Текст книги "Высокое сопротивление. Бонус к книге "Минус всей моей жизни""

Автор книги: Наталия Матвеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

«Мать – Минаева Ксения Альбертовна.

Возраст – 35л.

Плод: пол – не определен.

Срок беременности: 5 нед.»… Та же фотография, та же дата… 17 октября 2016 года…

            Женя резко вскинула голову, а внутри нее творилось что-то неописуемое, что-то бухало, рвалось, билось, стенало и металось, и кричало, и кричало, и ликовало, и…

            Она подняла сияющие глаза на Сережу, а тот смотрел на нее и улыбался… Чертовски счастливо… Чертовски победно…

– Э-эй! Ну че там? Мне-то прокукарекайте, че разулыбались-то, а?? – раздался сзади нетерпеливый голос, и Сережа обернулся к нему и проговорил:

– Как тебе удалось это достать?!? Рассказывай.

– Бу-у-уря… – протянула Женька, радостно сияя и пританцовывая ногами, улыбаясь так, что даже щеки болели. – Ты даже не представляешь, ЧТО ты для нас сделал!!! Ты нам… шанс дал… кое на что… Ладно. – спохватилась Женька и снова жадно посмотрела на листок – решение многих и многих проблем… Доказательство того, что Сережа – не отец… Доказательство ее шантажа и вранья… Возможный шанс на то, что Кроповницкий оставит «Черный полюс» Минаеву… Невероятно просто… Она вздохнула, пытаясь прийти в себя, и с огромным любопытством уставилась на Илью, который сидел с таким видом, словно выиграл президентские выборы. – Я тоже хочу услышать эту историю! Давай, Илья, выкладывай, только старательно, без далеких отклонений от темы, окей? – она снова мельком бережно глянула на лист, и тут же с подозрением воскликнула:

– Эй! А чего это УЗИ такое… рваное??? Ты его из обменной карты, что ли, выдернул??? Илья!!! Мы же на фотку договаривались!

– А че такого-то?? – беспечно отозвался Илья, поигрывая четками. – Охота мне, думаешь, там было стоять и фоткать?? А так-то лучше все видно, поди!

– Угу. – скептически отозвалась Женька, а Илья хохотнул:

– Да не парься, малышка, все же в ажуре! Я тебе твою бумажку-подтереть какашку приволок? Приволок! Значит, Буря кто??? Шикарнейший чувак на свете! Шикарней твоего папика, не сомневайся! Ты только вспомни, как мы с тобой жгли, кисулина, что мы только не…

– Буря!!!

– Лады, лады, не визжите вы так в один голос… Короче, все было опупеть как просто…

 

*** Буря.

            Действительно, для Ильи Буреломова, который мог весело и непринужденно проложить дорогу абсолютно куда угодно и по чьей угодно голове, все оказалось и правда опупеть как просто.

            Насвистывая какую-то песенку, которую слышал по радио, и почесывая шевелюру под своей залихватски установленной, но страшно колючей шапкой-носком на голове, Илья нагло и совершенно невозмутимо вплыл в клинику, держа путь прямо к регистрационной стойке. Всю необходимую для дела информацию он, конечно, помнил: голова у него, на самом деле, работала что надо. Недаром за столько лет ни разу не попался ни на одной краже! Буря ужасно гордился собой по этому поводу, что придавало ему еще большей уверенности в себе, а потому-то, не смущаясь беременных женщин, терпеливо выстроившихся в небольшую очередь в регистратуру, он ровно также, как и тогда весной, в Парке аттракционов, прошагал напрямик к окошку и, сунув лицо в полукруглое отверстие, вызвав недовольный шепот и взгляды беременных, обаятельно уставился на миниатюрную блондиночку в белом халатике, улыбнувшись ей в полный рот.

– Привет, красавица! Врачиха тут у вас одна робит, Егорова ее фамилия, номерок кабинета не пропоешь мне своим нежным голоском, пташечка?? Очень-очень надо, красавица, очень!

– Молодой человек, встаньте в очередь, пожалуйста, имейте уважение! – вежливо и спокойно, но с легким нажимом проговорила администратор, внимательно и с некоторым недовольством поглядев на Илюхинову шапку, но немного смягчившись, отразив, что курточка на нем – не из дешевых, а Илья улыбнулся еще шире, обнажив зубы во все блистательные тридцать две штуки минус один, выбитый когда-то давненько в одной знатной потасовке, и снова настойчиво и беспечно проговорил:

– Ну, милашка! Че тебе стоит? Мне номерочек кабинета только нужен, это ж одна секундочка, чтобы сказать, и я исчезну, обещаю, крошка!

– Молодой человек! – раздалось возмущенное и громогласное справа от Ильи, и Буря ощутил, как в его ребра тычется что-то мягкое и круглое. Резко обернувшись, он увидел перед собой молодую девушку, не дурную на вид, с темными волосами до плеч и очень милыми розовыми губками, только глаза ее светились отнюдь не мило, а ноздри раздувались от гнева, как паруса пиратского корабля. – Что вы себе позволяете??? Тут, вообще-то, женщины в положении стоят, а вы лезете! Не стыдно??

– Это еще в каком-таком положе… – начал было Буря, но его снова что-то мягко толкнуло в бок, и он опустил глаза, чтобы увидеть сумку или что-то в этом роде… Но там была не сумка и вообще не вещь. Там был живот этой черноволосой возмущенной дамы, и Буря так и вытаращился на него, не удержав изумление в себе и громко воскликнув:

– Мать моя женщина!!! Ну тебя и разбарабанило, тетя!!! Да твой малец после родов сразу в первый класс пойдет!! Он же огромный!!! У-у-у, не завидую я тебе, колобок, не завидую… Как представлю, как такой гигант из тебя вылезать будет…

            Мощный шлепок – и Бурю сильно пошатнуло. Вытаращив глаза, он схватился за горящую щеку рукой и на секунду ошарашенно уставился на пылающую яростью брюнетку, а другие беременные, с нормальными животами, восторженно поощряли ее еще и на пинок под его же, Буреломов зад.

– Козел! Урод!! – воскликнула брюнетка. – Как таких земля только носит мужиков?!? Неудивительно, что нам все самим приходится делать!!! Ненавижу таких болтливых тупиц!!! – выдала гневную тираду девушка и повернулась к стойке, тут же взволнованно дыша и еще не оправившись от своих эмоций и того оскорбления, которое нанес ей Буря своим искренним наблюдением. – Так я на завтра запишусь? Кровь на биохимию, да-да…

            Администратор ей что-то отвечала, девушки в очереди кровожадно вопили:

– Правильно, Марин, бить таких надо!

– Ишь ты! Что себе позволяет, наглая рожа!

– Дебил, сразу видно…

– Да, от таких подальше держаться надо…

            А Буря все смотрел и смотрел на эту брюнетку, чувствуя какой-то невероятный, сумасшедший… восторг и бешеный кайф от ее розовощекого профиля, темных, густых волос и этих губок… После чего он снова прильнул к стойке, с улыбкой вперившись в нее взглядом и действительно, как дурак, мечтая, чтобы она снова врезала ему хорошенько, а потому-то и проговорил:

– Ну ты че, тетя??? На правду, что ли, обиделась?? Так я ж не виноват, что твой живот больше тебя, даже сзади у тебя все так скучно и плоско по сравнению с ним стало…

            Брюнетка сжала кулаки и гневно посмотрела на довольного до недержания Илью, стиснув зубы и прошипев:

– Лучше от меня подальше держись, иначе я полицию вызову!!! А для начала еще разок в твое уродское рыло вкатаю, понял?? – и оттолкнув его, она тяжело и слегка вразвалочку двинулась прочь, оставив его восторженно таращиться ей вслед и даже не моргать, чтобы запомнить… запомнить… Зачем?? Буря и сам не знал.

            Чувствуя, как бешено колотится его сердце, он снова наклонился к окошку регистратуры и, вернув глупую и самонадеянную улыбочку, не обращая внимания на нервные крики все увеличивающейся очереди, произнес:

– Ну так что там с кабинетом, птичка?? Давай скорей трынди, да я пойду, а то вишь, как пузатики разверещались!

            Через секунду радостный и невероятно довольный Илья уже с присвистом рассекал воздух лестничного пролета розовыми бахилами, поднимаясь на третий этаж в 301 кабинет и надеясь, все-таки, не упустить из виду эту самую жену Женькиного хахаля.

            301 кабинет находился за углом коридора, и Буреломов, аккуратно выглянув из-за пальмы, внимательно заценил всех, сидящих около него дамочек с животами разных форм и размеров. К его огромному облегчению среди них была и Ксюша Минаева, стоявшая около просторного окна и читающая журнал с улыбчивым беззубым младенцем на обложке. Буреломов вернул свое худоватое, шустрое тело за угол и стал терпеливо ждать.

            Через пятнадцать минут из-за угла вышла Ксюша и оглянулась, словно кого-то искала. Илья мигом развернулся к ней спиной, оказавшись нос к носу с плакатом, вещавшим крупными красными буквами на тему вреда СПИДа на будущих детей, а Ксюша, уверенно процокав каблуками мимо него, вдруг воскликнула:

– Лера! Молодец, что пришла… Ну что, едем в тот мексиканский ресторанчик??

            Буря с любопытством посмотрел вслед Ксюшиному голосу и обнаружил рядом с ней еще одну женщину с короткой, мальчуковой стрижкой (терпеть он не мог короткостриженых баб!) и омерзительным костлявым псом в руках – свидетельством самого что ни на есть, по мнению Ильи, отсутствия постоянного мужика. Стриженная скривилась в поуулыбку и низко пророкотала (ну точно, трансвистит, не иначе! Но это сто пудов не нормальная баба… Волос нет, собака тощая, голос – как у бульдозера… Страсти-мордасти!):

– Привет, Ксюш. Как осмотр? Да, поехали, давненько там не была…

            И они двинулись по коридору вместе, но Буре теперь уже было не до них. Он развязно заплыл за угол и, оглядев пятерых беременных, занимающихся кто чем: кто в телефоне ковырялся, кто музыку слушал, кто в журналах с младенцами колупался, будто этот глянец мог им чем-то помочь в их безнадежном положении, – присел в единственное свободное кресло и стал ждать, когда же они все, наконец, свалят. Лезть в кабинет без очереди ему показалось очень опасным для здоровья.

            Очередь продвигалась довольно быстро: каждую девушку осматривали не более пяти минут, и вот, в коридоре уже осталось четверо, затем трое, затем…

– Кто последний в 301-ый? – услышал он знакомый голос и резко вскинул голову, ощутив снова свой дурацкий, щенячий и какой-то раболепный восторг.

            Перед ним возвышалась все та же брюнетка, нависая над диванчиком огромным-преогромным мячом, обтянутым специальным широким платьем для беременных, и разглядывала присутствующих «коллег по несчастью», как их мысленно называл Буреломов, держа в руке толстую тетрадку форматом А4.

– Я последний! – счастливо сообщил он, не отрывая сияющих глаз от ее розовенького личика и понимая, что внутри у него что-то охренительно гудит и хаотично движется в разные стороны.

            Она опустила на него взгляд, и он заметил, какие яркие у этой брюнетки синие глаза, прямо как драгоценные камни какие-то… Заметив его, ее брови взметнулись вверх, ноздри снова гневно и раздраженно раздулись, а розовые губы немедленно сжались в тонкую полоску:

– Ты!!! Опять??? – возмущенно воскликнула она, не зная, что еще сказать, а Илья поспешно вскочил, уступая ей место, и довольно проговорил:

– Садись, колобок, тебе, небось, тяжело мышцами-то своего гиганта держать?? Да садись ты, чего упираешься?? Считай, я для тебя диван погрел. Давай-давай, тетя.

            Брюнетка настороженно смотрела на него, как бы прикидывая, не следит ли он за ней и не маньяк ли Буреломов какой-нибудь, а потом тяжело вздохнула и медленно и осторожно уселась на диван, сложив на остатки коленей, не занятых животом, свою карту.

