Текст книги "Вторжение (СИ)"

Автор книги: Никита Герасимов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

27

Несмотря на гомон в заполненной лишь наполовину аудитории, выступающего лектора – молодую девушку – было замечательно слышно в каждом уголке большого зала: ей, казалось, не было дела до того, что добрая половина присутствующих здесь не слушает ее, занимаясь какими-то своими делами: увлеченно жестикулируя, она вела свой монолог:

– Что же из себя представляет эта таинственная энергия, благодаря которой наш мир так сильно изменился? Исследования показали, что она способна интегрироваться в абсолютно любой материал, инертных ей веществ на нашей планете просто не существует. Все, начиная от гелия и заканчивая радием способно абсорбировать ее. Что-то в большей, что-то в меньшей степени, но все вещества содержат долю демонической энергии. К слову – прижившееся понятие «демоническая энергия» не совсем корректно. Здесь перепутаны причина и следствие. Не раса демонов стала причиной появления этой энергии, а наоборот: как человечество родилось из появившейся миллионы лет назад бактерии, так и демоны появились лишь благодаря этой воистину всеобъемлющей силе. Так что на вопрос: что было первым – демон или энергия, наши исследователи дают однозначный ответ: энергия стоит во главе всего! Именно поэтому Демоны, появляющиеся на нашей планете, ведут себя так…странно. Они словно новорожденные, и у них нет собственной личности – она попросту не успевает сформироваться. У меня есть теория, что, дай Демону время, и он обретет собственную личность, свободную от низменных инстинктов, и волю! Но это так, лирическое отступление. Большинство присутствующих знает, что энергия может находиться в нескольких, совершенно отличных друг от друга состояниях: взять, к примеру, огонь… – на ладони девушки-лектора появился крохотный огненный смерчик, потрескивающий искрами, – что это такое? Обычно он является химической реакцией горения, с выделением тепла и углекислого газа. Но огонь, порожденный энергией, обладает рядом отличительных свойств, которые выносят его в совершенно отдельную категорию. Он не сжигает кислород, и может без проблем гореть в вакууме. Он не выделяет углекислый газ. Он просто горит… Это так называемое «чистое» пламя. Если я подожгу им бумагу, процесс тут же превратится в привычное нам всем горение, со всеми сопутствующими эффектами: дымом, запахом и прочим. Так что же делает его особенным? Ответ – энергия. Мы все еще пытаемся понять природу этого явления, но все еще находимся на пути к цели. Вижу на лицах некоторых слушателей скуку, так что давайте перейдем к чему-то поинтереснее… – взмахнув рукой, будто стряхивая пляшущий на ней огонек, она сдула упавшую на лицо прядь волос цвета золота, скорчив забавную мордашку:

– Поговорим о нематериальном проявлении энергии. Например, о ее ментальной составляющей. Ни для кого не является секретом, что способности в этой сфере крайне важны для измененных, и в первую очередь – для Офицеров. К счастью, их можно развивать простыми тренировками, о которых большинство из вас должно знать.

Присутствующие в аудитории измененные без особого внимания слушали довольно скучную на их взгляд лекцию. Все то, что сейчас им рассказывала эта странная девушка, больше похожая на эльфийку из какого-то фэнтезийного фильма, они и так знали. Практически все они были спасенными после третьей волны: их кожу покрывали разноцветные вкрапления энергетически активных частиц, на телах многих виднелись последствия спонтанной трансмутации: у кого-то сквозь кожу пробивались проросшие кости, у кого-то изменения были не столь заметны, вроде волос странного цвета…

Человечество понесло огромные потери, с которыми не мог сравниться ни один военный конфликт прошлого. Сотни миллионов погибших по самым оптимистичным прогнозам – такой оказалась цена встречи с иномировыми вторженцами. Третья волна – самая длительная и разрушительная – принесла больше всего проблем. В течение двух недель человечество билось с врагом, непрерывно наступающим на планету, уничтожающим все живое на своем пути, не знающим жалости и сострадания… После наступил спад, и со временем энергии стало недостаточно для формирования порталов, из которых до этого появлялись твари, и многие из тех существ, до которых не успели добраться люди, поступили весьма разумно – они начали скрываться.

