Текст книги "Дмитрий Русский"

Автор книги: Наталья Столярова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 11 страниц)

И опять «заговорил» Сфинкс:

– Нет ничего постоянного. Всё относительно, и всё движется по нескольким спиралям бытия – в гармонии и порядке. Но всегда необходим тот, от кого зависит равновесие в определённой точке пространства и времени. Борис – ребёнок, который нужен здесь, в Шадболе. Ты – единственный, кто может вернуть мальчика в этот мир.

– Откуда ты знаешь о Борисе?

– Я знаю: Борис там страдает, он обречён… Ему нужно помочь вернуться. И времени – слишком мало: скоро ему будет десять лет, и тогда случится непоправимое…

– Ты видишь прошлое и будущее?

– Да.

– И можешь его менять?

– Нет. Но ты увидишь всё, и сам сделаешь выбор.

– Почему же в Шадболе нет детей?

– Они есть. Несколько, не больше десятка. Это те, кто прошёл путь.

– Это так трудно?

– Да. Нужно найти равновесие внутри себя и не испытывать разрушительных чувств: гнева, зависти, гордыни, обиды.

– Мне кажется – это невозможно…

– Сейчас ты видел учеников Шадболы. Они – стремятся. Они приходят сюда из всех миров.

– Из всех миров? А почему так похожи?

– Внешний вид не имеет значения. Это – дань уважения борсам. Той расе, что создала Шадболу.

Сфинкс и Митяй шли по узким улицам города. Мысли вернулись к Оберегу: проклятая тварь его украла! И как теперь вернуться обратно? Снова в голове возник шум, и Митяй увидел, как прямо на глазах пожелтел плющ, и пожухла трава под ногами, а встречные ускоряли шаги и старались не смотреть на него.

Сфинкс шёл чуть впереди:

– Я заметил, что ты иногда прикрываешь часть лица рукой. Но важна лишь суть, а не телесная оболочка. Не позволяй себе испытывать гнев и страх. Это вносит дисгармонию. Как видишь, твои чувства изменяют всё вокруг.

– А как быть?

– Сдерживай себя. Украденный Оберег – просто событие. Одно из ряда. У тебя есть цель, не трать силы.

– Ты мне поможешь?

– Да.

Митяй глубоко вздохнул и успокоился. Шум исчез, и мгновенно позеленел плющ…

– А ты знаешь, где Оберег?

– Сфинго взял его. Чёрный Фа. На эти действия у него свои причины.

– Он злой?

– Нет, он такой, какой есть.

– Мы найдём его?

– Без сомнения. Верь в свои силы. Я только знаю, а ты – можешь.

– Куда мы идем?

– Нам нужны пирамиды.

В голове завертелось: Египет? Пирамида Хеопса? Жалко, что так мало читал об этом. Сфинкс искоса глянул на него:

– Историю своего мира нужно знать.

– Ты ведь сказал, что можешь слышать только те мысли, которые я позволю?

– Я так не говорил.

– Значит, я для тебя – как открытая книга?

– Сейчас, когда ты рядом – да, но я не переступлю грани. У тебя мало опыта. Но, путешествуя по мирам, ты будешь познавать их, обогащать разум и совершенствовать дух.

– А эти пирамиды связаны с нашим Египтом?

– Отчасти. Энергетические центры планеты, созданные борсами, есть во всех мирах. Потом ты поймёшь.

Они шли быстро, повернули за угол, и Митяй резко остановился…

Больше всего это напоминало театральную декорацию, где художник вырезал кусок городского пейзажа и заменил его заплатой из совершенно другого спектакля. Часть каменной стены и половину улицы захватывала бесформенная дыра, в которой над полями и дальним лесом простиралось совершенно иное небо.

– Не удивляйся. Это выход из Шадболы. Пойдём…

Митяй осторожно протянул руку и потрогал жёсткую шерсть Сфинкса: казалось, что это происходит во сне. Потом придвинулся ближе, чтобы почувствовать его тепло и поверить, наконец, в реальность происходящего.

Они сделали ещё несколько шагов. Митяй услышал щебет и пощёлкивание птиц, ветер принёс запах хвои и полевых цветов. Места казались знакомыми, будто именно здесь собирал когда-то первую землянику… Так хотелось выйти на опушку леса, и дальше – к молодому ельнику. Там точно должны быть белые грибы…

– Митяй! – остановил его голос Ра. Дмитрий обернулся и увидел, что город исчез. Только в чётко ограниченном пространстве – за спиной Сфинкса – виднелась часть улицы, по которой они только что шли. Как это могло быть?

– Шадбола – очень большой город, он весь окружён стеной. Внутри – вогнутая зеркальная поверхность, которая нужна для концентрации и передачи информации. Снаружи – Энергетический щит. Он не позволяет проникнуть посторонним.

– А этот выход?

– Им пользуются посвящённые.

Сфинкс повернулся к Митяю:

– Вспомни точку Ра и смотри через неё. Пусть наши точки Ра сойдутся. И ты увидишь пирамиды.

* * *

Они возникли, словно в дымке. На фоне синего неба сияли яркой белизной три пирамиды. И захватывало дух от их красоты и величия.

– Думай о конечной цели. Сосредоточься.

Митяй понял: Борис и Оберег.

Он услышал однообразный и ровный шорох… Так сыплется песок. А потом – яркая вспышка. Митяй резко зажмурился, выдохнул и открыл глаза. Они оказались у подножия центральной пирамиды. Дул лёгкий ветерок, солнце стояло в зените.

Полной грудью Митяй вдохнул воздух другого мира. Чужой, но не враждебный. Странный спутник, и запахи, и цвета, и высокое небо, и песок под ногами – всё казалось нереальным. И опять невольно потянулся к спине Сфинкса, ощутил под ладонью короткую жёсткую шерсть и тепло тела. Сфинкс смотрел на него:

– Первый раз это всегда странно. Потом привыкнешь.

– Мы войдем в пирамиду? А где вход?

– Везде.

Митяй коснулся белой поверхности, но на ощупь не смог определить: металл или камень? Стена оставалась прохладной на жгучем солнце.

– А как мы войдём?

– Просто. Идём.

– Но я не вижу входа!

– Помни о цели и иди вперёд.

Митяю это показалось бредом. Пройти сквозь стены? Невозможно…

– Нет невозможного. Все препятствия иллюзорны. Ты ясно видишь цель? Иди вперёд!

Митяй шагнул и больно ударился о стену.

– Нет!

– Пробуй ещё раз. Я же могу.

– Но ты – Сфинкс!

– А ты – человек. Я буду ждать тебя внутри.

И Митяй увидел, как пирамида приняла Сфинкса.

Кругом – пустыня… Чуждый мир…

Дмитрий всегда был одинок. Но впервые понял, что такое – настоящее одиночество.

И снова он подумал о Борисе. Спасаясь от терзающего шума, тот ходит в шапке, натягивая её до самых бровей. Прячется в шкафу от вопящих близнецов. И везде его сопровождает боль, от которой не убежать. Митяй испытал эту боль и понял её природу. Как ему нужен Оберег! Без него не спасти Бориса.

Вперёд!

С широко раскрытыми глазами он шагнул и оказался внутри пирамиды.

Сфинкс смотрел с загадочной улыбкой:

– Я не сомневался.

Воздух свежий, как после грозы. Белые стены излучали лёгкий свет.

В центре просторного зала на каменном помосте стоял открытый саркофаг.

– Мумия, – подумал Митяй, – … привязался же этот Египет.

Крышка саркофага парила в воздухе. Митяй и Сфинкс подошли совсем близко: саркофаг пуст. Ра скомандовал:

– Ложись.

– Зачем?

– Увидишь, как Борис попал в ваш мир. И будешь уверен в своих действиях.

– Ра, ты же и так знаешь, что он нужен здесь…

– Но это моё знание. Ты сам получишь подтверждение. Чтобы не ошибиться.

Митяй медлил…

– Ты боишься?

– Да вот ещё, – сказал вслух Митяй. И направился к саркофагу. Лёг внутрь, и крышка стала медленно опускаться… В это же мгновение Митяй ощутил себя погружённым в грязную земляную жижу, липкую, как сам ужас, который ему довелось испытать в первом классе…

* * *

Семь лет Митяю исполнилось в августе. Заведующая Нина Петровна вручила ранец с тетрадками и сказала строго: «Ну вот, Дима, начинается у тебя новая жизнь. Ты уж нас не подводи, учись хорошо». Медсестра Соня собрала нехитрые пожитки, сложила в тот же мешок с зайцем и незаметно перекрестила на дорожку: из детского дома его переводили в школу-интернат – пора идти в первый класс.

В интернате было ещё пусто, и Митяй ночевал один в большой и гулкой спальне. На окна после ремонта не повесили занавески, и огромная луна лежала на подоконнике, заливая кровати желтоватым светом. Митяй привык просыпаться рано, и когда шёл умываться, уже знал: он разобьёт там длинное поперечное зеркало, укреплённое над раковинами.

Только через месяц его поймала директриса интерната. Вечером он прокрался в школьный корпус, чтобы уничтожить зеркало в коридоре. Митяй готовился целую неделю и точно знал, что ровно в семь часов приезжает чёрная лаковая машина, чтобы забрать эту молодую, но уже грузную и неповоротливую тётку. Но почему-то она задержалась…

Директриса больно схватила его в тот момент, когда он уже занёс руку с тяжёлой гирькой, которую нашёл в куче металлолома на заднем дворе.

– Ах ты, гадёныш! Попался, наконец…

Она потащила его к каптёрке дворника, тяжело дыша и спотыкаясь. Там скомандовала:

– Николаич, дай лопату!

И повела Митяя в сквер напротив школы. Деревья и кусты, высаженные когда-то по определённому плану, уже давно росли буйно, переплетаясь ветвями и образуя тёмные аллеи. Листья почти облетели, моросил мелкий дождь. Митяй видел директрису только издалека, но знал, что все её боялись и старались не попадаться на глаза. Она остановилась в кустах сирени с жухлыми редкими листьями, протянула Митяю лопату и тихо сказала:

– Достал ты меня, урод… Знаешь, сколько зеркало стоит? Уже три разбил, поганец… Копай могилу себе. Здесь.

Митяй ткнул лопату в землю. Она поддавалась плохо: мешали корни сирени… Тогда директриса дёрнула его в сторону клумбы. Георгины и гладиолусы уже убрали. Жирный и мокрый чернозём зловеще поблёскивал в свете фонаря.

– Тут-то получше будет… А весной – цветочки посадим…

И она хрипло захохотала, сотрясаясь всей тушей.

Земля и правда оказалась рыхлой и мягкой. Митяй уже стоял по колено в неровной яме с косыми краями, когда услышал:

– Молодец. Давай примерку проведём. Ложись-ка сюда…

Он опустился на колени, уткнулся лицом в грязную жижу и почувствовал, что описался. Но его резко схватили за куртку и вытащили из ямы:

– Хватит! Пошутила я, чтоб неповадно было. Иди в корпус, мойся и быстро – спать! И только посмей мне казённое имущество портить!

* * *

Митяй зажмурился и сцепил руки изо всех сил.

Он опять представил Бориса. И не думал больше ни о чём. Ему показалось, что прошло несколько бесконечных минут…

Хотелось немедленно откинуть крышку и вырваться из темноты. Что говорил Сфинкс? Что-то о доле страха, которая встаёт преградой. Доля… Как определить её величину?

Ещё одна попытка.

Митяй мысленно взял Бориса за руку и держал её, пока вдруг не оказался на берегу какого-то большого озера.

Он лёг на тёплую землю, раскинул руки и уткнулся лицом в траву. Митяй обнимал свою Землю, и по щекам текли слёзы. В последний раз он плакал той весной, когда потерял Заркома.

Вдруг он услышал заливистый смех и звонкие шлепки по мячу. Встал, прошёл несколько шагов и остановился за деревьями. На ровной поляне стояло несколько палаток, в центре горел костёр, над ним – закопчённый чайник. Ребятишки разного возраста играли в волейбол, взрослых не было видно.

Митяй повернул в другую сторону, раздвинул кусты. Озеро напоминало круглую чашу. С одной стороны – небольшая сопка, покрытая вразнобой берёзами и елями, с других – довольно густой лес.

Невдалеке, на открытом берегу, Митяй увидел группу людей, которые синхронно выполняли какие-то сложные упражнения, похожие на гимнастику. Потом все они вошли в воду, кто-то просто окунулся, а несколько человек поплыли на глубину.

Митяй раздумывал: выходить ему из укрытия или нет? Решил, что не нужно, будет наблюдать издалека. Наверное, должно что-то произойти, не зря же он оказался именно в этом месте.

Быстро темнело. Похоже на конец июля или начало августа. Митяя так потянуло искупаться, что он уже двинулся в направлении берега. На ходу стал расстегивать рубашку.

Над озером полыхнуло, и Митяй увидел огромный серебристый диск. На несколько секунд он завис над водой. Взрыв произошел без малейшего шума: как будто в немом кино. Странно, что диск ушел под воду без всплеска… Прямо на Митяя двигался по воздуху продолговатый светлый предмет. Прозрачная пластиковая капсула опустилась рядом, метрах в двух. На его глазах «пластик» растаял, а на песке остался крошечный ребёнок. Обычный человеческий детёныш. Митяй никогда не видел близко таких маленьких. Ребенок не плакал, казалось даже – внимательно и с пониманием смотрел Митяю прямо в глаза. Мальчик. Голый, с тёмными, почти чёрными, короткими волосиками на голове, крошечными ручками и ножками, которые скрестил, поджав к животу.

Что же делать? Митяй услышал голоса и опять занял в кустах позицию наблюдателя. Было темно, но от воды шел лёгкий свет. Приближалась парочка. Неужели они ничего не видели? А, понятно. Парень с девушкой останавливались через каждые несколько шагов и начинали целоваться. Митяй никогда не целовался, но представлял, как это могло быть. Наверное, он бы тоже закрывал глаза.

Ребёнок заплакал. В полной тишине плач прозвучал очень громко. Эти двое стали оглядываться, потом побежали на детский крик. Девушка присела на корточки:

– Андрей, смотри, ребёнок… И голый совсем…

– Может, его купали? Хоть бы полотенце оставили. Олухи!

– И бросили одного на берегу?

– Ему ведь холодно!

– Пока дурные родители не объявятся, давай-ка завернём его. Рубашку снимай.

– Они что, плавают?

– Да не похоже… Тихо…

– Откуда он взялся тогда? С неба упал?

– Нет, кто-то его принёс. Не сам же пришёл. Он и ползать ещё не умеет.

– Слушай, в прошлом году какие-то сумасшедшие сюда приезжали – детей в воде рожать. Может, опять?

– Ага! Специально приехали, родили, и на берегу бросили… Нет. Ему где-то месяц или полтора. Что я, новорожденных не видела? У меня сестра в прошлом году девочку родила.

– А нам-то что делать?

– Может, его утопить хотели? Подумали: концы в воду, и всё.

– Точно! Меня мать в прошлом году заставляла котят топить. У нас Мурка два раза подряд принесла. Я не смог. Знаешь, страшно как… А тут – ребёнок…

– Вот что. Давай с полчаса подождём, и заберём его. Не бросать же. Если что, лагерь рядом. Спохватятся, будут искать, мимо нас не пройдут.

– А кормить? Он ведь жрать захочет.

– У нас сухое молоко осталось. Разведём.

Девушка ходила взад-вперёд по берегу, качая малыша. Он замолчал. Уснул, наверное. Полчаса прошло. И даже больше. Но никто не появился. Митяй знал, что этого и не могло случиться. Они оказались правы: ребёнок и в самом деле – упал с неба.

* * *

Крышка саркофага открылась. Митяй вылез и подошёл к Сфинксу. Тот дремал, опустив голову на огромные львиные лапы. Митяй чувствовал, что сейчас его трогать не стоит. Наконец, Ра приподнялся и потянулся абсолютно так, как это делают кошки: прогнувшись в спине и слегка закинув голову. Потом посмотрел на Митяя, и тот ответил на мысленный вопрос:

– Я видел Бориса. И узнал всё, что случилось

– Этот мальчик – единственный борс из всей экспедиции, кто остался в живых.

– Ты сказал – борс?

– Да. Смотри в глаза кобре.

Митяй сосредоточился, смотрел на корону Ра, прямо в чёрные глаза змеи. Но опять с первой попытки ничего не получилось. Сфинкс спокойно сказал:

– Не волнуйся. Это требует практики. Научишься. Смотри через свою точку Ра.

В голове Митяя возникли образы. Как будто он смотрел фильм, но в то же время получал информацию каким-то иным, неизвестным ему способом.

Борс – далёкая красная планета… Перед ним мелькали кадры: странные синие растения, необычные животные. Белое небо, изумрудные моря… Всё – иное… Но во всём – удивительная гармония. Хотелось остаться здесь навсегда.

Картина поменялась: ледники, пустыни, вулканы. Горстки людей, живущих в пещерах.

Да, действительно, всё было похоже на описание доисторической эпохи Земли в учебниках. Именно сюда несколько тысячелетий назад высадилась экспедиция с планеты Борс. Нежданные пришельцы возвели семь энергетических центров, которые позволили гармонизировать пространство. Климат на Земле улучшился. Борсы создали сфинксов, кентавров, русалий и многих других существ, более приспособленных к экстремальным условиям, чем аборигены – ариты. Даже после сильнейших земных катастроф, эти виды должны были сохраниться, чтобы восстановить разумную жизнь. Борсы передали им часть необходимых знаний. Затем экспедиция покинула землю, а человечество начало быстро развиваться в новых условиях. Уникальные создания борсов исполняли роль наставников, и срок их жизни был безграничен…

И картина ушла.

– Классно! Ты вечен, Ра?

– Вечность – понятие относительное. Я – да, но родители Бориса – мои создатели – погибли. А их сын страдает в чужом мире. В мальчике – генетическая память и энергетический потенциал планеты Борс.

– Я понимаю, что его нужно вернуть.

– Ты сделал выбор.

– Теперь за Оберегом?

– Да.

Они вышли из центральной пирамиды и направились к меньшей. Митяя поразило, что на небе – два солнца. Одно из них опускалось за горизонт, а второе стояло в зените.

Сфинкс объяснил:

– Это Ра и Фа. Днём лучи Ра затмевают малое солнце: Фа видно только на закате.

– Здесь нет ночи и звёзд?

– Вместо ночи – сумерки. Когда Фа уходит, а Ра только появляется, то можно увидеть планету Борс и звёздное небо.

К подножию подошли незаметно, но оказалось, что они не одни: люди возникали из ниоткуда и проходили внутрь пирамиды. Некоторые из них выглядели странно.

Сфинкс ответил на мысленный вопрос Митяя:

– Это пилигримы – путешественники из других миров.

– А я думал, что они должны быть чудовищами.

– Есть и такие. Но здесь своё правило: каждый путешествует в обличии человека.

Митяй уже понял, что это вовсе не сказка, а научные технологии. Когда-нибудь и на Земле будет подобное, и никто не увидит в этом чуда. Всё обыкновенно: будто сел в самолёт и перелетел в другую страну. Он пытался расспрашивать Сфинкса, и тот – терпеливо отвечал. Но Митяй не всё мог понять, как ни старался. Всему своё время…

В этой пирамиде мягкий зеленоватый свет поднимался от пола, струился вдоль стен и казался таким плотным, будто его можно потрогать. Пилигримы проходили в неглубокие ниши и пропадали. Теперь Митяй знал: они исчезали, чтобы возникнуть в том месте, где им необходимо быть. Это место напомнило ему вокзал. Правда, средства передвижения другие. Но что-то настораживало и тревожило…

Он спросил:

– Почему они не обращают внимания друг на друга? Не видят?

– Они не растрачивают силы впустую, как это пока делаешь ты. Каждый следует к своей цели.

Ра остановился у одной из ниш.

– Мы идем в Нон-Нор. Посмотри на него. Сфинкс наклонил голову.

Митяй через глаза кобры смотрел с высоты птичьего полета. Ничего совершеннее и красивее он не видел: из-под земли бил огромный столб воды и уходил высоко в небо. Там он распадался, и ровный водяной купол покрывал весь город. Сверху он был похож на гигантский цветок белой лилии. На месте её тычинок – языки яркого пламени, устремлённые ввысь. Купол сверкал под лучами солнца, а многочисленные радуги возникали и пересекались полукружьями. Улицы расходились четырьмя ровными лучами. Со всех сторон город был опоясан кольцевым каналом, в который бесшумно спадала вода.

Картина исчезла, и Ра сказал:

– Нон-Нор – Город Хранителей Знаний.

– В Нон-Норе мы будем искать Сфинго? Он там учится?

– Чтобы учиться там, ему нужны начальные знания, полученные в Шадболе. Он выбрал лёгкий путь, украв у тебя Оберег. И в этом его ошибка.

Они зашли в одну из ниш, и Митяй ощутил знакомое чувство пустоты. Лёгкий шорох, один миг, и вот – Нон-Нор. Из-под арки шагнули на городскую площадь. В её центре прямо из-под земли бесшумно устремлялся ввысь светящийся изнутри огромный и плотный столб воды. Митяй посмотрел наверх, но водного купола не увидел. Только голубоватое небо… Воздух был таким влажным, густым и нежным, что Митяю казалось: он плывёт. И хотя вокруг ни цветов, ни растений, всюду будто порхали бабочки. Но сколько ни вглядывался, Митяй не мог их рассмотреть, пока не понял, что «бабочки» – необъяснимый оптический эффект. Слов не подобрать… живая музыка воды.

В этом удивительном городе – ни одного дома. Только узкие террасы, с абсолютно одинаковыми арками, располагаются амфитеатром, и прямо от круглой площади куда-то наверх уходят ступени из жёлтого металла, похожего на золото.

Всё это время Митяй не хотел ни есть, ни пить. Все естественные потребности куда-то исчезли и ничего не отвлекало от того, что всё больше затягивало: смотреть, запоминать, действовать.

Сфинкс шёл чуть впереди:

– Нам нужен Хранитель Знаний. Если Сфинго здесь, то Хранитель об этом скажет.

– Почему здесь пусто?

– Город полон учеников. Каждым занят своим делом, ты их не видишь.

– А ты?

Но вопрос остался без ответа.

Они вошли в одну из арок и оказались на маленькой ровной площадке, залитой мягким светом. Он падал сверху, отражался в кристаллах, расположенных в углублениях по огромному круглому залу, и многократно усиливался. Площадка висела прямо над бездной… Митяй увидел перед собой странное сооружение, похожее на песочные часы. Основание терялось далеко внизу, а посередине, на уровне глаз, переливалась, пульсировала и вращалась радужная сфера, словно мыльный пузырь: прозрачная и хрупкая на вид. Над ней – полусфера – массивная малахитовая чаша.

– Нам нужно идти, – сказал Ра.

– Как? По воздуху?

– По лестнице. Наверх.

– Я не вижу её.

– Лестницу не надо видеть. По ней нужно идти.

И Сфинкс пошёл вперёд, будто по ступеням. Митяй растерялся, но уже понял, что нужно делать. Он закрыл глаза, глубоко вздохнул, и шагнул в пустоту. Его цель – Оберег. Лестница оказалась крутой, но Сфинкса он догнал быстро и опёрся рукой о его спину. Отгоняя мысли о зияющей бездне под ногами, сосредоточился на восхождении, считая каждый шаг. Тридцать три!

Они остановились. На совершенно плоской поверхности «чаши» лежал Сфинкс. Точная копия Ра. Он будто не замечал пилигримов, которые стояли перед ним.

– Это твой брат? – почему-то шёпотом спросил Митяй.

– Нет.

Митяй вспомнил картинку о древнем Египте из учебника истории. Может, этот – каменный, не живой?

– Меня зовут Атун-Ра. Я Хранитель Знаний.

– Учитель, мы ищем Сфинго.

– Он был здесь, но покинул город, потому что его знаний недостаточно, чтобы овладеть даже первой ступенью силы.

– А где он сейчас?

– Сфинго направился в Город Танцующих Камней, чтобы приумножить силу Оберега и вернуться.

Ра сказал:

– Но этого допустить нельзя, он может нарушить равновесие, и случится непоправимое.

– Торопитесь.

Через минуту они оказались у подножия высокой горы. Впереди раскинулось ровное плато, на нём – множество каменных валунов, образующих огромный круг. Внутри – меньший круг, и так – до самого центра.

Сфинкс сказал:

– Город Танцующих Камней – энергетический центр Покоя силы. Здесь гармония и равновесие, вторгаться сюда нельзя. Но нам нужно найти Сфинго.

Массивные камни постоянно меняли очертания, сохраняя в то же время свою первозданную форму. Каждое движение валуна оставляло в воздухе след, сотканный из множества сплетённых, будто живых мерцающих лент. Они стремились вверх и там распадались на мелкие искры-точки, подобные светлячкам. Это напомнило Митяю один из солнечных зимних дней, когда сверкающим облаком сыпался с ветвей иней. Только здесь «иней» поднимался вверх и таял высоко в небе. Меньше всего это место было похоже на город.

Внезапно перед ними возник огромный полуконь-получеловек. Мощный торс затянут звериной шкурой, закрепленной ремнём с пряжкой в виде кобры, готовой к атаке. Этот символ был точно таким, как на короне Сфинкса, только глаза змеи горели зелёным огнем. Борода и волосы кентавра отливали медью. Ноздри раздувались, губы крепко сжаты. Весь его вид говорил о том, что он готов вступить в бой.

– Стойте. Хода нет!

И он взмахнул кряжистой дубиной. Сфинкс заговорил:

– Я – Ра, Хранитель Вечности, а это мой спутник Дмитрий.

Мы должны предупредить…

Кентавр перебил:

– Ни шага! Вы рискуете жизнью.

Он снял с груди охотничий рог и приложил его к губам. Звук оказался таким громким, что Митяй зажал уши. Со всех сторон к ним неслись грозные кентавры.

Вперёд вышел седой кентавр. Он был без оружия, а на груди висел медальон: такая же кобра с изумрудными глазами.

– Я Кинтоврас, Хранитель Покоя силы. И даже тебе, Сфинкс Ра, я не позволю войти в Город Танцующих Камней.

В это время небо мгновенно затянули тучи, и ударила молния. Между камнями заметались огненные дуги, и землю тряхнуло так, что даже кентавры еле устояли на ногах. Началась страшная буря.

Глаза Ра полыхнули:

– Смотри! Сфинго! Он нарушил Покой! Держись крепче!

Митяй запрыгнул ему на спину, изо всех сил вцепился в гриву.

Сфинкс напружинился, перемахнул через Кинтовраса и устремился в Город.

Воины-кентавры ринулись за ним. Они неслись, лавируя между валунами. Камни вращались всё быстрее, земля содрогалась, песок и град секли лицо.

В центре Города закручивался смерч, уходящий в небо. Его воронка уже достигла чёрных туч. Смерч рос прямо на глазах, поглощая и засасывая в бешеный круг всё, что попадалось на его пути.

Сфинкс резко остановился и крикнул:

– Кинтоврас! Я – к центру, а ты – по кругу.

Седой кентавр командовал на ходу, что-то выкрикивая на гортанном языке. Воины понимали друг друга с полуслова, они затрубили в рога и понеслись друг за другом против движения вихря.

Митяй изо всех сил держался за гриву, руки уже онемели. Сфинкс прыгал через вращающиеся камни. Во все стороны с грохотом летели обломки, их подхватывал смерч. Сфинкс пружиной взметнулся вверх, и Митяю показалось, что земля перевернулась и встала на дыбы. Он не удержался и упал на ледяную землю, уже покрытую грязным снегом.

Откуда-то издалека прозвучал голос Ра:

– Сфинго! Оберег! Держи его!

Митяй едва разглядел странное существо, которое из последних сил цеплялось когтистыми лапами и гибким длинным хвостом за камень-валун. Митяй не увидел бы Сфинго, если бы не свет Оберега, который бился на груди этой непонятной твари. Митяй бросился к нему. Валун, за который держался Сфинго, распался, и каменные обломки потянуло в основание воронки. Митяй успел схватить Сфинго за лапы и навалился на него всем телом. Их продолжало тащить вместе, они сопротивлялись уже вдвоем.

Столб смерча был совсем близко, он со свистом втягивал в себя всё вокруг. Внутри него, перекрещиваясь, полыхали молнии. Сфинкс запрыгнул на уцелевший камень. Кинтоврас и рыжий кентавр остановились и повернулись к Ра. Их кобры с медальона и пряжки метали из глаз зеленые лучи. Кентавры старались направить их на корону Сфинкса. Земля сотрясалась, и сделать это было почти невозможно. На мгновение лучи всё же коснулись глаз кобры на короне. Она вспыхнула красным пламенем, из неё вырвался ослепительный луч и разрубил вдоль воронку. Вихри замедлили скорость, и Сфинкс прыгнул прямо в центр затухающего смерча. Невыносимо яркий свет ослепил всех, и грянул гром такой силы, что показалось – небо упало на землю. Митяй резко вскочил, но в голове будто что-то лопнуло, и он потерял сознание.

Через какое время он очнулся? Определить невозможно. Митяй понял, что находится в пещере. Оглядел руки, они были в глубоких ссадинах, под ногтями запеклась кровь. В первый раз Митяй почувствовал холод: влажные шкуры, которыми он был укрыт, не согревали. От них исходил кисловатый и резкий запах. Ужасно хотелось пить, тело ломило. В очаге горел огонь, дым исчезал в высоких тёмных сводах. Послышался тяжёлый топот, и в пещеру вошёл кентавр с охапкой мокрого хвороста. Он бросил его у огня и повернулся к Митяю.

Мелкие косички из светло-русых волос собраны в пучок. Вплетенные разноцветные ленточки и кожаные шнурки с амулетами, спускаются между широких лопаток. Курчавая борода, крупные губы и светлые серые глаза напомнили Митяю портреты былинных богатырей. Но лохматая шкура вокруг мощного торса, украшенные сложными узорами руки, и множество талисманов из монет, зубов животных и перьев – делали его похожим на вождя неизвестного и воинственного племени. Лошадиный круп лоснился от дождя, на хвосте блестели капли воды.

– Меня зовут Умкан, – кивнул кентавр. Он налил в большую деревянную чашу пахучий отвар и подал Митяю:

– Пей, это укрепит силы.

Митяй взял чашу двумя руками, отхлебнул и чуть не задохнулся: вкус целебного питья был терпким и жгучим. Но он не мог остановиться и прихлёбывал мелкими глотками пряный отвар, разговаривая с Умканом:

– Скажи, где Ра? Мы спасли Город?

– Да. Мы сделали это. Но сейчас все Хранители собрались вместе, чтобы восстановить равновесие. Город Танцующих Камней примет прежний вид, и Сила вновь обретёт Покой.

Митяя клонило в сон, а Умкан продолжал:

– Я стою на страже Города на самом дальнем рубеже. Ко мне в пещеру иногда заходят такие, как ты – арики. Идут кочевники и путешественники, пастухи перегоняют стада. Бывает, за советом приходят даже правители и цари. Мои амулеты – их подарки. Арики любят талисманы, им нравится выдумывать себе богов. Мой пост – на границе с их землями, я знаю их языки и обычаи.

– Разве я – арик?

– Да, но ты другой, издалека…

Кентавр говорил, но Митяй уже спал и ничего не слышал.

Когда он открыл глаза, в пещере стало светлее: ярко горел огонь в очаге, возле него лежал Сфинкс Ра. Не поворачивая головы, он сказал:

– Митяй, подойди ближе.

Митяй кое-как поднялся и присел на корточки рядом со Сфинксом.

– Ты вёл себя достойно. Мы остановили бурю. Но не предотвратили гибель борсов. Катастрофа в разной степени отразилась во всех мирах. Именно поэтому погибли родители Бориса, а мальчик оказался в твоём мире.

– Но ведь это случилось много лет назад.

– Время – пространство вариантов…

За спиной возникло какое-то движение. У входа мялся Сфинго. Наконец Митяй мог рассмотреть его внимательно. Его туловище, покрытое чешуёй, было длинным и гибким, заканчивалось львиным хвостом, а на спине пристроились сложенные крылья. Но не перепончатые, как у доисторического птеродактиля, а птичьи, с тёмными перьями. Опиралось существо на птичьи же лапы с большими загнутыми когтями. Голова оказалась обычной мальчишечьей: рыжие волосы, перехваченные металлическим обручем, большие карие глаза, оттопыренные уши. И – россыпь веснушек вокруг вздёрнутого носа.

Чем пристальнее Митяй вглядывался в это чудо природы, тем большее испытывал удивление, даже с каким-то оттенком восторга. Но тут он увидел на чешуйчатой шее свой Оберег. И всё стало иным. Хотел кинуться на вора, но в голове зазвучали слова Сфинкса:

– Не проявляй агрессивность, ибо как ты будешь вести себя, так подумают обо всех жителях твоего мира.

Сфинго робко сказал:

– Прости, я не думал, что всё так случится. Возьми Оберег.

Митяй удивился себе: в нашем мире он, не задумываясь, дал бы вору в глаз, а здесь просто подошел и снял свой Оберег:

– Ты знал, что я приду? Подкараулил меня?

– Я ждал любого из пилигримов, чтобы украсть чей-нибудь Оберег. Но я не хотел ничего плохого, я мечтал стать Учителем, а потом – Главным Стражем Врат.

– Силу нельзя украсть, и невозможно украсть мудрость, – сказал Ра.

– Я уже это понял, – вздохнул Сфинго:

– Митяй, ты спас меня. Я твой должник.

Митяй пожал плечами и ответил, как принято: