Текст книги "Рождественский. Теория риторики"

Автор книги: Автор Неизвестен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Таблица 2.8

Система запретов устроена так, что используются все возможные в обществе типы запрещений. По типам запрещения неэристической речи соединяются в один класс проповедь, учебна речь (учебная гомилетика) и научная литература.

Типы реализации запрещений по содержанию высказываний в разных видах речи можно представить следующим образом:

1. В молве общественное мнение воспрещает оперировать ложной информацией.

2. В публичной речи

нельзя:

а) говорить, искажая факты;

б) говорить о присутствующих, точнее, о людях данного круга общения.

3. В проповеди нельзя софистически

или эристически изъяснять догмы (общие места). 4. В graph-definition>

учебной речи

нельзя самовозвышаться.

5. В научной речи

нельзя:

а) искажать факты;

б) применять софистику;

в) неправильно определять круг предшественников.

6. В речи на неписчих материалах нельзя подменять источник текста, не указав на это.

7. В рекламе

нельзя:

а) давать неверные сведения;

б) порочить другие источники рекламных текстов.

8. В информатике нельзя:

а) сообщать неверную первичную информацию или искажать смысл первичной информации;

б) давать неверную направленность действий;

в) нарушать авторскую собственность;

г) создавать помехи в каналах общения.

Суммируя эти типы запретов можно уточнить круг суждений, считающихся эристическими или софистическими. Такими считаются:

А – суждения с подменой источника информации, или фальсификация ;

Б – суждения с оскорбительным смыслом для людей, или диффамация ;

В – суждения, содержащие неверное освещение событий, т.е. искажение фактов и введение в заблуждение, или ложь;

Г – нарушение речевого общения и его правил, или наглость .

Таким образом, основные признаки эристики и софистики: фальсификация, диффамация, ложь и наглость.

2.4.3. Софизмы

риторика

не запрещает такие виды речевых действий, как речь с целью преследования выгоды или победы в споре или остроумие в искусстве аргументации. Напротив, в целом ряде видов словесности бескорыстное преследование истины бессмысленно. Например, в судебной речи сторон или в документах или в художественной литературе. В видах речи, допускающих софизмы

и эристические

уловки, могут при наличии эристических

условий или софизмов

отсутствовать такие категории

эристики, как фальсификация, ложь и наглость.

В том, что составляет софизмы

и уловки при преследовании победы в споре или выгоды, могут отсутствовать эристико-софистические запреты и речь этически может быть законной. Поэтому софизмы

и уловки в реальном речевом действии

могут быть этически допустимыми (при отсутствии фальсификации, лжи, диффамации и наглости) и этически недопустимыми .

софизмы

как категория речимысли мало изучены, и все же логика

выясняет основные принципы построения софизмов.

1. софизмы

, основанные на смешении значений слов:

А.1. Лекарство полезно и является благом.

2. Чем больше блага, тем лучше.

3. Вывод: чем больше лекарства, тем лучше.

Софизм

основан на том, что слово «благо» в случае лекарства может пониматьс двояко – как средство против болезни и лекарство как товар. В случае лекарствотовар силлогизм верен, в случае лекарствосредство силлогизм неверен.

Б.1. У тебя есть собака, она твоя.

2. Твоя собака является отцом щенков.

3. Ты бьешь свою собаку, следовательно, бьешь своего отца.

Софизм

основан на смешении смыслов слова «свой». «Свой» может означать «обладание» и может означать «происхождение». Смешивается значение слова «свой»: в посылке значение этого слова «обладание», во второй посылке – «происхождение». Вывод основан на смешении обоих значений слова «свой».

В.1. То, что ты не потерял, – ты имеешь.

2. Ты не терял рогов.

3. Следовательно, ты рогат.

Софизм

основан на значении слов «терять» и «иметь», с одной стороны, и смешении значения слов «иметь рога» и «быть рогатым». Быть рогатым значит, что тебе изменяет жена. В силлогизме опущена презумпция «из всего, что имел ранее» и презумпция «у тебя были рога» (как вещь). Затем следует вывод, в котором смешаны значения «иметь рога» (как вещь) и «быть рогатым» (в значении терпеть измену жены).

2. софизмы

, основанные на подмене объема понятий.

Г.1. Все внимательные хорошо усваивают уроки.

2. Некоторые ученики внимательны.

