Текст книги "Приключения Корзинкиной (СИ)"

Автор книги: Никита Марзан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Глава 20

У Захарова Ильи был свой собственный компьютер. И на этом компьютере можно было играть только в простенькие сетевые игры. А у папы Захарова Ильи был крутой компьютер. Папа Захарова Ильи был коммерсантом и любил очень серьезные компьютерные игры. Его любимая игра – EU (Entropia Universe), реальная экономика.

Это игра, в которой можно было продавать скилы.

Скил – это умение, навыки, короче, опыт.

Мудрено, да?

Это тут случайно получилось.

Первоклассник Илья Захаров ничего не понимал в отцовских игровых терминах, но сидя за папиным компьютером часто воображал, что он тоже крутой коммерсант, и бормотал то, что слышал от своего папы, ну, например, вот такую белиберду – «мой игровой аккаунт конвертируется в банковский счет».

Вы поняли?

Это хорошо, что поняли.

А Захаров Илья ничего не понимал.

Особенно папа Захарова гордился тем, что игра EU занесена в книгу рекордов Гиннеса, как самая дорогая игра. Эта игра была похожа на смесь биржи, казино и 3D шутера с (какой-то там неведомой Захарову Илье) прокачкой RPG.

А самое-преглавное для папы Захарова Ильи было то, что в игре не было никаких сопливых подростков, а были солидные дядьки с кошельками.

Захаров Илья любил понты, ну то есть, любил выпендриваться перед одноклассниками и говорил им, что это его собственный компьютер. Он фотографировал себя на телефон, когда сидел за папиным компьютером, а фото отправлял на свою страничку в интернете, чтобы все видели, какой Илья Захаров крутой перец.

А на самом деле, Захаров Илья умел играть только в простые квесты и стрелялки из детских флеш игр. В такие игры умели играть все ученики их первого «А».

Сегодня Захаров Илья играл в Tank Assault (Танковое нападение) с автозагрузкой, когда компьютер делает все автоматически и тебе нужно только нажимать на левую кнопку мышки, чтобы стрелять по проходящим танкам, боевым машинам и бронетранспортерам. Да и то, выше second level (второго уровня сложности) Захаров Илья поднимался больше часа, да к тому же заработал всего одну extra life (дополнительную жизнь). Хотя сама по себе игра была интересной – нужно было рассчитать траекторию своего выстрела, чтобы снаряд перелетел реку и попал в движущегося врага. А навстречу тебе летели ответные снаряды, очень хитрые по сути, поскольку они были точно в то место, где только что стояла твоя пушка и тебе нужно срочно перебрасывать свою миленькую пушечку с места на место.

Но, в конце концов, Захаров Илья приспособился накрывать танки противника прямо возле угла дома, из-за которого они выезжали. Он делал несколько скорострельных выстрелов и тут же перемещал пушку в другое место. И эта тактика принесла ему победу. Танки врага горели. И можно было добить их, выждав мгновение между сериями ответных ударов по позиции Захарова Ильи. Из динамиков рвались звуки разрывов и ритмы военного марша, поднимающего наступательный дух Захарова Ильи.

Он был героем. И ему совсем не хотелось отвечать на телефонный звонок, который совсем некстати появился тогда, когда Илья Захаров подорвал сразу три вражеских танка, и они горели тремя отдельными кострами, заволакивая небо черным дымом с красными прожилками пламени.

Звонил Емельянов Виктор.

– Хай, геймер (игрок), – сказал Емельянов Виктор, – чего делаешь?

– Играю, – важно сказал Захаров Илья, – в World of Tanks (Мир Танков).

Это было вранье, потому что «Мир Танков» в тысячу раз труднее, чем «Танковое нападение», в которое играл Захаров Илья. Но этого вранья Захарову Илье было мало, и он добавил, – и к тому, же я уже «военноначальник»

– Супер, чувак, – сказал Емельянов Виктор, – а я не рулю «Мир Танков».

– Стопудово – сказал Захаров Илья, – ты ламер (неграмотный пользователь).

– Обломись, – обиделся Емельянов Виктор, – я рулю Submarine 3D Racing (Гонки на субмарине), вот это игровуха.

– Ага, игровуха, – усмехнулся Захаров Илья, – детская флеш игра (хотя сам он тоже играл во флеш игру), всего четыре тупых кнопки, отстой, короче.

– Отстой? А ты попробуй не выскочить на берег, скорость адская.

– Ты тормозишь, чувак, – сказал Захаров Илья, – это тупые покатушки. Чего, короче, хотел?

– Я Анциферову Людку в пиццерию позвал, – сказал Емельянов Виктор, – а Ивина Ирка говорит, что Анциферова Людка с чуваком из третьего «Б» целовалась. Я ее пиццей буду кормить, а чужой чувак целовать. Нормально?

– Ирка гонит, – сказал Захаров Илья, – не грузись.

– Стопудово, – успокоился Емельянов Виктор.

– А ты вообще целовался?

– В щечку только, – сказал Емельянов Виктор.

– В щечку не считается, – сказал Захаров Илья.

– А ты? – спросил Емельянов Виктор.

– Целовался.

– С кем?

– Ты ее не знаешь, – сказал Захаров Илья, – еще в прошлом году поспорили на желание. Она проиграла. Ну и целовались. Два раза (опять Захаров врал).

Емельянов Виктор помолчал, потом сказал:

– А если я Анциферову поцелую, она разболтает?

– Ну, Ирке она верняк не разболтает, – сказал Захаров Илья, – они враги. Откуда бабки на пиццу?

– Предки дали, – сказал Емельянов Виктор, – я им сказал, что хочу девочку в пиццерию пригласить, они дали.

– Везет, – вздохнул Захаров Илья, – а мне папа ни копейки не даст.

– Скупой? – сочувственно спросил Емельянов Виктор.

– Не, просто он мне не поверит, что на пиццу. Я же врун.

– Ну, лады, чувак, отбой, – сказал Емельянов Виктор.

– Отбой, чувак, – Захаров Илья положил трубку.

Горящие танки его уже не радовали. Ему тоже хотелось в пиццерию. Увидеть, как Емельянов Виктор будет целовать Анциферову Людмилу.

Глава 21

В понедельник первым был урок творчества. Конечно, самой Светлане Петровне очень бы хотелось, чтобы первым была аэробика. У нее такой красивый спортивный костюм. Но в расписании уроков первым стоял урок творчества.

– Так, – громко сказала Светлана Петровна, – сегодня на уроке творчества мы поговорим о том, кто и что умеет делать.

Все молчали, искоса поглядывая друг на друга.

Корзинкина стала вспоминать, что такого особенного она умеет делать? И вспомнила, что умеет печь замечательный бисквитный пирог с яблоками. Это совсем просто. В миску нужно высыпать стакан муки, стакан сахара и разбить два яйца. И все это перемешать миксером, а потом на дно формы для пирога положить нарезанные яблоки и залить взбитой смесью. И поставить в духовку на сорок минут. Ужасно вкусно. Корзинкина подумала, что не отказалась бы сейчас от куска бисквитного пирога и кружки чая с лимоном.

– Ну, что примолкли? – поторопила класс Светлана Петровна, – ну, хорошо, давайте я вам скажу, что умею делать я сама. А потом вы продолжите, хорошо?

Все по-прежнему молчали. На всякий случай.

– Ну, вот я, например, умею вязать спицами.

Ивина Ирина тут же ойкнула. И все засмеялись.

– Чего ты ойкаешь? – удивилась Светлана Петровна, – разве вязать спицами – это смешно?

– Ой, кто же теперь носит вязаные кофты? – крикнула Ирина Ивина и все опять засмеялись.

А Анциферова Людмила добавила:

– Теперь только старушки вяжут.

– Старушки? – развеселилась Светлана Петровна, – да вы что, на самом деле, вязать – это опять модно. И даже очень. Ну, вот кто из вас знает актрису Джулию Робертс? Она снималась в «Красотке» и в «Сбежавшей невесте»? Поднимите руки.

Почти все девочки и несколько мальчиков подняли руки.

– Так вот, Джулия Робертс отлично вяжет свитера, ее модели копируют и с гордостью носят другие актрисы Голливуда. А кто знает Уму Турман? Она снималась в «Криминальном чтиве» и «Убить Билла»?

Тут еще часть мальчиков подняла руки.

– Ума Турман вяжет вещи для своих детей и очень этим гордится. А кто знает Бреда Пита?

Тут уже все мальчики подняли руки. Еще бы, разве есть мальчик, который не хотел бы быть таким крутым как Бред Пит?

– Вот и угадайте в какой клуб ходит Бред Пит?

– В бойцовский, – тут же ответили мальчики.

– А вот и не угадали, – сказала Светлана Петровна, – Бред Пит ходит в «Клуб вяжущих мужчин», которые любят спицы и клубки с шерстью. И Рассел Кроу из фильма «Гладиатор» и Дэвид Духовны из «Секретных материалов» и Джордж Клуни из «Идеального шторма» тоже ходят в этот клуб. А вы говорите, что вяжут только старушки. Ничего себе, старушки.

Корзинкина звонко захохотала. Ей представился красавчик Бред Пит, в старушечьем парике и в скрипучем кресле – качалке, который вязал носок.

– Ну, ладно, – успокоила смеющийся класс Светлана Петровна, – на следующем уроке творчества я научу вас вязать крючком. Это проще, чем спицами, зато вещи получаются очень нарядными. А теперь ваш черед рассказать мне о своих увлечениях. Ну, смелее. Кто что любит?

Все опять умолкли.

Корзинкина опять ужасно захотела рассказать про бисквитный пирог. Она даже подняла руку, но ее опередил Захаров Илья:

– Я люблю компьютерные приколы.

– Что это за приколы? – строго спросила Светлана Петровна.

Все в классе знали, что Светлана Петровна не любит компьютеры и, затаив дыхание ждали, что она сделает с отважным Захаровым Ильей.

– Компьютерные приколы знают все, – усмехнулся Захаров Илья и посмотрел на класс, – даже моя бабушка знает. А вы, Светлана Петровна, как будто не знаете? Знаете, наверняка.

Светлана Петровна покраснела, она не знала, что ей делать. Признаться в том, что она не знает компьютерные приколы, было стыдно. А сказать, что она знает, было бы враньем. Ведь она ничего не знала о компьютерных приколах. Да и откуда, если у нее до сих пор не было компьютера. Возникла тишина. Все молчали и смотрели друг на друга.

– Что ты тут про бабушку рассказывал? – из-под стола Светланы Петровны вдруг вылезла мумия и в два прыжка очутилась возле Захарова Ильи. Класс онемел. А Захаров Илья мелко затрясся и заклацал зубами – клац, клац, клац.

– Забыл? – мумия положила руку на плечи Захарова Ильи, и он чуть не свалился под парту, такой тяжелой оказалась эта рука, – а точно твоя бабушка знает про компьютерные приколы? Знает?

– Зна-клац-ет-клац-знает-клац, – кивнул Захаров Илья.

– Ну и какие, например? – мумия заложила руки за спину и стала покачиваться на носках, как важный профессор.

– Ну, например, – запинаясь, сказал Захаров Илья, – у меня есть компьютерная программка, когда на компьютере появляется молоток и начинает бить по монитору. Или появляется баллончик с краской, которым можно заляпать любой текст. Или значок «корзина» можно заменить значком «унитаз». Или разводить на экране тараканов, направляя их, куда захочется.

