Текст книги "Проклятие снежной королевы (СИ)"
Автор книги: Наталия Неткачева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 17 страниц)
Глава 17
Отпустив Римму, Антон Холмс расположился в приёмной напротив огромного плазменного телевизора, предназначенного для увеселения скучающих в ожидании аудиенции посетителей и нетерпеливо нажал кнопку пульта. Благодаря ежеминутно повторяющимся анонсам, детектив знал – тема сегодняшнего ток-шоу «Голая правда» – «коронованные» жертвы маньяка. Не то чтобы он рассчитывал услышать что-то новое, скорее просто хотел знать, что именно просочится с экрана в массы, о чём завтра будут сплетничать домохозяйки, но главное, что услышит убийца сегодня. Ведь учитывая специфику подобных передач, услышать он мог много интересного! Известный детектив, неоднократно принимавший в них участие, прекрасно знал, как и на чём строится такой эфир.
«Не переключайтесь!» – основной девиз шоу и каждое слово в нём, каждая эмоция направлена на то, чтобы удержать возле экранов как можно больше любителей интриг, страстей и крови, чужой крови. Но держать в напряжении целый час может лишь очень хороший, лихо закрученный сценарий. Он и есть основа любого подобного зрелища. Как правило, над разработкой сюжета корпит целая команда сценаристов и даже если в его основе лежит реальная история, её подадут так, что отличить правду от вымысла будет крайне сложно. По большому счёту почти все ток шоу – это ролевые игры, в которых действия и реплики скрупулёзно расписаны и распределены между персонажами и даже зрителями в аудитории. Гости приглашённые в качестве участников или экспертов (за исключением разве что мега-звёд) также вынуждены отстаивать ту или иную, навязанную каналом точку зрения.
«Голая правда» между тем оповестила о своём эфире знакомыми позывными, и Антон замер у экрана. Впрочем, через несколько минут он позволил себе расслабиться, поняв, что ничего запредельного сегодня не услышит. Не имея весомых фактов и дополнительной информации в «Правде» тщательно смаковали подробности, изложенные в газетёнке Воронцова. Странно, что его самого здесь не было. Фотографии с навязчивой периодичностью мелькающие на экране также были опубликованы ранее, в общем, ничего нового.
Антон удовлетворённо кивнул, в принципе он ожидал увидеть что-то в этом роде – у телевизионщиков просто не было времени, чтобы собрать больше информации. Он собрался было выключить телевизор, но услышал своё имя и нахмурился, узнав среди приглашённых гостей журналистку Людмилу Щукину. Девушка обнаружила тело первой жертвы, следовало ожидать, что без её участия не обойдётся. Ну и ладно, вряд ли она может сказать что-то лишнее, о его непосредственном участие в расследовании уже и так всем известно, да он этого и не скрывал. Холмс пригляделся: смотрите-ка и Гребцов тоже здесь (одни журналисты!) – теперь только Воронцова для полной пресс-конференции не хватает. Интересно, почему его не пригласили? Наверное, слишком большую сумму запросил. Антон отвлёкся, разглядывая гостей и участников, но, спохватившись, снова заострил внимание на рассказе Щукиной.
Она снова упомянула фамилию детектива, рассказывая, как он приходил и задавал вопросы. Что ж, спасибо, что о незаконном осмотре места преступления умолчала. Вот ведущий, некогда бывший брюнетом, а теперь мелированный всеми цветами радуги, попросил девушку рассказать, как и при каких обстоятельствах было обнаружено тело Риты Майер, разумеется, во всех подробностях. Антон брезгливо поморщился, услышав в его голосе нездоровое предвкушение – неужели так приятно смаковать тошнотворные детали вроде вывернутых наизнанку внутренних органов?! Понятно, журналисты – стервятники по определению – работа такая, но профессионализм и фанатизм – далеко не одно и тоже!
Щукина, оказавшись в центре внимания, видимо почувствовала себя вполне комфортно и бодро начала повествование, не забыв упомянуть об участии лучшей подруги в этом акте трагедии. А вот и она сама! В тоненькой неестественно бледной девушке, одетой в странный чёрный наряд и накрашенной тёмными тенями, Антон с большим трудом узнал Ангелину Скворцову. Он с удивлением и некоторым недоверием разглядывал эту изысканную надменно-холодную красоту, выгодно оттеняемую легким налётом светской испорченности. Женщина-тайна, женщина-вызов – именно такие ему всегда нравились, и если бы Антон не знал, кто на самом деле скрывается под маской принцессы тьмы, вполне мог бы увлечься незнакомкой. А скромная, интеллигентная и слишком простая на его взгляд Ангелина, интересовала детектива исключительно в качестве свидетеля. Он услышал как в замочной скважине осторожно, но не вкрадчиво шаркает ключ и, не оборачиваясь, спросил:
– Входить без стука – это вредная привычка или профессиональный навык?
