Текст книги "Фантасмагория (СИ)"

Автор книги: Наталия Галаган

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

   – Ну, наконец! – Света уже приготовилась читать мне нотации, но, увидев Матвеева с чемоданом, забыла о запланированном внушении. – А это кто? И почему он с вещами?

   Ранее полицейский у себя дома переоделся в повседневную одежду, так что ничто не выдавало его отношения к блюстителям порядка.

   – Долгая история, но пока он поживет здесь.

   От возмущения у Светы перехватило дыхание, и она, словно рыба на суше, некоторое время только и делала, что открывала и закрывала рот, глядя, как незваный гость бесцеремонно осматривает квартиру.

   – И где я буду спать? – поинтересовался Матвеев после того, как изучил вид из окна.

   – Варианта три, – я достал из холодильника воду и заставил обоих подождать продолжения, медленно осушая стакан. – Итак, первый – на коврике в гостиной.

   – Это что, шутка? – Света удивленно смотрела то на меня, то на лейтенанта.

   – Вариант второй – в гостиной перебраться с коврика на диван или третий – в постели со мной.

   – Что?! – вместе возопили Матвеев и Света.

   – Двое мужчин в одной постели! – мою бывшую аж передернуло.

   – Светик, у меня амнезия. Пока я ничего не вспомню, спать с тобой не буду.

   – Со мной не хочешь, а с ним, значит, согласен?!

   – Ну, он же не будет ко мне приставать!

   Не в силах совладать с нахлынувшей яростью, Света швырнула пустой стакан на пол, и мелкие осколки разлетелись во все стороны. Матвеев подошел к девушке, обнял ее за плечи и, ласково глядя в глаза, погладил по щеке.

   – Не волнуйся, я буду спать на диване в гостиной, так что ты спокойно сможешь ночью перебежать в его комнату, – лейтенант подмигнул ей, тем самым окончательно успокоив мою ревнивую подругу.

   Не знаю, как бы продолжилась эта сцена, но ее прервал звонок в телефоне Матвеева.

   – Да, сестренка... Прости... Я сам не знал... Ну, работа такая... Хорошо... Нет, еще не поел... Хорошо... Обещаю... Да, и перед сном почищу зубы. Пока!

   Света так заливисто рассмеялась, что я не смог удержаться и улыбнулся.

   – Сколько тебе лет? – спросила она у Матвеева.

   – Двадцать восемь.

   – А отчитываешься перед сестрой, как перед мамой маленький сын.

   – Я поздний ребенок, мама думала, что климакс, а оказалось, беременность. Когда мне исполнилось шесть лет, мамы не стало. Отец умер, когда я еще был в пеленках. Так что сестра воспитывала меня вместе со своими детьми. Хоть она и сестра, но я отношусь к ней как маме.

   – Тогда понятно, – Света протянула ему руку. – Как тебя зовут?

   – Олег.

   – Меня – Света. Ну, вот везет мне с парнем, ладно бы котов и кошек домой тянул, я уже даже на хомячков согласна, так нет, то какую-то девчонку приютит, то друга, извини, притащит.

   – Да уж, представляю, какой у тебя ангельский характер, раз все это терпишь.

   – И не говори, все время крылья чешутся, на волю просятся.

   Из-за того, что они так быстро спелись, у меня даже ревность проснулась к бывшей подружке. Впервые все внимание она переключила на кого-то другого.

   – Да, кстати, Лаврик, приходил адвокат и оставил тебе документы, так что можешь теперь и машину водить, и мои покупки оплачивать.

   Наконец, хоть что-то хорошее за день! Я рассматривал документы с такой нескрываемой радостью, словно получил их впервые. Света из-за плеча взглянула на фотографию в паспорте и недовольно поцокала языком.

   – Раньше ты все же был лучше, в тебе какая-то жесткость появилась.

   Она все еще дулась на меня, поэтому завела разговор с недавно нежеланным гостем, демонстративно кокетничая и поглядывая в мою сторону. Когда я уходил спать, они все еще сидели в гостиной и беседовали обо всем и ни о чем, прям, как мы когда-то с Ритой.

