Текст книги "Алайна. Уроки благодарности и лжи (СИ)"

Автор книги: Наташа Фаолини

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 12 страниц)

Я оказалась в центре зала с очередным кавалером, и отметила, что каким бы безобидным он не казался, но в танце вёл уверенно, и держал меня крепко – едва ли не крепче, чем остальные, с кем я сегодня танцевала. Ростом был невысок – немного выше моих ста шестидесяти четырёх сантиметров. Под нарядным жакетом прощупывалось худое телосложение.

– Мне очень приятно познакомиться с вами. – Я решила, что надо с чего-то начать разговор. – Надеюсь, наше празднество вам по нраву.

– О, вы правы. – С непосредственной, почти детской радостью отвечал он, твёрдым шагом рассекая окружающую нас публику, словно был настолько в себе уверен, что больше никого не видел. – Ваше выступление оказалось способно расчувствовать всех присутствующих, и меня в том числе. – Он вскинул на меня свой открытый, чистый взгляд. – Поверьте, не многие на это способны.

Почему-то я ему поверила. Слишком громко вся его внешность кричала: «Я безобидный! Доверяй мне!», чтобы это было правдой.

– Вы один из друзей Ольгерда? – Разворот, наклон. Моё дыхание участилось.

– Я сопровождаю госпожу Триолану Лиарину.

– Оу. – Я стыдливо опустила глазки. – Простите мне мою неосведомлённость, Иволиан… Но я всего несколько дней в Каллахаре, и право, абсолютно не ориентируюсь в здешней элите. Я, конечно, понимаю, это большое, упущение с моей стороны… – Я закусила губу, раскаиваясь, и Иволиан повёлся. Ну или сделал вид.

– Дорогая Алайна, это абсолютно не беда. – Он снова трогательно улыбнулся. – Леди Триолана сегодня утвердила связь между вами и князем.

Получается, это та женщина в бордовом платье. Та, что оказалась матерью Марины.

– Давно она в Триумвирате? – Спросила я, почти не надеясь на ответ.

– Вы так проницательны, – он опасно сузил глаза, на мгновение утратив облик радостного мальчишки, – как на деву, которая всего несколько дней в нашей стране.

Я замешкалась. Если Марина сегодня впервые увидела леди Триолану и узнала в ней собственную мать – значит, раньше этой высокорождённой госпожи здесь не бывало. Но я не могла поделиться этой логической цепочкой с Иволианом. Честно говоря, я начала немного его побаиваться.

– Ольгерд со мной немножко обсуждал некоторые вопросы. – Неумело солгала я, и мой собеседник прекрасно это понял.

Танец закончился, но мой партнер по танцу не желал меня отпускать. Заиграла следующая мелодия, и я послушно продолжила танец, хотя уже с меньшим энтузиазмом.

– Это первый раз, когда госпожа Лиарина вошла в состав Триумвирата. Она была делегирована на вашу свадьбу по поручению Лорд-Правителя Каллахары, чтобы убедиться в добровольности решения невесты. Видите ли, действия князя Валениора уже давно вызывают опасения у Лорда и Канонессы. Многожёнство – устаревшая традиция, которой уже почти не следуют, а даже если и берут в жёны больше одной женщины, то их общее количество колеблется от двух к трём. Но уж точно не к тринадцати. А уж если удаётся заполучить в жёны землянку… Вы сами знаете, что из этого следует.

Меня словно под дых ударили. Что там мне лепетала Карина? Что многожёнство – обычное дело для здешних? Скорее всего, она сама не знает, как в действительности обстоят дела. Я тут же вспомнила о небрежно брошенной фразе Лейбурна: «…Столько красоты не могло быть собрано больше не в одном доме Каллахары».

Да, это уже больше похоже на правду. Ольгерд обманывает девушек, женится и держит их практически взаперти и без связи с внешним миром. Он врёт, что это обычная практика для Каллахары. Но зачем ему это? Зачем ему столько землянок?

На чьей же ты стороне, Иволиан? Могу ли я тебе довериться? Стоит ли рассказать правду? Или лучше не торопиться, и дождаться разговора с жандармом?