Удивительная на самом деле сообразительность. Учитывая выдающиеся способности в области манипулирования собственной Аурой, спрятаться для них не составляло большого труда. С момента, как в Москве открылся последний официально зарегистрированный портал, прошло более двух месяцев. Казалось – все позади, но…энергия, концентрация которой все это время постепенно падала, достигла некоего значения, и больше не рассеивалась. Ученые тут же выдали пессимистический прогноз – вполне возможно, будет и четвертая волна.

– …таким образом, самые сообразительные Демоны могли обмануть наших защитников, погружая их мозг в иллюзию. Тонкое энергетическое воздействие, которым в различной степени обладают все измененные без исключения – вот, каким стало самое опасное оружие Демонов третьей волны. Наши защитники уже нашли способы блокирования этого воздействия, но… – девушка замолчала и обвела глазами людей, сидящих в аудитории:

– Я рассказываю о том, что довелось пережить защитникам, чтобы сохранить ваши жизни, а вы меня даже не слушаете! – она картинно всплеснула руками:

– Ну никакого уважения!

В ответ на ее восклицание сразу из нескольких мест послышались смешки, а сидящий в первом ряду парень с чешуей, покрывающей видимые части тела, демонстративно закинул скрещенные ноги на стол перед собой:

– И что, мы теперь должны им в ножки кланяться?

Девушка склонила голову, пряча улыбку:

– Конечно, нет, что вы. Но относиться к моим словам можно и посерьезней.

– Ты ничего нового нам не рассказываешь, подружка, – парень озорно подмигнул ей, – я и сам могу вести такие семинары без проблем, благо опыт есть.

Неожиданно выступающая закинула голову, в голос расхохотавшись, отчего в аудитории затихли разговоры, а лица слушателей наконец повернулись в ее сторону. Широкая улыбка медленно сползла с лица молодого человека, сменившись раздраженной гримасой – ему явно не понравилась ее реакция:

– Я сказал что-то смешное? – в его голосе послышалась скрытая угроза, а по Ауре разбежались мелкие волны: слишком грубые для заклятья, но чересчур откровенные для отражения естественных эмоций.

Девушка прикрыла рот ладошкой, удерживая смех:

– Прошу прощения, просто меня рассмешила твоя фраза насчет подружки! Давненько не встречала идиотов, подобных тебе!

Сидящий напротив сбросил ноги на пол, громыхнув подошвами ботинок, и уперся широко расставленными ладонями в стол, привстав:

– Фригидная девка, тебе лучше бы научиться фильтровать свой базар!

Посторонние разговоры в зале утихли окончательно, и люди с какой-то жадностью переводили взгляд с одного спорщика на другого: на лицах многих появились предвкушающие ухмылки: скучная лекция окончена, началось что-то поинтереснее!

Однако ситуация пошла совсем не по тому руслу, по которому должна была, на их взгляд, пойти: парень, от которого расходились волны злости и превосходства, неожиданно отклонившись всем корпусом назад, вдруг с силой впечатал свое лицо в столешницу. Судя но выражению его лица, произошедшее было точно такой же неожиданностью для него самого, как и для всех остальных. Стоило его взгляду приобрести осмысленное выражение, как он снова врезался лицом в поверхность стола…и снова…и снова. Тишина, в которую погрузилась аудитория, нарушалась лишь мерными ударами, к которым примешался чавкающий звук – сломанный нос парня превратился в отбивную, разбрасывающую вокруг капли крови. Наконец столешница не выдержала такого насилия над собой, и после очередного сокрушительного удара проломилась. Все это продолжалось не более десяти секунд, по истечению которых потерявший сознание парень кулем свалился под сломанный стол.

