Текст книги "Шестой океан"

Автор книги: Николай Гомолко (Гомолка)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 31 страниц)

Глава тридцать третья

И вот Назаров, взлохмаченный, с оцарапанным лицом стоит в кабинете Денисова.

Сбоку, возле иллюминатора, в немом молчании наблюдает за всем, что происходит, Надежда Николаевна Хлебникова. В ее взгляде можно прочесть и радость и лютую ненависть к коварному врагу.

Иван Иванович сидит за своим столом и в упор рассматривает Назарова. На высоком лбу Денисова жались мелкие морщинки. Вот он поправил пенсне и резко бросил:

– Что ж, мистер, закончилась ваша операция?

Плечи Назарова вздрогнули. Змеиными жалами блеснули ненавидящие глаза.

– Кто вы? Ваша фамилия – Назаров?

Диверсант пошевелил рукой, но продолжал молчать.

– Молчите? Это не спасет вас – могу заверить. Отвечайте, где Петр Васильевич, настоящий Бобров? Голос начальника экспедиции зазвучал более требовательно.

Денисов знал, что не его дело заниматься допросами этого матерого диверсанта, что это сделают без него, когда экспедиция вернется на Землю. Но обстановка, сложившаяся после неожиданных событий последних дней, угнетала всех, и каждому хотелось скорее узнать, как же все произошло.

Назаров поднял голову, но взгляд его был направлен куда-то в сторону. Едва шевеля сухими посиневшими губами, он сквозь зубы процедил:

– Что случилось с Бобровым – сами должны догадаться…

– Убили?

– Да…

Надежда Николаевна тихо вскрикнула, опустилась в кресло.

– Когда и как? – требовал пояснений Денисов.

– В Киеве, на пляже.

– Как же вам удалось? Никто не знает об этом, даже в семье Бобровых.

Назаров выжал из себя наглую улыбку.

– Я не школьник, – сказал он. – Я – Назаров, завербовать которого было бы честью для любой разведки. Что делает Назаров – об этом никто и никогда не знает.

Видно, страх, вначале парализовавший диверсанта, был уже преодолен им. Убийца держался вызывающе.

– Да, вы не школьник. Это мы видим, – снова повысив голос, сказал Денисов. – Вы – изменник Родины, шкурник…

В комнате на минуту стало тихо-тихо. С потолка лился мягкий ровный свет. За иллюминатором, будто на экране, двигалась звездная дорожка Млечного пути.

Молчание нарушил Виктор Сергеевич Дрозд. Он подошел к столу и взял в руки пистолет.

– Убили вот этим? – спросил он.

– Нет, – крутнул головой Назаров, – Это было бы весьма примитивно. Задушил в воде.

– И что потом?

– Потом… потом хотел передушить всех вас! – уже не выдержав, злобно, с вызовом ответил Назаров.

– Однако, как видите, ловит волк, ловят и волка! – перебил его Денисов. Рассказывайте дальше!

– Я не люблю рассказывать, – приподняв круглый тяжелый подбородок, ответил убийца. – Я люблю действовать!

– Руки коротки, – заметил Иван Иванович. – Так мы слушаем…

Назаров вытер со лба густой, липкий пот, заложил руки за спину.

– Дальше все произошло просто, – начал он. – В одежде Боброва я приехал к нему домой. Все обстоятельства сложились лучше не надо. Семья Боброва находилась в это время на даче. Дома оставалась одна девчонка. Узнать и раскрыть меня она, конечно, не могла: мое сходство с покойным. А голосом я владею. Ну вот, почерком Боброва я написал его семье письмо, а сам за чемодан – и на вокзал. Билет в Москву был у него в костюме. Остальное вам известно. – Назаров высокомерно посмотрел на Денисова и Дрозда. – Ну, как находите? Чистая работа?

Надежду Николаевну словно кто подтолкнул. Она резко встала, шагнула к диверсанту.

– Как вы можете?! У вас нет ничего человеческого! Вы… вы самая последняя гадина…

Назаров равнодушно посмотрел на нее.

