я люблю! Встретил ее сегодня, и так неожиданно, что растерялся. Проклятие! Откуда у меня эта стеснительность? Снова я не мог поговорить с нею, только успел поклониться. Заметил вывеску на доме, куда она вошла: «Радиолокация неба». Должно быть, девушка там работает. Неужели я трус? Говорят, в любви нужно быть тоже бойцом. Я не ошибся в тот день – она очень красивая! Какая гордая походка! Девушка на этот раз была в черном шелковом платье, в лакированных туфлях. Я видел ее улыбку. Нет, она не была гордой, насмешливой. Это была улыбка друга, который искренне рад встрече. Но так ли это? Может, я ошибся. Обидно за себя. И в самом деле, я такой нерешительный, неповоротливый. Можно было сказать слово, остановить ее. Не повернулся язык.

Может, это смешно? Я полюбил ее с первого взгляда – ее лицо, голос, фигуру, даже ее девичью неприступность. Чувствую: она не просто встречная, она моя спутница. Я постараюсь обратить на себя внимание, заслужить доверие, дружбу, добиться права на первое свидание. Если для этого нужен будет подвиг – совершу его, если понадобится большее – и тогда не остановлюсь.

23 мая.

Поздно вечером возвратился Виктор, злой, встревоженный. Я спросил: «Что с тобой?» Ничего не ответив, не раздеваясь, он лег в костюме на постель, зарылся головой в подушку. Я долго стоял у его кровати, стараясь понять, что случилось с приятелем. Заболел? Не похоже. Скорее всего виною тут любовь. Это меня удивило. Он же так легко и просто относится к – девчатам, «слабому полу», как он говорит.

24 мая.

Виктор проснулся раньше меня, что очень редко случалось. Я посмотрел на него. Ничего особенного не заметил, только глаза – круглые, голубые, – казалось, потеряли блеск. Видимо, всю ночь не спал. Выдержит ли Виктор сегодня тренировку? Уже дважды его не допускали в центрифугу. Если сорвется и сегодня, он не пройдет комиссии. Так ему и нужно! Космонавт – это прежде всего человек воли, выдержки.

Я умылся и, возвратясь в комнату, спросил: «Виктор, ты на себя не похож. Что с тобой случилось, чего ты раскис?»

Он махнул рукой и с отчаянием сказал: «Знаешь, приехала Наташа». – «Так чего же ты повесил нос радоваться нужно!» – говорю ему.

Он подошел ко мне, схватил за плечи и зло спросил: «Признайся, ты приворожил Наташу?» Я удивленно уставился на него. Одурел парень? О чем он говорит?

Виктор объяснил: «Я встретил ее вчера. Она не захотела со мной разговаривать, притворилась, что не узнала. Она же меня спасла от смерти. Я ее полюбил, у нас такая была переписка…»

Я встревожился. Неужели Викторова Наташа и моя незнакомка – одна и та же девушка? Не может быть! Я не хотел верить этому. А Виктору сказал: «Ты глупости говоришь, приятель. Подумай сам, могла ли девушка, встретив случайно даже красивого парня, сразу же отдать свои чувства ему, забыть того, с кем дружила».

Он подумал, согласился со мной и как будто немного успокоился. Когда мы пошли в столовую, он все время расспрашивал у меня о той девушке, которую я встретил у озера во время грозы, интересовался ее ростом, цветом волос, одеждой. Я, признаться, умышленно говорил не то. Думал: кто знает, может, это и в самом деле была Наташа, пусть человек успокоится, перестанет волноваться.

Скоро мы отправимся в космос. Нехоженные, неизведанные дороги, метеориты, космические лучи… Немного страшновато. И хочется, чтобы отправление нашего корабля затянулось. Очень уж интересные события разворачиваются на Земле!

27 мая.

Сегодня суббота. День прошел незаметно. Мы тренировались в надевании и сбрасывании космического костюма. Возвратясь с тренировочной станции, начали готовиться к вечеру. Решили пойти на танцевальную веранду нашего парка. Мне нужно было зайти в парикмахерскую. Возвратился, вижу:. наша комната на замке. Где же Виктор? Было еще только семь часов вечера. Соседи сказали, что за Виктором зашли какие-то парни и они вместе куда-то отправились. Виктор передал, чтобы я не ждал его и шел в парк.

