Текст книги "Эверси"
Автор книги: Наташа Бойд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 17 страниц)
Я подумала о своих родителях. Правда заключалась в том, что я не могла сказать, был ли их брак счастливым или нет. Я никогда не спрашивала об этом бабулю, не знаю почему. Возможно, потому, что в их браке было не всё гладко. Я знала, что мои родители познакомились, когда мама была ещё очень молода, и в скором времени она забеременела Джоуи, и они поженились. Я не могла скрыть сожаление по поводу того, что уделяла своим родителям недостаточно внимания, не проводила с ними больше времени, не расспрашивала их обо всём, что только возможно, прежде чем они погибли.
Была ли моя мама счастлива? Было ли у неё чувство, будто она так и не выполнила своё предназначение в этой жизни? По факту, она являлась женой и матерью, которая переехала жить к своей свекрови. Я знала, бабуля любила её, но была ли моя мама счастлива, сделав такой выбор в жизни, на этот вопрос я никогда не смогу получить ответ. Несмотря ни на что, они все любили нас с Джоуи, мы не испытывали недостатка их любви в нашем доме. А как много людей могут этим похвастаться?
Полагаю, мать Джека увезла своего маленького сына и сменила ему имя, не имея поддержки семьи или других родственников. Как, должно быть, им было одиноко. Хотя сейчас Джоуи не было рядом со мной, я росла окружённая огромной любовью.
По стеклу начал барабанить дождь. Я надеялась, что Джаз к этому моменту успела добраться до моего грузовика. Я огляделась и заметила разнообразные баночки на узкой полке. Они были заполнены различного вида морским стеклом, которое я находила на Атлантическом побережье. Бабуля собирала эти камни годами, и я разделила с ней эту страсть. Сейчас их было трудно найти. Я схватила зелёноватую стекляшку и поднесла её к свету. Быстро вернув её на место, я схватила другую стекляшку, более тёмную, и с восхищением посмотрела на зелёные отблески. Положив стекло на место, я подошла к рабочему столу.
Прошёл почти год с тех пор, как я работала над этим проектом. Я провела пальцем по старой древесине, пальмовой коре, проводам и проволоке, которые притащила с болота, когда каталась на байдарке. Люстра, мой последний проект, была практически завершена, но я забросила работу.
На меня снизошло поразительное озарение: на самом деле я не была в порядке, как думала до этого. Я с радостью согласилась остаться здесь, пока Джоуи не закончит колледж, он и так пошёл учиться позже своих сверстников, и одному из нас нужно было остаться. Скоро настанет его очередь, а потом опять моя, мы навсегда были связаны с этим домом. Но в один прекрасный момент я поняла… что мне стало трудно мириться с таким положением вещей. Я начала чувствовать себя одинокой и словно пойманной в ловушку. Моя жизнь проходила мимо, пока я торчала здесь, в Бухте Батлера. Когда я прекратила заниматься творчеством? Мне всю жизнь нравилось что-то творить, а я просто пустила свои умения коту под хвост.
Не то чтобы я не любила этот город. Я здесь выросла. Лучшие моменты моей жизни и воспоминания о моей семье были связаны с этим местом. С этим домом. И вдруг я рассердилась сама на себя за свою слабость, за свою нелепую стратегию избегать настоящей жизни, чтобы не пришлось вновь испытывать боль. Моя жизнь увядала. Я была словно парализована.
Я вспомнила, как бабушка, прежде чем попробовать что-то новое, всегда говорила: «Живём только раз, поэтому нужно успеть всё попробовать дважды». Ну, в моей жизни я испытывала нечто захватывающее ноль раз. И что же случилось? Судьба решила взять ситуацию в свои собственные руки и сама появилась на моём пороге.
Или это сделала бабуля?
Я улыбнулась подобным мыслям.
Это в её стиле: прислать мужчину моей мечты, чтобы вытащить меня из моей комфортной рутины. Она знала, кто такой Джек. Я сидела прямо здесь в своём читальном уголке и читала первую книгу из серии об Эрате, пока она работала за этим столом и расспрашивала меня о том, что же такого замечательного есть в Максе. Я задавалась вопросом, знала ли она, что у Джека уже была девушка, прежде чем вмешалась в его судьбу.
К тому же Джек – не Макс. Это предельно ясно. Макс сильный, благородный и беспощадный в своём стремлении быть с Клаудией и защищать её, несмотря на то, что большую часть времени торчал в параллельном измерении. Джек же даже не рассказал мне всей правды… и об Одри, раз уж на то пошло. Она думала, что они снова сошлись, а он в это самое время целовал меня в бассейне.
Я даже на мгновенье почувствовала себя виноватой перед ней, пока не вспомнила, что она публично унизила Джека, изменив с другим мужчиной. Что ж они оба облажались, и я не хотела быть частью этой истории. Я все равно ничего не могла сделать для них, но я могла сделать кое-что для себя.
Я схватила банки с морским стеклом, термоклеевой пистолет и пододвинула табурет к рабочему столу. Тридцать минут спустя, когда послышались шаги Джаз на первом этаже, я прокричала ей взять напитки и колонки для айпода и подниматься на чердак.
* * *
После трёх порций маргариты и законченной люстры мы, смеясь, немного неуклюже спускались вниз по ступенькам. Я пыталась удержать равновесие, неся в руках колонки и стакан. Джаз тащила свой стакан и кувшин, и мы во всю мощь наших лёгких пели «All these things that I’ve done» группы «The Killers». Наш рецепт маргариты включал в себя текилу, ликёр Куантро и свежий лаймовый сок – не сладкая, а кисловатая смесь, как нам обеим нравилось.
Я застонала, когда мы добрались до лестницы, ведущей на первый этаж, и в поле нашего зрения попали голые деревянные полы. Джек. И что мне теперь с ним делать?
– У меня сердце болит. – Я шлёпнулась на задницу прямо на ступеньках. – И, бооооже, этот парень умеет целоваться, – добавила я.
– Я знаю. – Джаз сползла вниз, пристроилась рядом со мной и поставила кувшин на ступеньки. – Я видела это в фильмах… – захихикала она, делая очередной глоток. – Почему мы не можем быть с мужчинами, с которыми хотим быть? – проскулила она. – Мы хорошенькие. Мы симпатичные. Мы весёлые, правда?
– Джоуи? – спросила я, хотя уже знала ответ.
Она зарычала, откинувшись назад и опустив голову прямо на ступеньки.
Я последовала её примеру, и мы неуклюже улеглись бок о бок, ступени упирались нам в спины, пока мы таращились в потолок. Сильный рокот грома прокатился по дому, от чего задребезжали стёкла в окнах. Видимо, до нас добрался шторм, и сейчас он бушевал снаружи.
– Со мной на занятия по экономике ходит классный парень. Брендон. Он тааааакой милый. – Подруга снова захихикала. – А ещё он сексуальный. И у него эти глубокие карие… как шоколад, глаза. Ммм. Я люблююю шоколад. Он приглашал меня на свидание раза четыре, и я всегда отвечала отказом. Почему, ну почему я не могу сказать ему «да»?
– Ты должна согласиться, – невнятно пробормотала я, пихнув её в плечо. – Джоуи – задница. Почему из всех парней на планете ты хочешь встречаться именно с ним?
Она драматично пропела:
– Потому что, бооооже, этот парень умеет целовааааааться!
– Фу! – Я толкнула её ещё раз. – Слишком много подробностей, чёрт побери!
Джаз громко засмеялась. И я её стукнула. Мы продолжали лежать прямо на ступеньках, каждая погружённая в свои собственные мысли, пока музыка продолжала громко играть.
– Так ты его видела? – наконец спросила я, когда начала трезветь от собственных мыслей. Я старательно избегала расспрашивать подругу о моём грузовике или о том, видела ли она Джека, когда приехала забрать мою машину.
Джаз повернулась и посмотрела на меня.
– Одежда, которую ты оставила, на кухне, – сказала она, косвенно отвечая на мой вопрос, после чего продолжила: – Он сказал… он сказал передать тебе благодарность и удачи с домом. – Она вздрогнула на последних словах.
Моё дыхание со свистом вырвалось из лёгких. Это был сокрушительный удар. Я вытянула ноги и заскользила вниз по ступенькам. Достигнув пола, я притянула колени к груди и зарылась в них лицом. О боже, это было больно.
– Мне действительно следовало позволить тебе вытащить меня из этой рутины ещё несколько лет назад, – пробормотала я. – По крайней мере, так я смогла бы узнать, что значит быть отвергнутой. Эта боль… – Я глубоко вдохнула. – Это чертовски реально.
Джаз спустилась вниз, устроилась рядом со мной на полу и стала ласково гладить меня по спине.
– Я знаю, боже, как я тебя понимаю.
– Я схожу с ума по нему. Напрочь потеряла голову. Уфф. Разве это не наиглупейшая вещь, которую ты когда-либо слышала?
– Нет, дорогая. Я тебя прекрасно понимаю. И как ты могла не влюбиться в него? Мы все были без ума от Макса. Потом появилось его живое воплощение, и он оказался симпатичным. Он тебя привлёк и заставил смеяться. Ты не виновата, что он оказался таким поверхностным идиотом.
Я открыла глаза и огляделась. Какого чёрта я буду делать с полами?
– Да, он идиот! – Я залезла в карман и достала телефон.
Я нашла его номер и нажала на кнопку вызова прежде, чем Джаз поняла, что я намеревалась сделать. Она потянулась, чтобы отобрать у меня телефон, но я отскочила до того, как прошёл вызов. Тут я осознала, что ещё никогда не звонила Джеку. Включилась голосовая почта, и его голос, лаская мой слух, сказал: «Оставьте сообщение».
Гррр.
– Ты не можешь на него рычать! – сказала Джаз, широко раскрыв глаза, после чего захлопнула рот рукой.
Я не осознавала, что прорычала вслух.
– Конечно могу. Грррр, – громко сказала я для пущего эффекта. – Грр, Джек. Я зла. Я страшно зла.
Я поднялась на ноги и стала расхаживать по голому полу, пока мой гнев возрастал.
– Какого чёрта это было, Джек? И что же ты надеялся получить, отремонтировав мои полы? Честно? Ты думал, что я окажусь у тебя в долгу и поэтому буду делать всё, что ты пожелаешь? С милой, невинной малышкой Кэри-Энн можно поразвлечься на стороне, пока ты разбираешься со своей жизнью, чёрт возьми? Купить её привязанность экстравагантным подарком? Я отдам тебе каждый потраченный цент. Я никому ничего не должна. И не собираюсь ни у кого ходить в должниках. И не надо говорить мне, что это просто подарок, Джек. Именно такие подарки я не могу принять.
Я начала истерически смеяться.
– Возможно, ты подумал, что можешь купить мою девственность? Это какой-то новомодный голливудский фетиш? – Я снова засмеялась, хотя это больше походило на завывания, и поняла, что по моим щекам покатились слёзы.
– Отдай мне этот чёртов телефон! – прошипела Джаз, утягивая меня вниз. – Ты порешь какую-то чушь!
Но я не успокаивалась. Видимо, у меня всё-таки оставался последний унизительный монолог про запас.
– Ты не можешь расхаживать туда-сюда и платить людям за то, чтобы они в тебя влюблялись, так как тебе не хочется быть одному. Попробуй побыть один. Это закаляет характер. Бог знает, тебе это нужно. – И я сбросила вызов.
Джаз уставилась на меня с раскрытым ртом.
– Боже мой, надеюсь, ты ошиблась номером.
Я смотрела на неё, и, скорее всего, по моему лицу расползался ужас.
– О чёрт, – выдавила я.
– «О чёрт» – это верно. Ты только что устроила настоящую истерику. С одной стороны, ты напилась, и, думаю, для него это было более чем очевидно, поэтому он может просто всё списать на… алкоголь.
– А с другой стороны? – спросила я. Эта сторона вопроса сейчас больше всего меня интересовала. Ведь я его оскорбила всеми возможными способами.
За окном раздался громкий раскат грома, и мы обе подскочили на месте.
– Ну, с другой стороны, ты практически призналась, что влюблена в него.
Ох, так она это имела в виду.
В доме моргнул свет.
– Вот так отстой. Думаю, мне нужна ещё одна маргарита.
– Солнышко, тебе нужно принять горячий душ и залезть в пижаму, пока не отрубили электричество. Ты и так завтра утром будешь чувствовать себя как кусок дерьма, незачем усугублять положение. Пойду приготовлю нам горячий шоколад. – Джаз заключила меня в крепкие объятия, потом взяла кувшин из-под маргариты и стаканы и, спотыкаясь, поплелась на кухню. Как она ещё умудрялась сохранять голову ясной? Боже, я не могла поверить, что только что натворила.
Глава 20
Душ сотворил со мной чудеса. А огромная ложка ванильного мороженого, которое я полила горячим шоколадом, подействовала на меня ещё лучше. Электричество отключили, когда я сушила волосы. Поэтому сейчас мы с Джаз сидели на одеяле в тёмной гостиной около камина, в котором потрескивали дрова, и поглощали всё имеющееся в моём доме мороженое, пока оно не растаяло. Свои влажные волосы я зачесала назад и натянула на себя любимые фланелевые пижамные штаны в розовую клетку и чёрную обтягивающую футболку с огромным черепом на груди.
Я люблю Джека Эверси. По-настоящему люблю. Не Макса, а реального парня. И вот это действительно хреново. Возможно, я влюбилась в него потому, что он со смехом принял мою колючую натуру, или потому, что он великолепно обменивался цитатами из фильмов, или потому, что он оказался таким чертовски сексуальным… хотя мне нравилось думать, что я не была такой поверхностной, чтобы повестись только на внешность. Но если быть честной, то можно с уверенность сказать, что даже у Матери Терезы появился бы блеск в глазах, посмотри она на Джека. Или, возможно, я влюбилась в него потому, что… видела его настоящего. Испуганный и одинокий мальчишка, который оказался в центре всеобщего внимания и с полной самоотдачей посвятил себя любимому делу, несмотря на то, что мог оставаться в тени после того, как его мать по какой-то причине сбежала в другую страну. Я не была детским психологом и не знала, что именно побудило их сбежать, но понимала, что большинство людей, оказавшись в подобной ситуации, испытывали бы страх большую часть своей жизни.
У Джека были изъяны. Серьёзные изъяны. Но этих изъянов оказалось недостаточно для меня, чтобы не влюбиться, но достаточно, чтобы держаться от него подальше. Очень далеко.
Джек не обладал мужеством, которое я хотела в нём видеть, раз он смог солгать своей девушке, чтобы сохранить их отношения ради карьеры. Если это правда, тогда я не понимала, что вообще с ним творится. Если неправда, тогда, судя по всему, он лгал мне.
Я протянула Джаз банку с ванильным мороженым.
– Мне на самом деле хотелось, чтобы он опроверг мои слова, Джаз. Он должен был увидеть сообщение и понять, почему я расстроилась. Он должен был сказать мне, что всё это большая ошибка. Если, конечно, это не было ошибкой. – Я не знала, почему пыталась найти оправдания очевидному факту.
– Я знаю, милая. Мне жаль.
Я сделала большой глоток горячего шоколада, в котором было растоплено ванильное мороженое.
– У тебя в машине ещё валяются какие-нибудь журналы? – Джаз не могла сходить в магазин даже за упаковкой жвачки, и при этом не купить что-нибудь из жёлтой прессы. Я была готова поставить на кон последнюю ложку «Тартл Трэкс»[24], что свежий журнал подруга приобрела сегодня вечером, когда покупала текилу.
Она кивнула.
– Но я не пойду за ним в машину.
Очередной раскат грома подтвердил её слова.
– Не бери в голову. Это идиотская идея, которая только продлит мои мучения. Я просто подумала, что никогда по большому счёту не следила за его жизнью. – Я подумала о том, как на самом деле много Джек утаивал от общественности, и о секрете, которым он со мной поделился. – Ну, внимательно не следила. По крайней мере, за его публичной жизнью.
– Вот только не начинай заниматься мазохизмом. Хуже всего после разрыва черпать информацию о бывшем парне из журналов.
– Разрыва? – фыркнула я. – Вообще-то, мы никогда не были вместе.
– Единственное, что я знаю, общественность до сих пор гадает, где он, а Одри сделала публичное заявление.
– Правда? И что же она сказала? – Меня бесила моя слабость, но мне было интересно.
– Ну, если читать между строк, то она очень сожалеет о своём необдуманном поступке, любит и глубоко уважает Джека и бла-бла-бла. Но я уверена, что она сделала это заявление, потому что тоже не знает, где он находится.
Какое-то время я обдумывала услышанное, пока моё внимание не поглотила другая мысль.
– Осмелюсь спросить, какая книга стоит на повестке дня на завтрашнем собрании книжного клуба? Единственная причина, по которой ты забыла мне сказать о ней – я уже её читала? – Я потёрла виски, потому что от выпитого алкоголя медленно начинала болеть голова.
Джаз скорчила гримасу.
– Ну да. Просто дамы постарше ещё не читали её… к тому же, по этой книге скоро выходит фильм… – Она замолчала.
Завтра будет отстойный день.
– Послушай, ты же не знала, что мы встретим этого парня, когда выбирала книги, поэтому не переживай по этому поводу, – сказала я, прощая её за эту оплошность.
– Ага, но сейчас мне бы хотелось, чтобы мы выбрали «Анну Каренину».
– Мне тоже.
Джаз широко зевнула.
– Уф, маргарита плюс мороженое. У меня будет углеводная кома.
Я тоже зевнула, а затем мы обе подпрыгнули на месте, когда в парадную дверь неожиданно постучали.
– Чёрт, кто это? – сказала Джаз. – Следует ли нам проверить?
Моё сердце сбилось с ритма от нахлынувшего испуга.
– Это может быть миссис Витон. Возможно, крышу в её доме плохо отремонтировали.
Или нет. Джаз схватила кочергу, и мы на носочках прокрались к парадной двери.
Я посмотрела в глазок, но из-за отсутствия наружного освещения ничего не смогла разглядеть.
– Я ничего не вижу, – прошептала я и тут же отскочила назад, когда в дверь снова постучали.
– Кэри-Энн? – Голос Джека перекрикивал шум ветра и дождя.
– Боже мой, – проговорила я одними губами, глядя на Джаз. Она смотрела на меня широко распахнутыми глазами. – Думаешь, он получил сообщение?
– Чёрт, я не знаю, – прошептала она в ответ, втянув голову в плечи.
– Кэри-Энн? Пожалуйста… пожалуйста, открой дверь. Мне нужно с тобой поговорить.
Какого чёрта он делал около моей двери, да ещё и в дождь? Конечно же, я собиралась впустить его в дом. Но при этом чувствовала, как обида медленно расползалась по моей груди и шее.
Джаз пожала плечами, её лицо выражало что-то типа «это твои заморочки, я не знаю, как помочь тебе в этой ситуации».
– Ну спасибо! – зашипела я на неё.
– Кэри-Энн! Открой эту дверь, чёрт возьми… пожалуйста? – Голос Джека сорвался на последнем слове, и у меня поникли плечи.
Джаз закатила глаза.
Я распахнула дверь, но резкий порыв ветра вырвал её из моих рук. Дверь с силой ударилась о стену, и в дверном проёме, облокотившись руками о косяк, появился высокий силуэт Джека. Джинсы и мокрая тёмная футболка прилипли к его телу, а по красивому лицу струями стекала вода.
– Во имя любви к креветкам с овсянкой, девочка, – услышала я бормотание Джаз рядом с собой, пока мы обе таращились на архангела на пороге моего дома. – Удачи.
Я вздрогнула.
– Джаз. – Джек поприветствовал её кивком головы и шагнул в дом.
– Джек. – Она повернулась, вскинула подбородок и скрестила руки на груди. Она не могла крикнуть «Не связывайся с моей лучшей подругой» громче, даже если бы сказала это вслух.
Очевидно, парень понял намёк, потому что, когда я быстро закрыла дверь, чтобы дождь не лил в дом, он адресовал свои следующие слова именно Джаз.
– Мне просто нужно с ней поговорить.
– Не двигайся, – сказала она ему и через арочный проём пихнула меня обратно в гостиную.
Я бросила взгляд на Джека и заметила, что его зелёные глаза с тоской смотрели на меня.
Мы с Джаз остановились около камина, и она притянула меня ближе к себе. Мы стояли достаточно далеко от Джека, но она всё равно продолжала говорить шёпотом.
– Я собираюсь пойти наверх и лечь спать в комнате Джоуи. Ты тут справишься?
Я кивнула.
– Ты уверена?
– Да! – сердито прошептала я.
– Если ты решила отдать ему сегодня свою ваджаджа[25], то делайте это потише, хорошо?
– Джаз! – взвизгнула я и чуть не подавилась собственным языком.
– Я просто сказала… – отмахнулась Джаз и пожала плечами.
– Тогда не надо «просто сказала». Я обижена на него, помнишь?
– Да, да, я знаю. Но посмотри на него. – Мы обе повернулись и уставились на Джека. Он стоял насквозь мокрый, закинув одну руку себе на шею, а другую уперев в бедро. Его влажные волосы прилипли к нахмуренному лбу.
– Ты всегда можешь бросить его утром, – пробормотала она.
Джек посмотрел на нас, глазеющих на него из другой комнаты.
– Что? – спросил он.
Мы заговорили одновременно.
– Ничего, – хором ответили мы и снова отвернулись.
– Не могу поверить, что ты меня приободряешь. – Я снова перешла на шёпот и шлёпнула Джаз по руке. – Как хороший друг, ты должна защищать меня от подобных ошибок.
– Защищать. Ты представляешь, как будешь злиться, когда мы станем старушками, и ты начнёшь обвинять меня в том, что я отговорила тебя от секса с Джеком Эверси?
В её словах был смысл.
– Ты ещё пьяная? – Я посмотрела на подругу. – В любом случае, я знаю, почему он здесь. Вероятно, чтобы сообщить мне о запретительном судебном приказе[26] после моего звонка.
– Да, ты права. Парни просто так не заявляются в таком виде, особенно после подобного звонка. И если бы он действительно был влюблен в Одри, то точно не пришёл бы сюда. Ты дала ему идеальный повод отделаться от всего этого, но он до сих пор здесь.
– Возможно, это просто зов плоти.
– Возможно… – Джаз подмигнула мне. – Счастливица.
– Ты понимаешь, что именно тебе придётся утром собирать осколки моего разбитого сердца?
– Уверена, нам в любом случае придется это делать.
– Хорошее замечание.
Потом Джаз выпрямилась, приложила руку к сердцу и уголком рта прошипела подобно заторможенному чревовещателю:
– Я, Джессика Фрейзер, даю разрешение моей лучшей подруге, Кэри-Энн Батлер, пробудить в себе шлюху, и я делаю это при отсутствии здравого смысла и обещаю сохранить полную конфиденциальность.
– При отсутствии трезвой головы, ты хотела сказать. – Я закатила глаза, но от мысли оказаться с Джеком в одной постели мой желудок передёрнуло, и он превратился в разгорячённый комок нервов. Впрочем, у нас ещё хватало дерьма, с которым предстояло разобраться, поэтому шанс, что между нами что-то произойдёт, был весьма призрачным. Я нахмурилась.
– Если ты закончила… – Я скрестила руки на груди и топнула ногой.
Джаз злорадно усмехнулась.
– Только используйте защиту, я ещё не готова становиться крёстной мамой.
Её слова оказали эффект опрокинутого ведра холодной воды на моё разыгравшееся либидо. И на этом подруга ретировалась, прошмыгнув мимо Джека вверх по лестнице.
Уф! Я переминалась с ноги на ногу и не могла поверить, что сначала она меня подбадривала, а через наносекунду перепугала до полусмерти. В стиле Джаз.
– Ээ… мне можно одолжить полотенце или что-то в этом роде?.. – спросил Джек, недоумённо вскинув брови, после того как побывал свидетелем нашего с Джаз долгого перешёптывания.
– Ох, да, прости. Ээ… сядь у камина, я принесу тебе полотенце.
– Вот, держите! – послышался голос Джаз с верхнего этажа, и на пол около лестницы приземлилось белое полотенце из ванной.
– Ух… спасибо, – прокричал в ответ Джек и направился за полотенцем.
– Без проблем, – пропела она. – Веселитесь!
И затем мы услышали, как хлопнула дверь в комнату Джоуи.
Глава 21
Я посмотрела на Джека. Насквозь промокший он стоял в тёмной гостиной и пытался вытереться поверх одежды. Ему не помешало бы раздеться, пока он не подхватил простуду, но я скорее прикусила бы себе язык до крови, чем предложила это.
– Как ты здесь оказался? – Я вдруг поймала себя на мысли, что не слышала рев его байка.
– Бежал, шёл.
– Под дождем?
– Ну, было слишком опасно ехать на мотоцикле, и мне казалось, что твой дом не так уж далеко… но я не подумал, каково это, пытаться быстро добраться куда бы то ни было в промокших джинсах. И, чёрт побери, когда здесь идёт дождь, он действительно льёт как из ведра.
Это точно.
– Но зачем ты пришёл сюда?
Он оглядел комнату, возможно, искал куда присесть, и в итоге просто опустился на корточки перед камином. То, как заплясали отсветы огня на его лице, было просто убийственно.
Я сглотнула ком в горле и отвела взгляд в сторону.
– Кстати, прошу прощение за отсутствие мебели, – сказала я с лёгкой иронией, пытаясь скрыть своё волнение. – Видимо, кто-то оплатил ремонт полов в моём доме.
– Это что-то вроде подарка, без всяких скрытых мотивов, Кэри-Энн, – тихо сказал Джек. – Не то чтобы я всегда так поступаю, но от тебя я ничего не жду взамен. Я просто сделал это, потому что мог… поэтому и сделал. – Он пожал плечами, будто это была самая простая вещь в мире. Словно покупка чашки кофе. – Но извини. Последнее, что мне хотелось сделать – обидеть тебя. Я понимаю, что задел твоё чувство собственного достоинства. Уж поверь мне, – рассмеялся он без тени веселья.
Мой желудок передёрнуло от его замечания по поводу того, что он никогда не дарил подарков без скрытых мотивов. Какой же дурой я была, думая по-другому.
Казалось, Джек собирался сказать что-то ещё, словно пытался подобрать правильные слова, чтобы объясниться.
– Я хочу, чтобы все, кто меня окружают, оставили меня в покое, – начал он. – Но я обязан им слишком многим. Я бы не был там, где я есть сейчас в своей карьере, если бы не эти люди. И поэтому я начинаю сомневаться в своих собственных способностях. Но, на самом деле, они заботятся не обо мне, в этом я одинок. Они заботятся только о том, чтобы я оказался в нужное время в нужном месте, встречался с нужными людьми. – Он посмотрел на меня, прежде чем продолжить: – Боже, знаю, мои слова не имеют для тебя никакого смысла. Я пытался объяснить это раньше…
Я видела, насколько Джеку было тяжело признавать свою уязвимость, но то, что он сказал, расстраивало меня ещё сильнее. Его слова буквально кричали о слабости. Но я знала, что, на самом деле, он намного лучше. И всё, что мне хотелось сейчас сделать, это спросить: «Ты действительно звонил Одри и сказал ей, что вы снова вместе?» Вопрос слетел с моих губ быстрее, чем я смогла себя остановить.
Джек глубоко вдохнул.
– Не в том смысле, в каком ты подумала. Она принесла публичные извинения.
– Я знаю. Джаз читала об этом.
Он кивнул.
– Это был такой трюк. Я не отвечал на её звонки, и, полагаю, она отчаянно хотела со мной связаться. Я должен был ей позвонить, мы через многое прошли вместе. Я задолжал ей, по крайней мере, один телефонный звонок.
На этом моменте можно было бы поспорить, но я молчала.
– Я позвонил Одри прошлым вечером, чтобы поговорить. Она не ответила. Но, полагаю, она приняла это как знак, что я готов работать над сложившейся ситуацией.
Так, значит, Джек меня не предавал.
– А ты готов?
– Нет. Но я не знаю, куда двигаться дальше. Я снова позвонил ей вечером. У нас запланирован совместный рекламный тур по всему миру в течение следующих двух месяцев. Мы должны быть вместе, должны делать вид, что мы вместе.
Акцент на слове «должны» не оставил у меня никаких сомнений по поводу значения его слов. Я представила себе фотосессии, красные ковровые дорожки, интервью, публичное проявление чувств… и один на двоих гостиничный номер. Будет ли грубо с моей стороны, если я сейчас извинюсь и прикинусь больной?
Джек встал и повернулся ко мне. Я заметила мурашки на его руках, пока он пытался согреться в мокрой одежде.
– Вот зачем я пришёл сюда, Кэри-Энн. – Его зелёные глаза казались практически чёрными в тёмной комнате. – Я пришёл сюда извиниться. Во-первых, за то, что не доверял тебе и предположил худшее. Во-вторых, что позволил чему-то произойти между нами. Я не должен был этого допускать. – Его слова словно камни падали на дно моего желудка. – И я знаю, что сообщение Одри тебя расстроило. – Он скривился. – Прости. Я понял, насколько глупо себя повёл.
Горячая волна стыда накатила на меня, как на наивную, оставшуюся с разбитым сердцем после встречи со звездой девчушку, которую Джек видел во мне. И это меня чертовски злило. Я просто больше не доверяла своим собственным словам. Или действиям. Мне хотелось врезать ему по лицу. Хотя у меня никогда в жизни не возникало желания кого-то ударить. За исключением, пожалуй, Джоуи в отдельных случаях. И Джаз. Ладно, возможно, мне нравилось колотить окружающих.
Но, как оказалось, Джек ещё не закончил свою исповедь. Он провёл рукой по тёмным влажным волосам и покачал головой, видимо, не догадываясь, что злость и стыд сотрясали меня изнутри.
– Посмотри на нас. Мы оба слишком боимся жить настоящей жизнью, делать то, что хотим.
Я зарычала и пихнула его в грудь.
– Думаешь, я просто сижу здесь, работаю и борюсь с ежедневными проблемами, потому что боюсь? Я здесь, потому что я заключила сделку. Мы с братом не может оба уехать отсюда, поэтому мы договорились, и скоро подойдёт его очередь. Потом будет моя. Возможно, ты не знаешь, что значит жертвовать чем-то ради другого человека. Могу предположить, что, строя свою карьеру, ты всегда ставил свои интересы превыше всего. Что ж, весь остальной мир живёт не в твоём пустом вакууме. У нас есть настоящая жизнь и семья, или была семья… – поправилась я. – И выбор. И мы делаем свой выбор, учитывая всё это, а не ставя себя на первое место. Возможно, причина твоего одиночества в том, что ты никогда ни о ком не думал!
Джек вздрогнул, словно я исполнила своё желание и влепила ему пощёчину. Я знала, что зашла слишком далеко. На самом деле, я не имела в виду то, что сказала. Просто я была зла, и слова непроизвольно срывались с моих губ, так как я горела желанием заставить его чувствовать себя так же плохо, как чувствовала себя сама. Но пытаясь наказать Джека, я ощущала себя наивной, непритязательной девчонкой, которая не была для него достаточно хороша.
К своему стыду я вдруг поняла, так же как и во время своего пребывания на чердаке сегодня после обеда, что Джек прав. Я боялась. Я использовала Джоуи как предлог, чтобы ничего не делать со своей собственной жизнью. Я хотела извиниться, но Джек заговорил первым:
– Ты ошибаешься, – тихо сказал он. – С того момента, как мы встретились, я действительно ни о ком не думал… кроме тебя.
Треск огня в камине неожиданно стал оглушающим в тишине, повисшей между нами. Неужели он действительно только что это сказал?
– Ну… – начала я, до конца не понимая, как интерпретировать его противоречивые слова. – Ну, я всё равно не понимаю.
Джек снова потёр руками заднюю поверхность своей шеи, вперив взгляд в пол. Его движение приковало моё внимание к его широким плечам. Ох, как же мне хотелось, чтобы эти руки меня обнимали. Когда он вновь поднял глаза, на его лице отразились такие эмоции, которые прежде мне не доводилось видеть. Я прочитала множество книг, в которых мужчина и женщина передавали целый спектр эмоций одним лишь взглядом. Раньше я это списывала на художественное преувеличение, но сейчас всё было по-настоящему. Я нервно сглотнула.
– Ты на самом деле сожалела, когда попросила прощения за то, что поцеловала меня? – спросил Джек, встретившись со мной взглядом.
Никогда. Я собиралась хранить эти воспоминания до конца жизни.
