Текст книги "Чистая кровь (СИ)"

Автор книги: Ник Нэл

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)

Ник Нэл
Чистая кровь

Глава 1

Выходя из подземки, Мэсс автоматически задержал дыхание. Воздух снаружи был заметно прохладнее и беднее кислородом, следовало на ходу подстроиться к новым условиям. Так делали все. Мэсс не был местным уроженцем, но успел привыкнуть к особенностям существования на планете Аммагелласт.

Ночь миновала вершину, и улицы заметно опустели, большая часть фонарей погасла. Бездомные уже расползлись по норам, угомонились любители поскандалить. Мэсс возвращался с работы в это спокойное время, но держался с привычной насторожённостью. В бедных кварталах могло произойти всякое и происходило сплошь и рядом.

Нос ровно втягивал жгуче-холодный воздух, уши ловили звуки из ущелий переулков, взгляд перебегал с предмета на предмет. Сегодняшняя ночь не обещала зла, но Мэсс хорошо помнил множество других, менее добрых. Громада многоквартирного дома слабо сияла квадратами окон. Мэсс задержался на мгновение, прежде чем войти в дверь.

Снаряжая для путешествия по жизни, природа среди прочего снабдила его великолепным обонянием. Даже на холоде Мэсс чётко различал запахи. Он сразу уловил среди множества знакомых одну чужую волну. Кто-то прошёл здесь недавно и оставил после себя горький аромат боли. Что ж, местные жители не отличались добронравием, не стоило заботиться о чужих бедах. Мэсс скользнул внутрь и притворил дверь. Он снимал самую дешёвую квартирку на первом этаже и двинулся к ней вдоль стены сквозь тёмную пасть вестибюля. Дорогу он знал хорошо, и мрак не пугал, но волна чужой боли стелилась перед ним, и вот это уже начинало раздражать. Мэсс устал и хотел отдохнуть, а неизвестный всё ещё был здесь, и его присутствие обещало проблемы.

Оказавшись в закутке возле своей квартиры, Мэсс окончательно убедился, что незваный гость внутри. Полицию обитатели этих кварталов в свои дела традиционно не впутывали. Вместо того чтобы достать телефон и набрать короткий номер, Мэсс извлёк из рукава кинжал. Замок сработал почти беззвучно, дверь легко скользнула в сторону.

Внутри чужой запах ощущался особенно остро, и Мэсс сообразил, что так беспокоило его с самого начала: от неизвестного разило пролитой кровью. В комнату проникал слабый свет с улицы, глаза давно адаптировались к темноте, и Мэсс почти сразу увидел того, кто вторгся в его жилище. Чужак скорчился в углу, лицо его белело в полумраке, а чуть ниже, как продолжение бледной ладони отсвечивал ствол пистолета, снабжённый бочонком глушителя. Оружие хоть и подрагивало от слабости державшей его руки, но вполне уверенно целилось в хозяина квартиры.

Нельзя сказать, что Мэсс испугался. За последний год он навидался всякого и накопил опыт множества переделок. Ну, пистолет. Не бластер же, поражающие свойства его ограничены. От пули можно увернуться, прыгнуть в мёртвую зону за громоздким столом и пустить в дело одну из домашних заготовок. На своей территории каждый силён осведомлённостью.

Пока незваный гость стрелять не собирался, его палец просто лежал на спусковом крючке и Мэсс полюбопытствовал.

– Кто ты и зачем здесь?

– Случайно забрёл! – проворчал незнакомец.

Дышит вполсилы, значит не с благополучных планет, но и не местный. Неужели с Но-Ло-Реана? Из холодного голодного мира, щедро поставлявшего прочим вселенным дорогие меха, кошмарные легенды и, временами, наёмных убийц. Здешние ребята тоже любили забавы с огнестрельным оружием, но на глушители не разорялись. Кого тут стесняться-то? Все свои.

– Если ты пришёл, чтобы убить меня, следовало с этого начинать! – сказал Мэсс. – Ты ранен и, похоже, потерял много крови. Скоро совсем ослабеешь.

Из тёмного угла последовал короткий смешок.

– Хорошо рассуждаешь парень, а говоришь странно. Я бы предположил, что ты с самой Лакитии, но что делать уроженцу богатой метрополии на этой довольно суровой планете?

