Текст книги "Сделаю тебя своей (СИ)"

Автор книги: Ника Черника

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

А потом мне на бедро ложится рука Тимура. Цепляюсь за плечи Ромы, словно ища спасения от этого безумия. И не нахожу, не нахожу, потому что позволяю рукам и губам прикасаться ко мне, потому что теряюсь в ощущениях, которые лавиной сносят мои внутренние барьеры, и которые дарят новые, непонятные, но очень сильные ощущения, заполняющие меня. Только когда Рома откатывается в сторону со словами:

– Охренеть можно, какой кайф. Полтора месяца без секса… – я немного прихожу в себя.

Я лежу все так же на боку, в сарафане, скомканном на талии, и начинаю чувствовать себя неловко. Но тут Тимур снова прижимается сзади.

– Сделай ей хорошо, Тим, – слышу, как бормочет Рома, и понимаю, что он вот-вот вырубится. Тянусь к нему рукой, чтобы как-то растормошить, но Тимур перехватывает.

– Не надо, Милана, – слышу его хриплый голос над ухом, – доверься мне.

Глава 7

Растерянность снова прошибает меня. Как так, разве можно так? И эта растерянность позволяет Тимуру действовать, делать со мной то, что хочется ему. Дразнить меня, возбуждать, ласкать, иметь меня. Жестко, страстно, и это сводит с ума, открывая новый мир ощущений. Другой секс, какого у меня никогда еще не было.

Когда все кончается, я падаю на траву, утыкаюсь лицом, не обращая внимания на щекочущие кожу травинки. Не могу отдышаться, не могу прийти в себя. Лежу с закрытыми глазами, чувствуя наконец прохладу ночи, опускающуюся на кожу.

А следом раздается Ромин храп. Отрезвляющий, приводящий в чувство, возвращающий на грешную землю. Я резко открываю глаза, начиная понимать, что сейчас произошло. Паника перемешивается с отчаяньем. Я переспала с лучшим другом своего парня! Я переспала с ними обоими! И что самое ужасное: секс с Тимуром мне понравился больше.

Я резко сажусь, как-то беспомощно оглядываюсь, словно надеясь, что все это сон. Тимур стоит чуть в стороне, курит, я вижу, как двигается в темноте огонек сигареты. Суетливо натягиваю лямки сарафана, опускаю подол, чувствуя, как вязкая сперма впитывается, размазывается по ткани. Прикрываю лицо руками. Боже. Какой ужас, какой позор.

Как мне теперь жить дальше с этим? Рома снова всхрапывает, я резко разворачиваюсь к нему, трясу, бью кулаками, он подскакивает, испуганно спрашивает спросонья:

– Что, что случилось? Мили, ты чего?

– Это ты, это все ты виноват! – бью его. – В кого ты меня превратил! В шлюху, которой может воспользоваться любой?! Ты что сделал, я же не такая!

Рома несколько секунд бестолково смотрит на меня, потом переводит взгляд за спину и говорит:

– Блядь. Мы с Тимуром?..

Слезы сами льются из глаз. Он даже не понял толком, что произошло! Ему просто плевать! Плевать! А я верила, что у нас с ним серьезно, что у нас будущее. Какое будущее? Ничего больше нет.

– Ненавижу, – вскакиваю я, Ромка быстро поднимается следом.

– Мили, постой, – пытается схватить меня за руки. – Мили, это… мы ошиблись, Мили, но это не значит ничего такого…

– Такого? Какого такого?!

– Ром, ты сейчас ничего не добьешься, – слышу равнодушный голос Тимура. – У нее истерика.

– А ты вообще заткнись, – резко разворачиваюсь. – Ты просто сволочь, Тимур, сволочь! Провались ты пропадом, понял?! Ненавижу тебя!

Я разворачиваюсь и быстрым шагом иду к провалу в заборе. Мечусь, не могу сразу найти его. Ромка бежит за мной, хватает за руки, за плечи.

– Отстань, отстань, – кричу сквозь слезы. Выскакиваю в пролесок и быстрым шагом иду к дороге.

– Мили, ну куда ты сейчас? Ты с ума сошла? Я не могу тебя отпустить. Мили, давай поговорим. Пожалуйста, Мили!

Глава 8

Из-за поворота выруливает машина с желтыми шашками, я почти бросаюсь навстречу ей, торможу.

– Свободны? – спрашиваю водителя, он кивает, хмуро меня разглядывая.

