Текст книги "Снова майор Виноградов"

Автор книги: Никита Филатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Господин Холодовский задумался:

– Скажите, Ратникова арестуют?

– Не думаю, вряд ли. Отберут, скорее всего, подписку о невыезде, пока следствие идет, помурыжат, а потом… как сработаем!

Собеседник поморщился:

– Господи, все не вовремя! Владимир Александрович, мне плевать, сколько и чего он там получит на суде, ясно? Главное, чтобы Ратников оставался на свободе ближайшие месяц-два. Можете обеспечить?

Адвокат почувствовал себя по меньшей мере удивленным:

– Видимо, я все же не понимаю…

– Вы не ответили на вопрос! Можете?

– Попытаюсь.

– Это не ответ, – неожиданно резко хлопнул ладонью о подлокотник Аркадий Юрьевич.

Виноградов жил на свете уже четвертый десяток лет, и за эти годы разные люди смотрели на него по-всякому. Но сейчас бывший оперативник и капитан милицейского спецназа с трудом сохранил лицо:

– Увы! Другого не будет.

Аркадий Юрьевич обмяк и откинулся в кресле.

– Видимо, следует все-таки кое-что объяснить…

– А надо ли? – засомневался Владимир Александрович.

– Слушайте!

Господин Холодовский принял решение, и то, что думает по этому поводу собеседник, его уже больше не интересовало.

– Олег Ратников ведет очень важное для нас журналистское расследование. Некоторое время назад я передал ему часть материалов…

– Ну что же, тогда понятно. – Владимир Александрович с трудом сдержал разочарование. Обычная практика! Честолюбивый труженик пера получает от заказчика действительный или мнимый компромат на конкурента, неудобного чиновника или вышедшего из-под контроля политического деятеля. И некоторую сумму денег… Рождается публикация, шум переходит в скандал, истерики и судебные разбирательства по искам о защите чести, достоинства, а также деловой репутации. Журналисту, как правило, рано или поздно бьют морду, но дело уже сделано.

– Понятно.

– Да что вам понятно! – Аркадий Юрьевич жестом очень уставшего человека помассировал себе виски. – Мы никого не собираемся мазать дерьмом… Кстати, простите за тон, ладно? Знаете, когда речь идет о спасении собственной шкуры, очень сложно демонстрировать хладнокровие.

– Даже так? – Иногда для поддержания разговора вполне достаточно ни к чему не обязывающих междометий. – Честно говоря, мне трудно представить проблему, с которой не мог бы справиться человек вашего уровня.

– И тем не менее… – Собеседник вздохнул. – Вы что-нибудь слышали про убийство Гасана Ахмедова?

– Да, конечно!

В прошлом году пресса много писала о том, как неустановленный снайпер сразил наповал некоего респектабельного господина, разминавшегося на теннисном корте. Единственным выстрелом, с крыши соседнего дома… Выяснилось, что покойный считался хозяином половины московских казино и подпольных игорных притонов.

– А про Эдика Воркутинского? Про Насоса? Про Васю Большого? Про Золотаря?

– Слышал…

– Не сомневаюсь!

И верно, ничего удивительного. Это раньше страна поименно знала своих героев и космонавтов. А теперь стало неприличным путаться в кличках, статьях обвинения и количестве «ходок» элиты преступного мира. Пожалуй, Владимир Александрович мог и сам продолжить этот скорбный список воров в законе, авторитетов и лидеров бандитских группировок, отправившихся за последние месяцы в мир иной.

Друг за другом, с небольшим интервалом или почти одновременно…

– Поверьте, эти люди много чего повидали. Они были очень осторожны и никогда не экономили на собственной безопасности. Понимаете? Охрана, особые правила жизни, машины с бронированными стеклами… И все равно их убили!

Виноградов промолчал. А что тут скажешь? Исполнителей не нашли, спросить не с кого. Вообще, лично он всегда был сторонником мирного разрешения конфликтов.

