Текст книги "Фаворит императора (СИ)"

Автор книги: Никита Гримм

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 27 страниц)

Глава 2. Часть 2.

Глава 2. «Тёмный, сгори! Тёмный, сгори!! Тёмный, сгори!!!»

Часть вторая.

РИ, Санкт-Петербург, Столичное управление полиции, Гороховая улица, дом 2, 26 сентября, 05.00

– М-да, Матвей Александрович, задали вы нам задачку, так задали... – Задумчиво проговорил князь Воронцов Игорь Николаевич, начальник столичного управления полиции, помешивая сахар в кружке с горячим чаем.

Князь Воронцов был солидным мужчиной в генеральском мундире темно-синего цвета. Идеально выбритое лицо, мощная нижняя челюсть, высокий широкий лоб, квадратные скулы, глубоко посажанные серые, почти стального цвета, глаза, короткий ежик русых волос... Ростом князь был около двух метров, обладал размахом покатых плеч профессионального штангиста. На пудовых кулаках князя жило всего одно кольцо – массивный перстень из белого золота с отчеканенным на "печатке" двуглавым фениксом – символом особых заслуг князя перед империей. Именно под его началом должен был бы продолжить службу мой дед Аристарх после восстановления, если бы сейчас он был с нами...

– Мне кажется, Игорь Николаевич, что вы прибедняетесь. – Усмехнулся я, поднимая с подноса свою кружку, – Основную работу выполнить должен будет Тайный Приказ, – В этот момент я кивнул в сторону Владимира Алексеевича, который сидел здесь же в кабинете начальника столичной полиции, – Они отрубят все головы гидры разом, а вам останется только тушка.

– У гидры вместо одной отрубленной головы всегда появляется две новых. – Крякнул князь Воронцов, откидываясь на спинку кресла, – Так что сравнение не очень, господа.

– Не волнуйся, Игорь Николаевич, я тебе лично обещаю, что все головы будут раскаленным клинком рубить, так что ничего нового там вырасти не успеет. – Кивнул князь Кобылин, хищно улыбнувшись.

Собственно, последние четыре часа я потратил на рассказ во всех подробностях для этих двух господ, что произошло у нас прошлым вечером на собрании Инквизиции. При этом оба чиновника, входящие в «высшую лигу» оказались искренне удивлены тому, что там не просто оказался какой-то молодой залётный аристократ, а близкий родственник одного из глав родов старшей аристократии. И не просто оказался, а проповедовал «истину»...

Приехавший наряд полиции хотел было меня скрутить и немного заломить руки за спину, но после демонстрации Дара и представления, кто я такой, у ребят вопросы все остались где-то за горизонтом...

Я спокойно доехал вначале в центральный отдел, потом уже меня отвезли в столичное управление, а сейчас я сидел в кабинете начальника вместе с его хозяином и главой Тайного Приказа, который приехал к нам после моего звонка... Григория Скуратова, к слову, задержали и посадили в камеру для Одаренных, как говорится, до выяснения...

– Матвей Александрович, а ты понимаешь, как это сейчас всю империю может всколыхнуть? – Повернул ко мне голову Владимир Алексеевич.

– Не скажу, что абсолютно точно понимаю, однако, догадываюсь. Что думаете делать?

– Как и всегда. – Пожал плечами главный царский постельничий, усмехаясь, – Искать, выявлять, находить, задерживать, допрашивать, иногда с пристрастием. Возможно, даже бить... Может быть, даже ногами.... Возможно, даже по голове...

– Кого вам бить-то надо? – Пришла моя очередь усмехаться, – У вас свой собственный штат менталистов, которые мозги наизнанку и так вывернут. Без всякого мордобоя...

– Менталисты свое дело, конечно, делать будут. Да только, чтобы на стул перед менталистом сел тот, кому в мозги лезть надо, вначале много людей должны свою работу выполнить, и выполнить хорошо... – Задумчиво проговорил Кобылин, – Ты, Матвей Александрович, может, все-таки ко мне в Приказ пойдешь? По стопам деда, так сказать...

– Нет уж, Владимир Алексеевич, спасибо за очередное предложение, но я своей дорогой двинусь и дальше. – Покачал я головой.

– Ну, попытаться все же стоило. – Кивнул Кобылин, – Поехали тогда, что ли?

– Куда? – Теперь пришел мой черед удивляться.

