Текст книги "Книга для учителя. История политических репрессий и сопротивления несвободе в СССР"
Автор книги: Автор Неизвестен
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)
Из докладной записки Н. П. Соловьева [26]26
* Соловьев Н. П. – в 1959–1961 гг. ответственный организатор и зам. зав. Отделом комсомольских органов ЦК ВЛКСМ по РСФСР.
[Закрыть]и Л. В. Керестеджиянца [27]27
** Керестеджиянц Л. В. – в 1959–1961 гг. инструктор Отдела по работе среди рабочей молодежи, ответственный организатор Отдела комсомольских органов ЦК ВЛКСМ по РСФСР.
[Закрыть]в Бюро ЦК ВЛКСМ
28 октября 1961 г.
На протяжении двух последних лет на площади Маяковского для публичного чтения стихов еженедельно собирается молодежь […]. Обычно к памятнику Маяковского собираются несколько сотен человек, в том числе школьники, студенты, а также молодежь без определенных занятий. Иногда в числе присутствующих бывают иностранцы. […] Воспользовавшись отсутствием какого-либо контроля за содержанием и характером выступлений у памятника, некоторые элементы стали использовать эту возможность для клеветы на нашу советскую действительность. На площади все реже читаются хорошие, жизнеутверждающие произведения. Выступления отдельной части молодежи наполнены пессимизмом, духом оппозиционности и обреченности.
С декабря прошлого года стали читаться стихи, пропитанные злобой и ненавистью к Коммунистической партии и советскому строю, открыто призывающие к «бунту». Например, в стихотворении «Человеческий манифест», которое часто читается на площади, говорится:
…Министрам, вождям и газетам – не верьте!
Вставайте, лежащие ниц!
Видите, шарики атомной смерти
У мира в могилах глазниц.
Вставайте!
Вставайте!
Вставайте!
О, алая кровь бунтарства!
Придите и доломайте
Гнилую тюрьму государства… [28]28
* Речь идет об обращении «К мировой общественности» (см. текст главы).
[Закрыть]
Отдельные молодые люди нагло проповедуют разврат и пошлость, цинично высмеивают нормы коммунистической морали. Причем такого рода «поэзия» часто не встречает осуждения, а иногда вызывает даже одобрение […].
От публичного чтения стихов «поэты площади Маяковского» перешли к выпуску и распространению нелегальных рукописных журналов и стихотворных сборников.
Особую тревогу вызывает тот факт, что наряду с чтением стихов на площади проводятся политические дискуссии, организаторы которых пытаются насаждать свои упаднические, а порой антисоветские настроения среди молодежи […].
По сообщениям работников Московского комитета госбезопасности, некоторая часть молодежи – завсегдатаи площади Маяковского в текущем году стали организовываться в группы, собираться на квартирах и обсуждать возможность нелегальной борьбы с советским строем, разрабатывать программу действий с далеко идущими целями. Имеются сведения о том, что там обсуждались возможности совершения террористических актов, бредовые идеи возврата к частной собственности, создания в стране многопартийной системы, реставрации капитализма. Одна из групп имела свой устав под девизом «Свобода любого мнения».
В конце прошлого месяца на квартире у своего организатора Галанскова группа молодежи приняла «[…] программу борьбы с комсомолом» [29]29
** Имеется в виду памятная записка, составленная В. К. Буковским по просьбе своего приятеля В. В. Талицкого, в то время – внештатного инструктора Киевского райкома ВЛКСМ г. Москвы. Содержание записки – духовный кризис ВЛКСМ после ХХ съезда и возможность превращения его в молодежную демократическую организацию. См.: [ Буковский В. К.Тезисы о развале комсомола] // Поликовская Л. В.Мы предчувствие… предтеча…. Площадь Маяковского. 1958–1965. М., 1997.С. 153–156; Он же. Гайд-парк по-советски. Там же. С. 14, 15.
[Закрыть]. Авторы этого сумасбродного документа предлагают расколоть и взорвать комсомол изнутри, противопоставить его партии […].
Вносим предложение обсудить настоящую записку на закрытом бюро ЦК ВЛКСМ с участием секретарей МГК ВЛКСМ.
Цит. по: Поликовская Л. В. Мы предчувствие… предтеча…
Площадь Маяковского. 1958–1965. М., 1997.С. 249–254.
Из текстов, распространявшихся в «самиздате» в 1960-е гг
Об упадке Ханьской династии. Из «Книги времен» Сяо Сянь Шена (Х век н. э.)
[…] Основателями нового государства были бескорыстные фанатики и просвещенные мыслители. Они были властолюбивы и честолюбивы.
Но они верили, что их власть, их нетерпимость ко всем инакомыслящим и жестокость к непокорным необходимы как средства для достижения великой цели, ибо лишь так можно проложить единственно правильный путь ко всеобщему благу, в царство разума, справедливости и добра.
Незримая цель представлялась им осязаемо близкой и казалась им такой прекрасной и великой, что превосходила все законы, божественные и человеческие, оправдывала и кровавые жертвы, и насилия, и даже злодеяния, которые они полагали нужными, чтобы осилить злодеев, препятствующих их добрым намерениям.
И они так верили в правоту своих помыслов и дел, что не опасались правды, никакой, даже неприятной и враждебной им.
Но попирая законы и творя зло, они выпестовали палачей, которые уже не признавали ничего, кроме своего ремесла, бездумно убивали своих недавних наставников и повелителей и, громогласно славя все те же великие благие цели государства, истребили больше его друзей и подданных, чем все враги.
И тогда новыми правителями стали своекорыстные лицемеры и скудоумные невежды. Они тоже были властолюбивы, но для них власть была уже не средством, а единственной целью, ибо означала благополучие. Они не знали прошлого или забыли о нем и не умели думать о будущем. Они могли существовать только настоящим и в незыблемости своей власти видели главный смысл истории страны и всего человечества. По незнанию и недомыслию они отождествляли эту власть с фетишами, с осколками разбитых скрижалей, некогда освященных подвигами и жертвами основателей государства. Сами неспособные на подвиги, они готовы были тем более ревностно приносить новые кровавые жертвы, переступать любые законы, даже те, которым недавно присягали, совершать любые насилия и злодеяния, даже вовсе бессмысленные, ради сохранения своей власти и ее реликвий. Все же они чувствовали, а иные и понимали, что их речи и письмена противоположны их делам, что слава мертвых святынь лишь усугубляет бесславие их жизни.
Поэтому они лгали. Всегда и всем. Лгали торжественно, жречески и буднично, казенно.
Они расходовали несметные богатства на огромное доблестное войско, ковали все более могучее оружие, воздвигали все новые твердыни на своих и на завоеванных землях. Но смертельно боялись простой правды. Они повелевали толпами искусных знахарей, мудрых звездочетов. Но сами они были суеверны, как дикари, и всего более страшились правдивого слова. Они подкупали и преследовали тех, кто, как им казалось, владел его разрушительной и заклинающей силой. И они надеялись, что слова лжи, повторяемые миллионы раз оглушительно громко, могут убить правду, приглушенную до шепота, обреченную на безмолвие. Но тщетно…
Архив общества «Мемориал» (Москва).
Ф. 102. Оп. 1. Д. 16. Л. 154–156.
Из записки Председателя КГБ СССР В. Е. Семичастного и Генерального прокурора СССР Р. А. Руденко в ЦК КПСС
8 июня 1966 г.
[…] Органам власти приходится сталкиваться с проявлениями, которые представляют значительную общественную опасность, однако не являются наказуемыми по действующему уголовному закону.
К таким проявлениям относятся, в первую очередь, изготовление и распространение без цели подрыва или ослабления Советской власти листовок и других письменных документов с клеветническими измышлениями, порочащими советский государственный и общественный строй, а также попытки некоторых антиобщественных элементов под различными демагогическими предлогами организовать митинги, демонстрации и иные групповые выступления, направленные против отдельных мероприятий органов власти или общественных организаций.
Так, в ноябре и начале декабря 1965 г. в г. Москве было распространено большое количество листовок, призывающих граждан принять участие в массовом митинге протеста против ареста Синявского и Даниэля. В результате этих подстрекательских действий 5 декабря 1965 г. на площади Пушкина собралась группа молодежи, пытавшаяся провести митинг с требованием «гласности суда» над Синявским и Даниэлем. Принятыми мерами митинг был предотвращен.
[…] Попытка организации групповых выступлений, направленных против мероприятий органов власти, и распространение клеветнических измышлений, порочащих советский государственный строй, представляют большую общественную опасность, но наше законодательство не предусматривает ответственность за подобные умышленные действия, совершаемые без цели подрыва или ослабления Советской власти.
[…] На практике эти действия квалифицируются или как антисоветская агитация и пропаганда, или как хулиганство, хотя для такой квалификации в большинстве случаев отсутствуют достаточные основания.
По нашему мнению, перечисленные антиобщественные действия не могут оставаться безнаказанными, однако их целесообразно рассматривать не как особо опасные государственные преступления, а как преступления, направленные против порядка управления и общественной безопасности.
В целях дальнейшего укрепления законности и правопорядка Комитет госбезопасности и Прокуратура СССР считают необходимым рекомендовать Президиумам Верховных Советов союзных республик внести в уголовный закон дополнения, предусматривающие ответственность за общественно опасные деяния, указанные в настоящей записке.
Проекты указов Президиума Верховного Совета РСФСР прилагаются. Просим рассмотреть.
РГАНИ. Ф. 3. Оп. 80. Д. 433. Л. 75–77.
Из проекта указа Президиума Верховного Совета РСФСР «О внесении дополнения в Уголовный кодекс РСФСР»
15 сентября 1966 г.
[…] Президиум Верховного Совета РСФСР постановляет:
Дополнить главу девятую «Преступления против порядка управления» Уголовного кодекса РСФСР статьями 190-1, 190-2 и
190-3 следующего содержания:
«Статья 190-1. Распространение заведомо ложных измышлений, порочащих советский государственный и общественный строй.
Систематическое распространение в устной форме заведомо ложных измышлений, порочащих советский общественный и государственный строй, а равно изготовление или распространение в письменной, печатной или иной форме произведений такого же содержания,
наказывается лишением свободы на срок до трех лет или исправительными работами на срок до одного года, или штрафом до ста рублей.
Статья 190-2. Надругательство над Государственным гербом или флагом.
Надругательство над Государственным гербом или флагом СССР, РСФСР или другой союзной республики, наказывается лишением свободы на срок до двух лет или исправительными работами на срок до одного года, или штрафом до пятидесяти рублей.
Статья 190-3. Организация или активное участие в групповых действиях, нарушающих общественный порядок.
Организация, а равно активное участие в групповых действиях, грубо нарушающих общественный порядок или сопряженных с явным неповиновением законным требованиям представителей власти, или повлекших нарушение работы транспорта, государственных, общественных учреждений или предприятий, наказывается лишением свободы на срок до трех лет или исправительными работами на срок до одного года, или штрафом до ста рублей».
РГАНИ. Ф. 4. Оп. 20. Д. 82. Л. 50.
Из открытого письма И. Габая, Ю. Кима и П. Якира к деятелям науки, культуры и искусства
Январь 1968 г.
Мы, подписавшие это письмо, обращаемся к вам со словами глубокой тревоги за судьбу и честь нашей страны. В течение нескольких лет в нашей общественной жизни намечаются зловещие симптомы реставрации сталинизма. Наиболее ярко проявляется это в повторении самых страшных деяний той эпохи – в организации жестоких процессов над людьми, которые посмели отстаивать свое достоинство и внутреннюю свободу, дерзнули думать и протестовать.
Конечно, репрессии не достигли размаха тех лет, но у нас достаточно оснований опасаться, что среди государственных и партийных чиновников немало людей, которые хотели бы повернуть наше общественное развитие вспять. У нас нет никаких гарантий, что с нашего молчаливого попустительства исподволь не наступит снова 37 год.
Мы еще очень не скоро сможем увидеть Андрея Синявского и Юлия Даниэля – людей, осужденных на долгие годы мучений только за то, что они посмели излагать вещи, которые считали истиной.
На три года оторваны от жизни совсем молодые люди – Виктор Хаустов и Владимир Буковский. Все их «преступление» заключалось в том, что они публично выразили свое несогласие с драконовскими законами и карательными мерами, пригвоздившими нашу страну в очередной раз к позорному столбу. Судебная расправа над ними – образец циничного беззакония и превратного толкования фактов.
Последний процесс над Галансковым, Гинзбургом, Добровольским и Лашковой вышел за всякие рамки в попрании человеческих прав.
[…] Атмосфера вокруг недавнего процесса – еще одно звено в цепи беззаконий. Официальные органы нагло дезинформировали западную коммунистическую прессу: в день начала суда было заявлено, что сроки его еще не установлены. Заместитель председателя Мосгорсуда Миронов, назначенный судьей по этому делу, незадолго до процесса отвечал, что такое дело в Мосгорсуд вообще не поступало.
Люди, стремившиеся попасть в суд, подвергались откровенному шантажу и издевательскому унижению человеческого достоинства. Фотографирование, неусыпная слежка, проверка документов, подслушивание разговоров – это далеко не полный перечень того, что происходило в дни судебной расправы. Едва ли не самое страшное то, что среди филеров были совсем молодые люди – юноши и девушки. Вместо пытливого чтения, попыток задуматься над сложными вопросами современности им предложили подслушивание и донос. Это наушничание, с точки зрения КГБ, вероятно, и есть тот самый нравственный идеал молодежи, который они противопоставляют «безнравственности» Гинзбурга, посмевшего вступиться за невинных людей.
Вы, наверное, хорошо знакомы с письмом Л. Богораз и П. Литвинова [30]30
???
[Закрыть]. С полной ответственностью мы заявляем: каждая строка в письме – не только правда, это лишь малая часть правды о неслыханных безобразиях и издевательствах над подсудимыми.
[…] Бесчеловечная расправа над интеллигентами – это логическое завершение атмосферы общественной жизни нескольких последних лет. Наивным надеждам на полное оздоровление общественной жизни, вселенным в нас решениями XX и XXII съездов, не удалось сбыться. Медленно, но неуклонно идет процесс реставрации сталинизма. Главный расчет при этом делается на нашу общественную инертность, короткую память, горькую нашу привычку к несвободе.
[…] Попытка бороться с так называемым «самиздатом» – внецензурной литературой – обречена на провал. Если бы в русской литературе не было «самиздата», мы потеряли бы роман Радищева, «Горе от ума» Грибоедова и многие стихи Пушкина. И в наше время бережное отношение группы читателей к неизданному слову донесет до лучших времен подлинное творчество наших современников. Временщики не в силах что бы то ни было сделать: ждановы уходят в небытие, а творчество Ахматовой завоевывает поколение за поколением.
[…] Только недавно реабилитирован крымско-татарский народ. Но советские люди почти не знают об этом. Не знают они и о том, что народ, перед которым совершено громадное великодержавное преступление, до сих пор лишен права вернуться на свою родину. А тех, кто пытается это сделать, отправляют назад или подвергают репрессиям.
[…] Все это – только некоторые примеры нашей общественной жизни.
Мы еще раз напоминаем: молчаливое потворство сталинистам и бюрократам, обманывающим народ и руководство, глушащим любой сигнал, любую жалобу, любой протест, логически приводит к самому страшному: беззаконной расправе над людьми.
В этих условиях мы обращаемся к вам, людям творческого труда, людям, которым наш народ бесконечно верит: поднимите свой голос против надвигающейся опасности новых сталиных и новых ежовых. На вашей совести – судьба будущих Вавиловых и Мандельштамов.
Вы – наследники великих гуманистических традиций русской интеллигенции.
Перед вами пример мужественного поведения современной прогрессивной западной интеллигенции.
Мы понимаем: вы поставлены в такие условия, что выполнение гражданского долга – каждый раз акт мужества. Но ведь и выбора тоже нет: или мужество – или трусливое соучастие в грязных делах.
[…] Мы хотим немногого: чтобы наша общественность имела моральное право требовать освобождения греческих политзаключенных.
Для этого нужно тоже немного: добиться того, чтобы из многолетнего заключения были возвращены наши несправедливо осужденные сограждане.
Помните: в тяжелых условиях лагерей строгого режима томятся люди, посмевшие думать. Каждый раз, когда вы молчите, возникает ступенька к новому судебному процессу. Исподволь, с вашего молчаливого согласия может наступить новый ТРИДЦАТЬ СЕДЬМОЙ ГОД.
Собрание документов «самиздата» Т. 1. Мюнхен, 1972.
Без нумерации страниц (АС № 4).
Из записки Председателя КГБ СССР Ю. В. Андропова в ЦК КПСС
7 февраля 1969 г.
В последние годы среди интеллигенции и молодежи распространяются идеологически вредные материалы в виде сочинений по политическим, экономическим и философским вопросам, литературных произведений, коллективных писем в партийные и правительственные инстанции, в органы суда и прокуратуры, воспоминаний «жертв культа личности», именуемых их авторами и распространителями «внецензурной литературой» или «самиздатом».
В этих материалах отдельные недостатки коммунистического строительства выдаются за типичные явления, извращается история КПСС и Советского государства, выражается несогласие с мероприятиями партии и правительства в национальном вопросе, развитии экономики и культуры, пропагандируются различные оппортунистические теории «усовершенствования» социализма в СССР, выдвигаются требования об отмене цензуры, реабилитации лиц, осужденных за антисоветскую агитацию и пропаганду, изменении Конституции СССР.
«Самиздат», как правило, распространяется путем передачи из рук в руки рукописных, отпечатанных на пишущих машинках, размноженных фотоспособом или на ротаторных аппаратах документов. К распространению произведений «внецензурной литературы» примазываются и спекулятивные элементы, которые сбывают их за деньги и извлекают из этого материальную выгоду.
Для пропаганды «самиздата» иногда используются всякого рода полуофициальные диспуты, конкурсы песен, концерты, устраиваемые самодеятельными клубами, литературными объединениями, чему способствует пребывание в ряде случаев во главе таких коллективов беспринципных в политическом отношении руководителей.
Факты изготовления и распространения «самиздата» отмечались чаще всего в Москве. Появление «самиздатовских» произведений и документов фиксировалось также в Ленинграде, Киеве, Одессе, Новосибирске, Горьком, Риге, Минске, Харькове, Свердловске, Караганде, Южно-Сахалинске, Обнинске и некоторых других городах и районах страны.
В Москве изготовлением и распространением клеветнических документов активно занимались известные своей антиобщественной деятельностью Григоренко, Литвинов, Богораз-Брухман, Якир. В частности, Григоренко изготовил и направил в адрес Президиума Консультативной встречи представителей коммунистических и рабочих партий в Будапеште письмо, извращающее опыт Коммунистической партии Советского Союза в построении социалистического общества. Литвинов и Богораз-Брухман изготовили и распространили «Обращение к мировой общественности», в котором они обвиняли советские органы правосудия в нарушении законности. Якир в соавторстве с другими лицами составил «Обращение к деятелем науки, культуры и искусства», содержащее измышления о «реставрации сталинизма в СССР».
[…] Из распространяемых материалов «самиздата» обращают на себя внимание «философская» статья академика Сахарова «Размы-шления о прогрессе, мирном сосуществовании и интеллектуальной свободе», книга научного сотрудника Академии педагогических наук Медведева «Перед судом истории», письмо в ЦК КП У[краины] писателя Ивана Дзюбы, известное под названием «Интернационализм или русификация», а также заметки пенсионера из Караганды, в прошлом активного меньшевика, Якубовича «Письма к неизвестному». Трактат Сахарова пропагандирует идеи, заимствованные из современных буржуазных теорий «конвергенции» и «строительства мостов», и выдвигает программу постепенного слияния социализма с капитализмом, а в книге Медведева изложены тенденциозно подобранные данные о репрессиях в нашей стране. В письме Дзюбы «Интернационализм или русификация» осуждается национальная политика КПСС, оправдывается деятельность буржуазных националистов на Украине, приводятся клеветнические утверждения о «русификации украинского народа». Основное назначение «Писем к неизвестному» Якубовича заключается в попытках реабилитировать троцкизм.
[…] Антисоветские и антиобщественные элементы нередко направляют «внецензурные» произведения в редакции буржуазных газет, журналов, радиостанций, в адреса эмигрантских центров в расчете на то, что западная радиопропаганда в передачах на Советский Союз ознакомит с содержанием этих документов значительное число советских граждан и облегчит таким образом распространение их внутри СССР.
[…] Учитывая, что распространение политически вредной литературы наносит серьезный ущерб воспитанию советских граждан, особенно интеллигенции и молодежи, органы госбезопасности принимают меры, направленные на пресечение деятельности авторов и распространителей «самиздата» и на локализацию отрицательного влияния «внецензурных» произведений на советских людей. В 1969 г. [31]31
* Вероятно, описка (см. дату документа); по смыслу имеется в виду 1968 г.
[Закрыть]значительное число причастных к деятельности «самиздата» лиц профилактировано с помощью общественности. Несколько злостных авторов и распространителей документов, порочащих советский государственный и общественный строй, привлечены к уголовной ответственности.
Сообщается в порядке информации.
Председатель Комитета госбезопасности Андропов
Архив общества «Мемориал» (Москва).
Ф. 172 (копийные материалы).
Д. 1. Л. 72–75.
