Текст книги "Дракон в Драконьем городе (СИ)"

Автор книги: Ник Такаранов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Дракон в Драконьем городе

Глава 1

Велик и прекрасен Драконий город – подлинная гордость Центральной империи людей. Его неприступные стены, окружённые многокилометровым рвом, в котором плещутся воды подчиняющегося в этом месте воле обитателей столицы Тройра, внушают трепет и союзникам и врагам, повествуя о многовековой истории сильнейшего государства людей. Возведённого и взлелеянного поколениями правителей, из года в год, из века в век ведущих свою страну к процветанию.

Разрезая город на две половины, протекающая по бокам от столицы могучая река проходит третьим потоком через весь город, соединяясь воедино со своими частями, едва минуя круг крепостных стен.

В город ведут две пары врат: на каждом берегу среднего протока реки со стороны движения Тройра к городу и от него. К каждым вратам идёт мост через боковые протоки, формирующие ров города. И каждый день каждый мост к каждым вратам в большей или меньшей степени заполнен людьми, стремящимися попасть в столицу всех окрестных земель.

Средний поток реки с обеих сторон стены перегорожен поднимающейся в моменты опасности металлической сетью, сшитой на манер кольчужного полотна. Каждое кольцо этого полотна зачаровано лучшими магами Империи с целью противостоять любому урону, как физическому, так и магическому.

А небо столицы на равноудалённом расстоянии друг от друга пронзают восемь магических башен – по четыре на каждом берегу срединного рукава реки – призванные защищать город с воздуха, если какому-то безумцу вздумается напасть на центр имперских земель.

От «магического дождя», как окрестили событие середины второго месяца весны местные жители, башни почему то не помогли, а если и помогли, то как-то неправильно: молнии ушли в неприметные металлические штыри, торчащие на верхушках самых старых зданий (имевшиеся кстати и на башнях, стоящих на своих местах с момента основания столицы), а не расплескались о золотой купол, должный возникать с опорой на восемь магических строений в подобные моменты опасности.

По городу ходили слухи, что ответственный за защитный контур просто не успел вовремя его активировать, хотя ему и предписано было не сходить с поста. Но злые языки в тёмных подворотнях, скрываясь от бдительного ока стражников, шептали, что на самом деле контур не сработал, и людей спасло только чудо.

Впрочем, подобных блаженных, осмеливающихся озвучивать такое вслух, сразу упекали в подвалы охранных ведомств и даже почти всех уже изловили. Что не мешало людям шептаться об этом тайно, понемногу увлекая город в то напряжённое состояние, когда мысли полнятся мрачными ожиданиями и предчувствиями чего-то недоброго, злого.

Вспоминая же о башнях, в них проходили стажировку, а после и частично оставались работать ученики Академии магии, где постигали это тонкое искусство жители империи из тех, кто был достаточно талантлив, мог себе это позволить и являлся в какой-то мере патриотом. Академия готовила неплохих боевых магов и приемлемых специалистов магической теории, но первенство, так или иначе, оставалось за магическими университетами Ихиладиона, что располагался на западной оконечности Эрго рядом с Глубоким морем.

Часть аристократов отдавала своих детей туда, часть – предпочитала образование в своей стране, обращая внимание обучающихся в имперской академии наследников на иные направления помимо магического, компенсируя меньшее количество знаний по теории магии большим их количеством в других областях. Давая таким образом юным представителям знати более разностороннее образование.

Впрочем, это общеизвестная информация, нисколько не интересная рядовому более-менее образованному жителю столицы Центральной империи людей и к тому же пока никоим боком не относящаяся к рассказываемой истории. А вот несколько совершенно непритязательных фактов о воротах, ведущих в город (что примечательно, о четырёх разом) к истории относятся. Хоть и не особо сильно.

А жаль, ведь врата в главный город огромной империи, стены которого строились с таким размахом, что с внутренней стороны этих стен (при том, что город не прекращал расти с момента основания) до сих пор умещаются небольших размеров поля с цветочным разнотравьем и несколько рощ с фруктовыми садами, просто не могут быть обыкновенными.

Старинные конструкции, за время своего существования успевшие повидать не одно поколение императорской династии, случайно или же специально сумевшей сберечь своё место на троне, ведя кровную линию ещё от династии королей прежней страны (той, что стала впоследствии империей), закрытые они почти сливались со стеной за счёт схожего материала. И только вязь барельефов с переплетёнными в диковинном танце драконами, в которых современник оных легко узнал бы отшельников с одной и лунов с другой стороны, оттеняла врата от общего рисунка стен.