– Ага-ага, – кивнула мумия, – и тебе хотелось пускать этих тараканов по фотографиям своих друзей, которые были в твоем компьютере.

– Ничего я не пускал, – сказал Захаров Илья, сказал неуверенно. Да и как спорить с мумией, которая того и гляди свернет ему шею.

– Врешь, пускал, – усмехнулась мумия, – и бабушку научил, ну, признавайся, научил?

– Ну, я же ее не только этому учил, – сказал Захаров Илья, – я ее и фотошопу научил.

– Ага-ага, – кивнула мумия, – научил, чтобы она не только тараканов по фотографиям пускала, но и сами фотографии переделывала. Кому-то нос свиной пририсует, кому-то уши ослиные. Да?

Захаров Илья молчал и проклинал себя, что вообще ввязался в эту историю. Сидел бы и помалкивал, и не стояла бы сейчас рядом с ним эта страшная мумия, от которой пахло подгоревшим молоком, ужас.

– Я старше твоей бабушки на три тысячи лет, – сказала мумия, – и у меня была тысяча внуков, но не было такого тупого, как ты. Я, конечно, могла бы научить тебя настоящим компьютерным приколам, но не буду. Не заслужил.

– Сейчас она его съест, – с ужасом прошептала Анциферова Людмила, и закрыла глаза руками.

Захаров Илья побледнел, как чистый тетрадный лист.

– Что ты собираешься делать? – с опаской спросила Светлана Петровна мумию, – зачем ты вообще сюда пришла?

– Дома скучно, – сказала мумия, – а тут весело.

– Ты мешаешь мне вести урок, – сказала Светлана Петровна, – у нас урок творчества.

– И я про творчество – сказала мумия, – хочу Захарова Илью съесть.

– Не бойтесь, – вскочил Емельянов Виктор, – я видел у брата игру про мумий. Она никого не сможет съесть по-настоящему, только понарошку.

– Ага, утешил, – кивнул Захаров Илья.

– Как мог, – пожал плечами Емельянов Виктор.

– А давай она тебя съест? – сказал Захаров Илья, – понарошку.

– А причем тут я, – сказал Емельянов Виктор, – это ты Светлану Петровну доставать начал. А мы сидели и не высовывались.

Корзинкиной было страшно.

– Нет, – думала Корзинкина, – есть Захарова Илью не надо. Это слишком уж. Ну, можно укусить. За край куртки, чтобы не больно.

– А что ты там говорил про мумию из игры? – повернулась мумия к Емельянову Виктору.

Тот не ожидал вопроса, поэтому молчал, пока мумия не треснула его по затылку:

– Ну, быстрей говори, чего замерз.

– Ну, значит, – с готовностью вскочил Емельянов Виктор, – игра называется «Мир приключений». Мумии боятся огня, медленно ходят и не умеют бегать.

– Ерунда, – сказала мумия и вскочила на подоконник, – мумии умеют все. Вот, смотрите.

Мумия распахнула окно и прыгнула вниз. Все охнули и бросились к окнам, посмотреть, что случилось с мумией. Но на земле никого не было. Зато в классе стало темно, просто ничего не видно.

– Свет погас, – сказала Светлана Петровна, – нужно вызвать завхоза. У кого-нибудь есть фонарик?

– У меня есть телефон, – сообразила Ивина Ирина, – сейчас включу экранчик. Ой, не работает.

– И у меня не работает, и у меня, – заговорили в темноте остальные ребята, – и у меня.

Светлана Петровна достала свой телефон. Он тоже не работал. Странно, но утром она точно заряжала телефон.

– Тихо, без паники, – сказала Светлана Петровна, – давайте искать двери на ощупь.

Все стали ползать вдоль стен, чтобы найти двери. Но дверей не было. Всюду была стена.

– А давайте откроем окна, – предложила Анциферова Людмила, – я рядом сижу, мне удобно открыть.

– Нет, – крикнула Светлана Петровна, – ты можешь свалиться за окно.

– Что я, мумия что ли? – хихикнула Анциферова Людмила, – чтобы за окошки падать. Ой, а окон нет, совсем нет.

– Вот здорово, нет ни окон, ни дверей, – крикнула Ивина Ирина, – прямо как в загадке, нет ни окон, ни дверей, полна горница людей, что это?

– Это подводная лодка, – сказал Емельянов Виктор, – я вчера в подводные лодки играл до двух ночи.

– Я не вижу своих рук и своих ног, – сказал Захаров Илья, – а значит, я призрак. И вы все тоже призраки.

– Призраки могут ходить сквозь стену, – дрожащим голосом сказала Корзинкина, – а ты не можешь, значит, ты не призрак.

– Тебя не спросили, – сказал Захаров Илья, – может ты и не призрак, а я точно призрак.

И тут вдруг Захаров Илья появился в темноте в виде светящихся красных линий. И Корзинкина вспомнила, что папа иногда крутил в темноте бенгальский огонь. И этот бенгальский огонь превращался в ярко-красные кольца. А у Захарова Ильи были видны красные руки, красные ноги, красная голова, и даже красный нос.

– Захаров Илья, что с тобой? – вскрикнула Светлана Петровна, – ты здоров?

– Я? – переспросил басом Захаров Илья и вдруг разлетелся пылью раскаленных звездочек, – я здоров.

– Захаров Илья, куда ты? – закричала Светлана Петровна, глядя, как быстро крутятся звездочки в вихре водоворота.

– Я тут, – Захаров Илья стал мяукать. А потом звездочки остановились, но тут же превратились в огромный мяч, который прыгал по классу. А потом этот мячик вскочил на парту и погас. Зато под потолком зажегся яркий свет, и дружно заработали мобильные телефоны.

– Фу-у-у, – Корзинкина перевела дух и осмотрела класс.

Все ученики стояли вдоль стенок, а в самом центре, на парте стоял на Захаров Илья, а мумия. Целая и невредимая.

– А где Захаров Илья? – спросила Светлана Петровна.

– В древнем Египете, – сказала мумия и легко спрыгнула с парты, – теперь он сын фараона. Вот такой компьютерный прикол.

– Какой еще компьютерный прикол? – не поняла Светлана Петровна.

– А такой, – сказала мумия, – там он быстро забудет, что такое компьютеры. Вот это прикол.

– Немедленно верни его обратно, – возмутилась Светлана Петровна, – меня из школы попрут.

– Это за что? – удивилась мумия, – кому этот Захаров Илья нужен?

– Верни немедленно, – закричала Светлана Петровна.

– Да мне жалко, что ли? – пожала плечами мумия, – держи, если хочешь. Только наплачешься ты с ним, Петровна, поверь на слово.

И тут открылась дверь, и в класс вошел Захаров Илья. Он улыбался, и у Светланы Петровны сразу отлегло от сердца.

– Ну, Захаров Илья, – сказала Светлана Петровна бодрым голосом, – так на чем мы остановились? На компьютерных приколах?

– На чем? – не понял Захаров Илья.

– На компьютерных приколах, – напомнил ему Емельянов Виктор, – на тараканах.

– А, на тараканах, – вдруг вспомнил Захаров Илья, – да, на тараканах. Мне нравятся жареные тараканы.

– Что? – в ужасе спросила Светлана Петровна, – какие жареные тараканы?

– Они как чипсы, – сказал Захаров Илья, – соленые и хрустят.

– В Египте не едят тараканов, – сказала мумия, – это вранье.

– А я в Египте не был, – сказал Захаров Илья, – я был в Таиланде. Я – сын тайского царя.

– Вот елки-палки, – сказала мумия, – он до Египта не долетел. Промахнулась я. Может, еще раз попробуем?

– Еще чего, – возразила Светлана Петровна и для надежности обняла Захарова Илью, чтобы он снова никуда не улетел. Но тут на счастье прозвенел звонок, и урок творчества был окончен.

Глава 22

После школы Корзинкина долго копалась с переобувкой. Носки из козьей шерсти так и норовили съехать с пятки. Корзинкина замучилась, пока запихнула ноги в сапоги, ужасно узкие из-за густого меха. Потом она напялила ранец с лямками и надела варежки. Уф, ну вроде все, можно идти домой. Едва она вышла на школьное крыльцо, как получила снежком по колену. Корзинкина юркнула обратно в раздевалку. Не успела. Ба-бах по ранцу! Это мальчишки из старших классов стояли и забрасывали снежками всех, кто выходил на школьное крыльцо. Корзинкина постояла у окна раздевалки. Как же их обойти?

И Корзинкина вспомнила про черный выход. Если он открыт, то можно улизнуть незамеченной. Она потянула дверь черного выхода. Открыта! Но Корзинкина тут же замерла, услышав приглушенный голос:

– Погоди, кто-то идет. Слышишь? Дверь скрипнула?

– Это ветер, – отозвался второй голос, – все давно разошлись. В раздевалке пусто.

– А я Корзинкину видела, – сказал первый голос, – она с сапогами возилась.

– Твоя Корзинкина уже дома суп ест, – усмехнулся второй голос, – она же паинька.

– Вот гад, – подумала Корзинкина, – сам ты паинька-маинька.

– Тогда говори, чего хотел сказать, – поторопил первый голос, – я на фитнес опоздаю.

– О, это Ирка Ивина, – определила Корзинкина, притаившись под дверью, – она всегда так противно буквы растягивает. А кто с ней?

– Короче, только ты никому, обещаешь? – требовательно сказал второй голос.

– Обещаю, не тяни, Захаров.

– Ах, так там Захаров, – сказала Корзинкина, – и что же он хотел ей сказать? Опять гадость про меня?

Тут Корзинкина поняла, что собирается подслушивать. Ну, то есть она собирается узнать чужие тайны, которые ей не предназначены. Корзинкиной стало стыдно. Ей даже показалось, что у нее зашевелились уши. А вдруг она стали расти? И будет она ходить по школе с ослиными ушами? И обмахиваться им в жару, как веером? Или ушами гонять мух на уроках? Тут ей стало смешно, и она едва успела зажать рот ладошкой, чтобы не захохотать. Но от этого ей стало еще смешнее. Она села на корточки и уткнулась лицом в колени и даже дышать перестала.

– Емельянов позвал Анциферову в пиццерию, – сказал Захаров Илья приглушенным голосом.

– Ну и что? – фыркнула Ирина Ивина, – тоже мне новость. Раньше девочек в кино водили, а сейчас в пиццерию. В пиццерию даже дешевле. У тебя все, Захаров?

– Может, и тебя водили в пиццерию? – спросил Захаров уже обычным голосом. Забыл о конспирации.

– Меня в ресторан водили, – похвасталась Ивина Ирина, – один мальчик, между прочим, иностранец из Польши.

– И где ты с ним познакомилась?

– Он мой двоюродный брат, – сказала Ивина Ирина, – сестра моей мамы живет в Польше.

– А, брат, – усмехнулся Захаров Илья, – ну, брат не считается.

– Это почему не считается? – возразила Ивина Ирина. От волнения она растягивала буквы больше обычного. Получалось «э-тт-ооо пооо-оо-чему-уууу нееее счиии-таетсяяя?»

– Потому что ты с ним не целовалась, вот почему, – выпалил Захаров Илья.

– А зачем нам целоваться? – удивилась Ивина Ирина, – мы же есть ходили, а не целоваться.

– А Анциферова идет целоваться, – торжествующе крикнул Захаров и тут же осекся, испугавшись, что услышат, – идет целоваться с Емельяновым. Он мне сам сказал.

Тут Корзинкина свалилась с корточек на пол. Хорошо лететь невысоко, к тому же она была в шубе, поэтому не ушиблась.

– Как это Анциферова идет целоваться с Емельяновым? – ужаснулась Корзинкина, – прямо по-настоящему, что ли?

– Ага, – усмехнулась Ивина Ирина, – так я тебе и поверила. Мальчишки самые большие вруны. Кто из вас врун? Ты или Емельянов?

– Не хочешь, не верь, – сказал Захаров Илья, – я тебе как другу сказал, а ты обзываешься.

– Ты меня тоже обзывал, – сказала Ивина Ирина, – я, когда в компьютере в «Салон красоты» играла, ты меня курицей обозвал. Я все помню, между прочим.

– Ну, обозвал, – сказал Захаров Илья, – потому что это дебильная игра.

– А вот и не дебильная, – крикнула Ивина Ирина, – не дебильная.

– Ладно, это не дебильная, – примиряющее сказал Захаров Илья, – а какая, по-твоему, дебильная?

– Дебильная – это «Диско – флирт», – с презрением сказала Ивина Ирина, – а «Салон красоты» не дебильная.

– А что это за «Диско-флирт»? – спросил Захаров Илья

– Ну, там, на дискотеке за столиком сидят юноша и девушка, – сказала Ивина Ирина, – и юноша должен произвести на девушку неизгладимое впечатление. И он дарит ей разные букетики, бриллиантики, дорогие телефончики, мура, короче. Эта девушка сидит, как рыба мороженая, и ничего ей не нравится. Она только бокал поднимает и пьет. И молчит. Я бы давно чего-нибудь выбрала, тем более, у меня телефончик вчера упал и треснул. Но мне никто ничего не дарит. Вот интересно, а что Емельянов Анциферовой подарит?

– Откуда я знаю, – сказал Захаров Илья, – надо пойти и посмотреть.

– Куда пойти? – не поняла Ивина Ирина.

– В пиццерию, – сказал Захаров Илья, – сесть за соседний столик и посмотреть

– Просто сидеть и ничего не заказывать? – спросила Ивина Ирина.

– Если хочешь, закажи, – усмехнулся Захаров Илья, – у меня денег нет.

– А у Емельянова есть, – насмешливо сказала Ивина Ирина.

– Послушай, Ивина, я тебя не на свидание зову, – сказал Захаров Илья, – а в разведку. А в разведку ходят бесплатно. Не хочешь, не ходи. Играй в свой салон красоты.

– А ты пойдешь? – спросила Ивина Ирина.

– Пойду, – сказал Захаров Илья, – но тебе ничего не расскажу.

– А еще другом назывался, – сказала Ивина Ирина.

– Я Емельянову тоже друг, – сказал Захаров Илья, – я и так тебе слишком много рассказал.

– Хорош друг, – возмутилась Корзинкина, лежа на полу, – выдал Емельянова. Вот пойду и скажу Емельянову, что за ним хотят подсматривать.

– Ладно, – сказала Ивина Ирина, – я тоже пойду. Надену свое новое платье с пояском.

– Только пообедать не забудь, – предупредил Захаров Илья, – голодной ты не высидишь. В пиццерии так вкусно пахнет.

– Ну, ты и жадина, – вздохнула Ивина Ирина.

– Ладно, до вечера, – сказал Захаров Илья, – только больше никому, ясно?

– Никому, – пообещала Ивина Ирина.

Тут Корзинкина спохватилась и попробовала встать. Но ноги разъехались на кафельном полу. Тогда Корзинкина поползла в сторону, волоча за собой ранец.

– Я улитка с домиком на спине, – подумала Корзинкина и приставила к голове два растопыренных пальца, – а это мои рожки. Я улитка, тра-ля-ля.

Потом она оперлась о стену и встала, отряхнула колени и пошла домой.