Текст книги "После него (ЛП)"

Автор книги: Найки Рор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

Мы начали замечать движение в туннеле и поняли, что игра скоро закончится, поэтому направились обратно к раздевалкам.

– Как ты думаешь, они будут злыми?

– Думаю, скорее они будут разочарованы. В любом случае у них есть ночь, чтобы переварить грусть перед возвращением в Балтимор. Праздновать они точно не будут, потому что будут зализывать раны, но они станут ещё сильнее, как в прошлом году.

Команда, как и ожидалось, проиграла.

Парни вернулись в раздевалку, и команда заперлась, исключив всех, кто не входил в ближний круг. Хотя разочарование было ощутимым, игроки поддерживали друг друга, говорили друг другу комплименты. Главный тренер поблагодарил игроков за усилия на поле и за всю работу, которую они проделали в этом сезоне, и заверил всех, что в следующем сезоне Ravens выступят лучше.

Всё это время Харди хранил глубокое молчание. Я помогла ему одеться, и когда коснулась его бока, чтобы убедиться, что на рубашке нет складок, он положил свою руку на мою.

– Мне очень жаль, – прошептала я. Он улыбнулся, но не успел ответить, потому что О' буквально вытолкнул его из раздевалки в коридор, где его ждала небольшая группа журналистов.

Мы, стилисты, закончив с переодеванием, вернулись в отель, где нас всё равно ждало совещание по поводу будущей работы. Четыре игрока ещё оставались в составе Пробоул, предстояли фотосессии для закрытия года и церемонии в Замке, где будет присутствовать и пресса. Мы не теряли времени даром, а обсудив вопросы, все вместе поужинали в комнате для персонала Ravens.

В этот раз клуб забронировал половину отеля и ресторан; мы также могли видеть барную стойку и бильярдный стол, вокруг которого собрались некоторые игроки.

– Бедные мужики, – сказала Пенни.

– Совсем не бедные, они получили возможность сыграть в игру, на которой заработали почти пятьдесят тысяч долларов. – Вошли Харди и Ламар; капитан говорил и жестикулировал, Харди слушал и кивал. – Ходят слухи, что Cardinals предложили ему контракт с большими нулями. Они готовы платить ему как за вес золота.

– Cardinals они откуда?

– Феникс, Аризона.

– Они сильнее Ravens, верно?

– Да, сильнее. Ламар закончит карьеру в Балтиморе, он подписал пятилетний контракт, а Харди подписывает по два года за раз, и это уже шестой, – объяснила Пенни.

Я продолжила смотреть на них, и хотя некоторые стилисты присоединились к ним, я осталась за столом, потому как не была уверена, что Харди хочет видеть меня рядом. Я ещё не знала, как он справляется с разочарованием. Конечно, будь моя воля, я бы подошла и обняла его, но я не была уверена, что это правильный поступок.

Однако через несколько минут сомнения развеялись. Я стояла у стойки бара и заказывала напитки для остальных, когда обнаружила его рядом с собой.

– Привет, – поздоровался он.

– Привет, как ты? – спросила я, присаживаясь рядом с ним на табурет.

– Я в порядке, только голова немного кружится.

– Мне жаль, что так случилось. Знаю, сколько это для тебя значило. – Он кивнул, продолжая молчать и глядя на бокал в своих руках. – Ходят слухи, что твоё место в Пробоул почти гарантировано, – добавила я, пытаясь поднять ему настроение.

– Да, для меня этот год прошёл хорошо, немного хуже для команды.

– А в следующем году будет лучше?

– В следующем году, надеюсь, всё действительно будет лучше, как сказал тренер.

– Всегда в Балтиморе?

– Всегда в Балтиморе. Это стало делом принципа, по крайней мере, сейчас.

Я посмотрела на него, а он – на меня. Зелёные глаза Харди были глубокими и печальными.

– Пруденс, я слишком давно не целовал тебя, – прошептал он. Я улыбнулась ему, и он сделал то же самое. Мне хотелось обнять Харди, прижать к себе, утешить и поцеловать, как он хотел сделать это со мной. – Завтра вечером хочу пригласить тебя на ужин в какое-нибудь очень крутое место.

– Завтра не тринадцатое февраля, Харди.

– Ого, ты жеманничаешь с игроком, которого только что выбили в полуфинале?

Я хихикнула.

– Пытаюсь держать твои рефлексы наготове.

– Мои рефлексы отличные. – Он раздвинул ноги чуть шире, и его бедро коснулось моего. – Я серьёзно. Завтра у меня целый день выходной, и я хочу заняться чем-нибудь с тобой, ни о чём не думать и просто хорошо провести время.

– Динамит! – К Харди подошёл довольно щегольски одетый парень и пару раз похлопал его по спине. – Я пришёл отпраздновать!

– Мы проиграли, Алекс.

– Отчасти, у тебя всё ещё есть шанс попасть в Пробоул, и, кстати, с тех пор как…

– Это Пруденс, – перебил его Харди.

– Привет, – ответил парень, едва удостоив меня взглядом. – Я только что встречался с агентами Ламара и Джесс, и мы могли бы…

– Мы с Пруденс разговаривали, – снова перебил его Харди.

– А вы не можете поговорить потом? – отрывисто спросил Алекс.

– Нет, но я могу поговорить с тобой послезавтра, во время нашей встречи.

– Харди, послезавтра уже поздно, а я здесь сегодня…

– Пруденс, прости моего двоюродного брата, иногда он ведёт себя так, будто его воспитывал Джерри Макгуайр, но когда одумывается, приятно, что он рядом, – объяснил Харди, обернувшись, чтобы посмотреть на меня и проигнорировать Алекса.

Я почувствовала напряжение между ними.

– Неважно, я могу идти. Ведь работа превыше всего, – сказала я, вставая.

– Никуда ты не пойдёшь, – грубо ответил Харди, положив руку мне на предплечье.

Он был зол, это заметил бы даже слепой, но его двоюродного брата это явно не волновало.

– Ты профессионал, а мне сейчас нужно обсудить с профессионалом НФЛ сделку между агентами.

– Я полузащитник, который только что закончил сезон, и если этого недостаточно, то я ещё и парень, который разговаривает с девушкой. В данный момент я не хочу говорить о футболе, – ответил Харди.

После этих слов его агент оглядел меня, и мне совсем не понравилось, как он это сделал.

– Иди, Алекс, поговорим завтра вечером, когда я вернусь в Балтимор.

Алекс ушёл, но не прежде чем бросил на меня неприязненный взгляд.

Несколько мгновений мы стояли в тишине, Харди продолжал смотреть на свой стакан и передвигать кубики льда.

– Ты хочешь побыть один? – рискнула спросить я.

– Нет, Пруденс, и извини, если я повысил голос. Я не хочу, чтобы ты уходила, более того, я бы на какое-то время хотел остаться с тобой. Может, прогуляемся по смотровой площадке? Говорят, там чудесно. – Я повернулась к столику стилистов: там О' болтал с Джесс. Может, мой босс и выглядел рассеянным, но если бы я встала, чтобы уйти с Харди, он бы сразу это заметил. – Я займусь этим, – сказал Харди, прочитав мои мысли.

– Джесс, я иду спать, мне нужны ключи, – крикнул он своему другу. – Джесс на мгновение посмотрел на нас, затем сказал что-то О' и присоединился к нам. – Через час на террасе, – пробормотал Харди, вставая и уходя вместе со своим другом.

Ко мне подошёл мой босс.

– Завтра утром, когда мы вернёмся в Балтимор, нам нужно будет разобраться с последними тремя комплектами, и всё. Возможно, мы даже сможем взять пару дней выходных.

– Хорошо, – прокомментировала я.

О' начал играть в бильярд с оставшимися игроками и стилистами, а я отправилась на верхний этаж, где находилась панорамная терраса и очень романтичный лаунж-бар.

Я быстро осмотрелась и заметила, что никого из персонала нет, а главное, нет других клиентов. Харди сидел за столиком у окна, и я присоединилась к нему.

– Замечательное место, – сказала я, усаживаясь на тёмную кожаную скамью. За окном виднелся Канзас-Сити, шёл мелкий снег. Харди встал и сел рядом со мной, положив руку мне на плечи.

– Здесь только ты и я, Пруденс, нас никто не увидит, – успокоил он меня.

– Ну, тот факт, что здесь только ты и я, делает нас более заметными.

– Нет, если всё место зарезервировано для нас.

– Ты зарезервировал целый бар?

– Никто не сможет войти, и мы можем рассчитывать на определённую конфиденциальность. Мне на самом деле нужно было отключить голову.

– Господа желают сделать заказ? – спросил официант.

– Предоставляю юной леди самой выбирать, – ответил Харди.

– Если позволите, у нас отличный выбор французского шампанского.

– Ну, это было бы напрасно, я мало что понимаю в шампанском. У вас есть горячий шоколад?

Официант улыбнулся.

– Конечно.

– Тогда два, и с большим количеством сливок и обсыпкой, – добавил Харди. Официант ушёл, а я посмотрела на него: – Когда брошу футбол, у меня вырастет большой живот, и я буду есть только вредную пищу, – подумал вслух он.

Я протянула руку, погладила его по лицу.

– Ты всё равно будешь красивым. – Харди закрыл глаза и позволил мне ласкать его. – Могу я чем-нибудь облегчить твою грусть?

– Есть пара вещей, но мы, правда, слишком заметны.

Я приблизилась к его губам и прикоснулась к ним своими. Наш поцелуй сразу же стал плотским. Я захватила его губы и присосалась к ним, положила руку на бедро Харди, потому что мне нужно было прикоснуться к нему, вдохнуть аромат его кожи. Прижалась к нему ещё теснее, и в его сильных объятиях мне казалось, что я могу выдержать всё.

Харди прервал наш контакт. Я услышала, как он сделал долгий вдох, один из тех, которые делал каждый раз, когда мне приходилось примерять на нём брюки.

– Хорошо, что ты здесь, Пруденс.

Я положила голову ему на плечо, мы оба смотрели на зиму, которая за окном окутывала город.

Нам подали две огромные кружки горячего шоколада, и мы наслаждались этим моментом вместе.

– Завтра мы могли бы купить что-нибудь для твоей квартиры и сходить в тот магазин, о котором я тебе недавно рассказывал, – предложил он.

– Не знаю… – нерешительно ответила я.

– Что значит «не знаешь»?

– Это значит, что я не уверена, что Debut по-прежнему захочет сотрудничать со мной, так какой смысл покупать что-то для квартиры, которую мне придётся покинуть?

– Во-первых, почему бы им не нанять тебя повторно? Ты одна из лучших и осталась, даже когда половина сотрудников уволили. Во-вторых, ты покупаешь что-то не для своей квартиры, а для себя, и когда ты уедешь, тебе будет что перевезти.

– Харди, то, что ты говоришь, не имеет смысла. Я приехала с одним лишь чемоданом и швейной машинкой.

– То, что я говорю, имеет большой смысл, – ответил он, поднося ко рту чайную ложку сливок. – Ты не можешь продолжать ничего не иметь, иначе ничто будет иметь тебя. Человек с твоим характером не может жить в такой пустой квартире, и если ты когда-нибудь уедешь, я помогу тебе всё упаковать, – добавил он. Я смотрела на него, впитывая сказанное, пока Харди ел новую порцию сливок.

– Мне бы очень не хотелось уезжать, – пробормотала я.

– Тогда не надо, оставайся в Балтиморе и найди альтернативу Debut.

– Альтернативы в Балтиморе нет, а потом… потом есть контракт.

– О каком контракте ты говоришь?

– Ну, ты знаешь контракт и его пункты.

– Я позабочусь об этом, можешь не беспокоиться. Эти пункты хотел я, так что они будут изменены по моему усмотрению.

– Серьёзно?

– Совершенно серьёзно.

– Ну, в любом случае если я им буду не нужна, мне придётся вернуться в Нью-Йорк, по крайней мере, там у меня всё ещё есть комната в квартире, которую я делю с Тедди.

– У тебя и здесь есть квартира, которую ты скоро обставишь.

– Но она стоит в три раза дороже.

– Ну что ж, тогда занимай мою гостевую комнату.

– Почему у меня создаётся впечатление, что ты уже спланировал все решения моих проблем?

– Потому что это то, что я делаю лучше всего: я действую так, чтобы проблемы вообще не возникали. Признаюсь, у меня есть страсть – предвидеть неприятности, чтобы избежать их.

– Ламар говорил мне, что ты защитник, как на поле, так и в жизни.

– Капитан всегда прав. И, кстати, после Пробоула у меня будет несколько недель отпуска. Как насчёт того, чтобы съездить… ну, не знаю, куда-нибудь? Я всегда хотел сесть в машину и путешествовать бесцельно, может быть, доехать до западного побережья.

– Разве это не противоречит вопросу контроля?

– Вовсе нет, это проверит мою скорость решения проблем.

– Ты хочешь проехать от побережья до побережья?

– Да, я планировал сделать это с Джесс сразу после окончания школы, но в итоге оказался в Вегасе, где отпраздновал прекрасный мальчишник по случаю неудачной свадьбы. – Я положила руку ему на ногу и потянулась вверх, чтобы взять его за руку. – Не уходи больше, Пруденс…, – нараспев, сказал он.

– Я не хочу больше уходить, Харди, – пропела в том же духе я.

Глава 25

Он

Sometimes

Звонок поступил на следующий день после поражения Ravens. Я прошёл отбор в качестве центрального лайнбекера, представляющего AFC, на Пробоул, который состоится за неделю до Супербоула. Из Воронов были вызваны ещё пять человек.

Это происходило уже третий год подряд, и, как бы я ни был польщён, как бы ни было приятно играть с игроками из других команд, энтузиазм по поводу результатов отбора был сильнее у Алекса, чем у меня. Для него это означало показать меня большему количеству спонсоров, получить больше контактов и попросить больше денег, для меня же это означало просто играть, не слишком напрягая голову.

– Вот! – радостно воскликнул Алекс, протягивая мне контракт с CK на представление интересов во время мероприятия. – Всё равно соглашение уже было заключено, это для полной формальности. Кроме того, я заключаю контракт на следующий год, они хотят полностью позаботиться о твоём имидже, в том смысле, что хотят получить тебя в качестве амбассадора, – объяснил он.

– Я уже являюсь для них амбассадором.

– Да, но не так, как эта дизайнерская чушь. Через пару дней я передам тебе их предложение в полном объёме.

Я взглянул на контракт, пока двоюродный брат разбирался с другими только что подписанными контрактами.

– Ты обсудил условия конфиденциальности, о которых я просил?

– Да, я работаю и над ними, однако могу я узнать, является ли девушка, с которой ты встречаешься, той маленькой блондинкой, с кем видел тебя в баре в Канзас-Сити?

– Алекс, неважно, кто она и с кем я разговаривал, мне важно, чтобы ты понимал, – бывают моменты, когда я хочу, чтобы ты перестал быть моим агентом и вернулся к роли моего родственника. Ты не можешь вот так вклиниваться, когда я с кем-то, кого ты не знаешь.

– Харди, сейчас для тебя переломный момент: тебе двадцать восемь лет, ты на пике своих сил и являешься самым высокооплачиваемым защитником в лиге. Мы можем попросить большего, поднять твою медийную и экономическую роль до уровня квотербека, но для этого ты должен использовать все возможности, от благотворительности до спонсоров.

– Я не хочу делать что-то только ради имиджа.

– Я знаю это, иначе уже засунул в твою постель модель Victoria Secret, и мы бы попали на TNZ, а также в Sport Illustrated, но ещё мы должны быть реалистами. Если всё пойдёт по плану, у тебя будет ещё как минимум семь-восемь лет карьеры на очень высоком уровне, но мы оба знаем, что если с тобой что-то случится, твои рейтинги и гонорары никогда не будут прежними. Я в курсе, сколько у тебя на банковском счету, и сколько у меня. Как ты думаешь, смогли бы мы когда-нибудь заработать столько же, работая на стройке с твоим отцом? Нет, это очевидно, и именно поэтому мы должны быть осторожны. Речь идёт не только о нашем будущем, но и о будущем наших детей.

– Ты хочешь детей?

– Нет, я записан на вазэктомию, но дело не в этом.

Я скрестил руки на груди, забавляясь.

– Ты когда-нибудь думал о том, чтобы баллотироваться в политику?

– Там слишком мало зарабатывают, – ответил он, с превосходством допивая свой бокал шампанского.

Алекс был прав: мы происходили из обычной семьи, но никогда не были богаты. Все поездки, которые мы совершали, и вещи, которыми владели, были результатом жертв моих родителей, и только после моего первого контракта в НФЛ, с продлением контракта и особенно появлением спонсора, я мог сказать, что стал богатым. Мой двоюродный брат отлично умел управлять деньгами и инвестировать их.

– Помимо обычных разговоров о том, как мне повезло и сколько у меня денег, я хотел бы напомнить тебе, что есть ещё и то, что называется правильным моментом: ты выглядел счастливым и готовым веселиться в Канзас-Сити, ждал Пробоул, но, возможно, ты не понимал, что меня окружали товарищи по команде, не очень-то настроенные на веселье.

Я подписал контракт и передал документ ему.

– Единственное, что я заметил, – это как ты пялился на ту маленькую блондинку.

– Не лезь в это, Алекс. Я сам разберусь.

– Эй, если не будешь сообщать мне новости, я не смогу защитить тебя, когда возникнут проблемы.

– Мне не нужна твоя защита, и проблем не будет, просто не впутывай её и реши вопрос с пунктами контракта как можно скорее. Мои родители уже получили билеты во Флориду?

– Конечно, они, как всегда, приедут поддержать тебя. Стоит ли мне забронировать тебе номер для молодожёнов?

– Нет необходимости, да и вообще, для медового месяца ещё рано.

После встречи с Алексом день, который должен был стать выходным, превратился в рабочий. Вместе с Джесс, которого тоже отобрали, капитаном и ещё тремя членами команды мы отправились в Замок, чтобы встретиться с координаторами и организовать тренировки перед игрой.

Пробоул зародился главным образом как матч, который нужен был телеканалам, это была не более чем игра между лучшими из каждой федерации. В этих играх физические нагрузки уступали место тактическим решениям. Мы играли больше для удовольствия, чем для того, чтобы сбить противника с ног. Но всё равно – мы выходили на поле, поэтому всегда рисковали получить травму. Под руководством команды спланировали соответствующие тренировки на следующую неделю (они казались откровенно скучными по сравнению с теми, что были в этом сезоне), а затем все вышли из зала заседаний. И оказались перед О' вместе с основателем Debut & Partner.

– Ребята, помните Тилли? Она приехала сделать нам сюрприз! – сказал О’. Конечно, я прекрасно помнил эту женщину, хотя бы потому, что Пруденс безрассудно восхищалась ею. – В эти дни мы заглянем к вам, у каждого будет свой образ.

– Я смогу надеть… – начал Ламар.

– Нет, не сможешь, – перебил его О'. – Я позвоню вам позже, чтобы договориться о встрече, – заключил он.

Мы попрощались с двумя стилистами и пошли в сторону парковки.

– Пруденс? – спросил Джесс.

– Всё замечательно.

– Тедди приедет в Орландо.

– Надеюсь, Пруденс тоже сможет приехать, она заслужила отпуск и место рядом с О’, – сказал я, улыбаясь.

Вернувшись в Center, я вошёл в свою квартиру и, как только переступил порог гостиной, огляделся. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, – она до сих пор здесь. Пруденс была ужасно неорганизованной, и мне это нравилось, потому что её присутствие было так заметно. Я вырос в нежной, возможно, временами навязчивой, семье, и хотя я единственный ребёнок, наш дом всегда был полон двоюродных братьев и сестёр, родственников и друзей. Когда я переехал в Балтимор, по началу мне было одиноко. Одиночество – это то, с чем мне пришлось научиться справляться, это эмоция, которая заставляла меня грустить. Поэтому осознание того, что я вернулся и Пруденс ещё здесь, вызвало у меня настоящую эйфорию.

– Пруденс? – напел я.

– Харди! – послышался ответ сверху. – Я проснулась пять минут назад! Ты не видел мой телефон?

– Ты имеешь в виду ту штуку, которую теряешь по меньшей мере три раза в день?

Пруденс появилась сверху. На ней была одна из моих толстовок, доходившая ей до середины бедра. После нашего возвращения в Балтимор мы не могли оторваться друг от друга, и все договорённости об ужинах, покупках и, казалось бы, раздельной жизни пошли прахом. Она вошла в мою квартиру и больше не выходила.

– Пожалуйста, – умоляла она, спускаясь по лестнице и начиная собирать разбросанные вещи. – Уверена, О' мне звонил, хотя я должна работать только днём. Он никогда не проводит целый день без звонка, и…

– О’ был в Замке с Тилли, но он не выглядел таким взволнованным, как ты. Не волнуйся.

– Правда? Она уже приехала?

– Да, меня вызовут на примерку. – Пруденс запустила руки в волосы, волнуясь, и я подошёл к ней.

– Эй, что происходит?

– Харди, я не должна быть здесь!

– Ты говоришь это с тех пор, как мы вернулись.

– Знаю, но до сих пор никто о нас не узнал. До конца контракта осталось десять дней, и… что, если мне придётся выбирать между тобой и работой моей мечты?

– Этого не случится, Пруденс.

– Но что, если это всё-таки случится?

Она прижала меня к себе, и я уткнулся носом ей в волосы, вдыхая её запах. Я понимал тревогу Пруденс. На её месте со мной происходило бы тоже самое, но решение было принято. Я не подпишу новый контракт с CK, пока не будет готово новое соглашение. Я мог объяснить ей подробнее, но Пруденс почувствовала бы себя виноватой, а поскольку я догадывался, что это состояние с ней случается часто, не хотел, чтобы произошло и из-за меня. Я расскажу ей обо всём, когда всё закончится. Вскоре смогу схватить её волнения, и отбросить их.

– Я знаю, что ещё рано об этом говорить, но поверь мне, хорошо? Ты получишь своё место, ты этого заслуживаешь. И у нас не будет никаких проблем.

Глава 26

Она

Outrageous

Тилли Ларсон приехала в Балтимор.

Вся команда стилистов была воодушевлена её присутствием, а я – больше всех.

Она осыпала нас комплиментами, по очереди смотрела нам в глаза и говорила, насколько мы важны для Debut.

Это было признание, которого я ждала с самого детства.

Нашёлся человек, который поверил в меня и разглядел мой потенциал.

Мечта стала явью, ещё одна за короткое время, и я чувствовала, что все жертвы, ночи, проведённые в слезах и молитвах о том, чтобы и мой момент настал, принесли свою пользу.

– Поллианна, вы с Кармайклом можете остаться, – сказал О', как только собрание закончилось.

Наши коллеги ушли, а мы с Кармайклом остались с О’ и Тилли.

– Оскар сказал, что вы, ребята, просто замечательные, и поэтому мы берём вас на Пробоул, – объявила она, подходя ко мне. – Я видела, что ты умеешь делать с кожей, и надеюсь, у меня будут брюки, сшитые тобой.

– Для меня было бы честью, – взволнованно ответила я.

Тилли взяла меня за руку и обратила внимание на шнур для волос, который я всегда держала на запястье.

– Знание и умение использовать ткань в совершенстве – это как торговая марка для дизайнера, и то, что у тебя она уже есть, – хорошая отправная точка.

– Поллианна мне очень помогла, не считая того, что она осталась до самого конца.

– О’, перестань давать им прозвища, а то сбегут. Иди возьми всё необходимое для примерки Ламара и сразу же приступаем к работе.

Вся одежда была разложена на манекене для примерки, и Тилли начала творить свою магию. Она перемещалась между различными вариантами, висевшими на стеллаже, словно видела в этих предметах одежды то, что мы, люди, никогда не сможем увидеть. Ей достаточно было попробовать несколько комбинаций, чтобы сделать что-то банальное исключительным.

Я, наконец, поняла, почему она была так успешна: Тилли была лучшей, и наблюдать за ней – привилегия немногих.

– В отличие от моделей, у этих парней есть характер, и необходимо его раскрыть, – объясняла она, показывая наряд, который должен был надеть Ламар. У всех игроков Пробоула будут разные образы. – Вы, ребята, сделали огромную работу в этом сезоне, но иногда казалось, что мы ограничиваемся одними характеристиками. Все были слишком одинаковыми, слишком унифицированными. Взять хотя бы капитана: он потрясающий, он заставит выглядеть эклектично даже грубую шерсть, а это то, чего хочет CK. Поэтому по согласованию с главными стилистами и Ravens, мы предложили некоторым из игроков роль амбассадоров, чтобы у них была эксклюзивная одежда. Очевидно, Ламар – один из избранных, – сказала она, надевая на манекен кашемировый шарф.

– Кто ещё присоединится?

– Агент МакМиллиана уже работает над контрактом и, как обычно, настаивает на добавлении по меньшей мере тысячи пунктов, касающихся гонораров и конфиденциальности.

О' бросил на меня предостерегающий взгляд.

– Поллианна, подай мне шёлковый шарф. – Я поспешно взяла несколько вариантов и протянула ей. Она прикинула на манекене: – Это Ламар, без сомнения. – Кармайкл делал заметки, О' кивал. – Нам нужно доделать и остальные образы, а также найти новых стажёров. Оскар, сможешь найти кого-то, кто не сбежит через два месяца?

– Тилли, думаешь, это легко?

– Дорогой, я знаю, что это нелегко, но сейчас люди хотят иметь уверенность в раю, не рискуя познать ад.

Следующие шесть часов мы провели, изучая фурнитуру. Я покинула квартиру О' усталой, но совершенно счастливой от встречи с тем, кого считала легендой.

Вернувшись в свою квартиру, я схватила телефон и сразу же позвонила Харди.

– Пруденс, – ответил он, нараспев.

– Харди, я еду во Флориду!

– Правда? Ты заслужила это, и я очень рад, что ты будешь со мной на Пробоуле.

– Боже, Харди, я тоже счастлива. Я не была уверен, что добьюсь этого.

– Конечно, у тебя получилось, ты же лучшая, Пруденс. Где ты сейчас?

– В своей квартире, завтра мы начнём с костюма Ламара. А ты где?

– Джесс настоял, чтобы мы пошли прогуляться, так как завтра утром у нас нет тренировки. Сегодня вечером…

– Харди, можно тебя кое о чём попросить? Тилли в Center, и если она увидит меня на твоём этаже, то…

– Осталось недолго, и я просто хочу, чтобы ты была в безопасности.

– Большое спасибо.

– Хотя я буду скучать по отсутствию твоего хаоса вокруг меня.

– Несколько дней, Харди, и мы будем по-настоящему свободны.

Глава 27

Она

From the bottom of my 1broken heart

Чемодан стоял у двери моей квартиры. Я взяла с собой минимум необходимого, что обычно брала на выездные игры, плюс платье, которое Тедди подарила мне пару лет назад и которое я ни разу не надевала. Джесс пригласил мою подругу с собой, и мне не терпелось снова её обнять.

Я была взволнована от идеи сопровождать Тилли и стать частью её окружения. В эти дни я имела честь работать бок о бок с ней, и это было прекрасно, хотя и утомительно.

Зазвонил телефон, и на экране появилось имя Харди.

Он уехал накануне вечером вместе со своим двоюродным братом и другими игроками, чтобы провести тренировку на поле.

– Харди, – ответила я, напевая, как всегда делал он.

– Пруденс! Ты готова?

– Я готова. А ты?

– Да, у меня всё отлично. Здесь так здорово. Я бы очень хотел прогуляться по пляжу, но там полно журналистов, нас окружают телерепортёры и фанаты.

– Ты взволнован?

– Как всегда.

– Тедди уже приехала?

– Да, Джесс встретил её в аэропорту. И вот ещё что: мои родители тоже будут сегодня вечером, и я зарезервировал для тебя место на трибуне рядом с ними. – Я молчала, а моё сердце подступило к горлу. – Пруденс?

– И что я могу сказать твоим родителям?

Харди рассмеялся.

– Можешь ничего не говорить, они сами будут болтать.

Я прижала руки к груди.

– Что… что ты им сказал?

– Что ты друг, который мне очень дорог.

– Ты шутишь?

– Нет, я не шучу.

– Боже мой, Харди! Сколько у тебя друзей, о которых ты действительно заботишься?

– Ни одного.

– Тогда понимаешь мой страх?

– Пруденс, тебе просто нужно успокоиться, хорошо? У тебя всё получится, так же как и с твоим боссом. Она заходила вчера для примерки моего костюма перед нашим отъездом, и показалась мне очень милой.

– Окей, – пробормотала я, хотя всё было не так уж хорошо. Мне следовало запихнуть в чемодан как минимум на тонну больше опасений. Родители Харди? Что я должна была им сказать? И что они обо мне подумают? Мне следует вести себя спокойно или наоборот?

– Пруденс, мне не терпится тебя увидеть, но, пожалуйста, не волнуйся.

– Хорошо. И я тоже с нетерпением жду встречи, Харди. Увидимся позже.

Закончив собирать чемодан, надела парку, а затем услышала стук в дверь. Я открыла, и передо мной предстал О' с сокрушённым выражением лица.

– Пруденс, нам нужно поговорить, – объявил он твёрдым тоном.

Я впустила его, не говоря ни слова. Увидев О' таким серьёзным, сразу занервничала, а то, что он назвал меня по имени, было не очень хорошим знаком.

Он остановился посреди гостиной и, оглядевшись по сторонам, уставился на меня:

– Вчера Тилли пришла со мной на последнюю примерку Харди и, пока мы там были, увидела на диване твой кожаный шнур для волос. Она сразу же узнала его.

– Мой… мой шнур?

– Именно. Она попросила у меня объяснений, и я сказал ей, что в последнее время Харди был на твоём попечении и, вероятно, ты забыла завязку там во время какой-то примерки.

– Да, конечно, так и было!

– Пруденс, Тилли не такая, как я, для неё ты – последнее поступление в агентство, где тысячи последних поступлений. Кроме того, агент Харди – та ещё штучка, когда речь заходит об условиях, которые я заставил тебя подписать. Он не раз угрожал Debut и Ravens, чтобы конфиденциальность его двоюродного брата была железной. Поэтому Тилли не остановилась на моём объяснении и потребовала видеозаписи с этажа Харди.

– O’…

– Нет, нет, нет, тебе не нужно мне ничего рассказывать, потому что я не идиот, а она ещё меньшая идиотка, чем я. Ты провела у Харди дома весь день после вылета Ravens из чемпионата, а примерка не длится три дня.

– Я знаю, но я могу объяснить.

О' поднял палец.

– Сейчас самое время сказать правду. Если между тобой и Харди МакМиллианом существует простая дружба, и вы из тех друзей, которые проводят три дня перед Playstation, поедая пиццу и сэндвичи, – это одно. Как бы мало это ни походило на правду, я буду защищать такую версию, но если нет, то тебе пора сделать шаг назад. – У меня не хватало смелости посмотреть на него. Я была глупа, очень, очень глупа. Я всегда знала, что это риск, как и то, что кто-то может узнать, но поддалась искушению, как ребёнок.

– Вы друзья? – нажал он на меня.

– Нет, мы не друзья, но я могу объяснить.

– Тогда ты не можешь объяснить, и я не желаю тебя слушать! Я знаю, что ты хорошая девушка, Пруденс, и знаю, что ты не из тех ассистенток, которые увидели в богатом и знаменитом игроке возможность воспользоваться своей вагиной, но контракт не делает различий, и Тилли не делает различий. Извини, у тебя есть пятнадцать минут, чтобы собрать вещи и уйти.

– Уйти? Куда уйти?

О' достал из кармана пиджака бумагу.

– Ты уволена. Кроме того, Debut & Partners потребуют от тебя неустойку за невыполнение контракта.

– Штрафы?

– Пруденс, мне очень жаль, но это не моё решение.

Я приблизилась к нему.

– О’, но ты же знаешь меня, ты знаешь, что…

– Я знаю, но я уже говорил тебе: агентство не делает различий. Я могу посоветовать тебе найти адвоката и оспорить штраф.

– О какой сумме идёт речь?

– Пятьдесят тысяч долларов.

– Вы меня увольняете, выгоняете из дома и требуете пятьдесят тысяч долларов? – пролепетала я.

– Мне очень жаль, – ответил О', и в этом случае именно он не смотрел на меня.

У меня перехватило дыхание, а в горле стоял огромный комок. Мне хотелось плакать, кричать, впасть в отчаяние.

– Я этого не заслуживаю, – пробормотала тихо. – Я хочу поговорить с ней, О', хочу всё объяснить.

– Пруденс, я бы не советовал этого делать. Неприятно перечить Тилли, когда она сердится. Что я тебе сказал, как только ты переступила порог этого дома? Никогда не встречаться с…