Текст книги "Ищите женщину (СИ)"

Автор книги: Наталья Козьякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

– Хорошо, Лера. Но у меня будет одно условие: участвовать будут все мужчины. Кроме Прошки. Его судьба – не в этом мире.

_А тебе-то зачем это нужно? Уж извини, Злотинка, мне как-то не верится в благотворительность.

ЗлОтинка в моей голове повздыхала, побурчала, но все же соизволила ответить.

– Нам нужна свежая кровь. Возможно, ваша Ляля решит эту проблему. Выйдет за кого-нибудь замуж, девочек нарожает.

– Я тебя умоляю, Злотинка! Ты еще не поняла? Наша Ляля никогда не будет рожать детей! Разве что одного, да и то – после долгих уговоров. А если принудить – не знаю, не знаю…. Будет у вас молодой и красивый труп. Или некрасивый – тут уж как получится.

– Ты так в этом уверена?

– Более чем! Ляля уже пыталась это провернуть в нашем мире. Несчастная любовь, проваленный экзамен, или просто – мама красивую штучку не купила.

Дважды она травилась – перепутала снотворное и слабительное. Один раз попыталась вскрыть себе вены – испугалась крови. В четвертый раз я успела выдернуть ее из-под машины. Увезла в деревню, надавала оплеух и целое лето таскала по похоронам. А еще находила в Сети ужастики и заставляла смотреть. И на висельников, и на утопленников, и на жертв аварии. Даже разок в морг сводила. Знакомый у меня там работает. И вкалывала Ляля в огороде как раб на плантациях: от забора и до заката. Мы в то лето столько всяких вкусняшек наготовили!

– И помогло?

– Пока попыток больше не было. И знаешь – вовсе не из-за трудотерапии. Просто увидела, что в большинстве случаев смерть не красит. А Ляля хочет и в гробу быть красавицей. Вот и осуществит свое желание – спящая красавица в хрустальном гробу. Ладно, хватит базарить – давай уже свою пещеру. Заканчивать этот фарс нужно. Нам домой пора.

– А как же Черный? Не жалко тебе мужика?

– Я не могу здесь остаться, Злотинка. Ты не хуже меня знаешь – мое место не здесь. К тому же не люблю лопоухих.

– А где твое место, девочка с мужским именем? – печально прозвенел в голове женский голос и Злотинка от меня отстала. Пошла устраивать новый аттракцион. Что ж – у нас есть время подзаправиться.

Глава двадцать девятая

Темный Властелин

Сбежали. Все сбежали. И Трендель, и граф Эльнар. И Прошка с Лерычем. Бросили меня на растерзание экономки и ее супруга. Вот уж не ожидал от Орча, что он окажется тем еще подкаблучником. Потому что ни одному орку и в голову бы не пришло требовать от меня соблюдения дурацких правил. Мало ему сада, так он еще и в моих покоях целую оранжерею устроил. Один цветочек непонятный чего стоит! Так и трясется над ним, так и носится вокруг. А что было, когда я в грустях глоток недопитого вина в горшок выплеснул! У цветочка листики слегка порозовели, только и всего. Зато у меня волосы дыбом встали, когда понял, что Орч орал.

– Ваше Темнейшество! Да вы то ли охренели?! – вопил двухметровый орк, наступая на меня с садовой лопаткой наперевес. – Кто вам разрешил детей спаивать?! Какой из нее человек вырастет, если вы с пеленок вином поить принялись?

– Орч! Орч, уймись! – помахал я перед его носом кубком. – Какой человек? Это же цветок! Странный – не спорю, но ведь цветок! Кстати – а что он у меня в покоях делает? Отнеси его в сад. Или, на худой конец, куда-нибудь в другие покои. Мало тебе места, что ли?!

– Нельзя в другие! Здесь ему быть положено!

– Да кем положено-то? – взвыл я, поминая всех Покровителей разом. – На кой…. М-м-м-м…. зачем он мне нужен?!

