Текст книги "Еще неизвестно кому место в Академии Боевых Драконов! (СИ)"

Автор книги: Наталья Шевцова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Глава 18

Казарма оказалась практически такой, какой Евгения её себе и представила, как только услышала слово «казарма» – просторной, светлой и максимально минималистически обставленной. Единственное, в чём нарисованная ею в воображении картинка очень сильно разошлась с реальностью – была кровать. Точнее, кровати, которые оказались не двухярусными, а стоящими отдельно друг от друга. И при этом ещё это были полуторки.

– Неплохо, – озвучила её мысли высокая платиновая блондинка. – У нас в военном училище кровати были двухярусные, а душевые и туалет и вовсе общие.

– И в самом деле, неплохо, – согласилась с ней драконница, роскошная грива курчавых, ярко рыжих волос которой сияла на солнце подобно жидкому золоту. – Я боялась, что будет хуже.

– И я, – одновременно с ещё одной девушкой призналась Евгения.

– Меня, кстати, Зания зовут, – представились блондинка. – По просьбе декана Рингера я буду у вас троих что-то вроде личного наставника по физической подготовке и, если подружимся, то и телохранителя и психотерапевта, – улыбнулась она. – Я из жемчужных. И к тому же полукровка. Поэтому как менталист, я не особо сильна, но всё же кое-что могу.

– Олари, – представлиась рыженькая. Наполовину золотая, наполовину – красная. Огненный маг. Воздушница и целительница.

– Арика, – представилась третья из соседок Евгении. Невысокая, худенькая, как тростиночка русоволосая девушка. Я из синих. Целительница. И маг воды.

– Ев… – начала было Евгения, но вовремя опомнилась. – Эджения. Я потеряла память. Но мне сказали, что я наполовину чёрный дракон и, вроде как, пифия и полусумеречница. Что бы это не означало… – развела она руками.

– Это означает, что она – маг смерти и провидица, как декан Рингер и ничего больше, – объяснила Зания девушкам, глаза которых округлились при слове «полусумеречница».

В этот момент в комнату постучали и сразу же, не дожидаясь приглашения, вломились.

– Ректор ждёт нас, чтобы отвести в библиотеку! – сообщила с порога брюнетка, вслед за чем, так и оставив открытой дверь, поспешила на выход из казармы.

Хорошо помня, где они находятся и какое к ним здесь отношение, Евгения и её соседки поспешили следом за удаляющейся сокурсницей.

Бодро и целенаправленно топая по коридору в хвосте женского батальона, четыре подруги не забывали также и с интересом поглядывать по сторонам. Правда, интересного было мало.

Лестничный пролет. Лестница. Снова лестничный пролёт. И снова лестница. Комментировала Олари. Теперь бесконечный коридор. И однотипные двери.

Наконец, когда девушки совсем уже отчаялись увидеть хоть что-то кроме коридора и однотипных дверей, пред ними открылась дверь, ведущая на улицу. А если ещё точнее, на мощенную тротуарную дорожку, ведущую к соседнему зданию.

– Я так понимаю, что нас завели через главный вход, а вывели через боковой, – прокомментировала словоохотливая Олари.

Все остальные это тоже понимали, просто, как и всё остальное, они понимали это молча.

– Надеюсь, мы сегодня-таки дойдём до библиотеки, – проворчала неугомонная Олари.

– А я надеюсь, что книг будет немного! – вздохнула Арика.

– Тоже мне проблема! Мы же их не руками нести будем, а с помощью левитации! – фыркнула Олари.

– Не обобщай, – вздохнула Арика. – Я с помощью левитации даже карандаш не подниму, не то, что стопку книг.

– Зато я могу хоть три или даже четыре стопки книг отлевитировать! – заверила огненная воздушница. – Или вы, Зания и Эджения, и сами с усами?

– Я с усами, – улыбнулась ей Зания.

Евгения хотела было сказать, что с удовольствием воспользуется услугами подруги по доставке её книг. Она уже доже рот открыла… И так и застыла с открытым ртом, уставившись на идущего навстречу ей красавца шатена.

Который в свою очередь уставился на неё.

Пока шатен приходил в себя от неожиданности, Евгения получила возможность хорошо его рассмотреть.

Мундир на сей раз был не парадный, однако сидел ничуть не хуже. Темно-бордовая куртка на широченной груди, черные бриджи обтягивают узкие мускулистые бедра и стройные ноги. Высокие кожаные сапоги явно ручной работы, достаточно. К этому оставалось добавить густую, вьющуюся копну волос цвета гречаного мёда, прямой нос, чуть выдающиеся скулы, красивой формы рот, совершенно неприличные для мужчины густые и длинные ресницы и глаза цвета всё того же мёда, только на сей раз не гречаного, а липового.

– Ты?.. – наконец, неверяще выдохнул мужчина.

И если до этого момента у Евгении ещё были какие-то эфемерные сомнения… То теперь их не осталось. Это был он. Брошенный ею у алтаря супруг и господин, что б его! Точнее, так и несостоявшийся, слава богу, супруг и господин.

«Нет, не я!», – сочтя вопрос риторическим и потому, не став на него отвечать, мысленно съязвила Евгения.

Здесь надо отметить, что сам Натаниэль свой вопрос риторическим не считал и потому, прежде чем задать свой следующий вопрос, несколько секунд прождал ответа.

Однако, девушка, похожая на бросившую его у алтаря Эджению Тенебрис Шелериспе, продолжала лишь молча смотреть, не скрывая при этом своего раздражения и недовольства.

И это его почему-то задело. И молчание. И недовольство. И раздражение. Не то, чтобы он ожидал извинений… Хотя почему нет? В конце концов, она бросила его у алтаря на глазах у сотни, если не больше, человек! Не говоря уже о репортёрах! Которые сделали из него звезду утренних новостей. Он безусловно благодарен, очень благодарен за срыв свадьбы, но разве нельзя это было как-нибудь сделать, не выставляя его при этом на посмешище в качестве жертвы всеобщей жалости и пересудов? Ведь можно же было просто договориться и, например, сбежать вместе. В этом случае, правда, Его Величество, наверняка, взбесился бы! И тогда бы его ждало не снисхождение монарха, проникшегося к нему сочувствием и, в связи с этим, отменившего ссылку, а, наоборот, наказание. Но уж лучше карцер, ссылка или даже плаха, чем все эти шепотки да смешки за спиной и жалость в глазах сердобольных матрон и девиц!

– Что ты тут делаешь? – задал Натаниэль следующий риторический вопрос, поскольку, прежде чем он произнёс последнее слово, он уже знал на него ответ. Ещё бы он не знал! Вся академия об этом вот уже несколько дней гудела. – Хотя нет, не отвечай! – вскинул он руку с указывающим в небо указательным пальцем. – Я сам догадаюсь! – криво усмехнулся он. И если бы только это: его поза из напряженной стала расслабленно-небрежной. Растерянность во взгляде сменилась граничащей с надменностью уверенностью. – Ты у нас теперь кадет… – после небольшой, явно театральной паузы, наконец, поделился он своей догадкой.

И, вроде бы, все слова, составляющие последнюю фразу, были не только цензурными, но и даже самую капельку не обидными, а прозвучало так, словно Евгениею, как минимум, грязно оскорбили и унизили. Возможно, заверши мужчина фразу, она прозвучала бы менее обидно, но эта нарочито-многозначительная недосказанность… Она прямо говорила, что сказано было далёко не всё из того, что было на уме у её визави.

Что, разумеется, не могло не задеть! Шовинист! Что б его!

Если до этого момента несостоявшийся супруг и господин вызывал в Евгении негативные эмоции не сам по себе, а за компанию с толстяком, жрецом и, в целом, свадьбой, то теперь он удостоился персональной неприязни! Причём, мимолётно мысленно отметила Евгения, неожиданно очень и очень сильной. Потому как своим подчёркнуто презрительным тоном и красноречиво-недвусмысленным умолчанием, этот шовинист-домостроевец её не просто обидел, а, в прямом смысле, взбесил.

– Да, кадет, – подтвердила она. И, прежде чем сообразила, что именно говорит, съязвила: – И да, вот ради чего я бросила тебя у алтаря! И да, я сделала бы это снова! Ещё вопросы есть?

В следующую секунду на, во всех смыслах узкой, тротуарной дорожке одновременно произошло сразу несколько событий…

У несостоявшегося супруга и господина вытянулось и так и закаменело лицо.

Со всех сторон раздались сдавленные смешки и шепотки.

До сих пор бывшее весьма активным двустороннее движение застопорилось.

Где-то рядом приглушенно охнула Зания: – У тебя хватило ума бросить у алтаря огненного? Да ещё и королевской крови! Ну ты даёшь, подруга!

Евгения была, отнюдь, не робкого десятка, однако с инстинктом самосохранения у неё было всё в порядке. Увидев, как на красивом, каменном лице зажглись недобрым, алым пламенем глаза бывшего жениха, а из его носа и ушей в буквальном смысле повалил дым, она схватила за руку Занию (по крайней мере, она так думала) и, провозгласив во всеуслышанье, что их, наверное, уже ищет декан, и, подобно атомном ледоколу ломанулась сквозь толпу.

Но не тут-то было.

– Эй, мне в другую сторону! – запротестовал её «прицеп», которым оказалась вовсе не подруга, а высокий и тощий блондинчик.

Чужая рука Евгении, разумеется, была не нужна, поэтому она её тут же вернула законному владельцу, но…

Поскольку время было упущено, безнаказанно покинуть «ринг» не успела.

– Не так быстро, – схватил её за руку несостоявшийся господин. За ту самую руку, которой она только что совершила добро, вернув случайно утянутое владельцу. Права была Старуха Шапокляк! Кто людям помогает, тот время тратит зря!

– Это ещё почему? – одновременно ощетинилась и внутренне сжалась девушка.

– Потому что у меня есть вопросы! – объявили ей и ядовито добавили: – Ты ведь сама спросила.

«Это был риторический вопрос! И ты прекрасно это знаешь!» – мысленно фыркнула Евгения, закрыв на мгновение глаза, дабы мужчина не увидел в них страха. Ха! Если бы мужчина! Дракон! Огненный! Самый что ни на есть! Мать его!

Высокий, атлетически сложенный, с испускающими искры кудрями и пылающими огнём глазами он внушал тот вид панического ужаса, какой испытывают жители мегаполисов, если им вдруг не повезло оказаться рядом с начавшей искриться электрической подстанцией, каких бы она ни была размеров, с трансформаторную будку или футбольное поле. У нормального человека из двадцать первого века реакция и в первом, и во втором случае одна и та же: оказаться от эпицентра электрического напряжения, как можно дальше. Такая же реакция, как уже упоминалось выше, была у Евгении, вот только…

Толку от реакции, если эпицентр электрического напряжения держит тебя за руку!

Не на шутку испугавшаяся девушка медленно повернулась, дабы мужественно взглянуть в лицо опасности, облизала пересохшие губы и смиренно признала.

– Спросила, – тихо промолвила она и затем столь же смиренно предложила: – И ты спрашивай.

Красивые губы переставшей сыпать искрами «электрической подстанции» искривились.

– Благодарю за позволение, – выплюнул дракон. – Но не здесь. Я найду тебя где-нибудь в другом месте. И мы поговорим.

Лишнее и говорить, что и первое и второе обещание прозвучали в высшей степени зловеще.

Вслед за чем, дракон выпустил на свободу её взятую в качестве заложницы руку, развернулся и исчез в толпе.

Евгения же, провожая его взглядом, кусала губы и, на чём свет стоит, ругала себя за несдержанность и глупость. Ну и зачем я это сказала?! Да ещё и при всех! Что на меня нашло?! Он, конечно, тоже хорош! Но мне же не пять лет! И даже не десять!

– Что уже не уверена, что хочешь учиться в нашей академии? – ехидно поинтересовался тот самый белобрысый каланча, чью ладонь она приняла за ладонь Зании.

– Ты, кажется, шёл в другую сторону, вот и иди! – огрызнулась Евгения. – И вы все, – обвела она взглядом лыбящихся кадетов, – тоже идите, куда шли! Шоу окончено! И я пошла, – вслух решила она.

– И мы с тобой тоже пойдём! – поддакнула болтушка Олари.

Глава 19

Утро следующего дня выдалось ясным и солнечным, словно по заказу. По заказу врагов! Которые подобным подлым образом решили ввести наивных и доверчивых новоиспеченных кадеток в заблуждение! Сволочи!

И при этом ещё и всё просчитали, мерзавцы!

Наивные и доверчивые кадетки проснулась в прекрасном настроении. Ну а почему бы и нет? Накануне их на удивление вкусно покормили. Матрасы и подушки после утомительного, но не особо напряженного дня оказались мягкими и удобными. Утро опять же замечательное. Времени до начала занятий более достаточно. Душ в наличие. Завтрак на кухне. В общем, живи и радуйся!

Но не долго…

Первой подняла тревогу Зания.

– Не поняла! Что за демонщина?! – громко выругалась она, пнув дверь.

– Что? Что случилось? – заволновалась её подруга по военному училищу. Такая же высокая, атлетически сложенная блондинка, как и сама Зания.

– Дверь не открывается! – возмущенно ответила Зания. – Поверить не могу! Эти уроды нас замуровали!

– Замуровали?! – изумленным хором повторили за ней скопившиеся на выходе девчонки. – Уверена? – уточнила всё та же подруга по военному училищу.

– Сама посмотри! – в очередной раз в сердцах пнув ногой ни в чём неповинную дверь, предложила Зания.

– Ну вообще-то не замуровали, а просто дверь срослась с дверной коробкой, – педантично заметила граничарка.

– И это, конечно же, всё меняет? – иронично фыркнула Зания.

– Не всё, но кое-что меняет, – возразила её оппонентка и принялась педантично пояснять свою точку зрения: – Открыть мы её не откроем, но выжечь можем, тогда как, если бы нас замуровали…

– В первый учебный день! Сарита, давай хотя бы недельку без гауптвахты продержимся! Поверь мне, мы ещё на ней побывать успеем! – закатив глаза, снова фыркнула Зания. – Не хочется, конечно, декана дергать по такой мелочи, но придется! – проговорила она и хотела было создать магического вестника.

– Ага, – хмыкнула ещё одна из граничарок. – Если бы всё было так просто! Я уже пыталась!

– И я! И я! – отозвались ещё несколько голосов.

– И у нас ничего не получилось! – резюмировала девушка.

Сарита выругалась и, осененная догадкой, попыталась зажечь на руке огонёк.

– Твою ж мать, ну демоновы отрыжки! Ну держитесь! – не сдержавшись, выругалась она, не увидев на ладони даже самого маленького и слабенького огонька. – Обо всём сволочи позаботились!

– А вот и не обо всём! Тестостероновые задницы хотят войну, они получат войну! И я буду не я, если сегодняшний бой не останется за нами! – распахнув окно, объявила Зания и поинтересовалась: – В конце концов, мы боевые драконницы или кто? Неужели нас испугает какой-то четвертый этаж!

– Мы или кто-оо… И-и-испугает… Ещё как испугает! – честно призналась большая часть, так называемых, боевых драконниц.

– Зания, ни одна из них даже ещё ни разу не оборачивалась, – «перевела» Сарита.

– И, кроме того, оборот вне дракодрома, – это тридцать нарядов вне очереди. А за прогул одного занятия – всего лишь один. А там глядишь, и декан о нас забеспокоится.

– А если и она тоже, как мы? – возразила Зания. – Она, конечно, у нас боевая леди, что-нибудь придумает, но и мы тоже ведь боевые! Тем более, что для того, чтобы утереть этим тестостероновым сволочам нос, у нас всё есть!

– Е-ээсть? – изумленно уточнили из толпы.

– Ага! – кивнула окрыленная своей идеей драконница и «объяснила»: – А простыни нам на что?

– Чтобы на них спать, – с надеждой подсказали ей в толпе.

– В обычной ситуации, да, – менторским тоном согласилась Зания. – Но не в нашей! Я понимаю, что спуск по простыням с четвертого этажа не всем кажется лёгкой прогулкой, поэтому приглашаю с собой только добровольцев. Обещаю, что, если вдруг кого-то понадобится спасти, меня тридцать нарядов вне очереди не остановят. Посему, желающих узнать на себе, что такое бескрылое десантирование на большую землю, прошу поднять руки!

Однако вместо рук вверх поднялось несколько указательных пальцев.

– Одну секундочку! – объявили их хозяйки и ринулись к окну, дабы оценить, что из себя представляет «большая земля».

Само собой, среди хозяек пальцев была и Евгения. С её то опытом бескрылого десантирования с 87 этажа и испугаться бескрылого десантирования с четвертого этажа, право слово, смешно!

И всё-таки ей было страшно.

Распахнув окно, Евгения и остальные желающие узнать на себе, что такое бескрылое десантирование оценивающе посмотрели вниз, на зеленую травку.

– Не густо, но лучше, чем бетон, – озвучила вслух мысли всех своих единомышленниц Евгения, и первая подняла руку.

– А была – не была! – проговорила она, мысленно при этом добавив: «Может, если в этот раз свалюсь, то проснусь дома?»

Дурной пример, как известно, заразителен. Поэтому, вслед за ней подняли руки и почти все хозяйки указательных пальцев. И даже одна рука из тех, кто изначально не пожелал даже в окно посмотреть.

– Эх, ладно! – со вздохом сообщила Олари, присоединяясь к Евгении, Зании и Арике. – Я тоже с вами! Простынелазание, как и скалолазание хоть вниз, хоть вверх, конечно, не моё от слова «вообще»! Но, в конце концов, маг воздуха я, или кто? Тем более, что не может такого быть, чтобы и на улице не действовала магия, так ведь?

– Не знаю, – честно ответила Зания.

– Четвёртый этаж! – услужливо напомнили Олари из толпы нежелающих узнать на себе, что такое бескрылое десантирование с этого самого четвёртого этажа.

– Спасибо, я помню! – со вздохом, кисло отозвалась Алари

– Т-акое забудешь, – поддержала её Евгения и тоже вздохнула… и о прошлом своём десантировании, и о будущем.

– Народ, время не ждёт! И простыни сами с собой не связываются! – громко хлопнув несколько раз в ладоши, командным голосом объявила Зания. – Потому бегом! Простыни в руки и либо ко мне, либо к своим наставницам по физической подготовке, мы покажем вам как правильно узлы вязать.

Дважды будущим десантницам напоминать не нужно было: они дружно ринулись к кроватям и принялись стаскивать с них простыни.

И вот тут-то и обнаружилась проблема. По крайней мере, по мнению Евгении.

– Ээээ, Зания?.. А нам простыней не хватит… Если, конечно, у нас запасных нет.

– Как это не хватит? Зачем нам запасные? – искренне удивилась та.

– Ну так нас пятнадцать, простыней двадцать четыре и где-то двенадцать метров до земли, – объяснила Евгения.

– И-ии?.. – нахмурила брови Зания и тут до неё дошло: – А-ааа, ты думаешь, что у каждой из нас будет своя персональная связка простыней! Ага, сейчас! – хохотнула она. И вместе с ней хохотнули и другие граничарки. – Даже, если б у нас было просто завались простыней, я бы этого всё равно не позволила, а то ж как я вас ловить, если что, буду?

– А-а… – сконфуженно протянула Евгения, сообразив, что, и в самом деле, глупость ляпнула.

Следующие десять минут будущие десантницы усердно вязали узлы, пока, наконец, двадцать четыре простыни не превратились в две длинные «веревки».

Первыми, дабы проверить «веревки» на крепость десантировались, разумеется, две кадетки, за плечами которых были военное училище и служба на границе. Лишнее и говорить, что их десантирование прошло успешно.

Вдохновившись их успешным примером, вслед за ними спустились одна за другой четыре «салаги». И тоже более или менее успешно. Вдохновив тем самым на подвиг и Евгению.

– Я пойду следующей! – отважно подняла она руку вверх, как это делают на уроках школьники и, не дожидаясь реакции на свои слова, дабы не дать себе возможности передумать, ринулась к подоконнику. И сразу же отважно перекинула через него ногу, давая тем самым всем понять, что её намерения очень серьёзны. И что, если она с этого подоконника и уйдет, то только на улицу!

Наивная! Никто и не думал её отговаривать. Похлопали по плечу и сказали: «Вперед!»

Ну и вот, что ей было после этого делать? Не назад же сдавать.

Пришлось десантироваться.

Несмотря на то, что спускалась Евгения как могла: криво, косо, матерясь (правда, исключительно себе под нос, но зато так, что её матерному словарному запасу позавидовали бы даже портовые грузчики), первых два этажа всё шло нормально. Очень-очень медленно, потому что она часто останавливалась и просто висела, давая рукам возможность отдохнуть за счет ног. Но всё же, хотя и с переменным успехом, но дело шло… Пока, наконец, успех настолько не переменился, что превратился в неуспех. Точнее, даже не в неуспех, а в громогласный позор на глазах у практически всей боевой академии!

Нет, Евгения, не сорвалась с «веревки». И не устала до полного изнеможения. И нет, у неё не закружилась голова.

Просто на её и голову, спускающейся параллельно с ней десантницы, объявилась «оценочная» комиссия, во главе с, мать-перемать его, недосупрого-недогосподином.

– Вот уж воистину, кто равно встаёт, тот всё застаёт! Ба-а! А кто это у нас здесь?! Роб, ты посмотри какие изящные, какие выверенные движения! Ну вот сразу видно, гроза, слава и элита нашей славной боевой Академии!