Что было делать? Пошел. Смех, песни, музыка. Над головой зеленая крыша – деревья сплелись ветвями. Невольно подошел к танцевальной веранде. Здесь было много молодежи. Протиснулся сквозь стену шелковых платьев, бостоновых костюмов. Кружились пары. Оркестр играл краковяк. Когда танец окончился, мимо меня прошли две девушки. Одна из них была моя незнакомка.

Сердце мое дрогнуло – она здесь! Я могу ее видеть, любоваться ею. Уже одно присутствие этой девушки наполнило меня радостью. Я смотрел на нее, но она, видно, меня не замечала.

Не скрою, я хотел хоть немного нравиться этой девушке. Я искал с нею встречи, старался обратить на себя внимание. Неужели я не стою ее? В этот вечер надеялся осуществить свое намерение – познакомиться с нею.

Мне дорого стоило заставить себя близко подойти к девушке. Она разговаривала с подругой, тихо смеялась. Подойти, заговорить? Нет, нет! Это будет похоже на нахальство.

Оркестр заиграл «Амурские волны». Этот старинный вальс всегда вызывал у меня сложное чувство какой-то светлой грусти и радостного порыва. Не знаю, как это подучилось, но я вдруг подошел к незнакомке и довольно непринужденно пригласил ее на танец.

– А я вас едва узнала, – сказала девушка, доверчиво положив руку мне на плечо.

Мы закружились в танце. Нет, это был не сон. Я чувствовал ее близость, дыхание, взгляды наши часто встречались.

Я не знаю, догадывалась ли девушка о моих чувствах, но если и не догадывалась, она могла в это время слышать, как сильно, взволнованно бьется мое сердце.

Я спросил:

– Вы помните тот день, когда вы сидели у озера и нас застала врасплох гроза?

– Конечно, помню, – ответила она.

– Вы смелая… – проговорил я, но окончить начатой мысли не мог и вдруг замолчал.

– Откуда вы знаете?

– Одна в лесу, гроза – и вам не страшно!

– Ну, это еще не доказательство… – возразила она.

Неожиданно звуки оркестра оборвались: танец окончен. Я укоризненно посмотрел на музыкантов. Какие недогадливые люди! Прервали танец как раз тогда, когда мы разговорились.

Я проводил девушку к ее подружке и отошел в сторону. Мне было жарко. Достал платочек, помахал перед лицом. Вдруг как из-под земли вырос Виктор. Он смотрел на меня зло, вызывающе.

– Олег, – начал он, и я заметил, что Виктор едва сдерживает злость. – Я хочу знать, на каком основании ты отбиваешь у друга девушку?

Я пожал плечами, спросил:

– Какую?

– Ты танцевал с Наташей! Я запрещаю подходить к ней? Слышишь?

– Виктор, чего ты кричишь? Я же не знал, что это твоя девушка.

От Виктора попахивало вином. Я боялся, что он начнет скандалить, и, взяв его под руку, отвел в сторону.

– Ты мне зубы не заговаривай, – не мог успокоиться Виктор. – Тебе придется рассчитываться за подлость. Так не поступают честные люди…

– Я поступил подло? Виктор, о чем ты говоришь! Мы с ней встретились случайно, я не знаю даже ее имени.

– Предупреждаю, не приставай к ней. Если я встречу вас вместе – не сносить тебе головы?

– Виктор, хватит! А носить мне голову или нет, не от тебя зависит. Ты очень много берешь на себя, не на шутку разозлился я.

Он сердито фыркнул, отошел в тень.

До чего же неприятная история! Я задумался: как мне быть? Конечно, если Наташа – подруга Виктора, о близком знакомстве с ней не может быть и речи.

На душе у меня было неприятно и горько, глаза искали в толпе Наташу. Где она? Ах, вон, и возле нее Виктор: он раскланивается, приглашает танцевать. И что такое – Наташа отказывает ему?

Нет, брат, что ни говори, не я виноват в капризах твоей бывшей возлюбленной. Ты, верно, сам хорош, насолил, а теперь прощения просишь. И правильно Наташа делает – не прощает! Что же между ними будет дальше? Я видел, как Виктор схватил Наташу за руку, грубо потянул к ограде площадки. Она стукнула его кулаком по руке, возмущенно заговорила. Что-то подталкивало меня: подойти к ним, защитить девушку! Но я сдержался.

