Текст книги "Екклесиаст (рус. и англ.) Илл.Эрнста Неизвестного"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Тщета всех усилий

Суе, или всуе, – напрасно, даром, тщетно, попусту, без пользы. Так толкуют словари. В древнерусском есть слово «суи» – пустой, тщетный. Лингвисты связывают его с древнеиндийским и латинским словами, означающими пустоту. В литовском сходное по звучанию слово означает «горсть».

Русский язык хранит пословицы, метко рисующие приверженность нашу земному, временному, скудельному, нескончаемому бегу стремлений, дел и помыслов.

На суету и смерти нет. От суеты не уйдешь, ты – от нее, а уж она на берегу. Суета наперед нас поспевает: не она за нами, а мы за нею.

Хотя суета и тщета синонимичны (все же, оговоримся, не до конца), некоторые переводчики, улавливающие оттенки на языке подлинника, предпочитают второе определение. Но, согласитесь, «тщета тщет» по-русски воспринимается неблагозвучно.

Дело в том, что ни «суета», ни «тщета» не передают того смысла, которым в оригинале обладает «хавэл». Это – если дать развернутое определение – пар изо рта в морозный день. Нечто, чему невозможно представить более полное исчезновение. Тщета хранит в себе след усилия, который может оставаться в памяти. Хавэл – исчезновение, растворение в небытии, как пар на холоду.

Таков итог наших усилий. В том числе и тех, что описаны в 2:4– 9 {посадил себе виноградники... сделал себе водоемы...).Слово «хавэл» не несет в себе оценочной категории и как бы бесстрастно. И вот все исчезнет, как исчезнет само исчезновение.

Французский философ Анре Неер, обратившись к этимологии этого слова, открыл спектр неожиданных ассоциаций, своеобразно обогативших тему исчезновения. Исследователи Библии и до него уже подметили то обстоятельство, что «хавэл» и «Авель» на древнееврейском пишутся одинаково. Впереди придыхательный звук, напоминающий украинское «г», так что совпадают и произношения.

Авель, второй сын Адама и Евы, пастух, что подталкивает к догадке о склонности к созерцательности и размышлениям. Выпустив стадо на пастьбу, можно лечь, раскинув руки, и смотреть в небо. Этимология имени Каин тоже интересна. Смысловой перевод: приобрести. Приобрела я человека от Господа,– сказала Ева, родив. Сцена убийства Авеля Каином, потрясающая по лаконизму и силе изложения, производит неизбывное впечатление на всякого, кто читал ее, поэтому нет  смысла ее воспроизводить.

– Где Авель, брат твой?

– Разве я сторож брату моему?  Быт 4:9

Возможно, он и не осознал до конца, что натворил, ведь это было первоубийство, доселе смерть не являла еще лика своего на земле.

Каин – приобретение, Авель (Гавел, Хавел) – исчезновение. Это чистое дитя созерцания исчезло, не оставив потомства. Хавел (Авель) растворился, как дыхание на ветру. Каин, проклятый, гонимый, продолжает жить, приобретать. Строить города, учреждать ремесла. Этим он напоминает Когелета в период, когда тот увлекался материальным созиданием (... виноградники... водоемы...).В знаменитой строфе, только что упомянутой (2:4—9), находим глагол «канити» (приобрел себе), однокорневой с Каином, и это дает возможность Нееру созидательную деятельность Когелета назвать «каинизмом». «Фаустовская жажда наслаждения и безудержная страсть к обладанию».

Внуки Каина – один стал отцом всех живущих в шатрах скотоводов (Быт 4:20),другой – всех играющих на гуслях и свирели (Быт 4:21), третий – ковачом всех орудий из меди и железа (Быт 4:22 ).Они унаследовали тягу к созданию и творчеству. Потомки их размножились и расселились по земле. И – что же? Потоп смыл их города и унес в мутных волнах их самих. Мировая катастрофа уничтожила Каиново человечество и Каинову цивилизацию. (Научное толкование этого эпизода, который сейчас, вероятно, назвали бы экологическим бедствием и среди причин в равной степени выставили бы как природные, так и нравственные факторы, в данном контексте приводить нет необходимости.) И все их деяния в одночасье превратились в – хавэл. В пар изо рта. Они исчезли, не оставив следа, как тихий пастух Авель.