– Как "куда"? Ты же сегодня должен государю докладывать по вашей вчерашней инспекции на базу подготовки?

– Верно. – Кивнул я.

– Вот и поехали к императору. Он как раз меня на завтрак приглашал, а к государю опаздывать не стоит. Заодно и про инквизицию расскажем. – Кивнул Кобылин, поднимаясь.

* * * * *

РИ, пригород Петербурга, Царское Село, Рюриковский Летний Дворец, 26 сентября , 09.00

Мы с Алексеем Владимировичем замерли перед массивными дверьми зимней гостиной императорского дворца, ожидая, когда нас пригласят. Император уже поднялся с утра, но на завтрак еще не прибыл, а по регламенту именно император должен был быть первым лицом, вошедшим в зал... Ну, не считая прислуги, дворцовой охранки и еще десятка человек...

– Как думаете, Владимир Алексеевич, нам по шапке прилетит? – Усмехнулся я.

– Да прилетать-то особо не за что. По крайней мере, лично тебе. А вот меня точно по голове не погладят... – Скривился князь Кобылин, – Это все же мое ведомство профукало образование очередной ортодоксальной секты к крайними взглядами и идеями... Ну, ничего, я еще хвосты-то своим умникам накручу...

– Вы сказали «очередной», а не «первой» или даже «новой». – Я сразу ухватился за оговорку главы Тайного Приказа, – Я верно понимаю, что это уже не впервые происходит в империи?

– Вот говорю же, что тебе в Приказе было бы самое место. – Кивнул князь, улыбнувшись, – Правильно понимаешь, подобные секты образуются регулярно. Лично я не помню ни одного полного десятилетия, чтобы на «свет» не выполз очередной «мессия», который не обещал бы всех спасти ото всех. При чем эти секты всегда были организованы Одаренными с целью настроить простых людей против других Одаренных. Почти все простые люди в той или иной степени завидуют возможностям Одаренных. Сам посуди, мы сильнее, быстрее, наше здоровье крепче и гибче, чем у простого народа, да и живем дольше, и стареем медленнее. А главное – мы можем манипулировать энергиями стихий, и это вызывает огромную зависть. И если бы нас было еще меньше, то народ бы нас вырезал, как мне кажется.

– Что-то вроде британской «охоты на ведьм»? – Я сразу вспомнил курс местной истории.

Первыми Одаренными в европейской части мира были именно женщины, и их быстро подвергли гонениям. Самые громкие и кровавые события произошли в Британской империи. Почти полвека там ловили каждого Одаренного и отправляли на костер или сбрасывали с утесов в морские волны, в зависимости от типа источника... Лишь когда первые Одаренные появились в правящей династии, отношение к Одаренным резко стало преображаться. Возможно, именно это стало тем фактором, что сейчас в Британии очень мало сильных Одаренных, и нет ни одного коренного англичанина – Одаренного Ранга Стихия. В этом плане британцев спасает только то, что метрополия их находится на острове, отделенная от всего остального мира морскими водами. Иначе бы та же Франция уже их подмяла под себя, припомнив все старые обиды...

– Именно. – Кивнул Кобылин, – Возможно, нас тогда спасло именно то, что мы не пошли по пути католиков. Мы просто разрешили существование различных религиозных веяний на территории русского царства. Перешли бы в католицизм с их радикальным взглядом на магию, и в итоге бы сейчас радовались появлению каждого нового Магистра, а уж про Архимагов говорили бы как о легендах. А так посуди сам, Российская империя – самое крупное государственное образование в во всем мире, от Курильских островов и до побережья Аляски раскинулись наши территории, в нашей стране сейчас живут семь из двадцати трех сильнейших людей в мире. При этом, ни в одной стране мира не зарегистрировано более двух Одаренных Ранга Стихии. И то, этим достижением могут похвастаться только немцы, Поднебесная и Сёгунат... Если брать настоящую открытую войну, то нам никто противостоять не сможет, уж мне можешь поверить.

– В открытом бою – верю, но только террор никто не отменял. События прошлого лета нам всем хорошо известны. – Уколол я князя без всякой злобы, – Возможно, время армий уже прошло, теперь пришло время игр в тенях.