– Велено так! Не морочьте мне голову, Ваше Темнейшество. Лучше приглядывайте за цветочком. Утром здоровайтесь, вечером спокойной ночи желайте. Можете камушки драгоценные дарить. Он их любит. А поливать – поливать не суйтесь. Тут я сам уж как-нибудь. Вот пирожное можете давать в день по одному. Больше пока не надо, малое оно еще. Ну, чего смотрите, как мгырь на синий мухомор? Велено так – значит, так и делайте, нечего отсебятиной заниматься. Да не сомневайтесь – вам от этого только польза будет. К концу лета как раз и будет. И Госпожа так сказала!

И с таким придыханием было сказано это самое «Госпожа», что у меня глаза из орбит полезли. Вино в глотке застряло. А Орч, ничтоже сумняшеся, погладил розовый листочек, выдрал какую-то травинку, взрыхлил землю.

– И это – голым перед цветочком не шарьтесь. Малое оно – на голых мужиков любоваться.

И испарился.

А я остался как был: в подштанниках, без рубахи и с пустым кубком в руке. И что это было?!

Правда, долго я размышлять не стал. Собрался, кликнул Левого и Правого, да и…. сбежал, в общем. По следам Лерыча и компании….

А симпатично они устроились. Полянка уютная, в трех шагах речушка журчит, по камешкам переливается. Костерок потрескивает чуть слышно, в котелке что-то побулькивает, благоухая на всю округу. Уху они варят, что ли? И сидят у костерка двое. Гости наши иномирные. Прошка в котелке помешивает, а Лерыч, развалившись на пузе, что-то пишет в толстой тетради.

– Не понял! А все остальные где?

– Вах, какие люди, – буркнул Лерыч, мгновенно перетекая в позу…. Как ее там… не важно. – Мы вас не ждали, а вы приперлися. Проходите, будьте ласки. Прош, ужин скоро?

– Да почти готов. А остальных ждать не будем?

– Им сейчас не до ужина, – хмыкнул Лерыч. – Мальчики, вы вовремя. Счас будем концерт по заявкам смотреть. Располагайтесь.

Мы и расположились. Почему-то спинами к речке, лицом к чаще. Кстати, о чаще – откуда тут такой дикий лес появился? Если мне память не изменяет – не было тут ничего подобного.

– Твое Темнейшество, сядь, – дернул Лерыч меня за рубаху. – Прош….

– Ага.

И перед нами в мгновение ока будто сам собой накрылся стол. Бутыль самогона, чистого, как девичья слеза. Плошки со знаменитой Прошкиной ухой. Огненно-горячей, буквально только что с костра. Запеченная в углях картошка, салат из каких-то крупно наструганных овощей….

– Собаки, где ж вы огурцы-то малосольные взяли? – простонал Левый, блаженно прикрыв глаза и принюхиваясь к ядреному аромату хрена, чеснока, каких-то приправ….

– Посолили, – буркнул Лерыч. – Долго ли умеючи. Все, Левый, прижми зад к лавке и наслаждайся. Только молча! Смотрим.

Кажется, Прошка, рассказывая мне о культуре своего мира, упоминал нечто подобное. Кино называется.

– Кинохроника, – поправил Прошка, разливая по кружкам самогон. – Ну, за то, чтоб хоть кому-то повезло.

…. Они с трудом пробирались сквозь непроходимую чащу. Замшелые деревья были перевиты толстенными лианами, усеяны шипами и колючками. Колючие плети дикой ежевики оплетали кусты, цеплялись за одежду, неизвестно как просачивались в сапоги. Твердая почва внезапно сменялась то болотцем, то зыбучим песком. Назад повернуть никто из них не мог. Будто вырастала стена там, где они уже прошли….

Я видел их лица. Так близко, будто они находились в шаге от меня. Видел, как зло морщились лица эльфят – эта троица так и шла вместе. Впереди Елисиэль, его приятели следом. Шаг в шаг. Шаг в шаг – будто от этого зависели их жизни. Елисей прорубал дорогу мечом. Вегий и Арион отводили в стороны ветки и обрубки лиан.