   Я опять вспомнил об этом ангелочке и осознал, что очень переживаю, где она и что с ней. Матвеев и Корнишин называли ее копией. Неужели и я тоже ненастоящий? Как это вообще возможно? Я сильно ущипнул себя и поморщился от боли, – если чувствую, значит, существую. Неполадки только с одним из рецепторов восприятия не означают, что я ненастоящий. В голове крутились всевозможные варианты, начиная от создания двойника с помощью пластики и заканчивая фантастическими по типу клонирования или создания дубликата пришельцами. От этих мыслей никак не удавалось заснуть.

   В гостиной все еще горел свет, Матвеев что-то просматривал в своем ноутбуке.

   – Не спится? – спросил он у меня, когда я вышел на кухню попить воды.

   – Да, что-то сон никак не идет. А ты чем занят?

   – Да вот залез в социальные сети.

   – Не думал, что и ты этим страдаешь?

   – Я с пользой. Хочешь, кое-что покажу? Только обещай Корнишину не рассказывать.

   – Он же твой напарник!

   – Понимаешь, если капитан узнает, что я сделал что-то незаконное, вынужден будет прибегнуть к дисциплинарному наказанию.

   – И что же ты такое натворил?

   – Сначала обещай!

   Я театрально поднял вверх правую руку, а левую положил на сердце.

   – Клянусь.

   Матвееву так хотелось с кем-то поделиться, что он аж подпрыгнул на месте и предложил мне сесть рядом.

   – Я взял список вчерашних посетителей ночного клуба и проверил их на наличие в социальных сетях. Многие делали селфи, кто-то фотографировал друзей.

   – И что здесь незаконного?

   Матвеев указал на флешку, воткнутую в ноутбук.

   – Одной программы у меня не должно быть на компьютере, но она помогает находить черных кошек в темной комнате.

   – А можно без аллегорий?

   – Вычислив по ай-пи адресу того, кто загрузил фотографию в сеть, я получаю доступ к другим фотографиям на его компе. Расширив радиус изображений, я запустил поиск по лицам и нашел нестыковку. Одна женщина, которую идентифицировала программа, не только не совпадает по реальному возрасту с той, что в базе

,

но и физически не могла находиться в ночном клубе, так как проживает в другой стране.

   – И кто это?

   – Некая Ольга Хомутова, тридцати восьми лет, замужем, имеет двоих детей, домохозяйка.

   – И кого же программа идентифицировала как эту примерную мамашу?

   Матвеев открыл одну из фотографий, сделанных посетителями внутри клуба, и увеличил сектор. Там находилась Марина.

   – Вот наша безымянная черная кошка, скрывающаяся в темноте, – лейтенант указал на мою таинственную знакомую.

   – Но она же моложе Хомутовой. Как программа могла так ошибиться?

   – Программа – не человек, она использует математический алгоритм, поскольку лицо человека с возрастом меняется, допускаются погрешности. Так как Хомутова уже десять лет не была на родине, ее фотографии давно не обновлялись в базе. Но и семьдесят процентов совпадения позволяет программе присвоить имя найденному объекту. Даже близнецы не похожи на семьдесят процентов: разное строение черепа, размер и посадка глаз, бровей и прочее, прочее, прочее.

   – Получается, эта девушка практически является двойником Хомутовой, какой она была десять лет назад.

   – Выходит, так.

   – Но как это возможно?!

   – Да это в принципе невозможно, и я не знаю, как это объяснить, – Матвеев задумчиво посмотрел на фотографию. – Я уже отправил запрос в иммиграционную службу. Завтра точно будем знать, пересекала ли границу Хомутова.

   И до разговора с лейтенантом я не мог уснуть, а теперь не то что спать, утром даже не смог запихнуть в себя приготовленный Светой завтрак. К ее счастью, Матвеев был щедр на благодарности, он восхвалял ее по любому поводу: и красавица, и хозяюшка, и умница, раз поднимается по карьерной лестнице (о чем узнал из вчерашней беседы с ней). Моя бывшая, конечно, делала вид, что пропускает его слова мимо ушей, но ее тело благодарно отзывалось на каждую похвалу. Она выходила из квартиры, отправляясь на работу, гордо расправив плечи, с высоко поднятым подбородком.

   Матвеев тоже был в приподнятом настроении, особенно когда в полицейском участке показывал капитану фотографию Марины.

   – Не понимаю, как эта девушка связана с нашим делом? Передай информацию в антитеррористический отдел и займись отчетами, давно пора.

   Корнишин уже готов был переключиться на текущие вопросы, но Матвеев и не думал отступать.

   – Я ее не первый раз вижу. И когда по базе она прошла как Хомутова, перепроверил, сравнил с фотографиями посетителей клуба в социальных сетях. Этой девушке никак не может быть сорок три года, даже если над ней поработали лучшие пластические хирурги страны, да хоть мира!

   – А после пластической операции программа сможет идентифицировать личность, ну, если изменить внешность до неузнаваемости? – спросил я.

   – Процесс определения, конечно, затрудняется. Программа выдает несколько человек, и приходится проверять их всех, – ответил Матвеев. – А вообще не отвлекай! Сиди молча!

   – Так что не так с этой девушкой?

   – Андрей Михайлович, вы же помните, что у меня фотографическая память?

   – Как я могу забыть, если ты об этом постоянно напоминаешь.

   – Ага. Так вот, я на нее обратил внимание, когда мы расследовали седьмое появление двойника. Смотрю, лицо знакомое, долго не мог вспомнить, где его видел, всю картотеку перелопатил.

   – Избавь меня от подробностей, говори конкретно.

   – В итоге вспомнил, что натыкался на нее раньше в деле Гиды. Помните, оно вторым шло в серии?

   – Помню.

   – А вот теперь она появилась в клубе рядом с ним, – Матвеев кивнул в мою сторону.

   – Если это так, действительно, очень интересно, кто она такая. Лаврентий Игоревич, вы с ней не встречались?

   – Нет, – я постарался быть максимально естественным, хотя, понятно, врал.

   – Пришел ответ на запрос из миграционной службы. Интересующая нас Ольга Леонидовна Хомутова за последние двадцать лет в страну не въезжала.

   – Очень интересно, – Корнишин еще раз взглянул на фотографию Марины. – Ладно, потом будем думать, что с ней делать, а пока разберись с теми двумя из ночного клуба. Они еще в Киеве, засветились в спортивном клубе на Троещине. Вот, держи адрес.

   Матвеев взял у капитана листок и посмотрел на меня.

   – Ну что, со мной или здесь останешься?

   – Вы уже на "ты"? – Корнишин вопросительно посмотрел на меня.

   – Я не возражаю.

   – Как скажешь, Лаврентий, – натянуто улыбнулся капитан, но как только он посмотрел на напарника, от благожелательности не осталось и следа. – Забирай его с собой! Я же говорил, что куда нитка, туда и иголка.

   Матвеев тяжело вздохнул и посмотрел на меня, как на мешок с мукой, который ему придется тащить на себе всю дорогу.

   – Ну, чего стоишь, идем уже!

   Некоторое время Матвеев был погружен в свои мысли, но как только мы пересекли Днепр [3], переехав на левобережную часть Киева, его словно прорвало:

   – Лаврентий, я вот хотел спросить, понятное дело, что у тебя амнезия, но остались ли какие-то чувства? Мне интересно, какие у тебя отношения со Светой?

   Я удивленно взглянул на полицейского.

   – Не смотри на меня так, просто интересно, могут ли копии испытывать такие же чувства, как оригинал? Есть ли у них, например, мышечная память и прочее? Вот если оригинал был талантливым художником, сможет ли копия создать шедевр?

   – Не называй меня так. Пока не найдешь мой оригинал, – выделив последнее слово в кавычки, нарисовав их пальцами в воздухе, – не вешай ярлыка!

   – Найдем, это вопрос времени.

   К счастью, мы доехали до клуба. Если бы разговор продолжился, я бы точно не удержался от драки. Обидно, когда тебя называют дубликатом и общаются как с кем-то или даже чем-то неполноценным.

   Ребята, ради которых мы приехали в спортклуб, не скрывались, мы без труда нашли их в тренировочном зале. Матвеев предъявил свое удостоверение и, убедившись, что те не собираются сбегать, приступил к расспросам.

