Текст книги "Сильная женщина (СИ)"

Автор книги: Натали Лав

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 16 страниц)

Глава 23.

Ольга.

Ночью я так и не смогла уснуть. Я лежала, закрыв глаза, пытаясь выкинуть все случившееся из головы. Потом открывала глаза и проклинала Максима. Как этот человек постоянно ухитряется испортить мне жизнь? Сначала тем, что ушел. Теперь тем, что вернулся. Зачем пытаться вернуть женщину, которую ты сам же и бросил?

Потом я начала злиться на Рому. Ведь по сути, я сама не целовала Максима, а вырваться из мужской хватки, когда весишь 55 килограмм, не просто. Неужели так сложно мне поверить? И для чего мне его обманывать? Если бы я хотела вернуться к Максу, я бы прямо об этом сказала. Но зачем? Из каких-то материальных соображений? Я, конечно, не стану утверждать, что деньги не имеют никакого значения, но если ставить их в приоритет, то тогда мне нужно получить от Ромы и Макса сведения об их имуществе, и только тогда принимать решение, с кем остаться. Но это ведь бред.

Максим, что десять лет назад, что сейчас повел себя очень некрасиво. Тогда он продался в зятья из-за денег. Теперь хочет вернуть себе выброшенную игрушку. А то, что он мне вчера наговорил, вообще вызывало во мне желание расхохотаться. Ждала я его! Как же! Я училась и работала, мне было не до него. Я выживала.

Когда наступило утро, я пошла на кухню, сварила завтрак, заставила себя его съесть, хотя практически не чувствовала вкуса пищи. Все время телефон лежал рядом со мной на столе, а я его гипнотизировала взглядом. Должен же Рома прийти в себя и  позвонить. Он же взрослый мужчина, а даже  не выслушал меня толком.

Хорошо хотя бы ехать никуда не надо – суббота. Так я промучилась два часа. Телефон не зазвонил, не пиликнул сообщением. Нет, так дело не пойдет. Гордость и самоуважение – это, бесспорно важные вещи, но терять из-за них Рому я не согласна.

Я нашла его контакт и нажала на вызов, сначала раздались гудки, а потом вызов сбросили. Я повторила попытку. Результат был тот же.

Распсиховавшись, я отправила сообщение: "Возьми трубку!", потом еще одно: "Перезвони мне!" Ответа не было.

Я выключила звук и отбросила телефон, а потом занялась уборкой. Вылизав всю квартиру, перестирав и перегладив белье, приготовив ужин, я снова взяла в руки телефон. Рома мне не звонил и не писал.

Зато с неизвестного номера пришло сообщение: "Немедленно перезвони мне!!!!"

Максим. Ладно, вчера он был пьяный, сейчас-то на трезвую голову ему что нужно?! И номер мой нашел. Не поленился. Перезванивать я не стала. Много чести.

Вместо этого пошла в ванную, чтобы помыться. Сняв одежду и белье, обнаружила на нем кровянистые выделения. Начались месячные, после десятидневной задержки. Я уже не знала, радоваться ли этому. Мне кажется, я бы воспользовалась даже беременностью, чтобы вернуть Рому.

Я так вымоталась за день, что после душа сразу же уснула, едва добравшись на постели. Правда, перед этим обнюхала подушки, какая меньше пахнет Романом. Я во время уборки сменила постельное белье, но мне все равно казалось, что одна из подушек пахнет им. Я выбрала ту, что не пахнет.

Но Рома не оставил меня в покое и ночью. Мне снилось, что я занимаюсь с ним сексом. И это было так хорошо, что не хотелось просыпаться.

Утром меня разбудила настойчивая трель дверного звонка. Я еще была во власти сладостного дурмана, поэтому первой меня ошпарила мысль: "Вернулся!"

И я побежала открывать. Хорошо, что торопилась и не сняла цепочку. За дверью был вовсе не Рома.

– Открой дверь! – потребовал Максим, который держал в руках букет цветов и жадно рассматривал в образовавшийся проем меня, полуголую.

– Да пошел ты!

Я была в атласной сорочке, и впускать оголодавшего мужика было бы верхом глупости, поэтому я навалилась на дверь изнутри, а он – снаружи. Естественно, победа была бы за ним, но наше пыхтение привлекло внимание соседа сверху, который возвращался с прогулки, выгуляв своего немаленького добермана.

– Молодой человек, Вы, что себе позволяете? – окликнул он Макса.

Тот отвлекся:

– А?

И я успела захлопнуть дверь и повернуть на несколько оборотов замок.

Сразу же по дверному полотну послышались крепкие удары мужского кулака. Но эта дверь металлическая, так что Макс может стучать, сколько его душе угодно.

– Открой, Лялька! Хуже будет.

– Мужчина, я вызываю полицию, – снова вклинился сосед

Я услышала, как Максим отвечает:

– Слушай дед, иди, куда шел.

Даже из-за двери я отчетливо услышала, как зарычала собака.

– Ладно, дед, не звони никуда. Я с невестой поссорился, пришел мириться, а она не пускает. Ухожу я, ухожу.

Спустя несколько минут в дверь деликатно постучали, я снова ее приоткрыла.

– Оленька, у Вас все в порядке? – спросил сосед.

– Да, спасибо Вам огромное.

– Вы закрывайтесь и, если что, в полицию звоните.

Он ушел, а я последовала совету. Потом посмотрела на часы. Времени было пол седьмого утра. Скотина! Что-то максим припозднился. Раньше припереться не мог.! Мне такой хороший сон снился.

Потом я взяла в руки свой сотовый и проверила звонки и сообщения. От Романа по-прежнему ничего не было. К черту гордость! Я позвонила сама, мне никто не ответил.

Я села на стул на кухне, посидела. Потом вскочила и стала одеваться. Не могу так больше. Неизвестность сводит меня с ума. Только как выйти из дома? Вдруг во дворе караулит Макс? Разговаривать с ним я не хотела, я ему все позавчера сказала, добавить мне нечего.

Надо подождать часов до девяти, а потом попросить спуститься со мной Степаниду Егоровну. Оставалось надеяться, что при посторонних Максим будет вести себя адекватней.

Я так и сделала. В начале десятого утра пошла к соседке и вместе с ней спустилась во двор. К счастью, Максима не было.

Я завела машину и поехала к Роме домой. У ворот меня остановил охранник. Обычно меня пропускали беспрепятственно.

– Доброе утро! Пропустите?

– Доброе! – отозвался мужчина, – Нет, извините. Хозяин уехал. Пускать Вас запретил.

Мне поплохело.

– То есть, как уехал? А когда вернется?

– Я не могу Вам ничего сказать. Вы же понимаете. Позвоните ему на сотовый.

Его сочувствующий взгляд окончательно выбил у меня почву из-под ног.

Роман

Самолет уносил меня в Стамбул, но в моем воспаленном воображении Ольга стонала от наслаждения под этим неизвестно откуда взявшимся мужиком. Их сплетенные тела уже второй день не давали мне дышать.

  Я гонял то, что увидел то туда, то сюда, но то, что она была в объятиях другого, мне не померещилось. Он обнимал ее и целовал, а она его не отталкивала.  Ее руки лежали на его плечах и стискивали ткань пиджака. От удовольствия? И все ее попытки объясниться казались откровенной ложью. Она не какая-то зашуганная мышь, и со мной она особенно не церемонилась, когда мое поведение выходило за рамки.

  А с другой стороны это было бы верхом глупости, прийти туда со мной, чтобы потом вешаться на другого. Или это была случайная встреча? Что что-то не так я понял сразу, как увидел этого питерского хлыща. Так, как он пялился на Ольгу, не смотрят на просто знакомых. И она соврала, как только его увидела. Начала сочинять про дружбу их родителей. То, что она лжет, было слишком очевидно.

 А потом, когда она пыталась оправдаться, она тоже врала? Или нет? Я разбесился и не стал слушать, ушел. Вот только легче мне не стало. Лживая вертихвостка!

Я собирался взять ее с собой в Турцию. У тети Билги завтра день рождения. Не поехать к ней я не мог. Я считаю эту женщину своей второй матерью с тех пор, как Аслан привел меня к ним в дом. Я не люблю вспоминать те два года, что я жил на улицах Стамбула. Я выжил, и этого мне было достаточно. Но год, что я жил с семьей Аслана стал, пожалуй, самым счастливым. Даже с родителями я не чувствовал столько тепла и поддержки, сколько от этих людей. Познакомились мы с Асланом на улице. Я вступился за него в уличной драке. Не знаю, как он попал в тот район. Такие, как он, там не ходили. Не знаю, чем мне приглянулся щуплый паренек, который собрался отбиваться от четырех более рослых парней. Я вступился, отбил его. Правда, меня слегка порезали. Царапина. Я привык уже не обращать внимания на такую ерунду. Но Аслан привел меня к себе домой. Там я и познакомился с тетей Билги и отцом Аслана – Кутаем. Они и стали моей семьей, несмотря на разницу культур.

Кутая Булута не стало два года назад. Аслан тяжело переживал утрату. Я тоже. С этим человеком я и узнал, каким должен быть мужчина – глава семьи.

У моего отца учиться было нечему. Он был бандитом, сколотил состояние в 90-е. Не знаю, зачем мать вышла за него. Он пил, употреблял наркоту, распускал руки, причем доставалось и мне, и матери. А потом он вообще ее убил, а меня отправил в другую страну, чтобы спасти наследника, потому что опять встрял в какое-то дерьмо. В результате одного из покушений его все же убили, а я остался на улице.

Самолет приземлился без происшествий. Я получил багаж и направился к Аслану, который меня встречал. Когда мы договаривались о том, что он меня встретит, я упомянул, что буду с Ольгой. Поэтому, как только мы оказались в машине Булута, он спросил:

– А где твоя подруга?

– Нашла себе другого друга.

– Брат, что у тебя опять стряслось?

– Аслан, давай потом.

Булут бросил на меня встревоженный взгляд, но допытываться перестал.

В доме нас уже ждала тетя Билги.

– Мерхаба! – поздоровался я.

– Сынок, ты приехал! Я тебя так давно уже не видела. Проходите. Будем обедать.

Ее невысокая фигурка излучала энергию, несмотря на возраст. Мы пообедали, и я пошел отдыхать. В комнате проверил сотовый. Вызовы от Оли я сбрасывал, но сообщения прочитал. Палец потянулся к клавише вызова, однако я себя одернул. Я поговорю с ней, когда вернусь. Если она меня дождется.

День рождения взрослых здесь не принято отмечать. Поэтому никакого шумного застолья и толпы гостей на следующий день не было. Только мы с Асланом. Обычный тихий ужин, за которым тетя Билги распрашивала нас с Асланом обо всем. Дорогие подарки здесь дарить тоже не принято, как и деньги. Я привез из России комплект красивых платков. Пожилая женщина явно обрадовалась, рассматривая узорчатую ткань. Особенно ей понравился пуховый платок. После ужина было чаепитие с тортом, а потом Аслану позвонили и он вышел в другую комнату.

Тетя Билги  внимательно на меня посмотрела и спросила:

– Олум*, что у тебя случилось?

Как у нее получалось всегда определить с одного взгляда, что у меня или у Аслана что-то не в порядке, я никогда не понимал. Наверное, она просто это чувствовала. Я не люблю рассказывать о своих проблемах, но ей можно.

– Мне нравится одна женщина, – я, разумеется, не собирался рассказывать о всех подробностях наших отношений с Ольгой. Не очень о таком расскажешь, все-таки разница культур, возраста, воспитания, религии.

– Это же хорошо. И тебе, и  Аслану пора обзаводиться семьями.

– Я видел, как она  целуется с другим мужчиной, – выпалил я.

Тетя замолчала, с сочувствием глядя на меня, а потом сказала:

– Олум, я давно тебя знаю. Ты слишком горячий. Сейчас после того, как ты видел это, прошло какое-то время и подумай хорошо, что ты видел. Девушка, которая тебе нравится, целовала мужчину, или это он ее целовал? Ваше общество гораздо более свободное, чем наше. Но у женщины не всегда есть возможность отказаться от ненужного ей внимания.

Я нахмурился. В этих словах был здравый смысл, потому что Ольга и приезжий из Питера не целовались в губы. Но...

Уловив мои колебания, тетя продолжила:

– Рома, ты и сам сомневаешься. Ты спросил у девушки, что случилось?

Я отвел глаза. Спросил, как же. Наорал и хлопнул дверью.

Билги вздохнула.

– Олум, ты же сам сказал, что она тебе нравится. Я от тебя никогда ничего подобного не слышала. А здесь ты даже не спросил, что случилось. А вдруг ей нужна помощь? А ты просто оставил ее в трудной ситуации?

За своей пострадавшей, как я считал, гордостью я даже не подумал рассматривать проблему под таким углом. А что если тетя Билги права? А я просто свалил? А тот мужик, судя по всему, не из-под забора вылез. И если захочет, то что сможет сделать? Я и сам не ангел. Однако, что если у Ольги, и правда, неприятности, а я – здесь?

– Билги-ханым*, даже не знаю, что тебе сказать.

– Олум, ты обязательно должен поговорить с девушкой. Разобраться, что случилось. Я уверена, все не так, как ты решил для себя.

Тетя Билги пошла отдыхать, а я остался в гостиной. Рука сама потянулась за телефоном, и я посмотрел сообщение и список звонков. Пропущенных от Ольги больше не было, сообщений тоже. Я выбрал ее контакт и нажал на вызов, напрягшись в ожидании. Телефон абонента оказался выключен. Я позвонил на домашний, мне никто не ответил. Потом я посмотрел на время, довольно поздно, но вдруг. И набрал номер офиса. Но и тогда мне никто не ответил. Я выругался, залез в приложении и заказал на утро билет домой.

 Аслан, увидев меня утром с чемоданом, широко улыбнулся:

– Мириться поехал?

Я всю ночь не спал, звонил Ольге то на сотовый, то на домашний, то на работу. Но ответом мне была тишина. Она решила сражаться со мной моим же оружием. Умная девочка! Это, оказывается, здорово нервирует.

– Брат, ты можешь надо мной не издеваться? – хмуро поинтересовался я.

Аслан заулыбался еще шире:

– Не могу. Но в аэропорт отвезу. Надо спасать любовь.

– Аслан, ты давно у дантиста не был?

– Ах, брат. Я же знаю твою нежную душу. Разве ты способен выбить мне зубы?

Было рано, и тетю Билги мы решили не беспокоить. Тем более Аслан, хитро щурясь, сказал, что тетя просила его встать пораньше, чтобы помочь мне.

Перелет прошел без происшествий, и в родном городе я уже был около 6 вечера. За мной приехала машина, и я, пока ехал домой, смотрел в окно на готовящийся к новогодним праздникам город. Вспомнил, как Ольга рассказывала, что всегда любила наряжать елку, а отец ей помогал. Я сказал водителю остановиться возле одного из елочных базаров, и выбрал ель. Мы погрузили ее в багажник. Купить букет я сейчас не рискнул. Был велик шанс получить им по физиономии. А ходить на работу с поцарапанной  рожей, как-то не хотелось.

Я заехал домой, принял душ и переоделся, переложил ель в свою машину и поехал к Ольге. Каковы шансы, что она мне откроет? Изучив ее характер, можно было с уверенностью сказать, что их нет. Но у подъезда проверять мне это не пришлось. Я зашел внутрь с какой-то женщиной, а на лестничной площадке призадумался. И позвонил в дверь к Степаниде Егоровне. Женщина дверь мне открыла, но недобро прищурилась:

– Дверь открывать больше не буду, – заявила она сразу, даже не дождавшись, когда я ней поздороваюсь.

 Я разулыбался, зная, что это безотказно действует на слабый пол.

– Вечер добрый, Степанида Егоровна. Нет, дверь открывать не нужно.

– А что нужно? – не поддалась она моему обаянию.

– Сегодня, достаточно будет просто в дверь позвонить.

– Молодой человек, готова поспорить, что среди Ваших предков есть евреи.

– Не знаю, милейшая Степанида Егоровна, я свою родословную не изучал. Но Ваша помощь необходима мне как воздух. И учтите, это ради благой цели.

– Какой?

– Может, я предложение пришел делать?

– А елка зачем? В мое время предложение делали с цветами и кольцом.

– Я решил поступить нестандартно.

– Ну да, ну да, – закивала согласно головой старушка, – Опять же елкой драться неудобно, то ли букетом.

– Вам Оля на меня жаловалась?

– Молодой человек, что ж Вы в людях совсем не разбираетесь? Это что же такое должно случиться, чтобы Оленька на кого-то жаловаться стала? Я Вам вот что скажу. Я не знаю человека лучше Оленьки. Никогда не отвернется. И не предаст никогда. Прохлопаете такую девушку, а потом все локти себе сгрызете. Да только поздно будет. Предательства она тоже никому не простит.

Нотации я никогда не любил, но здесь пришлось слушать. Да и судя по всему со мной делились важной информацией, которую мне, дураку, не грех было и послушать.

В конце концов, Степанида Егоровна смилостивилась:

– Ладно, молодой человек, помогу я Вам в последний раз. Но набедокурите еще раз, в мою дверь тоже не звоните. Не открою.

Она подошла к Олиной двери и позвонила. Сразу никто не открыл. Однако соседка была настойчивой,  и минут через пять из-за двери раздался заспанный голос:

– Кто там?

– Оленька, это я. Открой, пожалуйста.

Дверь открылась.

– Что случилось, Степанида Егоровна?

Ольга, кажется, спала, щеки порозовели, макияжа не было. Одета была в домашние штаны и худи. Меня сразу не заметила, а, увидев, нахмурилась.

– Степанида Егоровна, Вы опять, – вздохнула она устало.

– Оленька, не сердись на меня. Я хочу, как лучше. Пойду я.

И соседка испарилась.

Особой радости по поводу моего появления на лице девушки не было. Хоть дверь перед носом не захлопнула, и то хорошо.

– Зачем пришел?

Надо как-то попасть в квартиру, там уже разбираться дальше.

– Елку принес. Пустишь?

Оля скептически оглядела меня и дерево, но с дороги не посторонилась. Ломиться в квартиру против ее воли явно не стоило. Так вряд ли наладишь отношения. Поэтому я терпеливо стоял и ждал ее ответа.

*мерхада – здравствуйте (турец.)

*олум – сынок (турец.)

* Билги-ханым – уважительное обращение к женщине (турец.)

Глава 24.

Роман

Прошло несколько минут, прежде чем Оля нехотя посторонилась, пропуская меня в квартиру.

– В зал неси, – велела мне она, а сама пошла следом.

Я зашел в зал и спросил:

– Куда ее поставить?

– Вон в тот угол, – указала она на место для елки.

Я поставил ель, прислонив дерево к стене, чтобы она не упала. Потом повернулся к Оле и... молчал, не зная, что сказать. Оля тоже не спешила говорить со мной. С чего начать?

Только я открыл рот, чтобы начать наводить мосты, как раздался дверной звонок. Причем тот, кто пришел, нажать на него нажал, но убирать палец с кнопки не торопился. Ольга напряглась. Мне это не понравилось.

– Гостей ждешь?

Оля не успела ответить, как просто звонить пришедшему, показалось мало.

Из-за двери раздалось:

– Олька! Шалава! Открывай! Я сейчас эту дверь вынесу вместе с петлями!

В дверь стали колотить со всей дури. Я направился в прихожую и открыл. На пороге стоял пьяный в дымину питерский гость. Увидев меня, он икнул.

– А Олька где?

Этот тип мне уже надоел, поэтому я молча заломил ему руку, толкнул в сторону лестницы и придал ускорения пинком. Он скатился с лестницы, снизу раздалось кряхтенье и мат. Значит, живой. Проверять я не собирался.

Я вернулся в квартиру. Ольга сидела в зале на диване.

– Кто это такой? – спросил я.

– Бывший жених, – тихо ответила девушка.

– Ты за этого козла замуж собиралась? – с сарказмом спросил я.

Вид у Оли был уставший. Настроение  – не радужное. Мое чувство юмора ей явно не понравилось.

– А сам-то чем лучше?

Умеет она все-таки сформулировать фразу так, что я не знаю, как  ответить. Сказать ей, что я лучше? Боюсь, она рассмеется мне в лицо. Чем я лучше? Да ничем, если вспомнить, как мы с ней познакомились, и что случилось потом. Но признавать, что я нахожусь на одном уровне с этим, как его, Зиминым, мне хотелось.

– И чего ему надо?

Как-то не так я себе представлял нашу встречу. Совсем не так.

Ольга невесело улыбнулась.

– То же, что и тебе. Трахаться.

Если так продолжится наша беседа, то я зря сюда мчался. Я шагнул к дивану и опустился на колени, поймав ее ладони своими.

– Неправда. Я хотел извиниться.

Она попыталась вытащить тонкие ладошки.

– Оль, я вспылил, не дал тебе объясниться. Но...  в тот момент у меня рассудок помутился от ревности. Я думал, как бы не убить вас обоих. Я ...Оль...– и сам не веря, что говорю это, спросил, – Выйдешь за меня?

Она притихла, распахнув темные глазища, явно сомневаясь в том, что слышит.

– Чего? – она даже поморщилась.

– Я прошу тебя выйти за меня замуж.

Да, вот теперь я точно был уверен, что все делаю правильно. Моя женщина будет носить мое кольцо, жить в моем доме и рожать моих детей.

– Слушай, Власов. У вас обоих обострение каких-то психических  заболеваний? Но сейчас зима, а обострения должны быть осенью и весной. Или он пьяный, а ты, – она принюхалась, – Может, под чем-то?

Я протянул руку и погладил ее по щеке. Оля вздрогнула.

– Ты так сильно сердишься, что замуж за меня не пойдешь?

– Ром, ты когда это придумал? Только что?

– Да, – не стал врать я.

– А зачем?

Я наклонился к ней ближе и слегка прикоснулся к ее теплым губам, потом провел языком по нижней. Ольга сидела, не шевелясь, но на поцелуй не отвечала.

– Потому что тоже тебя люблю.

Как она удержалась от того, чтобы не сказать: "Ты врешь!", я не знаю, но именно эта мысль отражалась  на ее обеспокоенном лице.

Вместо того, что Оля думала на самом деле, я услышал нейтральное:

– Ром, мне кажется, ты это все сгоряча ляпнул. И уже завтра пожалеешь о том, что наговорил.

– А если не пожалею?

Оля пожала плечиком и отвела взгляд в сторону.

– Слушай, поздно уже. Я спала, когда вы все неожиданно решились заявиться ко мне в гости.

Она меня выпроводить пытается?

– Ты мне ничего не ответила.

– Я не знаю, что тебе сказать. Давай ты успокоишься и все хорошенько обдумаешь.

– А ты?

– И я тоже. А сейчас...

– Оль, я с самолета. Голодный. Может, поужинаем?

– Я не знаю, что у меня есть.

– Пойдем куда-нибудь?

– Нет, Ром, извини.

– Ладно, хоть яичницу пожарь.

Уходить я не собирался. Если сейчас так сделать, Оля накрутит себя еще сильнее. Да, и Зимин может вернуться. Он, похоже, из тех, кто слово "нет" не понимает. Ольга пошла на кухню, я помыл руки, думая о том, что кольцо надо купить. А то как-то несолидно предложение делать с одной елкой.

Зайдя на кухню, обнаружил, что стол накрыт на одного человека.

– Оль, ты не будешь есть?

– Я не хочу. Просто чай попью.

Я ужинал, Оля пила чай. Я наблюдал за ней, но так, чтобы она не видела. Вид у нее был разнесчастный. У меня защемило сердце. Мне хотелось обнять ее, прижать к себе и сказать, что сделаю все, что она захочет.

Вдруг Ольга спросила:

– Ты на машине?

– Нет. А что?

– А как ты домой попадешь? Тебя заберут?

Я так и застыл с ложкой у рта.

– Я себя неважно чувствую и хотела выспаться.

– Ты меня выгоняешь?

– Нет, но...

– Я никуда уезжать не собираюсь.

Оля мятежно засверкала глазами.

– Тогда я тебе на диване в зале постелю. Как поешь, посуду поставь в машину. Мне, правда, нужно лечь.

Она вышла из кухни, а я остался сидеть за столом. Потом услышал, как Ольга возится в зале. Видимо, действительно стелет мне на диване. Хорошо, хоть не на коврике перед дверью. Да что же это такое? Я начал закипать. Потом вспомнил ее расстроенный вид и передумал устраивать разборки. Может быть, ей на самом деле нужно отдохнуть. Только вот зачем меня из спальни выпроваживать? Или так все женщины делают? Чуть не угодил и пошел вон?

Раздумывая над этим, я убрал со стола, грязную посуду загрузил в посудомоечную машину. И пошел в зал. Ольга постелила мне на диване. Издевается, что ли? За то, что не стал ее слушать? Я разделся и лег. Девушка из спальни не выходила. Я лег на один бок, полежал. Мне показалось неудобно. Я перевернулся на другой. Тоже что-то не то. Потом лег на спину, заныла поясница. Я выругался сквозь зубы и сел на диване. То, что секса не будет, я понял давно. Но из кровати меня зачем выгонять?

Посидев минут пять, я встал с дивана и решительно направился в спальню. Ольга лежала на боку, поджав ноги, спиной к входу в комнату. Не знаю, как я это понял, но я был точно уверен – она не спала.

Я, наверное, сейчас огребу, но риск – дело благородное. Я приподнял одеяло и забрался под него, придвинувшись к девушке. Она никак  не отреагировала. Я осмелел и запустил руку под пижамную майку, заскользив ей по животу, поднимаясь к аппетитному холмику груди. Вдохнул ее запах. Черт, как я соскучился! Но мою руку перехватила женская ладонь буквально на подступах к самому интересному.

–  Ром, я не хочу.

– Почему?

– Не хочу, и всё!

Я помолчал, руку убирать не стал. Вместо этого перевернулся на спину и притянул Ольгу к себе, уложив ее голову себе на плечо. Так я хотя бы стояком в нее упираться не буду.

– Давай спать.

Придется обойтись сегодня без секса. Через несколько минут девушка  действительно заснула. Во сне она придвинулась ближе и закинула не меня ногу. А я долго лежал и смотрел в потолок, пока тоже не вырубился.

Ольга

Я после отъезда Ромы несколько дней была сама не своя. Мне ничего не хотелось делать, всё валилось из рук. А тут еще и Максим, который то звонил, то приходил. Откуда такая одержимость? Десять лет ни слуху, ни духу, и вдруг он потерял покой и сон.

Да и Роман ничем не лучше. Не выслушал, накричал, телефон не берет, на сообщения не отвечает, уехал неизвестно куда. Что же мне не жилось спокойно? Зачем они, эти мужчины, нужны? Трепать нервы? И что такого Рома видел? Как какой-то мужик схватил меня и целует в шею? Я с ним не целовалась! Не отбивалась, как дикая кошка? Во-первых, он все-таки сильнее, во-вторых, я была в шоке от такого поведения. Но дать мне рассказать, что случилось, можно было. А если Роман не верит ни одному моему слову, то о чем вообще говорить? Я – кто в его глазах? И какой мне смысл, придя на прием с Власовым, вешаться на другого мужчину? Это верх глупости. Даже если отбросить какие-то нравственные нормы, то неужели другого места найти нельзя было?

Пару ночей подряд я не могла заснуть, и на следующий день меня одолела такая усталость, что я легла в семь вечера и благополучно уснула. Но кто-то стал упорно звонить в дверь. Я не хотела открывать, хотя встрепенулась мысль, что может быть это Рома. Но позвонит, позвонит... И уйдет. Однако звонить не перестали, поэтому мне пришлось встать и подойти к двери. Я посмотрела в глазок, потому что сталкиваться с Максом у меня не было никакого желания, и увидела Степаниду Егоровну. Может, ей что-то срочно понадобилось? Все-таки преклонный возраст. Родственники в другом  городе. И я открыла.

Немного в отдалении стоял Власов. С елкой. Пушистой, зеленой, красивой елкой. А ведь скоро Новый год! Всегда любила этот праздник. Как бы ни складывалась жизнь, в эти дни внутри меня поселялось ожидание чуда. Степанида Егоровна ушла, оставив меня и Рому наедине. Очень хотелось захлопнуть дверь перед его носом. Но... я же пожалею об этом, как только так сделаю. Я сильно соскучилась. Мне без него даже дышалось с трудом. Не хотелось ни есть, ни пить. Только вот вряд ли он оценит мои чувства, да и нужны ли они ему?

В квартиру я его все-таки пустила. А дальше начался цирк с конями. Опять заявился пьяный Зимин. Очевидно, что у бывшего проблемы с алкоголем. Но я не нарколог. Почему он ходит ко мне? Затем Рома почувствовал, что запахло жареным, и позвал замуж. А потом еще и в любви признался. Я ему не поверила. И когда он заявил, что домой к себе не поедет, постелила на диване. Нечего из меня делать полную дуру. Однако не тут-то было. Уже минут через двадцать он явился в спальню и сразу полез меня лапать. Вечно им всем только одно нужно. Для этого можно и замуж позвать, и в любви признаться. А пока зайка, кошечка, любимая не поняла, что ей навешали лапшу на  уши, ее срочно надо использовать по прямому назначению.

Но не в этот раз. Переживет как-нибудь ночь без секса. Мне казалось, что меня просто используют. И это было неприятно.

Утром я проснулась в том же поганом настроении, что и заснула. Стала рассматривать спящего Романа. И мне пришла в голову идея. А что, если поступить  с ним также,  как он со мной? Трахнуть, а потом выставить вон? Выключить телефон и уехать на новогодние праздники? Куда? А хотя бы в Румынию. Посмотреть замок Дракулы, настрогать осиных кольев и вернуться к Роме, как ни в чем не бывало? А вместо елки подарить ему осиновый кол. Для чего не знаю, но будет экстравагантно. И сказать, что я согласно выйти за него замуж.

Почему не поступить так, как всегда делают мужчины? Для них близость – это мимолетное удовольствие, о котором они готовы очень быстро забыть, а женщина – этакая игрушка-антистресс. А по какой причине  Роме не побыть теперь в роли антистресса?

Сейчас я тоже как расслаблюсь! Моя рука скользнула по обнаженной груди мужчины, затем по животу и столкнулась с внушительным бугром. Утреннюю эрекцию никто не отменял. Я погладила член сквозь ткань боксеров, он сразу же отреагировал, напрягшись под моей ладонью. Я не была настроена на долгие прелюдии, стянула с себя пижамные штаны и трусики, скинула их с кровати. Сбросила на пол одеяло,  немного стянула с мужчины боксеры. Роман зашевелился, но я не придала этому значение. Встав на четвереньки, облизнула головку, потом дунула на нее, поцеловала, слегка дотронувшись губами, рукой несколько раз провела по стволу. Пожалуй, достаточно. Тем более, что Роман открыл глаза. Я раскатала по стволу презерватив.

Потом  перекинула через Романа  ногу, придержав пенис рукой, направила его внутрь себя, выпрямила спину и медленно стала опускаться вниз. Чтобы удержать равновесие, уперлась руками в мужской живот, и услышала рваный выдох. Опустилась на всю длину, тихонько всхлипнув, когда каменный орган задел внутри меня какую-то точку, так что мне не хотелось даже двигаться. Остаться так навсегда, эта была единственная мысль в моей голове в тот момент. Но я, чуть помедлив  все же начала двигаться, медленно совершая круговые движения бедрами. Хотелось кричать от довольствия, но я закусила губу. Руки Романа удерживали меня за бедра. Как красиво на моей смуглой коже смотрелись его ладони с длинными  пальцами!

Двигаться не спеша, мне быстро надоело и я, осмелев, стала приподниматься как можно выше и с силой опускаться вниз. Казалось, что каждая клетка во мне замирала, когда мужчина погружался в меня полностью с влажным шлепком и протяжным стоном. Единственное, я быстро устала, тогда полностью проснувшийся Роман взял инициативу на себя, крепче сжав меня за бедра, несколько раз огладив ягодицы, он, удерживая меня на весу, стал совершать в меня быстрые толчки. Пока весь мир от меня не отрезала яркая вспышка, а он не вскрикнул, кончая со мной одновременно.

Я сползла с него и растянулась на спине, ловя отголоски наслаждения, когда услышала вопрос:

– Это что такое было?

Вот как раз тот момент, когда нужно сказать: "Теперь тебе пора, дорогой!"

– Доброе утро! – вместо этого вырвалось у меня.

И такая открытая улыбка появилась на его лице! Неужели он может улыбаться вот так?

Я не поняла, как оказалась придавленной к матрасу мужским телом, а он стал покрывать легкими поцелуями мой лоб, щеки, нос, веки, губы.

– Так ты можешь мне его желать, сколько захочешь. Но сейчас сверху буду я.

И мы продолжили заниматься очень увлекательным делом, а мысли о Румынии отошли на второй план. Тем более, что денег на такую авантюру, у меня все равно не было.