Спаслось семейство Ноя. Ной потомок Шета (Сифа), третьего сына Адама и Евы. Когда он родился, Ева произнесла: Бог положил мне другое семя вместо Авеля...(Быт 4:25)  ...Голос крови брата твоего вопиет ко Мне от земли (Быт 4:10),– сказано было на месте убийства. (В подлиннике – кровейбрата, и это можно понимать так, что вопиет и кровь неродившихся потомков.) Теперь мать воспринимает рождение сына как восстановление семени. Голос крови, вопиющий из-под земли, был услышан. Авель – исчезновение. Шет – восстановление.

Ныне на земле живет Шетово человечество. Все мы потомки Шета; мы от одного предка (если даже забыть о прародителях Адаме и Еве). Противоток идей: «исчезновение – восстановление» (от хавэл к «услышанию» голоса вопиющего) – философский стержень поэмы «Екклесиаст».

Тема насильственной смерти в ней не фигурирует (разве что в общем контексте темы зла).

Музыкальная структура

Изречения о смерти. Они пронизывают поэму. Тема смерти варьируется во всех ее частях. Она как бы заполняет все пространство поэмы. Впервые явственно слышим ее в 2:14.

...Одна участь постигает их всех.

Мудрый умирает наравне с глупым, и забвение всех погребает. Сюда примыкает и знаменитая эскапада о животных. Человек смертен, и зверь смертен.

...участь сынов человеческих и участь животных – участь одна: как те умирают, так умирают и эти, и одно дыхание у всех, и нет у человека преимущества перед скотом... Еккл 3:19

Коли равны мы с ними перед лицом смерти, заключает древний поэт, то чваниться ли нам перед ними в жизни? А уж тем паче людям-то друг перед другом...

И запевные строки:

Что пользы человеку от всех трудов его, которыми трудится он под солнцам? Еккл 1:3

– о том же. О смерти, везде и вечно подстерегающей сынов Адамовых. И заканчивается поэма грандиозной картиной «Смерть Человека».

Смерть в поэме не «кровавая», не отвратительная – это «чистая» смерть (как «чистые» желания, мерою которым служит) – иначе бы и нельзя было поставить эту проблему в философско-поэтическом ключе.

 ... человеку великое зло оттого, что он не знает, что будет; и как это будет – кто скажет ему? Еккл 8:6-7

Человек не властен над духом,  чтобы держать дух, и нет власти у него над днем смерти, и нет избавления в этой борьбе... Еккл 8:8

... голос глупого познается при множестве слов. Еккл 5:2

...начало слов из уст его – глупость, а конец речи из уст его – безумие. Еккл 10:13

Это изречение, исполненное горькой поэзии, соприкасается с размышлениями Екклесиаста о происхождении мирового зла. Здесь заострим внимание на том, что тема смерти разворачивается по законам музыкального искусства, а не словесного.

И это не случайно.

Великое произведение в самой своей структуре отражает представление творца его о Вселенной. Художник неосознанно стремится повторить Акт Творения: создать мир, населить его существами, порожденными его волей и воображением. По великим произведениям искусства и литературы будущий исследователь может судить о космогонических представлениях эпохи. Данте выразил представление об иерархических сферах пространства. Бальзак – об иерархии социальных сфер.

Повторить Акт Творения нельзя, возвыситься до Творца невозможно, и подспудное понимание этого – одна из трагических коллизий искусства. Она оказывает скрытое воздействие на художественное произведение.

Художественное творчество – это борьба Иакова с Богом. (Имеется в виду известный эпизод «Сон Иакова в Пенуэле»: И боролся Некто с ним до появления зари.)

Свернутые небеса

«Екклесиаст» построен по законам музыкального искусства, но в его композиции отразилось авторское восчувствие Олама. Потому он так сложен. Это Олам в миниатюре. Модель свернутого пространства-времени.

У Исайи есть выражение:

И небеса свернутся, как свиток книжный. Быт 32:24

Представление о «свертываемости» мирового пространства – одна из категорий сознания древнего еврея.

Псалмопевец возглашает о Всевышнем:

Склоняющий небеса, как полотнища.

Кстати, небеса по-еврейски – шамаим – во множественном числе. «Небо» сказать нельзя. Правильный перевод, вероятно, будет: небеса свернутся, как свитки книжные.

Соломон произнес при освящении Храма, обращаясь к Богу:

Небо и небо небес не вмещают Тебя.

Он имел в виду, конечно, не пространственные соотношения, а духовную высоту.

Манера, способ чтения воздействуют на восприятие. Мы привыкли читать линейно. Сюжет – фигура пространственная. Не столь еще давно литературоведы увлекались вычерчиванием сюжетных графиков. Соединяли линиями точки на осях абсцисс и ординат.

