Текст книги "Поле вероятности (СИ)"

Автор книги: Наталья Литвинова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

– Как вы смогли, Клейто, без оборудования, без врачей.

– Ничего страшного, мне уже приходилось это делать. И, потом, у меня были хорошие учителя, а главное профессиональная акушерка. Ольга кивнула в сторону спящей Майки.

– И как твоя девочка? – спросил Фарбус.

– Это мальчик.

– Я же говорила, что будет мальчик, а вы, все "девочка, девочка", – Эйна с любовью взглянула на малыша, – Вот это бутуз, килограмма четыре, не меньше.

– Нужно подумать о вашей безопасности, Клейто, – проговорил Фарбус, – вас ищут.

– Да, они подобрали для этого подходящий момент.

Ольга украдкой взглянула на Фарбуса.

– Похоже, вы с самого начала знали обо мне.

– Знал.

– Зачем вам эти хлопоты?

– Разве не понятно?

Ольга пригляделась к седовласому пожилому человеку. Лицо его было суровым, но взгляд светился теплом и добротой.

– Новый человек в наших краях редкость. Как только вы появились здесь, я сразу понял, что это вы – Ольга Виндеконд, та, которая обладает сильным характером. Ведь это благодаря вам в Эймосе установили новый купол и не только в Эймосе. Это только благодаря вам были сняты с постов некоторые губернаторы.

– Почему именно благодаря мне? Откуда вам об этом известно?

– В Архиноне полно наших людей. В том числе в сенате и в окружении самого Архивата. Вы доказали, что можете быть полезны обществу Марса.

– Я слабо надеялась на то, что мой голос будет услышан Аристоклом. Должно быть, в тот момент, его озарило благородство.

– В данный момент наша задача сохранить вашу жизнь.

– Вы, это какая-то организация?

Сигнал ви-фона Фарбуса прервал их беседу. Это был его помощник.

– Они где-то рядом, – тревожно проговорил Фарбус и обратился к женщинам: собирайтесь, быстро!

Он подбежал к потайной двери, которую до этого пыталась открыть Ольга, и от одного его прикосновения дверь без труда отошла в сторону. Перед ними открылся низкий проход. Держа спящую Майку на руках, Фарбус пропустил вперёд Ольгу с сыном, следом Каби с Эйной, гружеными вещами, после вошёл сам, и дверь вновь за ними легко закрылась. Петляя в лабиринте ходов, женщины во главе с Фарбусом добрались до прямого участка. Метров через тридцать слабо освещённого коридора, они свернули направо, где уткнулись в металлическую дверь. И опять, перед Эрикондом дверь отворилась сама собой, пропустив всю процессию внутрь какого-то помещения. Ольге сразу оно показалось складом, потому что было слишком просторным. А, спустя мгновение она ахнула. Вдоль его стен стояли стеллажи заваленные, как будто наспех драгоценностями и золотыми слитками. Кругом стояли ящики и коробки, валялись приборы, стопки каких-то пластинок. Остолбенев, Ольга боялась отойти от двери. Эйна и Каби изумлённые, побрели к стеллажам. Фарбус же спокойно уложив Майку на ближний ящик, укрыл её одеялом.

– Рано или поздно, ты всё равно узнала бы об этом, – сказал он Ольге.

– Откуда такая уверенность? Я Виндеконд! – вырвалось у неё.

Она не видела ни малейшей причины, по которой он мог бы доверять ей. Это было обыкновенным безрассудством с его стороны.

Он приблизился к ней.

– Ты наш друг, и этим всё сказано.

– Но, откуда это? – произнесла она, находясь в шоковом состоянии.

– Это богатство Эрикондов, хранимое уже сотни лет и передаваемое из поколения в поколение. В этом поколении хранитель я. Изредка, этот клад сокращается, ведь надо же как-то поддерживать наш клан. Мы храним его до подходящего момента и, похоже, он скоро настанет.

– Каким образом вы хотите воспользоваться им?

– Он пойдёт на восстановление былой славы Эрикондов.

– Вы хотите революцию?

– Нет, мы хотим отдельное суверенное государство. Пусть их на Марсе будет два.

– Тогда придётся, всё же воевать.

– Хотелось бы без кровопролития, во всяком случае, я надеюсь. Наши люди уже внедрены в разные структуры.

– Вы мечтатель.

– Я политик. Совсем недавно Земля и Марс заключили договор о совместном решении международных политических проблем, касающихся прав человека. Это результат хорошей работы наших людей на Земле, отчасти в своё время посодействовала Итея Флокки, влияя на старшего Виндеконда, лишь Фракки были против.

– Вы хотите что-то изменить с помощью этого сомнительного договора?

– Я просто уверен.

– Ох, и трудно вам придётся.

– Вы нам поможете.

– Я?!

– Вы отказываетесь?

– Вы думаете, я имею влияние на Виндеконда?

– У вас ваши дети. Я думаю, ради детей он пойдёт на всё.

– Боже, какая я наивная! Так вот зачем весь этот сыр-бор! Интересы Эрикондов!

– Интересы Марса!

Ольга не стала больше спорить, понимая, что этот разговор не имел конца. Она просто побрела мимо стеллажей, тихо причитая:

– Ради власти, ради денег.

Фарбус шёл рядом, словно покорный слуга. И тут она остановилась, вглядываясь в узор небольшой пластинки, стоящей на одной из полок.

– Что это?

– Какая-то карта, я так и не смог разгадать, для чего она.

– Похожую я однажды видела, и не поверите, где.

Фарбус с интересом ждал ответа.

– Во дворце старшего Виндеконда, только здесь, что-то не так.

Ольга осторожно передала ребёнка, подвернувшейся Каби и, взяв пластинку, прищурилась, вглядываясь в её узор.

– Здесь явно чего-то не хватает, – задумчиво произнесла она.

Фарбус тоже заинтересовался, но тут проснулся Олег, громко требуя внимания матери.

– Он хочет есть! – выкрикнула Эйна, подбегая к Каби.

Минута, и все забыли о кладах и тайнах, переключившись на более насущные проблемы.

* * *

Только через неделю Ольга смогла выбраться на поверхность. Как ни странно, но этому поспособствовало рождение Олежки. Дело в том, что полиция разыскивала женщину с двумя девочками, теперь Ольга могла более смело передвигаться по Эймосу, зная, что её не станут проверять на ДНКа.

Олежке было уже пол года, когда Фарбус Эриконд большинством голосов был избран губернатором Полиса Эймос. Прямо на площади города в честь него был устроен праздник с грандиозным ужином. Вся беднота, заселяющая подземный город, устремилась к центру на бесплатное чаепитие.

После праздника Фарбус пригласил к себе в дом близких родственников и друзей. В их число входила и Ольга. Затерявшись среди этой немалой толпы, в одном из залов она наткнулась на Инфоскоп. Демонстрировались ещё утренние новости о результатах выборов, а так же новость о том, что в сенате потерпело фиаско решение о дальнейшей работе над атмосферной установкой. "Значит, – подумала Ольга, – Фракки одержали победу в этом поединке, манипулируя слишком вескими доводами – элементарной нехваткой финансов". Зато Эриконды праздновали свою маленькую и нелёгкую победу.

Поздно вечером, когда разъехались последние гости, Фарбус лично предложил Ольге подвезти её до дома.

– Не нужно было это делать, – проговорила тихо Ольга, сидя с ним рядом в авто, – возникнут недвусмысленные толки.

Фарбус улыбнулся.

– Пусть толкуют. Вы и в самом деле мне нравитесь. Это давно не секрет.

Смущённая Ольга отвернулась к окну. Мельком взглянув на неё, он продолжил:

– Благодаря этим толкам, ни у кого не возникнет подозрения, о том, что у нас есть и другая сторона дела.

Вот теперь Ольга удивлённо повернула к нему голову, но Фарбус уже не смотрел на неё и не сводил глаз с дороги.

– Помните, вы говорили, о том, что карта, которую мы нашли в подземелье, вам немного знакома?

– Теперь я точно вспомнила, это подземный план дворца "Славы", с некоторыми недоделками. Но, как он попал сюда?

– Так вот, этой карте лет пятьсот и она каким-то образом имеет отношение ко второй половине клада.

– Как? Этот клад в подземелье ещё не весь? – Ольга была ошеломлена, – но как эта карта оказалась во дворце "Славы"?