Внимание людей тут же переместилось с него на лектора – произошедший приступ сумасшествия явно нуждался в пояснении, и единственный человек, который мог это сделать, стоял за трибуной.

– Только что вы видели пример воздействия техник ментальной сферы на одного идиота, который решил, что может распускать свой язык. Благодаря тому, что он не мог защититься от простейших ментальных атак, я смогла внушить ему сильное желание постучаться головой об стол. На моих лекциях вы можете научиться защите от подобного вмешательства в вашу жизнь, помимо всего прочего. И не нужно над ним смеяться – он был сильнейшим среди вас! Будь моя воля – вы бы все с энтузиазмом повторили его подвиг, так что не вижу повода для радости. Это первое. И второе: Офицеры должны поддерживать друг-друга. Если бы защитники, о которых я упоминала раньше, поддались бы во время Вторжения демоническим инстинктам, и вместо взаимопомощи смеялись над слабостями друг друга – вы бы не сидели здесь сейчас. Запомните это. А пока – свободны.

Будущие Офицеры начали вставать, с опаской поглядывая на девушку за трибуной, а она в это время скосила глаза в сторону пустующего стула, стоящего рядом:

– Ну и как тебе?

Из пустоты раздался тихий голос:

– Ничего интересного. Мутантов нет, Ауры слабые, а гонору много, инициативы ноль… Если когда-то они и станут Офицерами, то я этого уже не застану…

В ответ раздался тихий смех:

– Не недооценивай себя, Денис, ты еще нас всех переживешь! Ты, пожалуй, единственный, кто не прекратил самостоятельных тренировок. Явился вот на мою лекцию, смущаешь девушку…

– Элла, я конечно понимаю: древняя эльфийская кровь, все такое, но…ты меня втрое старше, поэтому слышать о невинной девушке как-то даже неудобно…мне вообще в последнее время кажется, что ты, прости господи, флиртуешь со мной…

Как только аудиторию покинули последние слушатели, выволакивающие на своих плечах бессознательного коллегу, на стуле из ниоткуда появился ваш покорный слуга. Всю получасовую лекцию я, закинув ногу на ногу, присматривался к новеньким. Теперь я достал из набедренных ножен созданный собственными руками кинжал: белое лезвие трех ладоней в длину, чересчур толстое и неуклюжее, рукоять из такого же материала, слишком длинная для одной ладони, но коротковатая для двуручного хвата – оружие выглядело бы игрушечным, если бы не имело собственную странную, пугающую ауру.

Девушка капризно надула губки, скосив на него глаза:

– Только ты воспринимаешь мой флирт как следует – остальные сразу норовят превратить меня в Миньона! Так что с остальными неинтересно.

– Ну еще бы! Женщин – Офицеров не бывает, это всем известно – а о том, что наша Эланиэль – Офицер, известно единицам. И два – кто же откажет такой красотке? Сама напрашиваешься, кто ж виноват? А если так уж хочется простых отношений, то поищи себе пару среди простых измененных – их брат попроще нас будет… – пожав плечами, я одним движением загнал кинжал в ножны, закрепленные двумя ремнями на бедре, – зато больше людей узнают о том, что значит древняя эльфийская кровь! Какой тебе вообще интерес кокетничать со мной? Понятное дело, что это игра…причем только с одной стороны, – я укоризненно посмотрел на собеседницу. Та грустно вздохнула, отведя взгляд:

– Не имеет значения, с одной или с двух. Ты все еще воспринимаешь мир по-прежнему, как простой человек. Одно это стоит того, чтобы чаще видеться – дай поностальгировать старой женщине, – она вновь обернулась к парню, подмигнув:

– Вдруг я настроена серьезно? Не допускаешь?

В ответ раздался лишь тяжкий вздох.

– Ну ладно, не хочешь играть, не надо. Кстати, – девушка перешла на деловой тон, – тебя никто так и не заметил до самого конца лекции. Прогресс налицо!

Я отмахнулся:

– Просто они все оказались слабаками. И кстати – зря ты так того бедолагу – мордой об стол…

– До свадьбы заживет…

– Заживет-то заживет, но вот осадок останется – оно тебе надо?

Девушка захлопала длинными ресницами:

– Ты обо мне волнуешься? Как мило! – и тут же добавила:

– Будет ему стимул стать сильнее, некогда нежности разводить. Ты их видел – это же гиены! Стая падальщиков… Энергия изменила их, но не так, как нужно. Вспомни полковника Сухого…или Славика Корчагина…пускай агрессия и была у них самой выдающейся чертой, но они были настоящими волками, хищниками! А тут…одно разочарование. Так что подобная встряска должна быть им на пользу.

Я покивал с отсутствующим видом:

– А что Маршалл? Связался с заграницей?

– Связался…ты меня вообще слушаешь?

– Слушаю, слушаю… Просто новички это не моя забота, ты уж меня прости – разбирайся с ними сама. У меня другой профиль…

Девушка дернула бровью:

– Страшный Бармалей-убийца? И тебе нравится? Мы ведь уже говорили об этом – подобное отношение к тебе было вызвано искусственно, чтобы увидеть эффект влияния коллективного эгрегора на личность…ничего же плохого не случилось? Так почему бы тебе не прекратить свою затворническую игру, и не выйти в свет?

Я поднялся со стула, и несколько раз качнулся с пятки на носок, с довольной улыбкой глядя на возмущенное лицо девушки:

– Не я эту игру начал! Те, с кем я хочу общаться, знают, какой я на самом деле – мне этого достаточно. Но так уж получилось, что роль плохиша пришлась мне по нраву, так что – увольте! – отвесив шутовской поклон и вызвав недовольное фырканье собеседницы, я добавил:

– Вот если Маршалл лично меня попросит – тогда я подумаю о том, стоит ли мне прислушаться к его словам. А пока меня все устраивает: никто не просит вести для новичков лекции, есть куча свободного времени для саморазвития…охота на Демонов, опять же… Ляпота?

Эланиэль скорчила недовольную мину:

– Конечно ляпота, ленивая ты жопа!

В ответ раздался громкий смех:

– Негоже представительнице древнего эльфийского рода так выражаться! Ваше сиятельство, что на это скажет общественность? – и под негодующим взглядом девушки я покинул зал, у самого выхода растворившись в воздухе, словно призрак.

Отвод глаз – одна из самых очевидных, но отнюдь не самых простых в освоении техник ментальной сферы, позволяла манипулировать чужим вниманием, становясь практически невидимым для человеческих глаз. Против Демонов такой прием не сработает – слишком по-иному устроен их мозг, но вот с людьми – заходит замечательно! Приятным бонусом являлось развитие навыков параллельного мышления и более тонкого контроля энергетики на ментальном плане.

Дверь в аудиторию захлопнулась, вызвав у Эланиэль усталый выдох:

– Позер… – осуждающе покачав головой, она вернулась к бумагам, лежащим на ее столе. Списки новеньких, поступивших за последнюю неделю, графики занятий, которые посещали, дай-то бог четверть от их необходимого количества… В закрытом ящике стола ее внимания дожидались исследования рунической магии: зачарованные кости Демонов с нанесенными на них таинственными знаками скрывали крайне любопытную информацию, но времени на их изучение совершенно не было…

