Текст книги "Феодул, или Раб Божий"
Автор книги: Автор Неизвестен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)
– Нет,– продолжают повторять миллионы иссохших скелетов, пока дыхание и речь еще живы в них,– ведь и боги несчастны, как люди. Аум, ом, ом.
Кто такой ом? Никто. Что такое ом? Ничто. Вечное ничто и вечную смерть вдохнули в себя и еще сейчас вдыхают миллионы человеческих существ лучшей расы на свете, для того чтобы и им самим стать вечным ничто и вечной смертью; одним словом – достичь нирваны.
На Олимпе не так. В то время как Гималаи представляют мрачный трагизм человеческого надрыва без Бога и, естественно, без цели, Олимп представляет, лучше сказать представлял, шарлатанскую комедию людей и богов – и снова без истинного и единственного Бога. На Олимпе нет аскезы. Языческая Эллада не знала аскезы. Ни поста, ни самоистязания, ни пещерного отшельничества нет в ее теогонии [
2] и философии. За исключением заимствованного из Индии через Египет пифагореизма [
3], Древняя Греция не знала ни об аскетизме, ни о метемпсихозе (переселении души из тела в тело). У нее фактически все чувственно и потому поверхностно, водевильно; всё, кроме славных трагиков ее [
4]. Она похожа на подмастерье Индии-ремесленника. Однако сущностные отличия языческой Индии также и ее отличия: сонм божеств, лишенный внутреннего единства и света; обоготворение змей в Дельфах [
5] (ибо нигде не бывает многобожия без змей); отношение ко всем богам как к врагам людей, трюкачам, вытворяющим свои фокусы над людьми; приношение жертв всем богам, и самым хорошим, и самым плохим, с целью защиты от зла и сохранения своей жизни. Все эти жертвы богам не жертвы любви, а подкуп и выкупление себя. Пессимизм во взгляде на загробную жизнь, которая, правда, существует, но которая сквернее собачьей жизни на земле, ибо она мрак, тоска и отчаяние в гадесе. Сократ [
6] и Платон [
7] нимало не привнесли света в этот сумрак эллинского язычества, но даже сами на деле поддались ему. Но именно благодаря эллинскому столь поверхностному, несерьезному вИдению и богов, и людей греки оказались более способными к принятию Христова Откровения о Царстве Небесном. И принимали его легче и быстрее, чем их языческая матерь Индия. И Бог благословил их больше всех других народов тем, что на их языке, на языке греческом, а не на еврейском или каком-либо другом были возвещены миру Пришествие Сына Божия и Его Радостная Весть о Царстве и жизни вечной [
8].
См., напр.: Лев.
26, 30; Чис.
33, 52; Иез.
6, 3; Ос.
10, 8; Ам.
7, 9.
^
ТеогОния (греч.: θεογον̀ια), происхождение богов, родословная богов.
^
Пифагореизм, совокупность учений, появившихся в Древней Греции в VI в. до Р.Х. и притязавших на происхождение от математика и мистика Пифагора (VI-V вв. до Р.Х.). Связи Европы и Индии начались еще в период эллинизма, при индийском царе Ашоке (268-232 до Р.Х.), установившем дипломатические отношения как с сирийскими Селевкидами и египетскими Птолемеями, так и с македонскими Антигонидами.
^
Трагики – это Эсхил, называемый «отцом трагедии», Софокл и Еврипид, греки, жившие в VI-V вв. до Р.Х., которым обязан своим возникновением названный жанр сценического искусства. Они впервые сделали из мистерии, а именно из той части ее обряда, где воспроизводились деяния богов, зрелище. Их произведения поныне считаются классикой высокой трагедии и сохраняются в репертуарах театров.
^
Дельфы, город у подножия горы Парнас на западе Греции. В VII-VI вв. до Р.Х. Дельфы стали общегреческим святилищем. Знаменитый Дельфийский храм считался пупом земли (омфалос), центром вселенной, место которого было отмечено камнем в форме половины яйца. В храме имелось особое святилище – легендарный оракул бога Аполлона. Жрица Аполлона, пифия, находясь в трансе, давала двусмысленные ответы на вопросы, которые ей задавали люди, во множестве стекавшиеся со всех концов Греции, и даже из Малой Азии и Северной Африки. При храме служил целый штат толкователей изречений пифии, слагавших из этих изречений маловразумительные стихи. Дорога к храму была уставлена статуями богов и героев; император Нерон вывез отсюда 500 статуй.
