Текст книги "Невеста проклятого волка (СИ)"
Автор книги: Наталья Сапункова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 27 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]
Часть 2. Оглянуться назад
Наутро она сразу поехала на Лесную улицу, сначала на маршрутке, потом полчаса пешком. Дом СавЕриных… или СаверИнов стоял тихий и на вид нежилой. Пропали розы перед воротами, их раньше было много. Через решётку Катя видела пустые дорожки, к которым подступала трава, зашторенные окна дома. Переговорное устройство долго не откликалось. Наконец оно сухо сказало мужским голосом:
– Слушаю вас.
– Здравствуйте! – заторопилась Катя, – я к Савериным, пожалуйста.
– Никого нет, – бесстрастно сказало переговорное устройство.
– А кто есть? Кто-нибудь из семьи, мне нужно поговорить.
– Никого из Савериных нет. Ни тут, ни в городе. Тут охранник, – высказалось устройство более распространённо.
– Можно зайти и поговорить с вами?
– Нет. Я не могу отвечать вместо Савериных, – отрезало устройство.
– Они продали дом? – не желала сдаваться Катя.
Устройство ненадолго задумалось, потом ответило:
– Нет, не продали. До свидания.
– Нет, пожалуйста, минутку! – закричала Катя. – Вы знаете, кто погиб в автокатастрофе?! Пожалуйста!
Опять пришлось подождать.
– В машине находились Игорь Николаевич, Лидия Константиновна и Алита.
– Когда ожидается возвращение Савериных, хоть примерно?
Конечно, она надоела этому загадочному устройству, но у кого ещё спрашивать?
– До свидания, – оно вежливо попрощалось и умолкло совсем.
Ну хоть что-то Катя узнала. Значит, погибли Игорь Николаевич, Лидия Константиновна и Алита, старшая сестра Юланы. Юлана и Виктор живы. Неужели это они отдали Данира в зоопарк? На первый взгляд невероятно. Но, в конце концов, обстоятельства могли сложиться как угодно, а волк всё-таки волк, не комнатная собачка.
Игорь Николаевич, айя Лидия и Алита. Известие о нелепой смерти хороших людей, которых знал лично, всегда царапает душу. Накануне скупое известие об автокатастрофе прошло мимо сознания Кати, почти не задев, когда прозвучали имена – это уже другое. Шеф – глядя на него, мечтаешь, чтобы собственный муж был таким в том же возрасте. Спокойный, заботливый, с острым умным взглядом, никогда не повышающий голос вообще ни на кого. Айя Лидия, королева-мать, старая дама – так Катя иногда звала её мысленно. Рядом с ней хотелось подобраться, быть в форме, соответствовать неким критериям, и это без раздражения и желания сбежать. Алита вела бухгалтерию, и семейную и на каком-то из нескольких предприятий Савериных – молчаливая девушка, собранная и строгая, при том – красавица, блондинка с пышным узлом волос, её легче было представить актрисой, чем кем-то ещё…
Катя погладила колечко на левой руке – подарок айи Лидии. Старая дама сказала тогда – носить всегда, если понравится. Колечко нравилось, прижилось на пальце так, что Катя о нем забывала и действительно носила всегда. Бриллиантовая капелька на серебре сверкала ярко, когда на неё удачно падал свет.
Любыми своими делами заниматься расхотелось, даже срочными, и прямо с Лесной Катя опять поехала в зоопарк.
Вольер Данира был пуст, у соседнего, где молодые волки затеяли возню, толпились зрители. Данир снова спрятался в укрытии? Катя решила постоять, дождаться. Просто захотелось.
– Привет, кукла. Это ты, что ли, захотела волка купить?
Она обернулась – рядом стоял вчерашний мужичок-служащий в куртке.
– С чего вы так решили?
– Ну как же. Люди разные, кто-то больше говорит, а кто-то слушает. Я слушаю.
Ага, а говорила, надо понимать, директорша. Про ненормальную, которая выясняла у неё, сколько стоит волк. Ну надо же.
– Хочу, – подтвердила Катя. – Только не заработала ещё.
– Да, если по-хорошему, такой волк две сотни стоит. Хоть бери кредит! – он смеялся. – Но это как посмотреть. Ты бы сколько дала?
– Смотря сколько дадут в кредит.
– Ах, кукла! – он хмыкнул. – Мы бы сговорились и за недорого. Ну, полтос хотя бы. Дала бы?
– Пятьдесят тысяч? – уточнила терминологию Катя. – дала бы.
Если честно, у теперь пять тысяч редко водились. А уж пятьдесят! Но это временно, конечно. Однако обещать пятьдесят за волка? Да ладно, он же не всерьёз.
– Не жить ему тут, – покачал головой мужичок, – не приживётся. Я же вижу. Мается зверь. Продадут. В другой зоопарк, а то и частнику. Думаешь, ты одна интересуешься? Видно же, что элитный зверь. Мутант, наверное! – он многозначительно поднял вверх палец и хитро посмотрел на Катю, – так что поговорим…
– Поговорим, – кивнула она. – А почему он прячется?
– А, ждешь, – сообразил потенциальный продавец волков, – так не жди, увезли Даньку. Дня два-три прогуляет.
– Как увезли? – Катя и удивилась, и отчего-то испугалась.
– На свидание, к даме. Он же вон какой! Красавец. Щенки, значит, нужны. А что, не первый раз уже, хорошо платят. Только он не по этой части, похоже, – мужичок осуждающе прищелкнул языком. – Красавец то красавец, а как до дела, то и пшик. Как бы на ковёр не пустили, красавца, – закончил он уже не о том.
– Погодите, как на ковёр, как не по этой части?! – Катя сама не понимала, почему вдруг испытала такую злость.
– А так, – пожал тот плечами. – Волки, они придирчиво пару выбирают, если не нравится, то ничего и не выйдет. Нюхом выбирают! А этому никто не нравится. И волчиц ему привозили, значит, чтобы тут парой жили. И с собаками тоже пытались. Но если специалист возьмётся, говорят, всё получится. Кинолог, – он выразительно обхватил большой палец ладонью другой руки.
Катя покраснела и отвернулась.
– Мне пора. До свидания.
– Ну приходи, – сказал ей вслед этот разговорчивый, – и деньги ищи!
Вот интересно, это он всерьез? Готов украсть волка и продать ей?!
Катя не шла, а летела к выходу из парка, её подгоняла ярость. Жаль было Данира, жаль Савериных. Игорь Николаевич никогда не допустил бы такой дикости, того, что творят сейчас с его волком! Он был такой человек, не позволил бы подобного по отношению к кому угодно!
Дойдя до ворот, Катя успокоилась немного. Она сюда ещё вернётся, конечно. Интересно, что принести Даниру в подарок? Жильную кость из магазина для собак – можно?..
У волка была плотная, густая шерсть, чуть жесткая сверху и мягкая, пышная внутри, пальцы в ней тонули. Но больше Катя любила гладить его подошвой босой ноги, это было приятно, и волк тоже урчал он удовольствия, как большой кот. Вообще, она пугалась его только поначалу, это быстро прошло.
Первую неделю волк не показывался ей на глаза. Потом – был поблизости, постоянно сокращая дистанцию: вот этот серый разбойник наблюдает за ней из дальнего угла холла, а на другой день улегся возле двери в её рабочую комнату, вскоре уже расположился у той же двери, но с другой стороны.
– Данир, да ты нахал! – хихикнула Юлана, заметив это безобразие. – Кать, этот зверь тебе не мешает?
– Не-а, – Катя только рукой махнула. – Пусть.
Он действительно не мешал, она уже и внимания на него не обращала.
– Больше не боишься? – усмехнулась Юлана.
– Нет, конечно. Неужели этого няшку кто-то боится? – отозвалась она рассеянно, перебирая в уме подходящие глаголы.
– Угу. Недаром в сказке он обманул семерых козлят! Да ты его совсем приручила, дорогая! – продолжала потешаться Юлана.
– Или он меня, скорее уж, – Катя оторвалась от клавиатуры и потянулась. – ведет себя так, что с мягкой игрушкой перепутать можно. Но погладить стесняюсь, хотя хочется.
– Да ты что?! Тогда надо погладить! – Юлана похлопала себя по коленке. – Данир, ну-ка иди сюда! Мы тебя погладим!
Волк на это выразительно фыркнул и выскочил в дверь, а Юлана залилась смехом:
– Мягкая игрушка! Ня-я-шечка!
Она до вечера весело поглядывала на Катю, а волк, удивительное дело, куда-то спрятался. Зато на следующий день он, можно сказать, сам устроил возможность себя погладить – проходя мимо, не спеша потёрся боком о Катину ногу, а она как невзначай положила руку ему на спину, провела, пропустив шерсть между пальцами. И ничего не случилось, подумаешь – она поладила волка.
С тех пор она часто его гладила, не испытывая при этом никакого особого трепета. А после и вовсе распрощалась с остатками осторожности и обнимала его, теребила, могла вытянуться на ковре и положить на спину Данира голову, как на подушку. Разумеется, поваляться на ковре она могла только у себя, в остальных местах дома это было бы странно. Ну так волчара быстро проник в её личную комнату, теми же методами, что и в рабочую. Вот улечься на свою кровать она не позволила, и он больше не делал попыток, хотя нередко смотрел просительно, ожидая разрешения – может, ей лишь казалось? А когда она читала в кресле, всегда лежал возле её ног или позволял класть ноги на себя. И даже не попытался на неё рыкнуть или как-то иначе выразить недовольство – напротив…
Кате нравилось в доме на Лесной. Со временем она стала часто оставаться на ночь просто так, без необходимости – например, чтобы вечером посмотреть с Юланкой фильм, сидя вдвоём на диване, да и просто поболтать. Домой не тянуло, там надо было самой готовить, там не было такого домашнего кинотеатра, такого душа, и, ладно уж, такого кофе. Дома ничего не было, кроме пустоты и одиночества. На Лесной, к счастью, это Катино нахальство воспринимали как должное.
Волку позволялось запрыгивать на диван, что он и делал, и устраивался всегда у Кати под боком. Юлана шутила:
– Котёнок, ты понимаешь, что этот страшилище в тебя влюбился? Понимаешь, да?
– Понимаю и отвечаю взаимностью! – смеялась она…
Часть 3. Волку нужно бегать
Через два дня вольер Данира ещё был пуст. Она постояла немного, посмотрела на других волков, и уже собралась уходить, когда её окликнули.
– Девушка, постойте! – к ней быстрым шагом приближалась директорша зоопарка. – Девушка, вы снова пришли? Ищете своего волка?
– А разве это запрещено? – нахохлилась Катя, – я заплатила за билет.
– Да-да, конечно, – директорша остановилась, и смотрела сочувственно и вместе с тем оценивающе. – Думаю, Данир сюда не вернётся. С ним случилась большая неприятность, – она понизила голос, – он сбежал, понимаете. А это беда. Это опасно.
– Сбежал?.. – Катя не поверила.
– Именно. Покусал человека, который с ним работал. Кинолога. Мужчина в реанимации. Всё серьезно.
– И что же делать? – Катя даже немного растерялась.
– Это правильный вопрос. Ничего не делайте, разумеется. Если вдруг… я понимаю, это почти невероятно, но если вдруг увидите волка… Вы ведь говорили, что он знает вас? Не приближайтесь, даже не думайте, а звоните нам, вот телефоны, – она выхватила из сумочки и сунула Кате визитку. – Не обольщайтесь, сейчас это озлобленное животное, и оно опасно. Вы хорошо поняли?
Катя кивнула.
– А почему озлобленное?
– Не знаю, – директорша посмотрела ей в глаза. – Кто проникнет в разум зверя? У всех нас в жизни бывает не так, как хочется. И у меня, и у вас, да? Только мы не кусаемся. Вы ведь тогда, раньше, не приводили Данира к себе домой? Туда, где сейчас живёте?
– Нет, никогда. Вы считаете, он меня нашёл бы? – удивилась Катя.
– Я уже ничего не знаю. Но поостереглась бы. Но раз он не жил у вас дома, тогда всё в порядке.
Она кивнула на прощанье и быстро ушла.
Катя не знала, что думать. Кто проникнет в разум зверя? Хороший вопрос! И, кажется, Саверины знали на него ответ. Во всяком случае, Лидия Константиновна, айя Лидия, определенно знала нечто особенное.
Какое-то время она наблюдала за Катей и волком – это было заметно и немного напрягало. А потом они вместе отправились гулять в старый парк на окраине города. Поехали на старом лендровере, Катя села за руль вместо шофёра. В дальней части парка, айя Лидия сняла с Данира ошейник с поводком и хлопнула по спине:
– Ну, беги.
– А он не потеряется? Вдруг кого-нибудь встретит? – испугалась Катя.
Она не поняла, зачем снимать ошейник. Ведь ошейник – какой-никакой залог безопасности, без него волка труднее принять за собаку.
– Не беспокойтесь. Мы уже почти в лесу. Мальчику надо двигаться, чтобы быть в форме, – понятливо улыбнулась и пояснила айя Лидия. – Всё хорошо. Он осторожен.
Оказавшись в этом почти-лесу, она чудным образом преобразилась – будто бы стала выше ростом, просветлела лицом и стала казаться моложе, и явно наслаждалась запахами свежести и зелени, даже ноздри её затрепетали, словно она настойчиво принюхивалась.
– Какой воздух, да, Екатерина? – она посмотрела на Катю. – Чувствуете, как здесь пахнет? А вон там белка, – она показала на гущу ветвей, – видите?
Катя никакой белки не видела.
– Здесь рядом лисья нора. Хотите посмотреть? – она подвела Катю к старой ели в вывороченными корнями, показала на дыру под деревом. – Это главный вход, наверняка есть ещё несколько. Но лисы уже ушли. Думаю, их спугнули, – она говорила без тени сомнения.
– А дикие волки тут есть? – заинтересовалась Катя.
– Нет, не беспокойтесь, – фыркнула айя Лидия. – Шакалы вот расплодились на подходах к городу. Зимой приходили, – она брезгливо поморщилась. – Их путают с собаками.
– Может, стоить водить Данира на собачью площадку? – решила Катя сменить тему. – Ну, где разные лесенки и прочее, где собак дрессируют? Я могу поискать в интернете…
– Не стоит, дорогая, у нас есть абонемент, мальчика регулярно возят на тренировки. Кто-то из мужчин. Но с вами не поедет. Или не станет заниматься, – айя Лидия искоса глянула на Катю и отчего-то улыбнулась.
– Почему? – искренне удивилась та.
– Уверена. Даже не станем время терять.
Когда возвращались, айя Лидия попросила Катю остановиться у зоомагазина и купить Даниру противоблошный ошейник. Волк отчего-то сопроводил просьбу сердитым рявканьем.
– Ой, неужели у него блохи? Подожди, Данирушка, я быстро, – Катя ласково улыбнулась волку, вылезая из машины.
Вот, опять позабыла, что волчье имя не рекомендуется преобразовывать, Данир – и всё тут. Но она позволяла себе и эту вольность, и ничего.
Вернувшись, она бросила на заднее сиденье ошейник в упаковке, подмигнула волку – тот отвернулся и сердито заворчал.
– Прекрати, Данирэ, – ласково сказала ему айя Лидия, – это для профилактики. Полезная вещь.
Она звала его Данирэ, с ударением на последний слог. Катя знала уже, что так, с добавлением ударного – э, называют детей и младших членов семьи.
Волк ворчал половину дороги, а оказавшись дома, сразу куда-то убежал.
– Устал, пусть отдохнёт, – с усмешкой прокомментировала айя Лидия.
Вот именно, почему она насмешничала?
Катя не могла избавиться от чувства, что чего-то не понимает, и рассказала обо всем Юлане – вечером, когда они заварили себе чай и собрались смотреть романтическую комедию. Подруга выслушала, кое-что уточнила и с хохотом повалилась на диван. И ничего не объяснила. Ощущение непонимания только усилилось, а Юланка, вредина, на все расспросы хихикала и молчала, как партизан. Катя немного обиделась, но пришлось делать вид, что всё пустяк, и смотреть кино.
Потом они с айей Лидией много ездили, и в парки, и по окрестным лесам. Катя вела машину, старая дама садилась на сиденье рядом, а Данир запрыгивал на заднее. Кате и в голову не пришло бы просить прибавки за обязанности водителя, потому что ей самой всё это нравилось. Но прибавку начали платить без просьб, просто в расчётном листе, который раз в месяц ей передавала Алита, появилась ещё одна строчка…
Подарок айи Лидии подарок, кольцо, Катя получила тоже в лесу. Ни с того ни с сего. Старая дама просто достала кольцо из кармана пальто и сказала:
– У меня для вас кое-что есть, девочка. Не отказываетесь, это пустяк. Думаю, вам будет впору, наденьте на левую руку.
Катя слегка растерялась, и…
Оно надела кольцо на палец.
Непривычно широкое – почти сантиметр, ажурное, с узором в виде изгибающейся ветки с листочками и каких-то значков. Один из листочков, как капля росы, украшал маленький блестящий камушек. Кольцо как влитое село на безымянный палец левой Катиной руки, и было удобным – как ни странно при такой ширине.
– Носите, – улыбнулась айя Лидия. – Пусть будет на память. Понравится – всегда носите, не понравится – снимите и выбросьте.
Катя не нашлась, что ответить на эту странную рекомендацию, просто поблагодарила. Кольцо ей как раз понравилось сразу, очень понравилось, оно было необычным и притягательным. И – серебряным, то есть по определению не дорогим, такой подарок не обязывал и его можно было с чистой совестью принять. Катя долго не догадывалась о том, что блестящий камушек – бриллиант, она была уверена, что в серебряных кольцах не бывает бриллиантов. Уже на следующей работе одна из коллег объяснила, что к чему, а потом ювелир в мастерской подтвердил – всё верно, бриллиант, чистой воды, одна десятая карата, пятьдесят семь граней, то есть не драгоценность британской короны, конечно, но все же вещь не совсем дешёвая, а что в серебре – так ручная работа, эксклюзив.
Даже при полном безденежье Кате и в голову не приходило расстаться с подарком айи Лидии. Колечко замечали, отмечали необычность и стильность, говорили комплименты. А Руслану не нравилось. Нет, сначала он помалкивал, вроде бы удовольствием принимал всё, что касалось Кати, но со временем взгляд его стал придирчивым и он принялся её поучать и воспитывать – как себя вести, какую музыку слушать, какие вещи носить! А кольцо – само собой, безвкусица, как ей не стыдно! Это, скорее всего, и привело к разрыву – Катя и в детстве терпеть не могла, когда её воспитывали.
Часть 4. Дом не крепость
Суббота получилась беспокойной. Волка по-прежнему не было в зоопарке, и тот шустрый мужичок тоже исчез, а заходить в контору Катя больше не решалась. Она сдала сделанный перевод, и за него сразу заплатили. Повезло с ним. Вот предыдущий, взятый через биржу фрилансеров, вымотал нервы – не зная английского, заказчик умудрялся на каждом шагу придираться и поучать. Нашлось ещё задание – перевести инструкцию к навороченной мультиварке, это вообще легко. На обратном пути она снова купила лапшу и к ней сосиски, а ещё захотелось сладкого печенья. Но печенья как-то быстро перехотелось, и теперь сдобный ванильный запах из пакета раздражал, хоть выбрасывай.
У калитки её окликнула тётя Аня, соседка.
– Катенька, а я тебе яблок набрала! – она держала в руках корзинку. – Есть некому, а варенье ещё с прошлого года стоит, куда его девать!
– Спасибо, тёть Ань, – Катя взяла корзинку…
– А калитку хорошо закрываешь? – соседка придвинулась ближе, – а то собаки у тебя по двору бродят.
– Какие собаки? – Катя отчего-то растерялась и почувствовала холодок на спине.
– Ну видела я одну, здоровую такую. Овчарка? Да их развелось…
– А какая она была?
– Да мелькнула, я не разглядела. От дома и в смородину. У тебя дыр в заборе нет? Мужик-то твой съехал, или как? – она вдруг сменила тему.
– А пойдёмте чаю попьем, тёть Ань? – предложила Катя.
Почему-то страшно стало идти одной через двор и заходить в пустой дом. И очень хорошо, что есть печенье к чаю.
Зайдя, Катя тут же увидела приоткрытое окно – и сердце пропустило удар. Чашка с остатками молока, забытая утром, упала со стола, молоко разлилось лужицей и успело подсохнуть. Катя зажгла свет и присела на корточки, присмотрелась – несколько следов были хорошо видны в отражённом свете. Следы лап, собачьих, крупные следы.
Или не собачьих?..
– Ты это чего? – соседка тоже нагнулась. – Ох, батюшки. Растяпа ты, Катерина. Почему окно на шпингалет не закрыла? Тогда уж пиши на двери, дескать, лезьте ко мне, люди, мне для вас ничего не жалко!
Тетя Аня ворчала, а Катя радовалась, что не одна. Она закрыла окно, вытерла пол, поставила на огонь чайник, зашла в каждую из двух крошечный комнаток, заглянула под кровать и во все углы. Никого. Хорошо…
Соседка ходила следом и бубнила:
– Так говорю же, убежала псина, я сама видела. От дома сиганула и убежала. Ох, Катька! Мужика тебе надо путного.
– Ой, где их взять, путных? – отшутилась она. – Выдавали бы их с сертификатом…
– Чтобы и хозяин был, и тебя направлял, и заботился. И за крышей вон надо смотреть! – соседка ткнула пальцем в пятно на потолке, – а то выбираете себе тьфу кого. Звону много, а без толку. Во приедет сын к Ерошниковым, что на углу, познакомлю. Хороший мужик, ты уж не теряйся. Постарше тебя, так и ты не девочка…
Её слова слились в непрерывный гул. Катя тяжело оперлась руками о стол – в глазах потемнело.
Вдох, ещё один…
Прошло.
Тетя Аня замолчала и смотрела подозрительно.
Катя быстро заварила крепкий чай и накрыла на стол. Хорошо, что есть печенье. Сахар себе добавлять не стала – не хотелось. На печенье старалась даже не смотреть. Захотелось подсыпать немного соли из солонки, но не при гостье же. О, яблоки! Уже лучше. Она взяла одно из корзинки и стала есть, запивая чаем. Посолить бы ещё яблоко…
– Ты часом не беременна, дорогая?.. – тётя Аня смотрела так, словно это был риторический вопрос.
– Нет-нет, что вы! – вскинулась Катя. – Это у меня гемоглобин низкий. Голова кружится. Таблетки назначили.
Не хватало ещё, чтобы вся улица обсуждала её беременность.
– А, ну ладно тогда. Ты уж лечись. Яблочки вон ешь, полезно, там железо… – и разговор потёк сугубо светский, про здоровье и погоду, и кто из известных людей развёлся за последнее время…
Когда она ушла, Катя заперла дверь, что нечасто делала днем, проверила все замки и задвижки и какое-то время сидела за переводом, вздрагивая от каждого шороха. И кого ей бояться, спрашивается? Данира? И как бы он её нашёл по незнакомому адресу? Вот и дама из зоопарка сказала, что это невозможно. Животные могут вернуться домой за много километров – но домой! Туда, где они жили! Да и потом, она разве боится Данира? Да она же всем твердила, что нечего его бояться! Это ведь отлично было бы, если бы он пришёл к ней и никому больше не попался.
В конце концов она махнула рукой на работу и опять налила себе чаю, теперь добавила сахар – захотелось сладкого. Ещё бы и шоколада кусочек. И вообще, покончить бы скорее с этим гормональным сумасшествием!
Неужели сегодня к ней приходил Данир? Его ищут, а он ищет её?..
Нет-нет, не может быть.
Она заварила и съела лапшу, сделав её поострее, и приготовила кофе. Включила телевизор.
Телефон зазвонил около десяти вечера, и номер определился, Катя глазам не поверила – звонили из дома Савериных.
– Аллё? Катенька? – нежный голос Юланы донёсся, как из прошлого. – Ты ведь в городе сейчас? Как хорошо, что я тебя застала!
– Юланка, о, привет! – обрадовалась Катя. – Ты вернулась?
– Ненадолго, Котёнок! Послушай, тут для тебе деньги есть невыплаченные, около шестидесяти тысяч. За что-то начислили, не знаю, почему не выплатили, тоже не знаю. Отложены тебе, а карту ты аннулировала, не перевести. Тут так написано. Приезжай забери. Приезжай сейчас?
Ну чудо какое-то. Фантастика.
– Юлана, нет! Может, ошибка? – удивилась Катя, подавив желание ущипнуть себя за руку. – Столько времени прошло, я давно всё получила!
– Вот же несговорчивая, – расхохоталась Юлана, – её не платить просят, а получать, а она упирается! Приезжай, ну пожалуйста!
– Конечно, я завтра же приеду! – решила Катя. – Скажи, когда! Кстати, могу дать номер новой карты.
Такие деньги – это же хватит на частную клинику, на операцию, на хороший наркоз. Это же счастье просто! Хотя с Юланой она хотела бы повидаться и безо всяких денег.
– Ка-а-а-ать, – вздохнула Юлана, – Вот ты вредная! Я утром уже уеду! Посмотри на часы – время детское! Вызови такси, я компенсирую. Хочешь, сама вызову? Переночуешь тут! Ну пожалуйста, ну приезжай. Я пиццу заказала, роллы. Посидим…
– Хорошо, хорошо, уговорила!
Посидеть, поговорить, расспросить. Да-да, это всё здорово. Но странно – Юлана, что же, явилась в город на один день? Или на несколько, но была страшно занята, потому и позвонила в ночь перед отъездом?..
– Ура-а! Жду! – завопила подруга.
– Юлана, ты знаешь про Данира? – не удержалась она. – Вот зачем вы его отдали, как же так вышло?
– Да всё уже хорошо, – серьезно ответила та. – Ты беспокоилась, да? Ну приезжай. Жду, жду…
Катя быстро собралась и вызвала такси. Хотела выйти к калитке, уже положила руку на ручку двери, и замерла – вдруг стало страшно выходить одной в пустой темный двор. В фонаре над её порогом пару дней назад перегорела лампа, у соседей тоже темно…
Из глубины памяти взглянули янтарно-карие глаза айи Лидии.
– Обычно всё не совсем такое, каким кажется. И не слишком простое. Привыкай, девочка, и будь осторожна…
Тогда она не поняла, к чему осторожность, вообще внимания не обратила именно на это слово. Всё было в порядке, всё было хорошо. Она сидела в кресле в комнате старой дамы, в комнате, залитой тёплым светом от лампы с золотистым абажуром, там приятно пахло, а в стекло билась ночная бабочка.
– Тебе колечко нравится, я вижу. Очень хорошо. Носи, – улыбнулась айя Лидия. – Я рада. Мы поговорим завтра. Я отчего-то устала. Плохо быть такой старой и слабой, да? Завтра. Хочешь книгу? Возьми любую. Книги для того, чтобы их читали.
Это она заметила, что, зайдя в комнату, Катя невольно засмотрелась на корешки книг в шкафу. Много классики, русской и зарубежной, на русском и английском, и ещё на каких-то языках, и – надо же! – были фентези и фантастика, тоже разные, от старых до новейших. Надо сказать, только тут был шкаф, забитый книгами, все остальные Саверины, кажется, читали с гаджетов. И да, ещё книги имелись в кабинете Игоря Николаевича – не такие, конечно.
Катя быстро выбрала книгу, рассказы Азимова. Их легко найти в интернете, но почему не пошелестеть страничками?
– Ты должна быть осторожной. И внимательной, – повторила айя Лидия на прощание. – Надо верить своему нюху, своим ушам и своему сердцу. Остальное не имеет значения. Приходи завтра.
Они действительно поговорили на следующий день. Лучше бы не говорили, и всё оставалось бы спокойным, правильным и тёплым – как свет под тем абажуром.
Она должна быть осторожной? Из-за собаки, которая забралась в дом, потому что Катя не закрыла окно.
Всё правильно. Но лучше просто успокоиться.
Быть осторожной. Осторожной, осторожной, осторожной…
Темнота пугала. Рука не желала отпирать дверь. Что, и тут гормоны виноваты?..
Ничего, когда машина прибудет, ей позвонят.
Айя Лидия тогда болела, не выходила из своей комнаты. Переволновалась, давление, возраст – так это объяснили. Собственно, Катя сама прекрасно знала, что произошло, и даже отчасти была виновницей. Точнее, они с Даниром…
Она отправились на прогулку лес, на этот раз вчетвером – Алита тоже поехала. Прекрасное место, деревья давали густую тень, порхали бабочки, река сверкала под солнцем, и хотелось купаться. Заросший кустарником берег, заросли кувшинок, в реку вели мостки из потемневших досок, и никого вокруг!
– Катя с Даниром могут искупаться, а потом мы вместе побродим по роще, – сказала Алита. – Тут рядом родник, Кать, сходим сначала за водой? А то взяли только кофе, а воды хочется! Пойдём, Данир!
У машины осталась айя Лидия, устроилась в складном кресле и задремала. А они сходили на источник, набрали в канистру обжигающе холодной воды и вернулись к реке. Возвращаясь, о чем-то говорили, смеялись. Алита понесла воду к машине, махнув Кате – ступайте, дескать! А та хлопнула Данира по спине, отправляя его вперед, и побежала следом, на ходу избавляясь от одежды.
Кусты, кусты, на них полетели юбка и футболка… поворот, потом сразу мостки…
Данир выскочил первый, и почти сразу Катя услышала истошный крик и плеск воды. Когда она оказалась на мостках, Данир уже прыгнул в реку. Потом и Катя прыгнула и нырнула, не сообразив ещё, что произошло, но понимая, что кого-то надо спасать и этот кто-то почему-то не барахтается и не пытается выплыть… Данир справился сам, вытащил на мостки худенькую девочку лет десяти-двенадцати. Девочка не шевелилась, на лбу её наливалась кровью ссадина. К ней тут же подскочила Алита, и уже бежали мужчина и женщина, женщина что-то кричала…
Девочку привели в чувство, Алита и мужчина, который сразу принялся деловито помогать. Мать бегала и причитала, и толку от неё не было совсем, как, впрочем, и от Кати, но та хоть не мешала. Алита и мужчина справлялись и оба знали что делать. Данир отошёл до края мостков и отряхнулся, как огромный пёс, разбрызгивая вокруг себя воду, чем привлёк внимание женщины.
– Но это же волк! – громко изумилась она. – Вы натравили волка на мою дочь?!
– Это всего лишь собака, – возразила Катя, мысленно извинившись перед Даниром, – большая собака. И он спас вашу дочь. Вы разве не видели?
Она вдруг отчего-то испугалась за Данира. С девочкой, уже понятно, всё было в порядке, если не считать ссадины на голове.
– А кто её ударил?!
– Думаю, она ударилась о мостки, – Алита подняла голову. – Не кричите, пожалуйста. Вам лучше все-таки съездить в больницу, это рядом. Вдруг сотрясение. Но это перестраховка, всё будет хорошо.
Мужчина кивнул и понёс дочь к своей машине.
– Но это волк. Я биолог, я ученый! Это волк. Без намордника! Как вы могли выпустить волка?! Он не бешеный? У вас есть справка? Вы ответите! – не унималась женщина, – он её напугал, возможно, укусил! Скажите спасибо, что… Она кричала, фотографировала их всех и машину, угрожала судом и ещё какими-то карами. Алита возилась с ней дольше, чем с девочкой – успокаивала, объясняла, обещала справку и ещё что-то, обменивалась телефонами. Лишь увидев, что побледневшая айя Лидия медленно сползла на траву, женщина умолкла и поспешно заковыляла к ожидающему у машины раздраженному мужу.
Айя Лидия очнулась быстро, но выглядела откровенно плохо и странно. Она была бледная до синевы, её глаза возбуждённо блестели, бескровные губы беззвучно шевелились, а прическа, всегда аккуратная, отчего-то растрепалась и напоминала воронье гнездо.
– Бабушка! – Алита поднесла к её рубам стакан с водой, – не надо было, и так все обойдется! Тебе вредно. Это просто несчастный случай, кто мог подумать? Мы ведь не видели, не знали…
Да, они не увидели, что больше не одни на реке. А айя Лидия заснула.
– Как же здесь всё трудно, – прохрипела она по-сантански, – магии так мало, так мало. Это я виновата, не доглядела, простите, милые мои.
– Бабушка, тебе нельзя применять магию. Пойдём в машину, мы возвращаемся, – Алита тоже говорила по-сантански, поэтому Катя не была уверена, что поняла правильно.
Про магию – может, идиома какая-то? Не буквально же это понимать!
Когда возвращались, айя Лидия не поднимала головы от подголовника, Алита сунула ей под язык какую-то таблетку. Сама она всю дорогу сосредоточенно молчала, Данир свернулся на заднем сиденье. Катя вела машину, стараясь сократить путь и доехать скорее.
Вообще-то, Данир геройски спас человека! Да, он если бы не он, несчастья не случилось бы – девочка не испугалась бы, не упала бы в реку. Но, если бы не он, все могло бы и хуже, потому что из Кати спасатель откровенно неважный, хоть она и старалась бы, конечно! Нелепая случайность, несчастный случай, вот что это было такое. Всё хорошо, что хорошо кончается. И был ли кто-то виноват? Катя считала, что нет. Хотя понимала, что если захотят сделать виноватыми их, то это получится. Они гуляли с волком без поводка и намордника, хотя, скорее всего, волк вообще должен был сидеть в клетке!