            Не желая оставаться в стороне, Буря присел на ручку ее кресла и, увидев, что она агрессивно сжала кулаки, быстро и весело заговорил:

– Да расслабься ты, колобок! Я извиниться просто хотел… Ты, по ходу, обиделась на меня там, внизу, да?? Дак не серчай, малышка, я просто в жизни таких пузатых теток, как ты, не видел!!! Для меня это, знаешь, какой стресс???

            Брюнетка внимательно его слушала, а потом, видимо, не найдя подвоха в его карих и совершенно искренних восторженных глазах, поджала губы и снисходительно проговорила:

– Ладно. Прощаю, так уж и быть. Ты либо полный дурак, либо хочешь таким казаться, я поняла уже. Но предупреждаю сразу: полезешь ко мне – и я полицию вызову, я не шучу, понял?!?

            Буря примирительно поднял ладони, а потом снова наклонился к ней и зашептал:

– Да понял, понял, только ментов не надо, колобок, у меня с ними не очень дружеские отношения… А ты это… – он внимательно оглядел ее темные волосы и вдруг учуял тонкий аромат… Какой-то цветочный, что ли?? Но этот аромат тоже, как и все в этой девушке, включая гигантский живот, привел его в категорический и глупый восторг, и он искренне заулыбался от неописуемого счастья… И девушка, глядя на него, тоже вдруг улыбнулась… Мило так, красиво… – А ты это… Ну… короче, звать тебя как? Я Илья. Буреломов моя фамилия. Все меня Бурей зовут в своих кругах, а ты?..

            Его взгляд упал на тетрадку в ее руках, на которой было старательно выведено: «Ситникова Марина Вячеславовна. 26л.».

            Девушка перехватила его взгляд и обняла тетрадку, прижав ее к груди, чтобы Буря и чего еще не разглядел, недоверчиво поглядывая на него.

– А ты – Марина, да? – сказал за нее Буря, продолжая плыть в своем море бесконечного восторга. – Мари-и-ина… – протянул он, словно пробуя ее имя на вкус, а девушка настороженно спросила:

– Ну Марина, и дальше что?

– Да ничего… Я так просто, чтоб знать… – улыбнулся Буря, а Марина прищурилась:

– Зачем знать?

– Ну-у… Слушай, Марин. – он снова наклонился к ней и зашептал прямо в ухо, видя, что последняя оставшаяся перед кабинетом девушка внимательно наблюдает за ним. – А… это самое… У твоего гиганта папашка есть?? Ну… хахаль или муж там… И все такое…

– У меня двойняшки будут. – вдруг буркнула она, и Илья расплылся в еще более невероятном шоке.

– Да ну??? Не брешешь?? Вот так дела… Так у твоих спиногрызов папандр есть??

            Марина пристально и недоверчиво посмотрела на него, молча изучая его синими глазами. В коридоре стало пусто – ушла на прием последняя беременная, и Илья даже чуть не забыл, зачем он здесь… Так сильно ему нравилась эта Марина, что он бы не отходил от нее ни день, ни ночь… И детей у нее двое за раз будет, вот так класс!.. Илья почему-то подумал, что не прочь иметь двоих детей… Он бы даже на работенку легальную устроился ради них, так ему осточертел, на самом деле, его промысел…

– А тебе-то что?? – недоверчиво выдала она, а Илья пожал плечами и искренне признался:

– Веришь-нет, я сам не знаю! Ну чет хочется спросить и все тут! Ты, Марина… Ты… хорошенькая… – вдруг протянул он, оглядывая ее лицо и губки странным, светящимся взглядом, а дверь кабинета распахнулась, и до его ушей донеслось:

– Следующий!