Черный Эльф шел легко. Будто для него не существовало преград. Деревья будто сами собой отпрыгивали с тропы, лианы едва ли не шипели, опадая на землю гигантскими зелеными змеями, а ежевика прижимала колючки и ластилась к его ладони. Хм…. И чего я о своем соратнике не знаю?!

Но самая трудная дорога досталась Тренделю. Мало ему деревьев, лиан, болот и песков, так будто специально из-под земли выскакивали валуны, обломки скал, даже громадное озеро с черной водой попалось. Орк его переплыл. Даже не раздеваясь. Прямо как был – в сапогах, так и поплыл. И на берег вышел почти сухой.

– Не понял! – прошипел в ухо Правый. – Это как это?

Прошка молча сунул ему кружку с очередной порцией алкоголя.

А до меня стало доходить. Это же Злотинка развлекается. Больше некому. Не Барс же. Хотя….

– А что они ищут? – пригнулся ко мне Левый. – И почему дороги разные?

Я отмахнулся. Мне-то почем знать?!

Короче: смотрели мы это кино довольно долго. Под конец увлеклись даже. Ставки сделали. На Черного. Молодняк никто не принял в расчет. А Трендель…. Трендель – это Трендель.

– Приз-то хорош?

Правый к Лерычу привязался.

– Кому как…. Тренделю – замечательно. Эльфятам азартно. А Черному на фиг не надо, – хмыкнул Прошка. Лерыч молчал, при свете костра что-то стремительно записывая в тетрадь.

– Да куда ж ты полез! – взвыл вдруг Правый. Трендель в это время добрался до мрачной одинокой скалы. Интересно – откуда тут, на равнине, взялась скала? Да еще такая – вершиной задевающая облака?

– Не видать ничьих следов

Вкруг того пустого места, – пробормотал Лерыч. – Темнейшество, печатка с собой?

– А?

– Печатка с собой, говорю?

– Ну?

– Лерыч, ты чего? – удивленно повел бровью Прошка.

– Дневник практики, Прош. Два. Ляля тут не при делах. Так что – печатка с собой, Ваше Темнейшество?

Я молча потянул с безымянного пальца перстень с личной печатью. Когда-то давно завел себе игрушку. Скрещенные мечи, увитые плющом, внизу буквы «Т» и «В» переплетенные в монограмму.

– Читать будешь? Или на слово поверишь?

– Поверю, – хмыкнул я. Подтянул к себе тетради. Просмотрел наискось. Черкнул внизу свою закорючку с тремя финтифлюшками, пришлепнул печаткой.

– Держи, студент. Авось, зачтется….

– Да тихо вы! Трендель в пещеру полез! Он что – идиот?

– Ну да. Причем идиот влюбленный.

– А Черный-то? Черный что ж?

– И он – идиот. Влюбленный, – тяжело вздохнул Лерыч. Встал. Сунул руки в карманы. Покачался с пятки на носок. И ушел куда-то в камыши.

Не понял! Это что было?

Прошка

Я нашел свою подружку спустя два часа. После того, как убедился, что все идет по плану, и мелкие эльфята окончательно отказались проливать кровь за свободу и независимость. То есть – за нашу свинку заморскую. Парни посидели в колючих кустах, что-то живенько обсудили, дружно плюнули в густую траву, поднялись и отправились в обратную сторону. В этот раз дорога стелилась им под ноги зеленью трав и мхов, ветви сами убирались в стороны, лианы бодренько выплетали из себя затейливые ажурные заборчики, а ежевика, спрятав куда-то колючки, буйно цвела. А так же завязывала плоды и мгновенно спела, поблескивая сизыми бочками в рассеянном солнечном свете.

Темный на это только хмыкнул. Мол, молодцы парни – верной дорогой идут. Мол, на то они и Перворожденные, чтобы в мире порядок наводить. Гармонизировать, так сказать. М-да…. И не то чтобы я не желал нашей Ляле счастья, но вряд ли оно могло быть эльфийским. Да и вернуться в свой мир мы можем лишь все вместе…

… Лера сидела на коряге, обхватив руками одно колено, и отрешенно смотрела куда-то в никуда. Напротив нее, опустив в воду хвост, сидел кругленький толстенький водяной с зелеными волосами и синими глазами.