Я быстро преодолел расстояние до жилого массива, в котором проживала большая часть выживших после первых волн Вторжения: внешне ничем не выделяющиеся измененные, уже не способные жить без Хозяина… Без особых проблем пережив ад, который обрушился на Землю, они оставались эдакими тепличными растениями: с минимально искаженной энергетикой и физиологией, с прежним взглядом на вещи – им было сложнее всего приспособиться к условиям нового мира, который для подавляющего большинства, ощутившего на себе всю прелесть энергетического давления, стали нормой. И дело было не только в том, что изменился сам мир – изменились люди. Люди нового поколения обладали гипертрофированной жаждой власти, желанием навязать свое мнение, невероятным себялюбием… Все эти качества объединяет в себе одно слово – эгоцентризм. Каждый считал себя умнее, сильнее соседа, и считал своей святой обязанностью доказать это на деле. Предотвратить брожение, превратив всех непокорных в Миньонов было просто невозможно: чем больше людей находилось в подчинении у одного Офицера, тем хуже они поддавались контролю, а достойных людей на роль смотрителей после третьей волны осталось слишком мало. Приходилось ужесточать правила, патрулировать улицы, вводить комендантский час… Многим это не нравилось, но никто не осмеливался идти против воли сильнейшего меньшинства – несколько прецедентов отбили у бунтарей желание открыто противиться нынешней власти, или тем паче – пытаться ее свергнуть. Выбор за человеком – или ты подчиняешься правилам, единым для всех, или идешь на все четыре стороны – но в таком случае на защиту можешь не рассчитывать. Большинство после недолгого раздумья выбирало первый вариант, так что Зеленая зона росла, и теперь покрывала центр и практически всю территорию юга Москвы: западный, юго-западный, южный и юго-восточный округа находились под контролем Сопротивления.

Отряды разведчиков, набранных из опытных защитников, говорили, что в целом ситуация в других частях города, да и за городом такая же: Демоны уничтожались, а выжившие пытались наладить свою жизнь. Обычно это выживание описывалось как нечто похожее на постапокалипсис, но в гораздо более мягкой форме: никакой радиации, ежесекундно угнетающей организм, никакой борьбы за выживание с мутантами и прочей жести. Люди собирались в группы, постепенно выявлялся лидер – измененный с задатками Офицера, или уже являющийся Офицером, и принимал бразды правления в свои руки. Далеко не всегда это оканчивалось хорошо: желание властвовать зачастую делало из такого правителя тирана, а всех членов группы – его Миньонами в самом плохом смысле этого слова. Такие группки обычно насчитывали в своем составе не более тридцати измененных, и не могли считаться серьезной силой – как правило, магией тамошние царьки не владели. Если было возможно, защитники перехватывали командование такой группой и выводили ее в Зеленую зону. Если такой возможности не было, тогда людей оставляли в покое, предварительно объяснив им текущую ситуацию. Дел у Центра было невпроворот, катастрофически не хватало людей – как Офицеров, так и простых измененных, достойных занимать хоть сколь-нибудь ответственный пост, а в последние дни даже некоторые Офицеры пренебрегали своими обязанностями, поддаваясь пагубному влиянию вируса. Да, хорошая жизнь расслабляет… Хотя о чем это я…

– Здоров, Майор. Как оно?

Я пожал руку сидящему на скамье у одного из домов мужчине, вокруг которого носилась малышня, играя в какую-то свою игру. Тот стоически переживал это мельтешение, отвечая скупой улыбкой на их беготню.

– Все путем, Денис, беспокоиться не о чем.

– Да я так, для вида спросил – и так понятно, что у тебя как в аптеке.

– Ну, я для вида и ответил. Ты забежал к нам по делу, или так, для вида? – плотного сложения мужчина усмехнулся.

– Не совсем. Я из Центра – разведчики вроде как засекли Демона…

Майор хлопнул ладонью рядом с собой, резко став серьезным:

– Ну-ка, садись, рассказывай: уж не Партизана ли выследили?

Я сел на скамью рядом с колобком, значительно похудевшим с момента нашей первой встречи, и зажмурился, подставив солнечным лучам лицо:

– Мне кажется, Партизана уже и не найдут – слишком умный, скотина такая. Поговаривают, что он вообще покинул Москву. Певца нашли…

Майор хмыкнул:

– А, слышал что-то о нем. Это он когда атакует, начинает выть, как кот? Слабый, раз знаменит только этим…

– Скорее как пароход – я с ним не сталкивался до сей поры лично – но поговаривают, что барабанные перепонки могут и не выдержать его песен. И к слову: до сих пор он как-то умудрялся выживать, так что я бы его на твоем месте не недооценивал. Кто знает, чем он сможет меня удивить.