Каждая створка глухих ворот была выполнена из цельного куска камня, не теряющего свою однородность ни на срезе створок, ни в тех местах, где умелой рукою скульптора были выточены массивные петли, на которых держалась каждая из двух составляющих многотонных врат.

Сами врата при всей своей древности не носили на себе каких-то весомых следов износа, не говоря уже о запорном механизме, подвергавшемся совершенствованию, едва появится технология, могущая внести ощутимые улучшения в его работу. При этом петли ворот за все века использования нисколько не истёрлись и выглядели чуть ли не новее некоторых деталей стопора, чему виной предположительно являлась магия гравитации, щедро отсыпанная каждым из четырёх врат в равной степени.

Зачарование такой силы было доступно только мастеру-артефактору высочайшей квалификации, имевшему в обязательном порядке родство со стихией запредельных высот. И даже так расход магической энергии был бы колоссален. Возможно, будь артефактор Говорящим со стихией камня, расход удалось бы снизить, но сила такого говорящего должна была быть также невероятно высока, что в текущих реалиях было недоступно даже гномам.

Стоит ли говорить, что ворота Драконьего города считались одним из образцов утерянных магических знаний, и даже профессора из учебных заведений Ихиладиона наведывались сюда, желая разгадать тайну их создания? Гномы изредка присылали молодых подмастерий оценить размах творения сумрачного гения и проникнуться подлинной высотой артефактного стихийного искусства. Гномы проникались.

Обычно подобные экскурсии заканчивались горящими глазами, трясущимися руками и ворохом идей, которыми в прямом смысле слова фонтанировали бородатые коротышки, познавшие внешнюю простоту и элегантность врат, органично сочетающуюся с внутренней их составляющей.

В общем и целом врата в Драконий город, являвшийся шедевром имперской и доимперской архитектуры и сами были шедевром. Но уже магической мысли, вплетённой в искусно обточенные монолитные глыбы в образе множественных защитных и бытовых заклинаний, превращая всю столицу (а в стенах тоже находились порой самыми сильными артефакторными сенсорами отголоски высшей магии) в одну огромную цитадель, захватить которую было под силу только очень сильному противнику.

Ввиду всех этих нюансов, изученных местными чародеями вдоль и поперёк за долгие века существования города, всякими магическими штуками, навроде грузовых големов, самоходных повозок свихнувшихся на изобретениях волшебников и прочими не вписывающимися в стандартный порядок вещей вещицами стражников, стоящих в карауле было уже не удивить.

Сложно каждый раз поражаться новому выверту магической реальности, когда за спиной натурально висят в воздухе две монолитные многотонные каменные глыбы, прижавшись ухом к поверхности которых можно услышать слабый гул, сигнализирующий о работающих конструктах внутри материала.

А мимо тебя каждодневно мелькают толпы народа, среди которого попадаются порой такие личности, что и человеком то назвать сложно, даже если это действительно когда-то было человеком[1]. Что уж говорить про гномов и эльфов, которые, хоть и редко, но наведывались в один из крупнейших людских городов.

Словом, не смотря на целый ворох курьёзных случаев, памятных гарнизону по тем или иным причинам, скучающий взгляд опытных воинов редко сменялся заинтересованным, и ещё реже – потрясённым. Так что сегодняшнего караульного, вернувшегося со смены с таким выражением лица, будто его раз десять оглушили пыльным мешком, собравшиеся в таверне товарищи слушали затаив дыхание, временами подливая незамечающему объёмов выпитого ещё браги.

1.В качестве примера можно привести население территорий вдоль границы с Дикими баронствами, где чуть ли не каждый второй представитель молодой аристократии является инициированным оборотнем. В целом, право причислять себя к знати было даровано правящим в тех краях стаям, чтобы чуть сгладить конфликты между Дикими баронствами и пограничными землями Империи, так как как раз в баронствах права оборотней не ущемляются никоим образом и набеги на деревни в имперских землях до определённого момента считались отличным шансом показать себя в бою.