            Марина вздрогнула и встала, тяжело вздохнув, но не сводя глаз с Бури, который тоже подскочил, чувствуя, как долбило его сердце в ожидании приговора…

– Ну, Марин? Ну??.. – как-то требовательно шепнул он, а она вдруг медленно и тихо проговорила:

– Нет, никакого отца нет… Я пойду…

            И она устремилась к кабинету, а Илья рванул к ней, как в голову ударенный самой сильной молнией, и бешено зашептал:

– Тогда телефончик мне оставь, колобок, я тебе звякну, в кафешку сходим или куда хочешь… Телефончик…

            Но голос врача прозвучал еще настойчивей, ее глаза мелькнули отчаянием в электрическом освещении клиники, и… перед тем, как хлопнула за ней дверь, Илью окутал сладкий и притягательный цветочный аромат…

            Он плюхнулся на диванчик, не находя себе места и кусая костяшки пальцев, он ударил по ручке, обтянутой розовым кожзаменителем несколько раз, он схватился за голову…

            Что же за наваждение??? Что за насмешка судьбы??? Девчонка беременна двумя чужими детьми!!! Да она родит в скором времени!!! Что это с ним, неужели он, такой классный пацык, такой шикарный мужчина, себе худенькую и… не беременную не найдет?!?

            Но Буря сидел, все ерзая и ерзая на этом дурацком кресле, окутываясь отчаянием, как теплой шалью, и все глядя и глядя на дверь кабинета, за которой так медленно, вперевалочку скрылась она… Марина… Странная ситуация, странная встреча… Но Илью не пугали ни дети, ни ее положение, ни что-либо на этом свете… Глядя на белую дверь 301 кабинета, он видел лишь ее синие глаза, недоверчивые, настороженные, но… тоже как будто настроенные на него, как будто…

            Предназначенные для него…

            Вот же хрень-то какая!!! Вот, оказывается, как действует эта судьбоносная чушь про рок, про звезды и всякую карму… Теперь Илье не казалось смешным, что Женька стала встречаться с женатым типом на десяток лет себя старше…

            Дверь распахнулась, и вышла Марина, придерживая себя за поясницу, отчего ее живот казался еще больше похожим на воздушный шарик. Илья вскочил, сделав к ней несколько быстрых шагов и чуть не умирая от свистопляски органов внутри себя, а в мозгах билось только сердце, сердце, его сердце каким-то чертом оказалось в его мозгах!!! А его глаза уже с дичайшей надеждой впивались в ее лицо, которое светило странными, противоречивыми чувствами, начиная от инстинкта самосохранения и заканчивая необычайным интересом… И мужа у нее нет… тут же скакнула на коне мысль, а изо рта впервые в жизни не могло вырваться ни звука…

            Марина слегка нахмурилась, а потом, мельком оглянувшись на дверь кабинета, вдруг протянула руку и, схватив ладонь Ильи, сунула ему маленькую бумажку… А затем, внимательно поглядев на него и его глуповато-выжидающе-требовательное лицо, прикусила нижнюю губу и, бросив на него последний противоречивый взгляд, все также вразвалочку поспешила прочь, шурша розовыми бахилами…

            А Илья тупо таращился ей вслед, даже моргать не хотелось, даже дышать не мог… Его карие глаза опустились вниз, на бумажку, хрустевшую в его ладони… Он развернул ее… Цифры… Телефон!!! Вытаращив восторженные глаза в коридор, где за углом только что скрылась Марина, Илья, как мальчишка, подпрыгнул и тихо крикнул:

– Ес!!!

            После чего окрыленный, воспаренный, освещенный, обнадеженный и осчастливленный, он нагло распахнул дверь кабинета Егоровой Н.В. и вошел туда с таким видом, будто ему и русла рек местами поменять ничего не стоит.

            Женщина-врач сидела за столом и что-то быстро дописывала в одной из больших тетрадей по типу той, что Буря видел у Марины в руках. На вид ей было около пятидесяти, и это вся информация, которая считалась Буреломовским мозгом, потому как его глаза уже просматривали стопки тетрадок или «обменных карт», как их называла Женька, на столе, понимая, что карта Ксюши, скорее всего, где-то здесь.

            Егорова подняла на него свои уставшие глаза и удивленно поинтересовалась:

– Я чем-то могу вам помочь??

– Здрасьте, тетя! – весело улыбнулся Илья, с размаху присаживаясь на стульчик около ее стола со своим самым расслабленным видом. – У вас тут сегодня подруга моя была, Маринкой зовут, ну так вот, она это… у вас в ваших документах тут… забыла… м-м… направление на анализ крови. – припомнил вдруг Илья ту фразу, которую Марина сказала в регистратуре. – Биохимия, кажется… биошмимия… короче, важную промокашку профукала… А обратно идти влом, такое пузище, сами видели! Два детенка целых!!! Ну так я за нее пришел. Че, тетя, дашь порыться в ее карточке?? – преспокойненько заявил Илья, а Егорова еще несколько секунд с подозрением смотрела на него, но, видимо, припомнив, что он сказал все, вроде как, правильно, пренебрежительно сморщила нос, оглядев расплющенного по соседнему стулу, самоуверенного мальчишку, и со вздохом подтащила к себе стопку обменных карт, недовольно проговорив:

– Как фамилия этой вашей Марины?? И пожалуйста, поуважительнее! Вы в медицинском учреждении и разговариваете с человеком старше себя по возрасту.

– Ой, да ладно вам к старушенциям причисляться, чего бубните-то такое?? Обиделись, что ли?? – наивно и абсолютно искренне спросил Илья, жадно поглядывая на стопку тетрадей. – Ситникова ее фамилия, да вы так не парьтесь, я сам погляжу, давайте вашу кипу сюда, а вы пока писанинку свою докалякайте…

            И, не церемонясь, Илья легко подхватил тетради из рук врача, которая даже не успела пикнуть что-то в защиту персональной информации своих пациенток, и тут же шустро бросился их проглядывать, выискивая, конечно, совсем другую фамилию.

– Да-а, молодой человек… – протянула Егорова, снова смерив его недовольным взглядом. – Наглость вперед вас родилась! И пожалуйста, ничего там не напутайте! У меня все по времени посещения разложено…

            Но не успела госпожа гинеколог даже слово написать в своих записях, как Буря в прямом смысле устроил бурю, картинно выронив все тетради на пол и парочку пихнув ногой под стол, для вида, а сам громко заверещал:

– Ой, да чтоб меня!.. Руки-крюки, коленки дырявые… Срань Господня, все уронил… – он упал на «дырявые» колени, хватая по очереди то одну, то другую карту и продолжая верещать на весь кабинет:

– Ой, тетя, только не визжи, я сейчас все соберу, как надо, сделаю! Я всегда все супер мучу, вот увидите… Ща, ща, ой-ей-ей, какой же я дебилоид… Прости, тетя, прости… Щас, щас…

– Аккуратней надо быть, молодой человек, ну что же это такое?!? А если что-нибудь потеряется??? – возмущалась Егорова, а Илья, повернувшись спиной, поспешно собирал карточки, внимательно изучая фамилии на них и по ходу дела восклицая:

– Да не боись, не боись, все обратно вставлю, ничего не потеряется…

            Егорова еще поиспепеляла его спину взглядом и, явно вынеся ему какой-то, не очень радостный диагноз, отвернулась, а Буреломов, наконец, нашел карточку Ксюши и уже открыл ее, приговаривая:

– А вот и Маринина книжка… Так… вот и направление, это я возьму… Ага… – а сам громко хлопнул карточкой об пол и одновременно дернул лист с УЗИ, моментально сложив его с помощью ловких рук и сунув в карман штанов.

            Под тихое ворчание Егоровой, Буреломов соорудил из всех тетрадей ровную стопочку и взгромоздил обратно ей на стол, сообщив:

– Ну прости еще раз, тетя врач, не хотел, честное слово! Ладно, пойду я, а то Маринка замерзла там, наверное, и живот замерз… Ну покедова, бабуля! – и, весело помахав «бабуле» ручкой, Илья испарился из кабинета, втройне воодушевленный своей победой.

            Ну а далее он, раздумывая лишь о Марине и ее номерке телефончика, который так и жег его карман, призывая позвонить, позвонить немедленно, пришел на ту самую парковку, где стоял «Экстрейл» с Женей и ее папиком, и, усевшись внутрь, с ликованием вручил им это УЗИ, заметив, как просияли их лица, будто они миллион долларов нашли, и долго и очень красочно рассказывал свою опупенно простую историю, глядя в их внимательные, оживленные глаза.

– Ну ты… даешь, Буря!!! – выдохнула Женька, рассмеявшись. – И с Мариной этой так удачно познакомился, воспользовался ее именем для дела… Как тебе это в голову-то пришло??

            Илья снова довольно улыбнулся, памятуя о том, что чертовски хочет ей позвонить, аж в груди все свербело и сжималось, а потому, громыхнув четками – своим талисманом, который он брал на каждое свое дело, он ухмыльнулся, проговорив:

– Да я не специально с ней познакомился! Она мне у регистратуры пощечину впечатала, что я без очереди залез и еще на ее гигантский живот сказал, что он охрененно гигантский и че-то там еще… А она обиделась… А потом тоже к кабинету этой Егоровой приползла…

– Ксюша не видела тебя? – чуть прищурившись, спросил Сергей, внимательно глядя на него.

– Неа! Она как из кабинета выперлась, так сразу на выход, тем более, там ее другая телага ждала. – беспечно отозвался Илья, а Женя с папиком резко переглянулись, выпучив друг на друга гляделки, отчего Илье стало смешно и он, не сдерживая в себе, расхохотался.

– Какая другая телага??? – требовательно спросил Сережа, резко наклонившись к Буре. – Как она выглядела, можешь сказать???

            Буря пожал плечами, по-прежнему думая о Марине, а потому спокойно заявил:

– Да обычная телага. Подстрижена под пацана, мужланка какая-то, а может, мужик… Басом заговорила – я чуть в осадок не выпал! И собака у нее была эта мелкая, пучеглазая такая…

            Женя вдруг шокировано прижала ладони ко рту, а Сережа резко нахмурился, гневно хлопнув кулаком по рулю.

– Твою мать!!! – выругался он, а Женя шепнула:

– Лера…

– Ну да, Лера. Эта ваша беременная так ей и сказала: «Лера, хай, погнали в ресторан, сто лет пищи мексиканской не жрала». А вы че, ее знаете?? – полюбопытствовал Илья, глядя то на одного, очень неприятно удивленного, то на другую, откровенно ошарашенную, а Женя вдруг, посмотрев на своего папика, обернулась и улыбнулась Илье своей красивой, прям магнитной улыбочкой, тепло так проговорив:

– Ладно, спасибо тебе, Илюха, ты для нас очень многое сделал!! Спасибо за это УЗИ… Короче, должна буду.

            Илья вдруг призадумался, а потом неожиданно проговорил, потрепав Женю по волосам:

– Ты че, Женек, я ж говорю – без проблем вообще! Я повалю тогда, мне надо Маринке этой звякнуть – классная девчонка!!! – мечтательно протянул Буря, сунув руку в карман и нащупав бумажку с ее номером телефона, а Женя и Сережа так и уставились на него какими-то непонятными глазами:

– Ты чего, Буря?.. – ошалело проговорила Женька. – Она же… беременна! У нее… ребенок будет, понимаешь?? Настоящий! И… это не шутка, Илья…

            Илья недоуменно уставился на Женю, а потом хмыкнул:

– И чего теперь?? Кстати, у нее не один, а два спиногрыза будет, а мужика приличного нет! Ты прикинь, у такой суперской бабы нет мужика!!! А че, думаешь, я плохим папашей буду? Да я клянусь тебе, Женек, я даже воровать перестану ради этой сладкой киски и ее ребятенков! Пора мне... тоже... понимаешь? – вдруг серьезно проговорил он, а потом тут же улыбнулся, закончив:

– Я тут подумал: ты мне ниче не должна, детка. Если бы я не поперся в эту клинику по твоей просьбе, то не встретил бы ее, Маринку свою, то есть… Короче, судьба это, догоняешь, Жека?? Я прям нутром чую… Ладно, если чего еще понадобиться – звони, Буря на телефоне! И своего папика тоже на детей раскручивай, пока он могёт еще, а то ведь это… возраст… – ухмыльнулся он и под злобный взгляд Сергея и все еще ошарашенный – Женин, он послал ей воздушный поцелуй и вышел из машины, на ходу скорее достав телефон и бумагу с номером.

            Один гудок, второй…

– Алло?

– Марин! Здорово! – обрадованно крикнул в трубку Илья, погружаясь в свое радостно-счастливое чувство. – Ну че, далеко успела уйти?? В кафешку хочешь??

            Пауза, затем веселый смешок и ее голос:

– А ты шустрый, Илья! Уж так прямо и в кафе!

– А че тянуть-то?? Вдруг ты завтра родишь, надо успевать! – заулыбался Буря, а в ответ услышал:

– Да не бойся, мне еще только в начале декабря рожать. Странно все это так… И ты странный… И что ты вообще в этой клинике делал?.. – снова смешавшись, проговорила она, погрузившись в свои сомнения, а Илья ухмыльнулся:

– Другу помогал кое с чем… а может, за тобой приходил, какая, нафиг, разница теперь?.. Ты где идешь-то, Марин, скажешь??

            Вздох и снова усмешка, только какая-то теплая будто, заинтересованная…

– Я тут, за углом, на остановке стою. Приходи. Только смотри: я в несерьезные отношения играть не буду, понял?? Хватит с меня уже…

            Она осеклась, а Илья глубоко вздохнул и почти бегом побежал к ней, довольно проговорив:

– Да понял, понял, колобок, все пучком будет! Я щас, не уходи никуда! – и он положил трубку, перебегая светофор на красный свет и раздумывая о чертовых играх странной, непредсказуемой судьбы… На миг замер около парковки, своим прежним, цепким взглядом оглядев автомобили… Взять какой-нибудь?..

            Минута колебания… И он побежал дальше, набирая номер такси и думая, что когда-то и должен был наступить момент правильного выбора, нового пути, способного осчастливить не только его, принявшего новый вектор движения, не стушевавшегося перед огромной ответственностью и грузом другого человека, но и ту самую одинокую девушку, попавшую в сложное, отчаянное положение и потерявшую всякую надежду на простое женское счастье… Каждый миг нашей жизни происходит не просто так: в чем-то наши провалы, тревоги, проблемы, черные дыры… А в чем-то – спасение… Важно лишь один раз сделать правильный выбор.   

 

*** «Минус»

            Осенний вечер был в самом разгаре, улица медленно погружалась в автомобильные огни, а Сережа и Женя все сидели, даже не думая разъезжаться по домам. Время близилось к восьми часам, Сережа напряженно размышлял обо всей сложившейся ситуации и о том, что ему теперь со всем этим делать… Значит, Ксюша, Лера и Вадим… И что же, на самом деле, они все задумали?..

– Судя по всему, у Ксюши с Лерой какие-то дела. – вслух начал рассуждать Сергей, чтобы попробовать разобраться. – А значит, Ксюша точно в курсе того, что перевод активов в ОАО завершен, и конечно, знает о моей идее продать его Лере…

– А… может, они просто… по-дружески встречаются? – наивно предположила Женя, и Сережа насмешливо ухмыльнулся.

– Нет. Этого быть не может. У Леры нет подруг. Только деловые партнеры, из которых она выбивает всю, какую только можно, выгоду для себя.

– Ну и… что тогда делать? Не продавать ей?? Ох, как это все сложно! – воскликнула Женя, покачав головой и устало прижав ладони к щекам.

            Сережа нахмурился, прикидывая в уме все плюсы и минусы этой идеи.

– Не-е-ет… Если я отменю сделку по продаже, они сразу обо всем догадаются, это факт, плюс, у Леры, да и у Ксюши, благодаря Вадиму, наверняка очень много ценных доказательств того, что я собирался обмануть Ксеню и договор, выведя активы из ЗАО, и они все равно благополучно воспользуются этими сведениями, опустив меня ниже плинтуса. Тогда ей в любом случае уйдет ЗАО, ну и ОАО в придачу, потому что по контракту ей должен отплыть весь мой бизнес… А если продать ОАО другому человеку, то… Даже в этом случае суд, на основании всей предоставленной ими информации может признать сделку недействительной и потребовать передать ОАО Ксюше в полном объеме, это было бы справедливо… Интересно, что же они задумали на пару??