Некоторые древнееврейские сочинения линейно читаются с большими потерями.

Небеса можно развернуть. «Екклесиаст» можно развернуть.

И мы увидим в нем то, что пряталось в подвертке и складках.

Развернутуюпоэму мы прочитаем линейно, но тогда уже привычная манера чтения нас не обманет.

Мы услышим Проповедь в Собрании. Поймем Обращение к Людям. Найдем развернутоенравственное учение.

И это учение жизнемудрое, учение – о радости, как это ни покажется странным иному читателю, привыкшему связывать с Когелетом представление о мрачном, нелюдимом мудреце.

Вера и спасение

Мы оставили Екклесиаста в положении самом бедственном. Философский эксперимент закончен; в жизни не найдено ничего самоценного; она стала немила. Что там! – мудрость, которой втайне гордился и годами копил, и та теперь в тягость...

...и меня постигнет та же участь, как и глупого: к чему же я сделался очень мудрым?  Еккл 2:15

Все суета– и самая мудрость... На этом кончается «сюжет» – и всегда обрывался анализ. Когда мы развернем свиток,то убедимся, что такое чтение дотягивает едва ли до половины содержания.

Но что сталось с героем? Нашел ли он в себе силы воспрянуть к жизни? Но где бы он мог их почерпнуть, если все кругом прах и тлен? На каком клочке философской тверди удержался от падения в бездну?

Возненавидел я жизнь... Еккл 2:17

– что горше такой муки?

Противны стали мне дела, которые делаются под солнцем... Еккл 2:17

– впору руки на себя наложить.

И обратился я, чтобы внушить сердцу моему отречься от всего труда, которым я трудился под солнцем... Еккл 2:20

Вот какое отвращение испытывал к своим же большим делам,которыми вчера еще похвалялся!

Как жить подле этого огня?..– вопрошал Исайя. И верно – как?

«Екклесиаст» – мрачная книга. Бессмысленно оспаривать это утверждение. Иные считают ее самой мрачной во всей мировой литературе. Гордый дух повержен, разве не страшно? Смысл жизни утрачен, как жить? Мы находим в поэме ноты ужасающего отчаяния...

Просветление души Екклесиаста началось с осознанием страшной истины, которая могла бы убить его. Он разуверился в возможности постичь окружающую действительность (в реальности которой не сомневался, иначе пришлось бы отказаться от признания Акта Творения и всей концепции Олама). Вот соответствующие выписки – прошу читателя обратить внимание на крепость поэтических сравнений, библейскую грубость оборотов, которая придает им непреходящую свежесть.

Как ты не знаешь путей ветра и того, как образуются кости во чреве беременной, так не можешь знать дело Бога, Который делает все. Еккл 11:5

(Кости во чреве – почти на грани недозволенного...)

Разум бессилен проникнуть в суть явлений.

...человек не может постигнуть дел, которые делаются под солнцем. Сколько бы человек ни трудился в исследовании, он все-таки не постигнет этого; и если бы какой мудрец сказал, что он знает, он не может постигнуть этого. Еккл 8:17

Тут вроде бы предельная черта. Всевластна Смерть – и немощен Разум. Необъятен Олам, а человек – это временной фотон.

Но... Олам создан (возродим в себе екклесиастическое восчувствие Вселенной) – Олам может быть снят. Вместо него сотворен иной Олам. Он будет подчиняться иным законам. Законоположениям. Законосочетаниям. В нем будет иная материя. Если она вообще понадобится. И смерть будет подчиняться иной реальности. Если ей вообще будет дано реальное существование. Это фантастический мир, но он соответствовал космогоническим представлениям древнего Востока. Напоминаю о вселенском ощущении дива, ужаса и восторга.

Когелета спасает вера. Он понимает трагичность судьбы человека, заложенную в самом его бытии. Но в бытии этом есть тайна, и из мрака брезжит надежда. Он так создан, этот мир!

Смотри на действование Божие: ибо кто может выпрямить то, что Он сделал кривым? Еккл 7:13

Смотри, восчувствуй. Отверзи восторженные очи души...

Содержащиеся в некоторых работах утверждения о том, что Екклесиаст сомневается в существовании Бога, не могут быть восприняты всерьез. Тому противоречат психология древнего еврея и прямые высказывания героя поэмы. Как говорится, имеющий очи да видит. Только вот у умного глаза его – в голове его, а глупый ходит во тьме...Еккл 2:14

О дружбе

...И он поднял массивную голову, тряхнул гривой, когда-то пышной, теперь посеревшей от мелкой проседи, и глаза его, потускнелые было, заблестели, а в углах их натянулись ленивые, сухие, знакомые всем морщинки. Внезапно установилась тишина. Слышно было, как потрескивает масло в светильниках. Слуга подал ему другой кубок с вином. Головы повернулись, все ждали слова царя...