3. Все ученики хорошо усваивают уроки.

Софизм

основан на фигуре «все – некоторые», т. е. на отношении целое множество – части множества. Софистический вывод получается потому, что слова «все» и «некоторые» относятся к разным содержательным множествам: внимательные люди и внимательные ученики – два разных класса обсуждаемых объектов. Смешение основано на том, что ученики тоже люди, кроме этого «все – некоторые» преполагает вывод относительно некоторых. Здесь софизм основан на подмене объемов понятия.

Д.1. Некоторые люди – водолазы.

2. Все ученые – люди.

3. Все ученые – водолазы.

Софизм основан на том, что термин "некоторые люди" относится и к ученым, и к водолазам. Это разные множества. Софизм сводит разные множества к одному, толкуя термин "некоторые люди" как единое целое.

3. софизмы

, основанные на истолковании границы объема понятия.

Е.1. Вот куча камней.

2. Ты отнял от кучи все камни, кроме одного.

3. Один камень – куча.

Софизм

оперирует терминами «единичность» и «неопределенная собирательность». С точки зрения неопределенной собирательности, один камень не может быть кучей, с точки зрения множества, имеющего определенный признак и один предмет, имеющий этот признак, относится к данному множеству. Столкновение неопределенного и считаемого множества приводит к апории.

4. софизмы

, основанные на противоречии в решении благодаря недостаточности условия.

Ж.1. Эпименид критянин утверждает, что все критяне – лжецы.

2. Но Эпименид поэтому сам лжец.

3. Если Эпименид – лжец, то его утверждение о критянах ложно.

4. Критяне – честные люди.

5. Но Эпименид – критянин, и его утверждение о критянах правильно.

Силлогизм построен на возможности двух выводов благодаря тому, что слово "лжец" и слово "ложно" и "ложь" истолкованы то как постоянный, то как временный признаки. Поскольку не оговорено, в каком смысле следует понимать слова "лжец" и "ложь", возникает апория, когда надо принимать решение.

З.1. Эвагл нанял учителя риторики

и обещал заплатить после первого выигранного процесса.

2. Первым процессом был процесс с учителемрито ром, который потребовал платы.

3. Ритор утверждает: В обоих случаях ты, Эвагл, должен платить, так как судьи либо присудят к уплате и ты будешь платить по приговору, либо ты выиграешь процесс и должен будешь платить по договору .

4. Эвагл опроверг ритора: Если присудят к уплате, т.е. я проиграю процесс, и действует договор, по которому я не плачу в случае проигрыша, если выиграю процесс, то не плачу по приговору суда.

Противоречие в решении состоит в том, что договор Эвагла с ритором заключает в себе апорию из-за недостатков условия договора. Следовало оговорить "выиграть любой процесс, кроме тяжбы с учителемритором". Благодар

тому, что объем понятия предмета договора был недостаточно определен, возникла возможность двойственного решения.

Хотя логическое исследование софизмов

не проведено достаточно глубоко, можно думать, что основные признаки софизмов состоят в:

1) смешении понятий благодаря полисемии;

2) подмене объемов содержания понятия;

3) неопределенности содержания понятия;

4) недостаточно выраженной презумпции (предварительного условия) о содержании понятия.

Приведенные примеры софизмов

являются абстрактными и хрестоматийными. В реальном рассуждении, например, в судебной тяжбе все четыре вида софизмов реально встречаются и допустимы с точки зрения фигурального смысла, и недопустимы, когда содержат фальсификацию, диффамацию, ложь или наглость. Эти качества связаны характером использования софизмов

. софизмы

могут быть речевой и смысловой игрой, могут быть средством убеждения – все дело в том, ради чего создаются софизмы

.

