Текст книги "Приключения Корзинкиной (СИ)"

Автор книги: Никита Марзан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Глава 48

– Ну, чего там? – нетерпеливо сказал Дрын-Дыр.

– Ничего, циферки, – пожала плечами Корзинкина, глядя на экран компьютера – нам Светлана Петровна такие не задавала.

– Какие циферки, – заорал Дрын-Дыр и чуть не скатился на пол, – это деньги, Корзинкина, много денег, и эти деньги теперь твои, понимаешь?

– Нет, – сказала Корзинкина, – я ничего не понимаю.

– А это и не обязательно, – сказал Дрын-Дыр, – на эти деньги мы купим тебе дворец, настоящее платье принцессы, золотые туфельки и жемчужные бусы. И ты станешь принцессой, Корзинкина.

– Я не принцесса, – сказала Корзинкина, – Принц проверял по компьютеру.

– Ты дура, Корзинкина, – сказал Дрын – Дыр, – очень богатя дура.

– Сам ты дурак, – сказала Корзинкина, – мне уроки надо учить.

– Забудь про уроки, – сказал Дрын-Дыр, – сейчас мы вызовем сюда портных, парикмахеров и учителей танцев.

– Я хочу танцевать менуэт, – спросила Корзинкина.

– Ты будешь танцевать менуэт лучше всех в мире.

– Не надо лучше всех в мире, – сказала Корзинкина, – только лучше Ивиной.

– Давай сюда телефон, – приказал Дрын-Дыр, – я сейчас обо всем договорюсь.

Корзинкина дала Дрын-Дыру телефон.

– Помоги мне набрать номер, – сказал Дрын – Дыр, – говорить буду сам.

Глава 49

Шкуру леопарда нужно было вернуть в музей. Светлана Петровна вышла из такси у своего дома.

– Спасибо за помощь, – сказал ей папа Корзинкиной и поехал дальше. Он ехал и думал:

– Эх, хорошо было бы иметь автомобиль. В нем хоть крокодила вози – никто слова не скажет.

Папа Корзинкиной знал, какой автомобиль ему бы понравился. Это был бы самый древний автомобиль в мире. Самым древним автомобилем в мире была самодвижущая повозка Карла Бенца. У этого автомобиля было три колеса, и ехала она со скоростью шестнадцать километров в час.

– От моего дома до музея ровно шестнадцать километров, – прикинул про себя папа Корзинкиной, – значит, я буду ехать один час. Для города это нормально.

– Мы приехали, – прервал мысли папы Корзинкиной водитель такси, останавливаясь у музея.

Посетителей в музее было немного. Но что удивило папу Корзинкиной, это отсутствие на проходной вахтера Петровича. Папа Корзинкиной обошел весь музей и обнаружил вахтера Петровича в музейном кафе.

– Привет, Петрович, – сказал папа Корзинкиной, – вот, возвращаю шкуру леопарда. Положи ее на место.

– Ищите теперь другого вахтера, – сказал Петрович, прихлебывая горячий час с лимоном, – увольняюсь я.

– Увольняешься? – опешил папа Корзинкиной, – почему?

– Опасно стало работать, – сказал Петрович, – пауки ползают, мумии бегают.

– Какие пауки? Какие мумии? – не понял папа Корзинкиной.

– Давеча мумия среди бела дня булыжник сперла, – сказал Петрович.

– Ты заболел, Петрович? – спросил папа Корзинкиной, – у тебя жар?

– Вот расписка, – Петрович положил на стол лист бумаги, – читай.

Папа Корзинкиной пожал плечами и стал читать расписку:

«Я, мумия, придворная дама из долины Нила, взяла в музее булыжник (инвентарный номер „2002 – МД/ВКВ“), а вахтер булыжник не брал, на него не думайте. На этом все!

чао-какао,

чмоки– моки,

мумия-шмумия,

число, дата, год».

– Это что? – сказал папа Корзинкиной и отер со лба выступивший пот, – шутка?

– Пошел я, – Петрович встал из-за стола и надел фуражку, – а уж вы тут сами разбирайтесь, шутка это или нет.

– Ну, хорошо, – сказал папа Корзинкиной, – иди домой, отдохни, приди в себя, а я займусь мумией. Куда она побежала?

– Не знаю, – сказал Петрович и взял у папы шкуру леопарда, – сами ее ищите. Я шкуру на место положу и домой. И буду дома, пока вы мумию свою не изловите.

– Я тебе позвоню, – сказал папа, – ты не волнуйся.

– Лучше вы себя берегите, – сказал Петрович.

Папа Корзинкиной выскочил из музея, снова взял такси и помчался домой. Таксист подвез его прямо к подъезду.

– Погодите, это же не мой подъезд. И даже не мой дом, – сказал папа Корзинкиной.

– Как это не ваш? – возразил таксист, – я все улицы наизусть знаю.

– Мой дом серого цвета, с облупленными балконами и стертыми ступенями. А это дворец.

– Да, действительно, дворец, – сказал таксист, – еще вчера его не было. Сейчас строят быстро. Были бы деньги.

– А где мой дом? – спросил папа Корзинкиной, выскакивая из машины.

– Вначале заплатите, – сказал таксист, – я привез вас по адресу, а остальное не мое дело.

– Вот, держите, – папа Корзинкиной протянул таксисту деньги.

– А на чай? – спросил таксист, пересчитав деньги.

– Никакого чая, – сказал папа Корзинкиной, – я ученый, а не банкир.

– Ага, не банкир, – хмыкнул таксист, – живет во дворце и денег нет, так я и поверил.

– Да это не мой дом, – закричал папа Корзинкиной, но таксист дал по газам и уехал.

Папа Корзинкиной стоял перед дворцом и, разинув рот, рассматривал золотую крышу с башенками, витражные окна, серебряные скульптуры на стенах, черные жемчужные двери, перед которыми был разостлан красный плюшевый ковер с изящным гербом и вензелем «К»

– Вам сюда, – услышал папа Корзинкиной вежливый голос. Он оглянулся и увидел лакея в золоченой ливрее.

– Вы кто? – спросил папа Корзинкиной.

– Придворный лакей, – ответил человек в ливрее.

– Придворный лакей? – переспросил папа Корзинкиной и пощупал свой лоб, – я, наверное, простуду от Петровича подхватил. Голова кружится.

– Хотите, я вызову придворного лекаря? – спросил лакей.

– Придворного лекаря? – покачнулся папа Корзинкиной, – а чей это дворец?

– Это дворец принцессы Корзинкиной, – сказал лакей, – а вы папа принцессы.

– Понятно, – медленно сказал папа Корзинкиной, – а вы маму принцессы тут не видели?

– Нет, – с достоинством сказал лакей, – мамы принцессы еще не было. Во дворце только ваша дочь, принцесса Корзинкина. Прошу вас во дворец.

– Папа, – закричала с малахитового балкона Корзинкина, – это я, ты не волнуйся, со мной все в порядке. Мы с Дрын-Дыром в принцессу играем.

– А, играете? – с облегчением сказал папа Корзинкиной, – ну тогда другое дело. Играйте, конечно. Какое платье на тебе красивое, настоящая принцесса.

– Это Дрын-Дыр придумал, – Корзинкина несколько раз повернулась кругом, – тебе нравится?

– Очень, – сказал папа, – скажи, а мумии во дворце нет?

– Нет, – сказала Корзинкина, – мумия живет у Светланы Петровны.

– Может, хотите чашечку чая? – спросил лакей, почтительно склонив голову, – с шоколадными круасанами. Свежие – пресвежие, только-только из Парижа.

– Нет, я на работе пообедаю, – сказал папа и посмотрел на Корзинкину, – только к вечеру верните все обратно, ладно? Ну, чтобы наш дом на месте стоял.

– Ты не хочешь жить во дворце? – огорчилась Корзинкина.

– Нет, просто я люблю рухлядь, – сказал папа Корзинкиной, – ты же знаешь, принцесса.

– Хорошо, папа, – кивнула Корзинкина, – я скажу Дрын-Дыру.

– Вот-вот, скажи, – сказал папа Корзинкиной и пошел в сторону метро.

– Ну, – важно спросил Дрын-Дыр, когда Корзинкина вернулась в гостиную, украшенную мраморными статуэтками, фонтанчиками и свечами в алмазных канделябрах, – ты довольна?

– Папа даже не зашел во дворец, – грустно сказала Корзинкина и погладила обезьянку, которая тут же ловко запрыгнула на плечо принцессы.

– Старики не любят роскошь, – сказал Дрын-Дыр, – они привыкли жить скромно. Зато все твои одноклассники просто сдохнут от зависти.

– Я не люблю зависть, – сказала Корзинкина, – и не хочу, чтобы они видели этот дворец.

Обезьянка ласково перебирала длинные золотистые волосы Корзинкиной, выискивая в них крохотные бриллиантики.

– Ну, вот, – проворчал Дрын-Дыр, – стараешься, стараешься и никакой благодарности. Слушай, а давай я куплю тебе самолет? В школу будешь летать?

– Не хочу самолет, – сказала Корзинкина, – и вообще, Дрын-Дыр, ничего не надо.

– То есть, как это не надо? – нахмурился Дрын-Дыр, – ты же принцесса.

– Я сказала, ничего не надо, – Корзинкина отвернулась к окну, – верни все обратно.

– А денег, между прочим, у этого папы Захарова не так уж и много было, – Дрын-Дыр мельком посмотрел в компьютер, – почти все потратили. Ну, если от самолета отказаться, то можно купить остров в Карибском море. Будешь там купаться. И даже на ролики останется.

– Купи себе чего-нибудь, – сказала Корзинкина, – или просто насыпь все оставшиеся деньги в свою копилку и будь счастлив.

– Ну, столько в копилку не влезет, – сказал Дрын-Дыр, – и потом я люблю мелочь, чтобы гремела. Я же для тебя старался, принцесса.

– А зачем мне это? – заплакала Корзинкина, – зачем?

– По Принцу своему сохнешь? – спросил Дрын-Дыр, – я сразу догадался.

– Ну, сохну, сохну, – сквозь слезы прошептала Корзинкина, – а ему все равно, потому что никакая не принцесса.

Обезьянка притихла и спустилась с плеча Корзинкиной на ковер.

– Жаль, конечно, – сказал Дрын-Дыр, обводя дворец взглядом, – такое богатство какому-то проходимцу отдавать.

– Принц не проходимец, – закричала Корзинкина, – он душечка, лапочка и красавчик.

– Тьфу, – скривился Дрын-Дыр, – у нас с тобой разные вкусы. Но если ты так этого хочешь, пусть приходит.

– Он не придет, – твердила Корзинкина, – он выбрал Ивину. Ну и пусть.

– Никого я не выбрал, – сказал Принц. Он стоял на середине гостиной и смотрел на Корзинкину.

– Еще бы, – сказал Дрын-Дыр, – такая богатая девушка всякому понравится. Была она бедная – ты сбежал. А как увидел бриллианты, тут же обратно прилип.

– Не нужны мне твои бриллианты, – с обидой сказал Принц, – я мумию ищу.

– Врешь, – крикнул Дрын-Дыр.

– Прекрати, – крикнула Корзинкина и взяла Принца за руку, – где ты был?

– Я? – запнулся Принц, – я обедал в пирожковой.

– Опять врет, – сказал Дрын-Дыр, – он все время врет.

– Ну, хорошо, – сказал Принц и опустился на колено, – я был у Ивиной. А мумия объявила войну компьютерам. Я испугался за твой компьютер и пришел, чтобы прогнать мумию.

– Принц, а я тут, – выглянула мумия из розового компьютера.

– Сейчас я с тобой разделаюсь, – сказал Принц и выхватил меч.

– А за что? – ухмыльнулась мумия, – я ведь компьютер твоей Корзинкиной не трогала. Корзинкина в компьютерные игры не играет.

– А вот Ивина играет, – поддержал Дрын-Дыр, – это он за Ивину тебе мстить собрался.

– Да причем тут Ивина, – возмутился Принц, – мне она по барабану.

– Уходите, – крикнула Корзинкина, – я не хочу ничего слушать.

– Слушай, Корзинкина, – торопливо сказала мумия, – завтра Светлана Петровна спросит тебя по арифметике. Она просила тебя предупредить.

– Спасибо, – сказала Корзинкина, – предупредила и иди.

– Тоже мне, корчит тут из себя, – усмехнулась мумия, – подумаешь, цаца.

– Ах, цаца, – Принц размахнулся мечом и рубанул мумию по башке. Но мумия быстро нырнула в компьютер. И меч попал по клавишам.

– Ой, – Корзинкина закрыла лицо руками.

Но компьютер остался цел. Даже зарубки не осталось.

– Вот так меч, – насмешливо крикнул Дрын-Дыр, – из сопли, наверное, сделан.

– Из какой еще сопли? – Принц покраснел и убрал меч в ножны.

– Погоди, Принц, – Дрын-Дыр схватил зубами край камзола Принца, – у нас деньги кончились. Дай взаймы.

– Как это кончились? – не поверила Корзинкина, – ты что, все деньги потратил?

– А чего там тратить? – сказал Дрын-Дыр, – там всего два миллиона долларов было. На дворец, на мебель, на жвачку, вот и кончились. Вот был бы у нас миллиард долларов, – Дрын-Дыр мечтательно закатил глаза, – я бы из тебя не принцессу, а королеву сделал.

– У меня нет денег, – сказал Принц, – я сам Ивиной за пирожки и бульон должен.

– И это Принц называется, – поморщился Дрын-Дыр, – тьфу!

– Так, – Корзинкина решительно сбросила с головы алмазную корону, – Дрын-Дыр, ты продашь мою корону и дворец обратно, а все деньги вернешь папе Захарова. Поиграли и хватит.

– Еще чего, – Дрын-Дыр от неожиданности выпустил край камзола Принца, – даже не мечтай.

– Повторять не буду, – сказала Корзинкина, – мне пора учить уроки. Завтра меня Светлана Петровна вызовет. Всем пока.

– Что значит пока? – сказал Принц, – я только пришел и уже пока?

– Топай к Ивиной, рыцарь, – сказал Дрын-Дыр, – вот она – настоящая принцесса. Я проверил в компьютере банковский счета ее папаши. Ужас сколько денег. Ужас, Принц.

– Да не хочу я к Ивиной, – сказал Принц, – будь она хоть трижды принцессой.

– Дрын-Дыр, – предупредила Корзинкина, – не вздумай ограбить Ивиных. Я тебя из дома выгоню.

– Видел, Принц, как она со старшими разговаривает? – пожаловался Дрын-Дыр.

– Я остаюсь, – твердо сказал Принц, – тут мой дом.

– Дворец понравился? – подмигнул Дрын-Дыр, – дохлое это дело, Принц. К вечеру дворца не будет, короны не будет и даже обезьянки этой тоже не будет. Нищета будет.

– Обезьянку оставь, – сказала Корзинкина, – я к ней привыкла.

– И ко мне ты привыкнешь, – приободрился Принц.

– Обезьянка сто тысяч стоит, – сказал Дрын-Дыр, – а за Принца мне и рубля жалко.

– А тебя вообще не спрашивают, – сказал Принц.

– Уходи, Принц, – сказала Корзинкина, – я тебе не верю.

– Я не хочу уходить, – сказал Принц и прижал к груди руку.

– Ох, и мошенник ты, Принц, – сказал Дрын-Дыр, – я тоже мошенник, но таких, как ты еще поискать надо.

– Уходи, – повторила Корзинкина, – мне уроки делать надо.

– Хорошо, – сказал Принц, – прощай, Корзинкина.

Корзинкина пожала плечами, и пошла учить арифметику.

Глава 50

Два больших черных джипа подъехали к дому Светланы Петровны.

– Вон ее окна, – показал Захаров Илья, – и балкон.

– Стой, – приказал папа Захарова водителю джипа.

Второй джип остановился вслед за первым. Из машин вышли плечистые ребята, и с удовольствием размявшись после дороги, окружили папу Захарова.

– Значит, так, – сказал папа Захарова, – двое в машинах, двое возле двери подъезда, двое на крышу. А ты со мной, – папа Захарова кивнул сыну.

– Может, я тоже в машине? – спросил Захаров Илья.

– Нет, – сказал папа Захарова, – привыкай исправлять собственные ошибки сам.

– А что я такого сделал? – заныл Захаров Илья.

– Ты прохлопал два миллиона долларов, – сказал папа Захарова.

– Два миллиона долларов? – разинул рот Захаров Илья.

– Иди за мной.

– Ладно, – повесил голову Захаров Илья.

– Он мне еще одолжение делает, – проворчал папа Захарова.

Группа мужчин быстро вошла в подъезд. Двое внизу, двое на крыше. Папа Захарова нажал кнопку звонка квартиры Светланы Петровны.

– Очень кстати, а то я вас хотела уже вызвать в школу, – сказала Светлана Петровна. Она была обсыпана мукой, – заходите, я как раз пирог испекла.

– Спасибо, – сказал папа Захарова, заходя в квартиру.

Рядом тенью маячил Захаров Илья. Папе Захарова хотелось сразу же выяснить где мумия? Но он умел держать себя в руках. Деловым людям это необходимо.

– Присаживайтесь, – сказала Светлана Петровна, ловко разрезая яблочный пирог.

– О чем вы хотели поговорить? – спросил папа Захарова.

– О компьютерах, – сказала Светлана Петровна.

– Я тоже очень хотел поговорить о компьютерах, – сказал папа Захарова.

– Почти все мои ученики увлекаются компьютерными играми, – сказала Светлана Петровна, наливая ароматный чай, – но ваш сын просто чемпион по этим играм.

– А Емельянов, а Ивина, а Анциферова? – хотел сказать Захаров Илья, но папа заткнул ему рот куском пирога.

– Он стал плохо учиться, – продолжала Светлана Петровна, – высокомерно разговаривать с одноклассниками, и даже со мной, своим учителем. Постоянно опаздывает на уроки, потому что поздно ложится спать.

– Я много работаю, – сказал папа Захарова, – и Илья предоставлен самому себе.

– А мама? – спросила Светлана Петровна, – или ей все равно?

– Ей действительно все равно, – сказал папа Захарова Илья, – она с нами не живет. Мы в разводе.

– Ах, вот как, – сказала Светлана Петровна, – хотите еще пирога?

– Хочу, – сказал папа Захарова Илья, – вы так вкусно готовите.

– Ой, что вы, – смутилась Светлана Петровна и поправила волосы, – я редко это делаю. Илья, а ты почему не ешь? Не понравилось?

– Я пирожков в пирожковой объелся, – сказал Захаров Илья, – даже дышать трудно.

– Ты ел в пирожковой? – пришла в ужас Светлана Петровна, – это же очень вредно. Давай я тебе лучше супа налью? Грибного?

– А вы одна живете? – спросил папа Захарова, пытаясь понять, где мумия.

– Одна, – сказала Светлана Петровна и смутилась, – я не замужем. Некому есть мой грибной суп.

– Как это некому, – крикнули из-за двери, – ты же для меня его варила?

– А вот и она, – сказал Захаров Илья и пересел поближе к отцу.

– Захаров Илья в меня гранату кинул, – сказала мумия, запрыгивая в комнату, – вы, папаша, его ремнем отстегайте.

– Какую гранату? – нахмурился папа Захарова и строго посмотрел на сына.

– Она мой компьютер вырубила, – сказал Захаров Илья, – в самой середине танкового сражения.

– И бабкой меня обзывал, – добавила мумия, придвигая к себе пирог.

– А зачем вы компьютер вырубили? – спросил папа Захарова.

– А я у всех вырубила, – сказала мумия с набитым ртом, – чтобы учились, а не в игры играли.

– Это я попросила, – сказала Светлана Петровна, – завтра контрольная работа, а компьютеры их отвлекают.

– Значит, – сказал папа Захарова, – вы можете управлять компьютерами на расстоянии?

– Конечно, – хихикнула мумия, – и на расстоянии, и во времени.

– Где мои деньги? – папа Захарова схватил мумию за руку.

– Какие деньги? – мумия выронила пирог.

– Два миллиона долларов, – папа Захарова сверлил мумию глазами.

– Два миллиона долларов? – с ужасом повторила Светлана Петровна.

– Не было в их компьютерах никаких миллионов, – сказала мумия, – одни только компьютерные игры.

– В моем компьютере было два миллиона долларов, – сказал папа Захарова, – было да сплыло.

– А я вашего компьютера не касалась, – сказала мумия, – я даже про него не знала.

– Это легко проверить, – сказал папа Захарова, – где компьютер?

Мумия в сердцах бросила пирог на тарелку:

– Поесть не дают.

Кряхтя на разные лады, мумия притащила Булыжник и поставила его на стол.

– Что это? – не понял папа Захарова.

– Компьютер, что же еще.

– Какой же это компьютер? – не поверил папа Захарова, – это булыжник.

– Да, это Булыжник, – сказала мумия, – с него я и вырубила все компьютеры.

Папа Захарова взял Булыжник и поставил его на сто:

– Я в таком компьютере не разберусь. Как он работает?

– На дровах, – сказала мумия.

– Понятно, – сказал папа Захарова, – я ошибся адресом. Мои деньги украл кто-то другой. Обычным булыжником мой компьютер не взломать.

– Хотела бы взломать – взломала, – тихо буркнула мумия.

– Я даже не сомневалась, – сказала Светлана Петровна, – но деньги жалко.

– Нам пора, – сказал папа Захарова.

– Мне было очень приятно, что вы зашли, – сказала Светлана Петровна.

– Мне тоже, – сказал папа Захарова, – пирог был очень вкусным.

– Съели весь пирог, – проворчала мумия, – оставили какие-то крошки.

– Ребята, – сказал папа Захарова в телефон – отбой, идем в машину.

Но ему никто не ответил.

– Странно, – папа Захарова повторил, – ребята, отбой, идем в машину.

– А где ваши ребята? – спросила Светлана Петровна.

– Двое в машине, двое внизу, а двое на крыше – сказала мумия и вдруг захлебнулась смехом, – я их в черепашек превратила. Откуда я знала, что у них на уме?

– В каких черепашек? – побледнел папа Захарова, – это моя личная охрана.

– Теперь вас черепашки охранять будут, – сказала мумия, собирая пальцем крошки пирога.

– Не может быть, – папа Захарова кинулся вниз.

– Я с вами, – Светлана Петровна скинула фартук и нырнула в дубленку.

– А ты куда? – спросила мумия, – ты что, черепашек не видела?

Но Светлана Петровна уже бежала за Захаровыми, перепрыгивая через две ступеньки.

Они выскочили на улицу.

И Светлана Петровна чуть не наступила на двух маленьких черепашек.

– Вот они, – замерла на месте Светлана Петровна.

– Не может быть, – сказал папа Захарова и взял черепашек в руки, – точно, они. Этот с бородкой, а у этого серьга в ухе.

– Она, пап, могла и нас в черепашек превратить, – сказал Захаров Илья.

– Ладно, – вздохнул папа Захарова, – я поднимусь на крышу, возьму двух остальных черепашек, а вы садитесь во вторую машину.

– Я? – удивилась Светлана Петровна, – зачем?

– Поведете ее, – сказал папа Захарова, – там ведь тоже черепашка за рулем. У вас права есть?

– Есть, – сказала Светлана Петровна, – но я никогда не водила такую большую машину.

– Эти машины сами ездят, – сказал папа Захарова, – просто за рулем кто-то должен сидеть, иначе полиция остановит. Не посажу же я Илью за руль.

– А я бы попробовал, – сказал Захаров Илья.

– Ты уже попробовал посидеть за моим компьютером. Помогите мне, Светлана Петровна.

– Ну, хорошо, – сказала Светлана Петровна.

В джипе сидела черепашка.

– Потерпи немного, – Светлана Петровна погладила черепашку по панцирю, – она успокоится и расколдует.