Иван Иванович тронул Хлебникову за руку, попросил успокоиться. Но девушка как бы не слышала его.

– Это ты отцепил мои фотоэлементы? Ты? А пистолет? Сколько пережить пришлось…

– Надежда Николаевна, успокойтесь, – уговаривал ее Иван Иванович. – Теперь уже не стоит волноваться.

Когда Хлебникова вернулась на место, Иван Иванович сказал:

– На этом разговор закончим. Приступайте, товарищи, к работе. А вы, – презрительно глянул он на Назарова, – готовьтесь держать ответ за свое черное дело. Теперь вам надеяться не на что.

– Не говорите гоп, – загадочно процедил Назаров. – Может случиться, что мы еще поменяемся с вами ролями…

Денисов понял, на что рассчитывал диверсант, и бросил ему прямо в глаза:

– На иностранную ракету надеетесь?

– А хотя бы и так!

– Напрасно. Конструктор Рендол отказался ее строить.

– Как? – побледнел Назаров и захлопал выпученными глазами.

– А вот так…

В тот день Назаров специальным рейсом был доставлен на Землю.

Глава тридцать четвертая

Четыре недели прошло с того дня, как научная экспедиция прибыла на Малую Луну. И пролетели они для ее участников совсем незаметно: каждый был занят любимым делом.

Малая Луна надежно заняла свое место в космическом пространстве. Она была и небесным телом, и отличной научной лабораторией, и чудесным космическим кораблем.

Как известно, в первые дни работы был замечен Гермес, подходивший близко к Земле. К сожалению, побывать на нем никому не пришлось, так как на Малой Луне произошли неожиданные события, несколько нарушившие планы. А когда в истории с Назаровым наступила развязка, Гермес был уже далеко. Следующей встречи астероида с Землей надо ждать несколько лет. Как убивался Денисов, что упущен такой исключительный случай добраться до Гермеса, сорвать его с орбиты и заставить вращаться вокруг родной планеты! Земля бы имела целых три Луны.

Сегодня из Москвы, от президента Академии наук, пришла телеграмма: покинуть Малую Луну. Не с пустыми руками приедут домой ученые. Сколько сделано открытий, проведено экспериментов в необычайных условиях!

Держа перед собой листок телеграммы, Иван Иванович Денисов подошел к телевизофону и включил все помещения Малой Луны.

– Друзья, пребывание на космической станции подошло к концу, – торжественно сказал он. – Завтра возвращаемся в Москву. Заканчивайте опыты и исследования, готовьтесь в дорогу. Нас ждет отдых.

В это время на экране появилась фигура ботаника Рыбкина. Ученый сдержанно кашлянул и запротестовал:

– Иван Иванович, возможно, кому-нибудь и нужен отдых, но не мне. Вы же видите, сил у меня – на двоих. – И словно в подтверждение сказанного он распрямил свои богатырские плечи.

– Ну-ну, батенька, не бунтовать! – погрозил ему Денисов, – Сейчас же собирайте свои помидоры, арбузы, яблоки и клубнику. Приду и проверю сам. Упаковывайте так, чтобы не привезти на Землю кисель. А ваша энергия, товарищ Рыбкин, – продолжал он, – еще понадобится. Имейте в виду – отдыхать будем недолго. Нас ждет еще более трудное путешествие.

– На Цереру? – спросил Рыбкин.

– Чуть ближе – на Луну! – с подъёмом проговорил Денисов.

Разговор окончен. Выключив телевизофон, Иван Иванович подошел к иллюминатору и взволнованно посмотрел на огромный, в голубом ореоле шар. Земля! Там бурлит полная молодости и неугасимой энергии жизнь.

Здесь, на Малой Луне, как-то совсем по-иному, более остро и глубоко чувствуешь всю красоту жизни на Земле. То ласковые, то резкие и сильные порывы ветра, кучерявые облака над головой, грозовые тучи с ливнями и ломаными стрелами молний, свежие, студеные росы, радостный щебет птиц, вечный шум леса, – там необыкновенный мир, полный чудесных звуков, неповторимых красок, жажды света и радости.

