Текст книги "Черепашки-ниндзя спасают Землю"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

–   Засёк. Сигнал поступал откуда-то с вершины горы. Более точно нельзя было это сделать. Слишком уж коротка была передача, – ответил Донателло.

–   Значит, Эйприл на самом деле находится в обсерватории на вершине горы, и это её настоящий голос. Пора готовиться к штурму! – подпрыгнул на месте Леонардо, вынимая из-за спины свои мечи.

–   А разве тебе удалось победить в поединке хотя бы одного остроуха? – спросил Микеланджело, охлаждая воинственный пыл своего командира.

–   Мы спасём Эйприл пусть даже ценой нашей жизни! – воскликнул Леонардо, потрясая в воздухе своими блестящими мечами.

–   Грош цена нашей жизни, – проворчал Донателло, – если мы не научимся побеждать остроухов в бою.

–   Как можно повергнуть каменную скалу? – спросил его Рафаэль. – О такого каменного идола только голову расшибёшь.

–   Не надо расшибать головы, – посоветовал Донателло. – Они нам ещё пригодятся, чтобы иногда задумываться над своими поступками.

  Целый день черепашки безвылазно сидели у приемника, ожидали нового сеанса связи. Но эфир молчал, только потрескивали помехи, которые посылал непрерывно работающий тау-генератор Хааврона.

  Эйприл так быстро прервала связь, потому что в зал зашёл прислужник-остроух с подносом в руках. На подносе лежали блестящие камни, отвратительные на вид. Но, тем не менее, Эйприл съела их с большим аппетитом и запила большой кружкой керосина.

  Остроух не собирался уходить с посудой из зала, как это всегда прежде делала кистепёрая рыба. Он уселся на полу у входа и принялся щелкать мелкую гальку, как у нас грызут семечки.

  Эйприл незаметно подошла к выключателям, чтобы погасить свет. Она хотела проверить, исчезнет ли остроух из вида в темноте или нет. Но выключателей не было на прежнем месте! Предусмотрительный Хааврон позаботился, чтобы вокруг остроухого охранника всегда был яркий свет.

  Эйприл вернулась за пульт компьютера, хотела снова назвать пароль, чтобы получить доступ к радиосвязи. Но заметила, что уши остроуха, как антенны, медленно поворачиваются в её сторону.

Глава 22. Донателло клюнул на приманку Хааврона

  Три ночи подряд после радиосообщения от Эйприл черепашки делали тайные вылазки на стены замка. Все они прошли безуспешно. То выход из подземного лабиринта был слишком узок, то сам лабиринт выходил под самый фонарь, под которым дежурил с мечом какой-нибудь стражник-остроух.

  На четвёртую ночь в поход отправился один Донателло. Он не стал полагаться на своих боевых друзей – от одного ниндзя будет меньше шума на гулких каменных улочках. Ему удалось незаметно выбраться из провала посреди мостовой и спрятаться в тени под стенами высокой башни. Вокруг было тихо.

  Донателло прицепил к ладоням специальные стальные когти и, как настоящий паук, полез по вертикальной стене до самого верха.

  Он чёрной тенью крался вдоль зубцов стены и выходил на открытое пространство только в самом непроглядном месте. Остроухие воины, которые несли дежурство в свете своих высоких хрустальных фонарей, ничего не видели во тьме за границей света, поэтому ему легко удавалось проскользнуть мимо часовых, которых повсюду выставил Хааврон. Властитель плёл свои сети из вооружённых застав, чтобы заполучить в них черепашек живыми и невредимыми.

  Благополучно пробравшись на самую вершину замка-города, Донателло при помощи когтей и верёвки взобрался на круглый купол обсерватории. Хааврон был так уверен в безопасности, что не стал освещать сам круглый купол.

  Закрепившись верёвкой за шпиль флюгера, Донателло спустился вниз и заглянул в окно.

  В компьютерном зале он увидел одного остроуха, колдующего у включенных компьютерных мониторов. Второй остроух сидел развалившись у двери и щелкал свои каменные семечки. Если бы Донателло только мог знать, что перед ним была у компьютера сама их Эйприл!

  Но Эйприл тоже не могла заметить осторожного ниндзя, который накинул на лицо чёрную сеточку, а сам опутался чёрным бесформенным плащом. Все ниндзя знают – простой человек в темноте распознаёт только знакомые предметы. Мимо бесформенных очертаний он спокойно проходит или равнодушно отводит от них свой взгляд.

  Остроух, сидевший в зале у самой двери, насторожил свои широкие уши, медленно приподнялся и вышел из зала. Донателло из предосторожности быстро скатился с купола и невидимой тенью проскользнул вдоль стены обсерватории в непроглядную темноту.

  Кроме обсерватории, свет во всём замке горел только в самой крайней башне. Добраться до неё по крепостным стенам не стоило большого труда. Фонари, вокруг которых стояли охранники, горели только внизу. Но около башни с освещённым окном, как назло, стоял высокий хрустальный столб и далеко освещал всю округу. Вокруг фонаря топал как заведённый остроух с мечом наголо. Забраться по стене к окну можно было, лишь убрав часового. Но как его уберёшь, если до сих пор черепашкам не удалось победить ни одного остроуха?

  Донателло из темноты бросил вниз со стены камушек.

  Остроух медленно повернулся на звук и застыл каменным идолом. Донателло спрыгнул вниз и изо всех сил ударил его бамбуковой палкой по косматой голове. Палка разлетелась в щепки, а остроухХ вряд ли даже почувствовал удар.

  Тремя огромными прыжками Донателло бросился в спасительную тень. Остроух своими безжизненными глазами принялся осматривать всё вокруг.

  Донателло вынырнул из темноты и приблизился к остроуху с ножом в руке. Остроух замахнулся двуручным мечом со всего плеча и рубанул воздух над головой Донателло. Ниндзя едва успел пригнуться. Но в тот же момент он очутился за спиной у остроуха и набросил на него свою чёрную накидку. Очутившийся в темноте под плотной шёлковой накидкой остроух оцепенел. Меч со звоном выпал из его руки. Фигура под чёрной тканью начала медленно таять на глазах у Донателло.

  Через минуту смятая накидка лежала на земле, а остроуха и след простыл.

–   Поспи, приятель, до рассвета!

  Донателло одним прыжком подлетел к фонарю, молниеносным ударом перерезал какой-то кабель, и фонарь потух.

  Ниндзя-черепашка с быстротой ящерицы-геккона, бегающей по стенам за мухами, вскарабкался к окну и увидел в нем Эйприл. Он не стал стучать в стекло, а включил передатчик, прикреплённый к поясу. Аппарат черепахосвязи должен быть всегда с Эйприл в виде заколки на волосах, но этой заколки Донателло на ней не заметил.

–   Эйприл! Тебя вызывает Донателло! – прошептал он в микрофон, прикреплённый у него на цепочке вокруг шеи.

  Донателло, цепко державшийся за камни у окна башни, тут услышал вызов по черепахосвязи в микродинамике, вставленном в левое ухо, и с трудом переключил передатчик на прием.

–   Донателло! Это Эйприл! Я тебя слышу приём! Говори скорей, пока нет моего охранника.

–   Эйприл! Говорит Донателло! Я тебя вижу в башне через окно – приём!

–   Донателло, это не я, а приманка, которую приготовил для вас Хааврон! Берегись! Это засада!

–   Кто такой Хааврон?

–   Потом расскажу – берегись его!

  Донателло недоверчиво вгляделся в рыжеволосую девушку, которая спокойно сидела в комнате за столом и вышивала на пяльцах симпатичную незабудку с божьей коровкой на листиках. Никакой заколки-передатчика в её волосах Донателло не увидел. В комнату вошли два рыцаря в латах, показали на окно, возле которого висел в темноте на стене Донателло, и стали по бокам от девушки с рыжими волосами.

  «Эйприл» поднялась с места и, как слепая, с вытянутыми вперёд руками пошла к окну.

–   Эйприл, я тебя вижу! Ты идёшь прямо ко мне!

–   Донателло, никуда я не иду! Я сижу в образе остроуха в обсерватории. Перед тобой простое чучело или обман зрения! Ты в опасности. Ты где?

–   Я смотрю на тебя из окна на крайней башне, ты идёшь ко мне.

–   Донателло, это не я! Сейчас же опускайся вниз и скройся в темноте!

