Текст книги "Эверси"
Автор книги: Наташа Бойд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)
– Формально мы так и не представились друг другу. Кэри-Энн Батлер. Официантка тире в скором времени студентка колледжа искусств. Друг Джека.
Губы Девона растянулись в полуулыбке, он взял мою протянутую руку и пожал её.
– Девон Браун. Сейчас продюсер, пока не выясню, кем захочу стать ближе к старости. И друг Джека.
– Рада познакомиться с вами, Девон.
– Как и я, Кэри-Энн. – Он слегка кивнул мне.
– Ну, я лучше пойду, позову Колта. Я уже опаздываю на свою собственную вечеринку в честь дня рождения, – смущённо улыбнулась я.
Брови Девона взметнулись вверх.
– Сегодня? Ну, с днём рождения. Надеюсь, в этом году у тебя сбудется всё, что ты загадала.
– Я тоже, – сказала я. И я, на самом деле, на это надеялась. – И, Девон? Спасибо.
Глава 37
Джек
Я увидел дорогу из бриллиантов
И пошё л по ней.
У меня было много друзей,
Но они оказались обманщиками.
Ко мне протянулась холодная рука,
И я сжал её.
Я наделал так много ошибок,
И сейчас слишком поздно
Исправлять их
В поздних сумерках .
«Поздние сумерки» , Даниэль Исайя
Я хорош в перевоплощении. Этого требует моя профессия. Пока камера наведена на тебя, ты больше не ты. Ты живёшь чьей-то другой жизнью, думаешь как кто-то другой, реагируешь как кто-то другой. Я умею передавать тысячу противоречивых эмоций, не произнося ни слова. И я также могу скрыть тысячу противоречивых эмоций за свинцовой крепостью, пока дружелюбно болтаю с кем-то, кто хочет видеть настоящего Джека.
Прямо сейчас я сижу на стуле в задней комнате салона «Тру тату», пока Ник Паркер, используя свои иглы и чернила, пытается вывести меня на честный разговор. Мы с Ником создавали немало проблем на улицах Нью-Йорка, прежде чем решили перестать сводить наших матерей преждевременно в могилу и переехали в Лос-Анджелес. Раньше он был единственным, кто знал о моём отце. Сейчас же он один из двух.
И он не хочет затыкаться, чёрт бы его побрал.
– Головастые черепахи чаще всего приплывают с побережья Джорджии и Каролины, ты знал об этом?
Я не удостаиваю его ответом, пока он вырисовывает панцирь на моей ноге.
– И знаешь, что после того как они родились, неважно как далеко и насколько лет они уплыли, они возвращаются на тот же самый пляж?
– Тебе-то какая разница, Ник? – спрашиваю я, сосредотачиваясь на плазме на стене, чтобы не представлять в голове песчаный пляж.
– Никакой, приятель. Просто интересно. Ты попросил сделать тебе тату маленькой морской черепашки на ноге. Не здоровую и старую тихоокеанскую кожистую черепаху. – Он меняет угол наклона машинки, и я морщусь, потому что игла двигается по особо чувствительному сухожилию.
Я выдыхаю и сжимаю руки в кулаки. Мне ещё предстоит разгрести тонну дерьма сегодня, включая семьдесят человек гостей, которые придут ко мне домой, чтобы я мог окончательно поблагодарить всех по случаю окончания тура в поддержку нового фильма об Эрате. Я, должно быть, сошёл с ума, раз решил, что приду к Нику, сделаю то, что хочу и спокойно уйду, не попав под атаку его раздражающих вопросов. У меня болит голова, и всё, что мне хочется сделать, это тупо нажраться.
Ник сосредоточенно морщит лоб, что не сочетается с его назойливыми расспросами.
– После того, как вылупляются из яиц, они могут отвлекаться на яркое искусственное освещение, и вместо того, чтобы встретить свою судьбу, ползут к смерти.
– Господи, Ник. В чём, чёрт побери, твоя проблема? – злюсь я. – Ты уже закончил?
Он усмехается.
– Даже близко нет. Тебе нужны её инициалы на татуировке, или как?
Я сжимаю зубы.
– Нет, Ник, не нужны, – спокойно говорю я. Хотя, вообще-то, я хочу их сделать. Только не знаю зачем. Мне не нужно напоминание в виде татуировки. Или вообще в каком бы то ни было виде. Я быстро возвращаюсь к первоначальному плану.
– Вообще-то, да. Сделай их. Поторопись с этим, и давай уже пойдём в соседнюю комнату и выпьем.
– Ладно. Я просто не могу понять, тебе нужна черепашка или её инициалы. И это меня раздражает.
– Говорю в последний раз: заткнись, мать твою.
В кармане звонит телефон. Игнорируя правило Ника «никаких сотовых», я осторожно достаю телефон, стараясь не двигаться.
Девон Браун.
– Привет, Ди. Ты всё ещё собираешься ко мне вечером, ведь так? – сразу задаю ему вопрос, хотя прекрасно знаю, что он там будет. В конце концов, «Эрат» – это его детище. Мне просто нужно быть уверенным. Терпеть не могу эти показушные мероприятия. Тот факт, что Одри предложила провести вечеринку дома, вместо какого-нибудь ресторана, только подтверждает, как мы далеки друг от друга последнее время. Мне нужен кто-то на моей стороне.
– Конечно. Ты где? Я хочу поговорить с тобой о новом проекте и не собираюсь заниматься этим вечером.
– Ник делает мне очередную татушку. Мы хотим пойти выпить. Присоединяйся к нам.
– Никогда не пойму твою одержимость нательными рисунками. Это кошмар для гримёров. Приеду в двенадцать. – Он вешает трубку.
Я понимаю, что позже обязательно напьюсь, но не могу собраться с силами, чтобы думать ещё и об этом. Свою раздражительность стараюсь списать на разницу часовых поясов, Одри знает, каково это. За последние тридцать дней мы посетили семнадцать стран. Временами я чувствую, что мы возвращаемся к дружбе, которая у нас была прежде, но теперь всё сильно осложнилось. Я знаю, она хочет, чтобы между нами было что-то большее, в том числе и ради ребёнка. Я пытаюсь наладить наши отношения.
– Закончил. Инициалы вписаны в узоры на панцире так, что ты не увидишь их, если не знаешь, куда смотреть, – говорит Ник, отодвигая свой стул назад. Я смотрю на изображение на моей ноге. Оно крошечное и красивое, Ник настоящий художник. Но от этого я не чувствую себя лучше. Но опять же, это изображение будет каждый день напоминать мне, как легко можно кем-то воспользоваться, и призывать к тому, чтобы никогда больше так не поступать. Возможно, я смогу привить моему сыну или дочери чувство чести, которого у меня нет.
* * *
Я стою у ограждения в моём доме и смотрю на раскинувшуюся передо мной гладь Тихого океана на закате. Стакан шампанского болтается между моими пальцами. Я напряжен, хотя пытаюсь выглядеть расслабленным. Голоса и смех подхалимов у меня за спиной смешиваются в единый гул. Каждый звук – ещё один стержень в этой клетке, в которую я заперт. Я опустошаю стакан и позволяю ему выпасть из моих рук. То, как он разлетелся на осколки о каменистый склон холма, приносит мне некоторое удовлетворение, пока я погружаюсь в пучину мыслей.
Я морально готовлюсь к тому, чтобы развернуться и в очередной раз стать беззаботным, успешным и красивым хозяином. Это был утомительный вечер, и последние пять минут стали единственными, когда я оказался предоставленным самому себе. Надеюсь, это одна из последних вечеринок в честь «Эрата», которые я должен провести, поскольку промо-тур подходит к концу. Бесконечные фотосессии, интервью и выходы в свет с Одри… всё наконец-то подходит к концу.
Это была идея Одри устроить вечеринку для Энди и некоторых продюсеров студии, которые первыми взялись за сценарий «Эрата». Не то чтобы я не испытываю благодарность к этим людям, просто я знаю, что они нуждаются во мне не меньше, если даже не больше, чем я в них. Особенно теперь. И пригласить их всех в мой дом – это уже чересчур, тем более при моём теперешнем состоянии.
Одри не тратила время зря и переехала ко мне сразу, как только я снял дом с продажи. Я знаю, ей нужно показать всем, что между нами всё прекрасно.
Я стараюсь оставаться увлечённым ею, когда мы на публике, но это очень выматывает. И я знаю, мне нужно лучше стараться, ведь теперь это касается не только нас двоих.
Помогает то, что я ещё могу притвориться, будто из-за её бестактного поступка я временами срываюсь с катушек, особенно после того, как таблоиды выставили мой дебош в Саванне в таком виде, будто я страдаю из-за разбитого сердца. Как близки они были к истине… только в отношении не той девушки.
Только Одри знает настоящую причину того инцидента, и она, не теряя времени даром, стала идеальной угодливой подружкой. Как противно, но мне её жаль.
Я думаю о маме, о том, как она пыталась вырастить меня одна, и я знаю, Одри изо всех сил постарается всё исправить, прежде чем малыш появится на свет. Я не виню её за это. Я восхищаюсь ею, ведь дело касается ребёнка. Да и кто бы ни приложил максимум усилий, чтобы создать для своего малыша идеальную семью?
Я жду, что в любой момент Одри начнёт говорить о том, что пора сделать публичное заявление, и боюсь этого момента. Я знаю, это необходимо, но – я не хочу даже думать – подобная новость будет во всех национальных и международных таблоидах, которые вряд ли обойдут стороной Бухту Батлера.
– Эй, приятель. – Голос моего агента в сочетании с сильным хлопком по спине заставляет меня подпрыгнуть.
– Привет, Энди. – Я изображаю дружелюбную улыбку, это у меня лучше всего получается.
– Отличная вечеринка, парень. Узнали последние цифры, сейчас сделают объявление, пошли.
Энди, одетый в светло-серый костюм и белую рубашку с распахнутым воротом, что только подчёркивает его раскрасневшееся лицо, умудряется идеально сочетать в своём внешнем виде упорный труд и достаток, будто он работал как проклятый, чтобы обеспечить мне мой последний успех. Слегка полысев, он прилизывает свои волосы, и с такой причёской выглядит почти на тридцать сантиметров ниже моих метр девяносто.
– Джееек! – раздается голос Одри позади нас. Мы оборачиваемся. Она прекрасна в белоснежном платье с умеренно коротенькой двухслойной юбкой. Её волосы тёмными волнами струятся по плечам. На мгновенье я вспоминаю белое бикини и накидку, которая по сути ничего и не прикрывает. Я вздрагиваю от воспоминаний и нервно сглатываю, после чего наклоняюсь для поцелуя.
– Ты прекрасна, идём, – говорю я, беру её за руку и мы идём в дом, чтобы узнать о последних кассовых сборах фильма после премьеры в трёх восточноевропейских странах. Подобную информацию объявляют после каждых премьерных выходных. Ещё будет много премьер, хотя присутствие актёрского состава уже не обязательно, слава богу.
Пока оглашают цифры, меня хлопают по плечу, поздравляя, и без перерыва поднимают бокалы. Это должно в большей степени делать меня счастливым, учитывая, что я согласился на процент с проката, вместо того, чтобы получить гонорар единовременной выплатой, когда ещё никто не мог предугадать успех проекта. Девон посоветовал мне выбрать такую систему оплаты, и это оказалось самое лучшее финансовое решение в моей карьере.
Девон подходит ко мне, когда все объявления и тосты заканчиваются.
– Джек, рад видеть тебя, приятель. Как твоя нога? – Он быстро обнимает меня, будто мы не виделись четыре часа назад. Девон единственный человек, если не считать то немногое, что знает Ник, кому я доверился. Ни одному из них я не рассказал многое, но кое-что всё-таки поведал. В первую очередь благодаря дружбе с Девоном и его щедрости я смог оказаться в его пляжном доме. Хотя Девон вместе с «Пик Интертеймент» в большей степени заинтересован в том, чтобы наши с Одри отношения наладились.
– Нормально.
Девон пожимает плечами.
– В любом случае, нам надо обсудить наши планы по поводу проекта «Ужасный пират Роберт». Я так рад, что ты согласился на эту роль. Я говорил Монике, что ты не возьмёшься, и потом, когда сегодня ты согласился… ты понимаешь, что должен мне минет? Верно?
– Что? – смеюсь я. Настроение слегка улучшается.
– Да, парень. Именно так я ей сказал, я сдамся, если она окажется права.
– Ух. Пожалуйста, не надо говорить мне о своей сексуальной жизни. – Я драматично передёргиваю плечами. Девон хохочет.
Мы продолжаем подшучивать друг над другом, когда вечеринка подходит к концу, и гости покидают мой дом, чтобы пойти на другие мероприятия. Достаточно того, что я ограничился алкоголем и не позволил никому принимать наркотики в моём доме. И это в значительной степени обеспечивает быстрое завершение вечера по стандартам Лос-Анджелеса. Остаются только Девон, Моника, Кэти, моя ассистентка, и Энди, который с нетерпением строчит смс-ки. Мы сидим в замусоренной гостиной, пока два нанятых человека из обслуги убирают всё вокруг.
Одри поднялась наверх, чтобы прилечь. Я знаю, что беременность выматывает, поэтому не завидую ей. Ведь в ней растёт новый человечек. Сейчас, когда тур закончен, ей нужно беречь себя, а мне нужно позвонить и рассказать обо всём моей маме. Я пока не звонил домой, даже тогда, когда был в Лондоне с премьерой фильма. Я дерьмовый сын.
– Разве это не здорово, приятель? – восклицает Энди, наконец отложив в сторону телефон и удобнее устроившись в кресле. – Я знал, как только ты вернёшься сюда, всё устаканится само собой.
Я киваю. Энди говорил это сотни раз с тех пор, как я вернулся в Лос-Анджелес с Одри.
Я простил Кэти за то, что она раскрыла моё местоположение. Как-то она убежала в обед на свидание и позволила Одри посидеть за своим рабочим столом, когда той якобы понадобилось место, чтобы подписать свои фотографии. Вместо этого Одри стала выискивать зацепки, чтобы выяснить, где я. Ошибки случаются, Кэти была в отчаянии и думала, что я её уволю. Кэти и Одри и так не симпатизировали друг другу, а теперь их отношения стали ещё хуже. На самом деле довольно забавно смотреть на них двоих в одной комнате, словно две взрослые кошки держатся на расстоянии и изредка шипят друг на друга.
Энди самодовольно откидывается в кресле и пьёт скотч.
– Это была авантюра, приятель, но она окупилась. Энди всегда знает, как лучше всего поступить.
– Что окупилось? – спрашивает Девон, озвучивая мои собственные мысли.
– Беременность, конечно, – с негодованием смеётся Энди. – Я хочу сказать, что ещё могло побудить нашего несчастного героя вернуться назад в реальность? – Он наклоняется вперёд, не обращая внимания ни на то, что мнёт свои серый пиджак, ни на четыре лица, уставившиеся на него в замешательстве.
– Что ты хочешь этим сказать? – пытаюсь спросить я, но срываюсь на шёпот. Моё лицо и губы цепенеют, словно в них не осталось ни капли крови.
Девон в этот же момент поднимается с места и опасно нависает над Энди.
– Тебе лучше всё объяснить, чёрт возьми, и быстро, потому что, если ты сказал то, что я думаю, я прибью тебя к чёртовой матери.
Я пялюсь на Энди, ожидая его ответа на вопрос Девона. Мой язык будто налился цементом.
Сквозь дымку сознания я замечаю, как Моника хватает Девона за рукав.
– Девон, – бормочет она и переводит взгляд по направлению к лестнице, по которой спускается Одри. На её лице широкая улыбка, а глаза неестественно блестят. Явно не ото сна. Она замирает на месте как вкопанная, когда видит перед собой разыгравшуюся сцену.
Одри недоумённо смотрит на меня, а затем переводит взгляд на Энди. Я замечаю тот момент, когда она всё понимает. Тот самый момент, когда я вижу правду во всей её обнажающей душу агонии.
Я не знаю, что Одри увидела на моём лице, но замечаю, как она вдруг устремляется ко мне, протягивая руки в мольбе, а я отстраняюсь от неё так, чтобы между нами оказалось как можно больше мебели.
– Пожалуйста, Джек. Просто подожди, позволь мне всё объяснить. Я не знала, что ещё сделать. – Её слова и её дыхание сбиваются. – Я знаю, что облажалась, но у нас обоих заключён контракт, и мы счастливы, разве не так? Я хочу сказать, были счастливы прежде? Просто я нуждалась в тебе, точнее в нас, чтобы мы воссоединились, чтобы я могла всё исправить. – Одри пытается обойти диван, за которым я стою спиной к стене. Она выглядит напуганной.
Я вновь обретаю свой голос, но он больше походит на рычание.
– Оставайся там, где стоишь. Не подходи ко мне, чёрт тебя подери! – Я всё ещё пребываю в шоковом состоянии и не уверен, что окончательно могу понять масштабность этого обмана.
В её голосе слышатся высокие умоляющие нотки:
– Пожалуйста, Джек. Прости, это для твоего же блага. Поскольку ты не разорвал контракт, ты мог бы потерять половину гонорара. – Её глаза умоляюще расширяются.
– И ты решила придумать ребёнка? – Мои глаза пробегают по всем присутствующим. – Кто ещё знал, или только ты и Энди? Кто это придумал? Подожди, разве меня вообще волнует, чья это была идея? – И правда. Сейчас мне плевать. Есть слишком много других вещей, с которыми предстоит разобраться. Не могу поверить, что нет никакого ребёнка. Я ещё не определился в своих чувствах по поводу будущего отцовства, а теперь узнаю, что ничего нет. Я опустошён. Должно быть, произошла ошибка, недоразумение.
Я поворачиваюсь к Девону, как если бы он мог дать мне ответ, хотя знаю, что у него его нет. Почему-то мне трудно дышать.
– Боже, это всё неправда.
– Мы не знали, – сообщает Девон. Его голос хрипит от нахлынувших эмоций, пока он смотрит на моё лицо. Моника сжимает его руку. На её ухоженном личике отображается печаль и обеспокоенность. Во взгляде Девона тоже проскальзывает жалость, и я думаю о саднящей коже на моей ноге. Я думаю о том, как всё могло сложиться, если бы эта ложь не коснулась меня.
Я знаю, что прямо в этот момент отдал бы всё на свете, чтобы повернуть время вспять.
Я бы променял всех этих людей, все гонорары, что когда-либо зарабатывал, на один единственный момент, который я впервые испытал в своей жизни. Это так очевидно, что я задаюсь вопросом, почему у меня заняло так много времени, чтобы понять такую простую истину.
Мои глаза перемещаются на Кэти, которая вздрагивает, увидев выражение моего лица.
– Ты можешь это исправить? – рявкаю я. – То есть ты можешь организовать мне перелёт туда? Я не могу лететь обычным рейсом. Ты можешь зафрахтовать самолёт до Хилтон-Хэд? Думаю, это ближайшее частное взлётно-посадочное поле. Посмотри, кто из пилотов свободен.
Я не понимаю, что говорю. Нет никакой возможности для меня вернуться туда. Не после того, что было. Не после того, что я сделал и как уехал.
Но Кэти молча кивает и начинает доставать свой лэптоп из чехла.
– Мне так жаль, Джек, – снова говорит она в тысячный раз за последние два месяца.
Моя кожа горит, и я испытываю лёгкую тошноту.
– Боже, ты же не полетишь к ней, не так ли? – говорит Одри, слышать её голос сродни вылитой на меня кислоте.
Я ненавижу её. Мой взгляд, должно быть, говорит ей всё, что я сейчас чувствую, потому что она вздрагивает, когда я поворачиваюсь в её сторону.
Ярость бурлит во мне, вырываясь наружу, когда я разворачиваюсь и слепо пробиваю огромную дыру в стене позади себя.
Чёрт, это больно.
Все замирают.
– Ты что, серьёзно? – Едкие интонации в голосе Энди действуют на мои и так расшатанные нервы. – Приятель, это всего лишь дешёвая официантка, с которой ты связался, о чём вообще речь?
Я стискиваю зубы и делаю глубокий вдох, после чего, наконец, поворачиваюсь к нему.
Мои руки покалывает. Я сдерживаюсь. Уверен, это кровь пульсирует под моей кожей. Боль помогает мне сосредоточиться. Я задаюсь вопросом, кто этот человек, кому я так слепо доверял последние шесть лет. Что он ещё готов сделать ради своих денег.
Через какое-то время, даже Энди, должно быть, понимает, что я собираюсь сказать, поскольку замолкает, я делаю то, что должен был сделать намного раньше.
– Ты уволен. Убирайся. К. Чёртовой. Матери.
КОНЕЦ
Читайте продолжение истории Джека и Кэри-Энн в переводе группы Translation for you : перевод художественных книг
.
БОНУС. Удалённая сцена
( Удал ё нная сцена из « Эверси » . События разворачива ю тся сразу после того, как Джек делает себе тату черепашки, но перед вечеринкой, во время которой открывается правда об Одри.)
Какое-то время спустя я сижу в тёмном углу бара «Велвет Маргарита» в компании Ника и Девона и спрашиваю себя, может, мне следует просто отпустить эту боль, которая разрывает мне душу?
– Ну, – начинает Девон, перекрикивая громкую музыку, – ты делаешь ещё одну татуху, напиваешься, избегаешь своей девушки, которая ждёт от тебя ребёнка… Стоит в дополнение к этому ждать хлопанья дверями и сцен с закатыванием глаз?
– Отстань, Девон, – ворчу я на него. Знаю, в последние месяцы я капризничаю как ребёнок и пребываю в дурном настроении.
Он поворачивает свою лохматую светловолосую голову и смотрит на Ника.
– Видишь, ведёт себя в точности как подросток. Классика. Разве мы не слишком взрослые для такого поведения? Выкладывай уже, парень, – говорит он, вновь переводя взгляд на меня. – Что, чёрт возьми, с тобой случилось в Бухте Батлера? Я думал, что помогал тебе, позволив остановиться в нашем доме, и вовсе не хотел усугубить ситуацию ещё больше.
– Мне бы тоже хотелось узнать, – добавляет Ник, делая большой глоток пива из своей бутылки. В этой федоре[37] он напоминает Джоэля Меддена[38].
Я смотрю на лёд, который медленно тает в моём стакане. Пожалуй, мне потребуется ещё одна порция «Бушмиллса», но бар переполнен, и у нас не получится долго оставаться неузнанными.
– Ничего, – выкручиваюсь я. Боже, у меня такое чувство, что моя голова вот-вот взорвётся, а грудь сдавливается, словно в тисках. Я выдыхаю, провожу рукой по волосам и крепко сжимаю клок волос в кулаке, желая выдернуть себя из этого состояния. – Чёрт.
Ник всё ещё смотрит на меня выжидающе.
– Безумие от угара[39], – бормочет он, после чего откидывается на спинку кресла, словно только что выложил на стол флэш-рояль[40].
Да. Он прав. Даже испытываю облегчение, услышав это. Но безумие внутри меня более мощное по своей сути. И из-за этого бессмысленное. И мне никогда от него не избавиться.
– И что это значит? – интересуется Девон, когда вес моего признания вынуждает меня опереться локтями о стол и свесить голову.
Ему отвечает Ник.
– Шекспир. Это означает…
– Я знаю, что это означает, – рявкает Девон. – Я только не понимаю… ох. Оох. – Он быстро оглядывается, а потом наклоняется ко мне, пододвигая свой стул ближе. – Какого чёрта там произошло? – спрашивает он, понизив голос. Когда я молчу, он смотрит на Ника в ожидании ответа, но Ник смотрит на меня.
Я решаюсь рассказать им хоть что-нибудь.
– Ты знаешь, кто такой Андре Жид[41]? – Может быть, получится объяснить всё с помощью цитат. До Бухты Батлера я чувствовал себя выбитым из колеи, высказывания Андре дали мне хорошую причину убраться подальше. Я могу начать с него.
– Ну, начинается, – ворчит Ник.
– Нет, – говорит в то же самое время Девон. – Подожди, какой-то старый французский писатель, который нравится Монике. И что начинается?
Я хмурюсь, глядя на Ника.
Последний пожимает плечами и ухмыляется.
– Он по уши в дерьме. Когда он начинает цитировать Жида, это означает, что начинается чёртова вечеринка жалости к себе.
Я хлопаю стаканом по столу, не так сильно, чтобы разбить его, но достаточно сильно, чтобы выплеснуть свою раздражительность.
– Не ты ли был тем придурком, кто процитировал Шекспира, Ник?
– Может, вы оба прекратите говорить загадками и цитатами и объясните в чём дело?
Я пожимаю плечами и на мгновенье закрываю глаза.
– Это просто… Я думал, что буду в порядке. Но я… я всё равно вижу её лицо.
– Чьё? – интересуется Девон.
Ник закатывает глаза.
– Догадайся. Чувак.
– Девушки из Бухты Батлера? – высказывает предположение Девон. – Ты там был всего ничего.
Я вижу, он пытается понять, как десять дней могли полностью изменить мою жизнь.
Я и сам до сих пор не понимаю.
Всё, что я знаю – это прекрасное ощущение от того, что наконец-то я осознал, что именно спряталось внутри меня, что именно заставляло улыбаться в бесконечной череде унылых дней.
Как много раз мой палец останавливался на её номере телефона в списке контактов, пока я боролся с желанием позвонить. Я даже однажды позвонил её другу Верну. Он помог мне избавиться от видео, на котором был запечатлён мой порыв бешенства в Саванне. Верн мало что сказал мне, кроме того, что с ней всё в порядке. Если бы я только мог и про себя так сказать. Да и что вообще означает «быть в порядке»?
И вот я начинаю свой рассказ:
– Я задаюсь вопросом, почему так поступил. Она этого не заслуживала. Боже, просто я был другим рядом с ней. Я хочу сказать, что чувствовал себя так, как никогда прежде. Я должен был догадаться, что хорошее в моей жизни не длится долго. И, Господи… – морщусь я как от боли. – Она просто… Как я мог взять кого-то столь идеального, милого и чистого и всё испортить? Её испортить? – Я обеими руками хватаюсь за волосы и вновь повисаю на локтях. Я чувствую, как моё лицо искажается от боли, и в тот же момент ощущаю сокрушительный удар вины в груди.
Девон опускает руку мне на плечо.
– Я, конечно, всё понимаю, но ты же постоянно спишь со своими фанатками, ты привык…
– Заткнись, понял? – рычу я, сбрасывая его руку. Потом я замечаю удивлённо расширенные глаза Девона. – Прости, Дев. Я просто чувствую себя загнанным в ловушку. Я в ловушке, – безрадостно смеюсь я. – И она не фанатка. Уж поверь мне. – Я медленно покачиваю головой. – Даже если и была ею раньше, то теперь уже нет.
Девон и Ник, в конце концов, замолкают. Каждый из них погружается в размышления, скорее всего, о том, что прежде никогда не видели меня таким. Они и не видели. И я так устал притворяться тем, кем не являюсь.
Надеюсь, вам понравилось! Знаю, отрывок короткий, но он поможет вам понять, что же творило с ь в сердце Джека.
Спасиб о за любовь и поддержку пары Кэ ри-Энн и Джека!
Обнимаю, Наташа Бойд
Плей-лист к «Эверси»
She Sells Sanctuary – The Cult
In the End – Snow Patrol
Steal Your Heart – Augustana
Only the Young – Brandon Flowers
Silenced by the Night – Keane
Hearts on Fire – Scars on 45
High Twilight – Daniel Isaiah
Run Dry – Civil Twilight
Hold On – Alabama Shakes
Madness – Muse
Благодарности
Особая благодарность Дениэлю Исайя за то, что дал мне разрешение использовать в качестве цитаты слова из его «Поздних сумерек».
Спасибо, что читали «Эверси». С этими героями я никогда не была в одиночестве. И даже потом, они постоянно напоминали о себе, когда я возвращалась к их истории. Хотя она ещё не закончена. Также, если интересно… «Воины Эрата» – это реальная история. Я написала её три года назад, и она может вновь предстать на суд читателей в ближайшие дни. Братья близнецы Макс и Дэмиен… две реальности, перетекающие из одной в другую. И одна девушка.
Пожалуйста, оставьте отзыв на Amazon, Goodreads или других сайтах, где продаётся книга. Это займёт у вас несколько минут, но даст писателю мотивацию творить дальше.
Мне нравится слышать мысли людей:
в Twitter:
@ lovefrmlowcntry
Зайдите на pinterest.com/lovefrmlowcntry и посмотрите кандидатов на роль Джека Эверси!
Ставьте свои лайки на facebook.com/authornatashaboyd
www.natashaboyd.com
Спасибо всем моим дорогим друзьям и семье, которые бесконечно слушали о Джеке Эверси.
Спасибо, в особенности, моему мужу за то, что он не ревнует к Джеку (или к его страничке на Pinterest), радует меня и поддерживает каждую минуту. Я всегда могу рассчитывать на тебя, ожидать, что ты скажешь именно то, что я хочу услышать, спасибо, что веришь в меня. Всегда. Разве Джек временами никого тебе не напоминает? Моим детям за то, что питались куриными наггетсами из морозилки через день (ладно, каждый день). Ребята, вы моя жизнь!
Спасибо моему редактору Джуди Рот. Я так рада, что нашла тебя! И ты любишь Джека и Кэри-Энн так же сильно, как и я!
Моим StormyNightsgirls. Не знаю, как бы я выжила без вас, оставайтесь собой – всегда. Фейт Мартенс и Карина Ноулз – вы влюбились в Джека вместе со мной, спасибо вам. Фейт создала потрясающую коллекцию украшений по мотивам книги (у меня есть великолепный браслет из морского стекла из коллекции Эверси) www.etsy.com/shop/HulaTallulah.
Моим бета-ридерам: Ане Д`Аполито, Анджелике Доусон, Мелвине Дэвис, Кэрол Роннеберг, Дженни Нидхэм и неофициальному бета-ридеру Саре-Кейт Бозза. Все ваши отзывы и подбадривающие комментарии были потрясающими. Слова от моих девочек типа «Не могу поверить, что это твоя первая книга» и «Я пристрастилась к этой истории» много раз побуждали меня работать дальше, когда я задавалась вопросом, а не тешу ли себя несбыточными надеждами.
Моей сестре Кэсси, которая читала первый черновик, чтобы придумать вариант обложки. Я так огорчена, что твоя красивая обложка никогда не увидит свет! Спасибо, что уделяла мне столько времени и переживала за Джека и Кэри-Энн. Кэсси создаёт потрясающие работы: www.getocd.com
Спасибо Эдриану Репэшу, который присоединился, когда меня поджимали сроки, и помог с обложкой. Разве она не потрясающая? Его веб-сайт: www.design-geek.com
Моим друзьям и всем тем, кто поддерживает меня на Facebook, Лауре Картер с bookishtreasures blog и New Adult Book Club на GoodReads – такие чемпионы, как вы, вдохновляют таких людей, как я.
Спасибо моей маме, которая показала мне, что значит быть самой собой и всегда держать голову высоко поднятой. Ты прекрасна.
Спасибо моим коллегам, кто проложил мне путь в жанр New Adult romance – Колин Гувер, Эбби Глайнс, Таммаре Вебер, Джейми Макгвайр и многим другим, кто каждый день открывает новые горизонты – спасибо, что придали мне храбрости. И также Дж.Р. Рейн и Х.П. Мэллори и Даринде Джонс. Все вы вдохновляли меня.
Ничего бы не случилось, если бы я не подслушала в кофейне разговор двух мужчин, обсуждающих своё творчество, и не представилась бы им. Они пригласили меня поделиться с ними моей работой. Слишком смутившись, чтобы показать им мои скромные коротенькие рассказы, я решила экспериментировать и начать писать историю, идея которой не давала мне покоя на протяжении целого лета. Так родился Эверси. Эл Чапут и Ник Макдональд, спасибо, что продолжаете улучшать моё мастерство и каждую неделю вдохновляете меня. Вы подняли меня на новый уровень. Я горжусь, что вы позволили мне присоединиться к вам. Без вас меня бы не было там, где я есть сейчас, и я бы не воплотила мечту всей своей жизни.
Спасибо моей бабуле Дороти Магдалене Розенфилд. Я скучаю по тебе. Каждый день.
Наконец, всем моим учителям. На самом деле был такой учитель как мистер Чаплин, и он действительно вдохновлял многих детей. Это высокое призвание – быть учителем… Спасибо.
Об авторе
Наташа Бойд имеет степень бакалавра наук в области психологии. Она жила в Испании, Южной Африке, Бельгии, Англии и сейчас проживает со своим мужем, двумя сыновьями и Тунцом (котом) в Химлтон-Хед-Айленд, Южная Каролина, США – по соседству с испанским мхом, аллигаторами и комарами размером с маленьких птичек.
[1] Лоукантри или Низменность (Low Country) – так местные жители называют юго-восточную часть штата Южная Каролина, которая расположена на Приатлантической низменности.
[2] Бушмиллс – ирландский виски.
[3] «Тигры» и «Бойцовые петухи» – студенческие команды по американскому футболу.
[4] Madre (исп.) – Матерь божья!
[5]Chiquita (исп.) – девочка.
[6]Dios mio! (исп.) – боже мой!
[7] Савамнна – город в штате Джорджия, США, на побережье Атлантического океана.