– Запираться на три оборота – это паранойя или склероз? – устало парировал Май, плюхаясь в соседнее кресло. – Киношку смотришь? Отвлекись, есть информация для размышления.
– Подожди! – Антон поднял руку, призывая к молчанию. – Эту киношку стоит посмотреть и тебе.
Май вгляделся в экран и нахмурился, увидев знакомые лица.
– Какого чёрта?!
– Вот и я о том же! Как бы лишнего не сказали, ведущий, вон, из кожи лезет.
– И Скворцова здесь! – помрачнел Арбенин с неприязнью разглядывая девушку в чёрном, ему в отличие от Антона её новый имидж совсем не нравился.
– Да, как видишь, почти все действующие лица в сборе за исключением Воронцова и Рюмина.
– Увы, Воронцов исключением не станет, я довёл его до телецентра, так что жди – во втором акте появится, – с кривой усмешкой заметил Май. – Странно, что тебя не пригласили – главный герой как ни как.
– Вообще-то приглашали! – брезгливо отмахнулся детектив. – Но сам понимаешь, я в этом маскараде участвовать отказался.
Арбенин оказался прав: после очередной рекламной паузы ведущий представил новых гостей – Глеба Воронцов и Алексея Смолякова.
– А это кто? – не узнал парня Холмс.
– Официант, который обнаружил тело Невезухиной, – продолжая хмуриться ответил Май.
Воропаев одобрил его появление в студии, напомнив, что тот должен строго придерживаться официальной версии развития событий. О том, что случиться в противном случае, парень видимо тоже был проинструктирован, потому что застыл кресле в совершенно неестественной позе с перекосившимся от напряжения лицом, словно он не свидетель, а как минимум жертва маньяка. Ведущему так и не удалось изменить ни его позу, ни выражение лица. На все вопросы парень отвечал односложно и сухо, мотивируя это тем, что до сих пор пребывает в глубоком шоке и вспоминать о подробностях ему тяжело.
Отчаявшись, ведущий оставил его, наконец, в покое, сосредоточил всё внимание на Воронцове и был вознаграждён долгожданной сенсацией. В принципе ничего нового для себя, Антон не услышал, но был здорово задет формой подачи информации. Глеб строго придерживался своей разбитной статейки, расписывая его Антона, как тупого неудачника, выплывающего исключительно на деньгах и славе родителей, решившего взять реванш на громком деле.
– Можешь подать на него в суд, – шепнул Май, не отрываясь от экрана.
– Перебьётся! Он только этого и ждёт, – сухо процедил детектив.
А разрумянившийся от всеобщего внимания и возбуждения Воронцов продолжал поливать его грязью, не забыв упомянуть о послании убийцы, адресованном лично детективу. Услышав очередной грубый намёк на свою якобы тесную связь с маньяком, Антон скрипнул зубами и закатил глаза:
– Поддонок! Теперь они будут смаковать это до бесконечности!
– Ты слишком самонадеян, – хмыкнул Май. – Максимум пару дней, а потом потребуют свежей крови. Это раньше народу было достаточно хлеба и зрелищ, сейчас всем нужны пицца и мордобой.
Сотрудник «Московских ночей» между тем перенёс свою иронию на методы его расследования, которые, по мнению Глеба, сводились исключительно к посещениям психолога Рюмина и свиданиями с одной из свидетельниц. Когда на экране замелькали фотографии Антона разговаривающего с Ангелиной Скворцовой, а потом фрагменты её неоднократных визитов агентство, Антон покраснел от досады, А Май от гнева.
– Что он хочет этим сказать?!
– Напомни, чтоб я свернул ему шею! – угрожающе проворчал Арбенин.
Ведущий, мгновенно переняв эстафетную палочку, тут же обратился к Ангелине, интересуясь, что именно послужило причиной её участившихся встреч с известным детективом. Девушка спокойно напомнила, что в обоих случаях оказывалась на месте преступления почти сразу после убийства.