Уже при Гомере (IX-VIII вв. до Р.Х.) существовал Дельфийский храм. С VI в. до Р.Х. в Дельфах проводились всегреческие пифийские игры, после Олимпийских вторые по значению, где состязались в музыке и спорте; сюда стали стекаться паломники, купцы, а вместе с ними и огромные богатства как приношения Аполлону, и город сделался крупным финансовым центром. Но к концу V в. до Р.Х. мощь его стала слабеть. В 80-е гг. до Р.Х. Дельфы были разграблены фракийскими и иными племенами. Во II в. по Р.Х. поклонение оракулу возобновилось; храм был закрыт в 390 г. императором Феодосием I.
^
Сократ (ок. 470-399 до Р.Х.), древнегреческий мудрец, не писал ничего, ходил по площадям и беседовал с каждым, кто этого хотел; отсюда произошло понятие «сократический метод» – приведение собеседника к истине с помощью наводящих вопросов. Изречения Сократа были записаны Платоном и Ксенофонтом. Платон рисует идеальный образ Сократа как кристально честного мыслителя, ставящего истину превыше всего. Однако, в частности, Сократ учил о том, что у каждой души есть свой «демон-покровитель». Сократ слышал голос своего «демона», предостерегавший его от совершения тех или иных поступков. Свой внутренний голос Сократ считал своеобразным оракулом, которого не смел ослушаться. Именно за это подозрительное с точки зрения государственной религии учение в конце жизни он был обвинен в неблагочестии. По приговору суда Сократ выпил яд и скончался через несколько минут в полном сознании.
^
Платон (427-347 до Р.Х.) был глубоко религиозным диалектиком, политеистом. Вся его философия проникнута мифами. Идею метемпсихоза (последовательного переселения душ) он воспринял из пифагорейской традиции и развил идею метансоматоза – воплощения души в нескольких телах. Разработал концепцию анАмнесиса – припоминания душой ее предыдущих рождений. Основанная Платоном ок. 385 г. до Р.Х. Академия просуществовала более тысячи лет, продолжая оказывать большое влияние на европейскую, византийскую и арабскую мысль до закрытия ее в 529 г. от Р.Х. императором Юстинианом.
^
Язык, на котором были написаны Евангелия, греческий, но не классический греческий, а александрийский, наиболее распространенный в то время, язык, которым владело все образованное население Римской империи. По преданию, Евангелие от Матфея было написано на еврейском (т.е. арамейском или сиро-халдейском) языке, но вскоре было переведено на греческий, в каком виде и дошло до нас. Спаситель и Его апостолы говорили на арамейском языке, на нем же, видимо, распространялось и древнейшее устное евангельское предание, но записано оно было на греческом языке.-
Ред.
^
Часть 2
Посмотри сюда, Феодул, на эту зеленую Гору Афонскую. Картина необычайная. История пречудная. При физическом сравнении с языческими высотами Афон оказывается меньше половины высокого Олимпа и меньше седьмой части еще более высоких Гималаев. Духовно же сравниваемый с тем, что представляют собой Олимп и Гималаи, Афон настолько выше их обоих, насколько свод небесный выше земли. Вернее, здесь не может быть никакого сравнения. Он высокая кровля, превосшедшая все кровли. Почему?
Первое, благодаря принятой и усвоенной им истине, открытой миру Мессией, Сыном Божиим. Нигде в мире истина Божия, записанная в Священном Писании и разъясненная в Предании святыми людьми Божиими, так точно и скрупулезно не оберегалась и не сохранилась до наших дней, как на Святой Горе Афонской. А Святой Афон – продолжение и неувядающий расцвет православного монашества после истощения монашества среди песков египетских и камней палестинских.
Второе, благодаря пониманию Царства Небесного как реальности, существующей внутри телесного человека, а не только на небесах Божиих, на высоких кровлях Божиих. По слову Господню:
не придет Царствие Божие приметным образом. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть (Лк.
17, 20, 21). В этом святогорцы полагают центр тяжести всего Евангелия, Радостной Вести Христовой. Если оно в нас, то мы должны его разыскать, как человек, раскапывающий сокровище, скрытое на поле [
1], как женщина, нашедшая потерянную драхму [
2], как рыбак, отделяющий хороших рыб в неводе от плохих [
3], как сеятель, очищающий пшеницу от плевел [
4], как купец, ищущий сверкающего жемчуга и неуспокаивающийся, пока не найдет его [
5], как хозяйка, заквашивающая дрожжами три квашни муки и ожидающая, пока не вскиснет все [
6].
Три квашни муки – почему три? Потому, что троичность в душе человеческой – троичность ума, чувства и воли – это образ и икона троичности Троичного Бога во единстве. Святый Дух – это дрожжи, которые могут и хотят заквасить все эти три силы души человеческой и оплодотворить их, чтобы они возрастали, как горчичное зерно [
7], и соединить их так, чтобы они составили одно – единство нераздельное и неслиянное. Как это чудесно и дивно! Невыразимо чудесно и дивно! Это Царство, не разделенное внутри себя, которое должно погибнуть [
8], а одним Духом соединенное и одной любовью утвержденное. И оно не царство отчаяния, а Царство радости.
Радуйтесь и веселитесь, повторяли Спаситель и апостолы много-много раз [
9]. Это не царство смерти, а Царство жизни. Не есть оно и царство небытия нирваны и мрачного гадеса, а Царство бессмертной любви и света.
Только в этом Царстве нет места змее. Запомни это, Феодул. Нет служения и Богу, и маммоне; нет моления и Браме, и Шиве; нет равноправия света и тьмы, добра и зла. Нет тут взаиморасчетов с вымышленными бесчисленными божествами олимпийскими. Одним словом, нет концессий [
10] непоминаемому ни на миллиметр, ни на атом. В этом Царстве есть только свет без тьмы, только пшеница без плевел, только золото без глины, только жемчуг без гальки, только радость без печали, только жизнь без смерти, только один-единственный Бог Господь, Троичный во единстве и Единый в троичном пламени любви – Отец, Сын и Дух Святый. Аминь.
Третье, благодаря светлой аскезе, то есть целесообразному подвижничеству, осмысленному и понятному для всякого человека. В этом Святая Гора бесконечно превосходит высоты Гималаев.
"Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго" или сокращенно: "Господи Иисусе Христе, помилуй мя",– эти слова произносят денно и нощно монахи христианские на Святой Горе. Это их самая краткая и самая насыщенная молитва. Краткая и ясная для всякого. Она не требует ни особых толкований, ни мудрствований, как требует того выцветшее от времени слово "аум, ом, ом". В этой святогорской молитве выражены три реалии, отсутствующие в индийском слове "ом". Первая: человек грешен и бессилен спасти себя сам; вторая: Спасителем признается Господь Иисус Христос, Сын Божий, Мессия; третья: Он призывается, чтобы помиловать и спасти нас.
Но с этой молитвой сопрягаются и личные усилие и подвиг. Ведь задача грандиозна. Задача не в эллинской программе отвоевания человеком у немилосердных богов как можно более долгой жизни в довольстве здесь, на земле, и не в программе гималайских йогов уничтожения человеком в себе даже ростка желания какой бы то ни было жизни вообще,– а в том, чтобы этой своей жизнью на земле заслужить вечную жизнь в Царстве Небесном.
Кратко сказать, задача всех подвигов святогорцев в том, чтобы сбросить с себя ветхую душу и облачиться в новую [
11]. По страшному, но истинному слову Христову:
Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее (Мф.
10, 39; у Луки [
17, 33]:
оживит ее). Душа человеческая важнее целого мира (это и Веданта на свой манер признаёт), ибо
какая польза человеку, говорит Иисус,
если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? (Мф.
16, 26).
Но это не относится ко всякой душе: это не относится к одряхлевшей и в самой себе разделившейся душе. Это не относится к душе, впустившей в себя ссорящуюся триаду индийскую – Вишну, Брахму и Шиву. Это не относится к душе, в которой все три квашни не заквашены одними и теми же дрожжами, то есть Духом Божиим Святым, и в которой не отражается трОичное единство Отца, Сына и Святаго Духа, а, наоборот, ум направлен против сердца, сердце против разума и воля против одного или другого или против обоих вместе. Ведь такая душа, как и всякий разделившийся дом, обречена на погибель. Потому о такой душе нельзя сказать, что она имеет ценность бОльшую, чем весь мир. Погрязшая во зле мира, такая душа должна разделить судьбу мира и погибнуть. Важнее же мира душа, обновленная Крещением во имя Троичного Божества и уединенная в себе навсегда Духом Божиим ради Царства Небесного и жизни вечной. Это обновление подобно новому рождению или погублению ветхой души и стяжанию новой, по словам Спасителя.
Сердце – это высокая кровля существа человеческого, превысшая Гималаев и Олимпа, да и Афона тоже. Сердце человеческое есть Святой Сион, или Святая Гора Божия. Это ощутил ветхозаветный пророк и потому молился Богу:
Сердце чистое сотвори во мне, Боже, и дух правый обнови внутри меня (Пс.
50, 12). А Спаситель освещает горящим факелом тайну сердца, говоря:
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят [
12]. В сердце вИдение Бога, в сердце любовь, в сердце и мудрость, и сила, и жизнь. Сердце – место встречи человека с Богом. Но только чистое сердце. Великая и вечная Небесная Троиченость во единстве видит Себя в зеркале малой троичности души человеческой, то есть снова в сердце. Святой Петр апостол говорит о
сокровенном сердца человеке [
13], [
14]. Человек добра и человек зла – оба имеют сердце своим исходным пунктом и твердыней, будь то на добро или на зло. Сам Господь говорит о злом сердце, что из него исходит
все, что оскверняет человека [
15]. Злое сердце знаменует разделенную душу, разделенная же душа – разделенного и в самом себе рассоренного человека. В мрак злого и нечистого сердца Бог не входит, и нельзя в таком сердце увидеть Бога. Неудивительно, что люди злого сердца отрицают Бога. От тьмы зла Бог удаляется, и в эту тьму вселяется вместо Бога противник Божий, как это случилось с Иудой-предателем [
16].
Вся аскеза святогорцев направлена к одной цели – очистить свое сердце и создать из него обитель Живаго и Трисвятаго Бога. Эта аскеза отнюдь не легка, но она не пессимистична, а оптимистична, светла, исполнена надежды, радостна, целенаправленна: совершается ради жизни, а не против жизни и ради светлого рая, а не мрачного гадеса. Православный монах, как, впрочем, и всякий христианин – каждый в меру своих сил, трудится и усиливается, чтобы удостоиться звания чада Божиего, чтобы, как таковое, неся Царство Небесное в себе, войти по смерти в вечное и превеликое Царство Небесное Христа Бога нашего; войти в небесный сонм бесчисленных народов Божиих и воинств ангельских, подняться на высокие кровли духовного света, где праведники
сияют, как солнце, в Царстве Отца их (ср.: Мф.
13, 43).
А сейчас, Феодул, опустим и я, и ты ум свой в сердца свои и вместе с монахами святогорскими, тысячами и тысячами их, произнесем и повторим тысячелетнюю молитву Святой Горы, Богородичной державы:
Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго!
См.: Мф.
13, 44.
^
См.: Лк.
15, 8.
^
См.: Мф.
13, 47-48.
^
См.: Мф.
13, 40.
^
См.: Мф.
13, 45-46.
^
См.: Мф.
13, 33.
^
См.: Мк.
4, 31-32.
^
См.: Мк.
3, 24.
^
Мф.
5, 12; ср.: Лк.
10, 20; Деян.
5, 41;
15, 23; 1 Пет.
1, 6, 8;
4, 13; 2 Кор.
6, 10;
13, 9; Флп.
2, 18;
3, 1;
4, 4; 1 Фес.
5, 16.
^
Концессия (лат.: concessio – уступка, разрешение), договор о передаче в эксплуатацию на определенный срок иностранному представителю природных богатств и хозяйственных объектов, принадлежащих государству.
^
См.: Кол.
3, 9-10.
^
Мф.
5, 8.
^
Ср.: 1 Пет.
3, 4.
^
Правда, и в Веданте упоминается «малый человек в сердце», но без особого акцентирования на нем и без какого-либо практического значения сказанного.-
Свт. Николай.
^
Ср.: Мф.
15, 18; Мк.
7, 21-23.
^
См.: Ин.
13, 27.
^
Просветленная тайна
Посмотри сюда, Феодул, на эту зеленую Гору Афонскую. Картина необычайная. История пречудная. При физическом сравнении с языческими высотами Афон оказывается меньше половины высокого Олимпа и меньше седьмой части еще более высоких Гималаев. Духовно же сравниваемый с тем, что представляют собой Олимп и Гималаи, Афон настолько выше их обоих, насколько свод небесный выше земли. Вернее, здесь не может быть никакого сравнения. Он высокая кровля, превосшедшая все кровли. Почему?
Первое, благодаря принятой и усвоенной им истине, открытой миру Мессией, Сыном Божиим. Нигде в мире истина Божия, записанная в Священном Писании и разъясненная в Предании святыми людьми Божиими, так точно и скрупулезно не оберегалась и не сохранилась до наших дней, как на Святой Горе Афонской. А Святой Афон – продолжение и неувядающий расцвет православного монашества после истощения монашества среди песков египетских и камней палестинских.
Второе, благодаря пониманию Царства Небесного как реальности, существующей внутри телесного человека, а не только на небесах Божиих, на высоких кровлях Божиих. По слову Господню:
не придет Царствие Божие приметным образом. Ибо вот, Царствие Божие внутрь вас есть (Лк.
17, 20, 21). В этом святогорцы полагают центр тяжести всего Евангелия, Радостной Вести Христовой. Если оно в нас, то мы должны его разыскать, как человек, раскапывающий сокровище, скрытое на поле [
1], как женщина, нашедшая потерянную драхму [
2], как рыбак, отделяющий хороших рыб в неводе от плохих [
3], как сеятель, очищающий пшеницу от плевел [
4], как купец, ищущий сверкающего жемчуга и неуспокаивающийся, пока не найдет его [
5], как хозяйка, заквашивающая дрожжами три квашни муки и ожидающая, пока не вскиснет все [
6].
Три квашни муки – почему три? Потому, что троичность в душе человеческой – троичность ума, чувства и воли – это образ и икона троичности Троичного Бога во единстве. Святый Дух – это дрожжи, которые могут и хотят заквасить все эти три силы души человеческой и оплодотворить их, чтобы они возрастали, как горчичное зерно [
7], и соединить их так, чтобы они составили одно – единство нераздельное и неслиянное. Как это чудесно и дивно! Невыразимо чудесно и дивно! Это Царство, не разделенное внутри себя, которое должно погибнуть [
8], а одним Духом соединенное и одной любовью утвержденное. И оно не царство отчаяния, а Царство радости.
Радуйтесь и веселитесь, повторяли Спаситель и апостолы много-много раз [
9]. Это не царство смерти, а Царство жизни. Не есть оно и царство небытия нирваны и мрачного гадеса, а Царство бессмертной любви и света.
Только в этом Царстве нет места змее. Запомни это, Феодул. Нет служения и Богу, и маммоне; нет моления и Браме, и Шиве; нет равноправия света и тьмы, добра и зла. Нет тут взаиморасчетов с вымышленными бесчисленными божествами олимпийскими. Одним словом, нет концессий [
10] непоминаемому ни на миллиметр, ни на атом. В этом Царстве есть только свет без тьмы, только пшеница без плевел, только золото без глины, только жемчуг без гальки, только радость без печали, только жизнь без смерти, только один-единственный Бог Господь, Троичный во единстве и Единый в троичном пламени любви – Отец, Сын и Дух Святый. Аминь.
Третье, благодаря светлой аскезе, то есть целесообразному подвижничеству, осмысленному и понятному для всякого человека. В этом Святая Гора бесконечно превосходит высоты Гималаев.
"Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго" или сокращенно: "Господи Иисусе Христе, помилуй мя",– эти слова произносят денно и нощно монахи христианские на Святой Горе. Это их самая краткая и самая насыщенная молитва. Краткая и ясная для всякого. Она не требует ни особых толкований, ни мудрствований, как требует того выцветшее от времени слово "аум, ом, ом". В этой святогорской молитве выражены три реалии, отсутствующие в индийском слове "ом". Первая: человек грешен и бессилен спасти себя сам; вторая: Спасителем признается Господь Иисус Христос, Сын Божий, Мессия; третья: Он призывается, чтобы помиловать и спасти нас.
Но с этой молитвой сопрягаются и личные усилие и подвиг. Ведь задача грандиозна. Задача не в эллинской программе отвоевания человеком у немилосердных богов как можно более долгой жизни в довольстве здесь, на земле, и не в программе гималайских йогов уничтожения человеком в себе даже ростка желания какой бы то ни было жизни вообще,– а в том, чтобы этой своей жизнью на земле заслужить вечную жизнь в Царстве Небесном.
Кратко сказать, задача всех подвигов святогорцев в том, чтобы сбросить с себя ветхую душу и облачиться в новую [
11]. По страшному, но истинному слову Христову:
Сберегший душу свою потеряет ее; а потерявший душу свою ради Меня сбережет ее (Мф.
10, 39; у Луки [
17, 33]:
оживит ее). Душа человеческая важнее целого мира (это и Веданта на свой манер признаёт), ибо
какая польза человеку, говорит Иисус,
если он приобретет весь мир, а душе своей повредит? или какой выкуп даст человек за душу свою? (Мф.
16, 26).
Но это не относится ко всякой душе: это не относится к одряхлевшей и в самой себе разделившейся душе. Это не относится к душе, впустившей в себя ссорящуюся триаду индийскую – Вишну, Брахму и Шиву. Это не относится к душе, в которой все три квашни не заквашены одними и теми же дрожжами, то есть Духом Божиим Святым, и в которой не отражается трОичное единство Отца, Сына и Святаго Духа, а, наоборот, ум направлен против сердца, сердце против разума и воля против одного или другого или против обоих вместе. Ведь такая душа, как и всякий разделившийся дом, обречена на погибель. Потому о такой душе нельзя сказать, что она имеет ценность бОльшую, чем весь мир. Погрязшая во зле мира, такая душа должна разделить судьбу мира и погибнуть. Важнее же мира душа, обновленная Крещением во имя Троичного Божества и уединенная в себе навсегда Духом Божиим ради Царства Небесного и жизни вечной. Это обновление подобно новому рождению или погублению ветхой души и стяжанию новой, по словам Спасителя.
Сердце – это высокая кровля существа человеческого, превысшая Гималаев и Олимпа, да и Афона тоже. Сердце человеческое есть Святой Сион, или Святая Гора Божия. Это ощутил ветхозаветный пророк и потому молился Богу:
Сердце чистое сотвори во мне, Боже, и дух правый обнови внутри меня (Пс.
50, 12). А Спаситель освещает горящим факелом тайну сердца, говоря:
Блаженны чистые сердцем, ибо они Бога узрят [
12]. В сердце вИдение Бога, в сердце любовь, в сердце и мудрость, и сила, и жизнь. Сердце – место встречи человека с Богом. Но только чистое сердце. Великая и вечная Небесная Троиченость во единстве видит Себя в зеркале малой троичности души человеческой, то есть снова в сердце. Святой Петр апостол говорит о
сокровенном сердца человеке [
13], [
14]. Человек добра и человек зла – оба имеют сердце своим исходным пунктом и твердыней, будь то на добро или на зло. Сам Господь говорит о злом сердце, что из него исходит
все, что оскверняет человека [
15]. Злое сердце знаменует разделенную душу, разделенная же душа – разделенного и в самом себе рассоренного человека. В мрак злого и нечистого сердца Бог не входит, и нельзя в таком сердце увидеть Бога. Неудивительно, что люди злого сердца отрицают Бога. От тьмы зла Бог удаляется, и в эту тьму вселяется вместо Бога противник Божий, как это случилось с Иудой-предателем [
16].
Вся аскеза святогорцев направлена к одной цели – очистить свое сердце и создать из него обитель Живаго и Трисвятаго Бога. Эта аскеза отнюдь не легка, но она не пессимистична, а оптимистична, светла, исполнена надежды, радостна, целенаправленна: совершается ради жизни, а не против жизни и ради светлого рая, а не мрачного гадеса. Православный монах, как, впрочем, и всякий христианин – каждый в меру своих сил, трудится и усиливается, чтобы удостоиться звания чада Божиего, чтобы, как таковое, неся Царство Небесное в себе, войти по смерти в вечное и превеликое Царство Небесное Христа Бога нашего; войти в небесный сонм бесчисленных народов Божиих и воинств ангельских, подняться на высокие кровли духовного света, где праведники
сияют, как солнце, в Царстве Отца их (ср.: Мф.
13, 43).
А сейчас, Феодул, опустим и я, и ты ум свой в сердца свои и вместе с монахами святогорскими, тысячами и тысячами их, произнесем и повторим тысячелетнюю молитву Святой Горы, Богородичной державы:
Господи Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя грешнаго!
См.: Мф.
13, 44.
^
См.: Лк.
15, 8.
^
См.: Мф.
13, 47-48.
^
См.: Мф.
13, 40.
^
См.: Мф.
13, 45-46.
^
См.: Мф.
13, 33.
^
См.: Мк.
4, 31-32.
^
См.: Мк.
3, 24.
^
Мф.
5, 12; ср.: Лк.
10, 20; Деян.
5, 41;
15, 23; 1 Пет.
1, 6, 8;
4, 13; 2 Кор.
6, 10;
13, 9; Флп.
2, 18;
3, 1;
4, 4; 1 Фес.
5, 16.
^
Концессия (лат.: concessio – уступка, разрешение), договор о передаче в эксплуатацию на определенный срок иностранному представителю природных богатств и хозяйственных объектов, принадлежащих государству.
^
См.: Кол.
3, 9-10.
^
Мф.
5, 8.
^
Ср.: 1 Пет.
3, 4.
^
Правда, и в Веданте упоминается «малый человек в сердце», но без особого акцентирования на нем и без какого-либо практического значения сказанного.-
Свт. Николай.
^
Ср.: Мф.
15, 18; Мк.
7, 21-23.
^
См.: Ин.
13, 27.
^
Часть 1
Тайна смерти [
1] испокон веков была для людей более непостижимой, чем тайна жизни. Должно быть, потому, что людям казалось, будто они лучше понимают жизнь, чем смерть. В одном были согласны все народы на земле – как культурные, так и дикари, а именно: со смертью тЕла не умирает та таинственная сущность, пребывавшая в теле, что называлась душой или духом; та, что была на время повенчана с телом и давала телу жизнь и движение.
Что бывает с этой таинственной сущностью после смерти телесной? Когда тело умрет и разложится, что бывает с душой человеческой?
Душа продолжает жить – как-то и где-то. Человечество всей нашей планеты всегда было единомысленно в том, что душа продолжает жить, но не было единогласно в том, как и где она живет.
Начнем, Феодул, снова с Индии, с этой расовой колыбели человечества. Как мы уже говорили, Индия в этом вопросе всегда питалась своими теориями, своими заблуждениями. По смерти тЕла душа человеческая, будучи неумершим существом, ищет другого тела, человеческого или животного, сходного ей по карме, по поступкам, чтобы вселиться в него и продолжить свое существование. Эта теория, именно в силу своей простоты и кажущейся этичности, настолько была укоренена в индийской философии, что даже Будда не пытался ее оспаривать. Ничего Гаутама Будда не добавил к преветхому индийскому верованию, записанному в Веданте и сохранившемуся в народном предании, кроме одного только метода освобождения души от жизни вообще и перехода в нежизнь, в безотрадность, в нирвану.
Этот метод есть метод преизнурительной аскезы, каковой мир нигде не зафиксировал и не отметил. Освободиться от этого живого тела – есть ли что более легкое? Один комар в состоянии убить тело. Но освободиться от живой души – самая тяжелая задача, некогда поставленная человечеством перед собой с помощью Индии. Будда верил в то, что он решил эту задачу. Мы в это не верим. Мы не считаем, что эту задачу нужно решать, поскольку постановка ее не обоснована. Не существует переселения душ из тела в тело и, соответственно, не существует и поставленной задачи. Но для нас не самое важное, как Индия через своих мудрецов ведантистских и буддистских решала эту задачу, то есть как можно поставить предел переселению душ, метемпсихозу; для нас важнее то, что тысячи и тысячи миллионов индийцев в течение веков верили, да и сегодня верят,– а эту веру они называют знанием, жнани,– что душа человеческая живет после смерти тела. И только. И еще: существование ее прискорбно и жалко, вселяется ли она в тело махараджи или в тело обезьяны. Всегда скорбь и жалость.
Отправимся теперь, Феодул, в Египет и посмотрим на пирамиды фараонов, храмы, гробницы и саркофаги от дельты Мемфиса до Карнака, вдоль и поперек этой страны, где река Нил значила столько же, сколько великое божество, а крокодилы нильские – едва ли меньше. О чем говорит нам в двадцатом веке эта культура смерти трех-, четырех– и пятитысячелетней давности? Она говорит о том, что древние египтяне считали тайну смерти большей, чем тайна жизни. Всё, что эта жизнь приносит и уносит, непостоянно и скоротечно, как волны на реке Нил, а то, что смерть принимает под свою таинственную сень, постоянно и прочно. Всю неохватную и внешне величественную культуру египетскую вдохновляла смерть, а не жизнь. Там, где в палящей жаре все быстро расцветает, но так же быстро отцветает и, пожухшее, опадает в бездонную пропасть смерти, там тайна смерти предстала как намного бОльшая, чем тайна жизни. И Египет тоже, как и Индия, веками разгадывал не тайну тела, а тайну души, не тайну жизни, а тайну смерти. Разгадка была такова: человек целиком не умирает со смертью тела, что-то от него остается и продолжает жить и после смерти. И этому "что-то", этому неумершему духу, посвящен был весь труд живых, вся огромная, оригинальная и по-весеннему буйно расцветшая культура.
Древние греки верили в подземный гадес, в тартар [
2], где бог Плутон владычествует над духами умерших. Вероятно, это место сумрака, между светом и тьмой, серое и тоскливое, без надежды и радости. Правда, там есть и елисейские поля [
3], больше похожие на рассвет, чем на сумерки,– нечто напоминающее Мухаммедов дженнет [
4], но менее материальное и более призрачное, чем дженнет. Главное тут в том, что и эллины-язычники тоже верили, что души человеческие не умирают вместе с телом, но живут и по смерти тЕла, хоть и жизнью песьей, по выражению греческих поэтов.
Древние германцы так же верили в ад, но они в мечтах своих из ада сделали вальхаллу [
5] – подземные места отдыха и увеселения воинов.
У евреев ад назывался шеОлом. Но в сущности ад и шеол – одно и то же: место тьмы и отчаяния. Только евреи это место так часто не упоминали, в фантазиях своих не воображали и так ярко не описывали, как греки.
Ад преисподний упоминается у Моисея (см.: Втор.
32, 22). А псалмопевец от ужаса перед адом вопиет к Богу:
Ты не оставишь души моей в аде (Пс.
15, 10). Реальное существование ада подтверждено и Новым Заветом. Сам Господь сказал:
создам Церковь Мою, и врата ада не одолеют ее (Мф.
16, 18). А в видЕнии святого Иоанна Называющий Себя Альфой и Омегой говорит:
имею ключи ада и смерти (Откр.
1, 18). Судя по весьма нечастому и бледному упоминанию ада в Ветхом Завете можно заключить, что евреи, в сравнении со всеми другими народами мира, менее всего думали о жизни после смерти. Такими они остались и доныне, за исключением тех, кто крестился во имя Христово.