   – А теперь вы представьтесь и скажите, что здесь делаете?

   – Я – Владимир Рыбкин.

   – А я – Витя Карпец. Мы тут тренируемся.

   – Просто тренируетесь, значит. А что вы делали в ночном клубе позавчера? – спросил Матвеев после того, как получил правдивые ответы на вводные вопросы.

   – Так ваше задание выполняли, – ответил Витя. Из этих двоих он был младше, но не уступал старшему по габаритам тела. В отличие от культуристов, мышцы парней были крепкие, накачанные не штангой, а силовыми упражнениями, характерными для борцов.

   – Я вам никакого задания не давал.

   – Не вы, а ваш напарник, капитан Корнишин.

   Матвеев пристально изучал индивидов, растерянно смотрящих на него.

   – Мы не виноваты, что упустили ее. Эта девчонка хоть и маленькая, но такая шустрая, – не выдержал томительной паузы Владимир.

   – Да и техника у нее превосходная, – поддержал друга Витя. – Мы же выше ее ростом, так она в прыжке ногами нас лупасила.

   – Когда она меня с ног сбила и использовала как опору, чтобы подскочить к Витьке, своим каблуком так в бок дала, что до сих пор не могу вдохнуть на полную.

   – Стоп, – прервал их Матвеев. – Капитан Корнишин поручил вам следить за девушкой?

   – Ну да, – ответил более шустрый Витя.

   – Что за девушка? Имя?

   – Так мы не знаем, Корнишин дал нам только фотографию и сказал, что она обязательно появится возле него, – Владимир указал на меня.

   – Где эта фотография?

   – Так вчера же капитан удалил ее из моего телефона и сказал, что больше не надо ее искать, мол, он нас прощает, – Владимир протянул свой телефон в качестве доказательства, что фотография удалена.

   – За что прощает?

   – Ну, вы же вместе работаете, значит, знаете, – Витя растерянно глядел на нас.

   – Вы хотите сказать, что раньше со мной разговаривали?

   Борцы рассмеялись, думая, что лейтенант шутит, но взглянув на его каменное лицо, быстро сообразили, что ошиблись.

   – Нет, с вами мы не общались, только с Корнишиным. Но в участке он же с вами разговаривал, вот мы и поняли, что вы напарники, – ответил за двоих Владимир.

   – Когда это было?

   – Две недели назад, в среду. Нас тогда взяли по статье за хулиганство. Но капитан поверил нашим словам...

   – Мы, правда, были не виноваты, – перебил друга Витя. – Капитан Корнишин сказал, что отпустит нас, только мы должны оказать полиции небольшую услугу.

   Матвеев открыл на своем планшете фотографию Марины и показал борцам.

   – За этой девушкой вам надо было следить?

   Парни посмотрели на изображение, и еще до того, как ответили "да", было понятно, что они узнали девушку с "высоким" ударом. Как я не старался покрывать Марину, все оказалось бесполезным, шаг за шагом полиция подбиралась к ней ближе и ближе. Она, как кролик, приближалась к пасти удава. В этот момент я увидел через стеклянную дверь намеревающуюся войти в спортивный зал Марину. В мозгу молниеносно возникла идея перехватить ее. Я ринулся к двери.

   – Ты куда? – попытался остановить меня Матвеев.

   – В туалет.

   – Хорошо, только не задерживайся, чтобы я не волновался.

   Борцы разразились хохотом, неверно истолковав наши с лейтенантом отношения, но как только встретились с его суровым взглядом, тут же прекратили веселье.

   Я не солгал Матвееву о направлении своего движения. Добежав до входа в спортивный комплекс, я схватил появившуюся в дверях Марину за руку и потянул за собой в мужской туалет. Затащив девушку в кабинку, быстро прикрыл ее рот рукой и приложил указательный палец к своим губам, призывая молчать.

   – Слушай меня внимательно, я отпущу руку, если ты не будешь визжать, – прошептал я ей на ухо.

   Она кивнула, и я медленно убрал руку, зажимающую ее рот.

   – Здесь полиция, и они знают о тебе.

   – Что знают? – совершенно спокойно так же шепотом спросила она.

   – Так как же тебя зовут, Марина или Ольга Хомутова? Что-то ты не выглядишь на сорок три года.

   – Марина.

   – А фамилия?

   – У меня ее нет.

   – Как нет?

   Послышался звук открываемой двери, и мы оба притихли, прислушиваясь к звукам.

   – Лаврентий, ты здесь? – услышал я голос Матвеева.

   – Здесь.

   Марина прикрыла унитаз крышкой, усадила меня на нее, а сама уселась мне на колени, прижавшись бюстом к моей груди и обхватив мой торс ногами. От такой близости кровь в теле просто забурлила, и стало сложно не то, что сидеть, а дышать.

   – Ты там долго? – не унимался лейтенант.

   – Как получится, – я даже сам удивился от звука своего голоса из-за переживаемого напряжения, но именно благодаря этой натужности Матвеев подумал, что в данную минуту меня лучше не беспокоить.

   – Ладно, я тебя у входа подожду.

   После того как раздался звук закрываемой двери, Марина, к сожалению, быстро слезла с колен. Она взглянула на мое неловкое положение и по-садистски улыбнулась.

   – Тебе лучше успокоиться и выйти к полицейскому, – она открыла дверь, чтобы выйти, но в этот момент кто-то зашел, и ей пришлось вернуться ко мне.

   – Нам надо поговорить, – прошептал я ей на ухо, прижавшись к объекту вожделения всем телом.

   – Не здесь и не сейчас, – Марина с силой надавила мне на какую-то точку, и из-за боли от возбуждения не осталось и следа.

   – Тогда когда и где? – произнес я, как только вновь обрел способность говорить.

   – В назначенный день и час, а место ты должен узнать сам, – с этими словами она вытолкнула меня из кабинки.

   Я хотел вернуться, но она заперлась изнутри, и если бы я стал стучать, привлек внимание парня, пристроившегося возле писсуара. Ничего не оставалось, как пойти к ожидавшему у входа лейтенанту.

   – Ну как, полегчало? – заботливо спросил он у меня.

   – Да, вроде.

   – Что же это у тебя желудок такой слабый? Ведь ели одно.

   – Не знаю, ты уже все? – я кивнул в сторону спортзала.

   – Да, можем возвращаться в участок.

   В машине мы оба обдумывали каждый свое. Матвеев, скорее всего, результаты опроса свидетелей, а я перебирал варианты, где раньше встречался с Мариной, чтобы понять, куда идти за ответами на вопросы. Но в голове, заглушая все мысли, крутились слова песни "Неудачное свидание" [4], пережившей столетие. В ней главные герои искали друг друга в разных местах. Как бы мне не повторить действия одного из горе-любовников. И почему я встретил девушку с такой любовью к загадкам?! Хотя, возможно, именно это меня в ней и привлекает.

   Когда мы приехали в полицейский участок, капитан Корнишин, не перебивая, выслушал доклад Матвеева, но в конце все же не сдержался.

   – Что за бред ты несешь?! Хочешь сказать, что я сам поручил этим двоим следить за Лаврентием?

   – Понятно, что не вы, а К2.

   – Идите за мной, – решительно встал из-за стола капитан.

   Корнишин, грозный как туча, вошел в один из закрытых кабинетов, где перед множеством мониторов сидел дежурный.

   – Покажи мне запись основного зала двухнедельной давности. Олег, какое это было число?

   – Четырнадцатое, среда, – ответил Матвеев.

   Дежурный открыл нужный файл.

   – А какое время? – уточнил он.

   – Давай проматывай весь день, – скомандовал капитан.

   Мы все наблюдали, как Корнишин практически первым пришел на работу, за ним постепенно подтянулись остальные полицейские, самым последним появился Матвеев и, крадучись, сел на свое место в надежде, что капитан не заметит его опоздания. Но не тут-то было! Корнишин пригрозил напарнику кулаком и повторил этот жест уже здесь, в смотровой комнате.

   Далее они занимались рутинной работой, что-то просматривали в компьютере, куда-то звонили, переговаривались с коллегами. Затем Корнишину позвонили, и он ушел в сторону кабинетов руководства. За долгое отсутствие капитана Олег успел перекусить за рабочим столом каким-то бутербродом и дважды сходить за кофе. Наконец, появился Корнишин, но не со стороны кабинетов руководства, а с места предварительного задержания. Он подошел к Матвееву, дал ему какое-то поручение, и лейтенант покинул полицейский участок. Корнишин около получаса поработал за рабочим столом и ушел. Позже он снова появился, но уже со стороны кабинетов руководства, сел за рабочий стол и до конца дня не вставал.

   – Андрей Михайлович, вы что, пожарным входом пользуетесь? – поинтересовался дежурный полицейский.

   – Да, но в редких случаях, – хмуро буркнул Корнишин и вышел из кабинета.

   Мы с Матвеевым вернулись к его рабочему столу и вопросительно уставились на капитана. Тот что-то внимательно просматривал в своем компьютере. Наконец, обратил внимание на нас.

   – Мне и самому было интересно проверить, нет ли у меня проблем с психикой, амнезии или расстройства множественной личности.

   – Да двойник это ваш, тот самый К2, – уверенно сказал Матвеев.

   – Теперь и я в этом убедился. Но похож, как две капли воды! Как это возможно?

Глава

6

.

Другой мир

   Капитан Корнишин до последнего отказывался верить в существование собственной копии, но факты и свидетели откидывали в сторону всякие сомнения.

   – И все-таки, как такое могло случиться? – не переставал он повторять.

   – Да потом будем разбираться "как", сейчас надо решить, что с этим делать, – Матвеев многозначительно посмотрел на старшего напарника. – Получается, этот К2 всюду ходит и выдает себя за вас. Откуда нам знать, что сейчас мы с вами разговариваем, а не с двойником?

   – Олег, ты совсем обнаглел?! Да я тебе сейчас такое устрою!

   – Вот! Сейчас вы, а потом он! Чтобы не получать от вас обоих, надо себя обезопасить. Допустим, настоящий Корнишин сейчас стоит перед нами, тогда нужен условный знак. Если при следующей встрече будет другой, он не будет знать об этом знаке. Но как все же определить, кто из вас настоящий?

   – Возможно, есть какая-то информация, которую знали только вы оба до появления двойника? – предположил я.

   – Придумал! Минутку.

   Матвеев с довольным видом побежал к автомату, а когда вернулся, прежде чем показать, что купил, произвел какое-то действие, повернувшись ко мне и капитану спиной.

   – Что ты там творишь? – нетерпеливо окликнул его Корнишин.

   – Сейчас, – наконец, он повернулся и протянул напарнику жвачку в фольге без обозначения бренда. – Попробуйте и скажите, с каким вкусом.

   Корнишин по просьбе напарника засунул в рот жвачку.

   – Ну что? – с нетерпением ожидал ответа Матвеев.

   – Мятная, – констатировал капитан. – Я понял твою мысль: копии не ощущают вкуса, значит, так ты сможешь проверять в случае сомнения. Но задачу нужно усложнить.

   – Что вы имеете в виду?

   – В автомате продается только два вида жвачки, следовательно, вероятность в пятьдесят процентов, что можно просто угадать мятный или апельсиновый вкус. Но если снизить процент до десяти, проверка будет более достоверной.

   – Понял, – согласно кивнул Матвеев, – тогда я куплю несколько. Учитывая, что у каждой фирмы где-то двадцать, а то и больше вкусов, вероятность угадать точно снизится.

   – Вы оба так уверенно говорите о моих симптомах как признаке того, что я ненастоящий. Но мне сложно в это поверить, – с отчаянием выпалил я полицейским.

   – Вот поэтому следует выяснить, когда именно пропал Булат Лаврентий Игоревич и где он был, пока не появился в Коростыне, – Корнишин посмотрел на лейтенанта. – Олег, займись этим. Для начала сходите на работу Лаврентия и все там разузнайте.

   – Хорошо.

   Пока мы с лейтенантом шли к машине, меня обуял панический ужас только от одной мысли, что предстоит встретиться с огромным количеством людей, которые знают меня, но я их не знаю.

   – Что с тобой? – Матвеев с тревогой посмотрел на меня и не спешил садиться в машину. – Ты побледнел.

   Он сам указал мне на спасительную ниточку, и я ухватился за нее.

   – Да еще со спортивного клуба нездоровится. Можешь сам съездить на мою бывшую работу? А я отлежусь дома.

   – Хорошо, но из квартиры до моего прихода ни ногой!

   – Клянусь!

   С учетом того, что приближались выходные, несколько дней я себе отвоевал. Но это я так думал, забыв о специфике работы полиции. Неожиданный инцидент, произошедший в субботу, лишил возможности хоть на какое-то время отстраниться от полицейских забот. Ранним субботним утром Матвеева вызвали в пригород, где было обнаружен труп неизвестного. По некоторым признакам выяснилось, что это дело подпадает под те, которые ведут Корнишин и Матвеев. Вместе с последним я вынужден был ехать на место преступления.

   Тело обнаружили далеко как от дороги, так и жилых домов. Неизвестно, сколько бы труп пролежал там, если бы заводчик собак не пришел на то место тренировать питомцев, "малышей" леонбергеров, которые должны были принять участие в очередной выставке собак.

   Матвеев пошел опрашивать заводчика, а Корнишин юркнул в палатку, которой был огорожен труп. Возможно, кому-то весьма любопытно оказаться на месте преступления и понаблюдать за работой полицейских, но я желал бы устраниться от этого.

   Так как все были заняты и не обращали на меня внимания, я отошел подальше на склон и стал любоваться открывшимся пейзажем. Через некоторое время вдруг почувствовал, как что-то холодное и твердое уперлось в бок.

   – Не оборачивайся, – услышал я мужской голос, – не то пристрелю! Ты полицейский?

   – Нет.

   – Почему тогда приехал вместе с Корнишиным?

   – Я нахожусь под их охраной.

   Сзади послышался хриплый смех.

   – Хорошо же тебя охраняют. Не волнуйся, я тебя не убью... пока. Передай Корнишину, что ему меня не заполучить. Я ни за что не буду с ним работать, – неизвестный прекратил надавливать мне в бок и отошел на шаг. – А теперь считай до десяти. Повернешься – пристрелю.

   Я решил не испытывать судьбу и позволил неизвестному таковым и остаться. Еле переставляя ноги, я вернулся к полицейским, присел на корягу и старался постоянно быть у всех на виду. Разобравшись с делами, Матвеев и Корнишин подошли к машине и подозвали меня.

   – Что, Лаврентий, не любишь жмуриков? – высокомерно похлопал меня по плечу лейтенант.

   – Андрей Михайлович, вам просили передать, что тот, кому вы предлагали сотрудничество, не будет с вами работать, – проигнорировал я слова Матвеева и передал послание капитану.

   – Ничего не понимаю. Кто это сказал?

   – Я не знаю, он пригрозил мне оружием и велел не оглядываться.

   – А потом, когда он уходил, ты рассмотрел его хотя бы со спины? – спросил Матвеев.

   – Нет.

   – Ну что же ты такой нелюбопытный? Просто нет слов! – разошелся Матвеев. – И как мы узнаем, кто это был? Ни тебе камер наблюдения, ни свидетелей! Андрей Михайлович, как думаете, тут ваш двойник замешан или я чего-то не знаю?

   – Я никому ничего не поручал. Работа с информаторами – твоя забота.

   – А почему он к тебе подошел? – спросил у меня Матвеев.

   – Просто он видел, что я приехал с вами, вот и подошел, как только я удалился подальше от всех.

   – Вечно с тобой что-то не так, – не унимался лейтенант.

   – Ладно, Олег, оставь его в покое. Поехали в участок, оформим дело по горячим следам.

   – Я тоже должен ехать с вами? – только одна мысль, что придется опять сидеть в душном офисе, выводила из себя. – За что мне такое наказание?

   – Наказание?! Да ты еще поищи таких профи, как мы, в личные телохранители. Между прочим, Андрей Михайлович в молодости служил в охране Президента.

   – Я еще не старый.

   – Ну, это я к тому, что вы сейчас уважаемый руководитель, а тогда...

   – Проехали, садись за руль.

   Мы ехали молча, слушая радио. В какой-то момент я заметил, как полицейские напряглись и начали взволнованно посматривать в зеркала заднего вида и боковые.

   – Андрей Михайлович...

   – Вижу.

   С заднего сидения я не мог наблюдать за тем, что видели полицейские. Оставалось только гадать, что привлекло их внимание.

   – Олег, сверни налево.

   Матвеев последовал указанию, а Корнишин выглянул в заднее окно. Я присоединился к нему и стал наблюдать за преследовавшей нас машиной. Как бы мы не петляли узкими улочками, преследователи не отставали. Раздался звук, словно лопнула покрышка.

   – Андрей Михайлович, стреляют.

   – Попробуй оторваться, я вызову подмогу.

   Лейтенант прибавил газу и, не заботясь о сохранности полицейского автомобиля, резко свернул на первом же перекрестке, задев крылом мусорные баки. Преследователи не успели так быстро среагировать и проскочили перекресток. Мы проехали несколько кварталов и к нам присоединились другие полицейские машины. Вскоре по рации сообщили, что автомобиль преследователей нашли брошенным в одном из дворов.

   – Олег, на всякий случай пересядьте с Лаврентием в другую машину и поезжайте домой. Я дам двух ребят, они будут вести наружное наблюдение.

   – Андрей Михайлович, а если охотились за вами?

   – Я смогу за себя постоять, а ты охраняй Лаврентия.

   Мы поступили так, как настаивал капитан, и только дома смогли расслабиться, но, как оказалось, ненадолго. В квартире меня поджидала очередная угроза в виде Светланы.

   – Да что вообще происходит?! Почему перед вашим приходом полицейские обыскали квартиру и меня допрашивали? Лавруша, во что ты вляпался?

   – Не знаю. Не помню.

   – Олег, ты же друг Лаврика, что происходит?

   – Он полицейский, – признался я.

   – Что?! Я требую объяснений, – ее нервы были на пределе, она перешла на писк.

   – Светлана, прежде всего успокойся, – Матвеев взял девушку за левую руку, обхватил за талию. – У нас сегодня был такой тяжелый день, проголодались, как волки.

   – Я вам что, кухарка?

   – Солнышко, готовить буду я, а ты просто скрась своим присутствием мое пребывание на кухне.

   Надо признать, лейтенант умудрился быстро укротить мою бывшую и заставить ее добровольно подчиняться. Благодаря Матвееву оставшуюся часть дня я был предоставлен сам себе, но чувствовал таким деморализованным, что безразлично переключал каналы, сидя перед телевизором.

   – Хватит заниматься ерундой, давай сыграем по сетке, – освободившись от кухонных забот, предложил мне Матвеев.

   – В какую игру?

   – Без разницы, просто предлагаю убить время в нелюбимые мною выходные дни.

   – А почему ты не любишь выходных? – вклинилась в разговор Света.

   – Не люблю быть один. В холостяцкой квартире тоскливо, а друзья все обзавелись семьями, так что особо никуда уже их не вытащить.

   – Понятно, – сказала Света. – Только не играй с ним в Доту [5], он в ней полгода жил. Стал профи.

   – Но мы же можем быть не противниками, а партнерами.

   – Ну вот, сразу два замечательных парня выпадают из реальности! Куда катится этот мир?! Вы как хотите, а я иду наслаждаться жизнью.

   – Лучше останься дома, – сказал Матвеев.

   – И смотреть на ваши игры? Знаю, будете просить принести и подать. Нет уж, я пойду к подруге в спа-салон и проведу время с пользой для тела.

   – На ночь глядя? – теперь уже и я забеспокоился о Свете.

   – Не волнуйся, мы сначала оторвемся по полной, а потом расслабимся. И мужчины для веселья нам не нужны. Есть бильярд, боулинг, покер, наконец. Я люблю общаться, глядя в глаза, а не уткнувшись в монитор.

   Света вызвала такси и, фыркнув на прощание, оставила нас. Как оказалось, Матвеев тоже в Доте не новичок, даже на более высоком уровне, чем я, и с большим количеством побед.