– Я сам ничего не понимаю, ведь о второй половине клада ходят лишь легенды. Когда Эриконды были свергнуты с поста, часть богатств, в том числе и казна Марса, была тайно вывезена сюда, но часть так и осталась схоронённой где-то под дворцом, в котором жил сам Эриконд и лишь незначительная часть попала в руки Виндекондов. Когда легенда стала обрастать невероятными слухами и домыслами, в Цефеноне, на месте дворца Эриконда было неоднократно перерыто и Виндекондами и тайно Эрикондами. Ни те, ни другие ничего не обнаружили.

– Этой легенде лет пятьсот, не меньше, а дворцу "Славы" едва перевалило за сто.

– В том-то и дело, что дворец "Славы", каков он сейчас, был построен именно сто лет назад, но, как недавно я выяснил, оказывается, до него на этом месте стояла небольшая резиденция Виндекондов, которая была построена в тот год, когда строился и дворец " Власти". И всё это происходило как раз за двадцать лет до свержения Эрикондов.

– Интересно.

Они оба нетерпеливо переглянулись.

– Возникает вопрос, – медленно проговорил Фарбус, – почему дворец "Власти" строился в Архиноне, а не в Цефеноне, там, где и жил мой прародитель?

– Ничего не понимаю, – рассуждала Ольга вслух, – клад, которому пятьсот лет должен быть в Цефеноне, а карта столетнего дворца "Славы" из Архинона, каким-то образом попала в список первой части клада ещё до того, как дворец был построен. Путаница получается. По-моему, никакого клада нет. Сказки всё это.

– Должен быть. Не могут первоисточники врать. И нам нужно его найти, иначе, мы не долго протянем.

Фарбус задумался, молчала и Ольга, переполненная заморочками.

– Кстати, – нарушил тишину Фарбус, – завтра мы отправляем в международный комитет прав и свобод свою петицию об отделении Полиса Эймос и прилегающих к нему Полисов.

– А не рановато ли?

– Нужно брать быка за рога. Пока власть Виндекондов в шатком положении, нужно пользоваться случаем.

– И всё-таки нужно было подождать, – заметила Ольга, выходя из авто, – а что касается клада, нужно ехать в Архинон.

– Там есть наши люди они и займутся этим.

– Чем меньше народа знает об этом, тем больше шансов докопаться до истины.

– Не собираетесь ли вы, Клейто туда наведаться.

– Больше некому.

– Будем считать, что я вам никто, но я запрещаю вам делать это. Не мне вам говорить о характере Аристокла.

Немного подумав, Ольга села обратно в авто.

– Вы говорили, что у вас там кругом свои люди.

– Говорил.

– А, в тюрьме?

– Что?

Фарбус гневно взглянул на неё.

– И говорить нечего, я знаю, куда вы клоните. Решать в этом деле буду только я! И не вздумайте действовать самостоятельно! Эти деньги не стоят вашей жизни!

– Но, Фарбус!

Ольга не сводила с него умаляющих глаз.

– Разговор окончен, – холодно произнёс он, глядя прямо перед собой.

Ольга тяжело выбралась наружу, а Фарбус тут же рванув с места, исчез за поворотом.

* * *

Лишь через пол года был созван конгресс международной организации прав и свобод граждан, где решался вопрос об отделении нескольких Полисов в отдельное от Апек государство. Вопрос был слишком неожиданным и невероятным, поэтому большинство конгрессменов проголосовало против этого решения. Стоит ли говорить о том, какие огромные усилия приложил к такому исходу событий сам Виндеконд. Естественно, у него были свои связи, это, во-первых, и, во-вторых, Аристокла знали, как руководителя государства, а династию Виндекондов, как самую устойчивую. За эти полгода на Марсе побывало сразу несколько комиссий, что и говорить, теперь Фарбус и его приближённые ждали возмездия, хотя к дальнейшей участи они были готовы заранее.

7. Возмездие настигнет каждого

– Вот, я сейчас догоню Олежку, вот догоню! – кричала Майка, бегая за братом вокруг энергоканала. Олежка смеялся заразительным смехом и шустро улепётывал от Майки, смешно закидывая маленькие ножки.

Ольга лишь недавно переехала в новую светлую квартиру. По Эймосским меркам, зал был просто огромным. Мебель в зале отсутствовала, лишь на стене красовалось современное марсианское Инфо, подаренное к новоселью Фарбусом.

– Майка, не увлекайся, он может упасть.

Мимоходом Ольга собиралась на работу и спешила успеть к приезду детского автобуса. Сама же она работала в дружной бригаде по переустройству надземной части города. Фарбус предлагал ей работу у себя в офисе, но Ольга отказалась. Уже были оборудованы все дороги, построено несколько домов, продолжалось крушение старых. По сравнению с другими марсианами, Ольга была сильной и выносливой, поэтому и не гнушалась самой тяжёлой работы и делала всё, что скажут. Одним словом, город преображался с прямым участием Ольги. Выглянув из окна на улицу, она увидела подъехавший автобус, в этот момент раздался приличный шлепок, мгновение и вой, подобный сирене раздался по всей квартире. Майка испуганно подхватила Олежку на руки и прижала его к себе. Надо сказать, что Олежка был тяжёлым даже для Ольги, но Майка очень любила своего брата, поэтому и не чувствовала тяжести. Выхватив малыша из рук Майки, Ольга громко запричитала:

– Что случилось, Майка? Катастрофа? Автолёт потерпел крушение? Ну-ка проверим, всё ли цело у нас? Так, крылья целы, хвост не отпал, – при этом Ольга ощупывала его ножки, ручки, попку, – а нос? Главное, чтобы нос был цел.

Слёзы ещё не успели высохнуть, а Олежка уже вовсю хохотал, толи от щекотки, толи от ласковых смешных слов матери. Вместе с ними смеялась и Майка.

– Ну, как, готовы, детки Клейто? – спросила воспитатель, вошедшая в комнату.

– Готовы! – закричали дети хором и обхватили колени воспитательницы.

После того, как детей увели в автобус, Ольга подошла к окну, и проводив детей взглядом, отправилась на кухню, намереваясь прибраться там после завтрака. Цивилизация ещё не дошла до этих уголков Марса. Роскошью считалось иметь запрограммированную кухню, и даже посуда была не одноразовой.

Минут через пять из прихожей донёсся неясный шум и движение. Ольга оглянулась, и чашка выпала у неё из рук. Перед ней, с надменной улыбкой стоял Аристокл Виндеконд. Облокотившись о косяк, он всем своим видом показывал усталость и торжество. Позади него маячили фигуры двух охранников. Казалось, он был спокоен.

– Так, так, и это моя жена.

Уже от этих слов у Ольги перехватило дыхание. Она почувствовала такой страх, что не могла сдвинуться с места. Пройдя на кухню, он спокойно поднял с пола чашку и поставил её на стол, не забывая при этом разглядывать её со всех сторон.

– Ну, что ж, из всего можно извлечь выгоду.

Обойдя её, он остановился напротив. Лицо его окаменело, а глаза загорелись ненавистью. Ольга не могла отвести глаз, такова была сила его взгляда.

– Продажная тварь! – процедил он, будто хлестнул по лицу и отошёл в сторону. Те, двое, как по команде подхватили Ольгу под руки, и повели к выходу.

Вся площадка перед домом была заставлена правительственными и полицейскими автолётами. Кругом толпился народ, который ещё минуту назад спешил на работу. Только у самого дома, где чинно стояли люди в униформе, никого из гражданских не было. Ольга огляделась, будто ища помощи, но ситуация была более, чем безнадёжна.

Её приковали к задней стенке автолёта, окна, которого были завуалированы. Аристокл неуклюже приткнулся у выхода, рядом с ним появился Вен. В относительной дали друг от друга, они с Веном многозначительно переглянулись. Аристокл же, не сводя с неё давящего взгляда, чётко отдавал команды по видеофону.

– Найдите её детей! Без них я не уеду отсюда.

– Я знаю, кто нам поможет, – проговорил Вен, – и вызвал Фарбуса.

– Фарбус, дети Ольги, где они?

– Я не могу проследить за каждым жителем города отдельно, – раздался спокойный голос Фарбуса.

– Сдаётся мне, что о детях Ольги вы точно знаете! – прокричал Аристокл голограмме Фарбуса.

– Возможно, они на лечении южного округа. Не знаю.

– Ну, так узнайте, Фарбус, – спокойно сказал Вен и выключил связь.

– У кого ты спрашиваешь? Ты, ненормальный? Чем дальше он тебя пошлёт, тем больше вероятность, что детишки именно здесь. Так ведь? – он вновь сверлил глазами Ольгу.

Ничего не соображая, Ольга, нахмурив лоб, продолжала молчать.

– Я же говорил, что они заодно!

Аристокл вскочил на ноги, но Вен посадил его на место.

– Гадина! – крикнул он тогда, придерживаемый Веном.

– Прекрати истерику, Аристокл! – резко осадил его Вен.

Ольга опустила глаза, а Аристокл вновь взялся за фон.

– Гарднер, останешься здесь моим полномочным представителем.

– Слушаюсь, господин Архиват.

– Выбери себе команду и приставь ко всем помощникам Эриконда. Я должен знать каждый его шаг.

Автолёт приземлился на площадке, перед домом Мэрии. Аристокл вышел наружу, оставив Вена и одного из охранников. Ольга пыталась что-то спросить у Вена, но её язык не двигался, казалось, она разучилась говорить. Так и не дождавшись вопроса от Ольги, Вен заговорил сам.

– Случайно, он увидел тебя по Инфо. Досталось всем, и мне в том числе. Ты должна понять, если мы не найдём детей, тебе придётся туго.

– Я мать, – наконец, хрипло проговорила Ольга, – я готова ко всему.

– Да, незадача, – протянул Вен, – ну, что ж, я постараюсь немного смягчить твою участь.

– Спасибо, Вен.

Минут через пять вошёл Аристокл

– Поехали в детский сад, – приказал он водителю.

Сердце Ольги оборвалось.

Они съездили в надземный детский сад, потом проверили подземку, но детей Ольги нигде не оказалось.

– Ну, хорошо, проверьте санаторий южного округа, – нервно проговорил Аристокл кому-то по ви-фону.

Ольга старалась не смотреть в его сторону, чтобы не нарываться на комплименты, хотя, они продолжали сыпаться.

– Она ещё издевается надо мной, – шептал он, злобно, – ну ничего, дома разберёмся.

* * *

Автолёты эскортом прибыли в аэропорт и, не останавливаясь, въехали внутрь подготовленного для них скоростного Атона. Уже через час Ольга находилась во дворце «Прогресс», в розово-красном зале под символическим названием «Стон».

Как и во многих других залах, здесь имеются примыкающие к нему помещения. В одном из них и поместили Ольгу. В ней не было окон, но обстановка настраивала на отдых. Вдоль противоположных друг другу стен, располагались диваны, драпированные красным бархатом, ножки и подлокотники диванов были исполнены под тёмно-коричневое дерево. Стены занавешены бордовыми, плюшевыми портьерами, отороченными жёлтыми, тяжёлыми кистями. Сверху нависал матовый, с круглыми отверстиями светящийся потолок. Напротив входной двери, у противоположной стены, ютился выдвижной столик, который дополнял сходство с купе марсохода. На месте, где должно находиться окно, висели два кинжала. Красота их рукояток была очевидной, поэтому они присутствовали здесь, как сувениры, зафиксированные на стене крест накрест. Ольге было не до красоты. Тяжело вздохнув, она села за столик и уткнувшись головой в руки, затихла в тяжёлом ожидании.

В Архиноне стояла глубокая ночь, поэтому Аристокл пришёл лишь утром. По его виду она поняла, что детей он так и не нашёл. Молодцы люди Фарбуса. Сработали оперативно. Значит, на этом можно будет как-то сыграть. Однозначно, Аристокл разительно изменился. Навряд ли теперь к нему применимы чувства сострадания и жалости. Нет больше и следа, от того, горем убитого, немного навеянного романтичностью вдовца. Теперь, это уверенный в своей силе и власти холодный и жестокий повелитель душ, в придачу заряженный энергией мести. Сидя здесь, одна она пыталась настроить себя путём аутотренинга, и всё же ей понадобится большая сила воли, чтобы противостоять его гнетущему влиянию.

– Итак, – проговорил он, усаживаясь напротив её. Его руки, сложенные в замок, покоились на столике, – Мы здесь одни, времени у нас достаточно, для того, чтобы решить несколько, касающихся нас двоих вопросов.

– Очень романтично, – Ольга даже слегка улыбнулась, скорее для себя, что бы включить своё волевое подсознание, – не хватает только свечей, – добавила она совсем легко, ища слабинку в его взгляде. Однако…

– Говорить буду я, – сдержанно сказал он, не меняясь в лице, – Итак, ты осмелилась влезть в мою жизнь и перевернуть в ней всё вверх дном, нарушив тем самым мои сокровенные планы. Вдобавок, ты ввязалась в антигосударственную деятельность, задета честь Архивата, ты опустилась до предательства. Ты должна ответить за это!

– Если ты говоришь об Итеи, то, по-моему, я всё сделала правильно.

– Ты убийца!

– Не думаю. Разум Итеи пребывал в агонии, и ты сам был бы рад сделать это, но твоя рука не поднималась. Я лишь избавила тебя от этой миссии. У тебя же, должно быть, хоть малейшее чувство благодарности ко мне.

Аристокл, наконец, взбесился.

– Не твоё дело судить о моих чувствах!

И сейчас Ольга не поддалась его натиску.

– Так, как я должна ответить за сей гуманный поступок? – спокойно спросила она, и Аристоклу пришлось немного сбавить тон.

– Ты можешь сейчас злорадствовать по поводу того, что я бессилен изменить содеянное тобой. Но твоя спесь ничто, по сравнению с тем, что тебе уготовано.

– И что?

– Ты, правда не знаешь, что такое тюрьма на Марсе?

– Каков правитель, таковы и тюрьмы, – проговорила она упрямо.

– Правильно соображаешь. Так вот, я многое мог бы и дальше терпеть от тебя, но всему приходит предел. С самого начала ты знала, на что шла. Теперь у меня есть наследник, этот факт ты скрыла от меня, но сейчас, когда я об этом знаю, между нами закончились последние обязательства. Я повторяю, я бы мог и дальше терпеть твоё существование в качестве моей жены, но последние события вынуждают меня сделать последний шаг– это развод. Ты недостойна, быть женой Архивата! Подозреваю, ты будешь даже рада такой развязке, но эта радость преждевременна. Лишение свободы является следствием из того, что, виновата в разводе ты! И это ещё не всё. Ты будешь лишена родительских прав.

– А достоин ли ты этих прав? Ведь ты не знаешь даже, как выглядят твои дети.

– Это естественно, – усмехнулся он, – ведь ты увезла их от меня. Мог ли я их видеть?

– Что? Да есть тысячи свидетелей, того, что жили мы в отдельных местах, и свою дочь ты сам не желал видеть. А главное, я могу точно доказать, что наш брак был фиктивным, а значит, скорее ты достоин лишения свободы, нежели я.

Он вновь усмехнулся.

– Ты не на Земле, детка. Ни один Марсианин не рискнёт поставить свою подпись против меня. И не думай, что сможешь сыграть на детях, ты уже потеряла их. Придёт черёд, и Эриконд ответит за то, что спрятал моих детей, уже по закону.

Он замолчал, и Ольга вставила:

– Советую тебе не ссориться с Эрикондами

– Вот, ещё! – рассмеялся он в ответ.

– Смейся, за ними большая сила. Это я тебе точно могу сказать. Я знаю, что говорю. И потом, подумай, эти Фракки всё равно допекут тебя, помяни моё слово, вот тогда тебе придётся обратить свой взор на Эрикондов.

Аристокл, прищурившись, изучал её, сосредоточенно вглядываясь в её лицо.

– Я приму это к сведению, – сказал он медленно, как-то странно меняясь в лице, и вовсе шёпотом добавил:– спасибо за совет.

Ольга насторожилась, увидев слабую таинственную улыбку, но поразмышлять уже не успела. Он вдруг осторожно взял её руку, и она почувствовала, как тепло его руки постепенно перебирается к её сердцу и растекается по всему телу. Медленно поднявшись с места и не выпуская её руки, он подошёл к ней и легонько понудил встать её. Этот взгляд она уже видела однажды, как и в прошлый раз, сердце выдавало бешеные ритмы. Аристокл с силой прижал её к себе и поцеловал так крепко, что Ольга потеряла всякое над собой управление. Её душа пребывала в пространном замешательстве, её ум отказывался искать, хоть какую-то логику в его действиях. Дальнейшее произошло слишком быстро. Деловая настойчивость Аристокла полностью подавляла её слабое сопротивление. Инстинктивно тело сопротивлялось, но сознание полностью растворилось в нём. Она даже не замечала его открытую грубость. Ещё бы, за много лет ожиданий и безнадёжных исканий, он был первым, единственным и желанным. Но суровая действительность вернулась к ней в виде сухих слов:

– А, теперь, ты сможешь, абсолютно точно доказать, что наш брак был фиктивным?

Постепенно комната обрела свою форму, и Ольга вновь увидела пред собой Аристокла, наглухо застёгивающего молнию на своей груди. Ольга машинально запахнула свою блузку. Краска стыда незамедлительно залила её бледное лицо. Постепенно шок отходил на задний план, она вдруг ясно вспомнила, насколько он, да и все марсиане могут быть артистичными. Но такого "профи" она ни как не ожидала. В голове зияла пустота, ей нечем было ответить. Он же резко встал, поправил причёску и спокойно вышел из комнаты.

Что это было? Она всё ещё не могла поверить тому, что произошло. Много она могла ещё вынести от него, лишь бы быть причастной к его судьбе. Да, именно так. Настало время признаться себе прямо, что ей нравилось такое положение вещей, да это отвратительно, но такого унижения ей ещё ни разу не приходилось испытывать. Говорят, любовь зла, но не настолько же? Этому должен наступить конец.

Он вернулся через пол часа, но не один. С ним был человек в униформе служащего. В его руках Ольга увидела их свадебный шар. В нём отражались двое – она и Аристокл.

– Этот человек имеет государственные полномочия по заключению и расторжению брака, – официально произнёс Аристокл и Ольга, оторвав взгляд от шара, повернулась к номенклатурному работнику. Именно он в тот памятный день регистрации беседовал с Ольгой. На этот раз на его лице не было ни намёка на мимику, казалось, это был робот. Всю церемонию она не сводила глаз с его губ, странно двигающихся отдельно от остального лица. За этим занятием она прослушала все слова, не вникая в их смысл, машинально ответив на некоторые вопросы. Потом он, как факир, вставил в отверстие шара какой-то блестящий стержень, погасив тем самым, изображение внутри шара. Далее, она проводила этих, двоих долгим взглядом до двери.

Наверное, в Архиноне уже был полдень, потому что Ольга услыхала звук работающей портативной кухни, и через несколько минут на её столе появился обед. Но тошнота не давала притронуться к нему. Долго она гипнотизировала его, пока он вновь не убрался внутрь стены.

К вечеру её дверь вновь отворилась, и в комнату вошли двое охранников.

– Ну, что детка, – развязно проговорил один из них.

Почувствовав неладное, она резко вскочила на ноги и замерла.

– Теперь ты никто здесь, а знаешь, как у нас с преступниками?

– Не подходите, – шёпотом произнесла она.

– Успокойся, тебе понравится, – сказал второй и стал приближаться к ней.

Молниеносно Ольга схватила со стены один из кинжалов и прижала остриём к своему животу.

– Если только на шаг вы подойдёте, я убью себя.

– Да? Ну вот, я иду.

Он шагнул. На животе Ольги обозначилось кровавое пятно.

– Стой, Джо, пойдём отсюда. Это не входило в планы босса. Нам влетит

– Да, что она, ненормальная что ли?

– Похоже на то. Представляешь, сколько будет шума, когда узнают, что она мёртвая? Чего доброго, подумают на нас.

– Ты прав, а жаль. Такая женщина, – расстроился Джо.

Всё это время Ольга так и стояла, истекая кровью. Физической боли она не чувствовала, её разрывала душевная, нестерпимая боль. Лишь только охранники вышли из комнаты, кинжал выпал из её рук, и, зажав рану, она упала на диван. Не ожидала она такого от себя, а может, не думала, что кинжал окажется таким острым. Так и не вздремнув даже минуты, Ольга дожила до утра. Её рана начала затягиваться, она была очевидной, но неглубокой. Сразу после предложенного и невостребованного завтрака, к ней опять пожаловала охрана. Ольга вновь схватилась за кинжал.

– Подожди, ненормальная, нам приказано увести тебя.

– Только подойди, – услышали они в ответ.

Ничего не поделав, охранники вышли из комнаты, но уже через некоторое время они вернулись во главе с Аристоклом. Стремительно пройдя к ней, Аристокл попытался отнять у неё кинжал, но она держала его так крепко, что её рука побелела от напряжения.

– Отдай, – тихо проговорил он, не глядя на неё. Она же ловила момент встречи с его убегающим взглядом.

Что ещё ей нужно от него? И вдруг её сознание прояснилось, так ярко, как никогда. Чётко она вспомнила, что эта ситуация когда-то с ней уже происходила в её жизни. Нет, это не де-жа-вю, а что-то конкретное, и обратное тому, что происходит сейчас. Это он, Аристокл, ради неё был готов на что угодно, она же, напротив, не могла не видеть, не слышать о нём, не дышать с ним одним воздухом. Её ненависть и отвращение к этому человеку была понятной и очевидной. Все те чувства, пережитые в прошлом, оказались надуманными и неестественными, как будто по приказу, тогда, их просто не было! Неужели она раньше не понимала этого? От этих сумасшедших мыслей ей сделалось до безумия смешно, и, вернувшись мысленно сюда в эту комнату из воображаемого будущего, она со злорадством произнесла:

– Ты даже не представляешь, как ты об этом будешь жалеть.

Она выпустила нож, и он оказался в руках у Аристокла.

– Что здесь происходит? – раздался голос Вена за спиной Аристокла.

Увидев окровавленную одежду Ольги, он испуганно уставился сначала на Ольгу, потом медленно перевёл взгляд на, удаляющего из комнаты Аристокла.

– Постой! – крикнул Вен ему вслед и ухватил его за рукав.

Надо было это видеть, как Аристокл отводил взгляд от Вена.

– Что тут произошло? Кто-нибудь ответит мне? И как попали сюда эти кинжалы? – повысил он голос, сверля глазами его затылок.

– Не трогайте меня! – вымученно произнёс Аристокл и, вырвавшись из рук Вена, с силой бросил кинжал под стол.

Так и не удосужив Вена вниманием, он выбежал из комнаты. Его охранники всё ещё стояли здесь, переминаясь с ноги на ногу и не зная, что делать. Весь гнев Вена переключился на них.

– Ну? – крикнул Вен, и те даже присели от его взгляда, – а, ну-ка вон отсюда!

Их поспешность немного успокоила Ольгу. Усмехнувшись, она произнесла:

– Они здесь ни при чём. Они просто исполняли приказ.

– Какой ещё приказ?

– Какая теперь разница. Он хотел посчитаться за смерть Итеи. По его расчёту, я просто должна была покончить с собой.

– При чём здесь Итея, Ольга? О каком приказе идёт речь? И что здесь всё-таки произошло?

– Господи, за что ты меня наказываешь? – Ольга вдруг всхлипнула и в бессилии повалилась на диван. Стоило, хоть кому-то пожалеть её, слабость начинала брать власть в свои руки.

Опустившись с ней рядом, Вен положил руку на её плечо

– Не плачь, не всё ещё потеряно.

Через несколько минут Вен вызвал дворцового врача, который, осмотрев Ольгину рану, обработал её и сделал перевязку. Ей принесли кое-какую одежду и уже через час, Ольга выехала за пределы дворца "Прогресс".Оказывается, Ольга была не из тех женщин, что терпят боль без слёз, они текли и текли, а может, это сказалась слабость от потери крови, голода и бессонных ночей.

* * *

Ужасающие истории о тюрьмах Марса настраивали Ольгу на самое худшее. И не зря. Находящиеся под землёй многоэтажные ярусы клеток, в которых содержали заключённых, словно зверей, их вид вызвал у неё чувство ужаса и отвращения. Пока её вели по лабиринту различных переходов, с указателями номеров, с дежурившими на каждом углу охранниками, ей кратко объясняли общее положение для всех заключённых. В голове у Ольги закрепились не сами правила, а условия содержания. Заключённые находятся в своих клетках постоянно. Дверь клетки открывается только в одном случае – окончание срока заключения. Вместо прогулки открываются дополнительные вентиляционные каналы и воздух, чаще всего просто перегоняют из угла в угол, создавая прохладный ветер, одновременно забирая тяжёлый запах. Еда подаётся прямо в клетки. Решётки расположены только с одной стороны, для обзора дежурными. Продвигаясь между клетками, Ольга шарахалась от диких взглядов постояльцев. К её удивлению, дежурный привёл Ольгу в помещение, не имеющее решёток. Ей объяснили, что это камера– изолятор. Завтра утром её переведут в общую камеру, то есть в одну из клеток. Ей дадут постоянный номер, а на запястье наденут идентификационный браслет. «Теперь я понимаю, почему люди здесь сходят с ума, – подумала Ольга, входя в камеру». Её камера оказалась не лучше тех клеток. Здесь, похоже, вообще не вентилировали, вдобавок было довольно таки прохладно. Стены лоснились от влаги, к постели она боялась даже прикоснуться, а не то чтобы лечь. Вечером её неизбежно стало клонить ко сну. Облокотившись на столик и прикрыв глаза, она тяжело вздохнула.