Текст книги "Мы из Кронштадта. Встреча (СИ)"

Автор книги: Николай Берг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 24 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Замечательно, когда в Москве огромные больницы с узкой специализацией врачей, чуть ли не с лицензией лечения правой ноги, а левую уже должен лечить другой специалист, только вот проблем это вызывало прорву, в том числе и потому, что вся страна – не только Москва и такого количества медиков в провинциях нет. Зато есть массовая юридическая грамотность пациентов и вот уже хирург, который на дежурстве в ЦРБ оказал помощь клиенту с травмой, идет в суд, потому как благодарный пациент подал заяву на него – у хирурга нет лицензии травматолога и плевать, что помощь оказана в срок и правильно – ведь бумажки нет – иди сюды и плати, докторишко!

Конечно, врач не может знать и уметь всего и специализации не зря придуманы, но загонять порядок до уровня немецкого совершенства, когда он становится хаосом – не уверен, что было мудро. И сейчас мы сами тут будем балансировать на грани, проверяя на самих себе – как оно может быть лучше. И уже маячат скоренько проблемы связанные с оплатой медицины – за тысячи лет так и не решенные – потому как бесплатную медицину не ценят пациенты и свое здоровье запускают до безобразия, а платная тут же начинает молиться Золотому тельцу и вместо лечения идет уже вспарывание кошельков. Правда пациенты все же стараются здоровье беречь…

Хотя кого я обманываю. Наши люди не немцы или американцы и потому тот же здоровый образ жизни вызывает только насмешки. Жрать, как не в себя. Пить как не в себя…

Тут я охолаживаю свой задор. Просто вспомнив, что у тех же американцев новые анатомические термины для жиробасов – передний зад и задняя грудь. Что как-то не сочетается с ЗОЖ…

Потому шустро слезаю с высших эмпиреев и возвращаюсь к нашим баранам. Таблицы связи, схема больницы с отделениями и прочие организационные вопросы. В первую голову запомнить номер дежурного врача и в случае необходимости обращаться к нему. Патрулировать начнут через неделю, за это время для них приведут в порядок доставленные из города машины «Скорой помощи». С оборудованием там неизвестно что, но ездят сами, так что шасси и мотор в порядке. Методички раздал для самостоятельного изучения. Первая помощь, которая в течение «золотого часа» вопрос жизни и смерти зачастую. Ребята становятся серьезными – объем информации, который им нужно будет проглотить и усвоить – попугивает.

Начинать приходится с азбуки. Ну а куда денешься? И разбираем вроде и простое, а на деле – почему-то почти всегда упускаемое – оценка обстановки, оценка угрозы парамедикам и самим пациентам. Ожидаемо, ребята уверенно называют угрозой зомби, электрический ток и возможный наезд транспорта, если это авария при ДТП. Приходится приводить примеры самого разного – от угарного газа, хорошо накапливающегося в разных низких местах (а мы, когда обучим ребят уже зимой вполне с этим газом столкнемся, причем от любовных парочек в гараже, до отапливавших свое жилье газом теплолюбивых дурней и много там еще всякого будет), до агрессивных невменяемых зрителей, например. Слушают хорошо, активно участвуют в обсуждении – в общем они мне нравятся. И староста у них толковый. Разбираем угрозы и оценку ситуации даже быстрее, чем ожидал. Еще быстрее проходит оценка – в сознании ли пациент. В то, мирное время, обучаемые все же стеснялись друг друга и потому резко и громко спрашивать у пострадавшего: «Что с вами случилось? Вы меня слышите?» получалось далеко не сразу. Краснели и мямлили.

Эти орлы не страдают деликатностью и вполне орут это друг другу, разделившись на пары. Половина лежит на полу учебной комнаты – а другая их спрашивает. Громковато выходит, ну да сейчас ясный день. Обеденный перерыв уже для больных, не тихий час, так что ничего, потерпят. И да, как и положено признают – когда лежишь, а тебе такое орут – не поспишь.