–   Как тебе поверить, Эйприл, что именно ты, там вдалеке, – настоящая?

–   Спроси меня о чём-нибудь!

–   Сколько люков над канализационным коллектором , где мы живём в Нью-Йорке?

–   Четыре!

–   Теперь верю!

  Донателло едва успел отпрянуть от окна, как рыжеволосая девушка в походном комбинезоне превратилась в страшного рогатого динозавра.

  Динозавр протянул свои когти к Донателло, но тот успел метнуть в него звездочку ниндзя с остро заточенными краями.

  Зубцы звёздочки рассекли роговые бляшки на лбу Хааврона.

  Донателло втянул в панцирь голову, руки и ноги и колобком скатился с башни. За ним, грохоча железными латами во всю прыть неслись два рыцаря с копьями. Донателло не сбежал, а снова скатился колесом уже с отрога горы и влетел в глубокий пролом, за которым открывалась пещера в горе. Рыцари хотели спрыгнуть в тёмную дыру за ним, но неведомая сила притянула их к плоской скале, нависшей козырьком над проломом.

  Рыцари в латах прилипли к ней, как жуки, приколотые булавками к бумажке. Донателло поднёс к глазам компас на руке – стрелка компаса вертелась, как сумасшедшая.

–   Всё понятно – тут залежи магнитного железняка. В ваших латах тут вам делать нечего. Отдохните здесь, ребята, а у меня дела!

  Донателло без сожаления оставил двух припечатанных магнитной рудой к скале монстров и нырнул в подземный лабиринт. Через полчаса он узкой лазейкой вполз в пещеру, где его ожидали черепашки-ниндзя.

  Они сидели у радиоприёмника с наушниками на голове. Мак-Тертель протянул Донателло свои наушники.

–   Донателло, – раздалось у него в ушах. – Ты живой?

–   Живой – живой, ещё какой живой... Эйприл, ты не забыла, где у тебя аварийный радиомаячок? – напомнил ей про изумрудные серёжки Донателло. – Включи его завтра ночью. Он тебе ещё пригодится.

–   Всё понятно! Конец связи! Мой остроух-охранник снова возвращается.

Глава 23. Спасение Эйприл

  Когда уже всё было готово, когда ниндзя проверили каждую мелочь на своём костюме и еще раз тщательно подвязали оружие, чтобы не бренчало на операции, неожиданно раздался истошный визг маленького Мак-Тертеля:

–   Так нечестно!

  Ниндзя обернулись назад, хотя оборачиваться при выходе на операцию было плохой приметой.

–   Так нечестно – теперь моя очередь идти на боевую вылазку к замку! – капризничал Мак-Тертель.

–   Нос не дорос, – сказал ему Микеланджело.

–   Так нечестно – вы не принимаете меня в игру!

–   Потому и не принимаем, что теперь мы не играемся в игрушки, а идём спасать нашу Эйприл, – пояснил Леонардо серьёзным голосом командира.

–   Так нечестно... – пискнул было Мак-Тертель, но Рафаэль ловко перевернул его на спину, и бедный черепашонок завертелся юлой на панцире под ногами у настоящих ниндзя, пытаясь перевернуться снова на живот.

–   Вот и вертись тут, как карусель, – сказал Леонардо, – пока не повзрослеешь. А мы пошли на операцию.

–   А я? – теперь уже жалобно пропищал Мак-Тертель.

–   А ты останешься на связи, – сказал Донателло. – И наловишь нам свежих рачков в озере.

–   Я их терпеть не могу!

–   Зато Рафаэлю они нравятся, – сказал Микеланджело. – Правда, Раф?

–   Ага, – подтвердил Рафаэль. – Мне по вкусу все мелкие водные обитатели.

–   Особенно пиявки, – буркнул Микеланджело.

* * *

  Эйприл включила радиомаяк – микроскопический передатчик, вмонтированный в серёжки с изумрудом. Она весь день волновалась и никак не могла дождаться сегодняшней ночи. Хааврон, казалось, забыл про неё. Даже охранник-остроух куда-то исчез, оставив после себя горку надкусанных камушков на пороге. Эйприл включила радиопередатчики в серёжках. Только бы в них не подсели батарейки...

  Радиомаячок непрерывно наигрывал одну и ту же рождественскую песенку.