– Жить и работать! – сухо ответил Мэсс.

А он-то полагал, что научился говорить на местном диалекте. Неужели острый нож опасности вскрыл в нём аристократические интонации? Вообще надо было справиться с фамильным упрямством и остаться за порогом. Жаль, что в двадцать лет отшлифованные черты многих поколений ещё разбавлены собственной глупостью. Мэсс рассердился.

– Вот что! – сказал он. – Я устал и голоден, да и ты не выглядишь благополучным. Что если мы отложим в сторону оружие, обработаем твою рану и поедим?

Незнакомец помолчал. Он, похоже, был озадачен, но спорить не расположен, да и что он ещё мог сделать? Убить хозяина квартиры и коротать время с трупом?

– А давай! – согласился ночной гость неожиданно легко.

Наверняка у него есть сообщник, вот и сохранил уверенность в себе, но в любом случае лучше обойтись с ним учтиво.

– Я включу свет! – предупредил Мэсс. – Шторы задёрнутся автоматически и сделают это шумно, так что держи себя в руках.

Зловещие щелчки автоматических жалюзи заставили незнакомца вздрогнуть. Он не удержался и бросил косой взгляд на единственное окно. Похоже, оценил отвлекающие возможности этого несложного устройства.

Комнату наполнило неяркое сияние матовых ламп, и хозяин получил возможность рассмотреть незваного гостя. Совсем молод, если старше Мэсса, то незначительно. Очень бледное лицо и не только потеря крови тому виной. Мэсс тоже не мог похвастаться загаром или румянцем, но его кожа выглядела иначе. Безусловно, этот человек – реанец. Далёкое неприветливое солнце его планеты скупо делится теплом, кислорода в атмосфере мало, и люди там блёклые и тонкие как грибы на подземных плантациях.

– Снимай куртку, тебе в ней уходить, так что портить мы её не будем.

Незнакомец зашуршал одеждой, а Мэсс извлёк из кухонного шкафчика аптечку. Перевязочные материалы он всегда держал под рукой – жизнь научила. Когда он повернулся, гость уже скинул куртку и дышал теперь ещё напряжённее. Должно быть, потревоженная рана снабдила его новой порцией боли. Трикотажная рубашка пропиталась кровью, но присохнуть к телу не успела, и Мэсс аккуратно отогнул её край. Пуля взрезала кожу и мышцы, но внутренние органы не задела. Откуда столько крови? А, ещё и плечо пробито, чуть выше локтя, а там довольно крупные сосуды. Придётся резать. Рубашку – не тело. Нелёгкий последний год научил Мэсса беречь вещи, но сейчас выбора не было.

Кинжал, возникший в ладони хозяина жилища, его гость воспринял спокойно. Легонько дёрнулся, но даже не вскинул драматически пистолет. Мэсс мог без помех заняться ранами.

Реанцу крупно повезло: суставы и кости остались целы, пуля прошла навылет, значит, парень сможет свалить через день-другой и избавить от своего присутствия. Повезло обоим.

– Тебе надо отдохнуть, ложись на кровать! – предложил Мэсс. – Я пока кашу сварю.

Реанец послушно поднялся и, придерживаясь здоровой рукой за скудную мебель, добрался до узкого ложа.

– А ты чего такой добрый? – спросил он ворчливо.

– Я не добрый, я просто трупы прятать не умею, – ответил Мэсс.

Бережно уложив непослушное тело на жёсткую постель, гость продолжил разговор. Возможно, он опасался заснуть или потерять сознание.

– А что у тебя на голове? – спросил он.

– Волосы! – ответил Мэсс.

Ему часто приходилось отвечать на этот вопрос или ловить недоумевающие взгляды. В семье белокурых он родился уродом. Очень светлый блондин с очень белой кожей, почти альбинос производил на людей впечатление хорошо сохранившегося призрака. Вдобавок волосы на голове росли так густо, что остриженные стояли диким дыбом, и приходилось отпускать их до середины спины. Впечатление эта грива всё равно производила странное, но зато согревала, когда приходилось ночевать на улице.

– Я думал, это парик.