Насчет проходимости дыхательных путей и западающего языка вопросов не возникает. Успеваем, забегая вперед, отработать переворот в безопасную позу – на бок, чтоб «с роту слюни с носу сопли» вытекали безвозбранно и я веду своих архаровцев обедать.

Поварихи расстарались – от души наготовили. И салатик свежий, и котлеты с пюре, украшеным петрушкой и укропом и все красиво и пахнет обалденно. И борщ со сметаной и чесноком, конечно! Парамедики только головами вертят.

– Будет здорово учиться, пока так кормят! – выражает общую мысль один из ребят.

Учиться после сытного обеда трудновато, потому перерыв на 20 минут вполне оправдан. Сидим на свежем воздухе, в беседке, среди цветника.

Выражаю свое легкое удивление тем, что ребята понимают важность своей будущей работы. Староста усмехается:

– Посчастливилось мне учиться у Крюкова Юрия Николаевича, замечательнейшего преподавателя. Он нам вдалбливал, что история – это цепь взаимосвязанных последовательных событий, и нужно не зубрить даты, а понимать механизмы причинно -следственных связей. И новости смотреть нужно, чтобы не сказать "аяяйяй, чо делаицца!", а вовремя конвертировать накопления в крупу, сахар и ящик водки.

– Он какой предмет преподавал у вас? – спрашиваю я.

– Историю. Знание истории в таком ключе очень уберегает от остервенелого весёлого угара, участия в цветных революциях и последующего загибания от голода на обломках разрушенной собственными руками экономики. Также уберегает от скатывания сознания в нацистские и фашистские крайности. А вот школьные учителя, наоборот забивали мозги датами. Даты, даты, даты... "Исторический диктант": когда помер Наполеон, что случилось в августе 1372 года, когда ощенилась болонка Екатерины II?...

Я как раз в школе учился, тогда ещё русский, литературу, математику, геометрию, физику, химию и биологию преподавали по советским учебникам, а вот "история" была свеженькая, особенно в "новейшей истории" было много внимания уделено ужосам ГУЛАГА и в контраст кровавокоммунистическому совку ставилось безоблачное, счастливое демократическое европейское существование.

Одна из сестер ещё имела счастье на литературе "архипелаг ГУЛАГ" пройти. И вчерашние комсомолки с пеной у рта втирали нам про людоедство коммунизма и тупиковость плановой экономики, при этом не стремались тут же нас стыдить за выходки и хулиганство, ставя в пример пионеров – толково поясняет начальник парамедиков.

Тут я замечаю, что сам староста постарше остальных парней. Нет, они все не мальчики. Но он – постарше. И явно поопытнее. Они его слушают.

– Мне повезло – в моей жизни было 2 года пар у Юрия Николаевича. А у кого-то были только Марьивановны с историческими диктантами и охаиванием совка. Вот они брызжут вокруг "европейскими ценностями" – информационная бомба в девяностых сработала эффективно, как это не печально.

– Ага, нам все про Европу от Владивостока до Лиссабона говорили. Дескать вот-вот мы станем европейцами – кивает один из парамедиков. Точнее – будущих парамедиков.

– Нафиг мы европейцам не сплющились, ресурсы наши интереснее. Любая война от короткой огневой стычки до войны в целом идёт за ресурс и в конечном счете побеждает тот, у кого ресурсов хватило на дольше, чем у врага и кто эти ресурсы более умело использовал. А "историки", которые сыпят датами и фактами кровавых преступлений, лучше бы вспомнили, как под любой шумок европейские соседи, высокоразвитые японцы и ребята из-за океана быстро появлялись на наших границах и с целью помощи соседям в столь нелёгкое время пытались тихонечко аннексировать чутка нашей земли. Да и шумок порой шумелся на их баблишко, но это уже не столь очевидные вещи и тут можно в конспирологический бред скатиться – отзывается староста.

– Ну да, конспирология – насмешливо отзывается другой курсант.

– В любом историческом событии есть причина, которая выгодна верхушке и есть повод, который должен нравиться толпе. Основная масса за поводами не видит причин, а поводы, как показывает история, в большинстве случаев тщательно продуманы и срежессированы – пожимает плечами староста.

