Текст книги "Покер для даймонов. Тетралогия"

Автор книги: Наталья Бульба

сообщить о нарушении

Текущая страница: 88 (всего у книги 98 страниц)

Это, конечно, не значит, что они не найдут себе других развлечений, но… вряд ли они будут выглядеть полноценным вторжением.

Но оставался только старший сын – Яланир. И этот вопрос на данный момент решен не был, но что-то мне подсказывало, что к тому моменту, как Закираль появится на Дариане, Вилдор избавит его от возможных претензий.

Красивый план… Если не помнить о том, что Вилдору зачем-то нужна Лера. И Олейор, приглашение для которого на Дариану выглядело весьма оригинально.

– Мы продолжаем чего-то не понимать. – И хотя это должно было меня огорчить… такого чувства я не испытывал.

Не знаю, как давно Вилдор задумал все это, но размах его плана впечатлял. Количество задействованных фигур, изящество их расстановки, тонкий расчет, знание каждого из тех, кто участвовал в постановке… Таким талантом можно было восхищаться. Даже в том случае, если сам тоже послужил для него марионеткой.

– А разве это имеет сейчас какое-то значение? – С той же задумчивостью, что и я заметил Элильяр. Задумчивостью и… внутренним надрывом. – Не думаю, что он позволит нам узнать больше, чем это ему необходимо. Впрочем, – в его усмешке мелькнула горечь и исчезла, растворившись в твердо сжатых губах, – он уже сделал для нас достаточно много, заставив забыть про многовековые распри. Если он будет готов предложить нам мир, в котором мы не будем содрогаться, вспоминая о чернокожих воинах, то боль моего сына будет не самой страшной ценой, которую мы за это заплатим.

– И все, о чем ты сожалеешь…

– Что это решение принято им, а не мной. Ему было бы легче, если бы винить в этом ему пришлось не себя.

Лера Д'Тар. Дариана

Стоило признаться… таким Вилдора я еще не видела.

Он с явным удовольствием выслушал слова Маргилу о нашем успехе в создании защиты и потребовал талтара немедленно собрать Совет и оповестить об этом.

Судя по насмешливому взгляду моего родственника, тот расценил это как весьма завуалированную просьбу нас покинуть. Но не стал противиться воле своего господина, успев улыбнуться мне одними глазами и растаять в дымке открывшегося рядом перехода.

И лишь тогда я вспомнила, о чем забыла спросить. Впрочем… вряд ли он откажет мне в просьбе покопаться в семейном архиве. Если, конечно, Вилдор не проявит деспотизм и не лишит меня такого удовольствия.

– Сегодняшнее утро преподнесло тебе приятный сюрприз? – С нескрываемым сарказмом уточнила я.

Сначала дневник Тинира, а потом и разговор с Маргилу сделали свое дело. Я все также не понимала сути игры, даже начав ощущать ее контуры, но уже предчувствовала ее цели. И это добавляло мне уверенности и укрепляло в желании разобраться во всем до того, как Вилдор заставит меня сделать то, ради чего он меня здесь держал.

Хотя… уже сейчас можно было признать, что мое присутствие на Дариане не прошло даром. Одно то, что Совет ловит каждое слово своего Ялтара, соглашаясь с самым для себя невероятным, служило весьма яркой иллюстрацией для этого.

– Да. – Я заметила быстрый взгляд, который он бросил на накрытый к обеду стол, но не успела ничего предложить, как он уже спускался к воде. – Обе новости были вполне ожидаемы, но радуют тем, что все это произошло весьма своевременно. И мне не пришлось тратить время и силы на то, чтобы получить желаемое.

– И одна из этих новостей – проведенная мною ночь в купальне.

Я не спрашивала. И не ждала подтверждения. Я уже стала относиться спокойно к тому, что любое мое действие было им заранее предсказано или… спровоцировано.

И не только потому, что его бывший наставник нашел короткое, но очень емкое слово, чтобы объяснить причины этого. Но и потому, что это было его сутью. Сутью Ялтара с душою жаждущего свободы странника.

– Лера, – он остановился у самой кромки воды, позволяя набегавшим волнам касаться края набиру, – твой предок был величайшим в истории Дарианы магом. И только он мог передать тебе эту тетрадь из прошлого, игнорируя такую субстанцию, как время. Не говоря уже про мое желание. Я лишь хотел подтолкнуть тебя к тому, чтобы ты прочла предназначенное тебе. Можешь считать, что я был должен своему наставнику и отдал свой долг.

А вот это уже настораживало. Потому что выглядело так, словно он сбросил маску и позволил мне увидеть то, что тщательно скрывал. В его словах, действиях… не проглядывал завуалированный тенью иной смысл и это… не столько вызывало множество новых вопросов, сколько откровенно пугало.

– И тебя не интересует, что там написано?!

В моем восклицании, вопреки тому, что я думала буквально несколько мгновений назад, явственно прозвучала обида.

– Нет. – Его ответ прозвучал абсолютно равнодушно, возвращая меня к возникшим подозрениям. И он тут же, подтверждая их, добавил тем же тоном: – Теперь это уже не имеет никакого значения. Практически все, что мне нужно было от тебя, ты сделала. Еще несколько дней…

– Что?! – Мои мысли были похожи на бушующий водоворот.

Я жестом приказала стоящим неподалеку Сэнару и Айласу покинуть нас, даже не удивившись тому, что они его выполнили и подошла к Вилдору вплотную, машинально отметив, как нервно дрожат его ресницы.

– Ты не хочешь объясниться?

Он развернулся ко мне, вглядываясь в то, творилось в моих глазах.

– Если бы ты стала моей женой… – Его пальцы скользнули по моему лицу, обдав меня жаркой волной. Коснулись волос, убирая со щеки выбившуюся из прически прядь. – Возможно, все могло бы быть по-другому. – Он со свистом втянул воздух, словно ему было трудно дышать. – Возможно, я даже сумел бы переступить через данную ему клятву. – Его ладонь тяжело опустилась на мое плечо, судорожно его сжимая. – Возможно, я нашел бы способ изменить предначертанное. Если бы ты произнесла всего лишь одно слово…

Его взгляд с каждым мгновением становился все безумнее, черные зрачки, обрамленные серебром манили вглубь себя, опутывая словно паутиной и лишая сил сопротивляться.

И это было одновременно страшно и… желанно. И часть меня откликалась на звук его голоса, мечтая лишь об одном: раствориться в его объятиях, ощутить твердость его мышц, силу его рук, жажду его губ. А вторая… продолжала шептать заклинанием: Олейор…

Не знаю, как долго продолжалось бы это искушение, если бы рядом с нами неожиданно не возникла фигура воина, в котором я без труда узнала Кадинара.

– Мой Ялтар. – Он даже не взглянул на меня, но я ощутила, как между мной и Вилдором сгустился воздух, отрезая нас друг от друга. – Сообщение с Лилеи.

Душное марево растаяло, давая мне возможность передышки. Но расслабилась я рано. Вместо того, чтобы, как обычно, воспользоваться ментальной связью со своим начальником охраны, Вилдор окинул меня быстрым взглядом, в котором не было ни капли тепла и не просто спокойно, а с ноткой брезгливости, обращенной ко мне, потребовал:

– Говори.

И от того, как опустились ресницы моего бывшего спутника, я могла с уверенностью сказать, что вряд ли меня обрадует то, что я услышу.

– Мы захватили первый рубеж по всей линии обороны. Наши воины продвигаются вперед.

Я отступила назад, не замечая, как намок подол длинного платья.

Разве не этого я хотела?!! Знать… знать о том, что происходит в моем мире!

Это не было больно, просто не хватало воздуха, чтобы вздохнуть. И сердце отказывалось биться, осознавая, что значат эти несколько слов. И исчезла вся радость от той победы, что пусть и не полностью, но принадлежала мне.

Я слишком часто меняла свое мнение в отношении Вилдора, но… меня нисколько не оправдывало то, что я… ему верила.

– Талтар Яланир просит открыть порталы в горах Хорхаш. – В отличие от Ялтара, во взгляде Кадинара было что-то похожее на сочувствие.

Но… урок был слишком жестоким, чтобы я его не усвоила.

– Передайте моему сыну, что пока он не возьмет второй рубеж, южное направление я не задействую. Я надеюсь, он сумеет убедить их, что нас интересует именно север.

Быстрый взгляд в мою сторону. Вот только… видел ли он меня?

– Да, Ялтар Вилдор. О Вашем решении ему будет сообщено немедленно. Я могу идти?

– Да. И передайте моему сыну, что я им горжусь.

Кадинар склонился и быстрым шагом покинул берег озера, вновь оставив нас вдвоем. Но как эти мгновения отличались от тех, что были до его прихода.

Моя душа больше не металась, пытаясь сделать выбор, мое тело больше не жаждало его прикосновений, кляня себя за то, что забыло нежность мужа. И то пламя, что пылало в моих глазах теперь называлось по-другому.

Я больше не терзалась, пытаясь выяснить, кем является для меня Вилдор.

Он же… прекрасно видел, что со мной происходит и не испытывал сомнений в понимании этого.

– Я мог бы предложить тебе сделку: твой мир в обмен на тебя. – Его взгляд был не жестким – безразличным: я больше не представляла для него интереса. – И я бы даже сдержал слово, вернув своих воинов на Дариану, в обмен на право видеть тебя на своем ложе. И ни один из правителей Лилее не посчитал бы такое соглашение невозможным, предпочтя сохранить тысячи жизней. Да и ты сама ответила бы "да', еще до того, как я закончил говорить.

– Но ты этого не сделаешь.

К сожалению, я даже понимала, почему.

– Я надеялся, что любовь ко мне все-таки проснется в твоем сердце. Я ждал, давая тебе возможность узнать меня разным и сделать свой вывод. Но этого не случилось, и ты готова дать мне клятву ради них, но не ради меня.

Каждым своим словом он выворачивал мою душу наизнанку, заставляя захлебываться кровью от ран, которые наносил. И каждым словом он не обвинял – убивал во мне жизнь, которая у меня еще была. Жизнь, в которой я еще пыталась дышать и чувствовать.

– Тинир был не только другом моего отца, он был моим первым наставником, а это значит значительно больше, чем дружба. И когда Тася потребовала от меня смерть, хотя я мог дать ей жизнь, он спас ее от ухода в Хаос, обещав, что однажды она вернется в мой мир, ко мне. И я продолжал жить, веря в его слова. Я продолжал ждать, даже когда вслед за первым тысячелетием, в прошлое ушло и второе. И ты пришла, и я готов был бросить к твоим ногам не только свой мир, но и любой из тех, что привлек бы твой взор. Я мечтал о дальних дорогах, о мерцающих звездах над нами, о твоих руках, о первом взгляде на рассвете, которым ты встретишь мое пробуждение, но… Зачем он дал надежду, которой не пришлось сбыться?!

Он уже не говорил – рычал. Его зрачки пылали алым, а ладони непроизвольно сжимались, выдавая ярость, с которой он едва справлялся.

И я понимала, что мне было лучше уйти, но… не могла сделать и шага, буквально попав под власть его силы и боли, которая корежила его. А вслед за ним и меня.

И даже испытывая ни с чем не сравнимый страх, даже ненавидя его, я так хотела хоть чем-то облегчить его страдания и… не могла. Потому что ничему из того, что я могла для него сделать, он бы не поверил.

Как я… не верила в его слова.

– Тебе лучше уйти.

Это изменение произошло настолько быстро и так неожиданно, что я лишь отметила, насколько бесстрастным стал его голос, растворив пылавший еще мгновение назад гнев и каким спокойным был его взгляд.

И это ударило сильнее, чем я могла выдержать.

– Шесть лет тому назад я была обычной земной женщиной, мечтавшей о любви и не знающей ее. – Я не оправдывалась. Я не пыталась объясниться. Я вырывала из себя то, что он сумел задеть в моей душе, всколыхнув то, чему я не позволяла проявляться. – Но судьба уже решила все за меня, дав право другим распоряжаться моей жизнью и моими чувствами. – Я не замечала, как крепче становится мой голос, словно пытаясь убить равнодушие в его глазах. – Олейор сумел понять, что любовь – это не игра, а доверие, которое значит больше, чем любые клятвы. Но ты отнял это у меня. Ты подарил мне страх, про который я уже начала забывать. Ты подарил мне неуверенность в себе, в своих силах, в понимании того, что меня окружает. Ты заставил меня разрываться между тем, кто живет в моем сердце и собой. И ты же обвиняешь меня в том, что я не смогла тебя полюбить.

Гнев расправил крылья и… растаял утренним туманом. Во всем, что произошло со мной на Дариане не было его вины. Впрочем, и моей, наверное, тоже.

Несмотря на твердую руку, я не была воином. Несмотря на данные мне силы… магия не стала моим естественным продолжением. Несмотря на то, что в моей жизни было немало обмана – я продолжала верить и искать в каждом то лучшее, что придумывала сама себе.

И разве можно было винить кого-то в том, что я позволяла пользоваться своими слабостями.

– Я рада, что может быть благодаря мне, в этом мире жизнь ребенка не станет смертью для его матери. Я рада, что твой Совет хотя бы глядя на меня задумался о том, что сила и доблесть присущи не только даймонам. Я могу гордиться тем, что твои воины готовы были признать твоей спутницей всего лишь человеческую женщину. – Я не поднимала взгляда, боясь увидеть в его глазах то, отчего мне станет еще больнее. Хотя… разве могло быть больнее, чем это было сейчас, когда мне больше не на что было опереться. – Мне действительно лучше уйти.

Я резко развернулась и пошла вдоль берега, не обращая внимания на то, что туфли полны воды, а намокшее платье с каждым шагом становится все тяжелее. Потому что тяжелее, чем было на душе… быть не могло.

Я не плакала – слез не было. Мое сердце не металось в груди – эта сказка оказалась страшной, но разве она когда-нибудь обещала мне чудо? Я не испытывала стыда – возможно, я могла бы сделать больше для Лилеи, для своих друзей… возможно. Но кто сможет оценить любое из тех мгновений, что стали для меня здесь, на Дариане, борьбой с собой, Вилдором, законами и принципами этого мира, для которых я была лишь песчинкой, существующей для них?!

И если кто-то позволит себе осудить меня… что ж, это будет его право.

Слова срывались с моих губ, смешиваясь с раскаленным воздухом и уносились вдаль налетающими порывами ветра. Ноги то вязли в золоте песка, то соскальзывали с гальки, попадавшейся на дне озера, но я почти не замечала этого. Лишь ощущала, как плотнее становятся мои щиты, как вспыхивают перед глазами мерцающие на кончиках ресниц искры, как удивительно четким становится все вокруг…

– Госпожа… – Крик Кадинара ударил по ушам, лишив меня, казалось, последних сил.

Ноги подкосились и я упала на горячий песок, уже не понимая, ни кто я… ни что со мной происходит.

– Лера, – Вилдор опустился напротив меня. Где-то на краю сознания мелькнула мысль о том, что его лицо открыто. Но она возникла и исчезла, спрятавшись за тем, что меня поразило значительно больше – он не скрывал ужаса и восторга, которые сейчас испытывал. И причиной этого была… я, – смотри мне в глаза. Лера…

Властный, жесткий, не терпящий возражения голос, заставил меня вздрогнуть, всколыхнув воспоминания: серая пустошь глаз, больше похожих на отточенную сталь клинка.

Ладонь опалило холодом, когда мои руки ощутили тяжесть двуручника.

– Лера, соберись. Смотри на меня. – Его рука скользнула за край черной ткани и солнечный луч отразился на широком лезвии его меча.

– Мой Ялтар…

А на моих губах, помимо моей воли появилась кривая улыбка: я очень хорошо ощущала их растерянность.

– Лера, очнись!

Пронзающий послужил мне опорой. И пусть с трудом, но мне удалось подняться, из-под полуопущенных ресниц наблюдая за тем, как осторожно, не сводя с меня глаз Вилдор повторяет каждое мое движение.

– Не хочешь посмотреть на себя? – Его ресницы опустились, пряча от меня его взгляд, а когда поднялись… Его улыбка была… шальной. – Похоже, я перестарался.

Он сделал быстрое движение рукой, словно разгладив воздух, заставив его застыть тонкой зеркальной пленкой, в которой…

Вертикальный зрачок пылал расплавленным золотом, четко очерченный серебром. Кончики ресниц мерцали, словно присыпанные алмазной пылью, черты лица заострились, словно высеченные из белого мрамора.

– Ты так и не поверила, что твоя душа – душа моей Единственной. – Его взгляд скользил по моему лицу, похоже, не в силах поверить в то, что он видел. – И у меня не было иной возможности доказать тебе обратное, чем заставить эту связь пробудиться. С каждым днем она будет становиться все крепче и крепче, пока не наступит тот миг, когда это процесс станет необратимым. И тогда, хочешь ты или нет, но ты будешь принадлежать мне. И у тебя есть только одна возможность избежать этого – убить меня.

– Если таково твое желание, я сделаю это прямо сейчас.

Как бы странно это не выглядело, но его слова поставили все на свои места. У меня вновь была цель – не допустить того, что он сказал.

Его движение ко мне было слишком быстрым и незаметным, несмотря на то, что все мои чувства предупреждали об опасности. Мой меч еще только взрезал песок, вырываясь из его плена, а кромка его клинка уже приближалась ко мне, срывая щиты и неся смерть.

И хотя я знала, что он удержит удар, но… прежде чем убедила в этом сама себя, матрица перехода вспыхнула серым туманом, отрезая меня от него.

И я могла этому радоваться, потому что в его глазах вспыхнуло не удовлетворение, как я могла ожидать, а… удивление.

Глава 17

Олейор Д'Тар

Когда я вернулся во дворец, Арх'Онт и Гадриэль были там и мерили шагами мою гостиную. И судя по всему… уже давно.

Но если бы они знали, как же я не хотел сейчас кого-либо видеть: разговор с Вилдором не только лишил меня остатков сил – он оставил после себя след предательства.

И этим предателем был я.

И пусть вернулся я победителем, тень моего позора обращала эту победу в отвратительные цвета, делая тяжесть от предполагаемого общения поистине невыносимой.

– Он согласен. – Мои чувства вряд ли кого-то интересовали и я сделал все, чтобы они не украсили мой голос излишней эмоциональностью. – Но сделает это не ранее, чем его воины завязнут на второй линии.

Я сбросил перевязь с оружием на ковер и устало опустился в ближайшее кресло. Ощущение грязи на моей душе, брезгливость по отношении к самому себе не давали мне дышать спокойно. Но если бы мне пришлось принимать решение вновь… оно было бы таким же. Мои переживания, мои надежды и стремления не имели сейчас, когда каждый день промедления стоил чьих-то жизней, никакого значения.

И пусть моих подданных среди них было значительно меньше, чем людей… общение с Сашкой и Лерой, уважение к Арх'Онту, возникшая симпатия к Закиралю сделали свое дело: я все меньше делал различий между расами, оценивая лишь личности.

Но мне еще оставалось разобраться, что делать с самим Вилдором, имя которого просилось в продолжение этой цепочки.

– Ты сделал практически невозможное.

Я усмехнулся… в душе: Аарон верил в то, что говорил. Но от этого легче мне не становилось. И пусть условие Ялтара фактически гарантировало возвращение Леры, то, что эта сделка состоялась, будет преследовать меня всю жизнь.

– Я сделал то, чего хотел он.

Несмотря на тяжесть нашего с нынешним Ялтаром Дарианы разговора, я не мог не признать, что общение с ним доставило мне удовольствие.

Он играл. Но… не скрывал этого. Как не утаил и цели, которой добивался. А она была… достойна столь многослойной комбинации. И я ни мгновения не сомневаясь поверил в то, что другого выхода у него просто не было. А если и был, то выглядел еще более неприглядно.

– Но ты мог об этом не догадаться. Или догадаться значительно позже.

Демон продолжал говорить совершенно спокойно, даже видя, как в моих глазах разгорается бешенство.

Да, Вилдор сделал все, чтобы нужная информация попала именно в мои руки. Хотя даже не имея ее, повелителю удалось очень близко подобраться к разгадке. Но…

Насколько проще мне было находиться сейчас там, где льется кровь. Где можно обнажить меч и забыть обо всем, кроме тех, кого необходимо защищать и тех… чья жизнь должна прерваться с ударом моего клинка.

– Олейор. – Голос Аарона прозвучал несколько натянуто и я вскинул на него удивленный взгляд, а потом и проследил за его, направленным…

В кресле в дальнем углу комнату сидел отец и с горечью смотрел на меня.

О стихии! Это в каком состоянии нужно находиться, чтобы не заметить еще одного присутствующего.

Но не это было сейчас самым главным. Как бы больно мне не было сознавать, что я опять оказался разыгранной фигурой, окончательное решение все равно принимал я. И отец… должен был презирать меня за это.

Разве ради этого он заставил меня увидеть в Лере не только мага Равновесия, но и женщину, которую я бы захотел назвать своей?!

– Отец. – Я резко поднялся с кресла, ощущая, как тело бьет мелкой дрожью. Если я и должен был хоть что-то произнести в свое оправдание, то не смог. Слова застряли в сжавшем горло бессилии, отозвавшись лишь выступившими на глазах слезами.

Если бы я мог… опуститься на колени и просить его простить меня!

Но разве я был достоин его прощения?! Он сделал так много, чтобы я был счастлив, но я не только не сумел ничего предотвратить, нарушив данную ей клятву быть всегда рядом, но и обменял ее боль на возможность выжить в этой бойне.

Именно поэтому я не сделал ни движения, когда он поднялся с кресла и подошел ко мне, вглядываясь в мое лицо, в глубину моих глаз, в которых не было ничего, кроме терзавшей меня горечи. Поэтому и не понял сразу, что означают его слова, когда он опустил голову и тихо прошептал:

– Сможешь ли ты простить меня…

И это было… настолько невозможно, что изумление заставило меня в неверии отступить на шаг и внимательно вглядеться в лица Арх'Онта и Гадриэля.

Судя по тому, что я видел… я не ослышался.

– Отец, о чем ты говоришь? – Не думал я, что после общения с Вилдором, которое было больше похоже на поединок со стаей варлахов, мне опять предстоит разгадывать ребусы.

– Я не должен был заставлять тебя принимать это решение одного. – Его голос был настолько тих, что даже мне, эльфу, пришлось вслушиваться в едва ощутимый шелест, чтобы расслышать эти слова.

– Ты знал. – Как бы я хотел произнести это вопросом. Но… Он не мог не увидеть иного смысла за действиями Вилдора, потому что когда-то и сам поступил похоже. Но кое в чем он был не прав. – Если ты так считаешь, то явно поторопился передать мне власть.

Не знаю, вид ли отца, который вопреки моему мнению чувствовал себя виноватым, мои же собственные слова, или выражения лица демона, который лишь кивнул после сказанного мною, но сделал это так, что я в очередной раз осознал, как мне до него далеко, но что-то из этого вернуло мне самообладание, на которое я уже не рассчитывал.

Решение было принято. И это решение спасало не сотни – тысячи жизней и давало возможность Лилее жить дальше. И, что было главным, не опасаясь новых вторжений.

Надеюсь, Закираль не скоро забудет тех, кто стал ему здесь друзьями.

– Когда его воины достигнут второго рубежа, он поможет открыть портал в его резиденцию и даст себя захватить. Условие – гарантия жизни тем, кого он назовет. И, конечно, все то, что мы и предположили.

– Он отдаст власть сыну? – Голос Аарона даже дрогнул, когда он задавал свой вопрос.

Ну не поверю я, что он рассчитывал на столь простое решение.

– Нет. – Удивление на их лицах вряд ли могло смирить меня с тем, что я собирался произнести дальше. – Только его смерть откроет путь Закиралю.

– Не желал бы я ему такой судьбы. – Довольно сухо заметил демон, думая уже о чем-то своем.

Только рано он расслабился.

– Вилдор тоже этого не хочет. Убить его должна Лера. Лишь ей он готов отдать свою жизнь.

Вот я и произнес те слова, которых так боялся. И как бы я не хотел еще что-либо добавить… Чтобы они сумели понять, как мое неверие сменилось изумлением, а потом и яростью. Как присутствующему при нашем разговоре воину Вилдора пришлось отдирать меня от горла своего господина, даже не пытающегося защититься, в которое я вцепился голыми руками, желая лишь одного – уничтожить его, забыв про все обещания и клятвы.

Он мог желать мою женщину. Это было больно, но… понятно. Он мог оставить ее при себе, сделав залогом своего существования… это продлило бы мои муки, но избавило ее от такого испытания.

Он мог много, но… потребовал смерти.

И все, что происходило с Лерой на Дариане было связано лишь с одним: в тот день, когда мы вступим в его резиденцию, именно она должна будет обнажить меч и даровать ему небытие, взяв его на себя.

Если это было местью, то кому…. зачем?!

Я задавал сам себе эти вопросы, но не находил ответа. Пока не услышал его от него. Услышал, но…

– Он объяснился? – Во взгляде Гадриэля было что-то схожее с безумием.

Наверное, я и сам выглядел похоже, когда услышал предложение Вилдора.

– Да. – Я принял поданный отцом бокал нетвердой рукой и залпом проглотил содержимое, даже не ощутив вкуса. – Предок Леры не позволил душе его Единственной уйти в Хаос, привязав ее к своему роду. Но взял с Вилдора клятву, что он найдет для Дарианы новый путь и покинет этот мир в тот день, когда он начнется. И пообещал привести к нему носителя Равновесия, который поможет ему в этом, поставив условие, что Вилдор отдаст власть, позволив убить себя этому самому магу. То, что это будет воплощение его возлюбленной, Ялтар не мог даже предположить. И если бы и хотел… изменить ничего не может.

– И ты ему веришь? – И вновь мне трудно разобраться в том, что пылает в глазах моего друга.

Но в одном я уверен: чтобы я не ответил, он примет это к сведению, но выводы будет делать сам. Даже если они будут расходиться с моими.

– Да. – Мой ответ прозвучал твердо и быстро. Но наткнувшись на заинтересованный взгляд всех троих, я вновь повторил: – Да. Впрочем, – воспоминание резануло по сердцу огненной волной, – ему было все равно, верю я ему или нет.

Вилдор не обратил внимание на мою усмешку, которую я даже не попытался скрыть, продолжая задумчиво смотреть на расстилающуюся за окном гладь озера. В его глазах не было ярости, не было сожаления, не было боли… лишь граничащее с равнодушием спокойствие. Словно… в этом мире осталась лишь его тень. Но и она чувствовала себя в нем лишней.

– Итак, давай попробуем свести все воедино. – Демон был на удивление собран. – Две тысячи лет тому назад Вилдор встретил свою Единственную, ощутил возникшую между ними связь и начал открывать в себе новые способности.

– Но его отцу, который не был наделен даже крупицей от сил сына, это не понравилось и он, заручившись поддержкой своей жены, взял эту женщину на свое ложе, даже зная, что под ее сердцем уже зародилась новая жизнь.

Появление в опутанном немыслимой защитой дворце, в моих покоях, в присутствии трех магов и одного повелителя стихий, которые ничего не ощутили, еще одного действующего лица, нисколько меня не удивило. Потому что нашим новым собеседником стал… Карим. А о его способностях… Вилдор успел меня немного просветить. После того, как я сумел немного успокоиться. А сделать это было весьма непросто. Особенно, после того, как он рассказал мне о причине…

Если бы не Лера, я мог бы ему и посочувствовать: талтар Тинир сыграл с ним весьма злую шутку. Не думаю, что он не знал, кто именно будет носителем сути Равновесия.

В отличие от меня, Гадриэль отметив наше увеличение решил поиграть с мечом, но Элильяр успел его перехватить. Беспокоясь отнюдь не о даймоне.

Хотя тот словно и не заметил выпада, спокойно продолжив:

– Вилдор вполне мог защитить ее при рождении ребенка, но Тася хотела только одного – смерти. Даже не желая слышать о том, что сделает с ее возлюбленным разорванная связь. Причем, в самом страшном из вариантов: мой брат не просто абсолютный берсерк – благодаря изначальному Хаосу, переданному ему матерью, он несокрушим и неукротим. И тогда я бросился к единственному существу, которого Вилдор уважал и который мог ему помочь, как уже сделал однажды, обеспечив мое появление.

А вот этого Ялтар мне не рассказывал. Впрочем… то, о чем он предпочел умолчать, было значительно больше того, что он мне поведал.

– И это как раз и был предок Леры? – Напряжение начало несколько отпускать.

Не скажу, что мне стало легче, но… ощущать себя натянутой тетивой столько времени было невозможно.

– Вилдор долгое время прятал меня у него – здесь, на Лилее. Поэтому отыскать Тинира для меня не составило труда. Тогда и был придуман весь этот план. Не в таких, конечно, подробностях, а довольно схематично, но основная цель была именно эта: сделать так, чтобы Дариана изменила свой путь развития.

– А сам Вилдор не мог этого сделать? – Мой вопрос вырвался еще до того, как я сам понял, о чем спросил.

Но все должны были догадаться в чем его причина: все во мне протестовало против такой игры. Пусть даже мне и пришлось убедиться, что она может быть весьма действенной.

– Если бы рядом с ним была Единственная – вполне. А без нее… – он грустно покачал головой, – даже его контроль не всегда справляется с живущим в нем зверем. И Тинир об этом знал. Но было и еще кое-что. – Он сделал лишь короткую паузу, но она опалила меня нехорошим предчувствием. – Если бы душа Таси ушла в Пустоту, полностью разорвав связавшие их нити, дальнейшая судьба не только Дарианы, но и ближайших к ней миров была предрешена: Вилдор утопил бы все в крови. Убить его уже тогда было практически невозможно: его сила возросла настолько, что даже мне было с ним сложно справиться. И Тинир решил по-другому: заменил ее душу на свою и оставил на грани Хаоса. Вне жизни и смерти.

Талтар Тинир… даймон, давший начало роду, в котором в одной из его дочерей мощь Равновесия оказалась заключена в хрупкое женское тело. Где сила духа сплелась с вихрем эмоций, где вера и преданность встали рядом с готовностью пожертвовать собой, где красота и нежность украсили мужество, где…

Как же мне не хватает тебя, Лера! Как не хватает мне твоего взгляда, тепла твоих рук, ритма твоего сердца, совпадающего с моим…

– И теперь пришло время, чтобы все завершить. Каждый сыграл свою роль, сказав и сделав то, что было ему предназначено. – Мой мрачный сарказм, вопреки моим ожиданиям, не отозвался пониманием ни у одного из тех, кто сейчас присутствовал в моей гостиной.

– К сожалению, это еще не конец. – Демон, в отличие от меня, был собран. – Закираль, естественно, ни о чем знать не должен?

– Естественно. – Карим спокойно ответил на многозначительный взгляд Арх'Онта и спустя мгновение, нарушив тревожную тишину, добавил. – Это одно из условий моей помощи.

Кивок Аарона и я, наконец-то, начинаю понимать, что еще, действительно, ничего не закончено.

И даймоны сейчас на границе первого рубежа, а портал Вилдор откроет…

– И ты позволишь брату погибнуть? – Эта мысль беспокоила меня в течение всего разговора.

И я просто не мог не задать этот вопрос. Но не для того, чтобы услышать ответ… чтобы поверить. Теперь уже до конца.

– Если бы он хотел жить, нашел бы способ обойти клятву. – В глазах смотрящего на меня Карина не было отчаяния или боли. Но… я видел, насколько ему не нравится такой поворот событий. – Но я не то существо, ради которого он готов сыграть со смертью.