Текст книги "Высокое сопротивление. Бонус к книге "Минус всей моей жизни""

Автор книги: Наталия Матвеева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 20 страниц)

            Женя напряженно посмотрела на Сережу, неуверенно предположив:

– Может, купив фирму, Лера, по согласованию с Ксюшей, хотела убрать тебя с поста директора, а на твое место назначить… м-м… Ксюшу?

            Сережа поднял брови, посмотрев на нее:

– Ксюше это ни к чему. Она работать не любит, а управлять производственной фирмой с подвязками от Министерства обороны – это большая ответственность и огромный функционал… У нее есть «Нойзи-Хаус», пару раз в месяц она туда ездит, без интереса проглядывает отчеты о работе ресторана, разговаривает с управляющим, но в подробности не вдается. Так что этот вариант отпадает.

            Они снова задумались. Сережа прокручивал в голове варианты… Что может сделать Лера с Ксюшиной подачи??? Какие изменения она внесет в структуру и деятельность «Полюса»??? Собирается ли Лера возвращать ему «Полюс» обратно???

– Выходит, Лера тоже тебя обманула… И Вадима ты принял на работу по ее просьбе, а точнее, по просьбе Ксюши, потому что она уже с самого начала все знала… – выдохнула с грустью Женя, и Сережа хмуро кивнул:

– Выходит так… – он вдруг встрепенулся, а в его мозгу что-то громко стрельнуло, чуть не вырвав в разные стороны барабанные перепонки. – Чтоб я сдох!!! – воскликнул Сережа, расхохотавшись и засияв, как светлячок с наступлением ночи. – Я знаю!!! Так, Женя. – он обернулся к ней, и Женя с деловым оживлением уставилась на него, ожидая его указаний. Сережа с нежностью усмехнулся: его строгий тон – и она уже по привычке готова выполнить любое поручение… Прямо как на работе! – Нужно будет в тайне от Вадима провернуть кое-что очень трудоемкое… К… – он задумался, чуть прищурившись и прикидывая сроки, которые не вызовут подозрений. – Ко… второму ноября. Придется задерживаться по вечерам… Сможешь?

            Женя мило улыбнулась и с готовностью проговорила:

– Ну конечно, Сереж! Что ты задумал??

            Сергей победно улыбнулся, доставая телефон из кармана и набирая номер Леры.

– Это будет страшно рискованно… Но в данной ситуации терять и так нечего. Раз и Лера, и Ксюша, и Вадим обманывали меня столько времени, считая, что у них в руках ключ к победе, то я… тоже обману их всех. И кроме того, у нас теперь есть еще вот это. Отлично повеселимся. – он показал на УЗИ и приложил телефон к уху, слушая гудки, а Женя с восторгом и непониманием таращилась на него, но его взгляд был наполнен надеждой… Черт возьми, да он сам был теперь наполнен надеждой! Это было потрясающее чувство, а главное – очень своевременное…

– Алло? Сережа? – раздался на том конце провода деловитый бас Леры, и Сережа, гневно прищурившись, спокойно проговорил:

– Добрый вечер, Лера. Есть пара секунд?

– Да. Говори. – с некоторыми паузами сказала Лера, и Сережа надменно ухмыльнулся:

– Помнишь о нашей договоренности?

– Насчет покупки твоего ОАО?? Помню, конечно. – смешок, больше не сатирический, а триумфальный… Они этого и ждали…

            Ну что ж… Будет вам ОАО, девочки.

– Я готов продать. Пятого ноября у меня суд касательно развода. К этому времени никакого ОАО на мне не должно быть… Ну, я думаю, ты помнишь. Мы это обговаривали. Активы, имущество, продукция, сотрудники и все остальное переброшены, ОАО полностью функционирует по всем направлениям, как и настоящее ЗАО. Бухгалтерские документы и баланс в порядке.

            Пауза, затем немного отстраненное, словно Лера едва сдерживала ликование или еще какие-то чувства:

– Хорошо, Сережа. С деньгами у меня проблем нет. Назначай дату – встретимся и все переоформим в нотариальной конторе.

– Отлично. Тогда… Скажем, второе число тебя устроит?? – с довольной улыбкой проговорил Сережа.

– Да. Вполне. – все тот же сдержанный тон… Сережа не сомневался, что они с Ксюшей сейчас вместе, а потому и позвонил… Теперь их черед заглатывать удочки.

– Спасибо, Лера. Тогда до встречи. – по-деловому закруглился Сережа и положил трубку, улыбнувшись самым самоуверенным и победным образом. Останется лишь… кое-что подмухлевать, а еще спектакль на суде… и дело в шляпе.

 

Глава 11. Ксюша

            Ее немного огорчало то, что она стала слишком много есть. Руки и шея явно сделались толще, грудь, стесненная силиконом, опухала и болела, да и бока скоро разойдутся вширь… Но теперь в ней присутствовала и доля «пофигизма». Ради кого держать себя в форме, если единственный, кто был ей так нужен, через неделю уплывет в свободное плавание?

– Ой, Ксеня, я до сих пор в шоке от того, что ты пошла на все это! – воскликнула Лера уже после звонка Сережи, когда бурное настроение по поводу того, что все идет по плану, и скоро Ксюше достанется не только пустой, никому не нужный ЗАО по брачному контракту, но и вполне себе процветающий, а главное – такой важный для всей Минаевской семьи ОАО, когда Лера перепродаст его ей за кругленькую сумму. И вот сейчас, глядя на то, как Ксюша уплетает целую третью по счету порцию кесадильи с чеддером, Лера слегка закатила глаза, почесав свою Лилу по лысой макушке, и снова загудела:

– Забеременеть только ради того, чтобы оставить Сережу ни с чем после развода! Я бы никогда так не смогла! Ты же своим здоровьем рискнула, а все для того, чтобы вбить гвоздь в крышку гроба отношений Сергея и этой Жени… Ну как тебе такое в голову пришло, уму не постижимо?!? И что ты думаешь делать с этим ребенком?? – холодно спросила она будто о какой-то вещи с блошиного рынка, не вписывающейся в интерьер современной гостиной, а внутри Ксюши все словно перевернулось с ног на голову, а аппетит сменился тошнотой.

            Ксюша открыто смотрела Лере в глаза, слегка ухмыляясь и стараясь выглядеть уверенной и самодовольной…

            Но на самом деле… она была истерзана, разбита и страшно растеряна из-за своей беременности, а все потому, что ребенок этот оказался не какой-то там сверххитрой и глубоко закрученной частью плана по уничтожению ее мужа и его будущего, а лишь не более, чем самой обыкновенной… случайностью, из разряда тех, что всегда вызывают наиглупейший вопрос: «Ну разве такое бывает с одного раза???» Очень даже бывает… И Ксеня послужила тому ярчайшим примером.

            Поначалу она действительно хотела разыграть целую партию с фиктивной беременностью, чтобы рассорить Сережу и его правильную и такую высокоморальную, что даже хотелось швырнуть третью кесадилью в красивые, обтянутые обоями с кирпичным рисунком стены мексиканского ресторана, Женю. Для этого ей всего-то и надо было заманить Сергея к ним домой, напоить снотворным, а потом, с помощью верного Вадима, раздеть его и уложить в свою постель… Ну а остальное – дело небольшой суммы денег и хорошей знакомой из женской клиники – врача Надежды Васильевны Егоровой, которую Ксюша знала давно и еще наблюдалась у нее в те времена, когда готовилась рожать Настю. И все шло по плану: настроение было отличное, радость от предвкушения полного личного и профессионального крушения Сережи была нескрываемой, перевод активов в ОАО, которое она рассчитывала выкупить у Леры, продолжался, и Ксюша весело и с улыбкой притопала в клинику «Белые крылья», намереваясь начать новый этап уничтожения собственного мужа, как вдруг…

            На осмотре у Надежды Васильевны выяснилось, что она действительно беременна. По-настоящему. Уже как ровно пять недель. Ксюша не могла в это поверить… Она смеялась… Она плакала… Она кричала… Она хваталась за волосы…

            Она не помнила, как доехала до дома в тот день. Познав такую невероятную вещь, как вмешательство Божьей Воли в наши дела и нашу судьбу, Ксюша не могла принять этот факт… Ну почему??? Почему??? Как такое вообще могло произойти?.. Ах, ну как-как… Что за глупые вопросы!.. Она сама, сама пять недель назад легкомысленно решила окрутить Вадима настолько, чтобы он умирал от желания помочь ей в обмен на ее щедрые дары… Она позволила ему все, насмехаясь над ним ровно так же, как и семнадцать лет назад, в старших классах, раздражаясь на его неуверенность и издеваясь над его неопытностью в «этих делах»… И вот тебе, Ксюшенька, результат твоего легкомыслия…

            С тех пор Ксюша жила в какой-то параллельной реальности, в которой она словно бы плыла в мутной, стоячей воде, не видя ничего впереди: ни берега, ни камней, ни подводных течений или растений. Ни-че-го… Кроме маленького, тонкого прутика, протягиваемого в ее темное болото сверху. Этим прутиком был тот самый ребенок, что жил и развивался внутри нее. Малыш, которому не было дела до войны его мамы с человеком, вызывавшим в ней столько безумной ненависти, сколько и безумной любви, не было дела до того, что его отцом стал огромный и до ужаса робкий и скромный, а значит, выбешивающий Ксюшу одним лишь своим видом Вадим, не было дела ни до чего на этом свете… Кроме ее тепла, кроме ее руки на животе, кроме ее мысленного диалога, обращенного к нему, и ее прекрасного, любимого им голоса…

            Истерика за истерикой… Подавленность грозила затянуть Ксюшу в глубокую депрессию, а чувство ужасного, непреодолимого страха от того, что она своими руками разломала собственное будущее как карточный домик, убивало и душило новыми потоками слез…

            Страшнее всего было даже не то, что на горизонте маячил тот самый момент, которого она совсем не ждала и который был отправной точкой для чего-то… нового, но пустого, безжизненного, одинокого и холодного… Страшнее всего было для Ксюши даже не то, что ей придется воспитывать своих детей без Сережи, без вообще какого-либо мужчины, без поддержки и сильного плеча, за которое она так привыкла прятаться, а самым ужасным для нее оказался при всем при этом тот факт, что об этой неожиданной беременности может узнать отец…

            Отец пугал Ксюшу до заикания, до синих чертиков, до белой горячки… Альберт Иванович Кроповницкий слыл очень успешным бизнесменом, можно сказать, акулой бизнеса в прямом и переносном смысле этого слова, потому что всех, кто когда-либо мог помешать его делишкам или создавал нежелательные трудности, он попросту стирал с лица… мелкого и среднего предпринимательства, не оставляя от них даже мокрого места. Он поглощал конкурентов с аппетитом носорога, он закрывал издательства, которые хотя бы одним предложением отзывались о нем не в той тональности, которая была ему выгодна, и он… В отличие от своего бывшего друга Виктора Петровича Минаева, который был человеком жестоким, с низкими моральными принципами и расплывчатыми установками, в отличие от него Кроповницкий… не имел моральных принципов вообще.

            Если что-то могло навредить его репутации, Альберт снимался с тормозов и крушил, пока нежелательное препятствие не издаст последний, жалобный писк… А потому Ксюша прекрасно понимала, что как только папочка узнает, что ЕГО ДОЧКА СОБРАЛАСЬ ОТОМСТИТЬ СОБСТВЕННОМУ МУЖУ, ПОДОСЛАВ ШПИОНИТЬ ЗА НИМ СВОЕГО БЫВШЕГО ОДНОКЛАССНИКА, С КОТОРЫМ ПЕРЕСПАЛА ПАРУ-ТРОЙКУ РАЗ ДЛЯ ДЕЛА, ЧТОБЫ ШПИОНИЛ ЛУЧШЕ, А В РЕЗУЛЬТАТЕ… получилось то, что получилось, и это при условии наличия еще пока что официального брака, то… Ксюша даже представить без содрогания боялась, что он сделает… А сделать папа мог, что угодно. На кону стояла его чистая, незапятнанная нерадивым отпрыском, привыкшим получать то, что он хочет, репутация, ведь если в прессу просочится хоть капля из этой грязной истории о его дочери, брачном договоре, разводе и планах взаимного уничтожения супругами друг друга, то… Ксюша не знала, что ее ждет.

            Отнимет ее любимый «Нойзи-Хаус»? Да, наверняка.

            Урежет основные источники доходов? Тоже без сомнений.

            Вышлет куда-нибудь за границу, чтобы не мелькала после всех этих интриг? Запросто.

            Отлучит от семьи, откажется от нее?? Скорее всего.

            Заставит избавится от ребенка?.. Вот это однозначно.

            И Ксюша даже не могла представить себе такой исход… Дело в том, что она, на самом деле, испытывала… удовольствие от состояния беременности, хоть и понимала, что разрушает все, что ее будущее, ее судьба, ее отношения с родителями висят на волоске. Но каждый раз, просыпаясь утром и понимая, что хоть это и не ребенок Сережи, как она искренне об этом мечтала и представляла в своих фантазиях, но каждый раз она открывала глаза и улыбалась тому, что внутри нее происходило что-то особенное, что-то волшебно-чудесное… Внутри нее вместе с ней каждое утро просыпался ее малыш.

            Она боялась себе признаться, но ее душа, как оказалось, соскучилась по звонким детским крикам, по малюсеньким носочкам и детскому мылу с лавандой, по пеленкам и внимательным, нацеленным и настроенным лишь на нее, прекрасным детским глазкам… Настя уже выросла, скоро в школу пойдет, этап детства, этап, когда ей так сильно нужна была мама, что она звала ее каждые пять минут, уже позади… И Ксюша испытывала сильнейшую тоску по этому поводу и грусть. Ну а теперь… Тонкая тростинка в ее болото… Первый шаг по преодолению кризиса после развода, после потери того, за кого она билась не на жизнь, а на смерть, первый шаг к спасению – новая жизнь… Только вот… только вот не Сережин это ребенок… И Сережи-то у нее больше нет… Сердце Ксюши разрывалось болью при этой мысли, и она снова плакала, и снова становилась обозленной, и снова хотела мстить, а потом вновь мечтала о том, чтобы как-нибудь вернуть Сережу себе… Каким-нибудь способом, любым, каким угодно!!! И опять слезы, опять злость, опять отчаяние… Ребенок не его, жизнь без него… И пусть не его ребенок. Хоть и больно, хоть и страшно, но… Пусть не его. И Ксюша совсем не знала, что с ней будет дальше, наблюдая, как ее личный поезд сходит с рельсов и падает с высокого моста в скалистое ущелье, но одно она понимала точно: что бы ни было, ОНА НИКОГДА НЕ ИЗБАВИТСЯ ОТ ЭТОГО РЕБЕНКА. НИ-КОГ-ДА. И пусть отец катится к черту…

            Но и послать отца к черту было очень даже страшновато, а потому Ксюша решилась на отчаянный и единственно возможный в своей ситуации шаг: она должна была заставить все свое окружение, а в первую очередь Сергея, его Женю, Леру и, конечно, папашку поверить в то, что ребенок этот – от Сережи. Правду о беременности знал лишь Вадим, который очень сильно переживал по поводу этого события и всячески намекал на свою помощь в любой ситуации и готовность быть рядом… Но Ксюше от него нужно было лишь одно: чтобы он не проболтался.

            Она снова пошла в клинику к Надежде Васильевне Егоровой и попросила сделать для нее дубликат УЗИ, но сроки немного «уменьшить» специально для суда и, конечно, для великой миссии «оставить Сережу ни с чем, одинокого и страдающего». Правда, находясь в подвешенном состоянии, страшась той черты, которая будет пересечена пятого ноября, и ощущая полной грудью свое поражение, свою растерянность и отсутствие каких-либо перспектив, Ксюша вдруг сообразила, что желание уничтожить Сережу и заставить его страшно страдать даже слегка поумерилось после всех этих событий…

            Но она уже решилась на это, а значит, пойти нужно до конца. Ксюша пришла в офис «Черного полюса», рассказала этой рыжей дряни о совместной ночи с Сережей и своем положении, затем попросила Вадима подсунуть Сергею УЗИ в кабинет, чтобы тот помучился, пытаясь вспомнить, действительно ли что-то было в ту ночь, когда он остался после встречи с Настей, или нет, а главное – чтобы Женя его бросила… При чем бросила навсегда. Ксюша была на все сто уверена, что эта благородная девица в жизни ему не простит такую глупую измену, и так и вышло…

            Вадим рассказал, что они сильно поругались, и что Женя все время плачет и говорит, что никогда к нему не вернется… Это была первая хорошая новость для Ксюши. Осознав, наконец, факт, что Сергей уйдет от нее так или иначе, она озадачилась вопросом, как устроить так, чтобы он лишился всего и сразу: любимой, бизнеса, имущества, ну и, конечно, возможности частых встреч с Настей… Ксюше бы не хотелось, чтобы он терся около ее дочери два раза в неделю… Пару раз в месяц – это край…

            А второй хорошей новостью стало то, что Сережа все-таки окончательно перевел активы в ОАО и договорился с Лерой об его продаже. А значит, все шло так, как надо. Необходимые для суда бухгалтерские документы и другие доказательства аферы по ОАО и ЗАО были у Вадима на руках, следовательно, Ксюша могла в полную силу давить на жалость своей беременностью, а еще и выставить Сережу подонком и обманщиком, готовым у женщины с практически двумя детьми увести из-под носа положенный ей по брачному договору бизнес и вообще оставить ее, и так брошенную в сложном положении, ни с чем ради новой пассии. Так что тормозить уже поздно, поздно что-то менять, и не важно, что ей стало как будто… меньше от этого всего кайфа, если она решила закончить это дело, то доведет его до конца: не в ее привычках бросать начатое на полпути.

            Посмотрев на Леру, в ожидании ее ответа скребущую красными ногтями по шершавой, коричневой черепушке своей собаки, Ксюша с ухмылкой проговорила:

– Ну я же говорила тебе – я сделаю все, чтобы заставить его страдать… Он будет страдать не меньше, чем я, а даже больше… Одинокий, несчастный, лишенный любви… подлец. Девять лет жизни в мусорную корзину! Девять лет стер ластиком, будто их и не было, а сейчас заверещал, что ему Настя нужна, лицемеру такому, и что он жить не может без своей… рыжей… Черта с два ему, вот как!!! Он думал, я с ним в детские игрушки играть буду??? Не-е-ет, вот пусть получает, гад!! – вспыльчиво проговорила Ксюша, отметив, что ее злоба против воли снова вылезла наружу, окрасив ее щечки в алый цвет и заставив сердце биться сильнее… Но… что-то было не так внутри нее… То самое маниакальное желание причинить Сереже целое море боли больше не вызывало столь сильных эмоциональных всплесков в ее душе, и даже мысль об этой войне с собственным мужем почему-то не удовлетворяла ее беспредельно… Но она мстительно ухмылялась, внешне поддерживая свою ярость на прежнем уровне и отчего-то мечтая поскорее поехать домой – там Настя с няней… Ждет ее, не дождется… Лера согласно закивала, деловито начесывая собственного пса, у которого глаза лезли из орбит от ее ногтей, скребущих ему шиворот, а Ксюша развязно продолжила разыгрывать спектакль, лениво махнув рукой:

– А что касается ребенка… А что с ним делать? Ничего не буду пока. Суд через неделю… А там и посмотрим, что будет. Лучше давай обсудим условия продажи мне Сережиного ОАО. Когда ты планируешь совершить сделку? До или после суда???

            Лера пожала плечами, слегка закатив свои карие глаза и вздохнув, как бы предвкушая выгодную для себя операцию и гору бабла, которая в скором времени очень так нехило придавит ее вместе с ее пучеглазой Лилу сверху.

– Ну, думаю, удачнее всего будет произвести продажу после развода. На самом суде ты продемонстрируешь все доказательства того, что Сергей хотел обмануть тебя и ваш брачный договор, а наш с тобой ход конем будет лишь прекрасным дополнением к окончательной смерти Сережи как бизнесмена и владельца процветающей компании… Не забудь напомнить Вадиму, чтобы подготовил документы по переводу имущества и продукции, а также дополнительные бухгалтерские отчетности по переводу средств… – ее глаза вдруг внимательно вставились в Ксюшины голубые, как бы пытаясь заглянуть в ее мозги, отчего Ксюше вновь, в который раз уже в ее обществе, стало не по себе, а Лера с пренебрежительным, но все же жадным интересом спросила:

– А что, кстати, у вас с Вадимом?? Как он отреагировал на известие о твоей второй беременности от Сергея?? Страдает, наверное, парень… Он так мило бегает за тобой!! Хо-хо! Лилу бы у него верности поучиться… Да, моя кроха? – спросила свою псинку Лера и низко рассмеялась, довольная своей шуткой, а Ксюша вдруг неожиданно рассердилась, сама не ожидая от себя такой реакции.

            Да, она тоже откровенно насмехалась над ним и его раболепным преклонением перед ней. Она тоже пренебрегала его персоной, приглашая его домой только тогда, когда это было нужно ей для дела, или просто когда ей становилось ужасно скучно или одиноко… Она раздражалась его неуверенностью, отсутствием стержня, готовностью беспрекословно выполнить любое ее поручение… Ксюша считала, что мужчина не должен быть таким рыхлым и мягкотелым, что из него волной должна бить самоуверенная, непрошибаемая, мощная энергия, словно бы он мир готов на своих плечах держать, если нужно… Как Сережа… Как ее Сережа… А Вадиму было до него не просто далеко, а НЕ-ДО-СЯ-ГА-Е-МО… И она сама могла говорить о нем с презрением и жалостью, но… Когда кто-то другой позволял себе такое в его отношении, Ксюша по какой-то, лишь ей одной известной причине становилась на его защиту всем сердцем, и это было довольно странно…

– Ничего у нас с Вадимом, он в мои дела не лезет. – раздраженно отрезала Ксюша, вытаскивая мобильник из сумочки и задумчиво проговорив:

– Надо ему, кстати, набрать, чтобы приехал за мной. Не тащиться же мне домой на другой конец города в этом дебильном такси с каким-нибудь дебилом-шофером! – и, увидев, что Лера с особым триумфом и какой-то слащаво-насмешливой догадкой в глазах ухмыляется ей, Ксюша разозлилась еще больше и гневно проговорила:

– Слушай, ну что мне теперь, с ним вообще не общаться, что ли, из-за его дурацкой привязанности ко мне??? Вот закончится вся эта канитель с разводом через неделю, и можно будет прекратить никому не нужные взаимоотношения. Он получил то, чего хотел, я, собственно, тоже… – не очень уверенно закончила она, но тут же, спохватившись, быстро перелистнула нежелательную страницу книги, проговорив:

– Ладно, черт с ним, с Вадимом, и с Сергеем тоже. Лучше расскажи мне, какие документы от меня потребуются, чтобы выкупить это треклятое ОАО…

            Лера с каким-то надменным скепсисом подняла бровь, показывая, что заметила резкую перемену темы и даже догадывалась о том, почему Ксеня так быстро свернула все разговоры о ее бывшем однокласснике – яром поклоннике, но все же соизволила снизойти до подробного рассказа о всей процедуре купли-продажи одним лицом целого предприятия у другого лица, и обо всех инстанциях, которые им предстоит в связи с этим пройти, но Ксюша слушала ее лишь вполуха, раздумывая, раздумывая…

            Что же, на самом деле, ее ждет после того, как она пересечет эту черту, получит разбитое Сережино сердце в свои руки и отправится в долгое и очень страшное для нее одиночное плавание, совершенно не представляя, куда двигаться дальше, что делать и как жить… без него?.. И что будет с этой необходимой и вынужденной интрижкой с Вадимом, которая принесла за собой целый ворох суровых последствий???

            Наверное, нужно расплеваться с Вадимом сразу после того, как закончится этот ужасный развод… Ксюша глотнула чаю, глядя на Леру, с самым деловым видом рассказывающую ей о тонкостях процедуры по приобретению акционерного общества, а сама чувствовала лишь странную тяжесть на сердце… Да, Вадим ее раздражал неимоверно, но… как это ни парадоксально, ей было комфортно с ним.

            Ксюша поймала себя на мысли, что в его обществе может быть самой собой, не пугаясь осуждения или язвительной насмешки. Она могла часами рассказывать ему подробности любимого сериала, и Вадим улыбался тогда, когда нужно, и хмурился тогда, когда Ксюша от него этого ждала. Она могла просто молчать, пить кофе, красить ногти, переодеваться и даже брить ноги при нем!.. Он никогда не осуждал ее, не ставил свои интересы выше, не насмехался и не делал раздраженно-скучающий вид. Вадим принимал все. Ему было важно лишь то, что он находится рядом с ней, в ее квартире, что Ксюша ПОЗВОЛЯЕТ ему быть здесь и даже иногда со скуки пускает его к себе в спальню переночевать… Она обращалась с ним так, как хотела, а он… все равно готов был бежать куда угодно, только заикнись она об этом…

            Вспоминая все эти подробности, Ксюша как-то незаметно умяла десерт, как-то незаметно расплатилась, и они с Лерой уже выходили из парадного входа на холодную, ветреную, покрытую сумраком улицу.

– Ты очень изменилась. – вдруг сказала Лера, закуривая сигарету и с ухмылкой глядя на Ксюшу. – Я имею ввиду, из-за этой своей беременности. Стала другой какой-то… Глаза странные. Что, решила попробовать себя в роли матери-одиночки и великомученицы в одном лице??

            Ксюша пожала плечами и вдруг с жалостью посмотрела на Леру. Как можно на нее сердиться? Она черствая, холодная, жестокая, она не знала ни одного прекрасного момента любви в своей жизни, за которые стоит и нужно бороться, она не знала волшебства семейных вечеров и совместных праздников, она не понимала, что это значит – услышать в свой адрес такое чудесное и такое окрыляющее «мама!»…

            Увидев, как мелькнули фары «Мазды СХ-5», на которой ездил Вадим, Ксюша ухмыльнулась и спокойно сказала:

– Может быть, за меня так жизнь решила. Но я не боюсь. Дети действительно способны изменить женщину, Лера. Ладно, мне пора. Увидимся пятого, на суде.

            Они распрощались, и Ксюша медленно, кутаясь от холода в свое черное пальто, отделанное мехом, пересекла тротуар, ожидая, когда Вадим преодолеет затор на перекрестке и подъедет к ней.

            Ветер лишь усиливался, раздувая ее длинные черные волосы в разные стороны, Ксюша незаметно для себя держалась за живот, сунув руки под пальто и как-то инстинктивно пытаясь согреть того, кто нуждался в этом гораздо больше нее… Она смотрела по сторонам, покусывая губы и ожидая… хоть какого-то знака, потому что ей было страшно… День разрыва с прошлым неминуемо надвигается, день нового будущего скоро вступит в свою силу, а она все еще не знала, как ей существовать дальше…

            Черная «Мазда» затормозила около нее, и Ксюша увидела нетерпеливый и, как всегда, ожидающий ее взгляд Вадима – такого нескладно-огромного, держащегося столь робко, что было ощущение, словно он и машины-то своей побаивается… Ксюша быстро оглядела его некрасивое, крупное лицо с жутковатой квадратной челюстью и жесткими, будто посажеными на макушку, волосами, а внутри нее все взвыло от разочарования и отчаяния… Раньше у нее был красивый и чертовски влиятельный Сережа, заставляющий ее кипеть рядом с ним, вызывающий в ней столько чувств, что жизнь казалась чересчур сладкой на вкус… А теперь!!! А теперь этот прихвостень, этот великан, этот страшила!!!

            Ксюша ощутила слезы, она все стояла на тротуаре, она все кричала внутри себя, жалуясь на судьбу, она хотела вновь рассыпаться в очередной истерике и хандре… Но Вадим все продолжал ждать ее, терпеливо оглядывая ее фигуру и лицо крупными карими глазами, он все смотрел и… вдруг улыбнулся.

            Ксюша замерла, а истерика ее тут же спряталась в дальний угол… Его улыбка была столь искренней, а взгляд таким… очарованным, таким… светящимся изнутри, восторженным и очень нежным, что Ксюша так и осталась стоять на этом тротуаре, пораженная тем, как изменилось его уродливое лицо… Как его взгляд изменил его, сделав даже… привлекательным?..

            Удар, Ксюша резко вдохнула воздух, вдруг вспомнив картинку из далекого прошлого… Это был конец одиннадцатого класса, последний звонок. Ксюша красила губы, сидя на скамейке в спортзале, и оглядывала в зеркальце свои белые банты на голове, блузу и черную юбку, гордясь тем, что на ней, в тон помаде, были совершенно шикарные лакированные красные туфли, которые всех девчонок заставляли завидовать ей, а мальчишек приводили в игривое исступление…

            Она поглядывала на толпящихся вокруг родителей, учителей, одноклассников и ребят из параллельных классов, выискивая глазами только его, Сережу Минаева. Как же она хотела понравиться ему, это было просто невероятное желание! Оно сводило ее с ума, делало хищной кошкой, готовой на любые шаги ради достижения своей цели и… Она увидела его.

            Красивый, уверенный, он стоял поодаль, сунув руки в карманы брюк и со смехом о чем-то болтая с другими мальчишками из их класса. Ксюша медленно спрятала зеркало, не отрывая от него глаз и сгорая в собственной сумасшедшей влюбленности…

            Какая-то девчонка из другого класса прошла мимо, весело помахав ему рукой, и Сережа одарил ее чудесной, обаятельной улыбкой, откровенно разглядывая ее ножки игривыми глазами, чем вызвал в сердце Ксюши жестокий, ревностный шквал… А дальше больше… Людка Казакова, ее соседка по парте, подлетела к мальчишкам и почти с ходу оказалась в его руках… Он оглядел ее таким же заинтересованным взглядом, что и девчонку, помахавшую ему с минуту назад, и что-то зашептал ей на ушко…

            Ксюша вскочила, едва дыша… Она!!! Это должна быть она!!! Она знала этот его взгляд, она знала, что мальчишки не просто так сгрудились в могучую кучку, что-то оживленно обсуждая, и Ксюша прекрасно понимала, что они ищут тех, с кем можно позабавиться… И она готова была пробыть с Сережей и этот день, и даже ночь, если родители не будут упираться и отпустят ее «к Машке в гости»… Он должен влюбиться в нее… Принадлежать ей… А Людка, гадина, все теснее жмется… Ксюша рванула было туда, но ее вдруг остановила мягкая, аккуратная рука и тихий, чуть дрожащий голос:

– Э-э, Ксюш… По-подожди… Я…

            Она гневно обернулась, желая накостылять по шапке тому, кто так некстати вцепился в нее своей хилой ручонкой и удерживает ее от исполнения своей мечты, и к своему несказанному удивлению и насмешке, увидела долговязого и тощего Вадима, стоявшего около нее и смотревшего… только на нее тем самым своим особенным взглядом, светящимся изнутри, влюбленным, очарованным… Она ухмыльнулась, нетерпеливо закатив глаза. Что же опять надо этому слюнтяю?? Она уже дала ему все, что могла, она даже, смеха ради, занималась с ним совершенно дурацким, отвратительным сексом, когда ей и семнадцать-то только-только стукнуло... А ему все мало, козлу этакому!..

– Ну?? Чего тебе? Давай скорее говори, Вадим, мне идти надо! – раздраженно сказала она, а он вдруг улыбнулся… приятно так, нежно, но Ксюшу мало что волновало сейчас, кроме Сережиных рук на теле этой дурынды Людки, а потому она гневно выдернула свою ладонь из его стремительно потеющей руки и сложила руки на груди, грозно уставившись на него.