– Мили… – слышу Ромин голос, резко разворачиваюсь.

– Если я еще хоть что-то для тебя значу, оставь меня сейчас одну. Пожалуйста.

Рома несколько секунд молча смотрит, потом кивает, поджав губы.

– Хорошо, Мили, хорошо. Я понимаю. Напиши только, как доедешь, ладно?

Молча сажусь в машину, Рома подходит к водителю, называет адрес, сует деньги.

Такси трогается с места, обхватываю себя за плечи, глядя, как Рома растерянно топчется на дороге. Меня трясет, слезы душат. Рома виноват, но я виновата не меньше. Я сама согласилась на это, сама переспала с его другом, я сама просила его меня трахнуть!

Стыд заполняет меня целиком. Конечно, завтра Рома проснется и поймет, что между нами все кончено. Зачем ему такая, как я?

А я ведь верила, верила, что у нас все не просто так. Позволяю себя расплакаться, сгибаюсь пополам, прячу лицо в ладони. Слава богу, таксисту не приходит в голову со мной разговаривать.

Возле дома пишу Роме сообщение и отключаю телефон. Медленно поднимаюсь на свой этаж: силы меня покинули, словно всю энергию высосали. Вот так приходится расплачиваться за эйфорию. Она была мимолетной, а разрушает всю жизнь.

Карина спит, я залезаю под струи воды, остервенело тру тело мочалкой и гелем для душа, пытаясь смыть прикосновения чужих рук и губ. И пытаясь не вспоминать случившееся. Ложусь в кровать, уверенная, что сна не будет, но кто-то сверху надо мной решил смилостивиться: я тут же проваливаюсь в глухой вязкий сон.

А просыпаюсь от настойчивого звонка в дверь. Звонят без передышки, не отпуская кнопку. Беру с тумбочки телефон, но он выключен, так что время не посмотреть. Накинув халат, выхожу в прихожую, бросая взгляд на часы: половина десятого, Карина, значит, уже на работе.

Заглядываю в глазок и тут же отстраняюсь: там Рома. Все случившееся разом наваливается на меня яркой картинкой. Я зажмуриваюсь, потом выдыхаю и открываю дверь.

Рома выглядит помятым, а еще жутко растерянным, даже испуганным. Я отступаю на шаг, пропускаю его в прихожую, иду в кухню. Щелкаю кнопкой чайника и не могу повернуться, встретиться с ним глазами.

– Мили, – зовет он, а у меня внутри все сжимается. Поворачиваюсь, Рома бродит по мне взглядом.

– Ну говори, – я обхватываю себя руками, готовая услышать о нашем расставании. Рома вздыхает.

– Мили, я прошу прощения за случившееся.

Поднимаю на него изумленный взгляд, Рома подходит ближе.

– Честно сказать, я вчера столько выпил… Я черт знает сколько времени так не надирался. Я плохо соображал… Даже не знаю, как мог предложить тебе такое. Мы с Тимуром… – он запинается. – Мы раньше практиковали такое.

Он прячет глаза, поймав мой взгляд.

– Спали с одной девушкой?

– Да. Ну это было несерьезно. Секс на один раз. У нас всегда были похожие вкусы, мы снимали девчонку и разводили ее. Это было своеобразное хобби.

Рома смотрит извиняющимся взглядом, я только в обалдении спрашиваю:

– Хобби?

Впрочем, чему удивляться? Они оба из обеспеченных семей, им с детства позволено куда больше, открыты двери к разного рода развлечением. И обычный секс уже, видимо, не доставлял такого удовольствия, как секс втроем.

– Это было до тебя. Когда мы познакомились, я понял, что все. Я пропал в тебе, Мили. Ты такая невероятная… Нежная, искренняя, веселая, заботливая. Ты идеальная.

– Не после этой ночи, – отвечаю резко, чувствуя, как снова подступают слезы.

– Ты не виновата, Мили, – он аккуратно берет меня за плечи. – Мы быль пьяные, я сам, я во всем виноват. Давай просто выкинем эту ночь и пойдем дальше вместе. Что скажешь?

Я смотрю на него в изумлении.

– И ты сможешь? – спрашиваю. – После того, как твой друг меня трахнул? Сможешь быть со мной? Общаться с ним, как раньше?

Ромины пальцы сжимают мои плечи до болезненного, но он тут же ослабляет хватку.