  Когда черепашки вышли к какому-то заброшенному скверу, похожему на храм под открытым небом, они услышали в наушниках этот очень слабый сигнал.

–   Пусть до рождества ещё далеко, – сказал Донателло, – зато до Эйприл уже рукой подать!

  Он показал черепашкам рукой на обсерваторию. С площадки храма открывался хороший вид на вершину горы.

  Храмовой комплекс казался совершенно заброшенным. Это было самое тёмное место на всей горе-замке. Недалеко от разрушенного храма с колоннами возвышалась скульптура какого-то позабытого бога дикарей. Каменный истукан с блюдом на голове стоял так выгодно, что с него можно было перебросить верёвку с тяжёлым якорем-кошкой на конце до самой стены, за которой поднималась к небу обсерватория, где томилась в плену Эйприл.

  Рафаэль первым взялся за верёвку, свёрнутую тугими кольцами. Он долго крутил её над головой, пока моток не стал со свистом рассекать воздух, потому выпустил один конец веревки из рук.

  Верёвка описала плавную дугу, но не долетала до зубчатой стены.

–   Да, – сказал Донателло. – Без пиццы ты никуда не годишься. Вот посмотри, как я доброшу.

  Теперь уж Донателло размахнулся верёвкой с длинной кошкой на конце. Острые крюки кошки скользнули по стене, но не зацепились за зубцы.

–   Знатно брошено, но это не заброс, – сказал Леонардо, наматывая верёвку на локоть.

  Размахнулся Леонардо так, что едва сам не сорвался с пьедестала, на котором стояла скульптура бога с блюдом над головой. Верёвка прочертила кривую линию в воздухе. Крючья кошки прочно уцепились за камень стены, за которой возвышалась обсерватория. Черепашки натянули верёвку так, что она превратилась в прямую линию.

–   Вот это заброс, так заброс.

  Леонардо закрепил другой конец верёвки за основание каменного истукана, и хотел было уцепиться за туго натянутую струну, чтобы перейти по ней к обсерватории, как Микеланджело оттолкнул его.

–   Пустите! Только я спасу Эйприл. Только я так сильно люблю её!

  Леонардо не стал возражать, только сказал в напутствие:

–   Возьми палку у Донателло, чтобы легче было сохранять равновесие на верёвке.

  Тонкая верёвка резала босые ноги, покрытые жёсткой черепашьей кожей, но Микеланджело всё ближе перебирался по неверной струне к высокой стене, которой была окружена обсерватория.

* * *

  Со стены Микеланджело спрыгнул на цокольный этаж обсерватории. Всё снаружи была так побито и разрушено, словно это здание не раз брали штурмом неприятельские войска.

  Микеланджело серой крысой незаметно проскочил в скрипучую дверь и по темным переходам добрался до вентиляционной камеры. Пеленгатор, который ему дал Донателло, поймал радиомаячок Эйприл, замаскированный в серёжках с изумрудом. Теперь этот сигнал всё громче попискивал в наушниках, напоминая ему о весёлом рождестве. Микеланджело забрался в вентиляционный короб и пополз туда, где сильней всего звучал сигнал Эйприл.

  Когда он пробрался по вентиляционному жёлобу вплотную к цели, Микеланджело осторожно глянул в компьютерный зал сквозь проволочную решетку.

  Звук сигнала так громко звучал в наушниках, словно Эйприл была рядом с ним на встрече рождества, но вместо девушки с рыжими волосами за компьютером сидел кошмарный остроух с рыжими космами минеральной ваты на голове.

  Времени на раздумье не было. Микеланджело вытащил нож, потом одним ударом ноги выбил вентиляционную решётку и спрыгнул с потолка из люка для вентиляции на ковер в компьютерном зале обсерватории.

–   Говори, рожа каменная, где Эйприл, или тебе придёт конец! – крикнул Микеланджело, готовясь набросить на каменное чучело тёмную накидку, чтобы лишить его силы.

  Он в пылу погони забыл, что не понимает языка остроухов.

  Но остроух сам кинулся ему навстречу, говоря понятным языком:

–   Мик, это я – Эйприл! Разве ты меня не узнаёшь?