«Они дружили, – рассуждал я, – и пусть разбираются сами…» Я пошел прочь с танцевальной площадки. Долго один блуждал по аллеям парка и возвратился домой только в полночь.

28 мая.

Виктор сердится, не разговаривает со мной. Чудак! Я желаю ему всего самого лучшего. О Наташе – ни слова. Мне о ней тоже хочется забыть, но это, кажется, выше моих сил. Она пробудила в моей душе какое-то неведомое мне до сих пор чувство. Я даже сержусь на себя. Неужели я такой безвольный? Имею ли я право на ее внимание? К тому же, я дал слово Виктору, что не буду мешать ему…

Но, даже хорошо понимая это, я несколько раз ловил себя на том, что думаю о Наташе. Больше того, среди прохожих я невольно ищу ее знакомую фигуру…

Я остро ощущаю ее отсутствие. Мне хочется куда-то идти, чего-то искать, бороться и побеждать. А события разворачиваются очень интересные.

Сегодня в Институте межпланетных сообщений на лекции «Материальная часть ракет» нам сообщили, что мы в своей ракете будем иметь дополнительный двигатель, работающий на фотонной энергии. Мы бесконечно обрадовались. Ура! Слова Денисова и Рендола осуществляются.

Я не только штурман, мне нужно овладевать профессиями радиста, картографа, метеоролога, кроме того – кинооператора. Виктор – второй штурман корабля, к тому же он должен будет вести физические и химические опыты, собирать минералогические и петрографические коллекции на Луне.

Состава экипажа мы еще не знаем. Теперь от нас требуют одного – учебы, тренировок, знаний.

10 июня.

Сегодня мы не занимались. Утром вся школа отправилась на ракетодром. В центре поля увидели огромную металлическую башню, в середине которой стояла хвостом вниз ракета. Возле башни ходили люди, сновали автомашины, тягачи. Нам сообщили: это автоматическая ракета «Алмаз». Она направится сегодня к Луне, станет ее искусственным спутником.

Сотни аппаратов и приспособлений, установленных на ракете, дадут возможность лучше изучить Луну, выбрать надежную площадку для посадки пассажирского космического корабля. Как это верно, умно! Мы не имеем права рисковать жизнью человека. Каждый шаг в неизведанное должен быть продуман, надежен. Ракета «Алмаз» проложит окончательную трассу к Луне, произведет последнюю разведку.

Приближалось время старта. Огромная башня разделилась на две части, далеко раздвинувшиеся в стороны. На поле, на сером бетонном постаменте, застыла ракета. У нее тонкое изящное тело, она похожа на огромное сказочное копье.

Над ракетодромом взлетела зеленая сигнальная ракета, и мы один за другим вошли в бетонные укрытия. Теперь мы наблюдали за ракетодромом через толстое кварцевое стекло и специальные подзорные трубы.

И вот – что это: обвал, землетрясение? – бетонный дот пошатнулся, как будто попал в огромную упругую волну. Заныло в висках. Гул, громовой, раскатистый, заполнил пространство. Мелькнули и тотчас исчезли в клубах дыма снопы багряного бешеного пламени. Мы обернулись к радиолокатору. На мягком беловатом экране его стремительно неслась ввысь черная стрела.

В добрый час! Теперь можно готовить настоящий штурм безбрежного шестого океана и его цитадели Луны. Мы – капитаны космических крейсеров – по следам Юрия Гагарина поведем их вперед. Звезды будут нашими маяками, сердца – заветным компасом.

Ракета «Алмаз» трехступенчатая. Первые две ступени отпали в первые минуты полета. Мы видим, как они опускаются на землю на парашютах. Теперь в ракете работает атомный реактор. Скорость полета увеличивается. Три… четыре… пять километров в секунду. А вот и проектная – 11,2 километра!

Как точно, строго работают автоматы! Радиоимпульсы локаторов будут сопровождать ракету на всем ее пути. Если понадобится изменить курс полета, он будет изменен. И это сделает человек с Земли, находясь далеко от космического корабля…

Трудно передать чувство, охватившее нас. Мы кричали «ура!», обнимались, поздравляли друг друга с победой. И как было не волноваться! Вслед за этой ракетой полетит другая, наша…

13 июня.

«Алмаз» достиг Луны. Полет продолжался немногим больше 33 часов. Получены первые телевизионные передачи. Строго по заданной программе корабль начал облет Луны на расстоянии нескольких сот километров от ее поверхности. Горы, кратеры, расщелины видны отчетливее, чем с борта обычного винтового самолета. Удивительное, сказочное зрелище! Тобой, Луна, могли любоваться влюбленные и поэты, но ходить по твоим просторам будут только храбрые, с дерзкими сердцами люди.

Да! Едва не забыл записать. Поздно вечером был дан небывалый в истории человечества салют. С борта ракеты «Алмаз» ровно в 22 часа по московскому времени на неосвещенную часть Луны были посланы несколько снарядов, начиненных специальной горючей смесью. Со всей европейской части Земли, в Азии и Африке люди наблюдали за удивительными фиолетово-синими вспышками. Казалось, на Луне началась гроза. Огненные взрывы и сполохи напоминали удары молний.

Я был так взволнован, что долго не мог уснуть. Мне вдруг пришло в голову: видела ли вспышки на Луне Наташа? Хотелось знать, с кем в этот вечер она наблюдала космический фейерверк, какие говорила слова? Хотя на душе радость, даже ликование, где-то под сердцем – чувствую это отчетливо и остро – живет тоска. Раньше я никогда этого не зная. Как от нее избавиться? Видимо, сделать этого я не смогу. Она так привязана ко мне, как наша ракета к Луне. Значит, тоска станет моим спутником! Как же все-таки избавиться от нее?

15 июня.

Мы до мельчайших деталей изучили трассу полета к Луне. Каждый день расчеты, задачи, таблицы. Самостоятельно составляем небесные карты. Знаем график рейса наизусть. Если бы меня разбудили ночью и спросили, с какой скоростью будем лететь на расстоянии 120 тысяч километров от Земли, я сразу дал бы безошибочный ответ. Кстати, нам дано право в полете опробовать фотонный двигатель. Но вряд ли мы будем его включать, направляясь к Луне. Вот когда побродим по ее ландшафту, когда выполним главное задание, тогда, на обратном пути, можно будет заняться и экспериментами. К тому же для разгона ракеты с включенным реактором аннигилирующих частиц потребуется трасса в миллионы километров. Что ж, мы сделаем бросок к орбите Марса или Венеры – пространства во Вселенной хватит.

В последние дни часто брожу по лесу. Я люблю лес, люблю слушать его протяжный величавый шум. Мне кажется, лесным шумом, таинственной дремучей прохладой можно исцелять любые раны.

Несколько раз приходил к лесному озеру. Искал глазами Наташу. Ее не было. А я так хотел бы хоть издали увидеть ее.

Сегодня у меня особенно радостный день. Нам сообщили, кто летит первым рейсом на Луну. Я лечу! Нет, не каждый может понять, что это значит для меня. Счастье? Нечто большее! Триумф? Одним словом: лечу к звездам! Вместе со мной готовится в рейс Виктор. Начальником экспедиции назначен Иван Иванович Денисов.

За несколько минут до старта «Алмаза» мне довелось увидеть Денисова. Невольно вспомнил минувшие годы, первый свой полет на Малую Луну. Какой у меня тогда был вид! Меня, как безбилетного зайца, вытащили из ракеты. Я не знал, что делать. Но настойчивость не оставила меня. Это заметил Иван Иванович и на свой риск разрешил мне лететь. Таких счастливых случайностей очень мало бывает на Земле.

Сердце бьется ровно, горячо. В груди – радостное ожидание встречи с неизвестным, немного загадочным грядущим днем. Я полностью предаюсь мечтам. Обхожу лесные тропинки, луга, пробираюсь сквозь густые заросли бузины.

Я скоро покину тебя, лес, буду грустить о тебе! Слышишь?

Не заметил; как подошел к озеру. Шум леса и шум волн – как много в них разного. Но они рождены одним дыханием, одним взглядом великого творца жизни – лучистого неугасимого Солнца.