– …ты же понимаешь, что это единственный путь, девочка, – грустно говорил он. – Еще не придумали иного способа. Прошка – особая статья. Он ходит между мирами, ему положено знать. А ты всего лишь человек. Сюда тебя он захватил. Пусть случайно. Сам вернуться сумеет.

– А Лялька? Неужели здесь останется? И все будет, как в ее любимых романах? Герой спасет принцессу, тут же на ней женится, и станут они править этим миром долго и счастливо? Брр…. Не завидую я что-то этому миру. Мало по нему Темный с сотоварищи потоптался, да эти…. Покровители– экспериментаторы. Лялька уж точно тут камня на камне не оставит, будь спокоен….

– Не переживай ты за Ляльку. Она вместе с тобой вернется. Трендель ее, конечно, от сна зачарованного пробудит, тут уж никуда не денешься, вот только спит-то она принцессой, а кем проснется – загадка.

– Да куда уж загадочней…. Свинка – она и в этом мире свинка…. Значит, другого пути нет? Только через воду? Эх, а я так и не научилась плавать!

– О чем ты? – подал я голос, продравшись сквозь камыши. Лера медленно подняла на меня взгляд. Улыбнулась виновато и горько одновременно.

– Так…. Ни о чем, Прош…. Что там наши прЫнцы? Добрались до заветного приза?

– Эльфята назад повернули. Решили, что им заморская свинка и даром не нать, и с доплатой не нать…. А Трендель все по горам и буеракам ползает. Теперь уже внутри горы. Забавное у Злотинки понятие о препятствиях.

– Да уж. Забавнее некуда. А что Черный Эльф?

И так она это сказала, что у меня кольнуло где-то глубоко внутри. Будто кто-то рядом резко провел по стеклу куском пенопласта.

– А что Черный?! – неестественно бодро ответил я. – Сидит себе на камушке у входа в пещеру. Ждет кого-то. Не знаешь – кого?

Лера только устало повела плечом.

– Не сыпь мне соль на сахар, Прошка, – тихо сказала она. – Ты ведь и сам прекрасно знаешь – наши дороги не пересекаются. Они шли рядом какое-то время, только и всего. Скоро все закончится. Они останутся здесь, мы вернемся. И будем думать, что видели удивительно красочный и сказочный сон. Ладно, Алексич, до скорого. Ты приготовь все пока, что ли. Я скоро вернусь.

Она замерла на секунду, потом как-то резко дернулась, вскочила, и стремительно пошла назад.

Глава тридцатая

Валерия

Слава Тебе, кто бы Ты ни был! Наконец-то мы вернемся домой. Никогда не мечтала о путешествиях по другим мирам, если честно. Разве что самую малость. Это наша свинка заморская все в эмпиреях витает, все принцев ищет. Только вместо принцев попадают Трендели. Хотя, Трендель мужик что надо, даром что орк. Его помыть, побрить, зубы вставить, постричь, само собой – и не будет в нашем окружении самца брутальней. Разве что Черный…. Не будем о Черном.

Хотя…. Если б я встретила его в своем мире – пожалуй, разрешила бы себе ненадолго сойти с ума. На большее у меня бы не хватило терпения.

Надо сказать, это путешествие мне не то чтобы не понравилось. Скорее – оказалось непонятным. Где битвы? Где спасение мира и «самасшедшая любофф» с безумными страстями и соперницами? Да мы даже программу-минимум не отработали! Так, пошатались по окрестностям, вывели на чистую воду Покровителей, рыцарский турнир провели. Впрочем, по большому счету, практику за третий курс, можно сказать, отработали. Недаром я заставила Темного Властелина наши дневники и отчеты подписать – будет теперь чем отбрехаться от кураторов. И от Прошкиного, из Школы Жизни, и от моего. Из другой Школы. Школы Хранителей.