А тем временем господин Холодовский продолжил:

– И не только их… Идет настоящий отстрел всех сколько-нибудь заметных фигур российского криминала. Хотя это слово не совсем точное: кого-то действительно «валят» из винтовок и автоматов, кого-то взрывают, некоторым организуют «несчастный случай».

– Индивидуальный террор?

– Не только! Вчера опять устроили целую бойню…

– На проспекте Победы? – Виноградов почему-то сразу понял, что речь идет о том, что он видел по телевизору.

– А вы откуда знаете? – насторожился собеседник.

– Смотрел вечерний выпуск новостей.

– Да, там показывали… И что?

– Большие деньги – большая кровь! – развел руками Владимир Александрович. Потом попробовал угадать:

– Конкуренция?

– Нет. Мы тоже сначала искали среди своих, но… – Аркадий Юрьевич придвинулся ближе к собеседнику и заговорил очень медленно и серьезно:

– Шила в мешке не утаишь. Так что уж поверьте – это не внутренние криминальные разборки, как пишут в газетах. И не война за сферы влияния.

– А что же тогда?

– Ментовский беспредел!

– Я не совсем понимаю, что вы имеете в виду.

– И про Систему тоже не слышали?

– Ну, смотря про какую…

Он вовсе не был уверен, что Ратников передал Аркадию Юрьевичу содержание их спора перед аварией, поэтому постарался уйти от прямого ответа.

– Про ту самую, – развеял его сомнения господин Холодовский. – Про тайную, глубоко законспирированную организацию сотрудников российских спецслужб, в существовании которой вы пытались разубедить Олега.

– Я и сейчас считаю, что это бред.

– Напрасно. Мы передали Ратникову материалы, которых вполне хватит, чтобы разубедить и вас, и других таких скептиков. К нам попали даже списки лиц, подлежащих физическому уничтожению в первую очередь! И знаете, некоторые фамилии там уже вычеркнуты. Догадываетесь какие?

– Допустим. – Владимир Александрович хотел еще что-то возразить, но вдруг осекся:

– Вы что, тоже… в списке?

Оба понимали, о чем идет речь, поэтому господин Холодовский только молча кивнул.

– Уверены?

Собеседник пожал плечами:

– Месяц назад на трассе в упор расстреляли «мерседес» жены. Случайно в тот раз она задержалась с ребенком дома, погибли охранник и гувернантка… А через несколько дней с почты принесли ценную бандероль на мое имя.

– Шантаж?

– Нет. Просто пластиковая бомба!

– Обезвредили?

– А что, незаметно? – В чувстве юмора Аркадию Юрьевичу отказать было нельзя.

– Поздравляю. И ни открыточки, ни записки? От кого, почему, за что…

– Как же! Имелась. – Господин Холодовский опять извлек из кармана кожаное портмоне. Открыл. И, порывшись среди валюты и кредитных карточек, привычно вытянул наружу сложенный вчетверо листок бумаги.

Вряд ли гость приготовил его специально к беседе с Виноградовым. Скорее всего, с некоторых пор он постоянно таскал этот листок с собой.

– Любуйтесь.

Владимир Александрович развернул уже изрядно потершуюся на сгибах ксерокопию:

– Ухо! Ну да, естественно…

– Что вы сказали?

– Такое же было вчера, в репортаже по телевизору.

– И не только вчера. Подобные «автографы» начали находить чуть больше года назад, когда Система провела свои первые ликвидации. Мы пока не знаем, что означает этот символ, но… – От внимания господина Холодовского не укрылась гримаса сомнения, с которой адвокат изучал рисунок.

– Что-то смущает?

– Видите ли, Аркадий Юрьевич… Подобное пижонство не в традициях спецслужб. Серьезные профессионалы не играют и не пугают – они просто делают свое дело. Скорее уж это «страшилки» из уголовного репертуара: Фантомасы, черепа, ножи, «Черные кошки»… Может быть, все же кто-то ваш? Проверьте еще разок.

– Обязательно, Владимир Александрович. – По тону собеседника Виноградов почувствовал, что тот неожиданно потерял интерес к разговору. – Мы обязательно последуем вашему совету и проверим. Даже не один раз!

Аркадий Юрьевич встал и протянул руку:

– Не смею больше задерживать! На визитной карточке есть все телефоны, так что держите, пожалуйста, меня в курсе. Ладно? Олега не стоит волновать подробностями, а я всегда готов встретиться. И помочь по мере сил… – Неожиданно господин Холодовский всплеснул руками:

– Господи, чуть не забыл!

Он бросил на столик между собой и Виноградовым пухлый конверт:

– Здесь деньги. По-моему, должно хватить – и в кассу, и вам, и на прочее.

Если клиент рассчитывал, что Владимир Александрович тут же бросится пересчитывать гонорар, его ждало разочарование. Адвокат лишь кивнул и сделал невыразительный жест в сторону двери:

– Наша бухгалтерия валютой не принимает.

– Мне сбегать – перевести в рубли? – поинтересовался господин Холодовский.

– Нет, я сам. Здесь рядом обменный пункт. – Достоинство соблюдать необходимо, но никогда не следует зарываться.

Мужчины вышли из комнаты для посетителей: впереди Аркадий Юрьевич, вновь на глазах превращающийся в добродушного медвежонка, а за ним – Виноградов.

– Уже закончили? – оторвалась от телефона Катя.

– Да, спасибо.

Двое коллег, подошедших в контору по своим делам, не без любопытства смотрели, как Владимир Александрович с клиентом направляется к выходу.

– Привет!

– Добрый день. Я сейчас вернусь…

Еще одна молодая, но представительная женщина-адвокат что-то растолковывала с Гражданским кодексом в руках угрюмому пенсионеру в шляпе. Словом, жизнь юридической консультации постепенно входила в привычный ритм…

Прежде чем выйти на улицу, господин Холодовский остановился и придержал спутника за рукав. Понизил голос почти до шепота, так, чтобы слышали только они двое:

– Нет ничего опаснее беспредела… Не важно – воровского, бандитского, милицейского! Одни совершают преступления, другие их ловят и сажают – это ведь честная игра, правда? Но когда противник не соблюдает правил, рано или поздно появляется желание просто разом смахнуть все фигуры. Понимаете?

– Кажется, да.

– Надеюсь. – Аркадий Юрьевич взялся за ручку двери:

– Мы-то всегда успеем уехать… А вам здесь жить. Поверьте, это страшно, когда страна превращается в залитую кровью пустую шахматную доску.

– Всего доброго!

– До свидания! Провожать не надо, простудитесь.

Когда дверь закрылась, Владимир Александрович подмигнул Кате и устремился обратно, в приемную для посетителей. Все-таки деньги в конверте были большие и оставлять их без присмотра не стоило даже в юридической консультации.

Глава вторая

Нет приятнее занятья,

Чем в носу поковырять.

Всем ужасно интересно,

Что там спрятано внутри.

А кому смотреть противно,

Тот пускай и не глядит.

Мы же в нос к нему не лезем,

Пусть и он не пристает.

Григорий Остер

Людей было приказано любить…

Начиная со знаменитой перекраски стен в милицейских кабинетах, каждая установка нового начальника главка быстро и профессионально доводилась личным составом до полного идиотизма.

И это в конце концов принесло свои плоды.

Впрочем, сотрудники ГУВД успокоились окончательно только после того, как генерал вывел на улицу так называемых городовых, немедленно получивших от народа за свои красные шапочки прозвище Мухоморы.

– Слава Богу! – перекрестились коррумпированные милицейские чиновники, постовые и даже относительно честные опера-работяги, которым как раз больше всего и доставалось от нового руководства.

Ясно, что затея дополнить декоративное убранство Невского проспекта смешными фигурками в форме была с точки зрения общественного порядка бессмысленной и довольно дорогой. Но зато у бравого начальника ГУВД появилось свое собственное «потешное войско», и он мог теперь целыми днями спокойно играть в солдатиков, не мешая подчиненным заниматься привычными делами и делишками.

– Проходите! Присаживайтесь.

Старшего следователя звали Евгений Иванович Баянов. До пенсии ему оставалось совсем чуть-чуть, и последние десять лет подполковник Баянов вел дела только по дорожно-транспортным происшествиям.

– Доброе утро.

– Здравствуйте… Опять один? А Ратников ваш где?

Владимир Александрович развел руками:

– На больничном. Постельный режим.

– Ничего страшного, мог бы и приехать!

Виноградов укоризненно покачал головой:

– Что вы! После аварии меньше недели прошло, врачи не позволят.

– Проверим… А если я сам в адрес поеду? И допрошу?

– Тут прокуратура в соседнем здании, – напомнил Владимир Александрович. – Написать жалобу – пять минут! Копия – начальнику ГУВД…

– Вы меня только не пугайте, ясно?

Подполковник пробурчал себе под нос что-то сердитое насчет адвокатов, которые вообще неизвестно по какому праву и зачем тут ошиваются.

– Евгений Иванович, ну зачем так-то? – Виноградов достал из папки несколько соединенных скрепкой листков:

– Я со всей душой… Вот копия больничного, справка от лечащего врача с телефоном. Даже характеристики на Ратникова с места работы и из жилконторы, чтобы нам с вами потом не бегать!

– Спасибо, – хмыкнул следователь. – Нам?

Владимир Александрович улыбнулся в ответ:

– Дело будет долгое, еще не раз встретимся.

Баянов помолчал и бросил пробный шар:

– Значит, точно – это вы будете адвокатом у обвиняемого?

– У кого, простите?

– У гражданина Ратникова!

– А разве он уже обвиняемый? – изобразил удивление Виноградов. – Пока вроде свидетель… да и то – никем ни разу не опрошенный и не допрошенный, верно?

– Только не надо вот этого! – вышел из себя Евгений Иванович. – Сегодня свидетель, а завтра…

– Тогда и поговорим, ладно?

Через минуту адвокат уже прощался:

– Не любите вы людей, товарищ подполковник… Хотя ведь приказано! Думаю, начальник главка будет недоволен, если узнает.

Что ответил хозяин кабинета, Владимир Александрович уже не расслышал…

Оказавшись в полупустом коридоре следственного управления, он направился не к лифту, а совсем в другую сторону.

Постоял немного у туалета, пережидая, не выскочит ли вслед Евгений Иванович. Затем пошел вдоль дверей, отыскивая по табличкам фамилию начальника отдела.

Ага, вот она где… Постучал:

– Разрешите?

– А, привет! Подождите, сейчас я на ключ закроюсь, поболтаем.

– А есть о чем?

– Иначе бы не звонил.

Виноградов прошел к столу и уселся так, чтобы видеть хозяина кабинета.

– Не суетитесь. Расслабьтесь!

Начальник отдела закончил возню с ключами и вернулся на свое место.

– Сволочи кругом. Завидуют…

Милицейская форма на капитане Некрасове сидела безупречно и даже с каким-то особым, штабным шиком, который так нравится проверяющим из Москвы и журналистам. На случайных знакомых он неизменно производил впечатление инициативного, вдумчивого и перспективного офицера, в действительности же всего-навсего умел своевременно подстраиваться под людей и обстоятельства.

Ко всему прочему, Некрасов был жаден, похотлив и не очень умен. В свои неполные тридцать лет этот самый молодой из начальников отделов управления имел уже собственный «мицубиси-паджеро», четырехкомнатную квартиру напротив Адмиралтейства и… язву желудка от постоянных переживаний.

Занявшись делом о дорожно-транспортном происшествии, Виноградов сразу же принялся искать неформальные «выходы» на следователя. Как назло, общие знакомые все никак не нащупывались, но один из бывших клиентов подсказал неоднократно испробованный вариант.

Оказывается, начальник подполковника Баянова давным-давно был «карманным ментом» некоей полукриминальной структуры, в которую входила и фирма этого самого клиента. Владимиру Александровичу без особых проблем дали номер телефона, по которому следовало позвонить, соответствующие рекомендации – и на следующий день он уже обедал с Некрасовым в кафе неподалеку от управления.

Причем, общаясь с адвокатом, его собеседник искренне полагал, что просто в очередной раз отрабатывает свои обязательства перед хозяевами.

– Так что случилось?

Виноградов знал от источника в главке, что капитаном с некоторых пор занимается служба собственной безопасности и скоро материалы проверки лягут на стол начальника ГУВД. Впрочем, по информации Владимира Александровича, до наружного наблюдения и использования оперативно-технических средств дело еще не дошло.

А значит, напоследок Некрасова можно и нужно было использовать с максимальной эффективностью…

Хозяин кабинета вернулся на место:

– У следователя были уже?

– Тяжелый человек этот ваш Баянов, – покачал головой адвокат. – Нервный!

– Я же предупреждал.

– А толку? Да, кстати, – нате! Это аванс, как просили. Спрячьте…

Виноградов вытянул из нагрудного кармашка две стодолларовые купюры и положил их в любезно приоткрытую капитаном Некрасовым папку с гербом.

Папка тут же захлопнулась и перекочевала на противоположный край стола.

– Спасибо.

– Итак? Что там новенького?

– Потерпевшие. Вы просили выяснить… Так вот! Пассажир – тот, что остался живой, – исчез.

– Куда исчез?

– Ну, куда – никому не известно, – пожал плечами с капитанскими погонами собеседник.

Затем продолжил:

– После встречи, как договаривались, звоню в больницу – как там и что. Они говорят, что перевели пациента в общую палату, состояние удовлетворительное, но допрашивать пока рановато. Может быть, в понедельник… А вчера сама врачиха позвонила, с утра пораньше: сбежал! Прямо в больничном, после отбоя.

– А вещи? Документы?

– Ничего не забрал. Говорят, вышел в пижаме и тапочках – якобы ненадолго, до угла. За сигаретами… Ну, вахтерше по большому счету плевать! А потом смена, то да се… Хватились утром.

– В адрес ездили?

– То-то и оно! – Хозяин кабинета вынул из ящика стола паспорт в полиэтиленовой обложке. – Узнаете?

– Ну, наверное, – кивнул Владимир Александрович.

С фотографии на него глядело лицо человека, который вполне мог оказаться тем, кого адвокат видел в разбитом «фольксвагене».

– Там все в крови было.

– Это он, пассажир, – заверил собеседник. – Медицинский персонал подтверждает, я лично спрашивал.

– Ну и что?

Капитан Некрасов припечатал документ ладонью к столу:

– А вот паспорт – липовый! По данным Информационного центра, бланк числится украденным аж в Иркутской области. Печати тоже, скорее всего, поддельные, но это надо еще проверять. А главное – прописка…

Он развернул паспорт к Виноградову и пролистнул его до соответствующей страницы:

– Видите? Адрес не существует в природе, улицы с таким названием в городе нет вообще! И не было… Я тоже лично по справочникам проверял.

– А раньше что – не проверяли? – опешил Виноградов.

– Не было необходимости… Отправили только, как обычно, информацию с паспорта в справочное ГУВД и по «скорой». Чтобы, если кто поинтересуется, не получилось скандала, как с тем альпинистом. Помните?

Историю с Балыбердиным адвокат знал.

– Подождите, капитан! Но ведь кто-то должен же был родственников оповестить и вообще…

Начальник отдела развел руками:

– Конечно, положено. Но… сами понимаете.

Владимир Александрович только крякнул – несмотря ни на что, он до сих пор не мог постичь всю глубину поразившего государственные структуры маразма.

– Разрешите? – Взял паспорт и некоторое время изучал его со всех сторон. Документ выглядел вполне прилично – в меру потрепанный, но, как пишут в таких случаях, «без явных признаков подделки», – Ладно… Значит, одного потерпевшего нет. А второй? Только не говорите мне, что труп тоже подумал-подумал – и ушел вслед за приятелем!

– Нет, почему же? – расплылся в улыбке начальник отдела. – Труп на месте. Он же мертвый, он из морга никуда деться не может. Особенно теперь!

– Теперь?

– Да тут такая штука… – Непонятно было, радуется Некрасов или огорчен.

– Если помните, кроме прав и техпаспорта на машину, у водителя никаких документов не было.

– Помню. Тоже липа?

– Это мы сразу же проверили по учетам ГАИ. Так положено, потому что при нынешних цветных ксероксах и прочей полиграфии подделать любой документ – от талона на техосмотр до карточки-«непроверяйки» – не вопрос! На глаз не отличить, а пока направишь в лабораторию, пока вернут…

– И что по учетам?

– Все совпало. Компьютер подтвердил, что водительское удостоверение с данным номером выписывалось тогда-то и там-то, именно на ту фамилию, которая в нем указана. Но! Когда пассажир из больницы сбежал, я решил запросить еще раз – с другого конца, по адресному бюро. В правах указаны дата и место рождения, помните? И выяснилось, что человека с теми установочными данными, на которые выписаны документы, в природе не существует!

Виноградов почесал затылок:

– Значит, что – в компьютеры ГАИ были внесены ложные сведения?

– Не обязательно. Может, права ему выписывали тоже по поддельному паспорту? Надо будет перепроверять.

– Здорово! Молодцы ребята… А документы на «фольксваген»?

Собеседник покосился на дверь и понизил голос:

– Аналогично. Машина числится по учетам как легально привезенная из-за границы и растаможенная – но тем же самым не существующим в природе лицом.

– То есть и на таможне предъявляли липу? – задумался Виноградов. – Но там вроде требуют общегражданский загранпаспорт или паспорт моряка с визами? И еще кучу всяких бумажек…

– Да. – Капитан Некрасов кивал и не спорил. – Слишком хлопотно и опасно, проще подделать сами документы на автомобиль.

– Но по компьютеру «фольксваген» проходит чистым?

– Абсолютно чистым! Я думаю, скорее всего, кто-то пошуровал в информационной базе справочного отдела ГАИ и занес туда заведомо ложные данные.

– Вероятно. – Владимир Александрович никогда не сомневался в способностях и тяге своих соотечественников залезать туда, куда никого не пускают. Часто за деньги, порой – из любопытства, а иногда даже просто так, в угоду не выносящей запретов загадочной русской душе. С появлением закрытых компьютерных систем талантливая молодежь получила новое поле для приложения своего невостребованного творческого потенциала.

– Картотека ГАИ, конечно, защищена, однако… Если уж американские банки от наших пиратов стонут, что про нее говорить?

– Да, конечно!

Впрочем, все могло быть еще проще. Заграничную хитрую электронику, разумеется, не напугаешь и не подкупишь, но в информационно-справочных службах милиции работают такие же, как везде, смертные, грешные мужчины и женщины…

А к людям можно найти подход, верно?

Виноградов хотел уже открыть рот, чтобы поделиться своими соображениями с начальником отдела, но собеседник приложил палец к губам:

– Т-с-с… Тише.

Вслед за капитаном Некрасовым Владимир Александрович замолчал и замер. Со стороны коридора к двери явно кто-то приблизился: постучал, подергал за ручку, пробормотал нечто невразумительное и, судя по всему, ушел восвояси.

Адвокат вопросительно глянул на хозяина кабинета.

Тот пожал плечами и извинился:

– Работа! Теребят по делу и без дела.

И почти сразу же принялся дребезжать телефон внутренней связи.

– Видите? – Некрасов снял трубку и рявкнул:

– Слушаю!.. Да, понятно. А заместителя что – нет?.. Ладно, подпишу. Минут через пять – десять, я сам вас вызову.

Владимир Александрович дождался, когда закончится разговор, и встал. Протянул руку:

– Ладно, в общих чертах понятно… Хотя, конечно, ни хрена не понятно! Действуйте по обстановке, а я двинусь, чтобы не светиться.

Начальник отдела быстро, почти бегом, обогнул стол и оказался у двери первым:

– Надо посмотреть. На всякий случай!

– Правильно, – одобрил Виноградов.

– Буду держать вас в курсе, если что – сразу же сообщу, как условлено.

– Надеюсь!

Прежде чем покинуть кабинет, адвокат спохватился:

– «Пальчики» у трупа проверяли?

– Пока нет. Сегодня отправлю эксперта.

– А когда готово будет?

– Попробуем побыстрее. Все чисто, идите!

– Всего хорошего.

* * *

Во всех современных детективах герои много и с удовольствием ездят на автомобилях. Причем водят они машину безупречно, но позволяют себе такое… расширенное толкование правил дорожного движения, за которое в реальности первый же встречный инспектор ГАИ оставил бы их без водительского удостоверения.

Впрочем, героям отечественных триллеров бояться нечего: денег у них полные карманы. А если вдруг не удается откупиться от назойливого мента, у автора всегда припасен какой-нибудь оригинальный сюжетный ход типа удара представителю власти коленом в пах или очереди из припрятанного под плащом автомата.

Кроме того, Владимир Александрович ни разу не прочел о том, как бесчисленные российские Рэмбо и капитаны Катаньи доливают масло, моют двигатель, ругаются с пьяными мастерами на станции, проходят ежегодную процедуру техосмотра или мотаются на авторынок в поисках уже дешевой, но еще приличной «резины».

Да что там говорить! Такое впечатление, что эти ребята про автозаправочные станции и бензин только что-то слышали, а проколотое колесо вообще не меняли ни разу в жизни…

Виноградов им даже не завидовал.

У Владимира Александровича и его «пятерки» с самого начала установились отношения, полные взаимной подозрительности и опасливого уважения.

Характер у обоих был капризный и обидчивый. К тому же они оказались друг у друга уже не первыми – Виноградов успел покататься на беленьком «Запорожце», а его новая машина тоже прожила с предыдущим хозяином несколько лет и зим.

Конечно, в конце концов многое утряслось. Но теперь, когда оба, казалось, созрели для долгого и счастливого автомобильного союза, навалились проблемы возраста: чтобы оттянуть наступление у «пятерки» неминуемой дряхлости, Владимиру Александровичу из года в год приходилось вкладывать в машину все больше и больше денег и времени.

Наверное, основную часть того, что называется мелким ремонтом и техническим обслуживанием автомобиля, нормальные водители без особых трудов и расходов делают сами. Но Виноградов давно уже смирился с тем, что даже банальный электрический чайник норовил вести себя в его присутствии кое-как. Не говоря уж про любую технику посложнее, которая, видимо, непонятно за что испытывала к адвокату стойкую и давнюю неприязнь.

Поэтому за все надо было платить…

Вот и сейчас, припарковавшись напротив универсама, Владимир Александрович повернул ключ в замке и от души чертыхнулся:

– Опять?

Вместо ответа машина несколько раз обиженно дернулась и тряханула двигателем. Так называемое «калильное» зажигание… Виноградов представил себе наглую физиономию мастера СТО, который совсем недавно делал ему диагностику и регулировал карбюратор.

– Сволочь!

На ту фирменную станцию адвоката привел один из клиентов, который клялся и божился, что лучше, чем здесь, никто и нигде двигатели не ремонтирует.

Действительно, судя по счету, который оплатил Владимир Александрович за каждый поворот гаечного ключа, слесаря брали столько, что сомневаться в их квалификации было даже неприлично.

– Ничего! Земля круглая…

Виноградов вообразил, как берется защищать в суде того самого наглого мастера, сдирает с него по максимуму, и даже сверх тарифа… а потом выполняет свои адвокатские обязанности так же, как когда-то ему починили машину.

Думать об этом было грешно, но на душе стало чуть-чуть полегче. Владимир Александрович вытянул ключ из замка зажигания, скинул ремень безопасности и вылез наружу.

Наружу… Прямо в лужу!

День вообще начинался не так, как хотелось бы. Поэтому грязную воду в ботинке следовало воспринимать философски. Виноградов нагнулся в салон, взял с пассажирского сиденья сумку и захлопнул дверь. Нажал кнопку на брелоке:

– Подожди, я недолго.

«Вставшая» на сигнализацию машина жалобно всхлипнула и, прощаясь, мигнула фарами.

Адвокат пересек тротуар и остановился почти у самой витрины, под вывеской «Супермаркет». Отряхивая брюки и низ плаща от брызг, он одновременно успел ощупать глазами окружающее пространство.

Явных признаков наружного наблюдения не было – вслед за Виноградовым у магазина и в зоне видимости не припарковалась ни одна машина, а пешком бы они просто не успели. Поэтому Владимир Александрович закончил приводить себя в порядок и двинулся в торговый зал.

– Гражданин! – рявкнули над ухом голосом вахтерши из женского общежития.

– Да? – Виноградов почти не удивился бы, появись по бокам добры молодцы в штатском со своим пресловутым: «Пройдемте…»

Однако на этот раз все закончилось куда более мирно:

– Корзинку надо взять!

– Обязательно. Извините, забыл.

Тетка на контроле немного смягчилась:

– Сумку сдаете?

– Нет, там ничего такого…

– Ладно! Идите. – Это прозвучало так, что Владимиру Александровичу захотелось раздеться для личного досмотра или по меньшей мере вывернуть карманы.

Вместо этого адвокат только звякнул плетенной из металлической проволоки корзинкой и направился в сторону стеллажей.

На электронном табло под потолком цифры показывали без трех минут полдень. Столько же было и на часах Виноградова, поэтому Владимир Александрович деловито, но без суеты принялся за изучение ассортимента ближайшей секции. Впрочем, консервированные помидоры и кукуруза в банках его почти не интересовали.

В огромном торговом зале было людно – не до тесноты, но вполне достаточно, чтобы не привлекать к себе случайных взглядов. Публика в основном пожилая, но есть и молодежь, и средних лет прилично одетые супружеские пары… Детей мало – все в школе, на уроках.

Такие места, как этот переименованный в супермаркет универсальный магазин, с точки зрения конспирации почти идеальны. Виноградов придумал и проработал его себе еще при жизни Генерала, но с тех пор необходимость в использовании такого способа экстренной связи возникла всего пару раз.

Ровно в двенадцать Владимир Александрович оказался у плоского, похожего на белый гроб рефрижератора. Поднял запотевшую пластиковую крышку и сунул руку в залежи пакетов с замороженными овощами.

– Извините!

– Да, пожалуйста.

Рядом пристроилась дама внушительных габаритов. Несколько мгновений они оба рылись в холодной утробе, потом среди шелеста упаковок Виноградову с трудом удалось разобрать голос соседки:

– Метро… через тридцать минут, сразу на выходе… приметы…

В следующую секунду дама вынырнула наружу с каким-то суповым набором в руке, а ничего не выбравший адвокат любезно придержал для нее крышку рефрижератора.

– Спасибо, молодой человек!

– Не за что.

Незнакомка быстро и профессионально растворилась среди покупателей, хотя при ее комплекции сделать это было непросто. А Владимир Александрович двинулся дальше: следовало все же хоть что-то купить, а то неприлично…

Прежде чем ступить на эскалатор, Виноградов еще раз проверился: во-первых, так положено, а во-вторых, на нужную станцию метро он приехал несколько раньше назначенного времени. Вдумчиво и с интересом прочитав от корки до корки полученную еще при входе бесплатную газету, Владимир Александрович свернул ее и засунул в урну.

Затем поднялся наверх: ага! Вот он.

Студенческого вида юноша стоял посреди вестибюля и раздавал перетекающему через него нескончаемому потоку пассажиров какие-то разноцветные листовки.

Направо, налево… Направо, налево… Направо…

Народ реагировал вяло, но без агрессии – привык! Кто-то все же брал у парня листовку и на ходу принимался просматривать текст, кто-то отрицательно мотал головой, но большинство просто с отсутствующим видом шло мимо.

Направо, налево… Направо, налево… Очередная пачка листовок таяла медленно, но неотвратимо.

Очевидно, юноша видел до этого самого Виноградова либо его фотографию. Потому что, встретившись взглядом с Владимиром Александровичем, он сразу же уверенно выделил его из толпы.

Направо, налево… Налево…