– Мили, я же говорю: я тебя люблю. Я это год, что мы вместе, чувствую себя счастливым. Появился смысл двигаться вперед. Ради тебя, ради нас. Знаешь, сколько в Москве телок? Мне никто не нужен. Никто из них. Только ты. Я не могу потерять все из-за случившегося. Мили, я уже думал о нас. Я доучусь в Москве, и ты переводись. Хочешь на очное, хочешь на заочное. Потом останемся там, отец поможет зацепиться, мы уже обсуждали с ним это. Все у нас будет хорошо. Слышишь меня, Мили?

Он берет мое лицо в руки, осыпает поцелуями, собирает своими губами слезы. Как я ждала от него этих слов! Но только не так, не в такой ситуации, когда я грязная, опустившаяся…

– Я не смогу, Ром, – качаю головой, – Тимур твой друг, я не могу, как вы, делать вид, что ничего не было. Не смогу общаться с ним. Прости.

Рома хмурится, о чем-то думает.

– Хорошо, – кивает после, – его больше не будет в нашей жизни.

Округляю глаза.

– Но ведь он твой лучший друг…

– А ты девушка, которую я люблю. С которой хочу связать оставшуюся жизнь, от которой детей хочу. Ты мне важней, Мили. Тем более Тимур улетел в Питер. Я спущу наше общение на тормозах. Время пройдет, все забудется. Просто дай нам возможность, Мили. Дай нам возможность.

Смотрю на него, а внутри что-то дрожит, мелко так, противно. И голос в подсознании шепчет: как прежде не будет уже. Эта ночь упадет между нами навсегда. Лучше уйти сейчас, чем ломать жизни друг другу.

И становится страшно, страшно остаться одной со всем этим, страшно потерять того, кто тебя любит. И я шепчу ему в ответ:

– Хорошо, Рома, хорошо.

Только вот не чувствую этого хорошо. Не чувствую.

Глава 9

11 лет спустя

– Посмотри на меня, Милана, – лицо Насти такое серьезное, что я невольно пугаюсь, что что-то случилось. – И честно ответь: когда последний раз у тебя был оргазм?

Коктейль, который я пригубила, возвращается в бокал. Откашливаюсь, протирая губы, и зачем-то оглядываюсь.

Вряд ли нас кто-то услышал, все-таки столики стоят на приличном расстоянии друг от друга. К тому же играет музыка. И все-таки чувствую себя неудобно. Натыкаюсь взглядом на парня лет двадцати пяти, симпатичный блондин крутит в руках чашку с кофе и смотрит на меня. Улыбаюсь дежурно, встретившись с ним взглядом, и отворачиваюсь обратно к подруге.

– Настя, ты иногда как спросишь, – отвечаю укоризненно.

– Что я такого спросила? – недоуменно вздергивает она брови. – Это нормальный вопрос тридцатилетней женщине, состоящей в браке, как считаешь?

– К чему ты это вдруг? – качаю головой. Настя делает глоток из своего бокала.

– К тому, что ты не выглядишь удовлетворенной.

Невольно фыркаю.

– Когда тебя разрывают на части муж, сын, свекровь и работа, сложно быть удовлетворенной.

– Милан, – Настя вздыхает. – Нет, я серьезно. Как у вас с Ромкой?

Пожимаю плечами, старательно цедя коктейль через трубочку.

– Нормально, – отвечаю, оторвавшись наконец.

– Секс?

– Насть, ну чего ты, а? – смотрю на нее почти умоляюще. Раз в месяц у подруги наступает острая фаза, связанная с пмс: она начинает спасать всех вокруг и учить их жизни. Я привыкла и понимаю, что это нужно просто пережить. Но то, на какую тему подругу вынесет – каждый раз сюрприз.

– Это не я чего, это ты чего. Ну когда вы последний раз занимались сексом?

Хмурюсь, делая недовольное лицо. На самом деле пытаюсь вспомнить. Когда… Когда? Гоша уехал к свекрови во вторник, но тогда Рома очень устал, значит, в среду. Сегодня пятница. Ну не все так плохо.

– Два дня назад, – отвечаю Насте.

– Ты кончила?

– Боже, ты что, собралась на сексолога учиться? Давай сменим тему?

– Значит, не кончила, – Настя качает головой. – Серьезно, Милана, зачем тебе такая жизнь?

– Не думала, что я просто его люблю? Мы вместе почти двенадцать лет, Насть, это нормально, что страсть уходит и чувства притупляются. Там есть много другого.

– Например, взаимное уважение и поддержка, – подхватывает она с недовольной миной.

– Например. Для меня это важно.

– А ты знаешь, что парень за столиком справа, уже полчаса раздевает тебя взглядом?

По инерции поворачиваю голову и натыкаюсь на тот же голубоглазый взгляд блондина. Поспешно отворачиваюсь.

– Смешно, – говорю Насте.

– А вот ему нет. Он поди из-за стояка встать не может.

– Насть, ему максимум двадцать пять. Мне тридцать. Я для него дама в возрасте.

– Вот уж глупости, – фыркает подруга, делая щедрый глоток. – Все бы бабы выглядели в тридцать, как ты. Мне вот двадцать семь, и знаешь, я найду, в чем тебе позавидовать. И вообще, ты могла бы получить любого, Мил. А зациклилась на этом своем Ромке. Ну я понимаю, – выставляет она вперед руку. – Первая любовь, единственный мужчина, семья, ребенок. Но люди разводятся, так бывает. И это нормально. Ненормально, когда жизнь похожа на бег по кругу, из которого не можешь выбраться.

Устало прикрываю лицо, тру лоб руками. Доля правды в Настиных словах, конечно, есть. Порой мне действительно хочется волком выть, но ведь такие периоды бывают у каждого. Если бежать в ЗАГС разводиться при первой проблеме, никогда не создашь нормальную полноценную семью. Вот сейчас это модно: пожили вместе, разбежались, когда стало что-то надоедать. И что? И ничего. То есть вообще ничего. Мне нравится семья, нравится быть замужем, жить одну жизнь на двоих, воспитывать ребенка.

Но все равно почему-то становится тоскливо.

– Умеешь ты настроение испортить, – бурчу, откидывая трубочку и делая глоток из бокала.

– Ну я же как лучше хочу, Милана.

– Давай я сама решу, что для меня лучше? – кидаю на нее взгляд, подруга недовольно поджимает губы, но тему в итоге переводит. Я даже успеваю расслабиться, пока допиваю коктейль, а потом к нашему столику подходит тот самый блондин. Поднимаю на него глаза и тут же отвожу взгляд, Настя же продолжает смотреть и улыбаться.

– Разрешите угостить вас еще одним коктейлем? – слышу вопрос, снова смотрю на парня, а он – на меня, у Насти такое лицо типа: я же говорила. Улыбаюсь.

– Я уже собиралась уходить, – говорю в ответ, – но спасибо за предложение.

– Может, мы с вами встретимся как-нибудь?

Боже, какой настойчивый парень. Он не видит что ли, что у меня кольцо на пальце?

– Не думаю, что это возможно, – улыбаюсь и беру сумочку, чтобы достать деньги.

– И все-таки, вдруг передумаете, – он сует мне в руку визитку, поднимаю растерянный взгляд. – Хорошего вечера.

Возвращается за свой столик, я не смотрю на него, но чувствую, как он прожигает меня взглядом. Качаю головой, убирая визитку в сумочку. Настя многообещающе дергает бровями.

– Милан, ну посмотри, он ведь на все готов.

Фыркаю, выкладывая деньги на столик.

– Знаю я, на что он готов: на один случайный секс со взрослой женщиной. Новые ощущения, все дела.

– Какая ты зануда, Мила, – тянет Настя, а потом перегибается через стол и шепчет: – А серьезно, ты никогда не думала о небольшом приключении?

Теряюсь, по плечам словно пробегает ветерок.

– Я не люблю приключения, тем более подобного рода, – отрезаю резко и тут же мягче добавляю. – Извини, Насть, я немного устала, пойду.

– Я надеюсь, ты не обиделась?

– Нет, нет, не переживай.

Я, правда, не обижаюсь, но когда иду по улице в сторону метро, на душе не очень. Настин вопрос разбередил старые раны, воспоминания, которые я запихала когда-то глубоко-глубоко и велела никогда не поднимать оттуда, сами появляются в сознании.

Говорить я могу, что угодно. Вот делать – нет. Если ты сама не захочешь.

Когда-то я уже совершила большую ошибку, которая тоже скрывалась под словом приключение. И несмотря на то, что прошло больше десяти лет, я знаю: последствия есть до сих пор.

Рома уже дома, судя по резкому запаху масла, ест жареные пельмени. Я морщусь, снимая босоножки. Удивительная любовь у него ко всякого рода фастфуду, как я ни пыталась с ней бороться, – это оказалось бесполезно.

– Привет, – натягиваю улыбку, проходя в кухню.

– Привет, Мил, – он жует, уткнувшись взглядом в телефон, листает ленту.

Прислоняюсь к дверному косяку плечом. Наверное, Настины вопросы и ни к месту пришедшие воспоминания дают о себе знать. Рассматриваю мужа с дурацкой тоской в груди. За эти годы он немного потерял форму, толстым не стал, но заметно порыхлел. Все шутил, что это нормальное состояние мужчины, когда он женится. Ну при хорошей жене, разумеется.

Я старалась ей быть. Из кожи вон лезла. Наверное, это было чувство вины перед ним. Как ни крути, я изменила ему. Пусть это было один раз, пусть он сам меня подтолкнул тогда, пусть просил прощения за ту «вышедшую из-под контроля вечеринку»… Я все равно изменила ему с его лучшим другом.

Мы больше не обсуждали это. Кроме того единственного раза, когда он приехал ко мне утром после случившегося. Нам действительно удалось вычеркнуть ту ночь из памяти, пойти дальше. Наверное, удалось. Я не знаю, иногда мне кажется, мы играем эту роль, как плохие актеры. И с каждым годом все хуже и хуже.

– Есть хочешь? – спрашивает Ромка, не отрывая взгляда от телефона.

– Нет. Как день прошел? – прохожу к чайнику, щелкаю кнопкой. Рома вздыхает, и это настораживает.

– Есть кое-какие проблемы, – говорит все же, так и не повернувшись ко мне. Смотрю на его сгорбленную спину и затылок, заросший темными волосами. Не кстати думаю: пора стричься. – Но надеюсь, разберусь с ними в ближайшее время.

– Что-то серьезное?

Я спрашиваю, скорее, просто так. В дела Ромкиной фирмы не вникаю, да и он считает, что не стоит мне лезть в его бизнес. Нет так нет. У меня своих забот хватает.

Чувствую напряжение, исходящее от мужа. Потом он качает головой и произносит:

– Думаю, нет. Квартальные трудности, ерунда.

Кидаю в чашку пакетик зеленого чая, налив кипятка, иду в комнату:

– Полежу немного, – говорю напоследок. Рома не отвечает. В комнате первым делом набираю сына по видеосвязи. Он последнее время отвечает только на десятый гудок. Кажется, у мальчика начинает портиться характер, определенно.

– Привет, мам, – смотрит в камеру, сморщив лоб. Длинная челка почти закрывает один глаз. Боже, свекровь, наверное, там целыми днями в обмороке от него.

– Ну как дела? – улыбаюсь ему.

– Нормально.

– Многословно.

– Ну мам…

– Чем занимаешься?

– Гоняю с пацанами, играем в футбик, чилим…

– Как с бабушкой у вас?

– Нормально.

– Ну ладно, – улыбаюсь ему. – Давай только там без глупостей.

– Ну мам, я не маленький.

– Потому и говорю. Люблю тебя, Гош.

– И я тебя, мам, пока.

Сбрасывает первым. Вздыхаю, откладывая телефон. Все-таки он уже становится таким взрослым. Еще немного, и мама совсем не будет нужна…

Оглядываю комнату, прикрываю глаза. Успеваю задремать, когда чувствую рядом движение. Ромка наваливается сверху, подминает меня под себя, целует в шею, руки лезут под подол платья.

– Ты сегодня очень красивая, – шепчет мне, – хочу тебя.

Неуклюже, долго возится с застежкой на платье, наконец стягивает его с меня. А следом с себя домашние штаны.

Цепляюсь за его футболку, сжимаю пальцами на плечах, чувствуя, как Рома отодвигает мои трусики в сторону. Зажмуриваюсь, а потом отодвигаю его за плечи. Он смотрит непонимающе.

– Прости, – выдавливаю улыбку. – Я, правда, устала сегодня. Приму душ, хорошо?

И пока он не успел ничего сказать, убегаю в ванную, прихватив халат.

