Текст книги "Ищите женщину (СИ)"

Автор книги: Наталья Козьякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 17 страниц)

Глава девятая

Когда сам творишь бесчинства – как-то не замечаешь ни испуганных взглядов, ни неприкрытой ненависти, ни обжигающей боли, что сквозит в каждом жесте…. Да и некогда замечать подобное в пылу жестоких схваток. Но все бои когда-нибудь заканчиваются, и приходит осознание: тебя не просто не любят. Тебя рады бы убить, дай только повод. Дай только подобраться к тебе на выстрел, на замах, на удар….

Темный Властелин, разогнав приспешников по делам, закрылся в кабинете с добрым бочонком выдержанного вина и нехитрой закуской. Ему хотелось напиться вдрызг, в зюзю, в дым, в коромысло. Он давно уже не реагировал на подобное. Да и кто стал бы ему вровень, после обряда обретения силы?! За столетия он сроднился с силой, научился отключать все ненужное, чтобы не сбивать необходимое. Он мог бы дышать в одном ритме с планетой – если бы захотел. Он был Властелином и в то же время он был никем. Не самые приятные ощущения.

А ведь и в самом деле: для чего было все это? Властелин не знал. Да что там! Он даже имя свое забыл за столько то столетий. А некому его по имени называть. Родителей давно уж нет. Любимой женщины не нашел, детей…. Детей и подавно не наплодил, хотя…. Кто знает, может, и были дети. Правда, это могло случиться лишь на заре туманной юности, когда он был юн, горяч и нетерпелив. Но ни одна женщина к нему с претензиями не приходила. Впрочем, с порядочными он и не связывался никогда. А маркитанткам и самим проблемы в виде младенцев не нужны были. А потом как-то незаметно не стало и маркитанток.

М-да.

Темный Властелин налил себе очередной кубок вина, но пить не стал. Он уже давно понял, что спиться ему не удастся. Метаболизм не тот. Все, что в его организм попадает вредного, каким-то непостижимым образом переводится в магический резерв. А поскольку он с полным на то правом владеет всеми разновидностями магии, то и резерв у него весьма и весьма прокачан. Алкоголь питал огненную магию. Питал – напитывал, подначивая Темного на совершение какой-нибудь глупости вроде выжигания никому не нужной пустоши. Желательно, чтобы там нежити было побольше.

– Так, где у нас что? – бормотал он, вслушиваясь в потоки энергии. Всем ведь известно, что энергией полнится любой мир. А еще потоки разные по вкусу. Нежить, например, ощущается как кусок весьма и весьма несвежего мяса. А такое никому не нравится.

– Ага, есть. Счас мы быстренько метнемся в ту сторону, посмотрим, что там развелось без моих санкций. Заодно и резерв почистим. И пустошь в порядок приведем. Какой я буду Властелин, если порядок не смогу навести?! Никакой. А мне еще надо….

Чего ему еще надо – он не успел придумать. Потому что вкус тухлятины вдруг перебился чем-то совершенно невероятным. Как будто он махом опрокинул в себя литровый кубок невероятного по вкусу вина. В котором взрывались мелкие пузырьки, щекотались крылышками радужные феи, и гудели толстые мохнатые шмели. В голове Темного Властелина взорвался фаербол, не иначе. Потому что его вдруг повело куда-то в сторону, закачало и понесло…. Перед внутренним взором мелькали радужные картинки странного мира. Голубоглазая блондинка что-то сердито кричала кому-то невидимому, ей кто-то отвечал, вроде мужчина, а вроде и нет. Пищала какая-то странная зверушка размером с мужскую ладонь, крутились в бешеном хороводе светлые эльфы, мелькало чье-то лицо, скакал на спине единогора мальчишка с короткими темными волосами. А над всем этим безумием плыли куда-то по своим делам разноцветные облака….

– Допился до единорогов, – отстраненно подумал Властелин, сползая по креслу на пол. Положил голову на сиденье, глубоко вздохнул, и через мгновение крепко спал. Снились ему насмешливые глаза. Только глаза, и ничего кроме глаз. Два вполне обычных человеческих глаза. Правда, цвет этих глаз он так и не разобрал. Вроде бы синие. Или серые. Или зеленые. А может быть и еще какие-нибудь.

– Что, больше вразумления не попросишь? – сварливо поинтересовался Черный Эльф, рассматривая распростершуюся перед ними степь. Нет. Они не боялись, отправляясь в путь. Чего им бояться, двум сильнейшим приспешникам Темного Властелина?! Особенно сейчас, когда от мира остались обломки. В смысле – от разумных рас.

Вот уже почти неделю они тряслись в седлах, неторопливо исследуя все придорожные деревушки, попадающиеся им по дороге. Женщин нигде не было. Только все те же изможденные старики. Даже молодые мужики встречались редко.

На двух случайных путников жители почти не обращали внимания, занимаясь своими делами. Жизнь – она штука такая: если не умер – значит, отрывай зад от лавки, шевели ногами и руками. Тем более, что весна наступила. Битва? А что – битва?! Она была, кто же спорит. Помнить о ней надо, а помирать вслед за героями совершенно не обязательно. Значит, надо вскапывать огородики, засевать их тем, что еще осталось в закромах, обихаживать посевы, и надеяться, что Трое все же вспомнят о детях своих. Пошлют благоприятное лето, помогут вырастить и собрать урожай. Помогут найти одичавших животных. Или еще каких милостей отсыплют. Недаром же они муки невыносимые переносили. А если перенесли – значит, не такие они непереносимые – эти муки.

Философствовать можно долго, нудно, все время сбиваясь с путанной мысли и возвращаться назад. Ни Черному Эльфу, ни тем более Тренделю подобные изыскания были не нужны. Им бы вполне приземленную проблему решить!

– Да я бы попросил, – буркнул Трендель, пристально рассматривая что-то впереди. – Попросил бы, да только кого из них? Что-то я давненько не слышал, чтобы Они отзывались.

– А если б отозвались – что бы ты попросил?

Трендель дикими глазами посмотрел на приятеля и смачно выругался.

– Можно подумать, что ты попросил бы не того же самого. Почему-то теперь мне кажется, что мы все-таки проиграли эту битву.

– Спятил?

Черный даже оглянулся торопливо. Не дай Темный, кто-нибудь подслушает.

– Нет, ты сам подумай: ради чего все затевалось? Чтобы у победителей было все: золото, вино, жратва от пуза, и бабы.

– Положим, золота у нас – хоть завались. Жратва тоже имеется. Все же не зря замки Властелин не позволял грабить. В каждом из них добра – не перебрать. И вина не перепить.

– А где бабы?! – возмущенно зарычал Трендель, да так, что какая-то крупная черно-белая птица взвилась с ветки в небо, предварительно обронив на голову Тренделя пахучую бомбочку. – На кой мне золото и шмотье, если я естественные потребности должен, как прыщавый юнец….

Тут последовала матерная тирада на всех известных и даже неизвестных языках. Неизвестные Трендель сходу выдумал сам. Потому что на известных ему слов не хватало. Что поделать – орки богатым словарным запасом не обладали.

– А ты попроси! – подначил его приятель. – Как там на столе написано было? Что-то про веру и молитву, кажется. Слезь с коня, встань на колени и взмолись Великому Предку. Вдруг снизойдет?!

– А вот и помолюсь! – взвился Трендель. – Если нам повезло захватить сорок пять баб – значит, они все же есть! Значит, искать надо!

– Да уж! – саркастически хмыкнул Черный. – Тех баб лет с полсотни в чувство приводить надо, Фаншин как бы сам от такого с головой не распрощался. Ты куда?

Трендель свернул с разбитой дороги на обочину, остановил коня, слез, и потопал в поля.

– Трендель!

– Отвянь, Черный! Если у тебя ума недостача – при чем здесь я?! – отмахнулся Трендель.

Черный с интересом наблюдал, как приятель отошел в поле шагов на триста, раскинул в стороны руки, поднял голову к небесам. Черный невольно посмотрел туда же. Небеса были серые, тяжелые, готовые вот-вот разродиться очередным ливнем.

– Если сейчас, после… гм… молитвы Тренделя, хоть на мгновение выглянет солнечный луч – я тоже уверую, – подумал он. – Даже постараюсь вспомнить начало Торжественной Оды в честь…. Как же его звали-то? Не помню. Надо же – не помню имени собственного Прародителя!

Трендель, между тем, не побрезговав, рухнул в мокрую прошлогоднюю траву.

Что именно он бормотал, и бормотал ли вообще – Черный не слышал. Возможно, орк молился молча.

– Верую, Великий Предок! – донесся крик, и Трендель воздел длани к небесам.

– Эгле, что мы будем делать дальше? – спросил Тэрри. Божественные сущности все так же проживали в старой таверне, наблюдая за посетителями. И за своими потомками. Спасенные женщины сейчас находились в замке Темного Властелина. Были отмыты, принаряжены и накормлены. Те, что постарше, уже потихоньку просачивались в служебные помещения. С разрешения Хозяина взялись за кухню, кладовые и погреба. Мужики, оголодавшие без женской ласки, смотрели на них умоляюще, но распускать руки и не думали. Во-первых, все хорошо знали, что без разрешения Темного даже в носу ковырять опасно. Во-вторых, свежи были воспоминания о банде Зая – черное пятно все еще украшало замковый двор. А в-третьих, за каждой женщиной, как приклеенные, ходили воины Черного Эльфа.

Потому женщины истово молились своей Покровительнице. Эгле даже помолодела слегка. И от души делилась манной со своими спутниками. И Тэрри, и Орк выглядели теперь более здоровыми, но все же им не хватало искренних молитв от своей собственной паствы.

– Будем наблюдать, Тэрри, – вздохнула Эгле. – Пока мы мало что можем сделать для них. Орк! Орк, что с тобой?!

Орк внезапно закрыл глаза и с блаженной миной вслушивался во что-то.

– Эгле, да он светится! – шепотом воскликнул Тэрри. – Ты посмотри! Не сильно, но ведь светится!

– Благословляю! – торжественно протянул Орк, сложив руки в благословляющем жесте. – Да будет так, сын мой!

Из ладоней его излился тоненький лучик света. Пронзил пространство комнаты, скользнул за окно, улетел куда-то в даль далекую.

– Верую! – взревел Трендель, ощутив, как макушку прижгло горячим солнечным лучом. – Верую, о Великий Предок!

– Верую! – ошарашенно пробормотал Черный Эльф, глядя, как расползаются в стороны серые тучи, и солнечные зайчики весело начинают прыгать по дождевым капелькам, создавая радужное сияние. – Не знаю, как это может быть, но все-таки…. Верую!

– Повезло тебе, Орк, – завистливо пробормотал Тэрри. – А мои оборотни все никак не решатся. Может быть, их уже и нет ни одного, кто знает.

– Думаю, они тоже где-то есть, – успокаивающе похлопала его по руке Эгле. – Мы и про женщин думали, что их нет. Что, мальчики, будем помогать этим верующим?

– Будем! – решительно заявил Орк. – Как говорил наш Старший: "Ищите и обрящите". Орка, эльфа и женщин мы уже обрели.

Темный Властелин распахнул глаза, поморгал, привыкая к нереальности полумрака.

– Это ж сколько я тут провалялся? – пробормотал он, ни к кому особо не обращаясь. Попытался подняться и застонал.

– А вот не будешь засыпать в таком положении! И напиваться тоже не будешь!

Насмешливый голос прозвучал над самым ухом. Насмешливый. Женский. Голос.

– Я не напивал…. Что?! Ты кто? Ты как сюда….

Голос саркастически хмыкнул

– Н-ну-ну! Полбочонка вина уговорить – это не значит напиваться.

Послышался шорох, плеск, легкие шаги, и прямо перед носом Темного завис кубок с тем самым вином. Просто золотой кубок с выдавленными по ободку листьями какого-то дерева.

– Просто кубок. Просто кубок с вином, – пробормотал Темный, недоверчиво глядя на висящий в воздухе кубок.

– Кубок. С вином. А ты чего хотел? Денатурата? Так нет его в вашем мире. Да и ядовит он. Впрочем, Темному Властелину яд, возможно, не страшен.

– Не страшен. А ты где? И кто? Женщина?

Темный не собирался вскакивать, ловить и хватать. Во-первых, тело только начало отходить от неудобной позы, и теперь его мелко покалывало. Во-вторых, угрозы он не ощущал. В-третьих, невидимку еще отследить надо, а он даже ее дыхания не ощущал. Потому принял кубок, постаравшись почувствовать хотя бы пальцы подающей. Не смог. Только теплом повеяло. Обычным таким человеческим теплом.

– Так ты женщина? – повторил он вопрос, душевно отхлебнув из кубка.

– Смотря с какой стороны смотреть, – фыркнула невидимка. – Если как принадлежность к полу – да, если в смысле невинности – нет.

– Что – нет? – не понял Темный. – Мужчина, что ли?

– В некотором роде, – снова фыркнула невидимка. – Здесь я играю роль парня. А ты у нас кто будешь?

– Я Темный Властелин! – гордо провозгласил Темный. – Единственный повелитель этого мира.

– Даже так? Блажен, кто верует, тепло ему на свете, – хмыкнула она. – А как твой мир называется?

– Как мне захочется, так и назову! – гордо заявил Темный, вновь присасываясь к кубку. – А как назывался раньше – не помню.

– Широко шагаешь, как бы штаны не лопнули, – заметила невидимка. – Ладно, разберемся.

– А ты одна из тех? Кого мы спасли? Ты ведьма?

– Еще чего! А кого вы спасли?

– Сорок женщин и пять девчонок! – гордо заявил Темный. – Ты из них?

– Нет, я одна из двух. Плюс приятель. Наврал, выходит, Арончик. Есть в этом мире женщины.

– Да какие то женщины! – печально вздохнул Темный. – Их после бандитского схрона лечить и лечить. И не факт, что они хоть на что-то станут пригодны. В смысле размножения. Ну, и всякого-прочего. А у меня армия мужиков, которые баб уже лет двести не видели. Или триста.

– А почему не все пятьсот?

– А может, и пятьсот. Я ж не отслеживал эту…. Как ее….

– Статистику? – подсказала невидимка.

– Кого? Статис…. А может, и ее. Не знаю. Не отслеживал. У меня другие задачи были. Мир завоевать.

– И как?

– Завоевал.

– А дальше-то что?

– А не знаю я!

– Ладно, Темный, ты пока спишь – подумай над проблемой, – голос удалялся, затихая. – Мы скоро до тебя доберемся. Тогда и ответишь. За все ответишь….

– С кем это наш господин разговаривает?

Первообращенный бережно поднял похрапывающего Властелина на руки, донес до дивана, уложил бережно. Подсунул под голову подушку, укрыл одеялом. Подоткнул заботливо.

– Устал, видно. Это ж не шутки: целый мир завоевать.

Глава десятая

Я проснулась от того, что по мне кто-то ползал. Надо сказать, ощущения те еще! Спишь себе тихо-мирно, а потом тебе прямо в ухо утыкается мокрый нос. Потом чей-то шершавый язык начинает старательно это ухо вылизывать, и мурчать жалобно. А если ты еще помнишь, что засыпала вовсе не в кроватке, а на холодной земле, кое-как закиданной высохшим лапником…. Это уж потом Прошка укутал меня в свой теплый плащ, за что ему отдельное спасибо.

Так вот, сплю я, значит, вижу сон.

Довольно симпатичный мужик валяется на полу, пьяный в дым. Бочонок рядом стоит. Литров на десять, примерно. И до того сон реалистичный – я даже ощутила аромат того вина. Чуть сладковатый и вместе с тем терпкий. Не знаток я, если честно. Да и…. сон, все же….

– Лерыч, ты только не дергайся, я сейчас….

Открываю глаза – и вот оно, чудо. Чудо чудное, диво дивное. Ирбисенок. По виду – еще совсем маленький. Глаза только-только открыл. Впрочем, в котятах снежных барсов я разбираюсь еще меньше, чем в вине. И нет – в мимимишности меня никак нельзя заподозрить.

– Откуда? – прокашлялась я. Голос у меня стал хрипловатым. Это даже хорошо. Меньше подозрений. – Прош, котенок откуда?

– Не знаю, Лер. Честно – не знаю, – виновато ответил Прошка, присаживаясь рядом со мной. – Отошел на пять минут в кустики, возвращаюсь – а он уже на тебе сидит.

– Уважаемый Лерыч, – простонал старший из эльфов, Елисей. – Это не просто котенок. Это представитель самой скрытной общины оборотней, горных арибасов.

– То есть, он еще и оборотень?

– Вот свезло – так свезло! – фыркнула я. – А где ж, в таком случае, взрослые представители этого племени? Кстати, а это он или она?

Мы не знаем, как определить пол котенка, – потупился Елисей, прижимая к виску кружку с ледяной водой. А головка-то у него бо-бо. Забористый у Прошки самогон, ничего не скажешь. А вот нечего его вином запивать, хоть и эльфийским.

М-да. Определить пол котенка довольно легко. Не будет же он меня кусать, если я его осторожно переверну на спинку, поглажу по пушистому пузику и заодно посмотрю….

– Мальчик. Хороший пушистый мальчишка. А где твои родители, малыш?

Малыш, естественно, не ответил, только запищал жалобно.

И только я поднялась с ним в обнимку на ноги, собираясь пошариться в сумках, как на меня напрыгивает еще один котенок. Побольше. Не малыш, скорее – подросток. И зубы скалит.

– Прошка! Стой!

Котенка скрутили. Все – таки куда котенку, пусть и оборотню, тягаться со взрослым мужиком, который еще и какими-то искусствами боевыми увлекается.

Выяснили, что это еще один мальчишка.

– И что будем делать?

Мы сидели вокруг накрытого стола и рассматривали котят. Малыш радостно схарчил несколько кусочков свежего мяса. Много давать я побоялась. Маленький же. Может, ему еще молоком питаться положено. Но молока у нас нет, так что…. Подросток шипел, фырчал, порыкивал, но не сопротивлялся больше.

– Так, мужик, – присел перед ним Прошка. – Я тебя сейчас выпутаю из плаща, а ты спокойно усаживаешься рядом с Лерычем, спокойно ешь и не кидаешься на все, что движется. Понял? Тут тебе никто не желает зла. И если можешь – обернись, что ли. Мы по-кошачьи не понимаем.

Котенок согласно муркнул.

И вот сидит перед нами мальчишка лет тринадцати. Глаза голубые, волосы короткие, взъерошенные, пестрые какие-то. Одежонка довольно потрепанная.

И голодный!

Но не жадный. Ест аккуратно, не давится, не хватает руками. Явно не простой оборотень.

Однако рассказывать о себе мальчишка не торопился. Буркнул только, что близких у него один брат, который появился на свет три года назад.

Тут в беседу вступил эльф. Начал выяснять что-то на странном рычащее-шипяще-мурчащем языке. Мальчишка чуточку оживился, отвечал с почтительным видом, но не заискивал. Малышок же, наевшись, свернулся на моих коленках пушистым клубочком и уснул, время от времени вздрагивая и перебирая лапками.

– Лерыч, – шепотом позвала меня наша морская свинка. Она все так же сидела в клетке, испуганно рассматривая котят. И если старшего можно было не бояться, то малыш вполне мог попытаться ее достать.

– Чего тебе, Ляль? – устало ответила я. – Погулять хочешь?

– Н-нет…. А ты не боишься?

Я только отмахнулась. Боюсь – не боюсь…. Кого это волнует. Уж не нашего Арона.

– А я боюсь. Что-то на сказку это не похоже.

– А ты все это время думала, что нас в сказку занесло? Ляль, я, конечно, все понимаю. Ты у нас платиновая блондинка, причем природная. Но не до такой же степени!

– Лерыч! А что же это тогда?! С каких пор люди вдруг превращаются в…. Вот в это?!

– С тех пор, как случайно переходят дорогу Высшим Силам. Или что тут у них…. Ляля, если ты думаешь, что я все еще страдаю атеизмом, ты глубоко заблуждаешься. Вот не атеист я!

– Не ругайся! – жалобно попросила Лялька, вцепившись маленькими пальчиками в решетку. – Лерыч, я плохо понимаю, что такое атеизм, знаю только, что это нехорошее что-то. Так что не ругайся!

Я вздохнула. Лялька – она такая Лялька…. Погладила подружку по лохматой головушке.

– Ничего, Ляль, не переживай. Пробьемся!

– Обещаешь?

– Зуб даю. Зуб Темного Властелина, Ляль. Свои мне еще пригодятся. Хочешь морковку?

Лялька печально принялась грызть кусок морковки. Я смотрела на свою подружку, и думала. Нет не о Темном Властелине. И даже не о том, что мне хочется вернуться домой. Хочется, конечно же. А кому б не хотелось?! Но это пока настолько недостижимая мечта, что лучше задвинуть ее в самую глубину сознания. Пусть сидит там, чаек попивает, и в окошечко поглядывает.

Я думала об Арониэдиэле. Кто же он такой? Нет, то, что он один из Высших, сомнению не подлежало. Абы кто нас не переместил бы. Но почему он кинулся искать помощь в сопредельных мирах, а не ухватил за шкирку собственных братьев вместе с сестричкой?! Не доверяет? А что – вполне может быть и такое.

– Кажется, он и нам не доверяет, – присел рядом Прошка. Я только выгнула бровь. Мы что – перешли на новый уровень общения?

– Мысли читаешь?

– Кажется…. Лерыч, это же хорошо! Не хочется, чтобы кто-то в наши дела влезал с ненужными замечаниями.

– Ага. Надо еще как-то их маскировать, а то будем фонить на всю округу.

– А когда сказал четыре – получил синяк под глаз, – хмыкнул Прошка. Я только улыбнулась. Все-таки, земные писатели – фантасты провидцы. Вот и пригодились воспоминания об эсперах.*

– Что говорят наши эльфы?

– Да ничего конкретного они так и не сказали. Все то же самое, что и – тут Прошка повел глазом в небеса. – Мир стоит на пороге гибели. Что-то нормальное еще сохраняется в пределах эльфийского леса, но звери почти исчезли. Потому их Покровитель и отправил боевую тройку на помощь нам. Властелина уконтрапупить, так сказать. Но и тут проблема: Властелин связан с энергетической составляющей планеты.

– Ага. Замкнул на себя весь мир, и радуется, идиот бессмертный. Знать бы – каким образом его можно привести к общему знаменателю….

Мы снова задумались. И тут меня осенило.

– Елисей! Можно тебя на минутку! – позвала я все еще страдающего от похмелья эльфа. Он поднял на меня мутные глаза и попытался возмутиться:

– Кто дал тебе право, человек, обращаться ко мне на «ты» и по имени?!

Я отмахнулась.

– Да брось! После того, как мы душевно посидели за вашим светлым эльфийским, все различия между нами практически стерлись.

– Не орите, – шепотом попросил Вегий, со стоном падая на бревнышко, и прижимая к голове пустую бутылку. – Чего вы с утра завелись?

– Да не заводились мы! – простонал в ответ Елисей. – О, Великий Светлый! Как же голова трещит!

– А это дело поправимое! Прош, у нас там чуток осталось…. Выдай страждущим по кружке.

Кто сказал, что у русского человека нет лекарства? Уж от похмелья у нас лекарство всегда в запасе, а то мало ли с кем беседовать за «жисть» приходится.

Эльфы пытались отмахнуться, да кто ж им даст! Вылакали по кружке капустного рассола. Посидели, задумчиво к себе прислушиваясь. И потянулись еще за одной порцией. А нам не жалко.

– Что ты хотел, Лерыч? – уже совершенно благодушно вопросил Елисей, порозовевший и не косоротящийся. Он, как и его приятели, с интересом принюхивались к копченой рыбке, которую Прошка успел подогреть.

– Я хочу знать: а вы сами чего бы хотели для своего мира?

– В смысле?!

– Окончательно его угробить, или все же восстановить?

Александр Прохоров, он же Прошка

Лерыч, в обнимку со спящим котенком снежного барса, устроилась за кособоким столом. Эльфы, уже пришедшие в себя, порозовевшие после употребления капустного рассола, вежливо подтащили к себе по рыбине, и теперь с наслаждением уминали ее, ничего вокруг не замечая. Мальчишка, тот, что постарше, с завистью на них поглядывал. Видимо, он голодал, отдавая младшему то, что мог поймать.

– Не торопись, малый, – услышал я хрипловатый Леркин голос. – Пусть переварится то, что ты уже съел. Иначе плохо будет. Ты же не хочешь заболеть?

– Нет.

У мальчишки голос тоже хриплый. И не понять – то ли он от природы такой, то ли тоже простыл, как и Лерыч.

– Через пару часов еще раз поешь. А пока расскажи-ка мне вот что. Как вы с братиком сюда попали? Насколько я помню, гор поблизости нет.

– Я не знаю, хмуро буркнул пацан. – Мама отправила меня погулять с Микошем, пока она в доме приберет. Мы только и успели дойти до лужайки, когда что-то громыхнуло. И вместо нашего дома осталась яма. Я побежал туда, а Микош заплакал. Он в куст ежовки влез. Запутался. Пришлось вернуться. Пока выпутывал его, попал в черное пятно. Сознание потерял. Очнулся уже неподалеку отсюда. Микош в котенка обернулся с испуга. И теперь никак не может вернуться. Уже три месяца. Еще месяц – и останется арибасом навсегда. Маленький он потому что.

Лерыч потрепала его по взлохмаченной голове.

– Ладно, парень, не журися! Разберемся! Думаю, вам теперь надо с нами держаться. Это надежней, чем вдвоем по миру шляться.

Мальчишка согласно кивнул.

– Папа всегда говорил, что людям нельзя доверять, – задумчиво сказал он. – Говорил, что они часто обманывают. Только я почему-то думаю, что ты не обманываешь. Ты хорошая.

Что?! Мальчишка понял, кто Лерыч на самом деле?!

– Тебя как зовут, парень? – построжел голос моей подружки.

– Никош.

– Значит, так, Никош. Я – такой же парень. Понял? – с нажимом сказал Лерыч. – Ты все понял? Здесь и сейчас я – Лерыч. Мужчина в самом расцвете сил. Все остальное от лукавого. Ясно?

– От оборотней не скроешься, – печально сказал Никош. – Мы по запаху определяем все, что ты хочешь спрятать.

– Оборотней у нас ты и твой брат. Вот как только встретим других, тогда и озаботимся. Ты же сможешь их учуять?

Мальчишка кивнул.

– Еще один вопрос: Микошу не вредно в таком возрасте есть мясо? Может быть, ему молоко нужно?

– Не вредно, – помотал головой мальчишка. – И молока все равно взять негде. Мы в человеческой ипостаси едим все, как и люди.

Он помолчал немного, а потом спросил:

– Лерыч, а ты можешь сделать так, чтобы мы дома оказались? И чтобы мама была?

– Нет, малыш, мне такое не по силам. Я же не бог. Я всего лишь пришелец, которого зачем-то выдернули из самого обычного мира, в котором даже оборотней нет. Не говоря уже об эльфах и прочих гномах. Или кто еще тут водится. Трое нас. Видишь, в клеточке животинка сидит? Это моя подружка. Ее Лялей зовут. Ты не смотри, что она в таком странном виде. На самом деле она вполне обычный человек. Очень красивая девушка, если говорить точнее. А это мой друг Прошка.

– Почему Прошка? Это имя, да?

– М-м-м…. Не совсем. Скажем так – это имя для общего употребления. А так у него есть имя тайное.

– Ляля – тоже не ненастоящее имя?

Лерыч кивнула. Я только ухмылялся про себя, слушая ее болтовню. Мне бы ума не хватило так вывернуть обычное прозвище. Не проходит даром чтение разных исторических романов. Но пора бы и мне поинтересоваться: что надумали наши эльфы.

– Итак, уважаемые, – подсел я к отдувающимся после сытного завтрака – или уже обеда – эльфам. – На чем мы остановились? Гробим этот мир дальше, или все же займемся его восстановлением?

Три товарища уставились на меня. Рассматривали долго, пристально, едва ли не под микроскопом. Переглядывались, будто обмениваясь мыслями, и снова вперялись в меня. Потом старший из них, Елисей, решившись, заговорил:

– Мы не знаем, кто вы, люди из другого мира. Мы не знаем, каким образом вы оказались здесь в час Великой Смуты, но нас отправил к вам на помощь Великий Предок, Арониэдиэль. Он откликнулся на зов потомков, который звучал более пяти суток. И потому мы примем любое ваше решение.

Вот так. Одним махом сложили ответственность с себя. А мы, значит, должны присесть, подхватить, крякнуть, и возложить ответственность себе на шею. Никогда не любил эльфов. Это наша Лялька от них в бешеном восторге была, Лерыч только фыркала, читая о красавцах. А меня косоротило. И сильно.

– А у нас мир был красивым, – подал голос Никош. Лерыч разрешила ему еще немного поесть, и теперь он осторожно выбирал из рыбьей тушки мелкие косточки. Откладывая наиболее лакомые кусочки в сторону. Для брата, вероятно.

– Горная долина вся зеленая летом, и снежная зимой. На вершинах снег лежит. Или лед. Папа говорил, что он вечный.

Эльфы зафыркали.

– Наши Леса ничем не хуже! – гордо задрал нос Арион. Он отличался от друзей субтильным телосложением и золотистым оттенком волос.

– Давайте не будем мериться достоинствами мест проживания, – дипломатично сказала Лерыч. – У нас другая задача: нужно каким-то образом попасть в лагерь этого Темного Властелина. Добраться до него, и….

– Прибить! – воодушевился Вегий. Он уже не выглядел несвежим утопленником. Щечки порозовели, как у девицы красной. Глазки заблестели, травяной зеленью заиграли. Все же, эльфы слишком слащаво выглядят, даже вживую. Я уж не говорю о картинках, коими битком забит интернет.

– А справишься? – выгнула бровь Лерыч. – Я на себя такую ответственность брать не собираюсь. Не знаю, каким образом можно прибить существо, напрямую связанное с Миром. Нет, кое-какие наметки у нас имеются, конечно, но это слишком радикально. Чревато гибелью всей планеты, не только Вашего Темного.

Эльфы глубокомысленно уставились в пустые кружки.

– Может быть, нам просто куда-нибудь поехать? – осторожно предложил Елисей. – Авось, оно как-нибудь само рассосется, и нам не нужно будет напрягаться.