– С кем идешь? – Майор потрепал по белобрысой голове подбежавшего к нам любопытного мальчонку.

– Как обычно: апостолов беру и группу поддержки. Вот думаю, кого бы попросить… С одной стороны – Лазутин надежный, как молоток, да и сработались мы с ним… Но на меня давят, чтобы я Семакина требовал. Вроде как он начинает с резьбы слетать, и нужно ему мозги вправить – а кто лучше Демона с этим справится?

Майор согласно кивнул, и выдержал небольшую паузу:

– Ясно, ясно… Денис, а ты не думал, что дальше? Пока есть враг, который держит нас всех вместе, но что будет, когда он уйдет? Начальство не зря так беспокоится о психике старших Офицеров. Сколько у того же Семакина подчиненных? Сто? Двести?

Я скосил глаза в сторону собеседника:

– Двадцать три. На последнем совещании приняли решение, что оперативники не могут иметь более тридцати Миньонов, слишком у нашего брата подход своеобразный. Тебе разве не говорили?

Майор пожал плечами:

– Всыплю плетей заму за утаивание информации.

Хохотнув, я ответил:

– Когда демоны штурмовали наши позиции, ты говорил совсем по-другому. И вот демонов не стало – а ты по прежнему брюзжишь. Стареешь?

– Думаю о том, как обеспечить безопасность людей, Денис. Я себя на совещаниях чувствую белой вороной: в последнее время темы для обсуждения становятся совсем идиотскими. Ограничить число Миньонов… Ха! Да какой Офицер расскажет, сколько под его началом Миньонов?

Я покачал пальцем:

– Нет-нет, ты не забывай о Маршалле. Если он спросит – ответят!

Майор покачал головой:

– Тебе просто не понять, каково это – иметь больше сотни подчиненных… Со мной все в порядке – я сам себя ограничил договором, но с остальными все совсем не так… Вот ответь мне – кто из защитников чаще других выходит в рейды? Я имею ввиду – за город.

Я нахмурился, пытаясь вспомнить статистику:

– Дай-ка подумать… Ну, Мамаев частенько… Семакин тоже регулярно… Я тоже через день – но я все-таки больше в черте города, как и Лоза. А почему чему такой интерес именно к заМКАДью?

Майор осуждающе покачал головой:

– Денис, я-то думал, ты видишь ситуацию не хуже меня… Сколько боевых рейдов у того же Семакина приходится на сотню выездов? Дай-то бог десять. А остальные девяносто он на что тратит?

Я пожал плечами – для меня ответ был очевиден:

– Патрулирование. У него действительно самый широкий охват территорий из всех наших Офицеров. Он в этом плане молодец…

Майор скривился:

– Денис, голову включи! Даже мой зам сразу сообразил, чем этот молодец занимается на своих широких территориях. Он подчиняет себе всех встречных!

– Ну, это я и так знаю… Время неспокойное, без жестких мер не получится…

– Да прекрати ты! Что ты как маленький?! Забыл прокурора? Тот тоже гладко стелил, а вон как вышло. Не все такие же, как ты, пора бы это понять, а уж Семакин с его жадностью – впереди планеты всей!

Я резко встал со скамьи:

– Так, хватит мне политинформации на сегодня. Думал просто пообщаться, а нарвался на целую идеологию. Ты себе даже не представляешь, какие нагрузки испытывает защитник, а лезешь с советами! Каждому свое!

Майор вскочил следом, распугав ребятню:

– Он больше не защитник, Денис – я это чувствую! Он медленно, но верно переходит в разряд смотрителей – и я, как смотритель, чувствую это прекрасно. Вот только у меня возникает резонный вопрос: насколько хороший смотритель получится из защитника?

Я покачал головой, улыбнувшись:

– Прекрати, ты пугаешь детей. Глянь как на нас мамаши неодобрительно смотрят. – взгляды женщин, присматривающих за своими чадами, и в самом деле не предвещали ничего хорошего. Колобок выдохнул, и уселся обратно на скамью:

– Ну, я свою точку зрения высказал, ты просто прислушайся к ней. У нас и так слишком много проблем, чтобы допускать появление новых. Просто понаблюдай за ним…

Я согласно кивнул, хлопнув подчиненного по плечу:

– Не волнуйся, я прослежу. Один неверный шаг, и я тут же настучу на него Маршаллу!

Майор отмахнулся:

– Ну тебя! Лишь бы позубоскалить…

Рассмеявшись, я вошел в подъезд, и в несколько прыжков оказался у двери квартиры своих предков.

– Явился, не запылился, блудный сын, хе-хе! – из-за двери соседней квартиры выглянул Матвеич, облаченный в одни семейные трусы и домашние тапочки:

– Давненько тебя не видывал, Дениска, как жизнь молодая? – несмотря на связь между нами, через которую железный дед в любой момент мог поинтересоваться моими делами, общаться он предпочитал по-старинке, пользуясь телепатией лишь в исключительных случаях.

– Я окинул его оценивающим взглядом:

– Алексей Матвеич, выглядите отлично! Загорать идете?

На мою шутку старик ухмыльнулся, и тут же вздрогнул, когда из глубины квартиры донесся голос его сожительницы:

– Алексей Матвеевич, кто там? Снова в шахматы зовут играть? – и уже на пол тона выше, – ты что, снова в одних трусах разгуливаешь, бесстыдник?!

Старик и вправду будто помолодел – вот уж кому вирус пошел действительно на пользу. Сутулость прошла, мышцы налились силой, а внутри ветерана будто проснулся подросток – Матвеича можно было увидеть то на спортивной площадке, где он с легкостью крутил солнышко на турнике, то перед домом, преподающим всем желающим уроки игры в свою излюбленную игру – шахматы. Антонина Ивановна за ним просто не могла угнаться.

– Ладно, Дениска, вижу не ко мне ты в гости шел. – он развернулся, и притворно охая на каждый шаг, затворил входную дверь.

Я развернулся к двери напротив:

– «Я ДОМА, ОТКРЫВАЙТЕ ВОРОТА!»

Буквально через несколько секунд замок в двери щелкнул, и на пороге показался отец – широко улыбнувшись, он протянул мне руку:

– Вспомнил в кои-то веки о родителях! Заходи – мать, как чувствовала, блинов наделала гору – сам я не справлюсь!

Пока я разувался, он рассказывал о значимых событиях микрорайона; и про кошку, которая в отличие от многой прочей живности не издохла, а сумела-таки приспособиться к энергетическому фону, и теперь воровала у местных жителей еду, и про группу новеньких, которым Майор позавчера устроил выволочку за излишнее хамство, и про то, что заканчиваются продукты, и приходится составлять списки… Как же я соскучился по такой вот ничего не значащей болтовне!

Появившаяся в кухонном проеме мама всплеснула руками:

– Денис! Худой-то какой! Вас там в вашей самообороне что, совсем не кормят?! Ну-ка мой руки и иди к столу, я сейчас быстренько что-то придумаю!

Отец заговорщически подмигнул мне, а я вспомнил о самых вкусных в мире блинах, что дожидаются меня, и заторопился на кухню, чмокнув суетящуюся у стола маму в макушку:

– Ради твоих блинов я готов пережить любой голод!

Нашим спартанцам сложнее других измененных давались те изменения, что принесли с собой демоны. Связано это было с их изначальной защищенностью, но Майор смог уследить за всеми возникающими проблемами, в первую очередь психологического характера, за что я был ему невероятно благодарен. Он смог сохранить людей там, где это было практически невозможно. На столе появилась блюдо с горой исходящих паром золотых блинов:

– Сметаны нет, но есть сгущенное молоко – смотри не обляпайся. Может, полотенце на колени положишь? Чай сейчас будет готов – папа как-то прикрутил базовый баллон к плите, так что…

Я с улыбкой слушал болтовню матери, отдыхая от постоянного напряжения, которое постоянно преследует меня вне этого дома…

Спустя полчаса, когда большая часть выставленной на стол снеди была подъедена, а все самые срочные темы обговорены, я откинулся на стул, похлопав по надувшемуся животу:

– Можете меня возненавидеть, но сюда больше ни кусочка не влезет! Спасибо за угощение, блины – божественны, как и всегда! Завидую тем, кто ежедневно может пробовать подобную вкуснотищу!

Мама тут же предприняла атаку:

– Заходил бы чаще в таком случае! Или вообще переезжай, а что?

– Не выйдет. Я должен постоянно находиться под боком у администрации. Кстати, я чего зашел-то? Защитники вроде как Демона нашли. – я не каждый раз сообщал родителям о том, что отправляюсь на охоту, но в этот раз решил-таки заскочить – действительно давно не заходил.

– Партизана? – тут же встревожено уточнила мать.

Бывало, некоторые Демоны благодаря своим особенностям получали от Офицеров собственные имена, как тот же Певец; обычно это ничего особенного не обозначало, как Демона не назови, он Демоном и останется. В случае с Партизаном дело обстояло иначе – этот рогатый пришелец был гораздо хитрее остальных своих собратьев, и великолепно прятался, скрываясь от групп защитников, нападая только при явном преимуществе. На его счету было уже пару десятков не самых слабых Офицеров, и он по праву считался одним из опаснейших противников. Выследить и поймать его все никак не удавалось, хотя Центр пару раз проводил акции именно против него.

– Нет, другой. Вы, наверное, такого даже не слышали – Певцом зовут, за склонность издавать вопли к месту и нет. Ерунда, ничего страшного.

Мать поджала губы, неодобрительно покачав головой, и принялась убирать со стола, а отец начал по своему обыкновению давать советы – не высовываться, использовать магию с умом, рассчитать тактику… Это был наш обычный ритуал – каждый раз, когда я посещал родителей, они окружали меня заботой, порой даже чрезмерной: отец начинал рассказывать за жизнь, а мать то и дело упоминала о том, как они волнуются. Так произошло и сейчас. В прошлой жизни я уклонялся от подобных разговоров как только мог, но теперь я знал, что это не пустые слова – кому, как не родным проявлять такую заботу? Каждый раз это было искреннее волнение и желание хоть чем-то помочь – и я это чувствовал. Увы, вскоре выставленный самому себе лимит свободного времени вышел, и пришлось прощаться. Пообещав снова навестить их сразу после рейда, я выскочил во двор: там меня уже дожидались мои апостолы: Андрей и Петр. Второй присутствовал в команде скорее номинально, о чем постоянно сокрушался – качество Ауры не позволяло ему использовать весь потенциал демонической энергии: сложные ментальные техники, магия, сенсорное восприятие – все это было у него на уровне ниже среднего. И быть бы ему в запасе, если бы не несколько весомых преимуществ: во-первых, это умение заключать договора. Они буквально спасали его в сложных ситуациях, правда, требуя взамен немалого залога. Пока что ему везло, и он успешно выполнял все взваленные на себя обязанности, но стоит ему ошибиться, переоценить себя – и договор прикончит его. Даже я с огромной осторожностью относился к ним, стараясь не рисковать лишний раз – а Петр едва ли не ежедневно играл в эту рулетку.

Во-вторых – ментальные закладки, установленные ему в голову вашим покорным слугой: теперь Демон не сможет просто отключить его, как бывало раньше. Ну и само собой, не стоит забывать о его невероятных физических кондициях, которые заметно возросли после того, как мы с ним освоили трансмутацию: самостоятельно он все еще не мог заниматься сложными преобразованиями, но с моей помощью… К сожалению, я так и не смог понять, чем вызваны его явно завышенные физические характеристики, и сильно уступал ему в этом.