– Вы видели нечто особенное, что-то, что могло помочь в расследовании? – не унимался ведущий.
– Нет, не думаю, – она слегка запнулась, но в целом держалась уверенно.
В голосе ведущего зазвучал неприкрытый сарказм:
– Не понимаю, зачем в таком случае встречаться фактически ежедневно? Или профессиональный интерес перерос в нечто более личное?
– И этому сверну! – мрачно пообещал Май, наблюдая, как девушка моментально заливается краской гнева – плазменный телевизор отлично справлялся с точной передачей цветов.
– Это не так. У нас деловые отношения, – всё ещё сдержанно ответила певица, и Антон невольно восхитился её самообладанием:
– Молодец девочка, отлично держится!
Май бросил в его сторону недовольный взгляд, но промолчал, а ведущий продолжал наступление:
– По вашим словам вы не видели ничего, что могло заинтересовать Холмса.
– Не видела….
– Но он заинтересовался и общается с вами довольно часто. При всей своей занятости он вряд ли стал бы тратить время на бесперспективного свидетеля! Если, конечно, его не привлекает что-то другое.
– И голову оторву! – прежним тоном внёс поправки в намечающуюся экзекуцию Май.
Ангелина раздражённо повела плечами, укутанными в нечто чёрное, воздушное и полупрозрачное и холодно ответила:
– Почему бы вам не спросить об этом его самого.
– Я и собирался, но господин Холмс сослался на недостаток времени, хотя, скорее всего, ему не хватает чего-то другого, смелости например! – лучезарно улыбнулся ведущий.
Антон побагровел:
– Нет! Голову ему оторву я! – рявкнул он.
– Тише! – шикнул Май, напряжённо вслушиваясь в развернувшуюся дискуссию.
– Значит, вы утверждаете, что не можете интересовать его в качестве свидетеля?
– Не могу. Я действительно ничего не видела.
– Вы уверены? – навязчиво настаивал мелированный.
– Да, ни в первом ни во втором случае ничего такого не помню, – сказала Ангелина и быстро закусила губу, словно недовольная своим ответом.
Следующие слова ведущего заставили Антона напрячься, а Мая побледнеть:
– Ничего не помните?! Значит в этом всё дело! Вот для чего Холмс попросил вас посетить одного из лучших психологов стране, чтобы вспомнить?! – эта фраза прозвучала даже не как утверждение, а как обвинение.
– Нет! – испуганно запротестовала певица. – Просто мне нужна была помощь специалиста, а он попросил знакомого провести сеанс, но, во-первых, я туда не пошла, а, во-вторых… – она быстро взяла себя в руки и, глубоко вздохнув, уже спокойнее сказала: – Я понимаю, что раздувать сенсации на пустом месте – ваша работа, но помогать вам в этом не собираюсь. И добавить к сказанному мне нечего.
Май, громко выругавшись, резко повернулся к Антону и свирепо рявкнул:
– Как ты это допустил?! Великий детектив, твою мать! Как ты мог не заметить хвост? Или этот урод в чём-то прав, я имею в виду твои хвалёные способности?!
– Эй! Полегче, ты что себе позволяешь?! – в тон ему ответил детектив, инстинктивно вскочив из кресла и выпрямившись во весь рост. Май также медленно поднялся и сухо продолжил:
– Сам полегче, ты мне больше не начальник, забыл? Я ведь предупреждал, к чему могут привести подобные эксперименты! Ты её подставил!
Антон перестал злиться и, опустившись обратно в кресло, виновато пробормотал:
– Правда, не знаю как это вышло, я был осторожен. В любом случае, ты зря так реагируешь, кто поверит версии этого полусумасшедшего павлина? Ангелина, на мой взгляд, была более убедительна.
Май криво усмехнулся:
– Это ты сейчас сам себя успокаиваешь?
Холмс вздохнул:
– У тебя паранойя, ты просто зациклился на той ситуации, о которой рассказывал, сейчас всё по-другому. Лично я никакой опасности не вижу.
Май закрыл глаза и устало потёр переносицу.
– Может ты и прав. Чёрт! Поспать бы хоть часок – ничего не соображаю. За Воронцовым сегодня сам присмотри, только глаз с него не спускай.
– Не спущу, а что ты собирался мне рассказать, когда пришёл?
– А это… Так, кое-что из семейного архива Воронцовых. Угадай, как он называет свою известную, состоятельную, но горячо нелюбимую мамашу – снежная королева!
– Ого!
Мужчины как по команде повернулись к экрану. Мелированный продолжал пытать Ангелину, правда, теперь интересовался исключительно личной жизнью Невезухиной. Он тщетно пытался вытянуть из девушки, интересующие его скандальные детали интимных похождений певицы, но потерпев неудачу, вынужден был оставить её в покое, и переключился на бледного, измученного, робко блеющего дифирамбы погибшей Рите Майер, Гребцова.
– А ведь они там сейчас вместе, – виновато заметил Антон. – Воронцов и Ангелина!
– Ну и что, ведь по твоим прогнозам ситуация не опасна. Это у меня паранойя! – передразнил Май, он закатил глаза и с тяжёлым вздохом направился к выходу, ворча на ходу: – Проклятие! Выспался называется! Ладно, поехали, пока я ещё в состоянии передвигаться.
Глава 18
Возмущённая Ангелина, выскочила из машины Светлова, громко хлопнув дверцей, и быстро пошла к подъезду, надеясь, что у того хватит ума не последовать за ней, сейчас это было просто опасно, для него, разумеется.
Его нудное получасовое ворчание по дороге из телецентра было ещё хуже навязчивых трелей ведущего. Тот, пытаясь вытащить из неё побольше «жареных» фактов, хотя бы делал свою работу, а так называемый продюсер придирался по пустяках. Она ведь согласилась пойти на это тошнотворное шоу, девушка невольно поёжилась, вспомнив пережитое унижение, так почему бы просто не оставить её в покое! И нашёл же к чему придраться – видите ли, ему не понравилось, что на фотографиях, представленных в студии, Ангелина была в обычной одежде, не соответствующей треклятому имиджу певицы-готки. Пришлось выслушать целую лекцию о непосредственном влиянии образа на популярность артиста, хотя контракт обязал её носить «экзотический траур» лишь на светские и общественные мероприятия, так что формально она ничего не нарушила, но спорить, как обычно, было бесполезно.
– И впредь не допускай подобных оплошностей! – громко крикнул ей в след Светлов, отъезжая.
– Да пошёл ты! – проворчала девушка себе под нос. Она безуспешно пыталась набрать код на двери, но от волнения пальцы соскальзывали не на те кнопки.
– Опять грубишь старшим? – чья-то рука мягко остановила её ладонь, и нужный код был набран мгновенно.
Ангелина медленно обернулась, знакомый голос звучал как всегда насмешливо, но карие глаза смотрели серьёзно и даже тревожно.
– Привет. Как ты?
– Утром виделись, с тех пор мало что изменилось, – выдохнула певица, чувствуя, как её окутывает чувство необъяснимого покоя, а все тревоги и проблемы теряют актуальность, отступая на второй план. – Зачем вы здесь?
– Соскучился, – опять иронизирует, ах, как бы ей хотелось, чтобы это было правдой! – Увидел тебя сегодня в телике и примчался взять автограф.
Ангелина помрачнела.
– Вы о шоу? Было довольно мерзко, но вроде бы я ничего лишнего не сказала.
Май устало тряхнул головой.
– Зачем ты вообще туда пошла?
– Продюсер настоял, у меня контракт и выбирать не приходится.
– Это до какой же степени ты хотела прославиться, если подписала такой контракт! – недовольно проворчал Арбенин.
Ангелина вспыхнула, заново переживая время после победы в «Звёздном шансе». Время, когда энтузиазм сменился глубоким отчаянием, и нужно было сделать выбор. Вот только как ему об этом рассказать, да и стоит ли?
Они подошли к двери её квартиры и девушка, мысленно подбирая слова, вставила ключ в замочную скважину, но Май снова мягко остановил её.
– Позволь мне, – шепнул он, легонько отстраняя певицу, и повернув ключ, вошёл в квартиру первым.
Он, конечно, не рассчитывал обнаружить здесь убийцу в засаде – слишком маловероятно. Но проверить стоило, учитывая, что, по словам очевидцев, здание телецентра Воронцов покинул вслед за Ангелиной и скрылся в неизвестном направлении. Что ж, по крайней мере, здесь его точно не было. Закончив осмотр, Май вернулся к встревоженной девушке.
