Текст книги "Шестой океан"

Автор книги: Николай Гомолко (Гомолка)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 31 страниц)

Глава одиннадцатая

На окраине Галактики стоит пятиэтажное, прямоугольной формы здание с массивной колоннадой. С самого утра сюда по прямым асфальтированным дорожкам, омытым дождями, подъезжают автомашины, такси, автобусы.

Нынче Виктор Машук и Олег Дрозд прибыли первыми. Они были одеты в светлые летние костюмы. Виктор расхаживал вдоль парадного подъезда, часто останавливался, что-то обдумывая, Олег сидел у массивной железной ограды, под ветвистыми старыми липами, и просматривал свежий номер научного журнала. Их пригласили в Дом ученых. Интересно, неужели на обыкновенную лекцию?

Неожиданно у подъезда остановилась сигароподобная, сияющая никелем и стеклом автомашина. Из нее вышли Денисов и Рендол.

Парни поздоровались, Денисов дружелюбно взмахнул шляпой.

– Смотрите, не задерживайтесь! – сказал он, озорно сверкнув глазами. – А то все проморгаете.

– Иван Иванович, что сегодня за лекция? – едва поспевая за ученым, спросил Олег. – У кого ни спрашиваем, никто не знает.

– Как люди нашли Архимедов рычаг, – ответил не то в шутку, не то всерьез Денисов. – Правда, Вилли?

Рендол, улыбаясь, кивнул головой.

Олег и Виктор недоуменно переглянулись: что за иносказание? Спроста ли это?

По широким гранитным ступенькам ученые дошли в здание. В светлом просторном зале ряды кресел поднимаются амфитеатром. Зал полон людей. Как только собравшиеся заметили Денисова и Рендола, сдержанный гул пробежал по рядам.

Ученые направились к столу президиума, накрытому зеленым сукном. Постепенно глухой шум сменился тишиной. Рендол сел к столу, осматривая зал проницательным взглядом.

Денисов снял пенсне, протер стекла и подошел к трибуне. Он слышал, как кто-то назвал его имя. Все, видимо, догадывались, что он пришел к ним ученым, инженерам, летчикам, студентам, простым рабочим и служащим – с какой-то важной вестью.

– Друзья! – Иван Иванович облокотился на край трибуны и сразу же почувствовал себя просто и легко. – Мы все с вами немного мечтатели, немного поэты. Мы живем не только тем, что приносит нам каждый день наших будней, но и стремимся посмотреть дальше, в наше будущее.

А дела на Земле, скажу я вам, разворачиваются небывалые. Когда-то люди относили к области утопии, фантазии мечту о выходе человека за порог родной планеты, в глубины космоса. Но заветная мечта, как магнит, притягивала лучшие умы человечества, звала их вперед, к необычным открытиям и свершениям.

И как радостно сознавать, что именно наша страна явилась колыбелью этой светлой мечты. Вспомните Кибальчича, Цандера, Циолковского – трех русских ученых, энтузиастов и открывателей. Они, как прожектором, осветили путь дальнейших наших поисков, которые не замедлили дать самые удивительные результаты.

В 1957 году Советская страна впервые в истории цивилизованного мира запустила в космос первый искусственный спутник, или «Бэби-Луну», как называли ее американцы. А спустя три года на космическом корабле «Восток» облетел вокруг нашей планеты русский летчик Юрий Гагарин.

Великое свершилось! 12 апреля 1961 года вошло в историю как первый день эры космических путешествий, как маяк величайшей победы человеческого разума.

Затем трудами наших инженеров и рабочих были созданы прекраснейшие сооружения – космические станции, которые бороздят на разных орбитах заоблачные высоты.

Теперь во весь рост встала новая ответственная и величественная задача – шагнуть дальше в космос, побывать на Луне, достигнуть Венеры и Марса. Сможем ли мы это сделать, по плечу ли нам эта задача?

– Сделаем! Конечно, по плечу! – не удержавшись, самозабвенно воскликнул Олег, сидевший в первом ряду партера.

– А что для этого нужно? – повернулся к молодому летчику Денисов.

– Отвага и дерзость! – выпалил Виктор, пока Олег собирался с мыслями.

– Нет! – возразил ученый. – Отвага – это еще не все. Надо астронавтам дать настоящий корабль-жилище, чтобы они могли спокойно и уверенно вести его по намеченной трассе. Мы уже, как вам известно, снабдили ракеты атомными двигателями. Но, скажу прямо, они не удовлетворяют нас. Нет! Почему? Чтобы совершить путешествие, приходится брать с собой жидкий окислитель, или, как мы его называем, рабочее тело. В результате получается, что ракета громоздка, а полезный вес ее все-таки недостаточен.

Где же выход? Вначале устремления ученых разных страд были направлены к тому, чтобы приручить для космических полетов термоядерную реакцию. Как вы помните, предлагалось немало остроумных и привлекательных проектов нового чудесного реактора. Но, к сожалению, их пришлось, даже не доведя до экспериментальной стадии, отклонить. Световая энергия излучения была так мала, что давала очень небольшую, можно сказать, мизерную тягу кораблю.

Казалось, мы зашли в тупик, и, кроме урана, нам ничто не может дать мощной энергии – в виде ли потока элементарных частиц или фотонов света, способных развивать тяговые усилия и нести межпланетные корабли к неведомым мирам космоса. Но в последнее время наука сделала еще один смелый шаг вперед. Молодой советский ученый Надежда Хлебникова, работая на межпланетной станции, долгое время изучала космические лучи. И ранее знали, что в космических лучах иногда встречаются античастицы. Но только Хлебникова оригинальным экспериментом смогла заключить их в специальный циклотрон, сделать, так сказать, подопытными объектами. Точно так же, как врачи, найдя вирус-возбудитель болезни, сразу же отыскивают действенные методы борьбы с ним, так и Надежда Хлебникова не сомневалась, что, укротив античастицы, она найдет метод получения их в чистом виде на Земле.

Иначе быть и не могло. Ведь цивилизованный мир в своем развитии ежечасно, ежедневно расточал огромные богатства планеты и стоял перед недоброй перспективой остаться, так сказать, обкраденным самим собою. Сама жизнь, само развитие науки и человеческого общества настоятельно требовали найти новые резервы, новые источники дешевой энергии.

И вот пал под натиском ученых еще один бастион науки – энергия аннигиляции в наших руках! Это, дорогие товарищи, величайшее завоевание науки и техники, бесценный, неиссякаемый источник нашего богатства и богатства будущих поколений. Теперь, разумеется, есть полная возможность построить фотонную ракету, способную совершать самые далекие космические путешествия. Что я могу сказать в связи с этим? Только одно – слава замечательным ученым, слава гению великого советского народа!..

Зал загремел от оваций и в едином торжественном порыве встал. Все – и пожилые, с бородами академики, и важные, солидные деятели науки и техники, восседавшие в первых рядах, и молодые безусые парни, и юные девушки самозабвенно и горячо приветствовали радостную, удивительную весть.

Ликовал и сам Иван Иванович Денисов. На его глаза от избытка чувств навернулись слезы. Он медленным, неторопливым движением пригладил седую прядь, спадавшую ему на лоб, и перевернул несколько листков блокнота, в котором были тезисы выступления.

Когда зал отликовал, затаенно притих, Денисов продолжал:

– Теперь, дорогие друзья, когда мы искусственным путем получили античастицы, встает вопрос конструирования новой модели ракеты. Конечно, мы и в дальнейшем не отказываемся от услуг атомной энергии. Как известно, атомный двигатель крайне необходим в начале старта и во время приземления, когда требуется погасить колоссальную скорость корабля. Двигатель же, работающий на аннигиляции, то есть на потоке сливающихся в одну огненную реку частиц и античастиц вещества, будет включаться астронавтами за пределами родной планеты, когда сильно ослабнет гравитационное поле и когда потребуется колоссальный разгон корабля вплоть до скорости, близкой к скорости света.