–   Не верю... Только не подходи близко, а то мы уже знаем, как с вашим братом расправляться.

–   Тебе снова рассказать о канализационных люках, как я говорила нашему Донателло?

–   С чем была пицца, которую мы выбросили в день твоего последнего прихода к нам в гости?

–   С пиявками.

–   А как называется моя любимая книга?

–   «Болотные мотивы».

  Микеланджело вставил нож в ножны, кинулся к Эйприл навстречу, чтобы её обнять, но в нерешительности замер перед ней, каменным страшилищем.

–   Эйприл, что они с тобой сделали?

–   Это беда поправима. Я теперь знаю пароль, и почти так же всесильна, как Хааврон.

–   Кто такой Хааврон?

–   Я потом всё вам расскажу. А теперь не время.

  Эйприл кинулась к компьютеру, что-то быстро набрала на экране, нажала кнопку... И вот каменная оболочка на ней с грохотом разрушилась и перед Микеланджело предстала прежняя Эйприл с рыжими волосами и зелёными глазами.

–   Эйприл, сюда скорей! – поманил её рукой Микеланджело к распахнутому окну, показывая на спасительную веревку.

  Но тут пришёл черёд сомневаться для самой Эйприл. Она вдруг вспомнила Хааврона в образах кистепёрой рыбы и остроуха. Эйприл недоверчиво вгляделась в друга. Она уже привыкла к козням Хааврона, который умел легко менять обличье.

–   Сначала докажи, что ты и есть самый настоящий Микеланджело!

–   Посмотри вниз – там тебе машут наши черепашки-ниндзя! – торопливо сказал Микеланджело и протянул ей прибор ночного видения.

  Эйприл нацепила тяжёлые очки, всмотрелась в темноту, заметила друзей и помахала им рукой в ответ.

  Но всё-таки за разговорами они упустили немало времени.

  Хорошо, что Микеланджело успел придвинуть к двери тяжёлый железный шкаф с техническими приборами. Едва они выскочили из раскрытого окна на зубчатую стену, как в дверь принялись ломиться с той стороны охранники.

  Эйприл хотела взяться за верёвку, но Микеланджело остановил её:

–   Ты держись за меня, а я сам соскользну вниз по верёвке. Иначе твои нежные руки превратятся в сплошной волдырь.

  Над обсерваторией загудела сирена тревоги, а над самим куполом загорелся прожектор. Луч его скользнул по округе и ударил ярким светом вдоль верёвки. Микеланджело с Эйприл уже были на полпути вниз, как воины остроухи показались далеко внизу в ярком свете прожектора. Они бежали к тому месту, где веревка почти касалась земли. Над всем замком и окрестностями загорелся яркий свет фонарей и прожекторов.

  Тёмная ночь превратилась в ясный день. Ещё момент – и враги подберутся к самой верёвке. Но остроухи не стали торопиться. Ждали, когда Микеланджело с Эйприл на руках спустятся к ним прямо в руки.

–   Эх, не успеют! – подпрыгнул на месте от волнения Леонардо. – Уже всходит солнце, оно прибавит врагам силы, и остроухи вылезут изо всех щелей, как тараканы на свет.

  Солнце действительно выглянуло между землёй и густыми тучами, закрывавшими небо. Всё вокруг буквально закишело розовыми полупрозрачными куколками, из которых вылупливались остроухи. Но так продолжалось недолго. Солнце снова скрылось за низкими облаками. Утихший было ветер пахнул в лицо черепашкам, будто пробуя силу. На мгновение затих и вернулся с новыми порывами.

  Всё заволокло чёрными тучами, и небо враз потемнело. Разразилась невиданная для этих мест буря с грозой и проливным ливнем. Если бы небо не потемнело от чёрных туч, то темнота бы непременно наступила от песчаных вихрей, которые стеной поднялись в воздухе перед ливнем, а потом от сплошной пелены дождя.

  Разбились и погасли все фонари и прожекторы. Остроухи один за другим стали исчезать из виду, словно сахарные фигурки растворялись под струями дождя.

  Черепашки завернули Эйприл в чёрную накидку и на плечах бегом понесли к ближайшей пещере, прыгая через ручейки или даже небольшие водопады, которые неслись с горы в потоках дождя.

* * *

  Видел бы кто, как Хааврон рвал на себе жёсткие волосы остроуха, похожие на пучки стекловаты. Он сидел в обсерватории и на десятках экранов наблюдал, как беглецы скрываются из вида.

–   Генерала Рыбводарха ко мне! – громогласно приказал он в микрофон.

  Через минуту генерал кистепёрых рыб появился в компьютерном зале обсерватории, бренча своими жестяными шпорами.

–   Генерал, ты знаешь, где скрываются черепашки?

–   Так точно, мой повелитель! Они прячутся в подземных пещерах недалеко от замка.

–   Тебе известно, что пещеры соединяются подземными реками?

–   Так точно, мой повелитель! А эти реки вытекают из подземного моря, которое расположено под высохшим соляным озером.

–   В пещерах царит вечная тьма. Остроухи там и шагу не смогут ступить. Придётся твоим кистепёрым солдатам пройти по подземным лабиринтам и захватить черепашек.

–    Невозможно, мой повелитель! Мои воины дважды вступали в схватку с этими водными обитателями и оба раза мы терпели поражение. Солдаты не пойдут в бой!

–   Генерал! Я отдам тебе в вечное владение все подземные воды, если ты схватишь черепашек.

–   Мои солдаты плохо видят в темноте.

–   Твои солдаты могут по подземным рекам незаметно подплыть к черепашкам и схватить их, когда они будут без оружия.

–   Мои кистепёрые рыбы никогда не плавали и боятся утонуть.

–   Пусть половина их утонет, зато вторая половина захватит противника. Это приказ!

–   Есть, мой повелитель! Но мои солдаты всё-таки пойдут по сухим тропам, – брякнул жестяными шпорами генерал Рыбводарх и скрылся за дверью.

  Хааврон снова повернулся к экранам компьютеров. На них в призрачных силуэтах тау-излучения было видно, как черепашки с Эйприл плывут на надувных лодках по подземным протокам к своему лагерю на берегу подземного озера под провалом в горе.

* * *

  На выходе из подземной протоки у самого лагеря маленькую эскадру из надувных лодок встретил обрадованный Мак-Тертель:

–   Стой! Кто плывёт?

–   Свои! – строго отозвался Леонардо.

–   Что случилось за время нашего отсутствия?

–   Чудеса! – воскликнул черепашонок.

–   Поточнее можно выразиться? – буркнул Микеланджело.

–   Я просто на седьмом небе от счастья! Вот и на мою жизнь выпало увидеть, как с неба льётся прозрачная кровь! – закричал Мак-Тертель.

  Зеркало подземного озера было покрыто мелкой рябью от дождинок, которые долетали сюда из провала в горе.

–   А сколько ты уже живёшь на этом свете? – спросил Микеланджело.

–   Целых два года! – гордо ответил малыш.

* * *

  Хааврон со всей злобой ударил по экрану монитора, на котором светились контуры счастливой мордашки Мак-Тертеля. Каменный кулак в мелкие песчинки разбил стекло и прошёл насквозь с тыльной стороны монитора.

  Хааврон освободил руку из пробитого прибора, сгрёб ладонью осколки стекла и бросил их в верхний рот. Равнодушно прожевал хрустящие на зубах стекляшки и выплюнул их себе под ноги.

–   И что это остроухи находят в этом вкусного?

Глава 24. Пылающий бог остроухов

  Весь следующий день черепашки-ниндзя вместе с Мак-Тертелем, раскрыв рты, слушали долгий рассказ Эйприл о коварстве Хааврона и его кистеперых приспешников.

  Слушатели боялись проронить хотя бы слово.

–   Он придумал совсем неплохой план, ему ничего не стоит завоевать всю Землю, – согласился Леонардо, когда Эйприл закончила свой рассказ про инопланетного агрессора и его чешуйчатое и каменное войско. – Но почему ты не смогла разрушить его тау-генератор, если ты разгадала пароль Хааврона?

–   Эта информация на компьютере была засекречена ещё одним паролем, который я никак не смогла разгадать. К тому же я не так хорошо разбираюсь в технических схемах, как наш Донателло.

  Донателло украдкой, чтобы Эйприл не заметила, откусил ноготь и сказал:

–   Нужно было мне вместо Микеланджело в обсерваторию идти! Я лучший в мире взломщик компьютеров. Но ты хотя бы могла перерисовать схему тау-генератора Хааврона.