2.4.4. Эристические уловки эристика – более деликатное, но и более опасное оружие. Возьмем дл примера фигуры эристики, которые принято называть уловками. Риторические уловки начинаютс я от скрытого использования диалога. Таких уловок всего четыре. 1. Многовопросие  состоит в том, что задаются многие вопросы, казалось бы, по теме обсуждения, но тема обсуждения исчезает, потому что она освещена вопросами так, что предмет обсуждения теряет дефинитивную определенность. Например: «Что есть человек?», «Он животное или нет?», «Имеет ли он разум?», «Имеет ли разум всякое животное», «Инстинкт – это разум?» и т. п. 2."Вопросы от дурака" – спорщик прикидывается незнающим и просит объяснить, что имеется в виду: «Ты сказал, что человек разумен и, следовательно, обучается», «Ты признал, что крыса обучается и принимает решения», «Почему нельзя считать, что крыса тоже человек?». 3. Подведение под противоречие – «Если крыса, как ты сказал, тоже человек, почему она не ходит на двух ногах?» 4. Вопросы с целью изменить объем обсуждаемого понятия. «Все ли живое, имеющее разум, – человек, где пределы того, что ты называешь разумом?» Все эти сентенции имеют цель увести от предложенной темы, потому что тема по каким-либо причинам неудобна для обсуждения тому, кто хочет от нее уйти. Другой тип использования эристики состоит в предсказании наперед того, что другая сторона еще не высказала. 5. Возражение наперед – «Я знаю, что ты станешь утверждать, будто крыса и человек одно и то же». 6. "Чтение в сердцах" – «Ты в своих мыслях считаешь, что с людьми можно обращаться как с крысами». 7. Ложное подозрение – «Я думаю, что ты в мечтах своих хотел бы быть гаммельнским крысоловом, чтобы заманить и погубить всех детей – я тебя очень хорошо понимаю и вижу твои замыслы». 8. Категорическое несогласие – «Как бы ты не оправдывался, я не желаю этого слушать, так как знаю, что ты такое на самом деле.» Как видим, эта группа уловок создается так, чтобы уничтожить предмет обсуждения и, используя диалогичность монолога, нарушить условия смысловой цельности предмета обсуждения. Третий тип риторических уловок состоит в изменении модальности. 9. Авторитарный стиль 

– "И все же я считаю, что Карфаген должен быть разрушен". (Все аргументы иного рода не принимаются. Надо твердить свое.) 10. Переход на личность – «Кто ты такой, чтобы провозглашать, что Карфаген должен быть разрушен, какое право ты имеешь так говорить?» 11. «Дамский аргумент» – «Можно согласиться с Катоном, что Карфаген должен быть разрушен, Гаструбал очень интересный человек, у него превосходные способности и хорошая внешность». Этот аргумент подменяет одну тему другой, а сама смена темы изменяет модальность обсуждения. 12. «Навязанное следствие» – «Я знаю наперед, чем кончатся призывы Катона разрушить Карфаген. Катон должен будет сам погибнуть». Этим производится запутывание противной стороны, потому что, якобы, существует цепь суждений, которые позволяют сделать вывод о гибели Катона. Модальность речи меняется, меняется и настроение. 13. «Просеивание фактов» – классический прием в судебной практике, когда стороны в судебной речи опускают факты, которые для нее невыгодны. Некоторые виды речи

по условиям создания должны применять просеивание фактов. Массовая информация строится на выборе сообщений именно о тех событиях, которые отвечают программе данного органа массовой информации. 14. «Конструирование подозрений» – «Факты показывают, что в намерение Катона, увлекающего Рим в войну с Карфагеном, входит разорить Рим этой войной. Этот тип риторической уловки широко используется журналистами-аналитиками». 15. Игра гиперболой и литотой – «Катон предлагает нам не серьезную войну с Карфагеном, а всего лишь полицейскую меру, т. е. небольшую полицейскую акцию». 16. «Иронический повтор» – «Война с Карфагеном? (С другой иронической интонацией) Это – война?» Эти уловки предназначены для того, чтобы не изменяя темпа обуждения, изменить отношение к теме и тем изменить самую возможность обсуждения. Следующим видом эристических уловок являются эристические приемы уничтожени позиции оратора. 17. Смена предмета обсуждения – «Все, что здесь сказано о завоевании космоса, не имеет цели. Все дело в деньгах». 18. Запрет (табу) на обсуждение предмета – «В нашем обществе об этом не говорят». (Это неприлично.) 19. Инсинуация – «Эта женщина ваш друг, а чья она жена?» 20. Изменение оценки – «Вы говорите, что объявили о вашем проекте, не объявили, а разнесли, раззвонили ...» 21. Ложное согласие со сменой предмета обсуждения - Марк Твен: «Вы говорите, что кошка знает грамматику, да, кошка знает грамматику, но голубая сойка знает грамматику лучше». 22. Ложное возмущение со сменой предмета обсуждения – В. Маяковский: «... мать. Кто сказал мать, прошу при новобрачных не выражаться». 23. Затягивание речи с добавлением новых предметов и запутывание слушающего – Рассказ М. Твена «Старый дедушкин баран». 24. Переход на обвинение – Н. Гоголь: «Я не знаю твоей матери, но знаю, что она дрянь!» Последний разряд уловок – уловки, направленные на разрыв речевых отношений. 25. Ложное откладывание диалога на неудобную тему – «Я не хочу с тобой об этом сейчас говорить». 26. Ложное обвинение в отсутствии доказательств – «Ты нечестно ведешь спор, нарочно путаешь». 27. Ложное обвинение в неправоте на основе посылки: всякий человек грешен – «Неужели ты всегда бываешь прав?» 28. Ложный перенос обсуждаемой темы на личность – «Все, что ты сказал, направлено против меня?» 29. Ложное обвинение противной стороны с указанием на неверный выбор оппонента – «Видали мы таких!» 30. Ложное утверждение о невозможности продолжения спора – «Я тебя понял, дальнейшее обсуждение бессмысленно». 31. Ложное утверждение о несхождении позиций сторон спора – «Мы с тобой чужие». 32. Брань – «Сам дурак». Эта последняя, четвертая, категория предлагает средства демонстрировать разрыв речевых контактов. Как видно из классификации уловок, они сводятся к реализации фигур мысли, по Квинтилиану (уничтожение смысла предмета речи, уничтожение отношени к предмету речи, уничтожение позиции противника и уничтожение контакта с противником при поддержании контакта с аудиторией). Как видно из содержани уловок, риторика

воспринимает их как нехватку аргументов, неизобретательность ритора при желании выиграть дебаты. Известно, что в повседневной практике к риторическим уловкам обычно прибегают люди, мало сведущие, мало культурные, бедные изобретательностью и благодаря этому неспособные к диалектике

. Но в своем смысловом существе уловки нейтральны по отношению к эристически недолжной речи (фальсификации, диффамации, наглости и лжи). 2.4.5. Эристические виды речи Однако существующие виды речи

могут быть построены так, что смысловые фигуры уловок входят в речевое построение данного вида словесности

с необходимостью, так как эти фигуры составляют суть модальности этого вида речи. Такие виды речи могут быть названы эристическими . Жанр сказки в фолклоре предполагает сказки о триксерах. Например, сказка о лисе и медведе, делившем урожай по вершкам и корешкам. При посеве пшеницы лиса берет себе вершки, а при посеве картофеля – корешки. Медведь обманут эристическим

использованием гиперонимов, т. е. уничтожается предмет обсуждения. В ораторике применяется как диалектика

, так и все фигуры эристики, но если в сказках о трикстерах эристика обязательна, то в ораторике она факультативна. Это же следует сказать и о пропаганде. Устный диалог, письма и документы прибегают к эристике. Применение уловок в этих видах словесности хотя и осуждается, но все же встречается довольно часто. Контроль за использованием уловок должен вести получатель речи, который своими возражениями приводит своего оппонента к необходимости аргументировать диалектически

, иначе спор может не состояться. Что касается сочинений, то некоторые игровые, развлекательные жанры, как и сказки о триксерах, требуют демонстрации эристики, которая включаетс в сложение сюжета как ловкий обман. Художественная литература, помимо демонстрации эристики как инструмента сюжетосложения (как в сказках), сама эристична, так как автор нередко прибегает к нелогичным построениям, что бывает особенно часто в сочинениях юмористического и сатирического характера, где используются все уловки, кроме уловок, направленных на разрыв отношений с читателем. Журнальная литература

и массовая информация

построены на «просеивании фактов» и ряде уловок, связанных с разрывом отношений («сам дурак», «мы с тобой чужие», «конструированием подозрений», игрой гиперболы и литоты, «навязанным следствием», чтением в сердцах" и многими другими). Эти виды словесности эристичны

по природе. Но в отличие от художественной литературы в фолклоре и журнальной литературе

это преподносится читателю не как фантазия, но как реальное речевое действие

. Игровые жанры фольклора

, развлекательные жанры сочинений

, художественная литература

прибегают к эристике как к условному художественному приему. Журналистика и массовая информация

не могут не использовать эристику по природе создания самого текста. В таблице 2.9 показано соотношение эристических

видов словесности с их признаками.

Таблица 2.9

Итак, эристические виды словесности разделяются на следующие категории

: 1. Виды словесности, где эристика возможна и контролируется оппонентом – слушателем. 2. Виды словесности

, где жанровые формы допускают имитацию эристики. 3. Виды словесности

, где сама конструкция текста не может не иметь эристики. Таблица 2.10 делает возможным классификацию пафосов эристических видов словесности.

Таблица 2.10

Как видим, пафосы эристических видов словесности различаются так, что виды контроля со стороны получателя за эристической аргументацией определяют отношение получателя. Журналистика, массовая информация

и виды словесности, где эристика входит в конструкцию текста, являются одновременно и поэтическими по своему складу, и ориентирующими для перехода к действию. Поэтому без знания законов построения этих текстов получатель безоружен перед эристикой. Устный диалог, документы, письма, ораторика, пропаганда являются текстами, пафос

которых заставляет получателя самого раскрывать эристические уловки

. Фольклор, сочинения и художественная литература имеют пафос

открытый, применяют демонстрацию эристики, имитируя ее. Они учат борьбе с эристическими уловками

. Поэтому в составе эристических видов словесности

представлены как разоблачающие эристику виды, так и без-

условно эристически влияющие. Наконец, имеются такие виды словесности

, которые требуют от получателя речи разоблачения уловок, и в том случае, когда получатель становится создателем речи, выстраивания эристических уловок

в своей речи. эристика хранит в себе пафос

убеждения при отсутствии строгих аргументов, тогда как диалектика

требует строгой аргументации. 2.4.6. Примеры Первым средством диалектической аргументации

является сообщение общезначимых фактов или примеров. Пример – семантически сложная категория. Простейшим видом примеров является пример-сообщение о событии, удостоверенном очевидцами и заслуживающими доверия источниками: «В селе N отмечено появление летающей тарелки в 00 часов 00 числа 00 года. Свидетели: Иванов, Петров, Сидоров и другие жители деревни» . Следуют их рассказы. Это фактографические примеры. Более сложным видом примеров является научный пример. Содержание научного примера состоит из поведения объекта в эксперименте со строго заданными условиями или из возможности каждому убедиться в том, что данный факт имеет в указанном месте прочное существование. Например, «удельный вес железа – 7,8» или "роман в стихах А. С. Пушкина Евгений Онегин начинаетс словами: «Мой дядя ...» Случай с летающей тарелкой не является научным примером, так как тарелка не появляется в эксперименте и ее появление нельзя наблюдать в определенном месте и времени каждому. Литературный пример – пример-текст из общеизвестного произведения. Примером, достойным хорошо воспитанной барышни начала XIX в., может служить Татьяна Ларина. Если бы современные девицы могли вести себя так, как Татьяна Ларина, то все те их поклонники, которые ими прежде пренебрегали, получали бы отказы при повторном сватовстве. Текст может быть взят не только из поэтического, но и из прозаического произведения: «Из истории известно, что Александр Невский был приемным сыном Батыя». Гипотетический пример или умственный эксперимент. «Представим себе тележку с идеально смазанными осями, идеально гладкий путь и сопротивление воздуха отсутствует. Если толкнуть такую тележку, то она будет катиться прямолинейно с одной и той же скоростью бесконечно» . Все условия поведения такой тележки под воздействием импульса силы нереальны и неосуществимы. Гипотетические примеры служат для обоснования научного рассуждения. В риторической практике все четыре вида примеров могут появляться вместе или порознь. В эристических видах речи

распределение примеров по видам словесности

выглядит следующим образом: В дописьменной устной речи, письмах, в ораторике, пропаганде появляются и используются все виды примеров. В документах не допустим литературный пример. В фолклоре, художественной литературе формируются литературные примеры

и, следовательно, литературный пример

является гипотетическим по условиям создания самого текста. В этих видах словесности пример

сообщени о событии, остальные виды примеров

допустимы. В журналистике и массовой информации

основой текста являются примеры сообщений о событиях, в рассуждениях допустимы литературныеa и гипотетические graph-definition>

примеры

. Научные примеры

используются в научной журналистике. В неэристических видах речи положение следующее: В молве используются только фактографические примеры

. В проповеди

используются литературные примеры

и гипотетические примеры

, фактографические и научные не используются. В учебной гомилетике используются гипотетические

и научные примеры

, фактографические и литературные не используются. Также применяются примеры

и в научной литературе. В рекламе

используются только фактографические примеры. Речь на неписчих материалах и тексты информатики лишены аргументации с помощью. В таблице 2.11 представлена аргументация с помощью примеров

по видам словесности

. С точки зрения риторического изобретения, аргументация примерами

– основная. Подбор примеров

– основа сбора материала для подготовки речи, выбор и распределение примеров

– основа расположения речи, основа ее композиции. Объяснение примеров

– основа доказывания

. Тип примера

и его место в композиции – главное средство эмоционального влияния речи. В устном диалоге факты (фактографические примеры) при интерпретации требуют литературных

, научных

и гипотетических примеров

. Фактографические примеры тем самым истолковываются другими типами примеров

, переходы от фактографических примеров составляют рассуждение – доказательства и опровержения. Это же относится ко всем видам ораторики, пропаганде

, письмам

и документам

. В последних литературные примеры

обычно считаются неуместными. Так построены тексты, главная цель которых заставить аудиторию принять решение и перейти к действиям. Тексты, имеющие культурное и эстетическое назначение (фольклор

и художественная литература), как правило, не оперируют литературными примерами

, так как сами заняты созданием литературных примеров

– созданием образов ситуаций и

Таблица 2.11

образов героев. Риторическое изобретение в этих текстах идет от гипотетических примеров

, которые автор обычно находит в иных видах словесности от газеты (как Ф.М. Достоевский) до документов, диалогов по предметам судебной речи и общежития и, исходя из гипотетических примеров, находит для текста фактографические и научные примеры

, образует соединение и сцепление их в образы. Так образуется тема и проблема лирического

, драматического

и эпического произведений и располагается художественнориторическое изобретение. Проповедническая литература и устная практика по условиям речевого этоса не может пользоваться фактографическими и научными

примерами. Она строится на высокой абстракции

. Эта абстракция есть живое сознание общих мест, составляющих религиозную догматику и развитие житейской прагматики. В проповеди литератур ные образы и гипотетические примеры

– основа подготовки материалов речи, а их расположение – главная сила проповеди, ее способность оторвать людей от житейских повседневных интересов и повернуть их мысль внутрь себя, упорядочить свое внутреннее состояние, подготовить душу к любому виду деятельности – духовной и практической. Учебная речь

и научная литература

по условиям речевого этоса не должна оперировать фактографическими

и литературными

примерами. Они не признаются как доказательства. Поэтому учебная речь

и научная речь

начинаются от гипотетических примеров

, общепризнанных в науке или самостоятельно сконструированных, в философии, и ищут научных фактов, полностью характеризующих то, что описывается в научном тексте. Когда фактов в распоряжении писателя нет, он их создает либо в эксперименте, либо в научноверифицированном наблюдении. Полнота и доказательность таких фактов есть основная забота ученого (и учителя) для того, чтобы его речь была убедительна. Опровержение в науке состоит, в частности, в том, чтобы отыскать пример

, опровергающий рассуждение. Массовая информация

и журналистика

, как и молва, начинается со сбора фактографических примеров

. Эти примеры

далее интерпретируются литературными,

и гипотетическими примерами

. Поиск этих примеров

возможен только в массовой информации

и журналистике

, так как такие примеры запрещены в молве речевым этосом. Наконец, рукописные сочинения, не гомилетика, есть всегда история в широком смысле слова – история народа, биографии, летописи событий, литературная хроника. Здесь выбор примеров дан как сочетание видов примеров, объединенных временем. Искусство изобретения здесь состоит в избрании значимых для времени примеров и их расположении, которое представляет картину времени и места, где развертываются события (материальной и духовной жизни). Что касается примеров

в речи на неписчих материалах и текстах информатики, то это особые виды текстов, суть которых состоит в свидетельстве. Они сами суть нерасчлененные примеры

, в которых сконцентрированы и научные

, и гипотетические

, и фактографичекие

, и литературные примеры

. Так, в исследованиях историков по эпиграфике

, нумизматике

и сфрагистике рассматриваются все четыре атрибуции этих словесных объектов. Монета, например, фактографически принадлежит кладу или отдельной находке в определенном времени и месте, находка принадлежит к определенному месту в научной классификации (научный пример

), представляет собой литературный текст с его предметным и образным значением (литературный пример

) и, наконец, описание монеты исходит из источниковедческих постулатов (гипотетический пример

). 2.4.7. Связь примеров

Тексты массовой коммуникации – вторичные тексты, и они также обнимают факты, научные факты и суждения о них (научный пример

), литературные произведения (литературный пример

) – библиографии и рефераты и подаются в системе благодар (гипотетический пример

). Отсюда возможно построение следующих типов риторического изобретения: 1. Тип фактографический, доказывающий – начинается от фактографического примера

и интерпретируется научными

, литературными

и гипотетическими примерами

(диалог, письма, документы, ораторика, пропаганда). 2. Тип гипотетический, образный,  – начинается от гипотетических примеров

и интерпретируется научными

и фактографическими

(но не литературными

) примерами. 3. Тип гипотетический, воспитывающий внутренний мир (фольклор

, художественная литература

), – начинается с гипотетических примеров

и интерпретируетс литературными, и только ими. 4. Тип гипотетический, объясняющий внешний мир, – начинается от гипотетических примеров

и интерпретируется научными, и только ими (научная и учебная речь). 5. Тип фактографический исключительно (молва). 6. Тип фактографический, объяснительный – начинается с фактографических примеров

и интерпретируется литературными

и гипотетическими

. 7. Тип соединительно-исторический – сводит вместе фактографические

, литературные

и научные примеры

(рукописные сочинения). 8. Тип свидетельствующий – нет примеров. Сами тексты суть синтезируемые примеры. Собирание и расположение примеров

требует связи между ними. Связь между примерами представляет собой словесную и умственную конструкцию. Элементы этой конструкции, содержащие пример и его отношение к общему месту, называютс доводом. Речь состоит из эристических

или диалектических

доводов (разрешенного или запрещенного характера, так как фальсифицировать или являть наглость можно не только средствами эристики, но и средствами диалектики

). По словесным и смысловым фигурам эристические

или диалектические фигуры

не различаются. 1. Дефицит федерального бюджета достиг в июне, по некоторым оценкам, 9 % от ВВП вместо 3,85, положенных по плану. Если бы не президентские выборы, такая ситуация была бы самой больной темой для власти. 2. Но кремлевские экономисты нашли в себе силы не обращать внимани на нынешнее положение и утверждают, что уже через 180 дней все будет совсем иначе. 3. По крайней мере, такой вывод можно сделать из подписанного 7 июня послания Президента Правительству «О бюджетной политике в 1997 году». (Деловые люди. – 1996. – 68. – С. 42.) Эти три довода в тексте соединены в один абзац. Этот абзац представляет собой сложное силлогическое построение

: А. Дефицит возрос. Б. Есть послание Президента. Вывод. Надеются снизить дефицит благодаря посланию. Каждый довод внутри себя содержит энтимему, т. е.

силлогизм

с подразумеваемой посылкой: А. Дефицит возрос. Б. (Рост дефицита для всякого правительства опасен.) Вывод. Правительство должно быть в тревоге. Посылка Б пропущена в энтимеме, так как самоочевидна для читателя. Сходным образом располагается воображаемый текст: 1. После суровой снежной зимы с ее метелями, сугробами и заносами пришла наконец весна. В блеске теплого солнца обнажились и чернели на буграх черные пашни, затопленные весенней водой. Березовые рощи краснели безлистыми верхушками на блещущем синем небе, по которому бежали белые облака, гонимые теплым, влажным ветром. По рекам уже прошел серый ноздреватый лед... (следует описание признаков весны). 2. И проходившая в такое утро по большой дороге какая-нибудь убогая старушка с котомкой за спиной иногда останавливалась, прикрывала старческой рукой глаза от яркого солнца и долго смотрела на сочные, играющие росой поля, на синеватые, пронизанные румяным светом туманные дали; потом осеняла себя широким крестом и шла дальше. 3. Все было как всегда, – и мир, и тишина над пробудившейся землей, – и нельзя было подумать, что этот год будет началом великих потрясений, от которых дрогнет весь мир. ( Романов Пантелеймон. Русь//Дружба народов. – М., 1991. – С.21-22.). Внутри образного текста скрыт силлогизм