– Похоже, что вы воевали? – спрашиваю его не совсем тактично.

– Да было немного…

– Писарем при штабе? – ухмыляется его напарник, сказав цитату из известного фильма.

– Да, типа того – возвращает ухмылку староста.

– Чечня? – уточняю я.

– Да, она самая. И да, по сравнению с тем, что сейчас – так нынче проще. Не веселее, не легче – но проще. И враг виден и с друзьями понятнее.

– А там?

– Ты постоянно находишься в стрессе, в окружении врагов, которые днем вполне дружелюбны. "Здесь не Европа, а Восток, и в моде минная война..." Мина оставит тебя калекой, а жить инвалидом не хочется, и на этот случай у многих припасена специальная граната. Это давит на психику, и бутылка на троих вечером – это нормально. Но блин...

На стадии отбора перед командировкой мы просмотрели, что один пассажир, когда выпьет, неадекватен. Он реально для своих был опасен – я у него один раз еле успел Ф-1 забрать, пальчик уже в колечке был. Сдать его руководству нельзя – уволят его, дурака тупорылого, а ему семью кормить надо. Слава богу, поперся он добровольно на учения с ОМОНом, и сломал ногу.

– Слыхал, что там проблемы были с бегунами по бабам? – уточняет его напарник.

– В полный рост и встав на цыпочки! В Чечне в общепите работали в основном вдовы, они и половые услуги оказывали в легкую. И они реально воняют бараньим салом, это вообще ни разу не слова Суворова, а жизненные реалии. Разумный человек без дополнительных разъяснений понимает: если ты попрешься ночью на территории ЧР к бабам, то это жесткая лотерея. А человек выпил больше нормы: "Я пошел к Мадине".

Его спать уложили, он подождал, пока все уснут, и все равно ушел. Хорошо, что прошло без ЧП. Потом в этом же районе были люди из другого региона, и у них были проблемы. Большие! Причем, накосячили раз, а стреляли в районе еще долго. Вот Цхинвал по сравнению с Чечней – это кайф. Там местные не враги были. Хотя крыша у меня ехала после приезда оттуда еще года 2.

– Как выразилось, если не секрет? – не стоило бы спрашивать, да очень уж интересно.

– Горцев видеть не мог спокойно, шерсть на загривке торчком. Потом прошло.

– Вождению вас уже обучили?

– Да, права у всех есть действующие, но на легковушки. Фургон скоропомощной в принципе понятен, хотя и габариты другие и с обзором беда. Для вождения скорой помощи нужны права категории В, но там спецподготовка нужна по приказу, из-за люстры и спецсигналов. Нам сказали, что как раз первые патрули будут для обкатки и срабатывания.

Тут староста неожиданно начинает ржать, потом спохватывается и поясняет:

– Горная дорога, то ли Кавказ, то ли средняя Азия, уж не помню. Идёт военная колонна. В кабине грузовика сидит мой командир, тогда еще совсем зеленый летеха и водитель-срочник. Командир замечает, что время от времени задние колёса частично не просто выкатывается на обочину, а как бы зависают над обрывами. Он спрашивает узбека-водителя: "… а ты как, хорошо машину водишь, и давно?" Тот отвечает: "Таварись прапорсчик сказал – хоросё езжу. А уже даано езжу – тры дня!" В итоге машину дальше вел мой командир, а водила сидел рядом с наказом: смотри и учись! В итоге оба живы остались!

– Все же непонятно, откуда Вы про 10% взяли? – спрашивает невысокий молчаливый парень, когда все отсмеялись.

– Интернациональная статистика, проверялась создателем теории «разбитых стекол» и его оппонентами. 10% людей всегда соблюдают правила и законы. Столько же – всегда нарушают. Остальные болтаются между двумя крайностями. Именно потому люди разные, но просчитываются. И 10% нарушителей – всегда в любом обществе будут. Другое дело, что если им карт бланш дан, то к ним примкнет и большинство. Большинство болтающихся это и есть нормальные люди. Жизнь учит, что обязательность соблюдения часто не полезна, не логична, не очевидна. Если их поместить в среду, где всё это чётко, они будут соблюдать.

– Стадный инстинкт?

– Нет, коллективизм. Оптимальный способ существования всей орды. Одни служат положительным примером, другие с риском для своей шкуры ищут новые пути и методы, авось что и обломится, заодно показывают подрастающему поколению – что так вроде и богаче житие, но могут и ручонки отрубить за воровство или там за шею повесить. Остальные обеспечивают стабильную жизнь всей орде.

– Как-то грустно звучит. Вот раньше говорили…

– Либералы видели в коллективизме несвободу, а не стремление к большей эффективности. Это тоже психическое расстройство. Не помню, как по латыни, а по – нашему – свинья грязи найдёт. Выжить можно только вместе. Да что говорить – и сами видите, и история подтверждает, кто умеет понимать прочитанное и сказанное.

– Ну история... Чтоб её хотя бы только понять, нужен человек с управленческим или дипломатическим, или военным опытом, и солидным. Объяснять и того сложнее. Что там эти училки могут рассказать, когда сами-то ничего не понимают? – пожимает плечами другой парамедик.

– Училка может повторять правильные догмы. Империалисты – говно, а прогрессивное человечество это вот эти вот все. Если это ложь, то люди будут одурачены и вряд ли поимеют пользу от таких "знаний". А правда полезна как зонтик. Его только надо научиться открывать, не терять по автобусам и иногда сушить-чистить.

Оборачиваюсь – голос знакомый. Анестезиолог к курилке незаметно подошел. Приветствую его, он кивает в ответ. Вижу, что зол как черт, но это я вижу. Для парней-то он как раз выглядит флегматично и меланхолично. Но я – то знаю, что чем он флегматичнее, тем злее. Видно, что-то эксквизитное произошло. Но не срочное – раз он в курилке покуривает. Между тем выпустив клуб дыма на манер старой пушки, доктор продолжает:

– Про историю всё правильно. Даты и маркировка это в большинстве случаев херня. Главное вывод, пусть даже в виде притчи. Имена изменены, несущественные подробности опущены. Время действия тоже не важно. А профессиональные историки все до одного мозгодубы и идиоты, кроме тех, кто лично деятельно доказал обратное.

Запоминать имена и даты полезно для тренировки памяти. Но не надо это переоценивать. Полезнее просто много читать и понимать, нежели "усваивать" и сдавать потом экзамен. И не надо думать, что либерасты понаписали мудрадацких учебников, ввели в программу Исайку Солжецова с его архигулагом и захватили умы. Щас! Эффективность как раньше, только хуже. Даже фоменки могут побеждать такую "историю", а уж я тем более. Выйду перед аудиторией и скажу так: Дети, кто будет меня внимательно слушать, у того потом всегда будут водиться денежки. И без обману, естественно. И всё.

– Вот после Цусимы казнили небогатого Роберта Рождественского. Он после этого стихи стал писать. А в Японии, наоборот завернули адмирала в тогу и забальзамировали. Вместе с кораблем Мимокассы. Закопали в землю чтоб не смог утонуть. Но кораблю всё равно суждено утонуть, поэтому утонет вместе с островами. Я в кино видел. Или Годзилла перекусит напополам... – в тон ему заявляет записной шутник – в каждой группе учеников всегда есть такой. Надо его запомнить – такие могут и серьезно помочь и так же серьезно навредить.

– Надо корапь забетонировать – изнутря и снаружи – поднимает перчатку анестезиолог.

Но я вижу, что это у него так, на автомате.

– Что случилось -то?

– Полагаю, что впору ваших приятелей из зомболаборатории озадачить. Мы определенно имеем дело с новым типом этих тварей.

Все притихают, настораживаются. Я естественно, тоже. Осторожно спрашиваю:

– И в чем выражается?

– А сами судите. Заходит сейчас пациент. Глянул на нас – и заявляет вместо «здрасте!»: «Ну и рожи у вас паскудные! Смотреть тошно!» А там только я и санитарочка. Которая этого мудилу к операции подготовить должна.

– Плановый?

– Ага. Причем если я к своей физиономии могу отнестись критично, то девчонка никак не выглядит этак.

– И вы не удержались?

– С чего мне удерживаться? Понятно, что я ему объяснил, что если наши рожи его возмущают, то я – чтобы не оскорблять его эстетических чувств – могу показать ему свою старую морщинистую жопу, чтобы он мог вылечить свое чувство прекрасного.

Парамедики переглядываются – им хочется заржать, но не знают, как к этому отнесутся оба лекаря. Понимают субординацию.

– Можете хохотать – милостиво кивает анестезиолог.

И они ржут.

– Судя по тому, что вы тут курите, операция отложена?

– Он пошел жаловаться главной. Надеюсь, его приветствие ей будет таким же.

Тут уже и я ржу. Просто представив реакцию главврача на такой привет от пациента. Как там у Пруткова? «Богатая, но самолюбивая старуха»? Вполне походит, тем более что в то время уже 40 лет – старость.

– Ну а хирургам есть чем заняться. Привезли тут сокровище. Тут где-то карьеры и там же всякие стройматериалы с мирного времени складированы. Что-то собирались там громоздить. Их стройкраном и грузили на транспорт. Вода в карьере прогрелась, а очередные грузовики задержались что-то. Перерыв. Вот те, кто там с краном, купаться натеяли.

– Сбросили невезучего с крана?

– Ну да, если бы. Они друг друга поднимали и прыгали. Метров с 15-20. А один не хотел – высоты боялся. Я сопровождающих спросил, не было ли им страшно, а мне в ответ, что они инженеры…

– Траст ми, ай эм инженер! – тихо, но к месту вставляет шутник.

– …и они все точно рассчитали. Потому того, что веселье портил просто с невысокого бережка, раскачав за руки-ноги скинули на мелководье.

– Точно с невысокого бережка? – сомневается староста группы.

– Мне так сказали. В общем перелом таза, бедренной кости и основания черепа. Может еще что найдут – сейчас его хирурги вместо операции смотрят. Раньше было, друзья звонили, спрашивали: «Ну чего там у тебя?» Теперь некому звонить – грустно говорит анестез.

– А что с новым видом зомби? – все же спрашиваю, хотя уже знаю ответ.

– Не было столько идиотов. Определенно они тоже укусами размножаются. Я-то сгоряча думал, что выжили только те, кто хоть немного соображает. А тут вон как! Ладно, пошел я!

– Интересно все же живут люди, а тут жизнь проходит мимо – с комичной серьезностью заявляет шутник.

Дожидаюсь, когда отсмеялись и веду на занятия дальше.

Иллюстративный материал:

/post/162549

Глава 18. Команда лекаря. Хотел перемен – получи!

– И зачем понадобилось ей разжимать зубы? Мы же об этом беседовали, что эпилептику только подушку под голову! Если нет подушки, то любую свернутую одежду, чтобы башку не разбил себе. И все! А потом переложить в безопасную позу на бок. Ведь говорили же?

Выражение лица у себя на морде держу строгое, брови хмурю, глаза щюрю. Виновник инцидента кряхтит. Ему неприятно и неудобно.

Время летит со свистом, мы успели парамедиков подготовить, и теперь они уже вовсю работают сами, и встречаемся мы с ними только на еженедельном разборе полетов. Ошибок допускают много, клинического мышления конечно же у них нету, но публика ими определенно довольна. Еще бы – только у нас есть «скорая помощь»! Я должен признать, что пользы от ребят действительно много. По самым скромным подсчетам человек 10 они действительно спасли. Это в наше время очень хороший результат. Да и как патрульные город чистят – вроде и пустяки – типа подстреленной зомбособаки или раздавленной зомбокрысы, но это только на первый взгляд.

Главное, чтобы не возгордились. Потому приходится их периодически жучить, а куда денешься? Этот случай как раз неприятный, упала мадама – эпилептический припадок, а наш выпускник зачем-то стал ей зубы разжимать и поломал их. Теперь скандальная особа требует от нас восстановительных протезов, а со стоматологами у нас грустно. Очередь на протезы до горизонта. И лишний раз их просить об одолжении очень не хочется. Тем более что я совсем недавно этим занимался, помогая нашему снайперу Ильясу снова поверить в себя чтобы блистать полнозубой улыбкой.

Второй разбираемый случай сложнее. Мотоциклист без шлема разбил себе башку при аварии, ребята его перебинтовали и отпустили. Он вскорости неожиданно отяжелел, они же и привезли его повторным вызовом в больницу с явными признаками внутреннего кровотечения. Оказался разрыв селезенки, пришлось удалять.

При этом – если б осмотрели повнимательнее, то обнаружили бы здоровенный синяк как раз проекции поврежденного органа.

– Я понимаю, что не каждый синяк означает разрыв селезенки. И тем не менее.

Осматривать пациента надо тщательнее. Мне повезло у меня учителя были хорошие и гораздо больше времени на обучение. Был у нас на скорой такой патриарх Гарифуллин, он меня натаскал хорошо. Один из первых вызовов был. На драку с поножовщиной. Пострадавший в кровище сидит как будто его красной краской облили. Вся башка в порезах, льется оттуда как горный ручей. Я сразу кинулся ему голову бинтовать, наставник зачем-то ему под одежду лезет, торс и живот смотрит. И тут же этого мужика в машину. И под люстрой с сиреной, полным парадом в дежурную больницу, еще и по рации связался, сообщил о повреждении печени и проникающем ранении брюшной полости. С чего он это взял я так сразу не понял. Как прибыли и сдали, так вроде пациента сразу на стол. Я сильно удивился смотрел круглыми глазами – но как, Холмс? Гарифуллин и спрашивает дескать не видел я чего-нибудь необычного? Начинаю ему рассказывать, что вот порезы на голове, кровотечение… А он в ответ:

– У меня так пациент помер. Давно еще. Вызвали на пострадавшего в драке, мужик весь расхристанный, размазанные потеки кровищи на разорванной рубашке и порезанные руки. С них и льется, а он ими еще и размахивает. Еле угомонил. Принялся его и успокаивать, и бинтовать, он возбужденный, все порывается побежать драку продолжить, бурно рассказывает, как он всех сейчас накажет, а потом чего-то замолчал. Гляжу, он уже зеленеет. Ни дыхания, ни пульса. Кинулся его качать, толку никакого, под ладошкой моей на его груди небольшая ссадинка, вроде кровит, но не сильно. Короче говоря, зачехлили. Очень неприятно было. Ну, ты понимаешь первый труп в практике. Оказалось, что в самом начале потасовки его в грудь пырнули. Кухонным ножиком. Знаешь, таким старым, точеным – переточенным, узенькая полоска лезвия. Дырочка от него маааленькая. А дальше он уже руками отбивался и все порезы на предплечья пришлись. Вот он сколько-то времени прожил, пока тампонада сердце не остановила. С тех пор я стараюсь внимательно смотреть. А сейчас характерный был запах желчи. Это вернейшей признак того, что печень пропороли. Нюх, конечно, нужен хороший, ну ты не куришь тоже должен был бы учуять.

Парамедики слушают рассказ внимательно. Успеваем еще разобрать проблемы с катетеризацией мочевого пузыря у мужчин – было три жалобы, причем одна в общем обоснованная, хотя там у старичка и аденома простаты мешала сильно и сам старичок вертлявый и нетерпеливый, но в целом приходится отработать снова манипуляцию. Это женщинам катетер ставить достаточно просто, а у мужиков – куда гаже.

Больше всего сложностей возникло не с медициной, а с оформлением документов. Да их сейчас нужно писать гораздо меньше, но все равно до черта. Естественно, никто не хочет этим заниматься. НО – надо! Это даже я признаю, хотя врачебная деятельность воспитала ненависть к рукописанию обильных потоков бумаг. Вот с этим мы корячимся добрый час.

Только успеваю порадоваться тому, что закончил занятие, как секретарша просит зайти к главной.

Иду, куда деваться. Начальство ведет себя как-то странно. Сначала радует тем, что для диспетчерской службы скорой помощи наконец нашла специалиста, которая работала еще до беды. Мне надо будет проверить умение и подготовку нового диспетчера, чтобы она могла работать, потом сообщает что я сейчас должен явиться на пристань для отправки в Чумной форт. И убедительно просит меня сообщить по результатам переговоров, на какой срок командировки я убуду. У меня складывается впечатление что она сама не знает, что там такое произошло. Кажется, даже улавливаю ноты ревности, что бывает, когда у одного начальника другие уводят специалистов прямо из конюшни.

Не могу сказать, что меня все это очень радует. Уже как-то и отвык от таких внезапных вызовов и тем более непонятных командировок. Ладно ехать так ехать как сказал попугай, когда кошка тянула его за хвост из клетки. Но сердце как-то защемило.

На пристани меня уже ждут, причем именно те, кого я предполагал тут увидеть.

Ясноглазый лейтенантик выглядит каким-то пасмурным, словно сильно не выспался. Наш майор тоже здесь и тоже вид у него какой-то странный. Вроде бы он изрядно озадачен, но при этом не очень хорошо понимает, что дальше делать. Непривычный вид прямо скажу. Обычно он анализирует обстановку и принимает решения быстро. А тут – да считай, что растерянность.

– Прибыл в ваше распоряжение, но так ничего и не понял, что ожидает – докладываю о своем прибытии.

– Да отыскался след Тарасы – говорит аналитик – лейтенантик. Залезайте в катер сейчас все объясню.

– Это все здесь?

– Чем меньше глаз и ушей, тем лучше.

До Чумного форта добираемся практически моментально. Тут же рядом. Привычно отработанные проверка документов, сличение их с моей персоной, и мы заходим в зеленую зону для тех, кто посетитель. Просят подождать в маленькой комнате, рассаживаемся благо стульев с десяток. Вскоре появляется странный субъект: ему где-то к 40, вроде бы как изможден, но при этом видно, что не голодал. Взгляд у него какой-то дикий, причем для него привычно дикий. Затравленный – вот подходящее определение.

Почему-то его не представляют. Рассказывает он совершенно странные вещи.

Электрик, работал на нарвской ГЭС. Ее в самом начале беды захватила какая-то полувоенная группировка. Эстонские военные были, кайтселитовцы, черт пойми кто еще, несколько европейцев – поляки, немцы и англичане. Батальон бельгийцев. Американцы прорвались из тыловой службы. Еще кто-то. Творилось вокруг черт знает что, естественно пошла резня русских и евреев, в чем эстонцы особенно преуспели, потом в Нарве несколько дней были бои между полицией – где большую часть составляли русскоязычные и армией, где поболе было эстов. Зомби толпами ходили в итоге город омертвячен полностью оказался. А вот электростанция осталась этаким оазисом – нашлись толковые саперы и много колючей проволоки – хватило ума с суши сделать проволочные заграждения и пустить по ним ток, который зомби не понравился.

– Зачем им понадобилось нарвская гидроэлектростанция? – вслух удивляюсь я. Явно же не с нее свободная Эстония получала электричество!

Странный мужчина смотрит на меня с определенной жалостью, словно на дефективного. Ну прям как Енот, только у этого выражение глаз более тяжелое, без ехидины. И объясняет, что в Эстонии все 3 электростанции размещены как раз у реки Нарва, но они все ТЭЦ на горючих сланцах, причем работали последнее время через пень-колоду, потому что началась фантасмагория с экологичной энергетикой.

Проблема в том, что пасмурные погоды Эстонии в сети напряжение дают гораздо хуже, чем на солнечном юге Италии, к примеру. Не очень здесь пригодились солнечные батареи. И с остальными экоприбамбасами те же проблемы. Запас горючего сланца на электростанциях невелик. Добывать его в условия зомбификации населения – совсем сложно. Вот воду добывать не надо она сама течет. Потому у кого гидроэлектростанции – тот и с электричеством. Кому-то умному в голову это и пришло. Отсюда и захват. Отразить удар не получилось, вооруженной силы в Ивангороде оказалось очень мало. К тому же – как сообразили сильно позже – организованная кайтселитовцами резня и вал беженцев на русскую сторону послужили катастрофе и в Ивангороде – чуть ли не специально туда подпустили инфицированных, причем детей и полыхнуло знатно.

