Текст книги "Малышка Мелани"

Автор книги: Натали де Рамон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 12 страниц)

Глава 3,
в которой я выкладывала припасы на стол

Хлеб, бутылка вина, цветная капуста, кольраби, морковка, три луковицы, пучки салата и всякой зелени, бутылка прованского масла, острый соус, десяток яиц, дюжина баночек с йогуртом, четыре больших плитки горького шоколада, стограммовая банка кофе, пакет сахарного песка, блок сигарет, новая зажигалка, сыр – две баночки мягкого и уголок пармезана, палочка сухой колбасы, галеты, пачка имбирного печенья, пакет спагетти, сырые куриные грудки. Дописывая роман, я ведь истребила в доме все. Теперь еды должно хватить надолго – в ближайшую неделю я буду писать и не собираюсь выходить на улицу. Подумав, куриные грудки я отправила в морозилку.

Из другого пакета я достала бутылку моющего средства для посуды, пачку стирального порошка, упаковку мыла, рулоны туалетной бумаги, зубную пасту, новую зубную щетку, шампунь, лосьон, крем для рук. И зачем я все это выложила на кухне? Надо было сразу вместе с пакетом нести в ванную. Но я устало опустилась на стул. Я чувствовала себя совершенно разбитой.

Сегодня я дважды побывала в редакции. Сначала для того, чтобы объяснить своей редакторше ситуацию и занять у нее денег на дорогу, а затем – уже с новой дискетой. Потом я прошлась по магазинам, потратив почти все, скопленное на принтер. Понятно, жалко, но хорошо хоть, что деньги были, иначе опять в который раз пришлось бы унижаться перед кузиной. Нет, конечно, Аннель одолжила бы мне, она единственная из всей родни и подруг, кто смирился с моим уходом от Нестора и литературными экзерсисами, но уж так надоело выглядеть бедной родственницей!

До чего же мне все-таки не везет: только-только появился какой-то просвет, как уволокли сумку… Фу ты пропасть, теперь мне не удастся даже спокойно поработать над новым романом: придется мотаться по всяким присутственным местам, восстанавливая документы. И почему я не подумала о том, чтобы сразу взять справку о пропаже в полиции?

Потому что ты думала там не о пропаже, а о губах под усами смазливого «фараончика» Луи, дорогая Надин. Кстати, отличный повод повидаться с ним: ты придешь в участок за справкой… Я очень явственно увидела улыбающееся лицо Луи на фоне солнечного окна.

Нужен мне какой-то Луи! Я прогнала видение. А что это Нестор давно не звонил? Видно, заработался, вот и не телефонирует с самого утра. Но ведь знает же о моих неприятностях, мог бы и поддержать! Я покосилась на бутылку вина. И вообще вместе со мной отметить завершение десятого романа. Я праздную с ним все его книги, а он что, не может? Вроде не чужой человек…

Чужой не чужой, только попраздновать с Луи тебе было бы интереснее, завертелось в голове, и опять перед глазами выплыло его лицо.

У Луи есть Мелани! Я запихнула часть продуктов в холодильник, вытащила из шкафа сковороду и начала мыть овощи. А у меня есть Нестор.

Мелани ему не жена, и с Нестором у тебя совершенно ненормальные отношения. Последний раз вы занимались любовью полтора года назад. Никакой он тебе не муж!

Очень даже муж! – упорствовала я, и в подтверждение моих слов зазвонил телефон. Спорим, это Нестор?!

Внутренний голос уклончиво промолчал, но более робкий внутренний взор мгновенно спрятал призрак.

– Как тебе формулировка: «нормативный половой акт» и «ненормативный половой акт»? – радостно спросил муж.

– Смешно, – невольно фыркнула я.

– Ну как «нормативная лексика» и «ненормативная», – пояснил он.

– Я поняла.

– Нет, ну правда, смешно?

– Я так сразу и сказала.

– Ты как-то невесело сказала, – обиженно протянул он.

– Почему невесело? Я даже усмехнулась.

– Ты иронично усмехнулась, а не весело.

– Нестор, я мою овощи. У меня руки мокрые.

– Ну вытри. Какие проблемы? Я тебя спрашиваю про формулировку, а ты мне – про овощи!

– Смешно. Я уже три раза сказала! Сколько можно?

– У тебя всегда было паршиво с чувством юмора! Тебе одни амуры подавай! Подожди, из-за тебя трубка потухла!

– Ты опять куришь трубку? – примирительно поинтересовалась я.

– Да помолчи ты! Не болтай под руку! – Раздались гудки.

Я вернулась в кухню и стала чистить лук. От лука у меня всегда слезы. Но не успела я расправиться с луковицей, как телефон зазвонил опять. Вот не буду подходить и все, решила я. Плевать мне на твои формулировки! Телефон не унимался. Он замолк только тогда, когда я дочистила луковицу. Я начала резать ее, но телефон моментально заорал снова.

– Ну, еще какая формулировка? – выпалила я и с опозданием пожалела, что схватила трубку луковыми руками: теперь она будет пахнуть.

– Мадам Мориньяк? – осторожно поинтересовался мужской голос, знакомый и незнакомый одновременно.

– Да…

– Инспектор Виньо, – представился мужчина. – Вы были у нас утром по поводу сумки. – Он замялся. – Извините, мадам Мориньяк, вы долго не подходили к телефону, может быть, я не вовремя? Я могу перезвонить, когда вы освободитесь.

– Нет-нет, инспектор, все в порядке. Я разговаривала… э-э-э… с редактором… и бросила трубку! – Боже мой, зачем я вру?

– Какие-то неприятности? Из-за рукописи? – В его голосе было искреннее сочувствие, окончательно сбивавшее меня с толку. Полицейские так не разговаривают! Вежливо, участливо… – Алло, мадам Мориньяк? Вы меня слышите?

Господи, надо же что-то ответить! Почему я молчу?

– Да-да, инспектор. Я вас слушаю!

– Может быть, я смогу вас немного порадовать, мадам. Тут объявилась некая тканевая большая сумка.

– Синяя с белым? Ручка зашита нитками? И «молния» на внешнем кармашке сломана?

– Зашита и сломана. К сожалению, рукописи в сумке нет. Но в ней есть портмоне. Материал напоминает крокодиловую кожу. Потертое. Много отделений, застежка в виде…

– Птички! Пустое, конечно?

– Конечно. Можете приехать и забрать, если ваши.

Тащиться на ту же улицу в третий раз? – с тоской подумала я. Ради древней сумки и портмоне, которые давно пора выкинуть? Но шанс увидеть Луи! Глупости. Я только-только начала становиться настоящим писателем, зачем мне сейчас какой-то мужчина? Я не могу тратить время на любовную интрижку, тем более с полицейским, тем более на четыре года моложе! Да еще у него есть какая-то Мелани, и к своей напарнице он обращается: «дорогая»…

– Алло, вы меня слышите, мадам? Можете приехать за сумкой, говорю! – нарочито громко повторил он. – Похоже, у вас что-то с телефоном!

– Да. Хорошо. Спасибо, инспектор. Удивительно, как вы быстро нашли! Я подъеду. До которого часа вы работаете?

– Я? Я уже освободился, но участок круглосуточ… Я могу подвести вам вашу сумку домой!

– Это неудобно…

– Нет! Нет! Мне как раз по пути!

Глава 4,
в которой в трубке пошли гудки

Вот видишь, как все удачно складывается! – поддел внутренний голос, а внутренний взор представил не только усы и губы Луи, но и всю его изящно-гвардейскую фигуру. От телефонной трубки воняло луком, оказывается, я все еще держала ее в руках. Какой кошмар, подумала я и брезгливо положила ее на рычаги. Сейчас закончу с луком, надо будет протереть ее чем-нибудь пахучим. Я еще не успела решить чем, как телефон взревел.

– Алло, – сказала я.

– Что у тебя с аппаратом? То никто не подходит, то короткие гудки полчаса? Я уж собрался звонить на мобильный!

– Нестор, разве я не имею права поговорить по телефону?

– Имеешь, имеешь. Слушай, а ты придумала слово вместо «балдеть»?

– Нет еще. Нестор, я готовлю ужин!

– Ты кого-то ждешь? Этого? С которым трепалась?

– Никого я не жду! – Просто сверхъестественная интуиция у вас, мэтр Мориньяк! – Я разговаривала с инспектором полиции! На всякий случай напоминаю: меня сегодня ограбили!

– Только не говори, что они уже все нашли!

– Представь себе. Нашли! Мое портмоне и сумку.

– Причем полную бриллиантов! Ладно, ужинай, а то с тобой совершенно невозможно общаться. И заодно подумай насчет «балдеть». – Гудки.

Обалдеть! Я пошла в кухню. Какого лешего я затеяла с этим луком? Сейчас придет Луи, а у меня амбре, как в дешевой забегаловке. Ха! Ну и что? Это Нестор не выносит, когда я готовлю – видите ли, его отвлекают запахи! – а любой нормальный мужчина с удовольствием поест горячего после работы. Я энергично принялась резать лук, и впервые в жизни он не вызывал у меня слез. Стоп, а с чего я собственно взяла, что Луи захочет со мной ужинать? Дома его ждет Мелани, и уж наверняка она стряпает не хуже. У меня и раньше не наблюдалось особых кулинарных талантов, а теперь и вовсе я подхожу к плите от случая к случаю.

Ну и чем тебе сейчас не случай? Доставай из морозилки свои куриные грудки, готовь соус. Бутылка вина у тебя есть и минут тридцать до появления Луи. Успеешь! Твоя микроволновка – высший класс, в отличие от твоего принтера.

Я отодвинула дощечку с луком и азартно схватила мыло – не хватало еще, чтобы дверцы холодильника и микроволновки пострадали, как телефонная трубка. Конечно же Луи обрадуется приглашению на ужин! Ну не стал бы он предлагать подвезти сумку, не имея, так сказать, приватных планов.

А Мелани?

Что мне Мелани! Я же знаю, что она ему не жена!

А Нестор?…

В дверь позвонили. Не может быть! Это слишком скоро! Кое-как смыв мыльную пену, я метнулась в прихожую.

– Кто там?

– Инспектор Виньо, мадам.

Я едва справилась с замком: руки были мокрые и к тому же дрожали.

– Проходите!

– Нет, что вы! Вот сумка. – Он держал ее в руках. – Ваша?

– Да проходите же!

– Но… – Он прерывисто вздохнул, смущенно пожал плечами, сдернул фуражку и шагнул в квартиру. – Но, может быть, она не ваша?

– Моя! Моя! Спасибо! Одну минуту, я закрою дверь.

Я протянула руку, чтобы сделать это, но в моей прихожей было так тесно, что я невольно приблизилась к Луи почти вплотную и как бы даже приобняла его этой, протянутой к замку рукой. Луи был совсем рядом. Я ощутила аромат трубочного табака, и очень слабый запах какого-то цветочного одеколона или просто мыла, и то, как его грудная клетка напряглась под мундиром. От неловкости я втянула голову в плечи и смотрела в пол. Замок щелкнул, а я вдруг почувствовала поцелуй на своих волосах. Я вскинулась:

– Вы?…

– Да. – Его глаза были темными и глубокими, а рот медленно приоткрылся в виноватую улыбку, приподняв усы и изогнув эту саму мучительную для меня полосочку между ними и усами. – Простите, я не знаю, как это вышло.

Я чувствовала, как он весь дрожит, да и меня саму трясло не меньше.

– Я сейчас уйду… – Губы Луи двигались, и эта тонкая полосочка вместе с ними. – Пожалуйста, забудем об этом, мада…

Договорить ему я не дала, потому что привстала на цыпочки и прижалась ртом к его губам, стараясь коснуться языком этой полосочки. Она была восхитительно нежной, теплой и чуть горьковатой на вкус. Пикантно горьковатой, как от трубочного табака.

– Вы курите трубку? – переведя дыхание, глупо спросила я, едва справляясь со своей дрожью.

– Трубку? – тоже едва справляясь с собой, повторил он. – Да, правда, трубку.

– Еще, – сказала я.

– Да, да, еще! – И выронил фуражку и сумку.

Я закрыла глаза и опять почувствовала его губы, но не только губы! Мои руки сами собой гладили Луи по упругой шее, по жестким стриженным на затылке волосам, его руки прижались к моей спине, моя грудь – к его груди. И это было так хорошо! Я испытывала ощущение огромного светлого приближающегося счастья! Мои совершенно самостоятельные руки переместились на его воротник и деловито принялись развязывать галстук, расстегивать мундир и рубашку. Губ мы не разнимали, и я не открывала глаз. Его руки тоже сделались смелее, вытянули из юбки мою блузку, ласково забрались под нее, приближаясь к застежке бюстгальтера. И от этого предчувствие счастья во мне неудержимо росло – я испытывала потрясающую радость от каждого его прикосновения, каждого вздоха. Да, да, испытывать радость – это и значит «балдеть»…

Боже! Я вздрогнула. Отстранилась. Открыла глаза. Он смотрел на меня как на чудо, смущенно покусывая губы. Лучше бы он не делал этого! Зачем он шевелит губами? Или нарочно, зная, что меня сводит с ума эта полосочка кожи над его ртом под блестящими волосками? Конечно, я просто «балдею», «тащусь», «кайфую» от его усов… Господи, мне же это совсем не нужно!

– Может быть… – неуверенно начал Луи, вероятно догадавшись, что я тоже не уверена, правильно ли мы делаем.

– Может быть, – согласилась я, все же не решаясь разжать объятия.

И тут взволнованно заголосил телефон.

– Извините. – Я бросилась в комнату к аппарату, как к верному другу.

– Слушай, такой сюжет! Просто с ума сойти какой! – Нестор ржал во все горло. – Мне только что звонил шантажист!

– Шантажист?

– Ну! И угрожал, что если я до двенадцати ночи не выкуплю у него свою рукопись за пятьдесят тысяч, то завтра же во всех газетах будет напечатано, что никакого Нестора Мориньяка не существует, а все написала баба! Леокадия де Орфез! – Нестор просто закатывался. – Нет, ну ты представляешь: пятьдесят тысяч! Вот кретин!

– Подожди, Нестор. Какой-то человек нашел мою рукопись и решил, что она твоя? Да не смейся ты! Объясни толком.

– Что тут объяснять? У тебя же наверняка на титуле написано: «Леокадия де Орфез тире Н. Мориньяк», или «Н. Мориньяк» в скобках. Ясно же, что просто «Н.», а не «Надин» полностью! И название как для детектива: «Капли отцовской крови», и, оказывается, труп на первой странице! Чей хоть? Обманутого мужа или героя-любовника? – Он с удовольствием хохотнул. – Кстати, дорогая, раньше ты никогда не писала про кровь и убийство! Что это на тебя накатило?

– Да просто идиотское название! Я дала нормальное: «Нежность памяти», а они прочли краткое содержание в заявке – там речь о бастарде королевской крови – и придумали свое. Дескать, для публики так привлекательнее! А «Нежность памяти» напоминает название книги Аполлинера «Нежный, как память». – Мы с Нестором оба любим Аполлинера. – Ладно, неважно! Ты мне лучше, скажи…

Я хотела расспросить, чем закончились переговоры с шантажистом, но Нестор с хохотом перебил:

– Так труп-то чей? Мужа или любовника?

– Ничей! Герцога де Гиза! Я его не убивала! Это исторический факт для фона! Я тут ни при чем!

– Для исторического фона? Дабы показать жестокость нравов эпохи? – продолжал веселиться мастер детективного жанра. – Профессионально, весьма профессионально!

– Нестор, о чем ты договорился с шантажистом? – не выдержала я. – И прекрати ржать!

– Спросите, может быть, тот оставил какие-то координаты? – прошептал Луи за моей спиной.

От его голоса меня обдало жаром. Все это время я заставляла себя не думать о его присутствии.

– Надеюсь, ты объяснил ему ошибку? – не решившись обернуться, деловито продолжила я. – Он вернет мою рукопись?

– Я не стал разочаровывать этого проницательного идиота и предложил ему сотню, – как бы посерьезнел Нестор.

– Ты предложил сотню? – переспросила я, спиной чувствуя профессиональный интерес Луи.

– Надин, я ведь сразу догадался, что это и есть твоя сгинувшая распечатка, зачем ей валяться неизвестно где? Но горе-шантажист обиделся и повесил трубку.

– Повесил трубку, не оставив никаких координат? – уточнила я и смело посмотрела в глаза Луи: мол, видите, следую вашему совету, инспектор.

– Он обязательно перезвонит и будет торговаться! – одними губами произнес тот. – Поверьте, еще не все потеряно!

Его губы шевелились, как и усы, и полосочка под ними. Но, странное дело, сейчас это никак не волновало меня. Или потому, что сейчас это были рот и усы серьезного инспектора полиции, а вовсе не трепетного, сгорающего от страсти, нежного парня по имени Луи, сказочного молодого короля?…

– Знаешь, Надин, я так думаю, если этот идиот попытается шантажировать, то оно и к лучшему. Поверь мне, как более опытному, – многозначительно заверил меня теперь уже эксперт от книжного рынка. – Скандал вокруг имени автора всегда прибавляет популярности, и ты ее уже вполне заслуживаешь, не говоря обо мне, так что даже хорошо, что твой роман попал в руки такого кретина. Кстати, у тебя взяли дискету без распечатки?

– Взяли, конечно. У них там тоже свои планы и сроки. А я – проверенный автор, все сдаю вовремя. Зачем им портить отношения со мной?

– Ну, а что я говорил? Это, кажется, твой десятый опус?

– Ну да, десятый.

– Посоветуйте ему не занимать телефон, – прошептал Луи, заглядывая мне в глаза. – Шантажист наверняка…

– Шантажист наверняка будет перезванивать, Нестор! – выпалила я, с ужасом понимая, что сейчас в глаза мне заглянул вовсе не инспектор, а молодой король. – Давай не будем занимать телефон!

– Думаешь? – хмыкнул муж. – Давай. Это даже забавно. Только чур это мой сюжет!

Молодой король смотрел на меня, а я чувствовала себя полной идиоткой с пересохшими от напряжения губами…

– Твой, твой! В восемнадцатом веке не было телефонов!

– Пока! – Гудки.

Я повесила трубку и только сейчас поняла, что она безобразно воняет луком. А теперь – и моя правая рука. Я не знала куда ее девать и спрятала за спину. Господи, ведь мое ухо и щека теперь тоже, наверное, в луке! Как же мне целоваться?…

– Может быть, похлопотать о прослушке телефона вашего мужа? – деловито предложил инспектор Виньо, вовсе не напоминая больше Луи, молодого сказочного короля.

Значит, целоваться мы не будем, с облегчением поняла я.

– Спасибо, инспектор, но, думаю, не стоит. Мой роман уже в издательстве. Пусть шантажирует, кто хочет. Мориньяк считает, что любой скандал способствует популярности.

– Но вы-то сами как считаете, мадам?

Ого! Это уже вопрос короля! А я вся в луке… Вымойся! Какие проблемы? – встрял внутренний голос.

– Знаете, инспектор, у меня есть бутылка вина. Мы могли бы отпраздновать чудесное возвращение сумки, а заодно и завершение моего десятого романа.

Он молча смотрел на меня и улыбался.

– Кстати, как вам удалось найти мою сумку в рекордные сроки? Это удивительно! – торопливо заговорила я, потому что усы и рот Луи опять начинали сводить меня с ума.

– Пустяки. Просто совпадение. Одна клошарка нашла и приволокла прямо после вашего ухода. – Он махнул рукой.

Пальцы Луи были длинными и крепкими, как у пианиста. Я вдруг вспомнила, как эти пальцы открывали банку с пивом и я боялась дотронуться до них, а теперь мне больше всего на свете хочется опять почувствовать их прикосновение. И прикосновение его губ и усов. И груди, плеч, и вообще всего его юношески спортивного тела!..

– Благодарю вас за приглашение попраздновать, но…

– Вас ждут дома? Ваша Мелани?

Он резко повернул голову. Зачем я это сказала? Я же не могу знать имя его девушки! Я ведь подслушивала не нарочно!

– Да, Мелани, – неожиданно спокойно согласился он. – Она очень славная. Вам бы она понравилась!

– Что вы говорите? – Я хмыкнула. – В таком случае передайте ей привет от меня.

– А вы не торопите события, Надин Мориньяк?

– Я? – Меня поразил не столько его вопрос и не форма обращения – как-никак я предлагала ему пить со мной вино, сколько радость в глазах Луи, молодого короля.

– Я понял, это Элис. Я не смог дозвониться вам сразу, как возникла сумка, вас не было дома, и уехал на вызов. Значит, Элис успела все-таки без меня позвонить вам и наболтать лишнего. – Луи вздохнул. – Она чересчур заботится обо мне.

– Нет, она мне не звонила.

– Хорошо, я понял. Вы не хотите выдавать Элис. То-то она напирала, чтобы я смело вез вам сумку домой. Я должен был сразу догадаться по тому, как вы меня встретили. Знаете, мадам Мориньяк, если вы не против, то мы можем прямо сейчас поехать вместе, и вы познакомитесь с Мелани.

– Зачем?

– А зачем мне что-то скрывать от вас? Поужинаем где-нибудь втроем, поболтаем, можно сходить в кино. – Он наклонился и поднял с пола свою фуражку, отряхнул ее. – И тогда вы уже все решите сами.

– Втроем? – наконец-то смогла выдавить я.

– Конечно. Мелани обидится, если я куда-то пойду без нее. Тем более с дамой.

Ничего себе! Вот так сказочный Луи-король!

– Как-нибудь в другой раз, мсье Виньо. Я сегодня слишком устала для еще одного знакомства.

– Может быть, завтра, мадам Мориньяк? Часиков в семь, я постараюсь освободиться к этому времени. Поужинаем все вместе? Можно даже пригласить Элис, чтобы Мелани и вы чувствовали себя увереннее.

– Может быть. – Я направилась в прихожую и открыла дверь. – Созвонимся, мсье Виньо.

– Спасибо. – Он наклонил голову и, чмокнув меня в щеку, весело констатировал: – Лук! От моей бабушки тоже всегда уютно пахло луком. Жаль, что вы устали. До завтра!

Я заставила себя улыбнуться.

– Еще раз спасибо за сумку. Всего доброго, мсье Виньо.

– Просто Луи!

Продолжая улыбаться, я кивнула и закрыла за ним дверь. До чего же мне действительно не везет! Ведь казалось бы: милый, воспитанный в отличие от моего Нестора, красивый, деликатный парень, а он, оказывается, предпочитает групповуху! Теперь-то мне ясно, почему он обращается к Элис «дорогая»! Ну и нравы у нашей полиции! Просто готовый сюжет для мэтра Мориньяка. Надо как-нибудь подкинуть ему идейку!

Я наклонилась, чтобы наконец-то поднять вернувшуюся сумку с пола, и тут же завопил телефон. Сумка попахивала рыбой, я невольно вспомнила ту немытую бабку с узлом, которая была недовольна моей задержкой возле двери в полиции.