На такой ракете, получившей максимальный разгон, для космических путешественников вступят в действие законы, открытые Альбертом Эйнштейном. Время для них будет протекать в тысячи и миллионы раз медленнее, чем на оставленной планете. Жизнь астронавтов как бы продлится. Но сами они этого не заметят. Вот, друзья, каковы чудеса полетов со скоростями, близкими к световой.

Денисов говорил спокойно, неторопливо, будто беседуя с глазу на глаз с приятелем. Но какие это были слова! Весомо-зримые, вдохновенные, звучавшие живой легендой, восславляющей дерзость и щедрый талант людей советской науки.

Разумеется, как только Иван Иванович закончил выступление, его буквально засыпали вопросами. Задавались вопросы, как правило, в письменной форме. Но наиболее нетерпеливые и неистовые, вскакивая с мест, волнуясь и глотая слова, спрашивали об отдельных деталях необычного научного эксперимента, требуя немедленного ответа.

И Иван Иванович, конечно, отвечал, отвечал то шутливо, непринужденно, то вдруг раздумчиво и серьезно, то с дипломатической уверткой. Наконец он сказал:

– Осталось еще, друзья, пять вопросов. Но на них ответить я не берусь. Не потому, что устал, а по другой причине – ответы не будут достаточно исчерпывающими, убедительными и вас могут не удовлетворить. Было бы очень хорошо, если бы мой друг, – он показал взглядом на Вилли Рендола, – помог мне.

Рендол встал, и все увидели, какой он седой и строгий. Но было в его продолговатом мужественном лице и крепко сбитой фигуре что-то чарующе-молодое, привлекательное. Он медленным взглядом черных глаз, в которых светилась затаенная мысль, обвел зал и как-то просто и тихо произнес:

– Дорогие товарищи и друзья!

Английский акцент, простота слов встрепенули зал.

Но Рендол, словно не обращая внимания, слегка приподнял голову и продолжал:

– Сегодня я, как гражданин Советского Союза, готов с каждым поделиться своею радостью: величайшее открытие советских ученых знаменует собой полное и безраздельное господство человека над миром, над дальнейшей судьбой нашей планеты, стоявшей накануне энергетического голода. Теперь все позади: и трудности поисков ученых, и трудности в развертывании новых промышленных мощностей, способных обеспечивать непрерывный рост потребностей цивилизованного мира.

Кроме того, новая энергия позволяет расширить программу космических исследований и непосредственно поставить на повестку дня вопрос о космических путешествиях на другие планеты. Теперь можно приступить к созданию фотонного двигателя, о котором мечтали лучшие умы науки.

Многие интересуются, какова будет сила тяги ракетного корабля, оснащенного реактором, работающим на принципе аннигиляции вещества. Скажу прямо: ее будет достаточно, чтобы залететь в любой уголок Вселенной и, конечно, возвратиться назад. Как вам известно, давление лучей Солнца на каждый квадратный метр земной поверхности составляет 0,4 миллиграмма. Мало заметная, почти ничтожная величина! Но благодаря давлению солнечного света, кометы, двигаясь по орбитам, приобретают чудовищно громадные хвосты, занимающие пространства в миллионы километров.

Фотонный двигатель сам по себе довольно прост: он состоит из системы циклотронов, дозирующих устройств, смесительной камеры и мощных электромагнитов, необходимых для создания надежного сопла – канала, по которому будет выбрасываться пульсирующая реактивная струя света. Да, друзья, так можно, упрощая, конечно, сказать – струя света. Этот свет будет необычно ярок, необычно интенсивен. Все, что окажется поблизости его, в одно мгновение превратится в пар. Да, друзья, именно в пар. Ведь реакция аннигиляции происходит при чудовищно высоких температурах – в миллиарды градусов тепла. Коль это так, по логике выходит, что и ракета не избежит уничтожения. Но достижения науки и техники наших дней так велики, что они быстро меняют представления о многих вещах. Для предупреждения сгорания ракеты предлагается корпус космического корабля делать из самого прочного, из самого стойкого к температурам материала, созданного в необычных условиях, при огромнейших давлениях, из почти оголенных ядер вещества. Конечно, поверхность такого материала требует идеальной зеркальности и чистоты. Все это уже может дать наша промышленность, наши экспериментальные научные лаборатории.

Сейчас, разумеется, трудно установить более или менее точно силу тяги будущего космического корабля. Но теоретические расчеты дают возможность предположить, что она, эта сила, будет вполне достаточной для эффективного разгона ракеты…

Рендол замолчал, смахнул платочком, зажатым в руке, пот с лица и зашелестел записками, сложенными на краю трибуны.

– Да, вот еще любопытный вопрос, – оживился он, оглядывая притихший зал. – Летчик Виктор Мащук интересуется, за какое время ракета с фотонным двигателем может развить скорость света. На это я отвечу так: за четыре месяца беспрерывной работы, при условии, конечно, если гравитационное поле незначительно… Вас это удовлетворяет, товарищ Машук? – вдруг весело блеснув глазами, спросил Рендол.

– Вполне! – послышался задорный голос юноши.

Зал удовлетворенно зашумел, затем кто-то на задних рядах восторженно захлопал в ладоши. И сразу же буря овации всколыхнула дворец. Цветущие улыбки людей как бы опьянили Рендола, и он стоял, оглушенный и радостный, не зная, как угомонить этот людской разбушевавшийся шквал.

Наконец аплодисменты постепенно утихли. Денисов объявил, что лекция окончена. Но люди не торопились уходить. Многие инженеры, конструкторы пробивались через плотную людскую толпу к Рендолу и Денисову, чтобы лично познакомиться с этими приятными и милыми людьми и высказать свое мнение о чудесном открытии советской науки.

Виктор и Олег вместе вышли на площадку парадного подъезда. Оба были взволнованы, оба смотрели горячо, завороженным взглядом. Они будто впервые увидели, как удивительно прекрасна залитая солнцем даль, как ярко и празднично дымятся, звеня серебристым звоном, мощные фонтаны – настоящие гейзеры. А дальше, среди густой зелени садов и парков, светится чистый мрамор дворцов, бронза скульптур, осиянные блеском зеркала водоемов. И над всем этим, над богатой, прекрасной, как утро, землей таинственной синью сверкает огромное бесконечное небо. Теперь оно не так уж далеко от людей…

Глава двенадцатая

После завтрака Поль сел за рояль и начал наигрывать какую-то полузабытую мелодию. Водопад звуков наполнил комнату. Они то лились со звучанием горного ручья, то вдруг ниспадали мягким летним дождем. Поль волновался перед встречей с Элси, и это волнение заметно сказывалось в музыке.

Он накануне снял этот номер в одном из самых роскошных отелей города и уже освоился здесь как дома. Ему показалось, что в номере прохладно. Азартно ударив последний раз по клавишам, он встал из-за рояля. Повысить температуру в номере просто: опусти монету в автомат климатической установки – и получай дозу тепла или прохлады. Возле окна на лакированной подставке стоит телевизор. Он молчит. Но и его можно заставить работать: брось в медную шкатулку несколько центов и, пожалуйста, – можешь полчаса слушать и смотреть любую программу из любого телецентра Штатов.

Поль сидел за столом, дымил сигарой и не заметил, как в номер вошла Элси. Она настороженно остановилась у двери, трепетная, легкая. Неслышно подошла к своему возлюбленному, закрыла руками его лицо.

– Кто это? – притворно-испуганным голосом воскликнул Поль.

Он нащупал пальцы Элси, узнал и, обняв ее за талию, посадил себе на колени.

Она припала к его груди.

– Разбойник! Где пропадал два дня? Звонила по всем телефонам – как в воду канул. Не надумал ли изменить мне?

– Что ты, Элси! – Поль поднял голову. – Я был в городе. Нужно было обтяпать одно дельце. А какое, не спрашивай, не скажу. Одно ты должна знать – это был настоящий бизнес.

Элси испытующе посмотрела ему прямо в глаза. И – поверила. Убедившись в этом, Поль осторожно посадил Элси в кресло напротив, забросил одну ногу на другую и серьезно спросил:

– Элси, скажи напрямик, ты очень любишь меня?

Брови девушки вздрогнули, сошлись у переносья.

– Что за вопрос?! – удивилась она.

– Тебе нужен богатый муж, – сказал Поль. – А я – нищ.

Она закрыла лицо руками.

– Ты хочешь меня оставить? Отца испугался! – всхлипнула она.

Поль разнял ее руки, положил их себе на плечи и стал перед ней на колени.

– Девочка, – заговорил он, – я не представляю себе жизни без тебя. Ты, только ты мне нужна. Я обожаю тебя и только потому мечтаю разбогатеть. Слышишь? Мне нужно получить те пять миллионов, что обещаны твоим отцом путешественникам на Луну.

Она пристально посмотрела ему в глаза.

– Ты с ума сошел, – прошептали ее губы. – Подумай, о чем ты говоришь?

– Элси, – сказал он так же тихо. – Да, я рискую. Ты сама знаешь: любовь требует жертв. Любое испытание будет для меня радостью. Слышишь, Элси? Если любишь меня, помоги и мне доказать свою любовь..

Элси бросила на Поля опечаленный взгляд.

– Чего ты хочешь? – устало спросила она.

– Попроси отца, чтобы он зачислил меня в экипаж ракеты. Тебе это просто сделать. Через неделю после взлета ракеты я стану богатым. Черт побери, как здорово чувствовать себя достойным человеком в этом мире. Элси, я стану твоим мужем, добрым зятем твоего отца.

Элси обняла его, припала к груди.

– Глупый мальчик, ты ищешь смерти… Я так боюсь за тебя… Мне так страшно…

– Я неумолим, Элси, – сказал он. – Любовь и богатство вселяют в человека смелость и уверенность. Ты должна убедить отца. Дай мне слово, что поговоришь с ним. Слышишь, Элси?

Она встала с кресла, возбужденно зашагала по комнате. Подошла к телефону, набрала номер.

Поль подбежал к Элси, стал рядом с нею.

– Па, – сказала девушка в трубку. – Ты укомплектовал экипаж ракеты? Ого, больше семи тысяч добровольцев! Слушай, па, я хочу спросить тебя – только ответь прямо и искренне: полет рискованный или нет? Нет! Это точно? Спасибо, папочка. Я буду сегодня с тобою говорить об одном важном мероприятии. Ну вот и все. Гау ду ю ду…

Она повернулась, красивыми, тонкими пальцами взяла со стола сигарету, закурила.

– Если папа сказал – это надежно и верно, – проговорила она после минутного молчания. – По этому случаю мы должны выпить немного вина.

Поль нажал на белую сигнальную кнопку, и вскоре в дверях номера неслышно возник слуга. Как говорят, во мгновение ока был сервирован стол и подана закуска. Поль сам смешал и сбил коктейль «Зеленая ящерица» со льдом.

– Моя маленькая леди, – шутливо сказал Поль. – Ты моя повелительница. Давай выпьем за успех моего путешествия и за наши первые пять миллионов. Тебе улыбается такое начало?

Элси наклонилась к Полю, поцеловала его в лоб.

– Мой маленький мальчик, я пью за любовь, – сказала она чуть укоризненно и маленькими глотками начала отпивать из рюмки «Зеленую ящерицу».

Поздно вечером Поль отвез Элси домой. В машине они поцеловались еще раз – на прощание.

Глава тринадцатая

– Приехали! – сказал Олег, выключая мотор.

Виктор неохотно вышел из машины. Снова его упрекали доктора на тренировке. Завели такие строгие порядки – хоть плачь. Выпил кружку пива, закурил, позже, чем нужно, лег спать… Ну и что из того? Он чувствует себя великолепно, а у них только и разговоров, что о каком-то давлении, которое неожиданно поднимается, о шумах в сердце. «Шум в сердце…» Знали бы они, что творится в этом сердце! Сегодня даже сказали, что могут не допустить к проверке государственной комиссией…

«Ну, это мы еще посмотрим, кого допустят, а кого нет! – не без гордости подумал Виктор. – Кто-кто, а пилот Машук не нуждается в особых рекомендациях. Нас-то знают…»

Должно быть, потому, что день выдался солнечнопестрый и в зеленой листве парка тут и там вспыхивали озорные зайчики света, Виктор вдруг загляделся на двоих девчат, которые легко перепрыгивали со ступеньки на ступеньку широкой мраморной лестницы. На портике здания четко выделялись буквы: «Санаторий «ЗВЕЗДНЫЙ ДОЖДЬ». Вот уже неделю Виктор с Олегом жили здесь, отдыхая и готовясь к тому долгожданному дню, когда они предстанут перед государственной комиссией. Порой становилось скучно, и Виктор невольно начинал присматриваться к девчатам.

Эти две нарядными бабочками спорхнули с лестницы и скрылись, смеясь и пританцовывая, в тени древнего огромного дуба, что возвышался неподалеку на поляне. Раздольно раскинута его темно-зеленая крона, ствол – в несколько обхватов, сучья – узлами. Сколько песен он слыхал-переслыхал на своем веку! Сколько свиданий, радостных и печальных, перевидал в своей тени! Патриарх лесов…

Виктору нравилось, что живет он рядом с таким богатырем; он любил покурить в его тени, подобрать прошлогодние, крепкие, как нестрелянные гильзы, желуди. Тут хорошо мечталось…

За поляной, за дубом, – темнеет лесная чаща. Весело мелькают в ней белые стволы берез, отливают бронзой мачтовые сосны, устремленные островерхими кронами в самое небо, – туда, куда направит свой лет ракета с первыми космонавтами.

Проводив взглядом девчат, Виктор подумал, что хорошо было бы свести с ними знакомство. Взяли бы они лодку, сели бы с этими щебетуньями… Но тут перед ним возникло строгое лицо главного врача, грозившего «не допустить», и он понял, что не побежит вдогонку за девчатами.

Он обернулся к Олегу.

– Ну что, будем отдыхать?

– Не имею ни малейшего желания, – ответил тот. – Гроза, кажись, надвигается.

– Вот и хорошо: завалимся и вздремнем на славу.

– Как хочешь. Сегодня я тебе не товарищ, – сказал Олег и свернул в сторону от парковой дорожки.

Вскоре он попал в чащобу. Деревья глухо, таинственно шумели. В лицо дохнуло свежестью, крепким сосновым настоем. Где-то за лесом, приближаясь, грохотала туча: с минуты на минуту можно было ожидать дождя. Олег не торопясь шел от дерева к дереву, останавливался, смотрел на муравейники, прислушивался к птичьему пересвисту. И уходил все дальше в лес.

Неожиданно деревья расступились, и совсем близко – рукой подать сверкнула гладь лесного озера. В нескольких шагах от берега Олег заметил незнакомую девушку. Остановился поблизости, удивленный. Что такое?.. Она не могла не слышать его шагов, она наверняка знала, что кто-то остановился у нее за спиной, но не обращала внимания, сидела в неподвижной задумчивости.

Озеро было спокойным, молчаливым, но уже не голубого цвета, а темно-синего. На его поверхности, внизу, под невысокой кручей, как в зеркале, отражалась фигура девушки. Олег смутился. Вот ведь недогадливый: девушка и не оборачиваясь видела его, следила за ним.

– Здравствуйте! – сказал он негромко. – Вы не боитесь грозы? У воды в такую пору сидеть небезопасно – молния…

– Вы так беспокоитесь за мою жизнь? – ответила незнакомка, не глядя на Олега. – Может быть, она ничего не стоит… – И умолкла.

Видимо, ей хотелось, чтобы ее не донимали разговорами. Олег сорвал травинку и присел неподалеку на камне. В озере отражались, как в зеркале, две светлые фигуры.

Тяжелая туча была уже совсем близко. Все озеро потемнело. Подул ветер, и озерная гладь порвалась, зашелестела волнами. Грохнул гром. С кручи, шелестя, посыпался песок.

Олег посмотрел на девушку. Она не пошевелилась, будто ничего не слыхала. «Что за упрямство? – подумал парень. – Приближается гроза, а она хоть бы что…»

Вдали над озером повисла мутная сетка дождя. Редкие крупные капли и здесь уже падали на воду – одна за другой. Размашисто сверкнула, переламываясь в туче, яркая молния.

– Чего сидите? Вы же промокнете…

Девушка оглянулась. Потом поднялась. Олег протянул ей руку.

– Бежим под дерево!

Она, ни слова не говоря, послушно побежала за ним. Олег заметил густую ель, и они нырнули под ее шатер, стали у самого ствола. Только теперь он рассмотрел спутницу. На ней было простое платье в горошинку, на плечах синяя косынка. Грустный взгляд. Крепко сжатые губы. Что привело ее в такую пору на берег лесного озера?

Олегу вдруг захотелось бродить с ней по лесу весь день и всю ночь. Бродить без дорог и тропок напрямик, смотреть на звезды, дышать теплым утренним туманом…

Дождь неожиданно перестал. Туча расползлась, выглянуло солнце, и все вокруг заблестело, будто земля засветилась изнутри.

Девушка зябко повела плечами, повернулась к Олегу.

– Прощайте! – бросила она и синеватым легким облачком мелькнула среди берез.

– Подождите! – спохватился Олег, но было поздно: девушка исчезла бесследно.

Долго Олег не мог понять, как все это произошло. Прекрасная лесная чародейка была рядом – и вот ее уже нет! Он не узнал даже ее имени. Встретятся ли они когда-нибудь? Олег еще раз посмотрел на тропинку, по которой только что бежала, скрываясь от него, незнакомка, и ему вдруг стало тоскливо. Незваная, беспричинная грусть овладела им.

Звенели, срываясь с листьев и хвои, тугие капли, где-то в чащобе кричала незнакомая птица, а Олег будто и не замечал всего этого. Медленно побрел он к санаторию.

У окна, на своей кровати, спал, уронив на пол «Поднятую целину», Виктор. Темнело. За окном догорала вечерняя заря. Высоко над лесом поднимался густой пар: омытая дождем земля, казалось, дышала в небо, чистое и высокое. Клочья большой тучи отползли к горизонту и лежали там, покорные и усталые.

Олег раскрыл окно. Ленивый ветерок тронул занавески, поплыл в комнату. На кровати зашевелился Виктор.

– Вставай, ужин проспишь, – сказал Олег.

– Я, брат, все проспал, даже не слышал грозы. Зато не будут сетовать доктора. Завтра явлюсь в отличной боевой форме.

– Не верится. Днем выспался, а ночью снова куда-нибудь исчезнешь…

– Никуда не пойду, даю слово.

– Виктор, – вдруг спросил Олег, посматривая в окно, – ты встречал когда-нибудь лесных чародеек?

Виктор с усмешкой, снисходительно посмотрел на друга.

– Знаю я этих твоих чародеек! Сегодня чародейка, а завтра повиснет «Анной на шее»..

Олег насупился, прошагал из угла в угол.

– Ошибаешься, Виктор. Вот я встретил сегодня девушку, так и спать, видимо, не смогу. Не скажу, чтобы она больно уж была красива. Не то слово. Это осколочек солнца. Только чур – без шуток…

– Ну, брат, я вижу, ты влюбился наконец, и должен сказать – по самые уши. Какая же она из себя?

– Смуглая. Глаза… В общем, такие теплые, доверчивые. Брови черные. Удивится – они у нее выгибаются кверху. Еще? Косы уложены венком…

– Постой, постой! – остановил его Виктор. – Эту девушку не Наташей зовут?

– Не знаю… – Олег пожал плечами. – Может, и Наташей. Не спросил.

Виктор весело засмеялся.

– Вот так познакомился! Имени не знает! Ха-ха-ха!

– Тебе не понять, – вздохнул Олег. – Не понять этого…