– Что-то случилось? – прошептала она.
– Вроде нет, я тебя напугал? Извини. – Он слабо улыбнулся. – Будь другом, сделай мне кофе покрепче, а то усну прямо в присутствии дамы – верх неприличия.
– С каких пор вы беспокоитесь о приличиях? – девушка улыбнулась в ответ. – Раньше вас такие пустяки не волновали. Проходите сюда.
Ангелина пригласила его в кухню, включила свет и засуетилась над кофеваркой. Она понимала – его привела сюда отнюдь не симпатия, а серьезная и явно неприятная причина, но вопросы задавать не хотелось. Не сейчас, когда он вот так по-домашнему сидит за её столом и смотрит на неё с мягкой рассеянной полуулыбкой. Если хочет, пусть начинает первым.
– Ты не могла бы… э… смыть свою боевую раскраску, – неожиданно попросил он. – А то как будто с медузой Горгоной разговариваю.
– С кем? – ахнула девушка. – Что, всё так плохо?
Она мельком взглянула в зеркало, поморщилась и рассмеялась:
– Да, немного мрачновато, но с таким чудовищем меня ещё никто не сравнивал.
Ангелина поставила перед ним вазочку со сладостями и большую кружку с горячим кофе, не забыв добавить в него две чайных ложки сахара и одну сливок. Май улыбнулся, оценив её внимательность:
– Надо же, не забыла.
– У нас, Горгон хорошая память. Вы угощайтесь, я сейчас.
Ангелина скрылась в соседней комнате и вернулась через несколько минут умытая, тщательно причёсанная, одетая в лёгкое хлопковое платье длинной до самых щиколоток. Арбенин вздохнул с явным облегчением, ещё одной мини-юбки он сейчас бы просто не выдержал.
– Вот так гораздо лучше. Присоединяйся, пока я один не уничтожил все твои запасы.
– Спасибо, – пробормотала она, словно была гостьей, а не хозяйкой. Скромно села напротив и, потупив взгляд, принялась отщипывать крошки от ванильного пирожного.
Молчание затягивалось, но, как ни странно, нисколько не тяготило, напротив, оно казалось не менее естественным, чем диалог. Ангелина и не подозревала, что можно молчать вдвоём, не испытывая дискомфорта и даже наслаждаясь этим в какой-то степени интимным моментом. Увы, долго так продолжаться не могло. Май вздохнул и, отодвинув пустую кружку, заговорил первым:
– Можешь выполнить одну мою просьбу, не задавая миллион вопросов, как ты обычно делаешь?
– Смотря какую, – автоматически ответила она.
Он закатил глаза.
– На что я рассчитывал? Но попытаться стоило.
– Что за просьба?
– Ты не могла бы хоть несколько дней пожить дома у тётушки?
– Не могла бы! – даже не дослушав, безапелляционно заявила она. – Это даже не обсуждается! А… зачем?
– Если не обсуждается, к чему детали?
– Я ведь уже говорила – у нас с отцом очень сложные отношения, мы просто не сможем находиться под одной крышей.
– Даже ради спасения твоей жизни?
Она побледнела, увы, воздержаться от вопросов теперь не получится:
– Объясните нормально, что случилось? Что я такого сделала?
Он устало подпёр щёку ладонью и посмотрел куда-то поверх её головы:
– Возможно ничего. Просто в этом дурацком шоу прозвучало несколько фраз, которые мне очень не понравились, а значит, они могли не понравиться и убийце.
– Несколько фраз? – Ангелина погрузилась в воспоминания. – Это о посещении психолога?
Он кивнул.
– В том числе, не могу ничего утверждать, но риск есть, поэтому одной тебе сейчас лучше не оставаться.
– Я не одна. Мы здесь вместе с Кирой живём.
Май хмыкнул, словно она сказала что-то смешное, и терпеливо объяснил:
– Твоя Кира весит от силы пятьдесят килограмм и уж, конечно, она не чемпион мира по кик-боксингу. Чем она сможет тебе помочь в случае реальной угрозы? Ничем! Только прибавится к списку жертв.
Ангелина вздрогнула и подняла глаза, Май кивнул, встретив её испуганный взгляд, и заговорил ещё более жёстко. Может хоть так до неё дойдёт.
– Как видишь, я не шучу, ситуация более чем серьёзная. Поверь, мне не хотелось бы расследовать ещё и твоё убийство! Поэтому ты очень облегчишь мне задачу, если какое-то время поживёшь дома.
– Это невозможно. – Её голос звучал бесцветно, монотонно, но по-прежнему категорично.
– Господи, какая же ты упрямая! – Май опустил голову на руки, усталость навалилась с новой силой. – Ладно, не хочешь к отцу, тогда… э… у тебя ведь есть парень, оставайся у него хотя бы на ночь.
Последняя фраза далась ему с непросто, но другого выхода действительно не было.
Ангелина мгновенно покраснела.
– Какой парень? С чего вы взяли?
– Ну, ты ведь ходишь с кем-то по кинотеатрам.
– С Гошей! Но, во-первых, мы только друзья, а во-вторых, это не ваше дело!
Май смерил её сердитым взглядом:
– Скворцова, я ведь не из праздного любопытства эту тему поднял, речь идёт, возможно, о жизни и смерти, твоей, между прочим.
Румянец моментально уступил место неестественной бледности.
– Вы сами сказали – возможно, это всего лишь догадки.
– А что если они подтвердятся?!
Теперь Ангелина спрятала лицо в ладонях и отрицательно покачала головой.
– Простите, что ничем не могу помочь, но мне больше некуда идти. Гоша учится и, соответственно, живёт в Высшем командном и вообще, мы просто друзья.
– Это ты уже говорила.
– И больше мне добавить нечего!
– Не может быть, – Май недоверчиво покачал головой, невольно озвучив не дающий покоя вопрос.
0 Чего не может быть? – она подняла голову и встретилась с ним взглядом. В больших синих глазах застыли страх и растерянность, как у маленького ребёнка, которого мама впервые привела в детский сад и оставила одного с чужими незнакомыми людьми.
– Что у тебя никого нет, – почти смущённо закончил он и отвернулся, мысленно ругая себя. Да, это действительно не укладывалось у него в голове, но к делу никакого отношения не имело. – Никого, у кого можно было бы пожить неделю, – быстро добавил он, продолжая смущаться как мальчишка.
Ангелина удивлённо захлопала густыми ресницами, а потом коварно улыбнулась, ослепив его глубокими ямочками на обеих щеках.
– Почему же, у Щукиной могу пожить. Ещё несколько подружек имеется, правда, никто из них кик-боксингом тоже не занимается. – Она вдруг стала серьёзной. – Но вы ведь имеете в виду мужчин? Таких знакомых у меня нет. То есть желающие приютить на несколько ночей, конечно, найдутся, вот только мне такая защита не нужна и под страхом смерти.
– Фу, как высокопарно! – проворчал он, испытывая необъяснимое облечение. – Я предупреждал: чтение дамских романов тебя погубит.
– Увы!
Они надолго замолчали, думая каждый о своём, и снова молчание было уместным и комфортным, пока Май не вернулся в реальность, привлечённый звуком приёмника.
– Заметь, звезда, уже трижды за этот час твою песню заказывают, приятно, наверное? – Он вдруг напрягся. – А кто заказал, ты слышала?
Певица рассеянно пожала плечами:
– Он не представился, как и утром, наверное, у Киры появился очередной тайный поклонник.
– Утром? У какой Киры? Объясни точнее!
Девушку встревожило напряжение, звенящее в его голосе.
– Утром кто-то уже заказывал эту песню для Киры Тимохиной, мы ещё посмеялись вместе… А что случилось?!
– Эта та Кира, которая живёт здесь с тобой?!
– Да, а что случилось?
– А раньше ты не слышала, чтобы кто-то заказывал для неё эту песню? – уточнял Арбенин, игнорируя её вопрос.
– Нет, но мы дома бываем нечасто, могли просто не услышать, объясните, наконец, что происходит?! – взмолилась испуганная Ангелина.
– Некогда объяснять, немедленно найди свою подружку! Позвони и узнай, где она сейчас находится! – велел он тоном, не терпящим возражений.
Непослушными пальцами певица набрала номер и целую минуту вслушивалась в равнодушно-вежливый голос оператора.
– Абонент отключён или находится вне зоны действия сети, – растеряно повторила она и посмотрела на Мая. – Ой, совсем забыла, Кира сегодня в «Орионе» выступает, поэтому телефон отключён, а зачем…
Май не дожидаясь, когда она повторит вопрос, немедленно задал свой:
– Что такое «Орион» и когда именно она там выступает?
– Это новый ночной клуб на Тверской, – Ангелина машинально посмотрела на часы. – Насчёт выступления, точно не знаю, кажется, у неё всего одна песня, а развлекательная программа уже началась.
– Плохо! – Май набрал номер Холмса: – Ты где? Воронцова нашёл? Хорошо, не спускай с него глаз! Позже всё объясню.
Он развернулся и быстро направился к выходу, бросив в сторону Ангелины:
– Закройся и жди меня здесь!
Девушка, словно очнулась от оцепенения и решительно перегородила ему дорогу.
– Куда вы едете? Что с Кирой?! Объясните немедленно!
– Некогда объяснять, дорога каждая минута!
– Хорошо, я поеду с вами, объясните по дороге, – заявила она, натягивая пальто и сапожки.
Май нахмурился и повысил голос:
– Кому сказал – сиди дома! Никуда ты со мной не поедешь!
– Хорошо, я вызову такси!
Несколько секунд они мерили друг друга сердитыми взглядами.
– Повторяю ещё раз, специально для особо одарённых звёзд эстрады, ты замыкаешься и ждёшь меня здесь! – угрожающе процедил Арбенин.
– Нет! Если дело касается Киры, я еду с вами! Или на такси – выбирайте!
– Отлично! – рявкнул Май. Он стащил с вешалки чью-то старую красную куртку, сунул в руки Скворцовой, а на голову ей натянул найденную в шкафу вязанную синюю шапку, схватил за руку и потащил за собой, сердито инструктируя на ходу: – сидеть молча, не скулить, не жаловаться и не высовываться!
– Куда же я высунусь в таком виде, – проворчала девушка, тоскливо обернувшись в сторону захлопнувшейся двери.
– Некогда красоту наводить! Впрочём, ты ещё можешь вернуться.
– Нет!
– Тогда помалкивай!
Он открыл дверцу машины, бесцеремонно втолкнул девушку в салон, а сам кинулся за руль, и машина с резким скрипучим звуком стремительно рванулась с места.
* * *
Дальнейшие события развивались стремительно. Май наглухо заблокировал двери автомобиля, чтобы у девушки не возникало соблазна последовать за ним, и метнулся в переливающееся неоновым огнями и оглушающее клубной музыкой здание «Ориона». Но через несколько минут вернулся с озадаченным выражением лица.
– Её уже нет, уехала несколько минут назад, не знаешь куда?
Ангелина испуганно покачала головой:
– Нет, обычно она предупреждает, если задерживается или куда-то собирается. Может домой?
Она снова набрала номер подруги, на этот раз он был включён, послышались долгожданные гудки вызова, но на них никто не ответил. Телефон на квартире также молчал.
– Не берёт, – растерянно пробормотала она.
– Плохо! – угрюмо пробормотал Май, включая зажигание. – Куда она ещё могла поехать? Друзья, родственники, любовник?
Девушка с силой потёрла виски ладонями. Мысли путались, никак не желая укладываться в нарисованную Маем картину: её песня в качестве фона для убийства и растерзанное тело Киры. Слишком чудовищно, чтобы быть правдой!
– Родственников у неё здесь нет, к друзьям она не собиралась, а человек с которым она встречается, он… в общем в ближайшее время они не должны были увидеться.
– Хорошо, едем домой, но если её и там нет, – Май пожал плечами и прибавил газу, не потрудившись закончить фразу.
Её там не было. Мрачно и пристально смотрели пустые неосвещённые окна квартиры, и Ангелина почувствовала, как липкие щупальца паники медленно ползут по её телу, осторожно подбираясь к горлу, чтобы потом резко напасть и перекрыть доступ кислорода и логики. Странно, обычно страх зарождался где-то внутри, теперь это было именно физическое ощущение зажатой в руке гранаты с выдернутой чекой. Когда напряжение стало невыносимым, граната взорвалась – раздался телефонный звонок. Ангелина, оцепенев от ужаса, слушала голос на том конце, периодически тихо вставляя односложные ответы.
– Кира? – уточнил Май, вглядываясь в полубезумное выражение синих глаз. Она целую минуту смотрела на него, словно не понимая вопроса, затем слабо кивнула.
– Жива?
Ангелина всхлипнула и растерянно заморгала:
– Да, то есть… пока да… она в реанимации… без сознания…