О чем могло бы быть это слово? О чем молвить возрождающемуся после болезни духу?

О дружбе.

Екклесиаст одинок. Одинок, потому что – царь и нет утешителя у него,потому что погружен в себя и потому что – философ. Одинок в нравственных исканиях, эксперимент ставит на себе и даже на пир является, чтобы испытатьвеселие.

И, наверное, поэтому из груди его вырываются такие горячие, исполненные боли и скрытой зависти, проникновенные слова о благорасположении сердец, о дружествовании.

Они хорошо известны читателю. Давно уж и «во всех языцех» стали «притчами». Просто напомню их.

Двоим лучше, нежели одному... упадет один, то другой поднимет товарища своего. Еккл 4:9

Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который поднял бы его. Еккл 4:10

Также, если лежат двое, то тепло им; а одному как согреться?  Еккл 4:11

Лучше горсть с покоем, нежели пригоршни с трудом и томлением духа. Еккл 4:6

И если станет преодолевать кто-либо одного, то двое устоят против него: и нитка, втрое скрученная, нескоро порвется. Еккл 4:12

Сравнения (у этого царя!) простонародны, общепонятны: ссученная нить... прижатые, чтобы согреться, тела... И потому так доходчивы.

Поднявшись после высокой своей болезни, стряхнув душевное оцепенение, Екклесиаст теперь спешит к людям, ему есть что сказать им, и становится

ПРОПОВЕДУЮЩИМ В СОБРАНИИ КОГЕЛЕТОМ

Положительный идеал

Екклесиаст разворачивает перед слушателями гармоничный идеал человеческого счастья (диву даешься, как раньше не замечали этого!). Его слово ответственно; говорит мудрец, заглянувший за некие пределы, куда глаз обыкновенного человека – а к нему и обращена проповедь – не дотягивает. Екклесиаст раскрывает народный идеал, идеал крестьянской жизни, выражая его в звучных, торжественных строфах. Как жить человеку в немногие дни жизни его?

Трудиться и делать добро. И с избытком даже:

...отпускай хлеб твой по водам. Еккл 11:1

Кто им покормится, кого обласкает твой подарок? Течению предоставь доброденствие твое.

Дружбы держаться. Жену любить, которую любишь... и которую дал тебе Бог под солнцем на все суетные дни твои...Еккл 9:9

Все, что может рука твоя делать, по силам делай; потому что в могиле, куда ты пойдешь, нет ни работы, ни размышления, ни знания, ни мудрости. Еккл 9:10

Горе смерти еще и в том, что она лишает человека наслаждения работой! Там нет работы, и не придется размышлять, и не нужны знания и мудрость. Трудиться даровано человеку лишь в земной жизни. Вот и работай, пока по силам руке твоей...

Умягчай характер. Остерегайся гневаться.

Не будь духом твоим поспешен на гнев, потому что гнев гнездится в сердце глупых. Еккл 7:9

Быть может, постижение мудрости с того и начинается, чтобы научиться сдерживать свой гнев, разорить гнездо его в своем сердце...

Обещал – исполни.

Лучше тебе не обещать, нежели обещать и не исполнить. Еккл 5:4

Как известно, это изречение стало как бы священной заповедью у иудеев. У многих народов, куда проникла Библия, оно стало пословицей.

Лучше горсть с покоем, нежели пригоршни с трудом и томлением духа. Еккл 4:6

Это мудрое наставление тоже вместе с Библией широко распространилось, переделывалось в пословицы.

Юноша! Юности своей не стыдись, не торопи годы.

Веселись, юноша, в юности твоей, и да вкушает сердце твое радости во дни юности твоей... Еккл 11:9

Молящийся!

Будь готов более к слушанию, нежели к жертвоприношению. Еккл 4:17

Внутренняя сосредоточенность более угодна, нежели внешняя щедрость.

Не греши! Но уж коли случилось, не предавайся отчаянию, что было бы еще большим грехом.

Нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы. Еккл 7:20

Во дни благополучия пользуйся благом, а во дни несчастья размышляй: то и другое соделал Бог для того, чтобы человек ничего не мог сказать против Него. Еккл 7:14

И эта строфа при общедоступной понятности не так проста, в ней скрыты невидимые смысловые пласты.

