355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Николай Вирта » Кольцо Луизы » Текст книги (страница 15)
Кольцо Луизы
  • Текст добавлен: 3 октября 2016, 19:06

Текст книги "Кольцо Луизы"


Автор книги: Николай Вирта



сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

6

Один из офицеров охраны – ему показалось подозрительным поведение Ганса – окликнул его:

– Послушайте! Что вы околачиваетесь здесь?

– Мне нужен адъютант фюрера генерал Шмундт. Я с поручением к нему, но не знаю, куда идти.

– Генерал занят на совещании у фюрера. Вам придется подождать. – Офицер обернулся к напарнику. – Сколько на твоих?

– Двенадцать сорок восемь, – зевнув, ответил тот. – До смены мы еще пожаримся на солнце. Ну и пекло!

– Послушайте, майор, – снова окликнули Ганса. – Хватит вам толкаться здесь. Идите в адъютантскую. Три поворота налево.

Радуясь удачному исполнению поручения, Ганс неторопливо побрел по бетонированной дорожке.

И тут же могучая взрывная волна швырнула его на землю.

7

Очнулся он через несколько минут. На территории ставки происходило что-то непонятное. Взад и вперед рысью бежали люди. Где-то что-то горело. Повсюду слышались крики и ругань.

Потом Ганс увидел такое, от чего волосы его встали дыбом. Двое военных вели под руки фюрера. Лицо его было в крови, брюки порваны.

Он бормотал:

– Мои бедные новые штаны. Я только вчера надел их!

Третий военный – Ганс узнал Кейтеля – картой прикрывал оголенные ягодицы фюрера.

У Ганса отчаянно болел ушибленный бок. Глаза запорошило пылью, во рту – гарь, несущаяся со стороны полыхавшего барака. Он сидел на том же месте, где его застал взрыв, потирал бок и оглядывался вокруг в поисках человека или людей, которые помогли бы ему встать.

Они появились.

8

– Вот он! – услышал Ганс голос позади. И сразу на него навалились трое эсэсовцев. – Он стоял здесь и чего-то высматривал, – продолжал тот же голос – Господин группенфюрер, это один из них.

– Отпустите его! – раздался властный голос

Эсэсовцы отошли от Ганса.

– Как вы оказались здесь? Что вам было нужно?

Ганс смело поглядел в глаза рослого седеющего человека в мундире генерала СС.

– Хайль Гитлер! – Он отдал честь. – Я майор Конрад Рорбах, прибыл в ставку фюрера с секретным поручением генерала Венка, которое должен передать генералу Шмундту.

– Генерал Шмундт только что скончался от взрыва бомбы, подложенной изменником. Вы скажете все мне.

– Разрешите спросить?– Ганс ничем не выдал своих чувств. – Господин группенфюрер, с кем имею честь?… Я получил инструкцию снестись только…

– Сколько раз повторять вам?… – нетерпеливо прикрикнул на Ганса генерал.

– С вами разговаривает начальник Имперской службы безопасности группенфюрер господин Раттенхубер, – подсказал караульный офицер.

– Я жду ответа, – осмотрев Ганса с ног до головы, повторил Раттенхубер. – Что вы должны были сообщить генералу Шмундту?

– Но не здесь же, – пробормотал Ганс.

– Разумеется, – холодно сказал Раттенхубер. – Отвести его ко мне! – приказал он эсэсовцам.

9

Два часа Раттенхубер допрашивал Ганса. Не поверив ему, Раттенхубер по прямому проводу снесся с Венком. Тот подтвердил все сказанное Гансом и попросил Раттенхубера передать Гитлеру «ту радость, которой, узнав о чудесном спасении фюрера, полны здесь все мы, уверенные в том, что подлых изменников ожидает скорый и правый суд, и клянущиеся отдать свои жизни вождю в этот великий час испытаний!».

Удостоверившись в полной невиновности Ганса, в его «беспримерной преданности» фюреру, Раттенхубер приказал молодому офицеру немедленно вылететь в Берлин, найти командира охранного батальона «Гроссдойчланд» майора Ремера и передать ему добавочные распоряжения рейхсфюрера СС. Гиммлер, узнав о покушении, прилетел в ставку. В Берлине он уже отделался от тех, кто мог рассказать Гитлеру кое-что о его связях с заговорщиками.

10

А дело, как потом рассказывал Ганс, было так: Ремер получил приказ штаба заговорщиков, занял радиостанцию и новую Имперскую канцелярию. Заподозрив что-то неладное, он отправился к Геббельсу. Тот, выслушав его, пришел в ужас.

– Нет, нет, это измена! Я сейчас же соединю вас с фюрером. Провидение сохранило его!

Гитлер приказал Ремеру подавить заговор.

– Строгость и беспощадность, господин полковник.

– Майор, мой фюрер.

– С этой минуты вы полковник. Расстреливайте, кого найдете нужным.

11

В восемнадцать часов Ганс прилетел на аэродром Рангедорфа, где его ждала машина. В суматохе – Берлин уже знал из выступления Геббельса по радио, что фюрер жив, здоров и принял Муссолини, – Ганс нарочно часа полтора плутал по городу в поисках Ремера. Наконец в правительственном квартале ему сказали что Ремер и его части должны быть в военном министерстве на Бендлерштрассе.

Там, сраженные вестью о неудаче покушения, главари заговора метались, не зная, что предпринять, и теряли драгоценное время.

Фромм позвонил в «Волчье логово», узнал о неудаче Штауффенберга и отказался от дальнейших действий. К тому времени вернулся Штауффенберг и без долгих разговоров арестовал Фромма и еще нескольких генералов. Тут же стало известно, что генерал-губернатор Франции Штюльпнагель совершил переворот, но командующий войсками в Западной Европе фельдмаршал Клюге не поддержал заговорщиков.

Дальше пошло хуже. Штиф, не прервавший связи ставки с фронтами, спутал карты заговорщиков. Их сообщники на Восточном фронте, в Вене и Праге узнали из приказа Кейтеля, отменившего операцию «Валькирия», что фюрер жив, поспешили послать Гитлеру телеграммы с заверениями в своей исключительной преданности.

Генерал Бек, услышав о столь трагическом повороте событий, выстрелил себе в рот, но неудачно. Кто-то помог ему отправиться на тот свет.

Тем временем Фромм и генералы, сидевшие взаперти, сумели взломать дверь. Фромм, сообразив, что его еще могут помиловать, если он не помилует своих компаньонов, приказал расстрелять Штауффенберга, Ольбрихта и еще кое-кого из заговорщиков. Их поставили к стенке во дворе министерства и расстреляли при свете автомобильных фар – дело шло к ночи.

Штауффенберг успел крикнуть:

– Да здравствует священная, свободная Германия!

Какой-то молодой охранник трясся от страха, стреляя в Ольбрихта и никак не попадая в живую цель.

Между тем Скорцени и новоиспеченный полковник Ремер, ожидавший еще более блистательного взлета, немедленно направились на Бендлерштрассе.

12

Ганс, ворвавшись в комнату, где Скорцени и Кальтенбруннер творили суд и расправу, наткнулся на Ремера.

– Вы здесь зачем?

– По приказу группенфюрера господина Раттенхубера!

– Взять! Потом разберемся.

Если бы Раттенхубер в эту минуту не появился в комнате, занимаемой Скорцени и другими, сидеть бы Гансу в подвале гестапо.

– В чем дело? – обратился Раттенхубер к Скорцени, увидев Ганса, пытавшегося объяснить Скорцени, что он вовсе не заговорщик.

– Отпустите его. Этот офицер предан фюреру не меньше, чем мы с вами. Не его вина, что он не смог предотвратить злодейский акт. – Он обернулся к Гансу. – Майор Рорбах, ты не вернешься в Париж. Такие люди нужны мне в Берлине. Я понимаю, ты много пережил. Даю тебе полтора месяца отпуска, потом явишься ко мне.

Полтора месяца Ганс провел в горах Саксонской Швейцарии. Он действительно нуждался в отдыхе: не очень-то приятно притворяться «преданным фюреру», когда ненависть к нему и его клике душила Ганса.

К нему приехала Марта. Они жили в доме старого полуглухого фермера на берегу Эльбы, в пустынной местности, где Марту и Ганса никто не мог встретить, Это был их медовый месяц, украденный у них войной. Марта ушла из абвера после того, как военная разведка перешла в ведение службы Гиммлера. Рейхсфюрер СС перетряхнул весь состав абвера – «это гнусное гнездо изменника Канариса», арестованного по обвинению в причастности к заговору 20 июля. Все попытки Марты доказать, что, увольняя ее, власти оскорбляют память «героически погибшего мужа», остались втуне.

Герои так быстро забываются!

И пришлось ей снова надеть сумку почтальона. Клеменс-старший помрачнел: важный источник информации накрылся.

– Не бывает дела без убытка! – философски заметил по этому поводу Иоганн Шлюстер, очень довольный тем, что Марта не рискует больше головой и у нее есть время теперь заниматься с Эльзи.

В сентябре Ганс вернулся в Берлин. Некоторое время он помогал Раттенхуберу в хозяйственных делах Имперской службы безопасности. Когда Гитлер перебрался в бункер, территорию Имперской канцелярии объявили на осадном положении. Комендантом и командиром обороны правительственного квартала назначили генерала Монке. Раттенхубер откомандировал Ганса в распоряжение Монке в качестве офицера по особым поручениям. Монке хвалил Ганса за деловитость и оперативность.

Изредка Ганс встречался с Антоном.

Интендантство, как уже сообщалось, поручило Клеменсу-младшему снабжать правительственный гараж бензином, смазочными веществами и деталями к машинам. Антон быстро сошелся с начальником гаража Эрихом Кемпкой и многое узнавал от него.

Встречаясь с Гансом, они делали вид, будто не знают друг друга.

Глава двадцать третья.
ФИРМА ПРОВОЖАЕТ ЖЕНИХА И ВСТРЕЧАЕТ НЕВЕСТУ
1

Февральским вечером 1945 года Руди и Клеменс беседовали, забравшись в Тиргартен. Руди приехал с фронта в отпуск и, боясь слежки, все откладывал и откладывал свидание с Антоном.

– Да перестаньте вы оглядываться! – прикрикнул Антон на Руди, чьи тревоги вряд ли нуждаются в пространном описании, – Впрочем, вы здорово влипли!

– Я пропал! – лихорадочно зачастил Руди. – Умоляю вас, помогите мне! В конце концов, клянусь честью, я начал понимать кое-что.

– Оно и пора бы, – дружелюбно усмехнулся Антон. – Так слушайте. Чтобы вы могли спокойно обдумать то, что я предложу вам, вот письмо Шилькредта и рассказ Луизы. Можете уничтожить их. Это подлинники.

Руди чуть ли не вырвал у Антона бумаги, пробежал их глазами.

– Сожгу дома… Господи, наконец-то я усну спокойно! Хотя какой там, к чертям, сон! Мне снятся кошмары, только кошмары…

– Полноте! Поймите раз и навсегда: вы помогаете тем, кто хочет поскорее покончить с этой бойней и видеть Германию свободной.

– Поймите и вы меня, Антон! Если Мюллер не схватит меня здесь, что ему стоит схватить меня на фронте?

– Вот об этом я и хотел поговорить с вами. Мы можем переправить вас в любую нейтральную страну, но ведь и гам до вас дотянется гестапо. Переходите к нам.

– К вам?! – в сильнейшем волнении воскликнул Руди. – Никогда! Да меня тут же отправят в кандалах в Сибирь.

– Перестаньте болтать вздор! Черт знает чем набили вашу голову. Не вы первый и не вы будете последним. Генерал Винцент Мюллер – разве вы не знаете? – оказавшись перед выбором: быть уничтоженным или продолжать служить безнадежному делу, капитулировал вместе с частью, которой командовал. Вас примут хорошо, это наша забота. Вы будете жить в лагере, там, где Паулюс, Зейдлиц и еще добрых десятка три пленных генералов. Комитет «Свободная Германия» просветит вас кое в чем. После войны мы увидимся, непременно увидимся, Руди. И будем работать – на мир.

– А кто его не хочет? – Руди вздохнул. – Ладно, Клеменс, куда ни шло! Винцент Мюллер не сплоховал. Да ведь и у меня нет другого выхода. Признаться, лезть в пекло – перспектива не слишком заманчивая. Пусть туда лезут толстопузые бонзы! И все-таки я побаиваюсь…

– Зачем мне повторять дважды одно и то же? – резко сказал Антон. – Впрочем, подумайте! Я не настаиваю.

– Нет, мне надо бежать, бежать без оглядки!

– Все будет хорошо, уверяю вас.

– Спасибо, Клеменс. Чем мне вас отблагодарить?

– Только одним. Когда вернетесь после войны, конечно, в Германию, забудьте о вашем высоком происхождении и постарайтесь быть полезным людям. Ну, откройте гараж, что ли, раз вы такой любитель машин.

– Как и вы! – Руди подмигнул Антону.

Тот сообщил ему пароль для перехода через линию фронта.

Они расстались друзьями.

2

Мюллер вызвал фрау Лидеман.

Фрау убита горем, фрау верить не хочет, что ее сокровище, ее Руди изменил фюреру!

В своем ли он уме был? Вряд ли. Даже наверняка – нет. Да ведь и было с чего! Лучший его друг, милейший Иоганн Плехнер убит гнусными чехами– он приехал туда заключить договор с обувной фабрикой Бати. А тут еще долги Клеменсам… Правда, она просила старика проявить христианское милосердие и поступить, как завещал Господь: прощать долги ближних. Клеменс напомнил фрау, что это сказал Сын Божий.

«А ведь сыновья частенько такие непрактичные и легкомысленные, вам ли не знать этого, фрау? Вспомним лучше, – добавил он, – что говаривал Бог-Отец: око за око, зуб за зуб».

– Я чуть не подохла от смеха, услышав это, – окончила рассказ фрау Лидеман.

– Подохла? – Мюллер ушам своим не верил. – Фрау, откуда у вас эти словечки базарных торговок?

– А откуда вам знать, что я не была рыночной торговкой?

– Вот этого даже мы не знали, – рассмеялся Мюллер.

– Может, вы находите, что лучше быть девкой из какого-нибудь разорившегося дома, вроде Марии фон Бельц, чем дочерью честного торговца мясом и салом? – сварливо заметила фрау.

– Далек от того, чтобы сравнивать эти профессии Однако вернемся к вашему сыну. Итак, помешательство?

– Еще ни один Лидеман не изменял фатерланду, будучи в своем уме, – заявила фрау.

– Хорошо, фрау. Значит, шизофрения… Вы не огорчитесь, если в этом духе мы распространим версию о причинах бегства вашего сына?

– Ах, боже мой, да не все ли равно!

– Но не огорчит ли это его невесту?

– Какое мне до нее дело? – вспыхнула фрау. – Похоже на то, что и она приложила руку к помешательству Руди. Она так издевалась, так издёвалась над ним, эта отвратительная девка!

– Фрау!

– Ах, оставьте! Мне ли выбирать выражения, черт побери!

3

Незадолго до прорыва Жукова через Зееловские высоты и форсирования Коневым Нейсе Мария фон Бельц, сопровождаемая братом, пожаловала к Клеменсам.

Карл фон Бельц, худой, словно щепка, с нездоровым цветом лица, весь какой-то издерганный, исподлобья рассматривал Клару. Она встретила фон Бельцев и провела их в кабинет Антона, сказав, что глава фирмы нездоров.

– Он поручил Антону поговорить с вами, фрейлейн. Антон сейчас придет.

– Благодарю, – сухо ответила Мария. – Карл, познакомься с фрейлейн…

– Что? – выкрикнул Карл.

– Это фрейлейн Клара Хербст, племянница господина Петера Клеменса.

– А, да! – Карл коротко поклонился. – Карл Бельц. Махмуд, если хотите; Пичетти, если вам угодно; Христиансен, это тоже ваш покорный слуга. Он же Иван Алексеевич Голубев – был и им. Солдат фюрера. Солдат фюрера и банкрот! – Все это Карл выпалил без паузы.

– Простите его, фрейлейн Клара. Он изъездил полсвета, выполняя поручения командования вермахта, не раз бы вал в скверных переделках, и вот… Он очень нервный!

– Я нервный? Значит, я еще человек? Вздор! Я планктон, и меня жрут киты! Где они? Почему не принимают нас, черт их побери!

Клара со страхом смотрела на этого истерика… Назвал несколько имен… И русское в том числе… Поручения вермахта. Шпион, вот ты кто, Карл Бельц!

– Сядь и помолчи, Карл! – повелительно сказала Мария. – Как здоровье младшего Клеменса, фрейлейн? Я давно не видела его.

– Антон весь в делах. Он обслуживает гараж фюрер-бункера – это поручено ему интендантством. Бензин, масла, детали… Все это отнимает у Антона очень много времени…

– Война, война! – вздохнула Мария, – Будем надеяться, что она последняя вообще. Да и эта давно бы была окончена, будь кое-кто более благоразумен и откликнись они на призыв здоровых сил нации…

– Я тоже мечтаю о том, чтобы все это окончилось поскорее. Антон редко бывает дома, и я так скучаю без него.

– Ах, вот что! Значит ли это, что вы и он…

– Мы помолвлены, разве вы не знаете?

– Поздравляю. Однако вы оказались ловкой девушкой!

– Простите, я не понимаю вас. Просто Антон очень дорог мне.

– Глупенькая! Кое для кого он дороже всех сокровищ мира!

– Боже мой! – снова истерически каркнул фон Бельц. – Они разговаривают о помолвках и свадьбах, они будут обжираться на свадебных пирах и рожать детей, а их дети будут гибнуть в войнах… Впрочем, туда им и дорога. Всем! Всем!

– Карл! – обрезала его Мария. И помахала рукой Антону, появившемуся на пороге кабинета.

– Здравствуйте, фрейлейн Мария! Здравствуйте, господин Бельц.

– Я не буду мешать вам, Антон, ладно? – Клара распрощалась с Марией.

– В чем дело, черт побери! – с высокой ноты начал Карл. – Мы получили вашу проклятую бумагу с требованием о немедленном погашении наших долгов. Между тем на днях Лидеман женится на Марии… Это потребует немалых расходов, понимаете вы это или нет?

– Какая свадьба? – удивился Антон, – Разве вы не знаете, что полковник Лидеман скрылся?

– Как скрылся? Куда?

– Фрейлейн, не меня спрашивать об этом, но я точно знаю, что гестапо официально сообщило о бегстве полковника, ссылаясь на умопомешательство. Возможно, причиной тому было еще и то, что Лидеманы объявлены банкротами. Вчера мы передали их векселя совету кредиторов. Совет наложил арест на фамильные ценности Лидеманов, хранящиеся у нас. Мы не имели права при теперешнем положении держать в сейфе мертвые капиталы.

– Вот как! – Мария была вне себя. – Я звонила этой твари на днях… О, простите!…

Карл подскочил, как на пружине.

– Ты просишь прощения? У кого? У этих акул? – Он принялся бешено колотить стеком по столу. – Господин Клеменс, черт вас побери, почему все наши векселя оказались в ваших руках?

Мария вырвала у него стек.

– Или ты немедленно уйдешь, Карл, или сиди спокойно и предоставь это дело мне. Извините его, Клеменс, он не в духе.

– Фрейлейн, мы задолго предупредили вас о том, что срок уплаты по закладным истекает. Вы попросили отсрочки. Мы ее дали. Сегодня срок ее истек. Разве ваш управляющий не сообщил вам об этом?

– Этот негодяй сбежал вчера в Швейцарию, захватив всю наличность, которой мы располагали. Мы безоглядно верили ему!…

– …и привлекли его, как мне известно, к некой провалившейся операции…

– Молчите! – прошипела Мария.

– Мне надоело все это! – взревел Карл. – К делу, к делу!

– Зачем же кричать на весь белый свет? – Петер Клеменс вошел в кабинет, опираясь на палку. – Здравствуйте, фрейлейн. Ваша пунктуальность делает вам честь. Ну, к делу так к делу. За вами… – Он обернулся к Карлу. – Порядочный должок, сударь мой, весьма порядочный. И день расплаты наступил. Он должен был наступить. У нас к вам большой счет. И не только денежный.

При виде почтенного человека с белой гривой и лицом, преисполненным благородства, Карл притих.

– Нервы! – пробурчал он, – Извините. Я понимаю вас, господин Клеменс, но что делать? Управляющий обчистил нас до нитки и сбежал… Я на днях снова уезжаю и не смогу в столь короткий срок погасить хотя бы половину нашего долга.

– Плохо, плохо!… Простите меня за стариковское любопытство. Говорят, вы были в России?

– Да, до войны.

– Если мне не изменяет память, вы не первый из рода Бельцев, э-э, посещавших эту страну?

– Я третий. А что?

– Один из ваших предков, не помню, где я это читал, был в России в так называемое Смутное время. Кажется, ему не поздоровилось там? А ваш батюшка, слышал, командовал карательными частями на Украине в годы Первой войны.

– Да. Он умел разговаривать с этими свиньями. Он неплохо работал.

– Да уж! О работе фон Бельцев в России мы еще поговорим с вами. Пройдемте ко мне. Прошу вас!

Карл и Петер ушли.

– Итак, – высокомерно начала Мария, – вы вызвали меня, чтобы сообщить о двойном крахе моих дел? Значит, я разорена?

– Не я хозяин фирмы, фрейлейн.

– Кто хозяин вашей фирмы я отлично знаю. И позволю напомнить вам о вашей страсти к охоте на диких зверей. Этот идиот Лидеман признался мне кое в чем, Клеменс. И хотя дело на фронтах идет к концу, но гестапо еще существует. Его начальник, Генрих Мюллер, с наслаждением повесит вас. Вас и вашего отца. Если вы не уничтожите наши векселя, Клеменс. Все до единого.

– Фрейлейн, уверяю вас, с головы отца и с моей головы не упадет ни один волос. Но за целость вашей головы не поручусь. Фирма очень просто докажет, что мы являемся жертвой шантажа. А шантаж налицо, фрейлейн. Как вы думаете, что сделает с вами группенфюрер Мюллер, если я предъявлю ему запись нашей беседы?

– Какой беседы?

– Той, фрейлейн, где вы сказали… – Нажав на столе невидимую кнопку, Антон включил магнитофон. – Вы узнаете свой голос?

Медленно бежала лента, воспроизводя разговор Антона с Марией. «…В известных кругах начинает преобладать мнение о полной неспособности фюрера исправить положение как на фронтах, так и внутри страны. И ему, пожалуй, придется уйти…». – «Правители не уходят так просто, фрейлейн». – «Тогда их "уходят"…»

Мария судорожно вцепилась в подлокотники кресла. Что она могла сказать?

– Фрейлейн, повторяю ваши слова: «Хотя дело на фронтах идет к концу, но гестапо еще существует». Начальник его, Генрих Мюллер, с наслаждением расстреляет человека, работавшего на иностранную разведку, весьма активно участвовавшего в заговоре против рейхсканцлера и совершенно случайно не разделившего участи Штауффенберга и других!…

– Значит, я в петле! – Голос Марии не дрогнул; и не дрогнул ни единый мускул на ее лице. Оно лишь чуть-чуть побледнело.

Антон рассмеялся.

– Эти же слова я слышал в прошлом году. Их сказал вам Лидеман в день вашего рождения, если вы не забыли. Нет, фрейлейн, мы не палачи, и о петле не может быть речи. И прошу простить меня. Вы сами вынудили нас прибегнуть к этому пошлому трюку. – Антон помолчал, пристально наблюдая за Марией.

Она играла стеком.

– Уверяю вас, фирма крайне заинтересована в сохранении самых дружеских отношений с вами. Она могла бы пойти навстречу вам и не доводить расчеты с вами до крайности… Дело в том, что вы не только участвовали в заговоре, но и работаете на иностранную разведку.

– Богатая фантазия у вас, однако! – хладнокровно обронила Мария.

– Не надо обладать большой фантазией, фрейлейн, чтобы прочитать одно из ваших донесений полковнику британской разведывательной службы, которого вы обозначили буквой «Р». Там вы пространно описываете свое посещение Аллена Даллеса в Швейцарии и столь же пространно информируете полковника Р. о различных группировках внутри заговорщиков.

– Это еще надо доказать, – надменно сказала Мария.

– Пожалуйста. Вот копия вашего донесения, фрейлейн. В британской разведке вы значитесь под кличкой Белка.

Мария молчала.

– Что скажете, фрейлейн?

– Ваши условия? – резко ответила Мария.

– Повторяю, фирма могла бы пойти навстречу вам, если…

– Если?…

– Если фрейлейн не прекратит связи с упомянутой мною разведкой и будет информировать фирму о том, что ей понадобится в будущем.

– Иначе?… – снова тот же бесстрастный тон.

– Иначе вам придется расстаться со всем движимым и недвижимым имуществом…

– …и петля?…

– Нет, я уже сказал. Нам нет никакого дела до того, что принадлежит истории.

– Благодарю. Пожалуй, я буду вам полезна.

– Вот и хорошо. Когда мы встретимся?

– Когда будет угодно вам. – Хладнокровию этой женщины мог бы позавидовать человек с железными нервами.

– Я выберу время для свидания с вами, фрейлейн. А вот и отец! По его лицу вижу, что и он столковался с вашим братом. Ну, что?

– Все в порядке, сынок, все в порядке. – Старик опустился в кресло. – Вы не скучали без нас?

– Мы пришли к полному взаимопониманию с фрейлейн Марией, отец.

Карл сидел в глубине кабинета и молчал. Выглядел он пришибленным. Петер обернулся к нему.

– Вот видите, милейший Карл, сыновья куда покладистей отцов. Очень рад, фрейлейн, что вы столковались с Антоном. Ваше благоразумие и откровенность вашего брата восхищают меня. До свидания, фрейлейн. До свидания, господин Бельц.

Проводив сестру и брата, Антон вернулся в кабинет.

– Ну, что Карл?

Петер тихонько посмеялся.

– Я прижал его к стенке, и он сразу сбавил тон. Скажи-ка, Мария не наделает глупостей?

– У нее мужская логика. Да и ее хозяева вряд ли так просто откажутся от нее. Она слишком много знает.

– «Мужская логика»! «Хозяева»! А если ее схватят? Хватит ли у нее выдержки? Гестапо умеет выбивать из людей их секреты.

– На днях встречусь с ней и постараюсь переправить куда-нибудь подальше.

– Отлично, сынок, отлично!

– Скажи-ка! Ты вроде бы похвалил меня?

– Даже наш брат добреет к старости! Что ж, Антон, надо думать, это последние наши месяцы здесь…Кто знает, куда отправят тебя и что будет со мной…

– Тебе отдохнуть бы…

– Месяц-другой, да… Где-нибудь в березовой роще на берегу речушки вроде Истры. А вообще-то рано еще отдыхать Петеру Клеменсу или как там его… Рано, сынок, рано… Но мне грустно будет расставаться с тобой и Кларой. Привык… Словно вы и взаправду родные…

– Такая уж наша доля, отец, – вздохнул Антон.

– Солдатская доля, Антон, солдатская. Ты не забыл, о чем нас просят?

– Нет, конечно. Кажется, я нашел человека, который поможет нам в этом деле.

– Кто?

– Свояк Гитлера.

– О-о!

– Герман Фогеляйн. Пловец сказал, что в качестве связного рейхсфюрера СС он бывает на всех военных совещаниях у фюрера и докладывает о них Гиммлеру.

– Но как выудить из него то, что нужно Центру?

– Вот над этим я и ломаю голову.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю