Текст книги "Практика Сергея Рубцова"

Автор книги: Николай Далекий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 12 страниц)

– Черти его батька знают! – фыркнул майор. – Ручаться нельзя и утверждать нельзя. Ну, допустим, шпион. Так ведь у него есть серьезное задание. С какой же стати он начнет рисковать по мелочам?

– Это не мелочь, – покачал головой Рубцов. – Он преследовал две Цели: покончить со Смирновым, так сказать «умертвить» его и добыть более надежные документы. А что касается риска… Смирнову к риску не привыкать – он по тоненькой ниточке идет. Такая у него специальность… Ведь рисковал же он, прыгая с парашютом.

– Почему с парашютом? – поднял брови Кияшко.

– Если не с парашютом по воздуху, то в водолазном костюме или еще каким-либо способом, но он же проник через нашу границу. Гибель одного советского человека у него уже есть на счету.

– Человека, конечно, жалко… – сказал майор, нахмурившись, и забарабанил пальцами по столу. – Но вы меня еще не во всем убедили, товарищ курсант. Для начала два коварных вопроса: почему на убитом оказались туфли и брюки Смирнова? Это не укладывается в двадцать пять секунд! И второй – неужели соседи бритоголового ничего так и не заметили? Ведь хоть и стриженый, а другой человек лежит на полке. Или ваш Смирнов гипнотизер?

– Туфли и брюки у бритоголового были такие же, как у Смирнова. Это Смирнов тоже учел… А вот почему соседи не могли заподозрить Смирнова – это требует более сложного объяснения. Признаюсь, мне и сейчас не все ясно, боюсь ошибиться, хотя предположения могут оказаться абсолютно точными. Когда я вместе с проводником и начальником поезда подошел к третьему купе, там находилась старушка и Смирнов Возможно, на одной из верхних полок кто-либо лежал – я не обратил на это внимания. Другая верхняя полка была пустой, – очевидно, пассажир вышел из вагона на перрон. И тут-то Смирнов (нужно отдать ему должное) блестяще разыграл жанровую сценку. Талантливый гад!

В глазах Сергея снова появился лихорадочный блеск, он вскочил на ноги и скрипнул зубами.

– Товарищ майор, сколько жить буду, никогда не прощу себе этой ошибки. Смирнов (он тогда для меня бритоголовым был) лежал, накрывшись с головой одеялом. Аккуратно сложенный пиджак лежал под его подушкой, брюки, кепка висели на вешалке. Спал он в одном белье без носков, ноги голые из-под одеяла торчали. Старушка что? Какое у нее зрение – башка голая, значит, соседушка пьяный лежит. Ведь бритоголовый в своем вагоне недолго был, сразу же ушел пьянствовать в вагон-ресторан. Поэтому и другие пассажиры могли его хорошенько не приметить. Кроме того, Смирнов, сразу как проснулся (не спал он, наверняка не спал!), старушке баки забил кружечкой. О кружечке расскажу. Сперва о том, как я ушами прохлопал.

Рубцов умолк, набирая полные легкие воздуха.

– Спрашивается, если человек ночью, сильно пьяный, валится на постель, будет он аккуратно складывать пиджак, вешать брюки и кепку на вешалку? Нет. Он заснет как был в брюках, один туфель успеет снять, другой на ноге останется. Предположим, бритоголовый мог снять пиджак, брюки и даже туфли автоматически, заученными движениями. Иногда и так с пьяными бывает. Но если пьяный снимает верхнюю сорочку, носки и прячет их куда-то, тут что-то не то. Я это все видел своими глазами и оказался слепым, как двухдневный котенок. Простить не могу.

Скорбно улыбнувшись, Сергей покачал головой.

– Здоровая самокритика – вещь хорошая, – сказал майор. – И все же, товарищ курсант, в вашем последнем, так сказать, окончательном варианте, при всей его логической и, я бы сказал, психологической стройности есть одно слабое, очень туманное местечко. Прояснение этой туманности может перевернуть весь ваш вариант вверх ногами.

Чмокнув губами, майор потянулся к раскрытому портсигару и вынул папиросу. Ожидая, что он скажет, Сергей наморщил лоб и смотрел на карту. Видимо, его совершенно не волновала очередная «пилюля» Кияшко.

– Прошлый раз (я имею в виду ваш третий вариант) вы, говоря об убийстве Смирнова, все время уверенно употребляли множественное число – «они», «им». Сейчас мы имеем убийцу в единственном числе. Но был ли убийца вообще? Смотрите, что получается… Вы нашли коронку и решили, что погибший или убитый не кто иной, как Смирнов. Так ведь? «

– Так! – не отрывая глаз от карты, кивнул головой Сергей.

– Сейчас вы нашли заржавленную машинку…

– Раньше машинки был найден рецепт, – вставил Рубцов.

– Ну что же рецепт… Рецепт пока что висит в воздухе, а вот Голубева вы забыли. Если он фабриковал фальшивый документ Смирнову, зачем Смирнову потребовался еще один документ, и он пошел на огромный риск, связанный с убийством?

Сергей подошел к столу и оперся в него руками.

– Видимо, что-то не понравилось Смирнову в Голубеве. Он готов к риску к самому отчаянному и в то же время очень осторожен. То ли сам старик, то ли тот документ, который он выписал (если вообще такой документ был сфабрикован), внушали Смирнову подозрение. Ведь он-то Голубева не знает, встретил его в первый раз по старой, очевидно, непроверенной рекомендации. А вдруг Голубев пойдет к нам и чистосердечно покается? Смирнову нужно быть готовым ко всему. Если Голубев вручил ему новый паспорт, Смирнов не станет им сразу же пользоваться. А у бритоголового были не фальшивые, а настоящие документы и, очевидно, очень удобные для Смирнова.,

Не найдя, видимо, что возразить против этих доводов, Кияшко замялся на несколько мгновений. Но, оказалось, он не выложил еще Рубцову свою «пилюлю полностью.

– Давайте временно оставим Голубева в стороне.

– Зачем оставим? – не заботясь о субординации,

сердито и грубо сказал Сергей, с упреком глядя в глаза майора. – Голубева искать нужно.

– Будем искать, уже ищем. Я сейчас не об этом, а о неясном моменте в вашем варианте со Смирновым. Начнем сначала. Коронка – Смирнов мертв – несчастный случай, самоубийство, убийство… Машинка – Смирнов жив, убийца он, убит бритоголовый… А где доказательства? Докажите мне, что мертв бритоголовый, а не Смирнов! Вы скажете, зачем в таком случае Смирнов расстался со своей роскошной шевелюрой, уплатив при этом за простую стрижку триста рубликов? Ответ напрашивается сам собой: Смирнов снял волосы по той же самой причине, по какой он сбрил усики и снял с зуба золотую коронку. Все это могло не иметь никакого отношения к бритоголовому.

Растирая виски ладонью, Сергей с силой зажмурил глаза и тут же широко раскрыл их. Видимо, он боролся с сонливостью и не совсем хорошо понимал то, что говорит ему майор.

– Вы считаете, что найденный труп, может быть трупом Смирнова? – спросил он.

– Я ничего не считаю. Я привык делать окончательные выводы, основываясь на достоверных фактах. Кстати, и вам советую поступать так же.

Рубцов понял, что от него требуется, и устало усмехнулся.

– Товарищ майор, вы мне поставили условие – третий раз не просить командировку в Горную. Я это условие выполнил. Больше туда мне ездить незачем.

Он достал из бумажника еще один лист бумаги и подал его Кияшко.

– Это заключение, подписанное двумя экспертами: старым опытным и молодым – Метелкиным. У них уже имелись слепки с челюстей убитого, и они сразу же заявили, что коронка не подходит к зубам убитого. Но я на этом не остановился. Мы перерыли и перебрали руками добрую тонну щебенки с полотна дороги, как раз взятую с того места, где был обнаружен труп, и нашли все зубы, выбитые при ударе. Ни на один из верхних зубов коронка не подошла. А Смирнов носил ее несколько дней. Теперь вы разрешите мне утверждать, что убит не Смирнов, а другой?

Майор прочел заключение и, достав из ящика стола бланк авансового отчета, написал в нужном месте: «Задание выполнено, утверждаю, майор Кияшко». После этого он передал бланк Сергею.

Заполняйте.

– Разрешите это сделать завтра, товарищ майор? – сказал Сергей и как-то виновато улыбнулся. – Я сейчас почти ничего не соображаю… Признаться, я двое суток не спал.

– А вы ели что-нибудь? – вскочил со своего места Кияшко, подозрительно поглядывая на курсанта.

– Этого я не забыл, – засмеялся Сергей. – Иначе бы я к вам не зашел. Не дошел бы… Разрешите идти отдыхать? Только прошу разбудить утром, могу проспать подъем…

Четко повернувшись налево кругом, Рубцов вышел из кабинета. Майор Кияшко проводил его теплым взглядом, и когда дверь за Сергеем закрылась, он, думая о чем-то, еще долго смотрел на медную ручку двери.

12. Дымин или Дынин?

Прошло шесть дней после возвращения Сергея из последней командировки. За это время тощая папка, предназначенная для документов по делу Смирнова, заметно распухла. Были получены заключения экспертов, обследовавших на поезде площадку между пятым вагоном и вагоном-рестораном, письменные показания буфетчика, проводника и двух соседей бритоголового по купе. Все эти документы подтверждали и уточняли версию Сергея об убийстве Смирновым бритоголового. Особенно ценным для Рубцова были показания ехавшего из Владивостока в Москву моряка торгового флота, некоего Горяева. Он утверждал, что после ночной пьянки его сосед – бритоголовый – «казался непохожим на самого себя, он и не он». Горяев писал в показании, что будто бы он даже заявил бритоголовому об этом и будто бы тот ответил с улыбкой: «У меня всегда так… С перепоя лицо опухает». Автор второго показания – старушка – сообщила то, что уже было известно Рубцову: бритоголовый не вызвал у нее никаких подозрений.

Работники милиции города Свердловска на запрос Синегорска прислали длинный список всех лиц, появившихся в городских гостиницах после прибытия поезда, на котором приехал Смирнов. Ничего похожего на Дымина, Дынина, Константина Васильевича….лева в списках не значилось. Видимо, Смирнов не рискнул ночевать в гостинице или же вскоре после прибытия в Свердловск пересел на другой поезд.

Розыски Голубева также пока что не дали каких-либо результатов. Однако это не обескураживало Сергея. Он был уверен, что старый учитель в конце концов будет найден. Гораздо более волновало его отсутствие каких– либо сведений о личности убитого Дымова или Дынина. Рубцов понимал, что сведения о погибшем – ключ к дальнейшим разгадкам и наверняка – незримый след, оставленный осторожным Смирновым, след, о котором он даже не подозревает.

Но этих сведений не было.

Каждый день из разных городов, где имелось не менее двух поликлиник, приходили неутешительные ответы: штамп иной, подпись врача не опознана. Изредка сообщали о имеющихся в регистратуре карточках на больных по фамилии Дымины и Дынины, но имена и отчества не совпадали с рецептом, и главное (как было установлено проверкой), эти люди «имелись в наличии» и за последнее время никуда не уезжали.

Получая отрицательные ответы, Сергей делал отметки на карте цветным карандашом возле кружочков городов. Вскоре почти все крупные города, расположенные на восток от Синегорска, оказались помеченными. Рубцов начал впадать в уныние. «А что, если путеобходчик Мокрышев напутал и бумажка с рецептом не имеет никакого отношения к убитому? Тогда все летит к чертям…»

Он высказал это предположение майору. Кияшко почесал пальцем переносицу и сказал досадливо:

– Вы, пожалуйста, не расстраивайтесь. Терпение! Кого-кого, а этого Дымина или Дынина мы найдем живого или мертвого. И Голубев никуда от нас не денется, хотя с ним может быть будет сложнее… Ждите результатов розыска и занимайтесь текущей работой.

Текущей работы было мало – проверка заявлений, подписанных и анонимных. Многие из них Сергей подшивал в папку с лаконичной и выразительной надписью «Вздор». Однако три заявления оказались обоснованными. Правда, после предварительной проверки эти заявления пришлось передать в милицию. Дело шло о спекулянтах облигациями госзаймов и расхитителях государственной собственности. Узнав, что эти люди пойманы с поличным и предаются суду, Сергей почувствовал некоторое удовлетворение от своей скромной работы. Однако не о таких подвигах он мечтал. Разве можно было сравнить спекулянтов и воров со Смирновым! А Смирнов исчез, улетучился, растворился.

В эти дни Рубцов часто встречался с Соней Волковой и крепко подружился с милой, бесхитростной девушкой. Они ходили в кино, гуляли по паркам, весело болтали, вспоминая различные забавные случаи из своей жизни. Сергей чувствовал все же, что веселость Сони носит несколько нарочитый характер. Видимо, она угадывала его тревожное состояние, тщательно скрываемое за шутливым и беспечным поведением. Он часто встречал взгляд ее печальных синих глаз, в которых таился немой и скорбный вопрос: «Неужели плохо? Неужели Смирнов скрылся?» Но врожденный такт подсказывал ей, что такой вопрос задавать Сергею не следует.

И вдруг с утра экстренный вызов к майору. Кияшко встретил Сергея возгласом:

– Эврика! Радуйтесь, товарищ курсант, Дынин нашелся. Товарищи из Якутского управления прислали подробные сведения.

И майор передал в руки Рубцова толстый пакет.

Дрожащими пальцами Сергей раскрыл пакет и вытащил оттуда пачку документов. Это были копии анкеты, биографии, характеристик, приказа об увольнении, выписка из больничной карточки и фотография Дынина Ивана Демьяновича. Тут же имелись образцы штампа второй Якутской поликлиники и подписи врача. Все совпадало.

Сергей положил фотографии Дынина и Смирнова рядом и впился в них взглядом.

– Ну, как? Похож Дынин на вашего знакомого? – с усмешкой в голосе спросил Кияшко.

Рубцов молчал, рассматривая фотографии. Он был явно разочарован – сходство Смирнова и Дынина, в наличии которого он прежде был глубоко убежден, казалось ему, судя по фотографиям, очень незначительным.

– Сбрейте Смирнову усики, остригите их обоих наголо, оденьте Дынину такой же галстук, как у Смирнова, – подсказал Кияшко.

– Ведь это ваша теория… И учтите – одна маленькая фотография не дает точного представления о внешности человека.

Казалось бы, майор Кияшко впервые изменил своему методу: вместо того, чтобы высказывать сомнения, он старался незаметно укрепить пошатнувшуюся уверенность Сергея. Мобилизовав свое воображение, Рубцов подвергнул обе фотографии условной нивелировке и увидел перед собой двух бритоголовых молодых мужчин. В какой-то мере они казались похожими друг на друга.

– Конечно, это не двойники, – словно отвечая на замечание Сергея, сказал Кияшко, – но вы же сами утверждали, что Смирнов большой любитель риска…

Прищуренные глаза Кияшко снова смеялись. Сергей отложил фотографии и принялся за чтение присланных документов. Он читал не торопясь, но жадно, и постепенно тревожное выражение на его лице сменилось выражением убежденности. Кияшко, откинувшись на спинку стула, молча наблюдал за курсантом.

– Какие выводы? – спросил он, когда Сергей поднял глаза от бумаг.

– Прежние, товарищ майор. Все, что мы узнали о неудачливом Дынине, только подтверждает мою догадку.

Смирнову, понравились анкетные данные Дынина. Как же! Дынин – воспитанник детского дома, У него нет родных, он холостяк. Приятелей у него много и ни одного настоящего друга.

– Не понимаю вашу мысль. При чем здесь друзья?

– Судьбой Дынина никто не будет интересоваться, его не будут разыскивать. Для Смирнова, выступающего в роли Дынина, это очень удобно и безопасно. Кроме того, как мы видим, Дынин работал на секретной стройке, куда принимают только хорошо проверенных людей. Значит, используя документы убитого, Смирнов может неплохо устроиться.

– Но ведь Дынина уволили за систематическое пьянство и прочие неблаговидные поступки.

– Да, но в приказе сказано – уволен по собственному желанию. Он получил обтекаемую характеристику. Видимо, на стройке нашлись добрые люди, пожалели парня. И вот логическая и трагическая развязка – человек погиб.

– Почему вы считаете развязку логичной? Скорее всего, стечение обстоятельств, случай…

– Нет, товарищ майор, – возразил Сергей, – если бы Дынин не был легкомысленным, бесшабашным человеком, его бы не уволили со стройки. Если бы он не пил, он наверняка бы не стал выбалтывать первому встречному свои секреты. Как видите, гибель Дынина подготовлена им самим.

– Это все ваши соображения?

– Нет, не все. Смирнов, овладев документами Дынина, будет стараться устроиться на работу на какой-либо военный завод или секретную стройку. Дальнейшая его задача – шпионаж, диверсии. Поэтому надо спешить… Вы со мной согласны, товарищ майор?

Кияшко вздохнул и вынул из ящика тонкую папку. Как бы колеблясь – передавать или не передавать эту папку курсанту, он раскрыл ее, в раздумье полистал подшитые бумаги, снова сокрушенно вздохнул.

– Вот какое дело, – сказал он все еще как-то неуверенно. – Я хочу вас познакомить с рядом документов. Мне их дали всего лишь два дня назад в порядке ознакомления. Этим вопросом занимались работники другого отдела, но результаты пока что плачевны.

– А как с Дыниным? – спросил Сергей, принимая от майора папку. – Нельзя терять ни одной минуты.

– Все в порядке! Розыск Дынина заказан, машина адресных столов заработала. Как только Дынин появится на горизонте…

Но Рубцов уже не слушал майора. На глаза ему попались первые строчки находившегося в папке показания таежного охотника Макара Силантьевича Беспалого, наткнувшегося на следы неведомого парашютиста, и в это мгновенье все остальное перестало интересовать Сергея.

…Спрятанный в воде костюм парашютиста, следы, погоня, убитый якут, показания дежурного по полустанку о пришедшем из тайги и уехавшем в Москву «геологе».

…В кабинете стояла тишина. Затаив дыхание, Сергей бегал глазами по строчкам. Он был бледен, на висках обозначились тонкие вздутые голубые жилки.

Закончив чтение документов, Рубцов разложил перед собой листы «календаря», посвященного пребыванию Смирнова в Синегорске, и расписание поездов, сверил несколько дат в показаниях, сделал несколько пометок в пустующих графах «календаря». Только после этого он поднял глаза на Кияшко. Взгляды их встретились.

– Это Смирнов, – очень тихо сказал Сергей.

– Утверждаете?

– Нет, предполагаю. Даты совпадают, но точных доказательств еще нет.

Майор удовлетворенно кивнул головой и вышел из– за стола.

– Говорил я вам, что этот ваш знакомый доставит нам целый воз хлопот и неприятностей? Говорил. Вот – пожалуйста!

Рубцов что-то не помнил таких высказываний майора, но промолчал. Сейчас он боялся одного – своей ненужной, вредной взволнованности, мешающей сосредоточиться, хладнокровно проанализировать имеющиеся в его руках документы и факты. Нет, сейчас нельзя допустить ни одного поспешного вывода, решения, все должно быть точным, безошибочным, как дважды два – четыре.

– Придется вам, товарищ курсант, срочно выехать на полустанок и побеседовать с железнодорожником, видевшим этого «геолога». Я советую вам захватить несколько фотографий мужчин в возрасте 25—2В лет, в том числе и фотографию Смирнова. Все фотографии будут в двух экземплярах, но на одном экземпляре каждой фотографии ретушер пририсует черную бороду. Покажете железнодорожнику сперва безбородых, а затем бородатых. Возможно, он опознает кого-либо. Только воздержитесь от каких-нибудь подсказок – железнодорожник сам должен найти похожего на «геолога». Через час вам все подготовят. Готовьтесь к отъезду.

На следующий день под вечер Рубцов прибыл на тихий затерянный в лесах полустанок. При свете керосиновой лампы дежурный полустанка, видевший «геолога», долго рассматривал предложенные ему фотографии. Он дважды брал в руки фотографию Смирнова, но, с сомнением покачав головой, тут же клал ее обратно в ряд с другими.

– Не могу сказать который… Вроде все непохожи.

Тогда Сергей выложил на стол бородатых. Как только дежурный скользнул взглядом по новым фотографиям, он сейчас же ткнул пальцем в Смирнова

– Он! Этот самый! Провалиться мне на месте! Он, подлец, убил якута.

Казалось бы, Сергей должен был радоваться успеху, но, уезжая в Синегорск, он думал о другом: дежурный, видевший «геолога» три недели назад, мог ошибиться, и его показания не имеют силы абсолютно достоверного документа.

Кияшко встретил курсанта бодро.

– Есть новости, есть новости, курсант! Выкладывайте сперва свои. Что привезли?

Рубцов сдержанно рассказал о том, как дежурный по полустанку опознал «геолога» на фотографии Смирнова, но тут же добавил, что показания дежурного не могут служить точным доказательством.

– Прекрасно! – Майор ожесточенно, точно они у него мерзли, потер руки и быстро заходил по комнате. – Давайте взвесим все «за» и все «против». Утверждайте, что Смирнов и «геолог» – одно и то же лицо.

– Вот этого как раз я и не могу утверждать; – пожал плечами Сергей.

– Ага! Обожглись на самоубийстве Смирнова… Хорошо, утверждать буду я, а вы сомневайтесь, оспаривайте. Прежде всего, по времени, учитывая дорогу от полустанка в Синегорск, «геолог» мог прибыть к нам в тот же день, в какой появился Смирнов. Возражений нет? – Нет. У него даже было часов десять в запасе.

– Отлично! Возможно, останавливался в пути, брил бороду, покупал костюм и прочее. Итак, по времени совпадает. Дальше у меня идет козырный туз в защиту того, что Смирнов не кто иной, как переодетый «геолог». Какой это туз? Подумайте хорошенько, может быть, отгадаете? Ну, ну шевельните мозгами. Спокойно. Даю пять минут на размышления.

Видимо, очень довольный собой, майор снял и положил на стол свои ручные часы и, хитровато посмеиваясь, смотрел на Сергея.

Нахмурив лоб, Рубцов беззвучно шевелил губами. Что имел в виду майор? Золотая брошь? Отпадает. Коронку, гирьку, убитого Дынина, исчезновение Голубева? Нет, козырь не это. Что же?

– Поддельные бандероли! – вскрикнул Сергей.

– Быстро. Уложились в две минуты, – засмеялся Кияшко. – Конечно, сфабрикованные бандероли. А иначе как понимать эти фокусы? Парашютиста снабдили советскими деньгами, запечатанными в бандероли Хабаровского банка. Все было тщательно Подготовлено, продумано. Ничего не скажешь – точная, чистая работа. И – осечка! Подвела старушка-кассир, умерла раньше срока. Ну кто бы подумал! Рак печени…

Кияшко машинально приложил руку к боку, видимо, он на мгновенье вспомнил о своей больной печени, но глаза его по-прежнему блестели.

– Итак, – не без азарта продолжал он, – имеем два серьезных аргумента: дежурный железнодорожник опознал «геолога» на фотографии Смирнова, бандероли были сфабрикованы где-то за границей, откуда к нам пожаловал «геолог». Возражения?

– Есть!

– По бандеролям? – удивился Кияшко.

– Нет, заграничное происхождение, бандеролей я не оспариваю. Но деньги с фальшивыми бандеролями были у Смирнова, а нам неизвестно, были ли такие деньги у «геолога». Поэтому бандероли не могут служить доказательством, что «геолог» и Смирнов – одно и то же лицо.

– Виноват, виноват, товарищ курсант! Один коварный вопрос: где по-вашему Смирнов взял деньги в столь странной упаковке? Ага!

– Его снабдили этими деньгами за границей или он получил их от кого-либо здесь, на территории Советского Союза.

– У кого?

– Вот это неизвестно! Во всяком случае, «геолог», появившийся в тайге с ящиком в брезентовом чехле, и появившийся в нашем городе Смирнов с его деньгами в поддельной упаковке могут быть совершенно разными людьми, не имеющими никакого отношения друг к другу. Хитроватая улыбка исчезла с лица Кияшко. Быстро мигая глазами, он смотрел на курсанта и, видимо, силился найти какую-то потерянную нить в своих рассуждениях.

–. Погодите, погодите, – забормотал он досадливо.

– Вы сами путаете что-то и меня сбили с толку. Минуточку! Ага! Вы забыли одну важную деталь. На бандеролях имеется дата – 2 августа сего года. Так? «Геолог» появляется в тайге 19–20 августа и выходит к полустанку 26. 28 августа в Синегорске появляется Смирнов, а у Смирнова деньги с бандеролями, помеченными 2 августа. Убедительно.

Внутренне Сергей был глубоко уверен в том, что «геолог» и Смирнов – одно и то же лицо. Однако он извлек поучительный урок из прежних диспутов с Кияшко и теперь, уловив в доказательствах майора слабое место, упорно стоял на своем.

– Даты еще ничего не говорят, товарищ майор, – сказал он.

– Более того, если бы мы даже знали, что «геолог» привез те деньги, какие были найдены в карманах Дынина, это тоже еще не доказательство тому, что «геолог» выступал у нас в Синегорске под фамилией Смирнова. Вы меня не убедили. Ведь на худой конец «геолог» мог передать деньги Смирнову.

Кияшко неуверенно улыбался, он казался сконфуженным последним доводом Сергея.

– Черт возьми, на этот раз вы, кажется, правы, товарищ курсант. Хм! Ай-да шведская спичка! Молодец. Значит, – два агента? Такой вариант, пожалуй, не исключен, хотя…

Не договорив, Кияшко задумался на несколько секунд, но, видимо, вспомнив что-то, повеселел и рассмеялся.

– Не будем гадать, товарищ курсант, понапрасну. Нужно действовать. У меня есть отличная новость для вас. Дынин откликнулся!

– Неужели?! – встрепенулся Сергей. – Где?

Майор подошел к карте и ткнул карандашом в маленький кружочек невдалеке от западной государственной границы Советского Союза.

– Городок Камень-Волынский, райцентр, ночевал одну ночь в гостинице и выбыл.

Сергей, широко раскрыв глаза, с недоумением смотрел на крохотный кружочек, каким обычно обозначаются на карте населенные пункты, имеющие до десяти тысяч жителей. Почему Смирнову потребовалось посетить этот неприметный городишко? Что собирается он там делать? Нет, тут что-то не так.

– Сведения не вызывают сомнений?

– Нет, все совпадает – имя, отчество, фамилия, год рождения, серия и номер паспорта. Я даже подсчитал время, необходимое для поездки, – как раз достаточно.

– Но ведь это Украина, Западная Украина…

– Одна из западных областей Украины, – поправил майор. – Вы никогда не бывали в тех краях?

– Нет. Но почему Смирнов оказался там? Странно…

– А где он должен быть, по-вашему? В Москве?

– Нет, билет до Москвы – возможно, маскировка. Но я предполагал, что мы найдем Смирнова-Дынина в Сибири, на Урале, на Дальнем Востоке, вблизи от важных секретных объектов. Я бы даже и не удивился, если бы мы его обнаружили в Москве, Ленинграде. Но если предположить, что Смирнов и «геолог» – одно и то же лицо, то какой был смысл перебрасывать агента через восточную границу, чтобы затем он колесил по всей стране и появлялся где-то возле самой границы на западе?

Кияшко прищурился.

– А может быть, смысл именно в этом? По-моему, имелся расчет…

Сергей быстро повернулся и взглянул в глаза майора.

– Расчет на то, что его искать будут на востоке, в то время как он находится на западе? Я вас правильно понял, товарищ майор?

– Вполне.

Снова взглянув на карту, Сергей тряхнул головой.

– Если так, то хитро задумано! Жалко, что он так далеко от нас забрался…

– Почему?

– Другие поймают… – с простодушным сожалением ответил Рубцов. – Ведь, надеюсь указание о немедленном задержании Смирнова-Дынина уже дано?

– Эге, хлопче! – скептически махнул рукой Кияшко, – от указания до задержания может пройти много времени. Твой Смирнов-Дынин не так-то прост. Пока его поймают, он еще десять овечьих шкур на себя может натянуть. Готовьтесь к выезду.

От неожиданности у Рубцова перехватило дыхание.

– Куда? В Камень-Волынский? – спросил он, не веря своей удаче.

– Да. Вы что, недовольны?

– Нет, я… готов, – Сергей скользнул взглядом по карте, и вдруг радость в его глазах начала потухать. Ему пришло на ум трезвое рассуждение о времени, которое потребуется на столь дальнюю поездку. – Товарищ майор, я с радостью поехал бы, но, по-моему, поездка может оказаться бессмысленной. Дорога в Камень-Волынский займет более десяти дней. Я, как говорится, могу явиться к шапочному разбору.

– Вы можете прибыть в Камень-Волынский и на третий день.

– Самолетом? – испугался Сергей и сделал торопливый отрицательный жест. – Это же сумасшедшие деньги нужно платить. А если я слетаю впустую… Я говорю это в том смысле, что Смирнова могут задержать до моего приезда.

Майор дружески потрепал рукой по плечу курсанта и слегка нахмурился.

– Это хорошо, что вы вспомнили наш старый разговор. Нельзя, конечно, забывать, что деньги мы тратим народные. Я за строжайшую экономию. Но наша арифметика иной раз отличается от обычной. Я считаю, например, что лучше истратить лишнюю тысячу и поймать шпиона, нежели сэкономить десять-двадцать тысяч, но упустить врага, не накрыть его вовремя. Он так не успеет натворить, что и миллионом не покроешь. Да что материальные ценности! Он людей погубит, а жизни нет цены. За такую «экономию» народ нам спасибо не скажет… Это тоже надо помнить. До Москвы вы полетите самолетом. Кстати, самолет вам ничего не будет стоить. На реактивном полетите?

– На любом, товарищ майор! – поспешно ответил Сергей.

Сняв трубку, Кияшко набрал нужный номер.

– Генерала Колесниченко. Товарищ генерал? Вас беспокоит майор Кияшко. Так точно, он самый… Здравствуйте. Разрешите узнать: из вашего хозяйства что-нибудь летит на Москву? Да пассажирчика одного хочу вам подкосить. Товарищ генерал, товарищ генерал… Нет, нет, дело не в землячестве, а во взаимодействии различных родов оружия. Так сказать, в порядке взаимной выручки.

Весело посмеиваясь, Кияшко, видимо, с удовольствием слушал то, что ему говорил генерал по телефону.

– Наш сотрудник, да. Нет, это хлопец отчаянный, он и на Марс полетит, если повезете… Да! Фамилия – Рубцов. Прямо на аэродром? Понятно, товарищ генерал, прибудет точно в четыре ноль-ноль. Спасибо за выручку, товарищ генерал.

Окончив телефонный разговор, майор на несколько мгновений задумался и достал из книжного шкафа не большой томик в синей обложке.

– Вы имеете представление об украинских буржуазных националистах, товарищ курсант?

– Я бы не сказал, что полное. Так, понаслышке. Лекции на эту тему будут читать нам в следующем учебном году.

Кияшко кивнул головой и передал курсанту томик.

– Это книга украинского писателя, зверски убитого националистами. Очень хороший был писатель. Его книга поможет вам понять многое из жизни народа того края, куда вы едете. Обязательно постарайтесь прочитать ее в пути. Сейчас оформляйте командировочные документы. Завтра в четыре ноль-ноль вы должны быть на военном аэродроме.

«Ярослав Галан. Памфлеты и фельетоны» – прочитал Сергей на обложке книги.