Текст книги "Перламутровая чешуйка (СИ)"

Автор книги: Ник Такаранов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)

– И сколько просите? – уточнил высунувшийся из первой повозки Жан, как и другие отлично осознающий, что это не более чем вымогательство.

– Треть товаров твоих, торгаш, – бросил главарь небольшой шайки, внимательно разглядывая торговца, – Только мои ребята сами посмотрят что везёшь, а то ваше племя в последнее время повадилось прятать самое ценное, нещадно обманывая честную трудовую братию.

– А не многовато ли требуешь-то, за обычный проезд?

– В самый раз, – издевательски ощерился беззубой улыбкой парень из толпы позади атамана, – Второй наш отряд неравнодушных к произволу бандитов патрульных половину товара берёт, и девок всех в придачу. Ну да у них и направление поопаснее, – остальные согласно закивали, пряча при этом ухмыляющиеся рожи.

– Нет, точно не наши, – грустно покачал головой Хштра, – Наши бы так долго распинаться не стали.

– Это ты верно говоришь, – череп атамана небольшой шайки вдруг раскроил ещё один метательный топорик, а вся остальная его компашка уже падала на землю истыканная стрелами. Орк, за счёт относительно высокого мастерства в чародействе, что по умолчанию усиливало восприятие и скорость мышления, успел заметить, что оба топорика выкованы одним кузнецом.

Только вот если первый воткнулся в повозку, пусть и застряв в ней, но не настолько сильно, чтобы его нельзя было вытащить. А вот второй, будь он запущенным не под уклоном к земле, а по прямой, с лёгкостью бы прошил голову незадачливого грабителя насквозь и подобно первому врезался бы в приснопамятную повозку едва ли не на большую глубину. Но, будучи запущенным под уклоном, он всего лишь повалил противника носом в землю, мгновенно оборвав никчёмную жизнь мужичка, в своё время сбежавшего от тяжёлого, но честного труда землепашца и сделавшего себе карьеру на большой дороге.

– Многовато в последнее время этих патрулей развелось, не находишь, степняк? – из-за ближайшего дерева неспешно выбрался крупный мужчина с массивными жгутами мышц, по росту приближающийся к Хштра.

Вслед за ним из-под земли, то тут, то там, как грибы после дождя, скидывая одеяла из молодого дёрна, изнутри обмазанные каким-то составом, мешающим обнаруживать схоронившегося магией, вылезали остальные. И они продолжали вылезать. Прошло несколько минут, прежде чем Хштра перестал фиксировать всё новые и новые отклики магического обнаружения на сигнатуры людей.

– Командир… – прохрипел тот самый паренёк, что несколькими минутами ранее озвучивал «расценки» другого отряда, обирающего купцов, протягивая в сторону Ситана Медведя, гарцевавшего своей животной мощью, дрожащую руку.

– Совсем распоясались, житья уже от них нет, – продолжал сетовать Медвежья голова, с хрустом наступая на протянутую руку, – А у тебя подобного не бывало? Ну, чтоб настолько бесил человек, что прям разорвать его готов, – Ситан показал руками, как якобы разрывает человека, причём показал на так удачно подвернувшейся многострадальной руке хрипящего от пронзившей лёгкое стрелы парнишки.

Молодой разбойник закричал, от боли опять обретая ясность сознания. Каролина перегнулась через борт повозки: её выворачивало. Рия под защитой Оле сидела уже бледная, но ещё держалась.

– Всякое случалось, – уклончиво ответил орк.

– Поговаривают, торговец, владеющий этими повозками, – огибая изломанное тело парня, захлёбывающегося кровью посреди его невезучих соратников, в полнейшей тишине, окружившей караван, Ситан подошёл ближе к средней повозке, упёршись грудью прямо на выставленное в его сторону копьё, – разбрасывается информацией о наших действиях и науськивает против наших доблестных братьев мерзкие патрули!

Это был цирк и все это понимали. Под вопросом был только главный зритель. И почему то складывалось у Хштра такое ощущение, что зрителем, вольно или невольно, является он.

Глава 20

Главарь разбойников меж тем продолжал:

– Поговаривают, из-за него мы за прошедший год недосчитались многих наших друзей, братьев и сестёр! – толпа, менее всего сейчас напоминающая толпу, одобрительно загудела.

Забряцали кольчужные рубахи, загремело оружие по щитам и доспехам. Одобрительный гул постепенно перерастал в угрожающий. И над всем этим оркестром человеческих эмоций царствовал, будто музыкант-виртуоз, Ситан Медведь. Вот он, подобно умелому дирижёру, взмахнул рукой, и шум постепенно стих.

– И вот, не иначе как волей провиденья и Вечнонеуловимых Морс и Фуртума, покровителей мёртвых рук и ловкого глаза, он попался нам в руки!! ВЫХОДИ, ЖАН ДИВИТИА!!! ПРИМИ ЗАСЛУЖЕННУЮ КАРУ!!!

С ближайших веток испуганно вспорхнули редкие птицы, не успевшие ранее покинуть опасное место. Звери, было успокоившиеся, отбежав на значительные расстояния, услышав дикий рёв поспешили переместиться ещё дальше от эпицентра зарождающейся бури.

– Что, ваш наниматель так и продолжит трусливо сидеть в своей деревянной коробчёнке, наивно веря, что та его защитит? – презрительно сплюнул настоящий атаман разбойников Медвежьей головы, – Что ж… странно ожидать иного от никчёмных торгашей. Эй, мелочь, – обратился он ко всем, кроме Жана, продолжавшего безвылазно сидеть в повозке с того момента, как топор прервал его диалог с главой небольшой шайки, – выгрузите одну из телег и проваливайте отсюда. К вам у меня претензий нет.

В тот же миг кучер слез с первой повозки и, беспрерывно кланяясь, размазывая сопли и слёзы по лицу попятился по дороге в сторону Олианды. Заметно было, что у человека просто-напросто сдали нервы, и ему не нужны были ни деньги, ни товары, ни что бы то ни было ещё. Только жизнь и возможность целым добраться до любого человеческого жилья. Рин и Каролина с места не сдвинулись. Первый так или иначе путешествовал с орком, а тот пока никаких телодвижений не делал. Вторую же просто до сих пор мутило и нормально соображать ей по-прежнему мешал крайне живой образ встающий перед глазами, едва она приподнимала голову (кучу умирающих в собственной крови и дерьме людей увы никто не потрудился разобрать). Что же до остальных…

– Что-то не похож ты на того, кто просто так отпускает свидетелей, – напряженно ответил Оле. Кончик его копья по-прежнему упирался в грудь Ситана, но того это, похоже, нисколько не волновало.

– Это ты верно подметил, – ухмыльнулся бывший авантюрист и щёлкнул пальцами.

Ничего не произошло. Только продолжал пятиться задом возница, моля всех богов, чтобы его обошла в эту минуту смерть.

– КОС, ПАСКУДА ТЫ ТУПОРЫЛАЯ, ВСЕ ПАТЛЫ ПОВЫДЕРГАЮ!! – взревел Медвежья голова.

Где-то в лесу тренькнула тетива и побежавшего возничего, уже понявшего, что дела его прескверны, пронзила стрела, прошедшая аккурат сквозь сердце, навсегда оборвав его жизнь.

– Негде толковых исполнителей сыскать, вечно лучших разобрать успевают – извиняясь, отговорился Ситан, – Ну да, слава Люмену, не все такие. Стал быть, с вами так же просто не выйдет? – извиняющаяся улыбка искренней вежливости превратилась в хищную гримасу.

– Дор, работаем, как договаривались. На вас прикрытие детей и по мере возможности обычные бандиты. Я займусь этим психом и отвлеку на себя основное внимание.

– Справишься? – тихо уточнил Дореус, привычно перехватывая свой посох, являющийся слабым стихийным артефактом камня.

– Должен, – ответил Хштра, сосредоточенно анализируя обстановку, доставая при этом из-за спины свою артефактную секиру по размерам не уступающую посоху Дора, – На счёт три. Готов? ТРИ!!!

***

Они одновременно бросились в одном направлении, но по немного разным траекториям. Дореус прихватив в каждую руку по телу – что Каролина, что Рин, вряд ли бы успели быстро перебраться из одной повозки в другую – по дуге перескочил к своим соратникам на вторую телегу, в полёте умудрившись развернуть технику аурной защиты с вплетениями магии стихий, являющуюся гордостью горных монастырей. Странствующему монаху попался достойный ученик. Сам того не замечая, Дор пошёл именно тем путём развития, на который становился обучающийся боевым искусствам Кровавых перевалов монах, когда обретал в себе стихию, соединяемую им затем со вбитыми ранее основами в полноценную технику, в медитациях над постижением истинного смысла которой ученик проводил порой года а то и десятилетия.

Хштра поступил топорнее. С ходу придав себе ускорение, из-за чего повозка, послужившая стартовой точкой, сначала прогнулась, а затем с треском переломилась пополам, что сопровождалось хлопками разрушенных защитных плетений, стареющий орк, в полёте навострив топор в атакующую позицию, ввинтился между наконечником копья Оле и телом Ситана, кулаки которого уже начали посверкивать от вливаемой в них силы, что спровоцировало отход обоих от прежних позиций и позволило Дореусу закончить формирование щита, полупрозрачной плёнкой накрывшего вторую телегу.

– Так, значит? – азартно прорычал Медвежья голова.

Два гиганта, орк и человек стояли друг напротив друга, вперив взоры в противника. Летний ветерок игриво обдувал две напряжённые фигуры: одну, полуголую, одетую в походные обмотки и походные же штаны напоминающие шаровары, и другую, одетую в лёгкий доспех из шкуры исполинского медведя. Первый держал на вытянутой руке даже на вид тяжёлую секиру, второй азартно постукивал латными боевыми рукавицами рука об руку.

Небольшой отряд из трёх человек под переливающимся серыми тонами куполом и огромная разбойная орава будто бы замерли в этот миг, готовые с первым обменом ударами своих поединщиков начать стремительную схватку не на жизнь а на смерть. Но обмена не последовало. Вместо этого Хштра вдруг воткнул свой гигантский топор лезвиями в землю, и, нещадно запитывая тот магической энергией, склонился над древком, скороговоркой зашептав непонятные большинству присутствующих слова.

Дореус, сквозь защищающий от большинства атак полукружный щит плохо слышащий звуки снаружи но более менее разбирающий сказанное по губам в удивлении распахнул свои глаза. Ситан же, почуявший неладное, взревев не своим голосом, – ЩИТЫ В ЗЕМЛЮ!!! – со всей возможной скоростью рванул в сторону орка силясь прервать активацию. На последних мизерных мгновениях, когда окутанный аурой стальной кулак должен был уже попасть по скуле орка, тот, что было сил выворачивая руки, выдрал секиру с тянущимся за ней шлейфом каменных осколком из земли на пару метров от эпицентра будто бы одевшейся в каменную корку, и ударом, что непременно сломал бы руки использующему, будь тот человеком, отклонил атаку Ситана, заставив кулак Медведя пройти почти вплотную к зелёной коже, оставив на той длинную поверхностную царапину.

Однако это не помешало орку закончить начатое. Каменная корка, центром которой служила секира, распространилась по земле именно в тот момент, когда Хштра закончил читать заклинание. Незаметно пройдя под землёй, она каменными пиками взрезала мягкую податливую почву и пронзила большую часть окруживших караван людей.

Те, кто послушались командира, опустив щиты вниз, волшебники, сразу почувствовавшие опасность, исходящую от почвы под ногами и принявшие меры предосторожности, а также те, кто изначально сидел на деревьях избежали участи быть распятыми. Но даже так потери были катастрофическими для пусть и неплохо структурированной, но всё же шайки, чьи пополнения свежей кровью были весьма и весьма нерегулярны. Это заметил и Медвежья голова, прищуренный взгляд которого, подаренный степному воителю, не сулил тому ничего хорошего.

– Так, значит?!! – в этот раз фраза, только недавно звучавшая во время пока односторонней битвы, не несла в себе никакого азарта.

Только чистую незамутнённую ярость вожака, только что понявшего, что лишился серьёзной части своей стаи по собственной глупости. Хштра снова не ответил. Вместо этого он вновь разорвал дистанцию и опять перехватил топор чтобы по новой всадить его в землю и повторить атаку, в этот раз скорректировав её с учётом тех целей, которые смогли избежать первого удара.

– Блефуешь, – усмехнулся Ситан, но по сосредоточенному блеску в глазах было ясно, что угрозу повтора массового заклинания он воспринимает всерьёз.

– Проверим, – безэмоционально отозвался орк, готовясь вновь вонзить свою секиру в земную твердь. Он размахнулся, собираясь вогнать лезвие в разбухшую от первых летних дождей почву, и…

– СТОЙ!!!

Хштра поднял голову, чтобы увидеть, как Ситан прерывисто дышит держа руку в останавливающем жесте. Но этим странности не ограничились. Орк понял, что если применит сейчас Каменный лес с тем же запасом энергии, который он вложил в технику в первый раз, та не покажет и половины своей прежней силы. Что-то держало землю в округе. Не давало ей в полной мере ответить на призывы орка, если бы тот вновь пожелал к ней обратиться. Что-то… или КТО-ТО. Житель степей ещё раз, уже более осмысленно посмотрел на своего противника.

– Ты тоже говоришь со стихией.

– Рад, что ты заметил, – вымученно улыбнулся Ситан, ещё пару минут для проформы удерживавший часть окружающей их почвы под своим контролем.

– Вот, значит, как ты того медведя завалил, – пробормотал Хштра. Теперь всё вставало на свои места.

Волшебники, взаимодействовавшие со стихийными проявлениями своих способностей, в империи, как собственно и во всём мире подразделялись на два вида: Говорящие с магией и Говорящие со стихией. Первые славились своей многопрофильностью: изначально преобразуя магическую энергию в ту или иную волшбу они с лёгкостью воспроизводили любые свои заклинания, имевшие чуть большую силу в той стихии к которой у них имелась склонность.

Вторые… Впрочем, тут стоит начать с предыстории. Первоэлементы, они же первостихии, являющиеся основой для собственно любого заклинания, кто бы его ни применял, представляли собой совокупность всех проявлений родственной им стихии происходящих в мире. И, как бы странно это ни звучало, совокупности эти были… разумны. Их самосознание, конечно же разительно отличалось от людского, но сам факт…

Так или иначе, это ставило первостихии наравне с богами, которых тоже можно было отнести к сгусткам чистой энергии обладающим разумом. И именно этот факт и делал Говорящих со стихией такими особенными. Отмеченные божественными сущностями, они обладали силами, заметно отличающимися от рядовых чародеев.

Так, когда стихийные проявления заклинаний у классиков магического искусства зависели от поддержания структуры самого заклинания и развеивались едва заканчивала подаваться энергия в конструкт, у того же говорящего с пламенем огонь горел и после отмены заклинания. Просто потому что это был настоящий огонь, одолженный ему первостихией из окружающей чародея действительности. Поэтому огненные стихийники могли щелчком пальца сжигать своих врагов вблизи жерла действующего вулкана, а те же стихийные аэроманты в ревущих от ветра ущельях этим самым ветром разрывали любого, кто дерзнул бы выступить против них среди подобного ландшафта.

Были и свои минусы: стихийникам, при более лёгкой работе со своим первоэлементом, сложнее было работать с другими, а против элементов, перед которыми пасовала их стихия и они сами были на порядок слабее, чем обычные волшебники. Но, если вдруг сложилась бы такая ситуация, где классический чародей оперирующий атаками стихии воды вызвал бы на бой Говорящего с водой и происходило бы это на берегу даже самого завалящего озерца, при прочих равных, победил бы, несомненно, стихийник.

Сложно сражаться против того, кто одним махом может призвать себе на помощь всю воду, находящуюся поблизости пока ты едва успел сформировать водный резак из своих магических частиц. Официальная магическая наука даже задокументировала подобные особенности Говорящих со стихиями, упоминая в академических сочинениях, что по стандарту классический маг земли уступает сильному Говорящему этой же стихии на один-два ранга, даже если оба официально равны по силам.

Этим был так опасен Ситан. Если бывший авантюрист действительно принадлежал к тем редким индивидуумам, которые снискали внимание стихии земли (кстати, именно сомнительная частота пробуждения единства со стихией делала столь удивительным сбор в одной точке мира трёх её представителей), то судьба изменённого магией медведя, который когда-то обитал в этих местах, была предрешена: Ситану бы даже не пришлось приближаться к зверю, захоти он этого. Достаточно было правильно обрушить пару ближайших холмов, и мишка бы просто-напросто задохнулся под толщей земли. Но Медвежья голова полез… И победил, что делало его ещё опаснее.

– Мы не сможем сражаться в полную силу, если нам будут мешать! – хрипло гаркнул Ситан, понимая, что его слушают.

– И что ты предлагаешь? – осторожно спросил орк.

Он не прекращал готовиться к продолжению боя, незаметно накладывая на рукоятку боевой секиры временные зачарования, могущие помочь в борьбе с таким серьёзным противником, каким неожиданно оказался главарь обычной разбойничьей шайки.

– Дай моим людям уйти на безопасную дистанцию!

– С чего бы мне это делать?

– Поединок. Так ведь у вас, орков, принято. Мёртвые не имеют претензий, – Хштра против воли передёрнулся.

Фраза напомнила ему то, что старый воин всеми силами гнал прочь. Даже из собственных мыслей, – Ты и я. Только наши кулаки и больше ничего, – Ситан показательно сбросил латные наручи, глухо звякнувшие о покрытую запекшейся кровью тех, кто стал жертвой на пути основного отряда разбойников, землю.

– А если я откажусь?

Тонкая каменная пика неожиданно проткнула вторую повозку, прикрытую Дором от атак сверху, но не защищённую снизу: у парня явно недоставало опыта для манипуляций на таком уровне. Рия тонко вскрикнула, когда эта самая пика, должная прошить её насквозь, ударила по Оле, в последний момент успевшему оттолкнуть девушку от места её неожиданного возникновения, насквозь пробив тому плечо, из-за чего авантюрист, болезненно скривился и выронил копьё, удерживаемое им в этой же руке. А после осел на дно повозки, когда Дореус, заметивший неладное, ударом шеста обрубил каменный клык у места его проникновения в тело Олеандра.

– Тогда сперва я разберусь с ними, – указал на происходящее Медведь, – Посмотрим, кем из них ты дорожишь больше всего.

– У тебя пять минут, – ответил Хштра, из последних сил удерживая на лице маску безразличия.

Он прекрасно осознал, что на месте Рии или Оле в любой момент мог оказаться Рин, сейчас сидящий в той же повозке, что и остальные.

– Рад, что мы друг друга поняли. ПАРНИ, СВОРАЧИВАЙТЕСЬ И УХОДИТЕ, ЕСЛИ НЕ ХОТИТЕ ПОПАСТЬ ПОД РАЗДАЧУ!! ВЫ ЗНАЕТЕ, НА КАКОЕ РАССТОЯНИЕ!

Со всех сторон засуетились невидимые за зеленью кустов и деревьев люди, спеша убраться как можно дальше от битвы, что вот-вот должна была разгореться между двумя монстрами. Хштра с неудовольствием отметил, что выживших после его атаки осталось гораздо больше, чем он планировал. Спустя несколько минут, за которые разбойники успели удалиться на максимальное расстояние, снова исчезнув из поля зрения укрывшись в перепадах высот на местности, Орк и человек, также отошедшие в сторону от оставшихся на том же месте повозок, остались одни между двух волн-холмов на грани ощущений окружённые людьми Медвежьей головы, напряжённо ожидающими исхода поединка.

– Приступим, пожалуй, – стукнул Ситан кулаками, на глазах наливающимися аурой и обрастающими каменной коркой из собранных по округе камней, оставшихся после техники Каменного леса Хштра.

– «Только наши кулаки», говоришь? – хмыкнул Хштра, вторя действиям противника.

– Сомневаюсь, что ты бы отказался от своих умений, предпочтя обычный мордобой.

– Тут ты прав. Я давно вышел из этого возраста.

Глава 21

Не было никакого сигнала. Никто не сказал ни единого слова, которое можно было бы посчитать отправной точкой битвы. Просто в какой-то момент две фигуры с вдвое-втрое увеличенными от покрывших их каменных перчаток кулаками, сиявшими подобно маленьким солнцам, тем не менее, не слепящим взор стороннего наблюдателя, на мгновение размазались в воздухе, чтобы спустя это мгновение вновь появиться, но уже в шаге от оппонента.

Сверкнули два массивных кулака, с двух сторон на немыслимых для большинства зрителей скоростях устремившихся навстречу друг другу, а затем пространство вокруг наполнил оглушительный грохот, сопровождающийся поднявшейся каменной крошкой напополам с пылью, распространившейся взрывной волной от места столкновения двух бойцов запредельной мощи. Сами сражающиеся обнаружились чуть дальше тех мест, где стояли в самом начале боя, только теперь они поменялись местами и оба наращивали в данный момент каменную броню на руке, на которую пришёлся первый, примерочный удар.

– Мы примерно равны по силам. Может, хватит трусливо проверять, сколько слабых ударов мы сможем выдержать?! – Ситан внешне казался абсолютно целым (впрочем как и Хштра), вот только если присмотреться, в глаза бросалась проступающая то тут то там кровь от множества мелких царапин, вероятно оставленных шрапнелью осколков от одной из импровизированных боевых перчаток разрушенных во время столкновения.

Хштра пока выглядел относительно целым, но в пылу боя правильность этого утверждения было не так то просто определить.

– …

– Что ж, я больше шуток шутить не намерен!! – Ситан, по примеру орка недавно, зашептал слова-активаторы, опустившись одним коленом на землю, двумя руками зарываясь в молодую траву, пальцами доставая до почвы, взывая тем самым к стихии.

Хштра, отдавая дань уважения правилам стандартных поединков, точно так же начал готовить свою атаку, также проговаривая какой то словесный конструкт, но сопровождая это ритмом, выбиваемым степняком посредством ударов обутой в походную обувь ногой по отвечающей на его призывы к битве земле. Они опять бросились друг на друга одновременно, но теперь двигались гораздо медленнее.

Замешкавшиеся разбойники в ужасе отбегали как можно дальше, стремясь укрыться от масштабной магической боевой техники. Лошади до сих пор запряжённые в две уцелевшие повозки (пара, тянущая последнюю убежала, ещё когда Хштра первый раз бросился на Ситана, одновременно с повозкой разломав и крепления), испуганно ржали, натягивая поводья, когда земля под двумя торговыми телегами вспучилась и пошла волнами.

Вслед за орком и человеком, несущимися друг на друга в смертельно опасной для неподготовленного зрителя атаке, шли холмы. Две громады земли на время обретя полное подобие морским волнам жуткой массой камней, грязи и вывернутых с корнем деревьев обрушились друг на друга схлестнувшись подобно воде в самый дикий шторм, когда ветер, встречая своего родного брата, дующего ему навстречу (что частенько случалось в океане Яростных Ветров и достаточно редко в других, но всё же встречалось), сражается с ним без устали, без смирения, подобно обезумевшему от лютой злобы дикому зверю, вместо клинка сжимая в бесплотных руках своих ошмётки воды, что своим дыханием на секунды вырывает из тела водной стихии.

Где-то там, под толщей бушующей земляной массы сражались два воина, чья сила выходила далеко за рамки мировоззрения простых обывателей, о чём свидетельствовали расцветающие каменными цветками взрывы – отклики тех ударов, которыми обменивались орк с бывшим авантюристом, скрытые от глаз остальных участников битвы (в которой тем так и не довелось поучаствовать). Наконец, когда ожидание стало уже ощутимо давить на зрителей, а разбойники медленно, не спеша, начали подбираться к своим целям, чуть сбоку от буйства стихии раздался особенно сильный взрыв, открывший уже приготовившимся к бою людям сражающихся.

***

Ситан твёрдо стоял на ногах. В кровоподтёках, с синяками, он памятником человеческой стойкости и животной мощи держался на своих двоих готовый к дальнейшей битве. На руках сверкали полированным камнем более менее оформленные боевые рукавицы из его стихии, дававшие Медведю дополнительное преимущество в бою. Всё же не было сомнений – в бою на кулаках, даже при большем единении со стихией у Хштра, орк был слабее того, кто построил весь свой стиль боя на сражениях без применения холодного оружия.

Будь это все приметные детали в облике Ситана на данный момент, его бы без сомнений можно было считать победителем, вот только имелась ещё одна немаловажная подробность. В голове главаря разбойников, прямо посередине лобной кости торчало лезвие секиры глубоко вошедшее в черепушку незадачливого человека.

Вот он покачнулся, собираясь завалиться лицом вниз ещё глубже насадившись на топор, но в последний момент тело повело в другую сторону и глава самой успешной банды на многие и многие километры вокруг упал на спину, понемногу стекленеющим взглядом прощаясь с небесной лазурью.

Хштра, весь в гематомах, с подбитой скулой, ковыляя, добрался до остывающего врага, намереваясь выдернуть с трудом брошенную в пылу схватки секиру из оказавшейся собо прочной головы противника. Неожиданно взгляд умирающего обрёл осмысленность и тот, глядя на орка мутнеющими глазами, на остатках сил, обильно харкая кровью, сумел прошептать-прохрипеть, что было сил напрягая отказывающий организм:

– Думал… орки дерутся… честно…

– На войне не время думать о чести.

– Рад… что ты… это… понимаешь… – в затишье, наступившем после схватки, словно гром среди ясного неба раздались щелчки взводимых арбалетов.

***

Хштра резко обернулся в сторону повозок, чтобы увидеть, как Дор, бледный от жесточайшего перегруза, теряет остатки сил, удерживая неудержимо рушащийся, уже зияющий сотнями прорех, щит, вокруг которого во множестве лежат обломки скал, которых до этого там точно не было.

– Ублюдок… – прошептал Хштра, поворачиваясь в сторону поверженного Ситана. На губах мёртвого разбойника светилась победная улыбка.

– Пли!!! – женский голос, прозвучавший со стороны ещё целых деревьев, сопровождался свистом выпущенных на высоких скоростях арбалетных болтов количеством под сотню.

Однако одним элитным отрядом дело не ограничилось. Остальные разбойники, из тех, кто умел пользоваться луком, тоже начали стрелять, прикрывая отступающих товарищей. Они понимали, что если орк выживет после этой атаки (что было весьма вероятно) те, кто окажутся поблизости, сбежать не успеют. Вот только Хштра беспокоила вовсе не выживаемость какой то жалкой шайки отребья…

***

Энергии после такого масштабного контроля территории, который применял Хштра, чтобы своими техниками, заметно превышающими по мощи техники Ситана, не затронуть тех, кого он прикрывал, осталось всего ничего. Но щит Дореуса, доживающий последние секунды, не сможет спасти даже от одной стрелы.

Можно было бы конечно понадеяться на защиту самих повозок, вот только если стрелы они ещё задержат, причём только те, что прилетят сбоку, то вот арбалетные болты… Они прошьют тонкую древесину, наплевав на всякую защиту, а потом на их пути окажутся тела людей. У Дора и Оле имеется пусть сильно облегчённая, но всё же броня. Рин… умрёт сразу.

Хштра до боли сцепил челюсти, клыком задев губу, и зачерпывая последнее, что у него осталось, влезая в неприкосновенный запас, хранящийся в жизненных силах, по колено погрузил левую ногу в землю, и, опираясь левой же рукой проревел направляя остатки сил в сторону повозок уже еле видимых ему сквозь кровавое марево:

– ЛОЖИСЬ!!!!

Дальнейшее Хштра помнил смутно. Из земли вырвались, закрывая вторую повозку, в которую летела большая часть стрел, треугольной формы каменные глыбы, окружившие основную цель выживших разбойников неровной стеной напоминающей горную цепь в миниатюре.

Воздух вокруг первой повозки вспыхнул золотыми отблесками, когда до туда долетели первые болты и стрелы, искривив их траектории или и вовсе изничтожив сам снаряд, что говорило о правильности выбора второй телеги, как основного объекта для защиты. Несколько стрел воткнулись в орка, заставив того скривиться от стрельнувшей в районе спины боли, но дело было сделано: бесполезные теперь арбалетные снаряды отскакивали от новой преграды, где-то отбивая мелкие камешки, где то застревая в небольших щелях нестройных рядов стихийного щита, но большей частью своей не нанося той, равно как и людям за ней, никакого урона.

Хштра расслабленно выдохнул, вырвал ногу из земляного плена, но тут же на эту ногу припал, зайдясь кровавым кашлем. Теперь, даже захоти он того больше жизни, какое то время найти хотя бы крупицу магии для использования самых базовых заклинаний ему не суждено.

Разбойники, видя бесплодность первой атаки, пока не предпринимали активных действий, анализируя обстановку и ожидая хоть каких-то изменений могущих прочно перевесить чашу весов в их пользу. И изменение произошло, правда немного не такое, какое мог бы ожидать Хштра или его спутники.

Из ближайших кустов, вроде как посечённых недавней битвой раз двадцать как минимум, бесшумными тенями выскочило несколько десятков людей в тёмных одеждах с максимально закрытым от любопытных взглядов телом, вплоть до кистей рук и лица (где и вовсе были оставлены только прорези для глаз), вооружённых короткими острыми клинками, кромками лезвий отбрасывающими маслянистые блики на полуденном солнце.

«Как всё не вовремя» – отстранённо подумал орк, равнодушно наблюдая за тем, как со всех сторон к жизненно важным точкам тянутся ножи, наверняка пропитанные какой-нибудь дрянью для стопроцентного устранения цели.

Сознание померкло.

***

Память возвращалась урывками. Юные годы. Степь. Первая охота. Его самый верный друг на всю оставшуюся жизнь, с которым он готов был делиться самым сокровенным, тот кто остался там, на поле брани, прикрытый его магией от войск императора во время решающей битвы Последнего Нашествия. Тигр, который вернее всего погиб, возвращаясь в Степь после гибели племени Тигриного клыка по вине козней дракона Падшей империи.

Нашествие с его победами, кровавым безумием в эйфории вседозволенности, последующим пробуждением и горькими, невыносимыми поражениями. Множество смертей. Рабство. Отчаянье от вида сломленных собратьев, перекрыть могло пожалуй только отчаянье от вида разрушенного стойбища и многих невинных сородичей, умерших мучительной смертью по его вине.

Учитель. Обучение магии. Товарищ – человек. Его Путь. Выбор. Уединение. Неожиданный ученик, Его ученик, погибший по собственной глупости, и в то же время по вине женщины. Рин… Рин?! РИН!!!

Хштра распахнул глаза и рывком сел, сразу же зарычав от боли. Спину ожгло от попавших туда недавно стрел теперь кем-то вынутых и валявшихся неподалёку – обломанные древки отдельно от наконечников, покрытых засохшей кровью. Неприятно сосало под ложечкой – проявляли себя последствия необдуманного использования магических сил с перерасходом объёма энергии, заложенного природой и развитого в определённой мере практикующим манипуляции с магией в любых ипостасях, затрагивающих собственный резервуар, каким бы способом тот не развивали. Как минимум пару дней использование любой магии ему противопоказано, в первые часы после такого сильного перенапряжения – вообще заказано.