–   Что ты! Конечно же могла! У меня там была масса времени, куча карандашей и бумаги... Единственное, что я знаю – та самая статуя, к которой вы привязали верёвку, когда спасали меня, играет какую-то важную роль в схеме генератора, – сказала Эйприл. – По-моему, без неё он не сможет работать. Я видела на экране компьютера какую-то непонятную схему, на которой была отмечена красным цветом именно эта статуя.

–   А как мы можем разрушить этого каменного идола? – нетерпеливо спросил Леонардо, заглядывая на схему, которую чертила по памяти на бумаге перед Донателло Эйприл в походной планшетке, где Леонардо держал топографические карты и путеводители по Монголии.

–   Чисто человеческая мысль – взять и разрушить, ни о чём не думая, – возмутилась Эйприл. – Сначала нужно осмотреть и десять раз подумать, прежде чем что-либо разрушать. Может быть, это памятник древнего искусства, а все такие памятники охраняются законом.

  Микеланджело полистал свою занимательную энциклопедию и поднял голову:

–   Я не нашёл такого памятника искусства в моей энциклопедии.

–   Может быть, мы первые, кто сделал открытие этого памятника, – сказала Эйприл. – И имя первооткрывателя, например – Донателло, появится в следующей энциклопедии.

–   Почему именно Донателло? – обиделся Леонардо. – Ведь именно меня избрали командиром в этой экспедиции. Пусть Донателло сначала ногти грызть отучится.

–   Не ссорьтесь, – успокоила взволнованных друзей Эйприл. – Вы все будете первооткрывателями, я так и напишу это в своем репортаже, если мы доберёмся когда-нибудь домой. Но для этого нам нужно как следует обследовать эту статую.

–   Но это значит – пойти на верную смерть. Около статуи поставили светящиеся столбы, и теперь её охраняют днём и ночью, – рассудительно сказал Донателло.

  Черепашки промолчали. Все они разом засопели, что всегда у них выказывало усиленную работу мысли. К их сопению примешивался какой-то тонкий свист.

–   Э, да наш малыш уже заснул! – тихо сказала Эйприл, прикладывая палец к губам.

  Она подняла на руки спящего Мак-Тертеля и прижала его к груди.

–   Давайте и мы ляжем спать. Утро вечера мудренее.

–   Ты хотела сказать – вечер утра мудренее, – проворчал Микеланджело. – У нас ещё весь день впереди.

–   Всё равно – нам не мешает хорошенько выспаться перед ночной операцией, – ответила Эйприл.

Глава 25. Ниндзя у алтаря храма

  Все пятеро по-пластунски подползли к самой кромке каменных кустов, похожих на кораллы. Оттуда как на ладони была видна статуя с поднятыми руками, держащая над собой большое блюдо.

  Всё пространство вокруг монумента было хорошо освещено четырьмя фонарями. На освещённой площадке, устланной каменными плитами, сидели вооружённые до зубов остроухи.

–   А это кто? – шёпотом спросил Леонардо у Эйприл и указал на сурового воина в рогатом шлеме и с богато украшенным щитом в руках.

–   Откуда мне знать? – тихо пожала плечами Эйприл. – Наверное, их вождь.

–   Я думал, ты их всех в лицо знаешь, – сказал Рафаэль.

–   Если будешь болтать на операции, скоро мы их всех очень даже хорошо узнаем в лицо, когда нас связанными поставят лицом к лицу с этими образинами.

  И действительно, воины, освещённые фонарями, завертели ушастыми головами, внимательно прислушиваясь к подозрительным звукам вокруг них, а вождь остроухов в рогатом шлеме поднялся с земли и грозно поднял меч.

–   Пора действовать! – еле слышно скомандовал Леонардо.

  Черепашки приподнялись, прячась за невысокими кустами, и раскрутили свои старинные пращи. Свинцовые шары ниндзя, пущенные из четырёх пращей, не погасили фонарей, а сплющились о них, как пластилиновые комочки.

  Свинец ниндзя оказался слишком мягким металлом для крепкого горного хрусталя. Заряжать пращи камнями было тоже бессмысленно. Камень из местных гор был слишком мягкий и податливый.