– Наверное, ты прав. Но и с мощью Одаренных никто никогда не забудет считаться. – Согласился Кобылин. – Когда один человек способен стереть с лица земли целый город с миллионным населением, тут ты, как политик, будешь его учитывать в своих планах... Опять же, пока род Боярских официально существовал, нас боялись как огня. Одно упоминание сильнейших в мире некромантов, способных оборачивать мертвых солдат и мирное население против собственной страны ужасало всех...

– Вы сказали, что в Китае, Японии и Германии по два Одаренных в Ранге Стихия, но я о них ничего не слышал. Вы знаете их?

– В Священной Римской Империи это Генрих Рюгге и Карл фон Дойтер, первый носит прозвище «Белое Солнце» за стихию Света, второй – Лекарь мирового масштаба, прозванный «Спасителем». В Поднебесной империи дракона это Ван из дома Син и Чжан из дома Лю, первый, как ты понимаешь из числа бастардов императора, Одаренный Металла по прозвищу «Живая Сталь», он вроде как способен превращать все свое тело в металл и все, к чему прикасается, второй носит прозвище, которое переводиться как «Секира, рассекающая Ветер». Сам понимаешь, его основная стихия – Воздух. В Японском Сёгунате это выходец из клана Мононобэ, Минору, Одаренный Земли, прозван как «Приносящий плоды». Для из крошечной территории он – просто подарок судьбы, потому как именно с его помощью на территории Японии собирают три урожая в год. Второй фамилии не имеет, так как является младшим братом императора, имя – Тэкэо, точно про его стихию не знаю, говорят, что в императорском доме Японии, как и у нашей династии, особенный источник, совмещающий Огонь и Воду, но прозвище Тэкэо – «Ледяное Пламя».

– Вот это я понимаю, краткая выдержка. – Улыбнулся я.

– Работа такая – все обо всех знать. – Пожал плечами Кобылин.

В этот момент двери в зимнюю гостиную приоткрылись, и к нам выскользнул молодой слуга.

– Ваша Светлость, Его Императорское Величество готов вас принять прямо сейчас. Прошу пройти вас в гостиную. – Обратился он к князю.

Владимир Алексеевич в ответ кивнул и шагнул вперёд. Я же последовал за ним, отставая на один шаг. Все же, сейчас по своему статусу Владимир Алексеевич был выше меня, и именно он должен был войти первым и поприветствовать императора и присутствующих с ним на завтраке лиц...

Войдя в зимнюю гостиную, мы с князем сделали на встречу к обеденному столу императорской семьи двенадцать шагов и замерли, склонившись в поклоне.

За столом во главе восседал сам Константин, по левой руке от него сидели трое его сестёр согласно старшинству: Анастасия, Екатерина и Софья. По правой руке расположилась вдовствующая императрица Екатерина Александровна, рядом с ней на детском высоком стульчике восседал младший брат Константина и последний ребёнок ушедшего императора Александра – Михаил. Сразу после младшего из прямой ветви сидел Великий Князь Сибирский Михаил Васильевич, дядька Константина, после него – его сын, двоюродный брат императора, Андрей. Еще четыре места за столом оставались свободными.

– Ваше Императорское Величество! Рад видеть вас в добром здравии. – Проговорил Владимир Алексеевич, не разгибаясь.

– И я рад, что вы, Владимир Алексеевич, прибыли столь скоро. – Кивнул Константин деловым холодным тоном, – Жаль только, что повод печальный.

По тону Константина я понял, что молодой император явно уже, как минимум, в общих чертах в курсе произошедшего и явно находится не в самом хорошем расположении духа с самого утра. На сколько я успел узнать Константина, он часто сваливался в плохое настроение, когда слышал о противостоянии среди аристократов империи. Как и его отец, император Александр, Константин не любил междоусобиц. И критически относился даже к дуэлям между дворянами...

– Прошу меня простить. – Только и ответил Кобылин.

Все за столом молчали, молчали и мы с князем. Пауза затягивалась, члены императорской семьи, даже Михаил Васильевич, не начинали говорить, пока свое слово не скажет Константин, а сам молодой император продолжал сверлить взглядом затылок головы князя.

И без того тяжелую атмосферу разрядил младший брат императора. Малец, пока все были отвлечены, ложкой подцепил одинокий желток яичницы, остававшийся на его тарелке, и метко, словно из пращи, запустил его в лицо Софьи. Тот в лицо, конечно, не попал, но угодил в крупный белоснежный бант, расположенный по центру на груди голубого платья девочки.

– Миша?! – Взвыла младшая из сестёр императора.

– Ну, сколько можно, Михаил?! У нас же гости! – Воскликнула Екатерина Александровна.

Михаил Васильевич на это только начал улыбаться вместе с сыном, Анастасия покачала головой и поднялась из-за стола, помогая младшей, которая начала лить крокодильи слезы. Екатерина Александровна тоже поднялась утягивая на руки хохочущего от своей проделки маленького Михаила. Константин же выдохнул, дождался, пока все поднявшиеся из-за своих мест покинут гостиную, и, поняв, что Екатерина, вторая из сестер, осталась на своем месте, вопросительно уставился на нее.

– Позволь остаться, брат, все же это я надоумила Матвея Александровича посетить службу этой...организации. – Тихо прошептала великая княжна.

Молодой император тяжело втянул воздух через нос и выпустил сквозь сжатые зубы.

– Оставайся, а вы оба, гости дорогие, присаживайтесь за стол, в ногах правды нет. – Константин указал нам на свободные стулья со стороны великой княжны.

Мы выпрямились и заняли указанные нам места. Когда мы заняли указанные места, Константин жестом позвал слугу и приказал организовать на всех свежую порцию кофе и чая с десертами. Всего спустя пару минут стол уже начали переоформлять, пока молодой император изволил просмотреть несколько бумаг, которые лежали возле него на отдельном журнальном столике.

– И так, в общих чертах мне уже доложили, что там произошло. Теперь же я хочу услышать все от Матвея. Начни с самого начала – с чего ты вообще туда полез, друг мой дорогой? – После первого глотка ароматного напитка, Константин впервые заговорил.

Я же вздохнул и пустился в рассказ с самого начала...

Начал я буквально с самого начала, как после разговора с Константином перед тем, как покинуть дворец, встретился с великой княжной, и она поделилась своими переживаниями, я же в ответ на её просьбу пообещал посетить одно из собраний этих «инквизиторов» и послушать, о чем на нем говорят эти «священники» своим прихожанам. После этого решил посетить собрание уже после того, как побываю в составе комиссии на территории нового учебного центра. Собственно так и получилось. В указанную дату (то бишь, вчера) я прибыл к князю Воронцову, отпустил своего начальника службы безопасности обратно в поместье, дав указание откуда и во сколько меня забрать. Когда вернулся после учебного центра, я решил подождать Конева в кофейне, и именно там увидел шествие людей за мужчиной в белом балахоне до земли, больше похожем на саван, который вел толпу за собой. Решив, что можно в один день поймать «двух зайцев», я решил войти в толпу и зайти на территорию сбора так называемой «инквизиции». Там же оказалось, что проповеди ведут не священники православной церкви, а представители старшей аристократии из рода Скуратовых. Там же оказался мальчишка – беспризорник, в котором начал просыпаться тёмный источник. Скуратов каким-то образом это понял и решил его то ли изувечить, то ли прибить. Понимая, что данное действие – нарушение законов империи, я решил вмешаться. Скуратову надавал, образно, по морде, скрутил, мальчишку приказал начальнику службы безопасности увезти в поместье, а сам остался дожидаться полиции...

– Мальчик жив и вменяем? – Тут же выхватил Константин.

– Да, мелкие ожоги, сломанный нос и испуг. Ничего серьёзного, я смогу его вылечить самостоятельно. – Ответил я.

– Значит, Тайный Приказ может собрать с него показания. – Константин уже по-деловому посмотрел в сторону Кобылина.

– Разумеется, Ваше Императорское Величество. – Кивнул князь, – Сегодня же показания юноши будут у вас на столе.

– Приятно слышать. -Кивнул Константин, – Однако, это не снимает с вас, Владимир Алексеевич, и ваших людей ответственности за то, что вы позволили вообще этой секте организоваться и существовать.

– Готов принять любое наказание, Ваше Императорское Величество. – Глава Тайного Приказа поднялся со своего места и склонился в поклоне, практически касаясь лбом столешницы.

– Выпрямитесь и сядьте обратно на свое место, князь, вы прекрасно знаете, что вас никто не заменит. – Поморщился Константин, – Но это первая ваша серьёзная ошибка при мне. Не хотелось бы, чтобы я стал свидетелем второй.

В этот момент Константин очень сильно походил на своего отца. То же потустороннее пламя в глазах, те же плывущие багровые переливы на темных волосах... Добавить бороду и пару шрамов, да два десятка лет, и с отцом у них будет разница только в ауре, которая вырывается из тела... Впрочем, хоть внешне Константин и старался показаться злым в моменте, я прекрасно видел, что его источник находится в полном покое. Значит, знаменитой на весь высший свет императорской «тихой ярости», после которой можно было смело паковать чемоданы и мчать на Дальний Восток, принимая под свою руку какой-нибудь гарнизон в глубинке, сейчас не было... Скорее всего, Костя с чего-то решил провести «воспитательную работу» с князем Кобылиным... Ну, да ладно, он – император, всё-таки...

– Отправляйтесь к себе в Приказ, князь, и я очень надеюсь, что к приезду домой Матвея Александровича, ваши следователи уже буду ожидать его у поместья с целью сбора показаний от мальчишки. – Пламя ушло из глаз Константина спустя несколько секунд.

– Будет исполнено, Ваше Императорское Величество. – Князь давно уже был при дворе и все понял правильно.

Глава Тайного Приказа вновь поднялся со своего места, поклонился и, сделав три коротких шага спиной вперед, развернулся и покинул нас. Константин же перевел взгляд на великую княжну.

– Екатерина, а ты разве не опоздаешь на конную прогулку? – Левая бровь молодого императора поднялась слегка вверх.

– Да... Разумеется... Прошу меня простить. – Великая княжна тоже поднялась со своего места, коротко кивнув нам четверым. В итоге, за столом осталось всего четверо: Константин, Михаил Василевич с сыном Андреем и я.

– Матвей, у тебя удивительная способность влипать в неприятности. – Улыбнулся Великий Князь Сибирский.

Я лишь пожал плечами, говорить тут что-либо было бы излишне.

– Я до сих не понимаю этой твоей черты. – Продолжил Михаил Васильевич, – Ты сейчас в самой безопасной позиции из возможных, под защитой императорской семьи. Тебе бы сидеть и не влезать в неприятности, но так нет, ты же регулярно их находишь. И квартала же не прошло, а ты снова в какой-то блудной истории, связанной с аристократами....

– Прошу прощения, Михаил Васильевич, но квартал прошел! – С улыбкой уточнил я, – После Куршской Косы я нигде ранее замечен не был.

– Да?! А кто объяснял французскому послу, что русские рыкари – это оборотни, превращающиеся в огромных волком, и если француз не заткнётся, ты примешь форму огромного волка и отгрызёшь ему ноги на балу Летнего Солнцестояния? – Ухмыльнулся Андрей.

– Ну, там сам француз виноват. Не стоило послу так надираться и болтать пустого. – Немного стушевался я.

А ведь и в правду что-то подобное было... Только я тоже уже об этом забыл, если честно...

– Ага, только он уже трижды высылал вызов на дуэль. – Покачал головой Михаил Васильевич, – Весь извелся уже, бедняга, всё ждет и каждой ночью видит сны, как ты выходишь из-под опеки императора, а он тут же бросает тебе вызов на дуэль...

Если мне не изменяет память, тот француз был в Ранге Мастера...

– С готовностью приму его приглашение. – Пожал плечами я, – Это уже не первый иностранец будет передо мной стоять на коленях.

– Его нельзя убивать. – Вставил свое слово Константин, отчего комментарий Михаила Васильевича остался не высказанным, – Француз нужен мне живым... Но об этом потом. И я согласен с дядькой, Матвей, у тебя удивительная способность попадать в сомнительные истории. А мне сейчас нужно, чтобы у тебя на руках появился диплом, а не твои стычки со Скуратовыми. А ты себе, фактически, целый род во враги записал. Ты на кой черт брата главы рода так изувечил? Когда он бл*вать уже перестанет?! Его следователи Тайного Приказа даже допросить не могут нормально.

Я посмотрел на часы:

– Да уже почти все. Через минут тридцать – сорок остаточное действие аркана закончится... Да и не тошнило бы его, если бы он указаниям врача следовал...

– В смысле? – Не понял меня Константин.

– Я ему лично сказал, чтобы он не призывал силу источника, тогда его перестанет тошнить. Но раз из него водопад льется, значит, совет мой он не услышал.

–О-о-о-ох... Ну, точно Боярский... Слушай, может, мне своим личным указом вернуть тебе фамилию Боярского и присвоить титул князя?

– Э, не стоит, государь, мне и с фамилией Волкова нормально живется, и титула графа более чем достаточно. – Тут же открестился я.

– Тогда, если не хочешь стать Боярским сразу после получения диплома в руки, советую тебе носа из поместья не высовывать, пока мне Задунайский не сообщит, что ты защитился перед аттестационной комиссией университета, ты меня понял и услышал?!

– Так точно, государь. – Ответил я, поднявшись со своего места.

– Отчёт от Воронцова я уже получил. Есть ли у тебя что-то, что стоит добавить из твоих личных наблюдений в ходе осмотра нового учебного центра?

– Пока что нечего, государь, уверен, что князь Воронцов высказал все о нарушениях, которые мы нашли. Если у меня будут личные дополнения, я обязательно составлю отчёт и предоставлю. – Ответил я.

– Ты мне живой и здоровый нужен. Со Скуратовыми мы вопрос решим. А ты езжай в имение и оттуда ни ногой. Я распоряжение соответствующее Кобылину отдам. Андрей, проводи Матвея до гаража, пускай дворцовые его в поместье отвезут.

– Сделаю. – Кивнул двоюродный брат императора.

– Можешь быть свободен. – Отпустил меня император.

* * * * *

РИ, пригород Гатчины, бывшие земли Боярских, переданные роду Волковых, родовое поместье Волковых, 26 сентября, 15.30

В поместье дворцовые вернули меня через два часа, после окончания утренней "внеплановой" аудиенции у Константина. Следователи из особого отдела Тайного Приказа, который и занимался делами, связанными с аристократами, прибыли спустя ещё час после меня. Вначале показания взяли у меня, потом пара мужчин опросила Конева Василия Ивановича, как очевидца событий, а после беседовали с парнем. Матвея уже успели накормить, отмыть и переодеть в чистое. Парнишка заметно боялся, словно не верил, куда попал, и все ожидал, когда с него «спросят» за всю доброту... Показания парня следователи собрали, подписали и убыли, попрощавшись. Я, как и полагается хозяину, проводил их до машины.

Я же вернулся в свой рабочий кабинет, где меня и дожидались Матвей и Василий Иванович. Собственно, я и попросил Конева привести парня сюда и ждать меня. Я хотел сразу расставить для мальчика все точки над «й». Все-таки, идея, которая пришла мне в голову при Скуратове, была сырой, и в то же время вполне удачной, как мне показалось...

– Матвей Александрович. – Конев поднялся с диванчика, стоило мне войти в кабинет.

Вслед за ним вскочил и Матвей.

– Садитесь. – Кивнул я, проходя к рабочему столу и усаживаясь на место хозяина.

Василий Иванович сел, опустился вслед за ним и Матвей. Парень тушевался, то и дело стреляя глазами то на Конева, то на меня, то на окно, выходящее на лужайку с детскими качелями, которые установили для Софьи...

Я создал «Око целителя» и осмотрел парнишку. Все травмы уже полностью исцелились. Парень был здоров, сыт и бодр. Что же, значит, можно и поговорить...

– Как тебя полностью зовут?

– Матвей. Матвей Остапович Никитин.

– Матвей, у тебя есть родители? – Задал я первый и главный вопрос.

– Отец уже давно помер, Ваше Сиятельство, его на стройке балкой прибило... А что с мамкой я и не знаю... Не видел ее больше года, как меня из дома забрали... Она пила много, вот соседи и нажаловались на нас... Вот из полиции и пришли, а как нашу квартиру увидели, так меня и забрали... – Парень явно стеснялся и старался не смотреть мне в глаза.

– Ты один ребенок в семье? – Я же продолжил мягкий допрос.

– Да...

– Понятно... Давно ты из детского дома сбежал?

– Летом... В июне месяце...

– С тех пор на улице был?

– Да... Иногда газеты раздавал, иногда дворы мел за монету... Есть же хочется... Голод не тетка...

– Понятно. – Кивнул я, – У меня есть для тебя два варианта развития дальнейших событий.

– Как...какие? – Парень проглотил нервный ком в горле.

– Смотри сам, ты – несовершеннолетний. И ты – подданный империи. Соответственно, если тебя на основании законов империи забрали в детский дом, то ты там и должен жить и учиться до момента совершеннолетия. Я могу тебя туда вернуть. И это первый вариант.

– А... второй есть?

– Второй вариант интересен для меня. Ты, Матвей, Одаренный. Темный. Совсем скоро твой источник начнет просыпаться. Год, может, два, не более. Я уже чувствую, как он пульсирует внутри тебя, происходит процесс, который называют «уплотнением Ядра». И так сложилось, что у меня нехватка верных мне людей. И я могу взять тебя под свою опеку. Ты получишь образование, тебя обучат использовать свой Дар, ты сможешь стать частью графского рода Волковых, как слуга рода, получишь профессию и будешь работать во благо моей семьи.

– И что для этого нужно, Ваше Сиятельство?

– Можно просто Матвей Александрович. – Ответил я, – «сиятельств» и так хватает в империи, от своих людей я не требую такого обращения. А ответ на твой вопрос – клятва верности роду.

– И вы так просто возьмете меня? – Не поверил парень.

– Не так просто. – Усмехнулся я, – Клятва верности роду – это не блажь. По сути, это сложная магическая печать, связывающая тебя и меня, моих детей и всех членов рода. Ты не сможешь нарушить ее, предать меня и мой род, не сможешь покинуть меня, пока я сам не отпущу тебя. А Одаренных никто не отпускает, пока они способны быть полезными, буду с тобой честен с самого начала... Но и получишь ты не мало: достойную жизнь, образование, достаток, род, который будет защищать тебя также, как и ты его...

– Знаете, Матвей Александрович... Я согласен. Я не хочу возвращаться в детский дом... И не хочу возвращаться домой. Но... я всегда хотел стать строителем, как и папа...

– Тогда получишь профессию в строительной сфере. – Кивнул я, – Если не передумаешь, когда подрастёшь. А пока Василий Иванович начнёт с тобой заниматься, к тому же, общее образование ты получишь у нас.

– Я согласен... Но у меня есть... просьба.

– Какая?

– Научите меня сражаться. Как вы. Я не хочу больше... ждать, пока меня изобьёт очередной псих.

– Это к Василию Ивановичу. – С улыбкой кивнул я в сторону Конева, – Именно он научил меня драться так, как ты сам мог видеть вчера.

Матвей повернулся к Коневу.

– Василий Иванович, вы научите меня?

– Научу. Раз уж этого врача научить смог, то и тебя натаскаю. – Кивнул Конев.

– Тогда ступай в отведённую тебе комнату, Матвей. Сегодня можешь отдыхать. Завтра я расскажу тебе о твоих обязанностях в доме, а также, как будет проходить твое обучение. – Я отпустил парня.

Матвей скомкано поклонился и покинул кабинет. Мы с Василием Ивановичем остались наедине.

– Я так и думал, что ты решил идти известным путем. – Усмехнулся Конев, подхватывая бокал с коньяком с журнального столика.

– А разве он плох?

– Нет. Не прибрать парнишку к рукам было бы полной глупостью. Так что я доволен твоим решением. Если бы ты его сам не озвучил, то я и бы и сам постарался его тебе в голову вложить. – Улыбнулся Василий Иванович, делая маленький глоток. – Верные люди нужны всегда. И лучше всего, чтобы они были верны с самого детства.

– Вот и я также подумал. – Кивнул уже я, – Нам стоит прокатиться по нескольким детским домам, чтобы найти и сформировать первоначальный костяк будущего поколения гвардии и родовых слуг. Эта идея у меня родилась, когда Скуратов пытался изувечить паренька.

– Узнаю о ближайших домах. К завтрашнему вечеру предоставлю список. – Кивнул Конев.

– Василий Иванович, узнай еще и о его матери. – Кивнул я и, глядя на вопросительный взгляд Конева, продолжил, – Мать – его единственный родственник. Пусть сейчас он ее видеть не хочет, но со временем обида пройдет, и он вновь потянется к ней. Если она жива, определи ее в хорошую клинику на лечение, а после заберем ее в поместье. Верность и лояльность должны идти рука об руку.

– Понял – принял – записал... А если ее уже нет в живых?

– Узнай, где ее похоронили. Парень, опять же, имеет право знать. Верность лучше всего строить на доверии. – Подытожил я.