Я осмотрелся. Над кручей – высокая белоногая березка, невдалеке серый растрескавшийся пень. Знакомое сердцу место! Я невольно присел на камень. Шумели, выкатываясь на желтый берег, волны. Над головой, под едва заметной радугой, двигались облака. Я люблю наблюдать за тихими, спокойными небесами. Их простор, холодноватые глыбы белоснежных облаков чаруют сердце и как бы охлаждают чувства.

Но особенно прекрасным становится небо, когда оно вдруг загрохочет, заговорит могучим властным голосом. Тучи, кажется, в эту пору делаются гулкими, как колокола. И хотя их рассекают острые клинки молний, тучи не расползаются, а плывут дружно, угрожающе, и целые водопады обрушиваются на поля, луга, леса…

Сколько я сидел у озера, не знаю. Неожиданно почувствовал легкое освежающее дуновение ветра. Нет, он доносил до меня не влагу озера, – это я отчетливо заметил, – а пахучую влагу далеких лугов, душистый настой цветов.

Я глянул на небо. О! Скоро гроза. Хотя ветер не был сильным, но тучи в вышине неспокойно передвигались, свертываясь в черный, огромный узел. Тучи ползли не со стороны озера, а из-за леса. И не успел я вскочить на ноги, как по листьям деревьев, по траве, по моей фуражке забарабанил дождь.

В эту минуту послышались девичьи голоса. Я вздрогнул. Из молодого ельника выбежали несколько девушек. Они суетились, искали под деревьями укрытия. Наконец подбежали к старому, с пышной кроной вязу, но одна из девушек отделилась от подружек, заторопилась к одинокой густой ели – к той самой ели…

Вот так неожиданность. Это же Наташа! Ноги сами понесли меня к знакомому дереву. Наташа услышала шаги, оглянулась, в мою сторону и радостно закричала: «Скорее! Скорее!»

Мокрый, запыхавшийся, я остановился, поздоровался кивком головы.

– Как вы сюда попали? – спросил я девушку.

Она ответила:

– Дождь пригнал. И удивительно – снова мы с вами вместе…

– Благодаря грозе..

– Да, – подтвердила Наташа, потом, помолчав немного, добавила: – А знаете, это хорошая примета. Слушайте, как вас зовут?

– Олег.

– Красивое имя…

– А я и не замечал, – пошутил я.

Она немного печально и укоризненно ответила:

– Стремление не замечать – плохая черта у людей. Постепенно они свыкаются с этим и становятся черствыми, сухими.

– Вы меня в чем-то обвиняете? – почему-то испуганно спросил я и посмотрел прямо в ее карие, с золотой искринкой глаза.

– Да! – отрезала девушка. – Почему вы убежали с танцев? Помните?

Я опустил долу очи.

– Голова заболела, – наконец нашелся я, чтобы хоть что-нибудь ответить. – И мне стало грустно…

– Я тоже загрустила… А вы, верно, по своей всегдашней привычке не заметили? – с иронией спросила девушка.

– С вами был Виктор… А я друзьям не мешаю.

– Ах, вот вы какой! Заботитесь о Викторе, а обо мне даже и не подумали? – и, своенравно крутнув плечами, она убежала под вяз к подругам.

Девушки весело смеялись.

Я тоже вышел из-под сосны и медленно побрел по берегу озера. Наташа смотрела мне вслед, – это я инстинктивно чувствовал, – смотрела с печалью и упреком. Мне хотелось остановиться, позвать ее с собой, чтобы пройтись рядом под этим густым, душистым, освежающим дождем. Но я даже не обернулся. Сзади звенел девичий смех, вздыхало под кручей озеро.

Нет, я не был в отчаяньи. Я понимал, что случилось чудо – любимая, чего уж таиться, девушка обратила на меня внимание. Теперь не было никаких сомнений… Мне хотелось идти на край света, прыгать и петь, целовать всех встречных, крепко жать им руки.

Шумела гроза. Не только в небе, но и в моей душе.

И вот на западе опять, как тогда, раздвинулись тучи, в их просвете по-молодому живо и весело засияла синева. Она была мягкой, свежей, цвета морской воды.

Издалека донеслась песня. Она рассказывала о встречах, больших, нерастраченных чувствах.