А кроме того… я уже подтвердила добровольность своих намерений. Я согласилась на брак, и леди Триолана его скрепила. Есть ли смысл рисковать сейчас, рассказывая Иволиану правду? Не знаю, правильно ли это, но мне страшно.

– Да, знаю. – Я ответила на его вопрос, тряхнув локонами. Завтра обязательно спрошу об этом у Лейбурна. Почему-то он вызвал у меня больше доверия.

– Тогда я буду пребывать в счастливой уверенности, что вы знаете, что делаете. – Он задорно подмигнул мне, и, наконец-то, отпустил.

Уф… Поразмыслить точно есть над чем, но я прямо ощущала, как кипит мой мозг, и всё, чего мне хотелось – скорее вернуться к себе в комнату и упасть лицом в подушку. Так что я даже не стала спрашивать разрешения у Ольгерда, а тихо прошмыгнула мимо стражи на выход.

Но побег не удался: со строгим выражением лица, в вестибюле меня поджидала Карина, словно знала, что я захочу сбежать.

18

– Алайна. – Ровным тоном произнесла она. – Я бы не советовала тебе уходить с праздника. Это может плохо отразиться на твоём супруге.

– Интересно, как ты заставишь меня это сделать. – После всего, что я сегодня узнала о Карине, её притворная доброжелательность вызывала только отвращение.

– Я расскажу Ольгерду, что ты танцевала с Иволианом Крелином! – Победно произнесла она.

– А, он, должно быть, и сам видел. – Я махнула рукой, злорадно наблюдая Каринино раздражение. – Ну и что, и что ты ещё мне сделаешь? Ты не предупредила меня о традиции первой песни; ты постоянно пытаешься подмять меня, заставить подчиняться тебе. Но мне это не интересно, понимаешь? Ты мне не нужна, и все игры твои тоже не нужны. Я просто хочу спокойно жить! – Я специально не стала говорить о планируемом возвращении домой, дабы избежать новых препятствий с её стороны.

– Я стараюсь тебе помогать. – Карина ответила практически сквозь сжатые зубы. – А ты, словно маленькая капризная девочка, сама подвергаешь себя опасности.

– Опасности? – Не поняла я.

– Иволиан – телохранитель леди Триоланы. Он самый мощный маг королевства. Любое твоё неосторожное слово могло спровоцировать его на обыск поместья или задержание Ольгерда. Или на задержание тебя.

Меня словно током поразило. Самый мощный маг королевства! Уж он-то точно смог бы вернуть меня домой! Проклятье, почему я ему ничего не рассказала?!

– Тогда я, наверное, вернусь обратно. – Смирно ответила я, пятясь назад. – А то как там Ольгерд сам-то выстоит, без меня.

Я снова вошла в зал, и медленно продвинулась вдоль задрапированных тёмной тканью стен. Ни леди Лиарины, ни Иволиана уже не было видно ни в толпе танцующих, ни среди гостей, занимавших лавки. Я деликатно заглядывала в каждую нишу, пока меня за шкирку, как котёнка, не схватил Ольгерд.

– Кого ищем? – Потребовал ответа супруг, в мгновение ока перекладывая руку на талию, и прижимая ближе.

– Тебя. – Пискнула я, от неожиданности испугавшаяся. – Хотела попроситься уйти отдыхать. Сам понимаешь, этот день меня вымотал.

За его спиной я увидела Иволиана Крелина – он прощался с мужчиной из Триумвирата. Стало понятно, что они вместе с леди Триоланой уезжают. Я уже опоздала.

– Ладно. – Неожиданно согласился супруг. – Возьми с собой Марину. Она сегодня сама не своя.

Я, не веря своей удаче и тому, что так легко отделалась от Ольгерда, нашла Марину в одной из ниш на лавке. Девушка немигающим взглядом смотрела в одну точку и, кажется, почти не дышала. Она безропотно дала себя увести из банкетной залы.

На полдороге к моей комнате она словно очнулась.

– Мы идём к тебе? – Слабым голосом спросила девушка.

– Да. Ты не голодна?

Марина горько усмехнулась.

– Нет.

Войдя в комнату, я сразу же заперла дверь. Марина с обречённым видом присела на кровать. Я тут же сбросила туфли зашла в ванную, где стащила с себя платье и надела то странное облако, которое некоторое время назад послужило мне банным халатом. Марине вручила свое дневное платье.

– Переодевайся.

– Спасибо. – Тихо ответила она. – Но я недолго у тебя побуду, и вернусь в свой дом. На случай… Ты не говорила Ольгерду?

– Конечно нет. – Немного оскорбилась я. – За кого ты меня принимаешь?

– Извини. – Она встряхнула головой, и её русые волосы взметнулись пушистым облаком. – Сегодняшний день конкретно прошелся по мне.

Я присела рядом и неловко приобняла её. Так мы просидели несколько минут, пока Марина не заговорила вновь.

– Как думаешь, отчего так получилось?

Я и сама не знала, но подругу хотела поддержать.

– Скорее всего твоя мать, как и Ольгерд, может путешествовать по мирам. Или её перемещает этот Иволиан. В одной из командировок на Землю мама повстречала твоего папу. Эм… Дальше я не знаю. Но мне очень жаль, что так произошло.

Девушка протяжно вздохнула.

– Папа был чудесным. Весёлым, юморным. Привлекательным, но после побега мамы даже думать не хотел о других отношениях. И рано умер. Он умер, пока мама тут поднималась в иерархии Каллахары! Бросила меня, едва мне исполнилось несколько дней!

– Хорошо, что она тебя хоть папе твоему отдала, а не под каким-либо кустом оставила.

Марина вновь потёрла уголок глаза, прогоняя не прошенную слезу.

– Ты зря танцевала с этим Крелином. – Марина обеспокоенно положила мне руку на плечо. – Это страшный человек.

– И что же такого ужасного он сделал? – Не сдержалась я.

– Не знаю. Но Карина говорила…

Понятно. Это же Карина Говорила!

– Знаешь, возможно, она и сама не догадывается о некоторых вещах. Вернее, её саму ввели в заблуждение, и она теперь вводит в заблуждение других.

– О чём это ты? – Подозрительно спросила Марина, внезапно рассердившись. – Говори конкретней и не вмешивай сюда Карину! Мне понятно, что ты её не любишь, но не стоит полоскать её имя в каждом разговоре.

– Я не могу сейчас говорить конкретнее, но, возможно, смогу завтра. – Уклончиво ответила я, проигнорировав часть предложения о Карине. – Пообещай, что то, что я расскажу, останется между нами.

– Это я тебе точно могу обещать.

Мы пробыли вдвоём до самого заката: рассказывали истории из жизни, пели песни, делились тайнами. Я старалась не говорить о Карине и не критиковать её, дабы не расстраивать подругу; она так же не заводила разговоры первой жене, и об Ольгерде тоже.

Но то, что мы заводили разговоры о нём, нам не помогло: поздним вечером мы услышали громкий стук в дверь, и громогласное «Алайна, открой!», которое не могло принадлежать больше никому.

Я обречённо открыла дверь и узрела дивную картину. Да, это был Ольгерд: всё ещё в свадебном наряде, и держал он в руках бутылку, перевязанную красной лентой. И два бокала.

Марина, сообразив, что второй бокал предназначался не для неё, наскоро попрощалась с нами и улизнула из комнаты, бросив меня в одиночку разбираться с происходящим.

19

Я молчала, хотя и не потому, что мне не было что сказать. Вид Ольгерда, настроенного на романтический лад – это было нечто. Нет, я, конечно, видела его таким на Земле, но тут другое. Олег с Земли, и князь Ольгерд совсем никак не состыковались в моей голове.

– Плохо, что Марина меня тут видела. – Нахмурился он, запирая за собой дверь и ставя бокалы на комод ножками вверх. – Она может рассказать другим.

Я лишь развела руками.

– Марина не из тех, кто станет трепаться, о чём не нужно. Но, вообще, ты сам виноват. Зачем пришёл?

– Как зачем? – Наигранно удивился Ольгерд, и, вторя мне, развёл руками. – Отпраздновать наше единение? Первая брачная ночь? Нет?

– Да мне как-то не хочется… – вяло ответила я, наблюдая, как он разливает вино в бокалы. Красное… Конечно, он ведь знает, что я его люблю.

– Выпей со мной. Я ничего плохого тебе не сделаю. И до сих пор не сделал.

– Ха! – Я обречённо взяла бокал из его рук, и вдохнула аромат. Тонкое стекло и форма тюльпана прекрасно удерживали запах, и у меня даже на мгновение закружилась голова. – Молодец, хорошо пошутил.

– Ты не понимаешь. – Его взгляд приобрёл колючесть и жесткость, как в тот первый день, когда он перенёс меня в Каллахару. Колючесть, которой я ни разу не видела на Земле. – Если бы я хотел тебя принудить – я бы уже это сделал.

– Принудить к чему? – Тут же ощетинилась я. – А когда ты без моего ведома и позволения перенёс меня в другой мир – это не в счёт? Тут ты меня ни к чему не принудил? Вы это хотите сказать, князь Валениор?

Он поставил бокал обратно на комод и быстро подошёл ко мне. Лёгким движением большого пальца коснулся моей губы, на которой, видимо, осталась капля вина. Я замерла, не дыша. Он был слишком, слишком близко. Ближе, чем я могла ему позволить.

– Пожалуйста! – Прошептала я практически ему в губы. – Отойди.

– Не могу. – Едва дыша ответил Ольгерд, и, прижав меня к стене, поцеловал.

Пожар! Я ненавидела себя, что поддаюсь ему, но не могла не поддаться. Горячие, такие знакомые руки сразу развязали поясок халата и отбросили его в сторону. Он схватил меня на руки, и мы вместе рухнули на кровать, попутно избавляясь от его одежды.

– Ты проиграешь. – Хрипло прошептал он, припадая к моей груди. Я выгнулась от внезапного ощущения острого наслаждения. – Потому, что я знаю о тебе всё. Знаю твои эрогенные зоны.

Его язык касался моих сосков, вызывая волны возбуждения, от которых мое сознание отключалось, но каждым новым движением он пробуждал меня обратно.

Нужно было его остановить, прекратить это… Но я просто не могла. Он и вправду всё обо мне знал. Когда его пальцы коснулись моей промежности, я не сдержала короткого стона, и тут же он закрыл мой рот жёстким поцелуем.

– Молчи. – Выдохнул он, дрожащими руками развязывая шнурки штанов. – Веди себя тихо.

Он вновь навис надо мной, одним решительным движением забрасываю мою ногу себе за спину, не переставая ласкать мою грудь, тут же целуя губы, горячо дыша прямо в мой рот, снова возвращаясь к груди… Сколько раз это происходило раньше – не счесть.

Но это не должно, не должно происходить сейчас! Не здесь, не с ним!

Я оттолкнула его, едва почувствовала настойчивое прикосновение между ног.

– Нет! – Вскрикнула я, отодвигаясь и подбирая ноги под себя. – Только попробуй!

Его глаза загорелись яростью, вперемешку с полубезумным возбуждением.

– Ты что наделала!

Он рыкнул, сгребая меня обратно, но я умудрилась увернуться и соскользнуть с кровати, попутно завернувшись в висящий на спинке стула плед.

– Если… Если ты заставишь меня, – мой голос дрожал, – я расскажу всем твоим жёнам, что ты спишь со мной.

На его лице отразилось мучительное желание вместе с холодной решимостью. Эти несколько мгновений глаза в глаза поведали мне о многом. Для Ольгерда действительно очень важно, чтобы его страсть ко мне осталась тайной для остальных жён.

– Ладно. – Он откинул одеяло и встал – нагой, идеальный. Потянулся за отброшенными штанами. – Есть вещи поважнее сладкого секса с брыкающейся девицей.

– Ты сволочь! – Выдохнула я. – Раз так, то я расскажу девочкам обо всём прямо сейчас. Марина подтвердит мои слова, она тебя тут видела.

Он поднял голову и сузил глаза в своей манере – холодно и опасно.

– Я бы тебе не советовал. – Произнёс Ольгерд будничным тоном, словно между нами только что почти не случилась близость. Словно он не сгорал от желания, как и я. – Откровенно говоря, это может не быть тайной для всех, но Карина не должна узнать ни в коем случае! Ты поняла? Кивни, если поняла.

– Иначе что?! – Вспылила я.

– Иначе ты не найдёшь ни в этом мире, ни в любом другом человека, способного вернуть тебя домой. А даже если и найдёшь – я тебя из-под земли достану. Карина здесь не просто так.

– Для чего же?! – Я сердито опустилась на стул. На ответ не надеялась, лишь хотелось досадить лишний раз.

Он не разочаровал.

– Сначала докажи, что достойна доверия.

– Ты! – Возмутилась я. – У меня слова для тебя подходящего не находится! Я ведь могу всё равно рассказать Карине, что мы были близки, и тогда твои тщательно скрываемые планы обрушаться. Так что верни меня домой. Немедленно!

– Айна. – От его тона температура в комнате понизилась на несколько градусов. – Видишь ли, у меня есть цель. Каждая из вас – кусочек пазла, маленькая частичка изображения, без которого не сложиться картина. Но Карина – венец этого плана. Она – лучшее моё приобретение из вас всех. Но, даже лишившись её и остальных, я всё равно смогу достичь цели, хоть и не в пример медленнее, потому, что у меня останешься ты. Ты часть этого плана, как и все остальные, хоть и не столь ценна для его исполнения, как Карина. Но всё же ценна. Только, если ты скажешь хоть слово, если ты дашь малейший повод Карине засомневаться во мне и сбежать – тогда ты никогда не покинешь этот дом. И твоя жизнь, какой бы ужасной тебе сейчас не казалась, станет в разы хуже. Моя план всё равно будет исполнен, но кем в таком случае будешь ты? Женой, или узницей?

– Я поняла. – Испуганно ответила я. – Более чем.

– Отлично. – Зло бросил Ольгерд, и, уходя, хлопнул дверью так сильно, что задвижка отвалилась и упала. Как и моё самоощущение.

20

Утром следующего дня я проснулась с абсолютно непоколебимым стремлением увидеться с жандармом Лейбурном. Пожары, наводнения, Карины, Ольгерды – ничто не смогло бы остановить меня. Я решительно откинула одеяло и стала собираться.

На комоде блеснуло что-то серебристое, что впоследствии оказалось шнурком, который связывал горловину маленького мешочка. Я удивлённо заглянула внутрь и нашла три монетки, похожие на золотые, и три вроде как серебряные. Это здешняя валюта? Не знаю, как называется, но уверена, что они мне пригодятся.

Кроме того, я не знала, какая в жандармерии обстановка, и каким образом я смогу повидать Лейбурна. Есть ли там кто-то вроде дежурных на входе? Что им говорить? Вряд ли любой рядовой гражданин может просто так зайти и выпеть кофейку с жандармом. Чувствую, сегодня мне придётся обильно врать. Или дать взятку из только что найденных мною монет.

Что обычно надевают на встречу со служителями правопорядка? Вряд ли что-то особенное. К тому же, сегодня моя одежда не должна привлечь ничьего внимания, иначе придётся изрядно потрудиться, чтобы покинуть особняк. Карина обычно нюхом чует, когда я что-то замышляю, так что не надо ей давать лишнего повода ко мне придраться.

Я надела самое простое светло-голубое платье из тех, что мне принесла Марина, завязала волосы лентой и скрутила их в узелок, и даже взяла корзинку из ближайшей незакрытой кладовки: всё это мне не помогло. Едва я приблизилась к выходу, как меня окликнул тонкий Каринин голосок.

– Алайна! Куда ты отправляешься?!

Она оказалась рядом в мгновение ока. Её серо-голубые глаза были словно подведены угольком – уж не знаю, чем они там красятся в этом мире, но шло ей безумно.

– Я иду в город. – Прямо ответила я на вопрос. – Хочу посмотреть, какие у вас тут продаются фрукты.

– У тебя же нет денег, как ты их купишь?

– Как это нет? – Я невинно захлопала ресницами. – Есть. Я утром нашла кошель с деньгами у себя в комнате на тумбе. Я думала, это кто-то из девочек оставил.

Судя по выражению лица Карины, денег не мог оставить никто, кроме Ольгерда, и её это изрядно расстроило.

– Я тебе не верю. Покажи. – Потребовала она.

Я достала из кармана платья мешочек и сунула девушке под нос.

– Видела? А теперь я пойду.

– Стой, где стоишь! – Возмутилась Карина. – Ольгерд дал тебе деньги? Сколько? Или ты их украла? Он никогда не давал нам денег, всё покупал сам, или через слуг!

Я прикусила губу. Если Карина засомневается в Ольгерде, мне придётся туго – а она определённо это сделает, если я сейчас что-нибудь не придумаю, а скажу как есть.

– Карина, – спокойно произнесла я. – Скорее всего, эти деньги – наш подарок на свадьбу от кого-то из гостей. Наверное, слуги, разбирая гору подарков, один отнесли мне.

– Значит, эти деньги попали к тебе по ошибке. – Категорично заявила она. – Если всё так и есть – пойдём к Ольгерду и спросим у него. – Она схватила меня за руку.

Я тут же попыталась вырваться, но хватка Карины оказалась на удивление крепкой.

– Пусти, припадочная! – Гневно вскрикнула я.

Я бы с огромным удовольствием настучала бы по её темноволосой голове, если бы буквально через несколько мгновений нас не окликнули.

– Алла, Карина! Что происходит? – Громкий голос Ольгерда было сложно спутать с чьим-либо другим.

Он спустился с лестницы и подошёл к нам. Бежевая жилетка поверх белоснежной рубахи смотрелась очень выигрышно в сочетании с чёрными холщовыми штанами. Волосы небрежно зачесаны набок и держатся в таком положении при помощи магии, не меньше.

– Алайна где-то взяла деньги! – Тут же наябедничала Карина. – И собирается уйти! Одна!

– Это я оставил ей. – Глядя в глаза Карине произнёс он. Лицо девушки окаменело. – Мне нет времени заниматься её прихотями и тратить собственное время на бесполезные прогулки в город. Пусть идёт.

– Но… – Попыталась возразить Карина, но Ольгерд её перебил.

– Таково моё решение. Не смей перечить.

Я, не веря своей удаче и странному поведению Ольгерда, решила лишний раз не испытывать судьбу и тут же исчезла за дверью, оказавшись на залитой солнцем улице. Но, что-то не давало мне покоя. Я не понимала, как супруг, вчера ратовавший за Карину и её мнение, мог сегодня так её осадить при мне.

Бесшумным шагом я вернулась к входной двери и осторожно заглянула внутрь, где мне открылось поразительное зрелище: Ольгерд, придерживая Карину одной рукой за талию, а другой – за грудь, жадно целует её приоткрытые от наслаждения уста.

Я отскочила от двери, словно это меня застукали за чем-то непотребным. Вот так новость! Видимо, я ошибалась. Всё-таки Ольгерд выдал Карине парочку авансов, хоть и заверял меня, что больше ни с кем не был близок. Правда, если подумать, то текущий расклад событий и не удивителен: уж слишком, по его словам, она важна для исполнения его планов. Подумаешь! Пусть трахает эту истеричку, мне то что? Какая я всё же молодец, что вчера попустила наглеца.

Но почему-то ярость в груди не утихала. Наверное, слишком эгоистично-приятной была мысль, что князь из всех жён имел близость лишь со мной ещё на Земле, но это не такая большая потеря, чтобы из-за подобного расстраиваться. В гареме из тринадцати жён думать, что ты единственная? Вот ты наивная, Алла.

21

Всё ещё гневаясь, но уже не так сильно, как изначально, я прошла путь от дома Ольгерда до моей усадьбы, в которую я должна в скором времени переехать. Отсюда до центральной части города рукой подать, а оттуда и до ратуши, на которую я ориентируюсь, недалеко.

К моему удивлению, город встретил меня относительной чистотой и опрятностью, а дома – маленькими окошками с цветами в горшках и аккуратными черепичными крышами всевозможных цветов. Мощеные улочки походили на разветвлённое дерево, по одной из «веток» которого я сейчас продвигалась к «стволу».

На площади процветал рынок. Я заподозрила, что сегодня какой-нибудь особый торговый день, потому как от обилия разноцветных палаток рябило в глазах. Тут и там торгаши выкрикивали из своих мест разнообразное: «Рыба!», «Солонина!», «Лучшие ткани, не пропусти!». Я решила пройтись вдоль торговых рядом и прикупить фруктов, иначе, с чем возвращаться домой? Большинство продаваемых фруктов были мне знакомы, хотя были и те, что я ни разу не пробовала, например, манго и кокос. Иные были мне незнакомы вовсе: маленькое голубое нечто, по форме похожее на сердце и мягкое, словно мочалка, вызвало у меня искреннее удивление. Тут, конечно вряд ли дадут попробовать перед покупкой, но мне всё равно захотелось узнать цену и приобрести странный фрукт.

Около прилавка, куда я подошла, уже была покупательница. Это была девочка, лет десяти на вид, с короткими светлыми, но покрытыми слоем грязи, кудрями. Она скромно жалась около стола с продуктами и не осмеливалась что-то спросить у продавца – только смотрела на еду своими огромными серыми глазами.

Я взглянула на неё ещё раз, и вдруг поняла, что она и не будет спрашивать цену продаваемых продуктов – она совсем не выглядела платежеспособной. Платьице из мешковины, рваное и штопанное десятки раз; обувь из лозы, скорее всего самодельная; и корзинка, чуть меньше чем у меня, наполненная луговыми цветами.

Торговец демонстративно не обращал внимания на девочку, хотя её горящий взгляд можно было заметить с другой стороны улицы. Я вдруг поняла, что она нечеловечески голодна.

– Господин! – я окликнула торговца и махнула рукой, привлекая к себе внимание.

Низенький грузный мужчина споро подбежал к нам, но девочку всё ещё не замечал.

– Я в Вашей воле, госпожа, – он попытался улыбнуться, но лучше бы этого не делал. – Весь товар свежайший, только что, вот просто только что доставленный. Выбор широчайший, и цены самые низкие на рынке!

– Что это такое? – я показала на странный голубой фрукт, заинтересовавший меня ранее.

Мужчина тут же схватил один и разломал его пополам – внутри оно было яркого розового цвета.

– Это курама, очень сладкая и сытная! Госпожа ни разу не пробовала?

Он протянул мне одну из половинок, и в этот же момент девочка пискнула:

– Господин, дайте и мне попробовать!

Лицо продавца побагровело.

– Пшла вон отседа, попрошайка! – он схватил какую-то тряпку и взмахнул ею над головой девочки. Она отскочила, и я тоже отошла. – Вы куда, госпожа? Покупать будете? Я истратил товар на вас!

Но я уже не слышала его, потому, что девочка, расплакавшись, бросилась в гущу людей, и я поспешила за ней. Казалось, что все находящиеся на рынке люди шли мне навстречу – настолько плотной была толпа, и сложно было протиснуться. В какой-то момент показалось, что я остаточно потеряла её из виду, но столпотворение, наконец, поредело, и я оказалась в центре площади около городской ратуши. Рваное платьице из мешковины мелькнуло около поворота, и я побежала туда, едва не потеряв корзинку.

– Стой! Стой же ты!

Девочка оглянулась, и на её лице отразился испуг, но она остановилась и повернулась ко мне.

– Простите! Простите, госпожа! – залилась слезами она. – Я думала… Я подумала, если вам можно попробовать кураму, значит, и я могла бы… Извините, это было нагло с моей стороны! Не рассказывайте матери Мартианне, прошу вас! Она меня снова отлупит!

– Подожди, – я остановилась, приводя в порядок дыхание. Несколько дней без спорта уже дали о себе знать. – Всё потом. Ты голодна? Когда ты последний раз ела?

Девочка подозрительно сощурилась.

– Обещаю, твоя мама ничего не узнает, – заверила я её. – Клянусь Мираей!

Имя богини убедило беглянку.

– Вчера, – неохотно призналась она. – Утром.

– Как? – Я опешила. – Куда смотрит твоя мама? Пойдём со мной!

Мы вернулись обратно к рынку, и около палатки с выпечкой основательно закупились сдобой. Девочка доверчиво держала меня за руку и радостно глазела, как я наполняю корзину продуктами.

– Как тебя зовут? – спросила я у своей неожиданной спутницы.

– Эстерсита, – зачарованно ответила она, выхватив из корзины рогалик. Мне показалось, что она проглотила его целиком в ту же секунду.

У меня защемило сердце. Не знаю, какая тут система социальной защиты детей, но работает она из рук вон плохо.

– Пойдём к мясному прилавку.

Замурзанное личико Эстер осветила улыбка, исполненная чистого детского восторга.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌– Расскажи, как твоя мама допустила, чтобы ты столько голодала?

– Разве это долго? – искренне удивилась она. – Как-то раз нам целую неделю не было что есть. А мать Мартианна мне не родная. Она владелица приюта.

– Кто же вас финансирует, если дети неделями голодают?!

– Что такое «финансируют», госпожа?

Я вздохнула, расплачиваясь за несколько запеченных кусков свинины, и складывая их в корзину. Денег, что дал Ольгерд, хватило бы ещё, чтобы накормить какую-нибудь небольшую деревушку.

22

Наполненную до краёв корзинку я отдала Эстерсите. Девочка сияла и без конца благодарила меня за доброту и щедрость. У меня разрывалось сердце от мысли, что ребёнок так счастлив, просто получив еду. Мы договорились иногда встречаться в центре площади около городской ратуши – на том и распрощались. Она юркнула за ближайший поворот и исчезла за ним, но, спустя несколько секунд выглянула обратно и радостно помахала мне. Я улыбнулась ей: улыбка получилась натянутой. Не сомневаюсь, что она отнесёт корзину в свой приют, где её отберут старшие дети, или же сама владелица. Если она, по словам Эстерситы, может её отлупить, значит, точно способна отобрать еду у ребёнка.

Я закусила губу. Может, стоило пойти с ней? Но чем я ей там помогу? Строго запрещу всем трогать еду, которую я купила для Эстерситы? Не было бы это лицемерием перед остальными детьми, которые, скорее всего, голодают так же, как и она? Да и что было бы, когда я ушла бы? Кто защитил бы бедную девочку? Она, разве что, подверглась бы ещё большим нападкам.

В нашу следующую встречу обязательно расспрошу её о приюте поподробнее. Сейчас же моё задание – найти жандарма Лейбурна. Наконец-то я с ним встречусь, и для меня хоть что-то прояснится.

Пятый дом от городской ратуши, если смотреть на Юг. Оу… Возможно, я узнала бы жандармерию и без подсказки – настолько это здание отличалось от остальных: бутылочно-зелёного цвета, со стрельчатыми окнами, забранными решётками; крыша выложена чёрной черепицей. Мое хорошее настроение как ветром сдуло. Заходить в мрачный дом совсем не хотелось.

Но пришлось. Я поднялась надломленными ступенями и толкнула входную дверь – деревянную и тяжелую.

Оказавшись в крошечной, квадратной формы, прихожей, огляделась. Окон здесь не было ни одного, и практически всё место от стены до стены занимал длинный стол, уставленный кипами бумаг. Из-за этих стройных рядов и поднял голову дежурный – мужчина лет сорока, в чёрной строгой форме с испещренным морщинами лицом.

– Кто? – Устало спросил он, отодвигая стопку бумаги, чтобы лучше меня видеть. – К кому, по какому поводу?

– Княгиня Алайна Валениора. Хочу увидеть жандарма Лейбурна, – наверно не стоит говорить этому мужчине, что у меня для него есть полезные сведения. Чем позднее вся эта история дойдет до Ольгерда, тем лучше. – Мы с ним договорились о встрече.

– Это жандармерия, а не место для свиданий. – Мужчина откинулся в кресле, буравя меня едким взглядом.

– Извините? – я удивлённо подняла бровь. – Это будет решать жандарм, а не вы, так что позовите господина Лейбурна. Он разозлиться, узнав, что я пришла, а вы меня не впустили, – надеюсь, авторитет жандарма достаточно здесь высок, чтобы я могла им защититься.

– Не раньше, чем ты назовёшь своё настоящее имя, подруга. Жёны князя Валениора не разгуливают по городу. Без сопровождения так точно. Да и вряд ли княгиня стала бы одеваться в подобную рвань. Так что говори прямо: из какого дома прислали? Джилианны? Или Порпентины?

– Я абсолютно не понимаю о чём речь, – я нахмурилась, стараясь своим видом показать максимальное недовольство, чтобы этот служака не увидел, как я волнуюсь. – Я назвала вам своё имя. Будьте добры, позовите жандарма, или проводите меня к нему.

– Его нет на месте, – мой неприятный собеседник скрестил руки на груди. – Приходи в другой день.