***

А история, в общем-то, была проста: солнце уже потихоньку клонилось к закату, когда со стороны дороги на Олианду, бывшей в это время года ещё полупустынной, показалась далеко не первой свежести повозка. Такими обычно пользуются торговцы, но эта была запряжённой големом, что ближе по духу опытным и чаще всего влиятельным волшебникам. «Ибо неопытные замаются после каждой ночёвки поднимать голема энтого из тех каменюк, из коих их обычно клепают, как нам капитан долдонил, когда мы к профессору магической академии на предмет контрабанды пристали».

Стражники, наученные горьким опытом с «драным профессоришкой», в воспитательных целях подвесившим в тот злополучный день проштрафившуюся смену за ноги около ворот на полчаса продержавшемся заклинании воздушной стихии, почтительно отступили перед очередным вывертом очередного мага. Не забыв всё же чуть преградить дорогу, обозначив необходимость стандартной проверки.

Повозка остановилась. Главный смены поднял почтительно склонённую голову. Повозка осталась на месте. Главный подозрительно молчал. Остальные солдаты тоже осторожно подняли головы. Теперь подозрительное молчание стало всеобщим. Зато все сразу поняли причину, по которой старший смены стоял, раскрыв рот, и временами хлопал им, подражая рыбе.

Перед подобравшимися солдатами на козлах восседал самый что ни на есть настоящий орк, держащий поводья каменной лошади. Та, будучи несколько угловатой и кривоватой стояла всё же смирно, как и положено голему, больше напоминая скульптуру, нежели средство передвижения.

А в достаточно удобной и крепкой, пусть и основательно побитой, телеге, по виду явно взятой у обеспеченного торгаша, расположились двое подростков: девочка, по осанке и манерам которой угадывалась её принадлежность к знати, и мальчик, скорее всего из крестьян, с вихрастыми рыжими волосами и глазами серо-голубого цвета.

Орк дружелюбно оскалился, чем сразу вывел из некоего ступора командира и как минимум половину его подчинённых, а затем ловко спрыгнул со своего места на камень моста… где моментально оказался окружён кольцом мечей.

– Мда… Города меняются, а стража неизменна, – пробормотал непонятную фразу оный орк, после чего ещё раз сделал попытку дружелюбно улыбнуться – лезвия стали ближе, – Ладно, попробуем по-другому. Мы всего лишь мирные путники! Нам необходимо попасть в Драконий город, и, как все законопослушные граждане Центральной империи, мы бы желали заплатить пошлину за въезд, – сделал Хштра попытку намекнуть десятнику на взятку.

– Они может и законопослушные граждане, – кивнул десятник в сторону детей, – А вот ты что-то на гражданина Империи не смахиваешь. Да и повозка твоя со скакуном на пару больше украденное имущество напоминает, – нервно хмыкнул под конец служака: никто в здравом уме не захотел бы ссориться с непонятным орком с целыми клыками[2], но пропускать непонятного орка с целыми клыками в город… подобного ему точно не простят.

2. Спиленные клыки у орков символизируют рабство, подобный знак – величайший позор для любого представителя этого народа навроде намеренно изуродованных ушей для эльфов (это общеизвестный факт)

В глазах опасного гостя промелькнула какая-то мысль, он задумчиво покивал словам десятника, а после, медленным шагом, минуя слегка посторонившихся воинов, подошёл к голему и ласково потрепал того по холке. Развернулся и, глядя чистыми глазами в лицо командира десятка, аки невинный агнец, вопросил под грохот падающих камней:

– Какой скакун, начальник?

– Да он же только что у тебя под рукой развалился! У тебя за спиной камни от него валяются!!

Орк начал поворачиваться, а отвечающий за пропуск через ворота вместе со своими подчинёнными и обитателями пары крестьянских телег, сгрудившихся за странной повозкой, с неверием наблюдал, как камни за широкой орочьей спиной падают, тонут в брусчатке. Оставляя за собой единственный осколок, похожий на кисть, сжатую в кулак с торчащим средним пальцем, впоследствии тоже утонувший.

Орк повернулся как раз в тот момент, когда кончик среднего пальца скульптуры окончательно исчез в материале моста. Десятник сморгнул. Солдаты сморгнули. Крестьяне изначально ничего не понимали, но тоже сморгнули: так, на всякий случай. Картина не поменялась – лошадь исчезла.

– А… а… скакун?

– Так нету ж скакуна, – орк посмотрел на солдата с явным сомнением в его умственных способностях.

– Ну хорошо… А вот скажи мне тогда, где ты достал эту повозку? – командир протёр глаза и решил, что телега точно никуда пропасть не сможет, – Свободному орку ни за что не достать подобную законным путём – ему её просто не продадут.

– Так она не моя.

– То есть? – солдат схватился за оговорку, как утопающий за спасательный круг.

– Данная повозка принадлежит этой молодой леди, – орк широким жестом указал на Каролину, – Мальчик её слуга, а я её покорный раб.

Старший смены торжествующе посмотрел на своих подчинённых: мол, смотрите, как глупо пытается юлить этот безмозглый варвар, вероятно не знающий, что у рабов орков всегда спилены клыки, а на коже с применением магии выжжена татуировка, но наткнулся на полное недоумение вперемешку с паникой. Солдат обернулся и…

Перед ним стоял тот же орк. Вот только оба его клыка были спилены, а на плече правой руки витиеватым узором синела рабская метка. Командир попытался проснуться. Не получилось. Ударил себя по щеке. Звук получился звонкий и хлёсткий, а удар болезненный и очень обидный, но реальность отказывалась меняться обратно. Командир грустно посмотрел на орка:

– И коня нет?

– И коня нет, – грустно ответил тот.

– Но ведь… Повозка же не может ехать сама, – неожиданно обрадовался десятник, – Значит, конь был! И клыки были! И татуировки не было! – радостно посмотрел мужчина на своего мучителя.

– Мужик, ты того… извини… но это… Я – лошадка…

***

– Вы понимаете?! Я слышал, как он ржал над нами по ту сторону ворот!!! – чуть не плакал тот самый десятник, заливая впоследствии нервное потрясение прошедшего дня брагой в одном из трактиров столицы.

– Так чего ж вы его просто не скрутили то? – взорвался один из слушателей, – Орк же. Даже если разберутся, что он и правда не при делах, вам то всего лишь выговор будет. Чего волноваться?

– Девчонка, похоже, и правда из благородных, – зло стукнул кружкой командир смены, – А проверять их… Нас уже недавно один такой старичок с големом полчаса висеть заставил. Ну их к Гракху, этих волшебных извратов!!!

Глава 2

Дом в зажиточном квартале выглядел вполне сносно. Огороженный витой железной изгородью с витыми же воротами, облицованный по фасаду декоративным камнем, он, ярко сияя натёртой черепичной крышей под лёгкой сенью молодого платана, производил впечатление уютного и обжитого обиталища добрых людей. За одним маленьким исключением – добрых людей в оный час под его крышей не наблюдалось, что явно выбивалось из некоторых планов некоторых людей.

Сопровождающий этих «некоторых людей» к планам этим, по правде говоря, практически никакого отношения не имел и потому, пока Каролина делала всё более и более отчаянные попытки попасть на территорию особнячка, флегматично стоял рядом, планируя дальнейшие свои действия после расставания с «досадной обузой».

– Проклятье! – расстроенно ругнулась девочка, оставив бесплодные попытки достучаться до хозяев, – Да где они пропадают то?!

– Как же славно, что мне не придётся это узнавать, – довольно протянул Хштра, наконец разобравшись с направлением дальнейшего продвижения, – Не скажу, что рад был помочь добраться досюда, но, так или иначе, свои обязательства я выполнил. Удачи.

– Как же, «помочь добраться»! – фыркнула Каролина, – Да если бы не я, тебя бы даже к воротам не подпустили.

– Уверена? А мне вот кажется, что если бы не карета твоего дружка торговца, на нас бы вообще внимания не обратили, – не остался в долгу орк.

– Да? А ты не заметил, как на тебя люди косятся? ТЫ ОРК! Свободный орк, разгуливающий по столице страны людей, которых ты и тебе подобные двадцать лет назад вырезали тысячами! – было заметно, что Каролина неслабо нервничает.

– Не смей вменять мне грехи той войны! Тебя там не было!!! – взрыкнул на девочку Хштра, от чего та испуганно съёжилась.

– КТОЙ-ТО ТАМ НА ВСЮ УЛИЦУ ОРЁТ?! – от одного из соседних домичков к компании неспешно приближалась старушка, постукивая по камням улицы клюкой из орешника, – Чой то вы здесь позабыли, милки? – подозрительно прищурившись уточнила она, косясь при этом на высокую фигуру орка.

– Бабушка, а ты не знаешь, куда хозяева этого дома пропали? – спросил Рин у женщины.

– Керехи, – добавила Каролина.

– А… Кехеры!!! – улыбнулась бабулька, – Так уехали ж они. На недельку к знакомым в город соседний. Аккурат вчерась – добавила она, а Каролина глухо застонала – от безысходности.