Долго еще стоял Иван Иванович у иллюминатора, любовался величественным видом матери-Земли.

На экране телевизофона вдруг вспыхнул свет и возникла фигура пилота-механика.

– Товарищ начальник экспедиции! – по-военному козырнув, сказал он. Россия» проверена и подготовлена к отлету.

Денисов довольно кивнул головой.

– Хорошо. Ждите дальнейших распоряжений!

На Малой Луне все жили скорым возвращением домой, встречами на Земле. И конечно, с самым большим нетерпением ждал этих встреч юный путешественник Олег Дрозд. Ему будет о чем рассказать своим друзьям! Мальчик с честью выдержал все испытания небывалого в истории человечества путешествия.

Иван Иванович Денисов не ошибся, когда разрешил профессору Дрозду взять с собой сына. Олег показал себя смелым, находчивым пареньком. Он мечтал о подвиге и совершил его. Это Олег пошел по горячему следу шпиона-диверсанта Назарова. Это он помог спасти советскую ракету от захвата ее заокеанскими атомщиками. И всем была понятна радость, которая светилась на лице мальчика.

Глава тридцать пятая

И вот снова в главной каюте ракеты заняли свои места Иван Иванович Денисов, Виктор Сергеевич Дрозд, Григорий Антонович Рыбкин, Надежда Николаевна Хлебникова и Олег.

Комендант Малой Луны попрощался с ними и вышел из ракеты. Пассажиры сразу приникли к оконным проемам космического корабля.

Толчок. Едва уловимая вибрация стен – и сразу исчезло густое переплетение металлических конструкций ракетодрома. Прямо перед глазами вспыхнули яркие, немигающие звезды.

Прощай, Малая Луна! До новых встреч!..

Ракета должна сделать посадку на Куйбышевском море. Перед этим придется трижды облететь вокруг земного шара. Внизу через голубое марево виднеются чуть заметные очертания Северной Америки. Вот они исчезли за рамкой иллюминатора. Все с нетерпением ожидают, когда появятся Африка, Западная Европа, а потом такие знакомые всем очертания Черного и Балтийского морей.

И вдруг все почувствовали свой вес. Как-то странно, необычно было это. И верно – за месяц пребывания на космической станции каждый успел отвыкнуть от этого простого ощущения.

Ракета опускается все ниже и ниже… Хорошо видно, как растет, увеличивается голубой, необыкновенно красивый шар. Он занимает уже добрую половину неба. Земля близка. Вот она…

Чувство тревоги охватило Олега… А что если откажут двигатели или будет неточно произведена посадка?

Мальчик сжался от неприятного холодка, охватившего его, и с опаской посматривает на пилота-механика. Но тот спокойно сидит у приборов, на которых один за другим то вспыхивают, то гаснут синие, красные, зеленые огоньки. И словно в ответ на каждый из таких сигналов, ловко и уверенно двигаются руки пилота. Его уверенность передается и мальчику.

А за иллюминатором уже не шар, а серебристая гора-громада, которая, кажется, летит навстречу и вотвот навалится на ракету всей своей тяжестью.

Еще минута – и за бортом ракеты слышен пронзительный свист. Как не догадаться – космический корабль попал в воздушный океан. Но странно: никто не замечает движения. Впечатление полного покоя. Оно возникло в тот момент, когда были выключены двигатели.

Но «Россия» стремительно приближается к Земле. Вот уже можно различить извилистые линии рек, квадраты полей, города и поселки. Ракета разворачивается, замедляет полет. Олег заметил, как вдруг покосилась, стала проплывать стороной поверхность Земли. Он невольно закрыл глаза.

А спустя несколько минут все бодро встали, начали подходить к шлюзовому люку.

– Приземлились, папа? – спросил Олег.

– Да, это наша станция, сынок, – Земля! – радостно ответил отец.

В это время, улыбаясь, к ним подошел Денисов.