–   Вот вам свинец, который твёрже хрусталя, – сказала Эйприл.

  Она вытащила из-за пазухи револьвер и протянула грозное оружие командиру Леонардо.

–   Откуда он у тебя? – прошептал удивлённый Леонардо.

–   Нашла в обсерватории в ящике стола. Остался там от американцев.

–   Это не оружие ниндзя, – покачал головой Микеланджело.

–   Ты предпочитаешь, чтобы остроухи перетёрли нас каменными жерновами? – сердито прошептала ему Эйприл. – Берите револьвер и стреляйте без разговоров.

  Свинцовые пули погасили один за другим все четыре светящиеся столба. Непроглядная тьма пала на землю в том месте, где сидели остроухи.

–   А вот теперь будет обратная метаморфоза от насекомого в куколку, а затем – в ничто, сказала Эйприл. – Не прозевайте удивительную картину!

  Фигуры остроухов начали терять очертания и скоро слились с темнотой. На площадке храма под открытым небом не было ни души. Только по нагретым за день каменным плитам бесшумно скользили змеи. Черепашки с Эйприл подошли вплотную к высокому монументу.

–   Наверное, это великий бог остроухов Мра-а, про которого мне говорил Хааврон, – догадалась Эйприл.

–   Бог остроухов помог нам освободить тебя из плена, – сказал Леонардо. – Его постамент отлично держал верёвку, по которой вы с Микеланджело спустились из обсерватории.

  Отлитое в металле божество возвышалось в центре храма под открытым небом. Огромная фигура человекоподобного существа с закрытыми глазами держала над головой большое блюдо.

–   По-моему, бог остроухов больше похож на разносчика пиццы с подносом, – заметил Рафаэль.

  Черепашки ещё раз обошли монумент со всех сторон.

–   А почему бог остроухов совсем без ушей? – спросил Леонардо.

–   На то он и бог дикарей, чтобы отличаться от смертных, – ответила Эйприл. – Если бы остроухи были хвостатые, их бог был бы непременно без хвоста.

  Фигура божества была явно отлита из металла, но металл был какой-то странный, полупрозрачный, как наконечники копий и мечи остроухов.

–   А это что? – спросил Донателло, показывая на какую-то тёмную нишу в пьедестале монумента, из которой торчали шланги или провода.

  Длинные кабели тянулись отсюда в гору до самой обсерватории.

–   Наверное, тут что-то включается, – ответил Микеланджело. – Может быть, эта штука ещё вертится, как карусель в детском парке.

–   Бог остроухов, как статуя свободы в Нью-Йорке, наверняка когда-то имел подсветку из прожекторов, – предположил Донателло. Ведь остроухи не могут молиться ему ночью.

–   Тут в любом случае спрятано какое-то сложное техническое устройство, – возразила Эйприл. – Я видела эту фигуру на схеме тау-генератора Хааврона на экране компьютера. Она отмечена красным цветом.

  Леонардо вытащил из-за спины мечи и размахнулся, чтобы перерубить толстые кабели, которые шли от статуи до самой горы.

–   Что ты делаешь, Лео? – бросилась к нему Эйприл. – Мы же договорились ничего не разрушать!

–   Я – командир, поэтому не хочу рисковать своими подчинёнными. Сейчас вот снова налетит твой Хааврон и перетрёт нас в каменную крошку. Мне нужно отключить тау-генератор, чтобы навсегда исчезли из нашего мира эти кошмарные остроухи.

–   Позволь это сделать Донателло, – взмолилась Эйприл, чтобы охладить пыл чересчур горячего командира. – У него получится куда деликатней.

  Леонардо опустил мечи и с шумом вздохнул полной грудью, чтобы успокоиться.

–   Ладно, пусть поработает Донателло. Только поскорей – скоро ночь закончится.

  Донателло с фонариком забрался внутрь глубокой ниши в пьедестале.

–   Тут и на самом деле какой-то древний генератор. Надо было бы расспросить об этом остроухов.

–   Ты подожди ещё до утра, – пробурчал Микеланджело. – С рассветом они прочтут тебе целую лекцию про свой генератор и даже экзамен у тебя примут и распишутся мечами на твоей шее.