– Спасибо, бабушка, – поблагодарил старушку Рин.

– Да чего уж там… – тепло отмахнулась та, – Не буяньте тут, – погрозила путникам соседка родственников Каролины и неторопливо двинулась в сторону своего дома, где и скрылась спустя пару минут.

На Каролину было жалко смотреть. Она потерянным взглядом окидывала дом, где планировала обитать и видимо искала и не находила приемлемых вариантов пережить эту неделю.

– Что ж, – заключил Хштра, – Видимо не очень у тебя обстоят дела с везением. Денег я с тебя за доставку досюда брать не буду, а того, что ты мне хотела подсунуть, как раз хватит на крайне экономное, но вполне приемлемое существование втечение семи дней в реалиях столицы. Идём, Рин, нам ещё ночлег искать, а завтра на аудиенцию пробиваться.

– Ничего у вас не выйдет, – сглатывая слёзы буркнула Каролина.

– Это почему ещё? – удивлённо обернулся Хштра.

– С последней войны с орками любая аудиенция у императора для этого народа заказана. А даже если ты пробьёшься, – с полными слёз глазами зыркнула на степного варвара девушка, – Аристократия костьми ляжет, но к правителю тебя не пропустит.

– Нда, а двадцать лет назад добраться до него было проще… И ближе… – неопределённо хмыкнул орк; посмотрел на готовую разреветься от обиды девочку, на просящий вид Рина, сплюнул и продолжил, – Ладно, пошли с нами. Завтра будем разбираться, как к императору попасть. Но как только мы завершим свои дела в Драконьем городе, ты от нас отстанешь.

Получив утвердительный кивок от начавшей вытирать набежавшие слёзы Каролины, Хштра круто развернулся и направился в сторону моста через реку – к другой половине столицы, где традиционно обитали более бедные слои населения и откуда они пришли часом ранее, миновав врата со стороны дороги на Олианду.

***

Рассказчик несколько слукавил, описывая Драконий город, как некую утопию, свято соблюдающую свою, особенную симметрию. Мы живём в реальном мире, а реальность, увы, жестока. И во всякой обитаемой земле она по своему обыкновению несправедлива и выборочно улыбчива удачными вывертами судьбы наугад выбранным пешкам на огромной игровой доске бытия. Столица империи может и была «велика и прекрасна», да только вот у неё, как и у каждой блестящей монеты, была своя тёмная сторона.

На левом берегу рукава Тройра, протекавшего по центру города, традиционно селились аристократы и представители знати победнее. Здесь же обитали богатые купцы, крупные промышленники и сильные чародеи со своими семьями, если эти чародеи предпочитали жить в соответствующих их статусу местах и были здоровы умственно (некоторые деятели магической школы упорно селились там, где считали нужным, начиная кварталами бедноты и заканчивая совсем уж безумными вариантами навроде берлог, расщелин или крон деревьев – разные бывали индивидуумы).

Учитывая высокую концентрацию достаточно уважаемых слоёв населения (и отчасти особенности рельефа местности), данная часть столицы именовалась Верхним берегом. Здесь, для создания определённой атмосферы, вдоль стен сохранили небольшие поля, разбили сады и даже выкопали несколько прудов немалых размеров, благо длина и охват территории этих самых стен позволяли.

Оставшееся пространство занимали поместья, особняки, здания служб государственного аппарата, не уместившихся во дворце, а также высшие учебные заведения империи, куда принимали бесплатно только детей знати – остальных выручали либо деньги, либо превосходные знания, либо высокий магический дар.

Что же до Нижнего берега… Вдоль реки, на территории, условно огороженной четырьмя магическими башнями правого берега центрального рукава Тройра, всё было вполне цивильно. Здесь обитали небогатые купцы, ремесленники, работный люд; стояли кузни, пекарни, кожевенные мастерские, иные производства, возможные в городе.

На пристани находился крупнейший рынок столицы, где отоваривались многие жители (на пристани Верхнего берега рынок тоже имелся, но там цены были не в пример выше). Порядок тоже был на уровне, чему немало способствовали волшебники, идущие по здешним улицам на работу в магические твердыни.

В домах, изредка достигающих высоты в пять этажей и никогда не опускающихся ниже трёх, обитала прослойка населения среднего достатка, бывшая, как говорится, кровью города. Ежедневно что-то создавая, продавая и покупая, подстёгивая своими, казалось бы, незаметными, ни йоты не значащими действиями экономику огромного государства на отдельно взятом его участке.

Район был достаточно обширен, а за счет многоэтажности домов места хватало всем с лихвой (что впрочем нисколько не умаляло цен на жильё на территории столицы). От данной местности, по форме напоминавшей полукруг, в направлении крепостных стен дома постепенно становились всё беднее и беднее. Пока, наконец, у самой каменной «ограды» города не превращались в такие трущобы, что даже находиться тут порою было невыносимо тем, кто не обитал здесь с самого своего рождения.

Жители этих мест, половину дня лишённые света солнца закрывающими его блеск защитными сооружениями Драконьего города, и сами большею частью своей давно утратили внутренний огонь души, либо просто существуя, забыв о чём то большем, каждый день сражаясь за кусок хлеба, либо ударившись в преступную деятельность. Такие вливались в банды, контролировавшие каждый район трущоб, участвовали в стычках за территории и, изредка, набравшись смелости, грабили неосторожных жителей столицы, по ошибке забредших не в то время не в то место.

Стража давно уже махнула рукой на весь этот контингент, ограничиваясь редкими чистками, в то же время справедливо полагая себя неспособными в одиночку разобраться с подобным засильем преступности на задворках столицы. У императора же, до сих пор восстанавливающего почти развалившееся к его правлению государство, пока что не было возможности обратить внимание на эту людскую клоаку, давно и прочно обосновавшуюся в его городе.

Хштра вёл за собой детей по темнеющей столице. Компания давно миновала кварталы, огороженные башнями, где двум подросткам и орку даже при условии того, что последний являлся рабом девочки (Хштра решил пока придерживаться этой легенды, чтобы не привлекать лишнего внимания), отказали в ночлеге, сославшись на расу степного варвара. Оставались только бедняцкие районы, где больше ценят деньги, нежели репутацию, к одной из таверн которых и направлялся сейчас небольшой отряд.

Напротив одной из тёмных подворотен выделяющаяся (в ущерб неприметности к великому неудовольствию орка) былым качеством изготовления повозка, до сих пор без особых сложностей движимая силами степняка (ввиду невозможности купить лошадь у столичных продавцов и нежелания светить голема), вдруг начала с завидным упорством стопориться.

Завязли на ровном месте высокие колёса, под ногу орку попали вывалившиеся из булыжной мостовой, которая здесь ещё сохранялась, острые камни, умудрившиеся прорезать своими гранями кожаные обмотки, заменявшие Хштра обувь. Орк, почуяв неладное, остановился и, присев на край телеги выковырять застрявшие в обмотках камни, использовал магическое зрение, чтобы осторожно осмотреться.

Загвоздка ожидаемо крылась в подворотне. В то время как остальную подконтрольную Взору территорию Хштра чувствовал отлично, различая одинокого пьяницу, сейчас дремавшего в ближайшем сливном желобе и даже, хоть и смутно, крыс, копошащихся чуть ниже, скорее всего на уровне канализации, пресловутая подворотня подобной кристальной видимостью похвастаться не могла.

Всё пространство её заволакивал туман, невидимый обычным зрением, но прекрасно ощущаемый магическим. Отголоски этого же тумана бесплотными щупальцами держали колёса повозки и такие же щупальца проворно утекали прочь от вывернутых из дорожного полотна камней.

«Странно. Я знаю только один настолько живой туман и он является духом. Но откуда…»

Развить мысль Хштра не дали. В густом полумраке подворотни мелькнула смазанная тень, на месте которой магический взор разглядел лишь туманную пустоту, и очень низкий худой человек в обносках с кожей бледно-зелёного, болезненного цвета прижал неказистый, но явно не раз применявшийся в деле кинжал к глотке взвизгнувшей Каролины.

– Быстро гони всё, что есть! – крикнул он в сторону мальчика и орка, приблизив острие ножа к горлу девушки, оставляя на том длинную царапину: тонкая струйка крови неспешно потекла по шее боявшейся лишний раз вздохнуть Каролины.

Рин попытался дёрнуться, но был остановлен рукой орка, который на вопросительный взгляд парня указал тому на небогатый скарб капитана Гинока, взятый Каролиной с тела погибшего, чтобы позднее передать жене. И неодобрительно покачал головой, напоминая мальчику последствия прошлого его спонтанного решения.

– Я думал, полугоблины погибают ещё в младенчестве, – медленно протянул Хштра

– Поздравляю, ты познакомился с исключением из правил, – недобро осклабился неизвестный, продолжая прижимать клинок к горлу девушки, – А теперь не заставляй меня ждать! Ты же не хочешь получить труп вместо живой девчонки?! – Каролина всхлипнула.

– К сожалению сейчас она действительно нам нужна, – показательно вздохнул Хштра, – Эй! А ты не подумал, как будешь сваливать отсюда в одиночку и при этом обороняться от нас?!!

– Как нибудь разберусь, – хмыкнул полугоблин, поудобнее перехватывая девочку и продолжая контролировать ситуацию, – Хватит пытаться меня заболтать. Гони сюда свои вещички. Или всё же предпочитаешь с мёртвым тельцем хозяйки бегать от доблестных столичных служб?

– Нет, у меня есть вариант получше, – хмыкнул орк, направляя минимум силы в землю под ногами вора, откуда мгновением позже выскочила каменная игла, нацеленная в голову полугоблина.

***

Хштра понимал, что вор, способный столь ловко взять заложника и осмелившийся угрожать орку (а полугоблин находился достаточно близко, чтобы даже в полумраке ночных улиц столицы разглядеть габариты собеседника и некоторые характерные черты степных жителей) наверняка заметит атаку, пусть и в последний момент, а потому делал упор на скорость, пробивную силу удара и, хоть и не в первую очередь, на элемент неожиданности. Орки всё же не умели использовать магию на должном уровне, предпочитая её шаманизму, к которому имели предрасположенность, и к магической атаке вымогатель мог с большей вероятностью оказаться не готов.

Тем больше было его удивление, когда на весьма заметный хруст мостовой за спиной полугоблина тот не только не обернулся, не попытался уклониться или отпарировать неожиданный удар, но вообще не отреагировал на подобное явление. Всё своё внимание он по-прежнему уделял Хштра, изредка бросая цепкий взгляд на Рина в случае если мальчик вдруг решит сделать глупость.

А с каменной иглой происходили ещё более странные вещи. Штырь, заточенный на бритвенную остроту, сначала, как и предполагалось, выломав несколько камешков, выстрелил из под земли, где его предварительно подготовил Хштра в направлении полугоблина. Но почти у самой цели начал тормозить и весьма заметно крошиться, будто истираясь о невидимую преграду.

Орк, кое-что заподозрив, активировал Взор, который лишь подтвердил его опасения: от тумана из подворотни в сторону отребья Драконьего города тянулась тонкая, еле заметная полоска, стелющаяся на минимальной высоте, которая, доходя до грабителя, ширилась, превращаясь в плотную пелену, подобно доспеху окружающую его фигуру.

Хштра, понимая бесплодность попыток одолеть туман земными техниками, зажёг на конце ногтя магический огонёк и старательно, при этом со всей возможной скоростью, чтобы противник не успел вовремя заметить его движений и сделать соответствующие выводы, начал чертить на рукояти топора временное огненное зачарование. Одновременно с этим аккуратно отходя от повозки и знаками показывая Рину сделать тоже самое.

– Правильное решение, – высказался полугоблин, видя действия мальчика и орка.

Впрочем, конец именно этой фразы соотнёсся со вспышкой секиры, чьи лезвия вдруг вспыхнули огненными росчерками, на секунду ослепив всех кто находился рядом. Всех кроме Хштра. Орк, сам зачаровывавший секиру именно на такой эффект, заранее закрыл глаза и, открыв их после вспышки, уже отлично видел.

Перехватив свой немалых размеров топор он прицелился и со всей силы метнул страшное оружие в сторону воришки, всё ещё пытавшегося проморгаться. Волны тумана, вставшие было на защиту, растаяли под жаром магического пламени, окружавшего секиру, но умереть грабителю было не суждено.

За краткие мгновения до окончательного сближения топора с головой полугоблина весь туман подворотни будто бы уплотнился, втянулся в одну область, окружив осязаемой даже в обычном зрении кожурой некий предмет серповидной формы длиной приближающийся к метру.

Как только последняя крупица не затраченного на защиту вора, схватившего Каролину, тумана вплавилась в оболочку этого предмета, кто-то, до сих пор скрытый от зрения Хштра, схватил оный предмет мощной пятернёй и запустил чуть в сторону, но тоже в направлении головы полугоблина.