– Что?! – просвистел Прошка, хватая меня за плечо и разворачивая к себе. – Лерыч, ты о чем это подумал?! Какая, к бесам, Школа Хранителей?!

Ой. Спалилась.

– Прош, это может немного подождать, правда. Сейчас у меня еще одно дельце незакончено.

Чуть присесть, плавно повести плечом, улыбнуться во все тридцать два, отступить на шаг…. А вот теперь….

– Р-руки убрал! Это моя женщина!

Тьфу ты! Черный! Что ж ты мне все время игру портишь! А впрочем – развлекайтесь, мальчики. У меня дел невпроворот. Надо до пещеры добраться, Ляльку из трепетных объятий выдернуть, Тренделю по голове настучать, вещички собрать…. Короче – некогда мне смотреть на бои озабоченных оленей. Да и…. не сезон, в общем.

Никто из них не заметил, как легкая фигурка просочилась сквозь колючий кустарник, и исчезла.

Трендель

И куда я прусь, как озабоченный секач?! Надо бы остановиться. Задуматься. Но…. Не могу, не могу, не могу-у-у! Будто кто за шиворот уцепил, и тащит, невзирая на ухабы и кочки. И на деревья. И на коряги. И…. на все невзирая. А все Темный! «Ищите женщину, ищите женщину»! Какая из Ляли женщина?! Махонькая, худенькая, будто фарфоровая статуэтка – насмотрелся я на такие игрушки, пока по замкам да дворцам шатался. На нее даже смотреть боязно – вдруг взглядом переломлю. А уж в руки брать…. Нет, когда она зверушкой – то и ничего даже. Маленькая. Забавная – такую и беречь хочется, и за ушком чесать. Эх, да чего уж там! Не по моим лапам такая девочка! Не мой же шатер в степи ей украшать! Такие девочки раньше только в королевских, да герцогских замках водились, отцов, братьев или мужей собою украшали. Ну, и трон, само собой.

И что ж у меня даже остановиться не получается, будто меня и впрямь Сила тянет. Хотя…. Может, и сила. Уж если истинные Боги нашего мира себя во всей красе проявили себя…. Тут меня слегка затормозило. Ага. Мордой лица о воздушный щит. Пришлось остановиться. Перевести дух, глотнуть воды из кожаной фляги, закинуть в пасть кусок вяленого мяса.

– Вот и хорошо, мой мальчик, передохни перед последним рывком, – благожелательно пророкотал Золотой Барс, возникая прямо из воздуха. Эх, красавец-то какой! Ухоженный, золотистая шерсть лоснится, голубые глаза сияют, как драгоценные камни – не помню название, да это и не важно.

Пока я на него глазел, Барс со всеми удобствами устроился на обломке скалы, будто драгоценным покрывалом устеленном изумрудным моховым ковром.

Я лишь кивнул, меланхолично пережевывая мясо.

Барс еще немного меня поразглядывал, пофыркал каким-то своим мыслям.

– Ты и в самом деле хочешь пробудить принцессу, малыш? – наконец вопросил он. Я только хмыкнул. По-моему, это очевидно. За ради чего еще я бы сюда полез?!

– А для чего? Для чего тебе девушка из чужого мира? Все равно она уйдет вместе со своими друзьями.

– Уйдет, – кивнул я. – Мне будет жаль, конечно, но пусть идет. Женщинам нельзя запрещать. Да и какая из Ляли женщина – так, девчушка. Маленькая она еще.

– А ты? Будешь переживать?

И что тут ответишь? Что буду переживать. Страдать даже. Но ведь я орк, а она – человечек маленький. Будь моя воля – положил бы в ладони как в люльку, качал, как ребенка. От непогоды бы за пазухой сберегал, самые лучшие фрукты приносил. Наряды бы у самых лучших портных заказывал бы. Хотя…. Где они – те портные сейчас! Наши, войсковые, только по форме армейской и спецы. Можно, конечно, у Фаншина спросить, вроде бы у него был приятель – гном из семьи потомственных портных.

– …как ты на это смотришь? – донесся до меня глас божий. О чем это он?

– Прости, Великий, – виновато согнул шею. – Задумался.

– Да я уж понял. Есть у меня идейка одна. Ты ж друга в беде не бросишь, верно?

– Друга? Это Черного, что ль? Как же – бросишь его! Мы ж с ним вот уж…. э-э-э-э…. много лет как близнецы-братья. Мы друг без друга никуда. Хоть в пир, хоть в мир, а то и в…. Короче – нам лучше вместе.

Барс какое-то время еще разглядывал меня, чему-то фыркая про себя.

– Добро. Стало быть, так и поступим. А сейчас ступай. Там тебя принцесса твоя заждалась….

И растворился в воздухе.

А я…. Да что я – прицепил флягу к поясу, стряхнул крошки в траву, встал. Вдохнул-выдохнул. Снова вдохнул. И поплелся вглубь пещеры. Как раз туда, где что-то вдруг засияло.

Засияло – это я сильно сказал. Так – забрезжило светлое пятно в темноте пещеры. Впрочем, абсолютной темноты тут и не было: сквозь проломы в стенах свет все же просачивался, разбавляя темноту, превращая ее в сумрак. Тени плавали по просторной пещере, сгущаясь ближе к стенам. А в центре….

В центре возвышались четыре резных столба, между которыми на золотых цепях качался хрустальный гроб.

…не видать ничьих следов

Вкруг того пустого места…. – зашелестела на множество голосов тьма. Послышались приглушенные смешки, шлепки – будто кто-то бегал, шлепая по мраморным плитам босыми пятками. И от этого было не по себе. Мне, орку – воину, видавшему в своей жизни такое, от чего и нашему Темнейшеству бывало жутко, что уж там говорить о всяких-разных Черных Эльфах. Бр-р-р!

– В том гробу – твоя невеста!

Гады! Гады – гадские! Ладно – я! У меня шкура дубленая, но моя девочка! Моя нежная девочка – ей-то за что такие ужасы?! В таких условиях разве можно спать без кошмаров?!

– Сволочи! – с чувством высказался я. Маты, впрочем, оставил при себе. Кто их знает, небожителей наших – а ну как напугают мою девочку еще больше. Она и так ду… не блистает умом, так кто ж от женщины ума требует?!

– Сволочи…. Сволочи…. – охотно поддержала меня темнота.

– А ты, значит, не сволочь? – полюбопытствовал ну очень знакомый голос, только вот не было в нем привычной хрипотцы.

– Я тоже сволочь, – согласился, не пытаясь даже припомнить – чей же это голос. – Но смею думать, что все же я меньшая сволочь чем те, кто отправил сюда хрупкое беззащитное существо.

– Тут я с тобой согласен, орк по имени Трендель, – хмыкнул голос. – А тебе-то она зачем, эта слабая человеческая самка?

– Она не самка, – буркнул я, обходя по кругу это сооружение. Гроб как гроб, всего и отличия – прозрачный. Видно, как мерно вздымается грудь, как на щечках цветет румянец, как пухлые губки чуть заметно шевелятся, что-то бормоча.

– Не самка? Ты уверен?

И чего привязался?!

– Самки – это к арибасам, – отмахнулся я. – Ляля – девушка. Маленькая хрупкая девушка, которую я буду защищать даже ценой собственной жизни.

– А если она не примет тебя? Что тогда? Начнешь угрожать, гоняться за ней по свету? Поймаешь и запрешь в клетке?

Во дурак! Разве ж можно силой удержать женщину?! Да еще такую красивую?!

– Нет, – сквозь зубы прошипел я, чувствуя, как болезненно сжимается в груди сердце. – Не примет – это ее право и ее выбор. Я просто буду рядом. В шаговом доступе, как говорит мой приятель из другого мира. Все, отстань! Мне надо разбудить мою принцессу и вывести ее отсюда к солнцу и людям.

– Что ж, попробуй…

Голос исчез, стихли шепотки и шлепки, даже темнота, кажется, насторожилась, склоняясь вместе со мной над гробом.

Крышка подалась неожиданно легко – будто совершенно ничего не весила. Упала на каменный пол и разбилась. Без всякого хрустального звона, между прочим. Я замер.

– Целуй – чего встал-то? – хмыкнула темнота.

– Иди ты! – рыкнул я. – С моей рожей только девушек целовать. Проснется – перепугается еще больше. Счас вынесу ее на свет, водичкой прохладной умою – она и проснется.

– Так тебе свет нужен? Что ж – могу поспособствовать!

И тут полыхнуло так, что я ослеп. Кто-то взвизгнул, послышался топот бегущих ног, зловещий хохот, Лялино: «Ой, я боюсь»! Чье-то: «Не бойся, дурочка, я с тобой»! Чье-то: «Девки, айда быстрея! У меня все давно готово»! Снова Лялино: «Лера! Я плавать не умею»! Чье-то: «Прошка, мы уходим. Догоняй»!

А потом наступила темнота. Раздался треск, скрежет, грохот – будто неподалеку обрушилось что-то громадное и каменное. Повеяло свежим ветерком, зашелестела листва.

– Хватит придуриваться, Трендель, – зло сказал над ухом Черный Эльф. – Открывай зенки. Утонули они. Совсем.

– Как? – с трудом простонал я, ощупывая макушку. Шишка там была знатная. Как говорит Лерыч, были б мозги – было б сотрясение. А так – легко отделался.

Сел, огляделся. М-да. И что это было?

Сидим мы все гамузом на берегу речушки. Темный Властелин задумчиво гоняет по столу глиняную кружку, трое эльфят мрачно цедят самогон, по очереди прикладываясь к большой бутыли. Левый и Правый как-то очень синхронно рубят на пластики один – огурцы, другой – колбасу. А Черный, скрестив на груди руки, мрачно смотрит на реку.

Меня аж подкинуло. Потому что на стеклянной глади реки, аки на земле, стоял Прошка. По его ногам вился белесый туман, вокруг него золотилось и переливалось всеми цветами радуги странное марево, а на руках….

– Только не говорите, что это Лерыч, – сипло прошипел я, понимая, что оно таки да. Прошка держал на руках Лерыча. Все в том же пятнистом комбинезоне, босоногого. С Лерыча все текла и текла вода – будто Прошка вытащил его из реки.

– Почему – будто. Из реки и вытащил, – сказал Темный Властелин, и я понял, что сказал это вслух. – Пещера взорвалась, вас выбросило. Тебя к нам, а Лерыча и свинку – прямо в реку. Мы не успели. Никто не успел. Прошка два часа нырял. Лера, видать о корягу стукнулась. А свинка…. Ну, она же маленькая, ей много не нужно.

– Лера?

– Не тупи, друг, – буркнул Черный, все так же пялясь на Прошку. – Лерыч – это и есть Лера. Девушка.

Он хотел сказать что-то еще, но в это время туман вдруг взметнулся под облака, марево засветилось яростно и обреченно как-то, из его глубины полыхнуло расплавленным золотом.

И спустя минуту все исчезло. Ни сияния, ни тумана, ни Прошки. Ни Леры, ни свинки.

– Ищите женщину, ищите женщину, – саркастически прошипел Черный. – Эй, вы! Боги! Я нашел свою женщину!

– Я тоже! Я тоже нашел свою женщину! – рыкнул я, с трудом поднимаясь на ноги.

– А я не нашел, – меланхолично буркнул Темный Властелин. – Буду искать. Если для этого нужно восстановить все порушенное – так тому и быть. Мы восстановим этот мир, Злотинка! Слышишь? Я, Темный Властелин этого мира, клянусь – мы восстановим этот мир! И горе тем, кто встанет на нашем пути!

В совершенно чистом небе сверкнула извилистая молния, громыхнул гром и раздался божественный Глас:

– Дерзайте, мальчики! Мы верим в ваши силы.