Екклесиаст проповедует трудолюбие, милосердие, непритязательность в жизни, кротость. Снова и снова возвращается он к этому.

Сладок сон трудящегося, мало ли, много ли он съест; но пресыщение богатого не дает ему уснуть. Еккл 5:11

Не лишено любопытства, что Екклесиаст проповедует незлобивость к вышестоящим.

Если гнев начальника вспыхнет на тебя, то не оставляй места твоего, потому что кротость покрывает и большие проступки. Еккл 10:4

Главное же:

  Утром сей семя твое, и вечером не давай отдыха руке твоей... Еккл 11:6

Как видим, Проповедующему любы крепко на земле стоящие мужчины и женщины, работающие, верные в браке и дружбе, веселые и совсем не склонные к аскетизму и подавлению здоровых наклонностей натуры.

 Сладок свет, и приятно для глаз видеть солнце. Еккл 11: 7

Последняя сентенция открывает неожиданную сторону в нравственном учении Когелета. Наслаждаться солнцем, радоваться свету – вот уж суета! Верно? Лучик блеснул на гребне волны и пропал... В нем бытийности никакой, его не ухватишь ни руками, ни памятью... Но нет! Не такая уж и суета... Надо радоваться жизни. И любой даже мелочи ее, какая в немногие-то дни наши достается нам.

Нет... ничего лучшего, как веселиться и делать доброе в жизни своей. Еккл 3:12

Веселие тут поставлено рядом с деланием добра и приравнено к благотворительности; если вдуматься, так оно и есть. Радость – благо по отношению к себе и к другим.

И если какой человек ест и пьет, и видит доброе во всяком труде своем, то это дар Божий. Еккл 3:13

Ода к радости

Благое расположение к труду и плодам его и к так называемым малым радостям жизни признается настолько важным, что Когелет торопится повторить это и внушить слушателям:

Есть и пить и наслаждаться добром во всех трудах своих... Еккл 5:17

Кому это удается, кто постиг искусство радоваться труду, благам жизни – то это дар Божий– награда человеку свыше. И меланхолически добавляет вполне в своем екклесиастическом духе:

Недолго будут у него в памяти дни жизни его...  Еккл 5:19

Вообще же песнь радости, призывы к ней прорываются сквозь трагизм, окутывающий поэму; забыв об этом, невольно исказим ее содержание. В ней человек осознал трагизм своего положения в мире – и поразился этому. Опять же хочу подчеркнуть, человек не племени, не народа или сообщества народов, человек в мире! Человек в мире людей.

Тем мужественнее звучит ода к радости!

И похвалил я веселье; потому что нет лучшего для человека под солнцем, как есть, пить и веселиться: это сопровождает его в трудах во дни жизни его, которые дал ему Бог под солнцем. Еккл 8:15

Не беззаботно, а сознательно стремиться к радости – долг и доля наши! И если какой человек не умеет радоваться и не желает постигнуть это умение, он вызывает у Екклесиаста презрение и жалость. Вот примечательное высказывание:

  Если бы какой человек родил сто детей и прожил многие годы, и еще умножились дни жизни его, но душа его не наслаждалась бы добром... то я сказал бы: выкидыш счастливее его...Еккл 6:3

Сравнение далеко не «интеллигентное», прямо скажем, но не коробит вкуса и запоминается. Жалобщик, нытик – выкидыш счастливее его!

Потому что он напрасно пришел и отошел во тьму, и его имя покрыто мраком. Еккл 6:4

Он даже не видал и не знал солнца... Еккл 6:5

Солнышку ни разу не улыбнулся! Бедняга...

В древней еврейской литературе сходные мотивы находим лишь в некоторых псалмах (которым также приписывается большая древность). Нелишне напомнить, что отношение к «веселью» в иных религиозных системах далеко не поощрительное. Как бы заглянув в запредельные дали, Когелет заповедал: радуйся, человече. Это твоя доля. He зазорно это. Радости и горести перемешались во временном потоке жизни. Не избегнуть одних, зачем же пренебрегать другими? ...

То и другое соделал Бог для того, чтобы человек ничего не мог сказать против Него. Еккл 7:14

...ешь с весельем хлеб твой, и пей в радости сердца вино твое, когда Бог благоволит к делам твоим. Еккл 9:7

Да будут во всякое время одежды твои светлы, и да не оскудевает елей на голове твоей. Еккл 9:8

Какая доброта лучится из глубины веков!..

И, наконец, свод нравственного учения, ярчайшие страницы проповеди: