Текст книги "Легенды и мифы древней Индии. Махабхарата. Рамаяна."

Автор книги: Наталья Гусева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

Сын шести матерей

В краю далёких северных гор и молочного океана жили семь пророков-риши, создателей святых гимнов Вед, в которых сохранились величайшие знания и древнейшая мудрость. Они были высоко почитаемы богами и людьми. Так высоко, что жизнь этих риши не должна была прекращаться на земле, и когда настал предел их пути, они вместе со своими чистыми супругами были вознесены на небесный свод. С тех пор сияет в небе пресветлое созвездие, которому люди дали два имени – «Семь Риши» и «Большая Медведица». Это дивное созвездие блестит ярче всех других звёзд и планет в темноте северных небес и указывает смертным их пути по земле и воде.

Те же, кто рождён под яркими лучами Сурьи вдалеке от холодного сияния созвездия «Семь Риши», поклоняются ему, обратившись лицом к северу, и любуются им, глядя на дальний низкий склон небосвода. В их краях горячего солнца горит в небе другое созвездие, тоже высоко почитаемое ими. Оно также носит два имени, известных на земле – «Крьттика» и «Плеяды», ибо великое множество людей расселено повсюду, и от многих их наречий рождаются имена светил.

Это святое созвездие вмещает в свой круг множество звёзд, но взору смертных дано видеть только шесть из них, самых чистых, самых ярких. Засветились они в небесах в те начала Времени, когда на севере вознеслись в высоту души семи прославленных риши и загорелось там созвездие семи звёзд. Это вызвало в сердцах других супруг риши волнение и обиду – ведь и сами они были не менее достойны почестей, и всей своей праведной жизнью тоже заслужили такой награды, как вознесение на небосвод.

Боги признали их правоту, и шесть самых безупречных супруг были обращены в яркое созвездие Крьттика, а другие, кто хоть единожды уступил греховным побуждениям, были помещены богами в отдалённые пределы этого созвездия и светят столь слабо, что их бледное сияние почти неуловимо взорами людей.

И вот высшие силы предопределили так, что эти шесть чистейших жён породили пресветлого сына, одного на всех. Они приняли в своё лоно семя Шивы-Махадэвы, который приблизился к ним в облике своего огня – всесожигающего Агни, а тот в этом семени передал и милость и гнев Владыки мира. И это жаркое семя, сияющее золотым блеском, приняли жёны и поместили в озеро в горах – вот с тех пор в недрах гор стало родиться золото.

Там созрел зародыш, сын шести матерей, и был он вспоён их молоком. И быстро стал возрастать мальчик, воплотивший в себе блеск небесных светил, воинскую доблесть своего отца и жар огня. Ему нарекли имя Карттикея в честь его звёздных матерей, и другое имя – «Красный», говорящее о его родстве с Агни и о склонности к гневу и битвам. От стремления к бою не только глаза его краснеют, но и всё тело становится как раскалённый металл, как кровавое пламя конца мира.

Приблизились к нему боги во главе с Махадэвой и совершили над ним обряд посвящения в сан полководца всех воинов неба и земли. Они оросили его голову водой из семи священных рек и одарили его оружием, дак ему при этом и ещё одно имя – Сканда – «Излитое семя»,

Этот молодой ярый бог, одним ударом копья разбивающий гору, стал предводителем всех, кто рвётся в бой, чтобы повести их на битву с асурами.

При рождении своём Карттикея обрёл шесть голов, чтобы шестью ртами сосать молоко звёздных матерей. Двенадцать глаз было у него, чтобы видеть все дела в трёх мирах, и двенадцать рук, чтобы направлять оружие на врагов. Этот старший сын Махадэвы воплотил в себе могучий дух отца, и все помнят, что надо склоняться в безмерном почитании перед этим отпрыском Шивы, не знающим снисхождения к грешным и неправедным. И Парвати, чистейшая жена Шивы, его Махадэви, стала признана богами как первая и истинная мать Сканды, ибо она одна является всеблагой владычицей семени великого бога и матерью всех, кто им порождён, где бы ни началась его жизнь.

Счастливый и пылкий юный бог радостно принимает обожание своих приверженцев. Он наслаждается звуками громкой музыки, рокотом барабанов и воинственными танцами у его храмов и алтарей. Он любит кровавую плоть, и перед ним убивают врагов и буйволов, поднося ему кровь, смешанную с рисом, ароматами и цветами. Истинно любящие его приносят ему в жертву и свою кровь, нанося себе раны ножами и крючьями и даже подвешивая себя за рёбра к богато убранным рамам, которые с криками восхваления проносят на своих плечах верующие. Это умножает силы Сканды и торопит его к началу битвы со всеми врагами богов.

Из числа всех живых существ мира возлюбил Сканда-Карттикея больше всех дивную птицу – павлина. Душа этого прекрасного создания озаряется пламенем гнева при виде змей, этих носителей зла. Павлин рвёт их в клочья своими сильными жестокими когтями и разбивает железным клювом злые головы, пожирая их тела без остатка. Павлин носит бога на своей спине над лесами и горами и прилетает с ним в небесные пределы. А боги не раз просили его победить асуров, которые наполняются всё большей мощью и угрожают небожителям. Но трепет охватывал асуров, когда они слышали гром колесниц и звон оружия воинов Сканды. Много раз в таких боях они терпели поражение или убегали, спасаясь, но снова усиливались и вступали в дерзкие схватки с богами.

Наконец Сканда собрал такое войско, что не было у асуров ни путей к побегу, ни надежды на победу. И когда наконец армии сошлись для боя, то неба не стало видно из-за множества стрел, тучами летевших над землёй, гром сражения сотрясал горы, и реки вышли из берегов. И были отправлены в обиталище Ямы многие тысячи асуров, и рукою Сканды была отсечена голова их самовластного вождя, считавшего себя повелителем мира.

Боги обрели покой, и прославился навеки старший сын Шивы, подобный луне в полнолуние, юный Карттикея-Сканда. И с любовью и гордостью глядят на него с неба сияющие очи шести звёзд Светлого созвездия Крьттика, шести его небесных матерей.

Бог с головой слона

Незнание обуревает мир смертных. Из незнания проистекают потоки грехов, незнание рождает ненависть и вражду.

Светлая река Сарасвати, изливавшаяся с горных высот, долго дарила ясность чувствам и мыслям людей, и на её святых берегах многие находили прибежище для спокойных раздумий и вознесения молитв. Но не погибла она, а вознеслась на небо, приняв облик вечно юной богини Сарасвати. На небесах стала она супругой первобога Брахмы и дарительницей знаний. Оттуда, с высоты, наделяет она смертных высоким знанием чистой речи, духовным проникновением в звуки и умением погружаться в глубины искусств.

Но многолик род людей, и широко ветвятся пути их поисков в жажде знаний. И всегда они стараются удалить с дороги своей жизни преграды, задерживающие их в стремлении к совершенству, к обретению мудрости. Первым их помощником на этом пути, их поддержкой и наставником стал добрый носитель знаний, бог по имени Ганеша, сын вседержителя Шивы и его чистой супруги Парвати.

О Ганеше пророки запомнили разное – одни называют его старшим братом Сканды, другие – младшим, а есть и такие, что не говорят об этом, а просто повествуют о его рождении, жизни и деяниях, воспевая его мудрость и заботу о смертных.

Махадэви Парвати мечтала о сыне, которого она могла бы вскормить молоком своей груди. Но долго-долго не даровал ей Шива этого счастья, и она предавалась тоске. Он напоминал ей, что приблизилась она к нему, когда он погружался в медитацию на вершине Кайласы, и лукавый бог страсти Кама поразил его стрелой любви. И хотя он тогда же сжёг Каму огнём из своего третьего глаза, но уже нарушено было его отшельничество, и долго не мог он вернуться к спокойствию самопогружения. Если же Парвати снова начинала молить его о сыне, он отвечал, что его светлое и жаркое семя уже не раз дарил он всему миру, и рождались детёныши у всех тварей земли, передвигавшихся в её пределах.

И вот одни говорят, что Парвати силой своего желания отделила от своей кожи крохотного ребёнка и стала любовно вспаивать его своим молоком. А другие вспоминают, будто слепила она дитя из глины и оживила его жаром материнской своей любви. А ещё рассказывают, что Шива, жалея её, сжал в комок край её светлой одежды и назвал его сыном. И что ожил этот ребёнок от тепла её груди.

Не дано людям знать об этом. Но дитя явилось. И Махадэви испивала сладость полной чаши материнства. И любовалась красотой подрастающего сына, видя в нём себя и своего всевластного супруга.

Но вот случилось неожиданное – этот дивный сын лишился головы.

И об этом снова по-разному повествуют мудрецы. То говорят, что Парвати, гордясь красотой ребёнка, просила всех любоваться им и с этой же просьбой обратилась к богу Шани, который был жестоким божеством планеты Сатурн и мог уничтожить всё, на что только ни бросит взгляд. Неразумная мать настояла на том, чтобы Шани взглянул на мальчика, и от первого же взгляда голова ребёнка исчезла. Другие же рассказывают, что Парвати совершала омовение и повелела сыну никого не впускать в её покои. Но пришёл Шива и, встретив сопротивление ребёнка, тут же отсёк ему голову.

Горе Парвати, потерявшей своё долгожданное дитя, было так безутешно, что никто на небесах не мог её успокоить и помочь ей. И тогда Шива повелел своим подчинённым идти на поиски и отсечь голову первому же встреченному на пути живому существу. И принести эту голову сразу же на Кайласу. Отправившись в путь, они вскоре встретили слонёнка, бродившего по лесу, мигом отсекли его голову от тела и доставили её своему повелителю. Силой своих божественных чар Шива укрепил эту голову на плечах ребёнка, и сын Парвати ожил, доставив ей безмерную радость.

Тяжесть слоновьей головы мешала мальчику вырасти стройным и высоким, но в его коротком широком теле билось тёплое доброе сердце, и все его любили. Он рос умным и спокойным, а когда повзрослел, то Шива возвёл его в сан повелителя всех подчинённых ему полубогов и духов, всех их групп и полков, именуемых Ганы. Каждая Гана имела своего предводителя, но отныне все они стали подчиняться слоноголовому юноше. И стал он поэтому именоваться Ганеша, т.е. «Желанный для ган». Ему теперь были покорны все, кто окружал царства богов, и настал в этих царствах покой и порядок.

Но вдруг Ганеша снова подвергся нападению – он преградил путь самому Парашураме, в гневный образ которого воплотился в шестой раз пресветлый Вишну, стремясь изрубить топором всех грешников. Не сдержал Парашурама гнева, увидев, что ему препятствует на пути этот юноша, и одним взмахом топора отрубил ему бивень, прекрасный его бивень, сверкающий лунной белизной. Никто не посмел нарушить волю Парашурамы и исправить содеянное им, а поэтому Ганеша навеки остался с одним бивнем. Он постиг пытливым своим умом при помощи и участии богини Сарасвати многие науки и проник в тайны глубоких знаний. И всем сердцем возлюбил он людей, стремящихся к познанию, хотя с дней его юности протекло уже неисчислимо долгое время, но все ученики, сидящие у ног учителя, знают и сейчас, что в каждом затруднении поможет им Ганеша, если призвать его с должной молитвой и обратить к нему просьбы о помощи.

Во множестве храмов земли поклоняются люди его изображениям и приносят бескровные жертвы этому милому богу, веря и зная, что он устранит все препятствия на их пути, где бы они ни встретили эти преграды – на караванных ли дорогах торговцев, на морских ли просторах, в изучении ли книг и молитв или в занятиях музыкой и танцами.

Ганеша и сам любит танцы, как и его владычный отец, и танцует, познав незыблемое единство движений тела и ритмов вселенной. А потому на земле над многими школами искусств и наук помещают люди изображение Ганеши, как и в лавках, наполненных товарами, где хозяева ждут поддержки этого бога в трудных делах торговли.

Множество животных, больших и сильных создано на земле волей богов, но из всех зверей и зверушек избрал Ганеша себе в постоянные спутники крысу, мудрое и хитрое существо, умеющее с самого первого мига появления в мире живых успешно преодолевать все препятствия и бесконечно продлевать жизнь своего рода на земле.

И где бы ни появился этот слоноголовый знаток всего тайного и явного, крыса неизменно сопровождает его и даже умеет превращаться в мощное ездовое животное, когда следует переносить бога-повелителя сквозь неизмеримые пространства трёх миров.

Часть II. Полубоги, духи и святые

Прародитель Ману

Когда самосущий Брахма, бог богов, был занят сотворением мира, и возникали боги, и враги их, и водные существа, и птицы, и разные земные твари, не был тогда создан человек. Но текли и протекали века, и владыка солнца бог Сурья восхотел иметь сына. Был он внуком Дакши, бога света, и правнуком самого Брахмы, и когда родил он сына, дав ему имя Ману – «Обладатель разума», то сын этот был призван всеми небожителями к исполнению величайшего долга – к созданию человеческого рода.

И вот одни мудрецы говорят, что Ману дал жизнь девяти сыновьям и только одной дочери, имя которой Ила прославилось в веках: от неё великий Ману, послушный воле богов, породил пятьдесят сыновей, ставших властителями земной тверди и многих островов в океане. И в числе этих сыновей был рождён им и тот славный царь, от которого произошла известная на земле Солнечная династия царей, давшая миру сто шестьдесят одного славнейшего из владык царств. А те из сыновей Ману, кто не чтил воли богов и не подчинялся дхарме, Закону веры и правды, погибли, стремясь захватить чужое, или нарушая клятвы, или оскорбляя брахманов – знатоков Вед, или же унижая своих праведных супруг.

Другие же мудрецы повествуют о том, что великославный Брахма создал Ману из себя самого, разделившись на мужскую и женскую половины и породив от себя предков всех людей.

А ещё некоторые утверждают, что был не один Ману, а четырнадцать, и что именно от них произошло человечество.

Ману возник некогда как небожитель и был богоподобен. Он установил для своих бесчисленных потомков непререкаемые законы, соблюдая которые можно избежать тяжкого осуждения на суде бога Ямы и вознестись после прекращения жизни в то лунное чистое царство, где в мире и покое пребывают питри – души предков.

Ману, этот сын Сурьи, был блеском своих знаний и совершенств подобен солнцу, Владыке всех живущих. Был он и таким стойким в подвижничестве, что превзошёл и отца своего и деда, – десять тысяч лет провёл он в отшельничестве, стоя неподвижно на одной ноге, подняв руки к небесам и глядя в землю, не мигая. И это видели все, кто населял лес вокруг святого места его подвига, – и звери, и птицы, и рыбы.

Но вот исполнился срок его отшельничества, и он пришёл на берег реки, чтобы совершить омовение. И тут к нему подплыла небольшая рыбка и стала молить его о спасении, потому что она опасалась преследования больших голодных рыб. Сердце Ману исполнилось жалости, и он выхватил из реки это слабое маленькое создание и опустил рыбку в глиняный кувшин с чистой водой.

Многие годы кормил мудрец эту рыбку и заботился о ней. Но настал срок, она выросла и не могла больше жить в кувшине. Сдавленная его твёрдыми стенками, взмолилась она к Ману, прося выпустить её хотя бы в пруд возле его лесной хижины. И он отнёс её в этот пруд и снова кормил там её долгое время. Через годы вновь услышал он её жалобы, потому что так выросла она в пруду, что голова её и хвост выплёскивались из воды на сухой берег, и она жестоко страдала от этого. На этот раз попросила рыбка святого отшельника перенести её в светлые воды Ганги, величайшей из рек мира, супруги самого океана. Но опять по прошествию времени она так увеличилась, что не могла даже поворачиваться в этой реке. И тогда снова стала она умолять Ману отнести её в океан. Добросердый мудрец с любовью взял её на руки и перенёс на далёкий берег, а там выпустил в безбрежные воды.

И тогда эта рыбы, прозревая будущее, сказала на прощание своему спасителю, что скоро на землю хлынет вода без удержу и затопит её пределы, погубив на ней все живые существа, кем бы они ни были. Чтобы спастись от надвигающейся беды, которой никому не дано избежать, должен Ману построить большую лодку, положить на её дно все семена и войти в неё, позвав с собой семь святых мудрецов.

Уплывая в океан, рыба особенно наказала, чтобы не забыл Ману привязать к лодке прочную верёвку из волокон пальмы. Она обещала, что всплывёт над поверхностью разбушевавшейся воды и будет иметь рог на голове, и тогда Ману должен будет накинуть верёвочную петлю на этот рог и довериться тому, что настанет.

Когда Ману подготовил всё, как она велела, с неба на землю обрушилось столько воды, что всё вокруг сразу превратилось в бушующий океан, и пропали лесные деревья, и холмы, и всё, что было раньше.

Лодку носило и швыряло по волнам, и никто не видел берегов этой водной бездны. Как вдруг перед взором Ману всплыла огромная рыба, и возвысился над водой её рог. Великий мудрец вспомнил её прощальные указания и советы и сразу накинул петлю на этот рог. И тогда рыба стремительно повлекла лодку к северу и тянула её год за годом, пока наконец не привела её к вершине горы, возвышающейся над необозримыми водами.

Привязав лодку к горе, склонился Ману перед великой рыбой и просил сказать ему, кто из небожителей воплощён в её огромном теле. «Те из бессмертных, кто жаждет возрождения жизни на земле, – ответила рыба. – Я это и Брахма, и я же Вишну, и повелеваем мы тебе воссоздать то, что погубила на земле безмерная вода. Ты милосерд, так и прояви милосердие».

Вслед за этими словами рыба скрылась в глубине, а Ману погрузился в суровое подвижничество, дожидаясь, пока очистится от воды земная твердь. А затем он, обладатель высокой души и великих знаний, посвятил себя возрождению всего живого. И тогда он сотворил людей, которые затем век за веком стали вступать на пути своего расселения на земле.

Вручил он им знание строгих его законов, и взяли они с собой это знание, и с тех пор живут они, стараясь соблюдать предписания Ману.

Хануман, сын ветра

Жители лесов одарены душой, и их чувства подобны тем, что повергают в волнение и сотрясают души людей. Эти лесные существа могут и уподобляться богам по величию дел своих и чистоте порывов, по гневу своему и милосердию. И тогда смертные преклоняются перед их достоинствами и сохраняют в своей памяти их дела. И особенно велики деяния тех из них, кто был порождён самими богами, которые одаривали землю своим пресветлым семенем.

Некогда, в глубинах Времени, проносился над землёй и по всей вселенной бог ветра Ваю, веющий во всех пространствах и вдувающий дыхание в живые существа. Был он силён, стремителен и прекрасен, и его колесница могла в мгновения ока пересекать любые расстояния. Его дуновение давало силу и стойкость смертным созданиям и исцеляло их тела и души. Это он исторгал из груди человека звуки молитв и крики, и призывы, обращённые к богам. И он раздувал пламя жертвенных костров, помогая жаркому Агни вершить его великие дела. Он был и другом Индры, владыки гроз, и гонял по небу его громовые тучи.

От семени Ваю родился среди людей необоримо мощный герой Бхима, который, как полагали все окружающие, был сыном царя Панду – «Бледного». Но зачала его прекрасная темноликая царица Кунти от могучего бога ветра Ваю, призвав его к себе тайным заклинанием. Этот сын Ваю воспринял от отца-небожителя такую силу, которой не мог противостоять никто из смертных, и поэтому по всей земле славили подвиги и победы Бхимы.

Другим же сыном стремительного Ваю стал Хануман, полководец племени обезьян. Подобно брату своему, царевичу Бхиме, обладал он великой силой, но отец одарил его и ещё одним знаком божественности – Хануман мог по желанию своему летать, пересекая любые расстояния быстрее молнии, быстрее мысли, а также менять свой облик, превращаясь в любое существо.

И в те далёкие дни, когда пресветлый царевич Рама шёл войной на Равану, владыку чёрных демонов-ракшасов, чтобы освободить из его когтей похищенную им дивную свою супругу Ситу, войско Рамы, состоявшее из могучих обезьян, возглавлял сын ветра Хануман. И когда брат Рамы, беззаветно храбрый юный Лакшмана, был смертельно ранен ракшасами, стремительный Хануман в один миг достиг далёких северных гор и сразу же появился снова, неся вершину горы, покрытую целебной травой. Подобно своему отцу был он прославленным целителем, знал все дыхания и движения крови в теле земнорожденных и сумел спасать погибающих. И он вернул тогда Лакшману к жизни, снискав вечную благодарность героя Рамы и всех людей. И продолжают славить его земнорожденные, призывая на помощь при тяжких недугах и при нападении злых духов, рассеивающих повсюду горести без числа, слабость и отчаяние.

Любые формы может принимать Хануман – то становиться огромным каменным утёсом, то горой или тучей, а то делаться и совсем маленьким, как мышь, чтобы, войдя незаметно в тайные собрания врагов, узнавать все их замыслы и козни. Неизменно приходил он на помощь тем, кто без колебаний выходил на бой с неправдой, и молится ему множество людей перед его образами в храмах и на алтарях.

Он всегда являлся перед земными существами в облике сильной обезьяны с широкой грудью и мощными руками. Шерсть его отливает золотистым цветом, а лик красный от неизменной готовности к гневной борьбе с неправедностью.

Иногда он мелькает ярким проблеском света по краю туч, и видящие это знают, что над ними совершился стремительный полёт Ханумана, несущегося на бой или кому-нибудь на помощь.

Иногда он играет скалами, бросая их, как мячи, и те, кто слышит этот грохот, говорят, что Хануман забавляется где-то в горах, желая насытить свою силу, всегда жаждущую могучих деяний.

А когда он в горах ударяет о землю своим тяжёлым хвостом, то срываются с вершин камни и с громом летят вниз по склонам, сокрушая всё на своём пути.

И вот было так, что однажды отправился в горы его брат Бхима, о котором говорили, что он сын царя Панду, не зная, что великой мощью одарил его истинный его отец, бог Ваю. Он пошёл в горы, потому что им двигало стремление угодить прекрасной темноликой супруге, которая вела жизнь отшельницы в диком лесу вместе со своими мужьями, братьями Пандавами, зачатыми их матерью Кунти от богов. Нежными словами выразила она однажды желание насладиться прохладным ароматом голубых лотосов, но не росли они в этом лесу. И тогда подняла она свои дивные глаза, подобные лепесткам лотоса, к лицу Бхимы, как бы прося его исполнить её желание.

И этот герой, истинный муж, всегда стремящийся одарить и порадовать преданную супругу, немедленно направился к горам, где, как рассказывали странники, было волшебное озеро, и над поверхностью его чистой воды расцветали навстречу солнцу небывалые лотосы цвета небесного свода.

Достигнув гор, Бхима стал продираться сквозь густые заросли колючих кустов, сквозь лианы и спутанные ветви деревьев, неудержимо стремясь к далёкому озеру. Возмущённые страшным шумом, который он поднимал, сокрушая всё, что росло у него на пути, бросались на него дикие буйволы, грозя тяжёлыми острыми рогами, с рычаньем нападали на него тигры, выпрыгивая из укрытий, и кидались злобные шипящие змеи. Но мощной силе Бхимы не мог никто противостоять, и он с лёгкостью сворачивал шеи буйволам и убивал тигров, ударяя их о деревья. Разгоняя стада оленей, топча змей и выворачивая с корнями деревья, твёрдо шёл он сквозь лесные дебри, не зная удержу и не останавливаясь.

А в это время в прохладной банановой роще на той же горе предавался отдыху Хануман, развалившись на повёрнутом утёсе. Разбуженный шумом он потянулся и ударил по земле хвостом, словно огромным бичом, свитым из тысячи бычьих шкур. Бхима услыхал этот громоподобный звук, отдавшийся эхом по всему горному склону, и сразу же устремился к той роще, желая узнать, что могло вдруг породить такой грохот. И вот он увидел там огромную обезьяну, покрытую сияющей шерстью и обернувшей к нему огненно-красное лицо.

Хануман же, разбуженный шумом, спросил Бхиму о причине такого грубого его вторжения в тихую заповедную рощу. И сразу же запретил ему идти дальше, предложив лучше предаться здесь отдыху и насладиться сладчайшими плодами этого леса. Но Бхима, рассердившись, стал угрожать ему жестокой расправой, говоря, что он обрёл великую силу от своего отца, бога ветра. Хануман сразу узнав в нём брата, с улыбкой отказался от поединка и, указав на свой хвост, протянувшийся по земле подобно толстому удаву, предложил Бхиме попробовать сдвинуть его с места.

Но Бхима, не узнавший брата, с угрозой сказал, что сейчас он перепрыгнет через него одним прыжком, как некогда перепрыгнул океан великий Хануман, прославляемый на земле. Милостиво глядя на запальчивого героя, снова предложил ему полководец обезьян всё же попробовать сдвинуть его хвост хотя бы на один шаг. И Бхима согласился показать ему на такой малости свою силу. Но сколько бы усилий ни вкладывал он в эти попытки, ему не удалось даже стронуть этот хвост с места.

Тогда он понял, что перед ним не просто обезьяна. Бхима почтительно попросил Ханумана сказать, кто он и какого бога мощь таит он в своём теле. И Хануман открыл ему, что они братья, сыновья одного отца, и далее поведал ему всё о том, как он помогал Раме освободить Ситу и как спас от смерти юного Лакшману. Завершив своё повествование, он благословил брата и напомнил ему, что никто и нигде не должен нарушать священные законы дхармы. Так вразумив его, он показал ему путь на озеро с голубыми лотосами и хотел проститься с ним. Но Бхима сказал, что желает видеть те облики, которые может его брат принимать по своему желанию, и не отойдёт от него, пока не будет исполнена эта просьба.

Хануман благосклонно согласился явиться перед ним в том образе, в каком он проносился над океаном и помогал Раме победить ракшасов.

Проговорив это, он вдруг стал возрастать в размыерах и сначала сравнялся с высоким деревом, затем с утёсом, потом с горой и наконец достигнул неба. Его тело, сияющее ярче солнца, почти ослепило Бхиму, и он, сложив почтительно руки, попросил божественного брата принять прежний облик, ибо человеческий его ум не мог вместить всего величия этого неземного облика.

Тогда Хануман, снова став огромной обезьяной, сердечно обнял его, указав при этом, что не следует торопиться срывать лотосы, но следует сперва обратиться с молитвой к богам и почтить их должным образом.

Простившись с Бхимой, он просил его никому не говорить о месте, где они встретились, чтобы никто его здесь больше не тревожил. И обещал немедленно являться на призыв брата и всех его близких, особенно в часы приближающейся битвы, где никто не сможет противостоять необоримой силе великой божественной обезьяны, от одного крика которой падают кони и опрокидываются колесницы.

С их встречи прошли сотни и тысячи веков и многое изменилось в мире смертных, но и сейчас люди возносят молитвы Хануману, приходя в его храмы и моля о помощи в одолении трудностей, так часто встречающихся на жизненных путях.