Глава 10

Утром Рома уезжает в офис – разбираться с квартальными проблемами. Мы оба делаем вид, что все нормально, хотя чувствую: он обижен за вчерашнее. Сама не знаю, что на меня нашло, но мне действительно впервые настолько не хотелось…

Это все Настя со своими дурацкими разговорами. Лежу в постели, глядя в потолок, и даже жалею, что сегодня суббота: работа бы сейчас помогла отвлечься. Может, устроить нам с Ромкой романтический ужин? А что, Гоша уехал, никто не ворвется, значит, в самый ненужный момент… Приготовлю что-нибудь, плюс свечи там, белье эротическое…

Идея меня внезапно вдохновляет. Ну а что, я ведь права: спады бывают у каждого в жизни. Мы просто оба замотанные, вечно в работе, делах, нам не до того, чтобы заниматься друг другом. Нужно уметь видеть проблему и искать пути решения.

Быстренько собираюсь и иду к метро. Рома предлагал купить мне машину, но мне так проще: ненавижу пробки всей душой. Лучше проехать в вагоне несколько станций с людьми, чем сидеть в салоне по два часа. Но Москва есть Москва. То, что мы тут зацепились – уже успех.

Точнее, сначала нам, и правда, помог Ромкин отец. Муж открыл дело, купили квартиру, продали, купили побольше и ближе к центру. Все шло хорошо, а потом Ромкин отец обанкротился. Дела у него стали идти не очень, но он об этом молчал, потому для нас это было как гром среди ясного неба.

Чтобы вернуть долги, отцу пришлось продавать оставшиеся активы, часть недвижимости. Он попробовал снова вести бизнес, но дело не шло, начал пить, и в итоге допился, схлопотал инфаркт. Спасти его не успели. Ромка переживал все это очень сильно, я старалась помочь, как могла, но вряд ли такому горю поможешь.

Ему пришлось продать часть акций своей рекламной компании, чтобы закрыть оставшиеся долги отца и помочь матери, она у него никогда не работала, и ясное дело, в ее возрасте вряд ли куда-то можно устроиться. В общем, теперь Рома еще ей помогает. Мои тоже не молодеют, но пока держатся, стараюсь им отсылать денег по возможности.

У Ромки последнее время стало меньше заказов, и это тоже не добавляет радости. Для него его рекламная компания – дело жизни. Вот уж действительно иначе не скажешь.

Сначала отправляюсь в магазин нижнего белья. Сразу же выскакивает девушка-консультант с улыбкой и предложением помочь.

Блин, ну как я ей скажу, подберите мне что-нибудь эротичное, чтобы моему мужу понравилось?

В итоге отмазываюсь, позволяя довести меня до стенда с пеньюарами. Выбираю парочку и отправляюсь в примерочную. Придирчиво осматриваю себя в зеркало. Настя права, для своих лет я выгляжу хорошо. Ну я стараюсь не запускать себя, занимаюсь спортом, более-менее правильно питаюсь. Повезло, что у меня от природы такое тело.

Еще раз осматриваю себя и вдруг вспоминаю, как крутилась перед зеркалом, ожидая встречу с Ромой. Ту самую, когда к нам присоединился его друг Тимур. Тру пальцами виски, отгоняя воспоминания. Нет, на самом деле мы с Ромой справились. За эти годы мы ни разу не обсуждали случившееся тогда, ни разу я не услышала укора, ни разу сама ничего не предъявила. Мы действительно постарались забыть произошедшее.

Из торгового центра уезжаю спустя пару часов, дома занимаюсь готовкой, чувствуя странное волнение. Не припомню даже, когда у нас было свидание последний раз.

Несколько раз набираю Ромке, но он сбрасывает, сначала присылает смс, что занят, потом вовсе не отвечает. Пишу смс, спрашиваю, когда он будет, он читает, но ответа нет.

Появляется только около восьми, когда я уже успеваю накрутить себя, и никакого ужина уже не хочется.

Выхожу встречать и обалдеваю: он пьяный. Сильно пьяный. Я даже не припомню, когда видела его таким. И тут же подсознание выдает: как в ту ночь.

После нее Рома не позволял себе такого, а потом и вовсе завязал с крепкими напитками, перешел на пиво.

– Ром, ты чего? – спрашиваю, глядя изумленными глазами. Он приваливается к стене, усмехается. На мне халат, он немного распахнут, открывая вид на пеньюар, а еще я сделала укладку и накрасилась, и Рома это подмечает.

– Какая ты, Мили, – говорит мне. – Для кого старалась?

Вздергиваю брови в удивлении.

– А для кого я могла стараться? Для тебя, конечно.

– Да… Для меня… Вчера что-то не очень старалась.

– Я просто устала. Рома, что случилось, почему ты такой?

Он с трудом вылезает из ботинок, чуть не падает, успеваю его подхватить. Он тяжелый, а пьяный, кажется, еще тяжелее.

– Мили, Мили… – смотрит на меня, проводит рукой по лицу. От него сильно разит, но я сдерживаюсь, не морщусь. – Какая же ты красивая. Всегда была. Помню, когда я увидел тебя первый раз на остановке. Ты помнишь, Мили?

– Помню, – улыбаюсь в ответ.

– Такой дождь шел, стеной. А ты в легком сарафане, руками себя обхватила, смотришь вперед, и глаза такие нереальные…

Я закусываю губу, в глазах начинает щипать по непонятной причине.

– Пойдем, тебе лучше лечь, – говорю ему. Вместе мы идем до комнаты, почти сваливаю его на кровать.

– Полежи со мной, Мили.

Пристраиваюсь рядом, он берет мою ладонь в свои руки, перебирает пальцы.

– Я ведь, правда, верил, что все хорошо будет у нас, Мили, – говорит вдруг, я застываю, внутри все натягивается струной. – Что мы сможем. Я ведь любил тебя, а ты меня…

– Я и сейчас люблю, – выдавливаю из себя с трудом. Рома улыбается грустно, качает головой.

– Привыкла ко мне. А я к тебе. Я тебя сломал, задавил, я же вижу. Ты такая яркая была, Мили, на тебя невозможно было смотреть без восхищения. А я сделал из тебя обычную клушу-домохозяйку.

– Ром, перестань, – говорю твердо, но он только переводит на меня взгляд.

– Я это специально, Мили. Специально. Потому что понял: тебя у меня могут увести.

Глава 11

Краска ударяет мне в лицо, в висках начинает стучать.

– Не подумай, что я тебя обвиняю. Сам хорош был… Сам предложил… Мы были молодые, глупые, пьяные… Но я тогда понял: может случиться, что угодно. А терять тебя не хотел. Вот и посадил дома.

– Ром, давай не будем, – вклиниваюсь я. Понимаю, что он, скорее всего, даже не вспомнит об этом разговоре, когда протрезвеет, но все равно не хочу об этом думать. И эти откровения только выматывают душу.

– Давай, – он послушно кивает. – Давай будем делать вид, что все у нас хорошо. Когда на самом деле, ничего хорошего.

– Это не правда.

– Правда. Ну еще ничего, конечно… Будет хуже. Наверняка будет.

Он закрывает глаза и быстро вырубается, начинает похрапывать. Аккуратно вытаскиваю свою руку из его и иду в ванную. Умываюсь холодной водой, хлопаю по щекам. Косметика размазывается. Но уже плевать. Никакой романтической встречи не выйдет.

Я вдруг осознаю, что все эти годы та ночь втроем довлела над Ромой. Он меня любит, он боялся потерять, боялся, что уведут.

Конечно, у него появились к этому причины. Я ведь ему изменила.

Смотрю в зеркало, а перед глазами встает та сцена: Ромка вырубился, а я с Тимуром. Грубый, подавляющий секс. Который заводит настолько, что я прошу еще и еще.

Зажмуриваюсь, трясу головой. Первое время я не могла отделаться от тех ощущений, когда ложилась с Ромой. У нас никогда не было так остро, так горячо. Потом я узнала о беременности, секс нам запретили, была вероятность выкидыша.

Мы поженились, переехали в Москву. Родился сын, назвали его в честь Роминого отца – Георгием. Материнство, постоянная усталость делали свое дело – мне было не до секса, и даже когда он случался, я только думала о том, чтобы все поскорее закончилось.

Рома, если сначала пытался меня как-то удовлетворить, то потом сосредоточился на своих потребностях. Мы стали отдаляться. Сразу. Как ни прискорбно это осознавать. Я старалась быть хорошей женой – в быту, на людях, где угодно – только не в постели. Потом Гоша подрос, я вышла на работу. И мы с Ромой отдалились совсем.

Но это, конечно, не значит, что он ничего не чувствовал. Все это время он переживал. И сейчас переживает.

– Не будет хуже, – качаю головой, глядя на свое отражение. – Не будет.

Как же я ошибаюсь тогда, я даже не догадываюсь.

Утром Ромка, как и следовало ожидать, о своих ночных откровениях не помнит. Встает взлохмаченный, с опухшим лицом, я как раз завтракаю в кухне, когда он шлепает в ванную, ероша волосы.

– Пора стричься, – слышу его бормотание. – Черт, как башка-то болит.

Пока он принимает душ, варю кофе, жарю яичницу, быстро сервирую стол. Рядом ставлю стакан воды и обезболивающее.

– Ох, солнышко, спасибо, – Ромка чмокает меня в волосы и садится за стол. Быстро ест, я смотрю на него, ожидая, скажет что-то или нет. Наконец не выдерживаю сама:

– Что случилось, Ром? Почему ты вчера так напился?

Он застывает, не донеся вилку до рта, на меня не смотрит. Потом вздыхает, отправляет яичницу в рот, жует. Делает глоток кофе, я слежу за каждым движением, а он словно специально оттягивает момент разговора.

– Это из-за проблем на работе?

Рома вздыхает, отставляя чашку. Трет виски.

– Вроде того, – говорит наконец. И замолкает. Смотрю, как он возвращается к еде, и не выдерживаю снова.

– Рома, черт возьми, ты впервые за столько лет напился, может, объяснишь нормально, что случилось?!

Он откладывает вилку, снова вздыхает, уже обреченно.

– Ладно. Вероятно, проблемы серьезнее, чем я думал. Последнее время нас то и дело мучают проверками. Я не придавал этому значения, но сейчас… – он замолкает, о чем-то думает, тяжело дыша. – Сейчас нас прижали аудиторской проверкой. Плюс налоговая…

– А что вас прижимать? – не понимаю я. – У тебя же все в порядке.

– Мила, – Рома кривит губы в усмешке. – Было бы желание, всегда можно найти, до чего докопаться.

– А с чего у налоговой возникло такое желание?

Он вздыхает.

– Я не знаю, Мили, не знаю. Если честно, я устал, – он трет лицо руками. – Наверное, накопилось, навалилось, вот я и… Тяжелый выдался год.

Я глажу его по плечам, сочувственно глядя, он вдруг говорит:

– А давай вечером закатимся в ресторан, а, Мили? Расслабимся? Посидим вдвоем, проведем вечер вместе?

Я улыбаюсь, кивая. Кажется, наши мысли движутся в одном направлении, и это хорошо.

До вечера Ромка успевает съездить в парикмахерскую, я глажу выбранное платье, оно скромное, но мне идет. Некстати вспоминаю слова о клуше-домохозяйке. Неужели он всерьез думал, что я после такого решусь… Хотя что он мог еще думать. Я ведь могла отказаться. Могла, но не отказалась. И то, что он вообще захотел продолжать наши отношения… Захотел, но внес свои коррективы.

Задумчиво откладываю платье и подхожу к шкафу. Открываю, прохожусь рукой по вешалкам. А ведь, и правда, вся одежда скромная. Много шмоток оверсайз. Даже не знаю, почему, мне казалось, это удобно. То есть удобно, но не им же единым. В памяти возникают моменты, когда мы вместе покупаем одежду. Раньше Ромке нравилось, что я подчеркивала свои достоинства, а потом он реально начал хвалить скромные наряды.

Усмехнувшись, качаю головой. Даже хочется надеть что-то эдакое, да нечего…

Мы приезжаем в один из дорогих ресторанов. Обычно сюда ходим редко, если только по каким-то особо торжественным датам, но сегодня Ромка, видимо, решил: гулять так гулять. У нас небольшой столик на двоих, он заказывает сок, я беру бокал вина. Напитки приносят быстро, еще не успеваем выбрать ужин.

– Ну что, за хороший вечер, – улыбается Ромка, я тоже улыбаюсь, чокаюсь своим бокалом с его стаканом. Делаю глоток.

– Вкусное, – замечаю, отставляя бокал. Ромка берет мою руку в свои, перебирает пальцы, он часто так делает, но после вчерашнего вечера я начинаю сомневаться, что это романтичный жест, скорее, какой-то грустный. Наклоняюсь ближе к нему.

– Все хорошо, Ром? – задаю вопрос. Он кивает, выдавая кривую улыбку. Рассматривает меня, я отвечаю мягким взглядом. А через мгновение рядом с нашим столиком кто-то останавливается. Я не жду беды, просто не могу представить, кого бы я не хотела увидеть сейчас настолько. А зря. Потому что рядом с нами стоит Тимур Мираев с какой-то девицей.

Глава 12

Первое мгновенье я изумленно хлопаю ресницами. Я до того ошарашена, что готова поверить, что он мне привиделся. Но нет, вот он стоит живой, из крови и плоти. Даже не сильно изменившийся на первый взгляд.