Текст книги "Сад чёрной розы (СИ)"

Автор книги: Наталья Неткачева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)

Диалог продолжился на повышенных тонах, затем голоса начали приближаться.

– М…мне н…надо в в… ванную, – с трудом выговаривая слова, выдавила Дина где-то в коридоре.

– Я тебя туда и веду. Только там уж, пожалуйста, сама, – Алан с трудом сдерживал раздражение.

Вспомнилась его фраза «не люблю пьяных женщин», а тут такая «весёлая» ночь, плавно перетёкшая в аналогичное утро.

Хлопнула дверь ванной, раздался звук льющейся воды. Алан со страдальческим видом заглянул ко мне.

– Злата, когда твой отвар уже подействует?

– Всё так плохо?

Он закатил глаза.

– Женские истерики, да ещё с похмелья – не мой конёк.

– Скоро, минут через двадцать.

Войнич тяжело вздохнул:

– Ладно, потерплю. Сегодня приедет Эд. Кажется, он что-то нашёл.

– Что именно?

– Не говорит, хочет сначала с тобой пообщаться.

Это заинтересовало. Однако надежда предпочла пока скромно подождать в стороне. Слишком уж часто в последнее время мы разочаровывались в очередных зацепках.

Дина долго не появлялась, но сдавленные ругательства, слегка приглушённые шумом воды, свидетельствовали, что беспокоиться не о чем. Когда снова хлопнула дверь, её ворчание прозвучало уже более членораздельно и бодро:

– Как же мне хреново! И горячая вода закончилась!

Алан с ещё более тяжким вздохом вернулся к «гостье».

– Отключили. Здесь такое периодически случается.

– Где здесь? Что это за жуткое место?

– Моя квартира.

– Это?! – в голос уже немного пришедшей в себя девушки просочился яд. – Я слышала, что дела у тебя идут не важно, но чтобы настолько?!

– Дина, я очень занят! Давай-ка, приводи себя в порядок и уезжай. Такси я вызову!

– Нет, мне плохо, – возмущённо протянула девушка, – дай хоть отлежаться. Сам же меня сюда привёз!

– Потому что ты не в состоянии была даже адрес назвать! С каких пор ты превратилась в законченную алкоголичку?!

– Я не акло… алко… сам такой! У меня личная трагедия!

Она не преувеличивала. Вспомнились обрывочные картинки из недавних воспоминаний девушки. Её последний возлюбленный, оплачивающий счета за квартиру и периодически балующий дорогими подарками, вчера вечером в том самом клубе объявил, что нашёл другую и им больше не по пути. Собственно, поэтому она искала истину в вине и других, гораздо более крепких напитках.

– И долго ты отлёживаться собираешься?

– А тебе места жалко? Мне, может, вообще идти некуда!

– Да ладно! А где же твой лохматый возлюбленный, которого ты в мою квартиру таскала?! – не удержался от мстительного замечания Войнич.

Неужели до сих пор ревнует? Эта мысль неприятно кольнула.

– Бросил. Все вы, мужики, одинаковые, – обижено проворчала Дина.

– На себя посмотри! Тоже мне, сама порядочность!

– Не кричи, голова раскалывается!

Я взглянула на часы и решила вмешаться. Эти разборки могли затянуться надолго, у нас просто нет на них времени. Вышла из своего укрытия, улыбнулась оторопевшей девушке и сказала:

– Действительно, Алан, перестань шуметь. Нашей гостье и так плохо. Может, кофе?

Дина болезненно скривилась. Даже сейчас бледная, непричёсанная, с плохо смытым макияжем она смотрелась эффектно и казалась хрупкой избалованной принцессой, а не перепившей накануне охотницей за спонсорами.

– Я тебя помню, – с неприязнью сообщила она и возмущённо накинулась на Алана с обвинением: – Я была права – ты всё-таки с ней! И ещё смеешь меня в чём-то упрекать! Лицемер!

– Ох, пожалуйста, думай, что хочешь! – устало отмахнулся спортсмен. – Вижу, тебе уже лучше. Я вызываю такси, отлежишься дома.

Он достал из кармана телефон. Её возмущение мгновенно сменилось растерянностью.

– Хотя бы денег дай, мне даже за квартиру заплатить нечем! – жалобно заканючила Дина, не обращая на меня внимания.

– Ничего, найдёшь очередного состоятельного болвана вроде меня. Тебе не привыкать, – сухо возразил Алан, набирая номер.

Девушка разозлилась.

– Ну уж нет! Только не вроде тебя! С таким, как ты жить невозможно! Она, – Дина небрежно кивнула в мою сторону, – тоже скоро сбежит или уйдёт к другому, вот увидишь! Ты же робот, а не человек – одна работа на уме! Торчишь там круглосуточно, даже секс и тот по расписанию! Я не говорю уже о подвигах, вроде романтических сюрпризов и элементарных букетов!

– Что-то я не замечал за тобой тяги к «элементарным букетам» и романтике! Ты всё больше ювелирными изделиями интересовалась, – напомнил покрасневший спортсмен.

А я почувствовала себя неловко, словно при чужой семейной сцене присутствовала. Нужно было уйти, когда она плескалась в ванной.

– Ты вообще ничего не замечал! Только командовал: этого не делай, туда не ходи, как будто я марионетка, а не живой человек! Да, все мои счета ты оплачивал безоговорочно, за это спасибо, но больше не за что!

– Как будто тебя интересовало что-то кроме финансовой выгоды! – сконфуженно проворчал Алан. Он бросил в мою сторону виноватый взгляд и сдался: – Ладно, Дина, я дам тебе денег. Только, ради бога, собирайся уже и уезжай! У меня нет времени выяснять отношения!

– Вернее, у тебя нет времени на отношения, – буркнула девушка и одарила меня высокомерным взглядом: – Перешёл на простушек? Думаешь, им внимание не нужно? Что ж, возможно эта продержится дольше других. Она, похоже, совсем не притязательна.

Я никогда не ввязывалась в бессмысленные споры, тем более с людьми, страдающими похмельем. Но тут вдруг не удержалась. Подошла к смущённому её обвинениями Алану, взяла его по руку и с милой улыбкой сообщила:

– Лично мне его внимания более чем достаточно (это ведь правда – 10 лет жизни посвятил моим поискам, да и сейчас никуда одну не отпускает). Так может быть, дело в тебе? Видишь ли, Дина, на подвиги, как и на секс не по расписанию, нужно вдохновлять.

Она презрительно фыркнула, смерила нас немного мутным уничтожающим взглядом и, периодически спотыкаясь, скрылась в гостиной. Мы остались одни. Алан громко выдохнул и ненавязчиво отстранился.

– Пойду, отправлю её, – сказал он, не поднимая взгляд от пола.

Щёки спортсмена по-прежнему пылали. Сейчас даже сильнее. Упс, кажется, я перестаралась.

– Извини, не нужно было этого говорить, – ну вот, теперь и сама чувствовала себя неловко. Глупая ситуация, кто за язык тянул?

– Ничего… эм… спасибо за поддержку, я… быстро, – он мазнул по мне странным взглядом и поспешил вслед за Диной.

Отправить её домой удалось только через час, а после обеда появился Эд.

Бабушка не обрадовалась ещё одному человек, знающему нашу тайну. Но прохладная встреча детектива нисколько не смутила. Он привычно лучился дружелюбием, не обращая внимания на её холодность и недоверчивые взгляды.

Мы вчетвером расположились в нашей гостиной. Не терпелось узнать какие у него новости. Алан не выдержал первым:

– Рассказывай, что нашёл! Вышел на преступника?

– Нет. Проверил родственников жертв, насколько это было возможно – ничего. А выяснить, кто из приезжих болен астмой – проблематично. Многие живут здесь не больше месяца и в местную больницу просто не обращались. Но у нас появился шанс вычислить третью жертву.

– Каким образом?

– Я проанализировал последние сообщения человека, выдавшего себя за ОРКа. Слов в них много, а смысл один: зло передаётся через гены, потомки преступников – обязательно становятся преступниками.

– Это мы и так поняли, – нетерпеливо встрял Войнич. – При чём здесь жертвы?

– Тебя не учили, не перебивать старших? – Эд недовольно покачал головой. – Биография обеих погибших девушек укладываются в это утверждение. Анна – потомственная наркоманка. Её отец тоже баловался наркотиками и однажды ради дозы убил продавщицу в ларьке. Отец Полины – сутенёр, неоднократно привлекался за жестокое избиение женщин. В двух случаях оно закончилось летальным исходом. Он до сих пор сидит. Следовательно, следующую жертву нужно искать по трём параметрам: имя – Мария, криминальная наследственность и… визит к Злате.

Он выразительно посмотрел на меня. Вопрос озвучивать не требовалось, вот только ответа я, увы, не знала. Лишь руками развела:

– Смогла вспомнить только двух девушек, представившихся таким именем, но я никогда их раньше не видела. И потом, паспорта я не проверяю – они могли солгать.

– Злата, у вас бывает много посетителей?

– Не слишком. Я ведь не гадаю и не работаю с фотографиями, 5–6 человек в неделю, не больше.

Люди продолжали приходить до сих пор. Звонили в дверь, просили о помощи. Приходилось им отказывать.

– Вы всех помните в лицо? Сможете узнать свою посетительницу?

– Думаю, да.

– Хорошо, я провёл небольшое расследование и нашёл трёх подходящих по двум первым пунктам женщин. Осталось выяснить были ли они у вас. Мария Чистикова – дочь карточного шулера, Мария Василенко – её родители промышляли воровством, и Мария Репина, выросшая в детском доме. Её, совсем крохотную, нашли на свалке – родная мамаша постаралась. Со вторым ребёнком поступила также, он не выжил, женщину приговорили к восьми годам колонии строгого режима.

Войнич резко выдохнул, наверное, хотел выругаться, но сдержался, позволив себе лишь возмутиться:

– Она что, сумасшедшая?! Зачем тогда было их вообще рожать?!

Эд пожал плечами, копаясь в своей папке.

– Не знаю. Может, наш Игрок в чём-то прав и наследственность играет некую роль, потому что эта Маша теперь поступает почти также как мать. Нет, на мусорках она детей не оставляет, но в роддоме сразу пишет отказные. Кажется, их у неё уже четверо. У меня где-то тут есть фотографии первых двух девушек – нашёл в соцсетях. Сейчас покажу.

В этом уже не было необходимости – меня интересовала третья женщина.

– Не стоит. Я поняла о ком речь, просто не знала, что её зовут Машей.

– Кукушка! – всплеснула руками до сих пор хранившая молчание бабушка. – Так её здесь называют. Она была у тебя, помнишь? Я её ещё тогда выгоняла. Заявилась пьяная, едва на ногах держалась, скандал устроила!

– Помню, конечно. Уверяла, что на неё соседи порчу насылают, а когда я предложила алкоголизм полечить, чуть с кулаками не набросилась.

– Когда это было? – заинтересовался Эд.

– Перед Новым годом.

– Отлично! Постараюсь её найти, адрес у меня есть.

Эдуард бодро поднялся из кресла и погрозил пальцем вскочившему следом Войничу:

– Даже не думай! Эту женщину ночью, возможно, убьют. Никому из вас даже рядом с её домом появляться нельзя. Сиди здесь. Я сам справлюсь!

– Это будет непросто, она ведь дома практически не живёт, всё по барам да притонам слоняется, – вздохнула бабушка.

Детектив повторил, что справится, загадочно сославшись на какие-то свои методы, и ушёл.

Вернулся он поздним вечером, мрачный и расстроенный. Выяснилось, что несколько дней назад Кукушка попала в терапевтическое отделение местной поликлиники с острым панкреатитом. А сегодня, по словам соседки по палате, перед ужином вышла во двор якобы подышать свежим воздухом и не вернулась.

– В отделении решили, что она просто сбежала (такое раньше случалось). Не стали бить тревогу, – нахмурившись, подытожил Эд.

– Может, так и было? – робко предположила бабушка.

Детектив решительно отмёл эту версию:

– Не может. Та же соседка буквально час назад нашла на её постели чёрную розу!

Глава 25

Ожидание выматывало физически, высасывало последние крупицы надежды, но ничего другого не оставалось. Эд отправился курировать парк, категорически запретив нам и особенно Войничу выходить из дома. Тот, как ни странно, согласился без споров и возражений. Правда, после ему пришлось выдержать серьёзную перепалку с бабушкой. Она не позволяла спортсмену оставаться у нас на ночь, Алан стоял на своём.

– У нас даже лишнего места нет! Где ты спать будешь? В прихожей, на коврике? – сердилась родственница.

– Я не собираюсь спать, посижу в кресле, – спокойно возразил Алан. – Не спорьте, Василиса Аркадьевна, так будет лучше – нам предстоит беспокойная ночь. Я всё равно никуда не уйду, даже если коврик – единственная альтернатива!

– Почему? Боишься спать в одиночестве? – съязвила недовольная, но уже почти сдавшаяся бабушка.

– Боюсь, что один псих ворвётся сюда среди ночи, а меня не будет, и его никто не остановит, – тихо ответил он, глядя на меня.

В глазах – тревога, беспокойство и что-то неуловимое, ускользающее, заставляющее сердце непривычно частить.

Я отвела взгляд первой. Подошла к бабушке, и, взяв под руку, попыталась разрядить обстановку:

– Так будет лучше, к тому же нам всем нужно позаботиться об алиби. Мы с тобой ляжем в спальне, Алан – на диване. Места достаточно.

– А пока будем дружно играть в карты втроём, да? – недовольно проворчала родственница, но возражать перестала.

В карты играть мы, разумеется, не стали. Включили телевизор в гостиной. Впрочем, сосредоточиться на просмотре телепередач никому не удалось. Все разговоры неизменно сводились к недавним событиям.

Поскольку Кукушке помочь не могли, строили предположения относительно личности убийцы. Заново перебирали родственников жертв и моих, недовольных результатами лечения пациентов. Как и прежде, все рассуждения заходили в тупик.

– Помнишь, ты говорила, для Игрока эти убийства – что-то очень личное. Может, у него действительно претензии именно к тебе, а не к твоему отцу? – нерешительно предположил Алан.

– Какие претензии? Как к целителю? Мы это уже обсудили.

Войнич покосился на сидящую неподалёку бабушку и смущённо возразил:

– Нет. Я имел в виду…эм… личную жизнь. Вдруг какой-то мужчина на тебя обиделся, ну, в прошлом и решил отомстить?

Бабушка пренебрежительно хмыкнула:

– Какая глупость!

Она тяжело поднялась и направилась в спальню, бросив через плечо:

– Уже поздно. Завтра намечается тяжёлый день, нужно попробовать выспаться. Злата, не задерживайся!

– Почему глупость? – дождавшись, когда за ней закроется дверь, настойчиво уточнил спортсмен.

– Потому что у меня нет личной жизни – только общественная.

Он не поверил.

– Сейчас нет, но может быть раньше… Нет? – серые глаза переполняли удивление и сомнения. – Но… почему?

Я откинулась на спинку дивана. Отвечать не хотелось. Почему-то очевидные вещи объяснять всегда сложнее затейливых головоломок.

– Когда мои ровесники только назначали друг другу первые свидания, я уже знала об отношениях мужчин и женщин практически всё. Я лечила самые разные последствия таких отношений – от венерических болезней до психологических травм, полученных в результате изнасилования. Почти все ситуации приходилось пропускать через себя. – От нахлынувших воспоминаний меня передёрнуло. – Так что на романтику как-то не тянуло. К тому же встречаться с человеком, который даже имени моего настоящего не знает – это тупик. Да и мужчины проявляли интерес до определённого момента: пока не выяснялось, что я при желании могу прочесть все их мысли, узнать все секреты. Кто бы такое выдержал?

– Изнасилование? – повторил потрясённый Алан. – Но ведь это ужасно! Куда твоя бабушка смотрела? Почему позволяла? Так она тебя защищает?!

– Тихо! – я приложила палец к губам. – Я ей не всё рассказывала. Меня устраивает такая жизнь. Когда исцеляешь чужие тела и эмоции, на собственные чувства уже нет ни сил, ни времени.

Спортсмен всё ещё пребывал в глубоком шоке, от его сочувствующего взгляда стало не по себе.

– Ужасно, – повторил он. – Это ведь не жизнь!

– Жизнь – она разная. Не надо меня жалеть. Я одинока не более чем ты, когда был с Диной и множество других людей, живущих под одной крышей, но разделённых обидами и недомолвками. Рядом – не значит вместе. У меня, по крайней мере, всегда была бабушка, а раньше ещё и Солана – сибирская знахарка и просто родственная душа. Это она научила меня тому, что умею. В общем, всё нормально, у мужчин ко мне претензий быть не должно. – Неловкий получился разговор, нескладный. Пора его заканчивать. – Поздно уже. Пойду, пока бабушка нас не разогнала. Постельное бельё возьмёшь в нижнем ящике комода.

Он молча кивнул. Пока шла в сторону спальни, чувствовала спиной его взгляд.

– Злата, – тихо позвал Войнич, когда остановилась у двери.

– Да?

– Я знаю твоё имя, и я бы выдержал, наверное… – сказал он так тихо, что не сразу поняла, о чём речь.

– Что?

– Ничего. Спокойной ночи, постарайся уснуть, – он покраснел и поспешно отвернулся.

Никакой спокойной ночи, разумеется, не ожидалось – не те обстоятельства. Но, несмотря ни на что, в темноту своей спальни я вошла с совершенно нелогичной улыбкой.

* * *

Ночь, казалось, длилась бесконечно. Я долго лежала без сна, прислушиваясь к звукам в соседней комнате – вдруг Эд позвонит. Но там было тихо, даже телевизор не работал.

Детектив позвонил только утром. Новостей у него не было. Вообще никаких. Ни в центральном парке, ни в парковой зоне у набережной, которые он курировал ночью, трупов не обнаружилось. Эсэмэсок от Игрока в моих входящих тоже не нашлось. Зато на дисплее высветилось восемь пропущенных звонков от Дарины. Я оставила мобильник на кухне в беззвучном режиме, и не слышала как она звонила среди ночи.

Десять звонков и одно сообщение: «Мне снова приснился тот сон. Ответь, всё ли в порядке?». Пришлось перезвонить и успокоить. С трудом удалось ответить на поток её вопросов относительно уверенно.

На душе было тревожно. Я всегда относилась к смерти (во всяком случае к своей) философски. История Ларисы Малининой окончательно убедила в том, что её просто нет. Есть круговорот вечной смены судеб и масок. И всё же уйти прямо сейчас и тем более вот так, я была не готова.

К обеду ситуация не изменилась. Эд вернулся уставший и мрачный. Тело Кукушки так и не нашлось. Мы не знали что думать.

– Ты хоть что-нибудь слышал? – расспрашивал расстроенный Алан.

– В парке нет. Только звук отъезжающего авто, но там рядом дорога – машины всю ночь ездят. В больнице Марию тоже больше не видели. Возможно, её нашли где-то в другом месте. Задействуй своего полицейского, пусть выяснит, нет ли такой информации в утренних сводках.

Я не видела в этом смыла.

– Скорее всего, нет, иначе полиция нас бы уже навестила.

Так ведь было в двух предыдущих случаях.

Странная сложилась ситуация. Если Игрок действительно копирует убийства отца, женщина должна была погибнуть прошлой ночью на скамейке в парке. Этого не произошло. Где же она сейчас?

Войнич всё же позвонил Громову. Тому потребовалось полчаса, чтобы подтвердить мои сомнения – никаких криминальных трупов в сводках Лесогорска не фигурировало. Новости появились только к вечеру – мёртвую женщину выловили из реки. Кукушка была задушена, как и предыдущие жертвы, но никаких ножевых ран и тем более чёрных роз на теле не обнаружили. Естественно, у полиции не было оснований причислить этот труп к серии.

А потом пришла эсэмэска с незнакомого номера, как и раньше без подписи, но в авторстве, к сожалению, сомневаться не приходилось.

«Поздравляю, Марьяна, в этот раз ты меня обошла. Мне надоело играть. Я меняю план. Мы скоро встретимся, обещаю!»

Это послание вызвало в памяти какие-то смутные ассоциации. Мимолётные, неуловимые, тревожные. Увы, я не смогла их отследить.

Бабушка побледнела и крепко вцепилась в мою ладонь, словно боялась отпустить даже на секунду. Алан сжал кулаки и нахмурился.

– Я его всё-таки убью! – в сердцах пообещал спортсмен. – Встретиться он захотел, мразь!

Только Эдуард сохранял спокойствие и хладнокровие.

– Что значит фраза «Ты меня обошла»? – задумчиво повторил он. – Ему кто-то помешал, и он решил, что это сделала Злата?

Мы озадачено переглянулись. Похоже на то.

– Получается, в дело вмешался кто-то третий, – подытожил детектив. – Вот только кто и каким образом?

Глава 26

Я думала роза в больнице всё же вызовет определённые подозрения, однако полиция так и не появилась. Возможно, цветок уже убрали или просто не обратили на него внимания.

Ночь прошла относительно спокойно, утром нас тоже никто не побеспокоил, вот только легче не стало. Все понимали – это затишье перед бурей.

Обещание скорой встречи с Игроком висело Дамокловым мечом. Эд переночевал в квартире Алана и пока не торопился возвращаться в столицу. Он больше не улыбался, не излучал позитив как прежде. Напротив, от детектива, самого сдержанного члена нашего маленького сообщества, теперь веяло тревогой и какой-то обречённостью.

Бабушка бродила по квартире мрачная, ночью практически не спала и больше ни словом, ни жестом не возражала против присутствия Войнича. Сам спортсмен напряжённый и немногословный ходил за мной тенью, будто боялся выпустить из вида даже на минуту. Мой телефон он конфисковал, а городской отключил, рассудив, что Игрок захочет выманить меня из квартиры шантажом и угрозами.

Такая повышенная опека раздражала, а в свете сказанного им вчера, ещё и смущала. Если бы на фоне долговременного стресса мне не изменило привычное чувство юмора, непременно посмеялась бы над фокусами судьбы, превратившей моего врага в верного защитника. А сейчас хотелось лишь одного – чтобы всё поскорее закончилось!

Хотелось вырваться из заточения, вдохнуть холодный, зимний воздух, прогуляться по лесу, покормить птиц на моей любимой поляне, да хотя бы просто в магазин за продуктами выйти. Вместо этого мне запретили даже к окну подходить, а в магазин отправился Эд – холодильник действительно опустел.

Вернулся он ещё более задумчивым и рассказал о странной сцене, которую только что наблюдал у нашего подъезда.

– Женщина с девочкой лет пяти спросила вышедшую из соседнего дома пожилую даму, где живёт целительница Злата, а та отреагировала очень бурно и негативно. Сказала, что Злата – шарлатанка, угробившая её внука, и посоветовала им поскорее уносить ноги. Что это значит? – настойчиво поинтересовался он.

Цепкий взгляд карих глаз захватил в плен, не позволяя солгать и отвести взгляд.

Не самые приятные воспоминания, болезненные, но скрывать и стыдиться мне нечего.

– Из дома напротив? Это Таисия Сергеевна Сидоренко. Она действительно приводила ко мне внука, подозреваю, что втайне от родителей. У него была тяжёлая форма врождённой лимфосаркомы. Я не смогла ничего сделать, никто бы не смог. Некоторые люди с рождения запрограммированы на смерть в раннем возрасте, это был как раз такой случай. Я просто обследовала ребёнка и объяснила, что бессильна ему помочь, а буквально, через пару дней мальчик умер. Не знала, что Таисия винит меня, в лицо она мне таких обвинений не бросала.

Я поёжилась. Неприятное открытие. Что ж, в моей практике такие не редкость.

– Не она ли покупала в прошлый четверг чёрные розы? – заинтересовался детектив. – Помнится, Злата, вы упоминали её фамилию.

– Да, покупала. Думаю, она оставляет их на могиле внука. Всем соседям известно – она каждую неделю посещает кладбище. Ничего подозрительного не вижу.

– Всё равно, нужно проверить, – твёрдо сказал Алан.

Эд кивнул:

– Нужно. Я этим займусь. В какой квартире она живёт? Дом номер шесть, подъезд второй, квартиру не знаю. Только зря это, даже если Таисия винит меня, она не убийца, – устало возразила я.

Не могла представить эту хрупкую пожилую женщину с окровавленным ножом над бездыханным телом.

Эд всё же настоял на проверке и ушёл, велев Алану не сводить с нас глаз и не выпускать из квартиры. Как будто спортсмен нуждался в дополнительных напоминаниях! Я постоянно чувствовала на себе его взгляд – тревожный, задумчивый, растерянный. Такой же был у бабушки.

Почти физически ощущала её страх – страх неотвратимой потери, но успокоить ничем не могла. Вот и сейчас она вышла из спальни со своим мобильником в руке, и меня сразу накрыло сильнейшей волной отчаяния и тоски. Сердце сжалось, как же хотелось хоть немного облегчить её ношу!

– Всё в порядке? Тебе кто-то звонил?

– Афанасий Кириллович, – отмахнулась она, не скрывая раздражения. – Приглашает в среду на какую-то медицинскую конференцию в Москве, где обещают открытие века: лекарство какое-то, я толком не поняла.

– И… ты пойдёшь?

– Нет, конечно! Какие конференции, когда эта тварь где-то совсем рядом с тобой!

Через полчаса в дверь позвонили. Мы с бабушкой синхронно вздрогнули. Алан первым оказался в коридоре и прильнул к глазку.

– Злата, там твоя странная подруга, что книжки про медиумов скупает, – тихо сообщил он.

– Даша? – я не удивилась. В прошлый раз так и не удалось убедить гадалку в нереальности её пугающих сновидений. – Впусти.

– Уверена? Сейчас не время для дружеских визитов.

– Уверена.

– Она знает о том, что происходит?

– В общих чертах. Очень переживает, потому и приехала.

Он неодобрительно покачал головой, но дверь открыл.

Дарина ворвалась стремительно, как порыв ветра, увидела Алана и… резко отшатнулась. Волна её страха неприятно резанула по моим и без того измученным нервным рецепторам.

– Злата! – отыскав меня взглядом, подруга с облегчением выдохнула. Подбежала и обняла, повторяя: – Слава богу, ты в порядке!

– Да, конечно, – я оглянулась на помрачневшую бабушку. – А ты?

– И я, – Даша, проследив за моим взглядом, выдавила кривую улыбку. – Здравствуйте, Василиса Аркадьевна! Извините, что без приглашения. Мне со Златой нужно о личном поговорить.

– Ничего, – устало кивнула бабушка. – Личное – превыше всего. Общайтесь. Пойду прилягу: ночью бессонница мучила. А ты, – она строго посмотрела на Алана, – не мешай и не подслушивай! Сходил бы лучше к себе – побрился, да переоделся. Не стыдно перед девушками в таком виде щеголять?!

Спортсмен нахмурился и проворчал:

– За красотой не гонюсь. А шею какому-нибудь мерзавцу я и в таком виде могу одним движением свернуть!

– Нашёл чем хвастаться! – возмутилась Дарина.

Её паника и неприязнь к чемпиону усиливались. Я не понимала, чем они вызваны и поспешила увести подругу на кухню.

Даша плотно закрыла дверь. Постояла возле неё, прислушиваясь к голосам из коридора (бабушка с Войничем продолжали о чём-то спорить), затем медленно повернулась. Я только теперь заметила, насколько она была бледна. Эмоции девушки невольно передались мне, голос предательски дрогнул:

– Даша, что случилось? Опять плохие сны? – пожалуйста, пусть это будут всего лишь они!

Она неохотно кивнула и произнесла с отчаянием:

– Если бы я могла точно знать, что это просто сны!

– Почему не позвонила?

– Чтобы ты опять сказала – не беспокойся всё в порядке?! Я снова видела тебя мёртвой в какой-то квартире! А ещё видела дату – там на стене висел отрывной календарь – 2 февраля! Вот и приехала сама.

Я вздрогнула, по коже пробежали пронизывающие холодом мурашки страха. Второе февраля – сегодня. Неужели всё действительно закончится вот так, и я не доживу до завтрашнего утра?

– Эм…Ты что-нибудь ещё видела?

– Да, – она быстро оглянулась на дверь, понизив голос до шёпота: – Видела твоего Войнича с пистолетом в руке! Он собирался в тебя выстрелить! Злата, ему нельзя доверять!

– Не может быть! Алан не причинит мне вреда! – в этом я ни на секунду не сомневалась. Просто не могла, не хотела.

– Ты в нём так уверена? – с горечью уточнила Даша. Она эту уверенность явно не разделяла.

– Да. Возможно, сон был символический, но уж точно не вещий!

Я вздохнула с облегчением. Ведь не может же Войнич на самом деле желать моей смерти? Он просто не способен так притворяться! Вчерашнюю нежность, невольно выплеснувшуюся вслед за спонтанным признанием, невозможно сымитировать и разыграть.

– А та женщина, что снилась тебе мёртвой, она жива? – спросила на всякий случай.

Гадалка понемногу успокаивалась.

– Да. На днях видела её в телепередаче «Прямой эфир с доктором Звягинцевым» в качестве участницы. Рассказывала, как однажды от онкологии избавилась. Так что да, жива.

– А раньше у тебя были вещие сны?

Она задумалась.

– Нет, только про Марту.

– Вот видишь! Да и с Мартой всё неоднозначно. Те сны тоже были, скорее, символическими. Зря ты паникуешь, всё наладится.

В последнем я уверенна не была, но Дашу следовало вывести из «зоны повышенной опасности». Не хватало ещё и за неё бояться.

– Ты права, пожалуй, – задумчиво протянула гадалка. – В последнем сне я вообще ту женщину с чёрными розами видела, как и тебя. Переволновалась, наверное.

От очередного упоминание проклятых роз сердце болезненно ёкнуло. Около часа потребовалось на то, чтобы окончательно убедить подругу в отсутствии реальной угрозы моей жизни и уговорить вернуться домой.

В гостиной мы застали Войнича, кстати, побрившегося и переодетого в свежий отглаженный костюм (видимо, бабуля его всё же допекла своими нетонкими намёками) и только что вернувшегося Эда.

В ответ на мой вопросительный взгляд детектив лишь руками развёл – мол, ничего не изменилось: следствие по-прежнему в тупике. Попросила его отвезти Дашу на автостанцию и посадить на автобус. Боялась отпускать подругу без сопровождения – вдруг Игрок решит использовать её в качестве приманки!

Когда они ушли, я осознала, что мы с Аланом впервые с момента возвращения бабушки остались одни. Некстати вспомнились его вчерашние слова, и отступившие было скованность и неловкость, вернулись сторицей. Непривычные ощущения, неприятные. До сих пор я прекрасно обходилась без сентиментальностей и романтических переживаний. Надеялась, что так будет и впредь, но кто-то там наверху решил поэкспериментировать, почему-то именно с нами и именно теперь! Как же всё не вовремя!

Алан держался ненамного увереннее. Я постоянно чувствовала на себе его взгляд, но стоил повернуться, он отводил глаза и не знал, что сказать. Совсем как сейчас. Пришлось включить телевизор, максимально приглушив звук. Сидеть в полном молчании без какого-либо отвлекающего фактора было некомфортно.

– Где Василиса Аркадьевна? Спит? – первым прервал молчание Войнич.

– Наверное, – я заглянула в спальню, слегка приоткрыв дверь. Под одеялом угадывались очертания человеческой фигуры. – Да, похоже, уснула. Ей не помешает. Всю ночь ворочалась и вздыхала.

Он, наконец, поднял на меня глаза.

– Тебе бы тоже не помешало, выглядишь уставшей.

Невольно улыбнулась в ответ, кивнув на его свежий костюм:

– Зато ты, как с обложки журнала! Что, бабушка всё же заставила приодеться?

Алан смутился и неуклюже поправил галстук.

– Она так настойчиво меня выпроваживала, что я невольно заподозрил неладное. Сделал вид, что согласился и вышел, предварительно забрав у неё мобильный. Где-то полчаса ждал на лестничной площадке. Думал, может, она специально меня выставила, чтобы из дома выйти, но дверь ни разу не открылась. Тогда я буквально за десять минут привёл себя в порядок и вернулся. Иначе, как бы объяснял ей своё отсутствие?

– Но почему ты решил, что бабушка хочет уйти?

– Говорю же, она слишком старательно уговаривала меня сходить к себе, а до этого, вспомни, по телефону разговаривала – мало ли с кем. Может, Игрок на неё вышел и… Злата, что с тобой? Это всего лишь предположение и оно, к счастью, не подтвердилось.

Мне вдруг стало трудно дышать. Слова Алана словно разбудили, я отчётливо вспомнила бабушку, вышедшую из комнаты с телефоном в руке. Какие сильнейшие волны отчаяния и тоски от неё исходили! И почему я не расспросила подробнее, даже не заподозрила ничего!