– Ну, небесные странники, – весело глянув на мальчика, сказал он, – снимайте свои железные ботинки…

Когда был открыт наружный люк, перед путешественниками предстала необыкновенная картина: ракета плавно покачивалась на волнах Куйбышевского моря.

Вдали высились величественные постройки высотных дворцов города Комсомольска, узкая линия берега с темной неровной полоской леса.

К ракете спешило много судов – белоснежные яхты, легкие катера, глиссеры, моторные лодки. На мачтах трепетали разноцветные флаги. Звенели песни…

Бесшумно подлетели три аэромобиля. Сделав в воздухе несколько кругов, они опустились на воду.

И наконец вот он, Куйбышевский порт! Вся набережная и портовая площадь заполнены народом.

Первым из аэромобиля вышел Иван Иванович, за ним – все остальные. Денисов снял свою кепку и приветственно замахал ею над головой. Рука его, словно магнит, сразу притянула к себе тысячи глаз, вызвав бурную волну людского гула. Гул все крепчал, ширился всеобщим восхищением и ликованием.

И вот чьи-то руки подхватили Денисова, подняли его и понесли к высокой гранитной трибуне.

Кругом – цветы, цветы, цветы…

Ни на минуту не смолкая, гремели радостные возгласы:

– Слава покорителям космоса! Слава жителям Малой Луны!

– Ура! Шестой океан покорен!

– Открыты дороги на Марс и Венеру!

– Слава советским ученым! Слава отважному отряду Денисова!

Людское море колышется, бурлит. Цветы, цветы… Весна, солнце, молодость!..

На трибуне появляется Иван Иванович. Некоторое время он стоит, глядя вдаль, будто собираясь с мыслями.

И вот над площадью, над набережной, над морем цветов звучит его взволнованный голос. Денисов говорит пламенно, с подъемом, и все находят в его проникновенной речи и свои мысли, слышат в ней непоколебимую веру в гений человека, в великие свершения будущего.

После Денисова на трибуну поднялся Григорий Антонович Рыбкин.

– Дорогие друзья! Речь моя будет краткой. Ученые любят говорить фактами. С Малой Луны мы вернулись не с пустыми руками. Если хотите посмотреть – вот, пожалуйста…

В этот момент четверо юношей поставили на край трибуны огромный полосатый арбуз, диаметром не менее полутора метров. Площадь ахнула. И снова радостный рокочущий гул прокатился из края в край.

– Ура! Ур-ра!!!

Небо в одно мгновение ожило, затрепетало белыми, сизыми комочками голубей.

Ликовала площадь, ликовало небо, от бурной, еще не высказанной радости трепетали сердца…

Это было торжество, праздник, небывалая победа человека! Это была демонстрация его силы, гения и крылатой дерзновенной мечты.

Глава тридцать шестая

Просторный кабинет. В мягких креслах сидят и о чем-то по-дружески беседуют два человека. Первый с блестящей лысиной, аккуратными черными усиками. Он внимательно, с улыбкой смотрит на своего собеседника и время от времени задает ему вопросы. Второй – в военного покроя кителе, в пенсне держит на коленях развернутую папку, отвечает коротко, немногословно. Это Иван Иванович Денисов. А его собеседник – президент Академии наук СССР.

На высоких окнах приспущены шторы. За ними приглушенно шумит Москва.

– Чудесные, славные дни прожили вы на космической станции, – проговорил президент, откинувшись на спинку кресла, – Но это уже пройденный этап. Теперь, Иван Иванович, мы разрабатываем новую трассу полета.

– На Луну, конечно? – лукаво улыбнулся Денисов. За квадратными стеклышками пенсне задумчиво светились его умные глаза.

– Да, коллега, туда…

– Мы уже думали об этом… И даже имеем кое-какие свои соображения.

– Это хорошо. С удовольствием выслушаем вас, – продолжал президент. – Но есть одно сомнение: относительно посадки ракеты. Большинство авторитетов советуют выбрать площадку на Море Дождей. Это, видимо, самое удобное место.

Брови Ивана Ивановича подскочили вверх, и он сдержанно проговорил:

– Площадка эта, Алексей Гаврилович, совсем не подходит. Море Дождей гибель для ракеты.

– А что такое? – На лице президента отразилось недоумение. – Не позволяет почва?

– Да, – ответил Иван Иванович, перелистывая страницы в своей папке. – Хотя астрономы всего мира хорошо знают вроде бы каждую складку на Луне, там еще немало белых пятен и загадок. Во время наблюдений мы получили некоторые данные…

– Ну-ну? – с нетерпением ждал самого главного президент.

– Поверхность Луны не одинаковая по своим физическим качествам: грунты пылеподобные – на равнинах и каменистые – в горных местностях. Так вот, грунт на Море Дождей такой рыхлый и мягкий, что не сможет удержать на себе даже небольшого камня. Камень тонет в нем, как в воде.

– Так, так…

– Интересно, Алексей Гаврилович, и то, – продолжал Денисов, – что пыль эта покрывает Море Дождей толстым, в несколько десятков метров, слоем. И если ракета совершит там посадку – она потонет в пепельной бездне. Более правильно будет назвать Море Дождей – Пепельным Морем…

Президент нахмурился, в глазах его отразилась упорная работа мысли. Сообщение действительно было важным и неожиданным. На Луне даже с Земли видны сотни огромных кратеров потухших вулканов. Вулканы эти когда-то дышали огнем, выбрасывали из недр Луны горы пепла. Спутник Земли прожил сравнительно небольшую, но горячую жизнь и замер навсегда, предоставив людям любоваться холодными пустынями и скалистыми цепями гор.

– Хорошо. Согласимся, что это так, что Море Дождей не подходит. Где же в таком случае выбрать посадочную площадку? Вы думали над этим? – спросил президент после некоторого раздумья.

Денисов встал и подошел к карте Луны, висевшей на стене.

– Конечно, думали. Вот тут, Алексей Гаврилович, – показал он карандашом. – На дне цирка Платона. Как известно, он представляет собой кольцеобразную гору. Кратер цирка большой – девяносто два километра в длину и шестьдесят один – в ширину. Дно его твердое и может быть надежной посадочной площадкой для наших путешественников. В этом я совершенно убежден. – Окинув быстрым взглядом всю карту Луны, Денисов продолжал: Полет на Луну – это превосходно! Он поможет нашей науке открыть много нового, расширить ее горизонты. В результате наших последних наблюдений у меня лично укрепилась вера, что на Луне мы найдем настоящие клады. Это руды, драгоценные камни, это, если хотите знать, новые минералы, которых нет на Земле. Понятно, Луна создана из тех же известных нам элементов, что и Земля, но нельзя забывать, что там они находились и находятся в иных условиях: незначительная сила притяжения, отсутствие кислорода и воды, очень резкие колебания температуры. Так что логика, Алексей Гаврилович, подсказывает: на Луне, когда люди, наконец, до нее доберутся, будут сделаны исторической важности научные открытия.

– Вот и превосходно, Иван Иванович. Хорошо, что вы уверены в этом. Кстати, вам и карты в руки, – весело проговорил президент.

Денисов оживился.

– Значит, Алексей Гаврилович, и я буду в составе новой экспедиции?

– Да, – ответил президент. – Вы же протоптали, можно сказать, в космос первую тропинку.

Денисов благодарно кивнул головой. Потом снова вернулся к карте Луны и спросил:

– Алексей Гаврилович, не можете ли сказать, какая будет основная задача этой экспедиции?

– Задач много, и все важные, Иван Иванович. Скажу одно: на Луне нужно будет установить ретрансляционную телевизионную станцию и построить научный городок.

– Да что вы! – воскликнул Денисов, и глаза его радостно заблестели. – Возможно ли это?

– Уже разработан проект первой стройки на Луне, – продолжал президент. – Правда, это звучит несколько фантастично. Но мы живем, коллега, в такое время, что даже самые смелые мечты сбываются на наших глазах. Установим ретрансляционную станцию какие большие возможности откроются для телевидения. Передачи из Москвы будут смотреть жители Владивостока и Минска, Пекина и Парижа, Дели и Рима… Вы понимаете, что это значит? Победа человека над расстоянием, стирание границ между возможным и невозможным…

Дружеская беседа ученых затянулась. Денисов еще долго делился своими впечатлениями о путешествии на космическую станцию, мечтал о будущем полете на Луну, рассказывал о достижениях и открытиях своей экспедиции.

Президент внимательно слушал Денисова. Изредка он вставлял свои замечания, с некоторыми мыслями не соглашался, кое-что записывал в блокнот.

Он был рад успеху экспедиции Денисова, а еще больше радовался тому, что должно произойти в ближайшее время.

– Ах, какой я все-таки невнимательный, так задержал вас, – вдруг спохватился президент. – В Астрономическом клубе вы сегодня читаете свой доклад. Готовиться же надо.

– Ничего, ничего, Алексей Гаврилович.

В это время возле высокого книжного шкафа послышался мелодичный низкий гудок и вспыхнул овал телевизофона. Белокурая девушка сообщила с экрана:

– Алексей Гаврилович, к вам пришел товарищ…

Президент заметил за нею худощавого человека в сером клетчатом костюме и сразу узнал его.

– Просите! – сказал он, поднимаясь, чтобы встретить гостя.

В кабинет вошел молодой мужчина среднего роста, с энергичным волевым лицом.

– Приветствую, товарищ президент! – сказал он, скромно улыбаясь.

Алексей Гаврилович по-дружески пожал ему руку и, показывая глазами, предложил:

– Знакомьтесь, это-профессор Денисов, наш славный путешественник.

– О, какая приятная для меня встреча! – воскликнул посетитель на английском языке, протягивая руку Ивану Ивановичу. – Вилли Рендол. Рад познакомиться с вами.

Денисов удивился, услышав это имя, и некоторое время широко раскрытыми глазами смотрел на инженера. Он ничего не мог понять: по радио же сообщалось, что Рендол строил космическую ракету, потом оставил завод, что го искала вся полиция Штатов… И вдруг он здесь!

– Насколько я знаю, вы – инженер Штатов? – по-английски сказал Иван Иванович.

Вилли Рендол растерянно улыбнулся.

– Да, я инженер… Но я хотел быть честным, и потому в Штатах мне не нашлось места.

Иван Иванович взял Вилли Рендола под руку и провел его к дивану. Напротив в кресло сел президент.

– Иван Иванович, – сказал Алексей Гаврилович, – а вы, если хотите знать, в долгу перед товарищем Рендолом.

Денисов пожал плечами, глянул в глаза инженеру, стараясь понять, о чем речь.

– Да-да, – продолжал президент, – вы должны поблагодарить нашего гостя. Это он привез весть о диверсанте на Малой Луне.

– Вы знали про Назарова? – удивился Денисов.

– Да, знал, – скромно ответил Вилли. – Но моя помощь чуть не опоздала…

– Нет, нет, она не опоздала, – заметил Алексей Гаврилович. – В раскрытии Назарова мы шли, оказывается, параллельными путями, товарищ Рендол, и ваше сообщение ускорило развязку.

– Как устроились, где живете? – спросил Иван Иванович Рендола после того, как тот рассказал о событиях на ракетостроительном заводе, о приключениях во время путешествия через океан.

– Живу неподалеку от Москвы, в санатории «Звездный дождь», – охотно заговорил Вилли, – Отдыхаю, изучаю русский язык. Чувствую себя так, словно заново на свет родился. – Инженер замолчал на минуту, потом продолжал: Приезжайте к нам, Иван Иванович, сыграем в городки. Только сейчас я понял, насколько увлекательна эта русская игра!

Денисов пошарил в своих карманах, достал какую-то красную карточку и показал ее Рендолу.

– О! Так и вы будете жить в нашем санатории?! – воскликнул Вилли. – Какое чудесное совпадение: у меня столько к вам вопросов, товарищ Денисов. Кстати, вы поможете мне ближе познакомиться с Москвой…

Рендол поднялся с дивана, подошел к окну, – Все эти дни я любуюсь Москвой, этим увлекательным городом. Я хожу по ее улицам и никак не могу поверить, что я свободен, что меня никто не подкарауливает и не выслеживает, что я дышу чистым воздухом, что я – человек!

Вилли прислонился к подоконнику, на мгновение закрыл глаза. Вспомнились Нелли, Феми и Джонни, оставшиеся далеко-далеко за океаном.

Что с ними сейчас? Как живут они?

* * *

…Выцветшее, блеклое небо. Каштаны с запыленным ми, увядающими листьями. Бесконечная дорога… Пустынная, грустная, ведет она куда-то три фигуры, от которых не отстают три черные тени…

Это женщина с двумя детьми… Куда они идут?

Серый расплавленный гудрон прилипает к подошвам старых туфель. По спине женщины ручейками стекает пот, в голове только одна мысль – об этой длинной, мучительной дороге…

Пешком пройден весь родной штат. Но нигде эта женщина с двумя детьми не может найти себе ни работы, ни приюта.

Вот она сворачивает под густой каштан, возле которого слышно журчание ручья, и, обессиленная, опускается на рыжую, выжженную траву.

Женщина наклоняется, набирает в пригоршни воду, поит мальчика и девочку.

Это – Нелли, жена Рендола. Ее не узнать: худое, пожелтевшее лицо, опущенные плечи, понурый, болезненный взгляд. Она пожертвовала своим глазом, выкупила домик, чтобы построить свое маленькое семейное счастье. И вдруг все перевернулось вверх дном. Вилли не дали жить в Штатах, не дают и ей, и детям…

После отъезда Рендола за океан, после неудачи лучшего агента Коллинга Айды Фолк сенатор Уолтер возненавидел домик инженера в Сан-Критоне, его семью. И хотя по закону он не мог отнять этот домик, но все же задался целью сделать это, выжить семью Рендола.

По ночам в квартиру к Нелли врывались гангстеры, ломали мебель, выбивали окна, издевались над бедной женщиной с детьми. Это были страшные ночи. Но всякий раз после такого погрома Нелли снова наводила порядок в доме.

Налеты бандитов, однако, не прекращались.

И вот перед Нелли нет больше ничего, кроме этой бесконечной пыльной дороги.

Но жена Рендола не согнулась, не пала на колени перед этим ненавистным ужасным миром. В ее душе жила надежда: она верила, что Вилли не забыл о ней, что он вырвет ее из этого ада, что они еще найдут счастье.

* * *

Президент Академии наук подошел к Рендолу, положил ему руку на плечо.

– Задумались? О семье?

– Да, волнуюсь и скучаю по жене и детям. Хоть бы не случилось чего-нибудь с ними. Они же там одинокие, беспомощные. Уолтер на все может пойти.

– Не грустите, и ваши Штаты не без добрых людей, – заверил инженера Алексей Гаврилович. – Их не дадут в обиду…

…Три человека стоят перед широко распахнутым окном, дышат свежим, упругим воздухом, любуются Москвой. Город поет, шумит, ликует. И на сердце у Вилли Рендола становится светлее и спокойнее.

Почти одновременно все трое обращают свои взоры к небу. Там, где-то высоко-высоко, летит по своей орбите Малая Луна.

…На всех материках люди вглядываются в вечерний час в далекие глубины неба. С помощью даже небольших оптических приборов они находят среди тысяч знакомых звезд и созвездий новую звезду. Она то вспыхивает, как огонек далекого костра, то гаснет, то снова разгорается ярким мерцающим светом. И во все концы Земли с этой необыкновенной звезды летят позывные:

– Говорит советская космическая станция!

– Говорит Малая Луна!

…Над Землей была создана и жила своеобразной жизнью мирная лаборатория передовой советской науки.

А в это время в конструкторских бюро, в кабинетах институтов уже обсуждались планы нового небывалого скачка человека – полета на Луну.