– Откуда информация? – уточняет майор.

– Охрана электростанции похвалялась, что автобус с детьми так обработали – и выпустили в толпу на КПП. Считали это красивой военной операцией.

– Что, специально кусали? – спрашивает лейтенантик. Причем мне кажется, что это он для нас спросил, сам уже и так в курсе.

– Да зомби был зафиксированный, делались укусы в ноги – так позже обращение происходит. А на КПП там вроде как бельгийцы беженцев от Кайтселита защищали, но то театр был, они заодно все. Тогда еще не знали – потому народу под защиту набежало много. Бельги же зомбаков отстреливали, кто ж знал, что в толпу спецом зараженных присунули. Ну и запустили потом через мост толпой – наши погранцы пытались хоть как-то разобраться, но куда там. Паника же, да и толпа из нескольких тысяч. А по своим они стрелять не стали – там знакомы же все считай, да и родичей много. Тогда и не понимали толком, что такое стряслось, разговоры-то про бешенство были.

Дерет морозцем по коже. Вспоминается то время – первые дни всего этого ужаса. Уже, как ни странно – подзабылось слегка, все же комфорт меняет настрой человека. А к тому же я и узнал раньше многих и Сан Саныч меня в курс дела ввел и опять же охоткоманда подвернулась как нельзя более кстати. А уж перед идеей спрятаться и обороняться в специально предназначенной вообще-то именно для подобного Петропавловской крепости – просто гениальна! И при том у меня было оружие, и не было толпы опекаемых женщин и детей беспомощных и изнеженных. И тошно становится, как представлю, что творилось на границе – доводилось там бывать раньше, пока эстонское руководство совсем не охренело. Река с узким длинным мостом, на разных берегах государственные люди – таможня и погранцы наши и эстонские.

Прикидываю, что при бегстве через Нарвский мост должны были быть тоже жертвы – и поломанные в давке и потоптанные. Особенно женщины и дети – они в толпе первыми страдают, слабее потому что.

– Об этом мы еще поговорим. Мне надо отпустить обоих приглашенных, потому давайте сразу к второму захвату.

Мужчина кивает, выдает совсем неожиданное. С одной стороны – не верится. С другой… И вроде не врет, насколько я могу судить. И – как я понимаю – командир тоже слегка чумеет. И лейтенант – определенно разделяет наше состояние, потому как с одной стороны, предупреждает о том, что информация строго засекречена, с другой – сам же выдает нам две флешки с текстом ранее проведенного допроса этого мужика. Чтобы мы дома посмотрели, обсудили и сделали предложения по сути вопроса. Легко сказать! Тем более, что вообще-то это показывает и некоторую растерянность и наших штабников Базы Флота – с чего опрашивать мелкую сошку, они и сами умные. Но ситуация и впрямь дикая.

Обратно едем с майором вдвоем – он уже обзавелся своим катером – неплохим, к слову. Мотор мощный и обводы стремительные. И внутри уютно и стильно, но без излишеств. Не могу удержаться и спрашиваю – с чего это толерантные европейцы такое в Эстонии замассакрили? Он хмурится и говорит уверенно и злобно:

– "Умные" немцы в ту войну сначала тоже угробили кучу наших людей, а потом спохватились, что работать некому. Чисто капиталистический подход. А весь их национал-социализм фуфло, а не социализм. Понимания общества и его ресурсов вообще не видно. Зато капиталистический расизм налицо. И сейчас там такие же долбоибы-гитлеровцы заправляют. А толерастия только прикрышка для махрового фашизма. За права плюшевых зайчиков борются, а на нас, например, смотрят как на еду. Ничего не изменилось, проклятые фашистские морды. Но это и к лучшему.