– Дам подёргать, если отстанешь.

Каша уже наполнила помещение непритязательным ароматом, когда снаружи послышался слабый шорох. Мэсс ожидал его и бросил быстрый взгляд на парня, занявшего его постель. Тот не дёрнулся, лежал спокойно. Должно быть, забравшись в чужую квартиру, сразу позвонил напарнику и известил где его искать.

Дверной замок капитулировал быстро, и ещё один бледнолицый реанец ворвался в помещение, хищно прочерчивая воздух дорогим пистолетом. Мэсс замер на месте, демонстративно подняв пустые ладони. Работа у наёмных убийц нервная, лучше их лишний раз не провоцировать.

Новый гость быстро глянул на хозяина, затем на раненого и опустил пистолет. Полы его куртки разошлись шире, и Мэсс увидел два победительно торчащих вперёд бугорка, натянувших тонкую ткань свитера. Вот где оружие на все времена – не чета пистолету. Мэсс на пару мгновений совсем забыл, что здесь происходит. Лицо у девушки бледное, но карие глаза горят ярко, блестят каштановые кудри.

– Со мной всё в порядке, и парень нам не враг! – сказал первый гость мужского пола.

Его подруга уже оценила обстановку. Пистолет исчез.

– Как ты? Сможешь идти?

– Сегодня нет! – вмешался Мэсс. – Он потерял много крови. На здешних улицах лучше не привлекать к себе лишнего внимания, не демонстрировать слабость. На глушителях здесь экономят, но стреляют быстро и не любят чужаков.

– Какая тебе корысть о нас заботиться? – подозрительно спросила девчонка.

– Прямая. Я здесь живу, и мне не нужны неприятности. Завтра я уйду на работу, а вы сможете покинуть мою квартиру, изображая заблудившихся в экстазе туристов, и вернуться туда, откуда пришли.

Мэсс повернулся к плите, поскольку каше сейчас его внимание требовалось куда больше, чем парочке инопланетчиков с бледными и очень похожими лицами. Доводя еду до ума и затем раскладывая её по разнокалиберным тарелкам, Мэсс размышлял о том, что его гости и, правда, выглядят почти одинаковыми. То есть черты девушки, конечно, нежнее и тоньше, но фамильный рисунок проступает отчётливо. Брат и сестра? Помнится, на Но-Ло-Реане редко в какой семье бывает несколько детей, растить их там трудно. Впрочем, это совершенно не его дело. Кровать одна и её уже занял раненый, девушке придётся уступить кресло. Что ж, вспомнит приобретённую в бездомный период привычку спать на голых досках. Одна ночь, ничего страшного.

Парочка успела пошептаться, пока Мэсс готовил ужин, и видимо, решила воспользоваться предложенным гостеприимством. Оба охотно приняли тарелки, хотя раненый заталкивал в себя пищу с заметной неохотой. Его наверняка лихорадило, но Мэсс воздержался от инъекций. Когда-то лакты были единым народом, но расселившись по галактике, были вынуждены приспосабливать физиологию к условиям разных планет и сейчас отличались и значительно. Для теперешних уроженцев Но-Ло-Реана даже воздух прародины Лакитии был опасен.

Девушка сняла тёплую куртку, и оказалось, что фигура у неё гибкая и тонкая, хотя в нужных местах вполне себе округлая. Мэсс обнаружил, что на неё очень приятно смотреть. Он учился в закрытой школе и о девушках имел весьма смутное представление. Сразу после выпускной церемонии пришлось пуститься в бега. Он голодал и спал, где придётся, хватался за любую работу, чтобы выжить. Бесконечная гонка вытягивала все силы и занимала всё внимание. Какая там любовь, хотя что может быть естественнее в двадцать лет?

Сейчас эта юная охотница за чужими головами ошеломила его как холодный воздух Аммага, когда он глотнул его впервые. Он внезапно вспомнил, что помимо происходящего с ним, есть ещё и жизнь. Он долго не мог заснуть, прислушивался к дыханию гостей. Когда уже укладывались спать, парень спросил словно невзначай:

– Почему ты не заподозрил, что я пришёл тебя убивать?

Мэсс ответил:

– Кто же возьмётся за такое дело, истекая кровью?

Мысленно же он произнёс совсем другие слова: «Тот, кто желает моей смерти, может позволить себе исполнителей получше». Вслух такие вещи говорить не стоило.

Утром Мэсс собрался и ушёл, не интересуясь более двоими реанцами. Он был уверен, что к его возвращению они исчезнут. Парень ранен несерьёзно, еда и отдых придадут ему сил, да и девушка сможет поддержать его и защитить. Занятная парочка, хорошо, что он их больше не увидит.

Улицы неохотно просыпались, дома поднимали веки штор, дверные пасти выпускали наружу несвежие запахи умеренной бедности и людей, чьим уделом было ежедневно ходить на работу и так жить. Большинство из них даже не представляло, что может быть как-то иначе. Мэсс нырнул в тёплое нутро подземки, заскользил по ступеням вниз. Здесь не держали дорогих подъёмников, но уроженец богатой метрополии едва замечал неудобство. Ноги служили ему отлично. Врач, осматривая его ещё в школе, как-то заметил:

– Такого здоровья хватит на три жизни даже если им время от времени делиться.

Действительно, голодая и скитаясь по ледяными городам Аммагелласта, Мэсс ни разу не заболел. Когда ему повезло устроиться танцовщиком в элитный клуб, жизнь понемногу наладилась. Платили хорошо. Мэсс начал откладывать деньги. Умение с ними обращаться так же досталось ему по крови от одной из самых богатых лакитийских семей.

Пришёл он вовремя. Парни ещё переодевались, лишь некоторые уже начали вялую разминку. Мэсс быстро занял своё место в линии. Он любил порядок. Акробатические танцы были одной из туристических изюминок планеты. Искусство это здесь весьма ценилось, и постоянные поклонники занимали в залах не меньше половины мест. Работа требовала немалой силы и чудовищной выносливости, в тираж выходили рано. Поначалу Мэсс ещё вспоминал смутно ночное происшествие, но ритм музыки нарастал, а трюки становились всё головокружительней, и вскоре он забыл обо всём, по полной программе задействуя весь комплект мускулатуры, доставшийся ему как ещё одна фамильная реликвия всё от того же семейства и доведённый до совершенства в спортзалах элитной школы.

После тренировки – массаж, специальный душ, тщательно просчитанная еда. Днём танцовщикам запрещалось покидать клуб. Отдыхали они здесь же. Немалое число юных и не очень прелестниц мечтало прорваться к их сильным телам и воззвать к исконным велениям природы, но тренер бдительно охранял рубежи. Силы должны тратиться на подмостках, а не в чьих-то там постелях. Деньги платит клуб.

Приближение вечера электризовало атмосферу в зале и разгоняло кровь в жилах. Танцовщики переодевались, легонько разминаясь перед выходом. Многие урывали момент, чтобы с технического балкона глянуть в публику, высмотреть в зале почти запретных и оттого ещё более желанных подружек. Мэсс тоже частенько поднимался сюда, хотя девушки у него не было.

Мягко колыхался воздух, снизу шла свежая, насыщенная кислородом волна. В безличный ветерок от климатизаторов вплетались ароматы дорогой парфюмерии. Мэсс быстрым взглядом окинул сутолоку партера и респектабельную неспешность лож. Знакомые лица он пропускал мимо сознания, как уже отработанный материал, новые запоминал. Они мелькали, а иногда задерживались в поле зрения, попав в полосу света. Мужчины, женщины, молодые и старые. Глаза туристов горели предвкушением чего-то неизвестного, завсегдатаи рассаживались неспешно, да и диктовать заказ им не приходилось: бесшумные официанты повиновались лёгкому кивку и довольной улыбке.

Кто-то резко распахнул дверь одной из дорогих лож, и яркие лампы коридора осветили ещё одного гостя, до этого стоявшего в полумраке за драпировкой. Человек недовольно отодвинулся в тень, но Мэсс уже успел разглядеть его лицо и почувствовал, как от неприятного холодка съёжились под кожей нервы. Теоретически он не должен был знать, как выглядит этот землянин, однако знал.

Приглушённый сигнал к выходу едва не прошёл мимо сознания. Борясь с мучительным желанием ещё раз посмотреть в зал и убедиться, что ошибся, Мэсс сбежал по ступеням. Хорошее зрение и прекрасная память тоже достались ему по наследству. Он знал, что прав. Не кто иной как Ричард Ковальский случайно «засветился» в ложе и следовало обдумать эту информацию до того, как работа выест саму способность размышлять, потому что как ни называй танцами – на деле это довольно жестокий спорт.

На полутёмной ещё сцене ребята занимали стартовые места, тренер бегал, в последний раз проверяя, ладно ли сидят костюмы и в порядке ли грим. Зал выжидательно затих. Едва слышно загудели подъёмные механизмы, и махина занавеса пошла вверх, бросив в лица тёплую волну из партера. Хлынул свет.

Конечно, следовало уносить ноги из клуба сразу, как только увидел пана Ковальского в публике, и делать это максимально быстро, но Мэсс понимал, что сбежать перед выступлением у него не было шанса. Каждый из танцовщиков ведёт свою партию, и исчезновение даже одного немедленно сломает строй. Потому и не отпускали их днём, чтобы держать в поле зрения, и тренер в случае нужды успевал поставить замену. А вот отработав номер, получаешь свободу до утра. Мэсс понимал, что после выступления будет изрядно вымотан, но с этим придётся смириться.

Когда программа закончилась, его привычно покачивало, ноги казались негнущимися и чужими, а перед глазами плыли цветные круги, но в себя он пришёл быстро. Массаж, душ – и усталость отступила. Пожалуй, не шутил тот доктор про запасные здоровья. Мэсс собрал вещи, да ничего особо ценного у него здесь и не водилось. Теперь следовало умело миновать толпу поклонников. Мэсс расправил волосы на спине и надел сверху куртку, чтобы казаться слегка сутулым. Шарф повыше, чтобы прикрыть лицо, и сияющую белым макушку. Почему ему ни разу не пришло в голову покраситься? Опасался контраста? Брат и сестра из прошлой ночи не так и страшно выглядели с каштановыми волосами. Особенно сестра. Ладно, старайся – не старайся – писаным красавцем не станешь, да и Ковальский сыщет под любым макияжем, если захочет. Земляне, конечно, говорят, что у них нет внешней разведки, но кто им верит? Вот она пожаловала, и хорошо, если интересы у неё здесь другие.

Мэсс сбежал по ступеням артистической лестницы (лифтами тут не баловали) и, спохватившись, постарался изменить походку. Тренированные ноги несли его слишком плавно, а это привлекало внимание.

Среди возбуждённой толпы поклонников Мэсс не заметил Ковальского, но расслабляться не стал. Он и уходить не спешил, а смешался с толпой. Медленно перемещаясь, и так же как остальные посматривая в сторону заветной двери, он довольно скоро начал выглядеть частью этого сборища. Удивлённые взгляды сменились безразличными. Под открытым небом, где пробирал ночной холод, а бедный кислородом воздух неохотно втекал в лёгкие, бродили довольно пёстро одетые фигуры. Мэсс обшаривал взглядом толпу, кутаясь в шарф и старательно горбя плечи. Ковальского не было, да и вряд ли он сам пойдёт на пустяковое задание – пошлёт агента, и надо бы вычислить его, если он тут есть, а он тут вполне может быть.

Мэсс думал, что придётся повозиться, но справился быстро. Землянин не успел привыкнуть к местному развесёлому климату, да и высокий рост приподнимал его над другими. Мэсс выцелил взглядом крепкую фигуру, поймал скачущий ритм дыхания.

Тут солист программы вынырнул из тёплого нутра клуба, торопливо кланяясь фанатам и стремясь уйти от их назойливого внимания. Мэсс подался вслед за толпой, и успел заметить, как землянин сделал невольное возвратное движение. Привёл его сюда явно другой интерес. Мэсс не стал уточнять.

Он углубился в ущелье переулка, вынырнул на залитую разноцветными огнями площадь, где привычно обтекали волны знакомых шумов и невнятных на морозе запахов. Он семенил, вместо того, чтобы шагать широко и протискивался сквозь людской поток, вместо того, чтобы скользить сквозь него – делал всё, чтобы казаться обывателем, прилетевшем сюда как бабочка на свет огней. Он пригибался к планете, чтобы никто не задержал на нём взгляд и не рассмотрел его высокого роста, отменного сложения и великолепной натренированности движений.

Почти сразу навстречу распахнулась пасть подземки, здесь в центре широкая и сияющая, снабжённая и элегантными подъёмниками и приветливыми витринами магазинчиков. Мэсс шагнул в неё и почувствовал себя гораздо увереннее.

Здесь он когда-то бродяжничал и перебивался случайным заработком. Он знал эти уровни, может быть, не досконально, но наверняка лучше пришлых землян.

Ночью и днём, страшненькой местной зимой и невыразительным летом – здесь кипела и пенилась жизнь: элегантно-непринуждённая в центре и сугубо функциональная на окраинах. Собственный нарезанный на уровни мир.

Мэсс не пошёл к стремительным шеренгам поездов, не свернул к чинно ползущим улицам – отраде туристов. Он обогнул сияющее великолепие ближайшей витрины и оказался в служебном тоннеле. Здесь, конечно, была запертая дверь, но подходящим ключом Мэсс обзавёлся давно. В почти безлюдном коридоре, скаредно освещённом редкими огнями, он пошёл быстрее. Пути отхода он предусмотрел давно. Знал, что рано или поздно опять придётся бежать и теперь лишь мимолётно пожалел о хорошей работе и недолгом достатке. Впереди лежала очередная неизвестность.

В подсобных переходах затеряться было легче лёгкого. Довольно хорошо зная этот лабиринт, Мэсс прибавил шагу. Временами на особенно пустых и малопосещаемых участках он переходил на бег. Служащие уровня сердито ворчали, когда он попадался им на пути, но ненормальные встречались тут каждый день. Мэсс не поймал на себе ни одного запоминающего взгляда.

Погони или слежки не было. Пожалуй, следовало окончательно в это поверить и сесть в вагон. Мэсс вышел на одну из станций нижнего уровня. Здесь не слепило лишнее электричество. В демократическом полумраке вяло ждали вагона одинокие фигуры, реже компании. Люди, наработавшись за день, заглотив, не жуя, немногие доступные им развлечения, хотели поскорее добраться до кроватей. Мэсс в этой толпе выглядел абсолютно своим, а вот высокий землянин обязательно засветился бы. Туристы сюда не забредали, такое событие не обошлось бы без разговоров. Мэсс несколько минут прислушивался, но вялые беседы касались любых предметов кроме далёкой почти нереальной при взгляде отсюда Земли и её неспокойных обитателей.

Пришла пора на что-то решиться. Мэсс опасался возвращаться домой, то есть в съёмную квартиру на первом этаже, но кое-какие предметы следовало оттуда забрать и сделать это раньше, чем его начнёт разыскивать ещё и служба безопасности клуба. Получив работу, Мэсс назвал другой адрес, в квартале приличнее этого и даже жил там недолго, справедливо опасаясь проверки, потом переехал. Он не собирался попусту тратить деньги.

Что ж, в квартиру ненадолго зайти придётся, на всякий случай и там он присмотрел запасные пути отхода. От полиции так легко не скроешься, но у Ковальского вряд ли много агентов на планете, которая занимает по отношению к Земле традиционно сдержанную позицию.

К знакомой улице Мэсс подъехал с другой стороны и, выскочив на поверхность в морозный полумрак, оказался довольно далеко от своего жилища. Как обычно, ветер к ночи стих, и отвоевав кусочек пространства у тусклых фонарей, в небе засияли звёзды. Мельком глянув в эту великолепную бездну, Мэсс отрешённо подумал, что сам иногда с трудом верит, что пришёл оттуда, и совсем другая звезда была его солнцем первые девятнадцать лет жизни.

Ощущение опасности сформировалось даже раньше, чем он услышал запах – знакомую крепкую смесь. Из-под навеса дешёвой закусочной на дорогу шагнули трое. Они явно выросли здесь и дышали уверенно, распространяя вокруг горький дух местного наркотика. Запах Мэсс различил явственно, но эти трое скорее торговали, чем употребляли. Их глаза глядели пусто и холодно.

Мэсс ощутил лёгкую досаду. Убедившись, что слежки нет, он зашагал по миру с привычной лёгкостью тренированного человека. Сохрани он надетую возле клуба маску, его принялись бы грабить без оружия, а сейчас в руке главаря местных бандитов поблёскивал пистолет. Впрочем, разыграть ноты страха никогда не поздно: и крепкие люди ломаются, заглянув в зрачок быстрой и, говорят, не очень болезненной смерти. Мэсс съёжился и попятился, но чуть-чуть, чтобы не увеличивать дистанцию. Кинжал в рукаве всегда к его услугам, но извлечь его и бросить – более длинное движение, чем потянуть спусковой крючок.

– Деньги давай! – заявил бандит с пистолетом. – И драгоценности, если они есть, но это мы проверим.

– Да-да, конечно, – пролепетал Мэсс.

Он поднял руки, демонстрируя покорность, потом, словно спеша услужить, принялся хлопать себя по карманам и шагнул ближе к противнику, как бы боясь утрудить его протягиванием горсти за добычей. Дистанция атаки.

Следят обычно за руками, но тренированные ноги танцовщика средство куда страшнее. Мэсс ударил снизу, выбивая вверх пистолет и сразу с разворота вломил каблуком в челюсть. Краем глаза следя за мелькающим в полёте оружием, Мэсс бросился на того из двух оставшихся бандитов, что казался здоровее. На сцене – танец, но на улице каждое из этих оточенных и омытых трудовым потом движений – сама судьба. Они быстры и вероятность пощады не заложена в них изначально. Мэсс ударил в незащищённый живот. Там мягко и меньше шансов пострадать самому. Бандита унесло к стене, и он осел, корчась в безнадёжных попытках вдохнуть.

Мэссу казалось, что он слышит, как холодный металл пистолета раздвигает воздух, скрипят молекулы, а едкий запах смазки оскверняет дыхание. Разворачиваясь к последнему участнику драмы он одновременно поднял руку, ловя оружие. Мир ненадолго возобновил бег, а потом опять замедлился, и Мэсс в деталях разглядел белеющее лицо и ужас, медленно ползущий из глаз. Этот налётчик увидел слишком много, чтобы представлять реальную угрозу, но Мэсс немало времени провёл на этих улицах и знал, что отпускать его тоже нельзя. Кто знает, как быстро и неизбежно выскочит из нор подмога? Короткий удар бросил парня в нокдаун, и холодно встретило его изморозное покрытие улицы.

Мэсс не потерял даром ни одного мгновения. Сунув пистолет в карман, он быстро обшарил все три еле живых тела и обзавёлся изрядным количеством наличных и двумя хорошими ножами. Пакетики с дурью не взял – зачем?

Свидетелей не оказалось. Благоразумные граждане исчезли из поля зрения всех четверых сразу, как началось действие, и Мэсс ни секундочки не опасался, что кто-то из них возьмёт на себя труд известить полицию. Тут такое место, что каждый разбирается сам. Попав сюда впервые, Мэсс потерпел немало посягательств. Его пытались склонить и к торговле наркотиками и к их употреблению и к мужеложству, но наткнулись на фамильное упрямство отпрыска одной из древнейших фамилий метрополии. Мэсс не собирался погибать, да и опускаться окончательно на это дно – тоже. Он выстоял. Бегущая в его жилах чистая кровь обязывала уважать себя.

Теперь до дома оставалось немного, и Мэсс пошёл быстрее. Заправляя под шарф выбившиеся белые волосы, он несколько раз оглянулся, но его никто не преследовал. Очнувшиеся бандиты, скорее всего, озаботятся поисками лекаря, а не новых приключений.

Вот и дом. С этой стороны он казался выше и больше. Мэсс бегло осмотрелся, втянул носом холодный воздух. Как будто всё как всегда и все свои. Он скользнул в знакомую дверь, в привычные запахи живущих здесь людей. Вчерашний кровавый след стёрся, инопланетная парочка киллеров смылась из его квартиры. Вот и отлично – решил Мэсс, и вопреки всему ощутил грусть. Чем-то понравились ему эти ребята, а если быть до конца честным с самим собой, приглянулась девушка с белой кожей, янтарным сиянием глаз и неслышной простотой движений.

Мэсс заставил себя вернуться в реальный мир. Припав к двери, он потянул носом внутреннюю волну и, успокоенный отсутствием в ней чужого, быстро отпер замок. Жалюзи плотно схлопнулись, когда он включил свет. Незачем кому-то снаружи знать, когда он бывает дома. Стараясь не допустить в сердце грусти по утраченному пристанищу и потерянному ужину, Мэсс быстро собрался. На полу у расправленной после раненого постели он увидел прозрачно-голубую тряпочку и машинально поднял её. Снова накатила тёплая волна её запаха, и он как воочию увидел перед собой ясный взгляд, трогательную линию нежной шеи, полновесные полушария грудей. Платочек был на девушке, мелькнул вчера, бледный как небо Аммагелласта. Мэсс машинально спрятал невесомую ткань на груди, под тёплой курткой. Пора уходить.

Мир снаружи засыпал и лежал тихо. Мэсс осторожно выбрался из тёмного вестибюля на крепнущий в ожидании утра мороз. Взгляд быстро скользнул по пустому ущелью улицы и наткнулся на высокую фигуру, качественно укрывшуюся в густой тени опоры. Мэсс узнал парня сразу. Агент Ковальского. Упустил добычу возле клуба, и решил попытать счастья здесь. Запахи быстро тают на морозе. Постоял минуту – и тебя словно нет. Мэсс не услышал его присутствия.

Оба на мгновение растерялись, оказавшись вот так нос к носу. Мэсс подумал про пистолет, но сразу отбросил нелепую мысль. Агент Ричарда Ковальского – не уличный бандит, совсем другой масштаб. Он высокий и крепкий. Кулаки такие, что расплющат мозг, не вынимая его из черепа. Выучка и реакция ничем не хуже, чем у тренированного танцовщика. Лучше, скорее всего. Как бы сделать так, чтобы с ним не драться?

Агент Ковальского расслабленно шагнул вперёд.

– Я турист, заблудился немного, не подскажете, как мне добраться до центра?

Оба прекрасно понимали, что ничем друг друга не обманут, но соблюдали правила игры.

– Разумеется! – ответил Мэсс. – Вам туда!

– Туда? – переспросил агент, даже не повернув головы.

Он сделал ещё один шаг вперёд. Мэсс мягко отступил.

Он адаптирован к этому миру гораздо лучше соперника, и это сейчас единственное преимущество. Он знает улицы. Он умеет здесь дышать. Он в полтора раза легче. Да, неимоверно утомлен, и выносливость его имеет границы, но зато беспредельно фамильное упрямство, а гонку всегда выигрывает тот, кто больше жаждет победы.

Мэсс развернулся и взял такой резкий старт, что противник за спиной споткнулся от этой внезапности. Плохо, господин агент Ковальского! Тут каждый миг на счету. До чего живуч предрассудок, что танцы – это гламурная ерунда, что если ты в атласе и на сцене, то зарабатываешь деньги не напрягаясь. Ведь люди видят, что выполняешь сложнейшие трюки, но продолжают наивно верить, что перед ними котята, а не тигры. Ладно, запишем это в преимущества.

Мэсс бежал легко. Безупречный механизм длинных ног нёс его над планетой, и фамильный недостаток, который завистники называли твердолобостью, помогал забыть об усталости и боли. Противник не отставал. Дышал он неважно, но застоявшиеся мышцы просили работы, да и диетой не изнуряли его сумасшедшие тренеры клуба. Мэсс знал, что гонка на выносливость грозит затянуться надолго, поэтому не собирался испытывать судьбу. Он бежал к хорошо известной ему цели.

Местные любители погонять на мобах машины свои берегли и держали под замком, но по ночам проходили соревнования. Перерывы между заездами парни и девушки коротали в одном из заведений, предоставлявшем клиентам все услуги, что можно купить за деньги. Стоянка здесь, конечно, тоже охранялась, хотя без лишнего усердия. Всякий знал, что покусившись на дорогой моб, довольно скоро потом распрощается с головой, глупой по жизни или от рождения. Мэсс понимал, что рискует, но парень, наступающий на пятки, вполне способен был перебить предыдущие страхи.