Текст книги "Журнал Наш Современник 2007 #7"

Автор книги: Наш Современник Журнал

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 33 страниц)

Правда, в нынешней России вроде бы строят капитализм. Однако тот "капитализм", который процветает сейчас в стране (даже многие из поборников рыночной демократии определяют его как в огромной степени криминальный, паразитический, то есть занятый перераспределением и проживанием накопленных при советском строе запасов), – это вовсе не капитализм в западном значении слова, а легализованная теневая экономика, существовавшая еще и при Сталине и тем более при Брежневе, когда было множество уголовных дел о фактически находившихся в частной собственности предприятиях с так называемой "левой продукцией" – хотя, разумеется, масштабы подобного рода явлений были тогда неизмеримо менее значительными, чем теперь.

Теневая экономика в тех или иных формах существует во всем мире, но в развитых странах она отнюдь не принадлежит к рыночной демократии. И есть все основания утверждать, что социалистическая экономика, так или иначе соблюдавшая общепринятые правовые нормы, была все-таки ближе к капиталистической, нежели очень значительная часть нынешней российской экономики, "деятелям" которой уже не раз запрещали въезд в страны Запада или даже арестовывали в этих странах.

Правда, в нынешней РФ в той или иной степени наличествует свобода слова, но слово это никогда не переходит в дело и к тому же вызывает серьезный интерес у весьма небольшой части населения страны – у идеологически активных "патриотов" и "либералов".

Что касается последних, их стремление делать страну по западному образцу после семидесятилетней эпохи социализма ныне более утопично, чем в Феврале 1917 г. В высшей степени показательно то, что оказавшиеся у власти "либералы", имея крайне поверхностные представления о "рыночной демократии", постоянно прибегают к поучениям и рецептам западных "советников", причем особенно показательно, что часть самих этих советников уже убедилась в тщетности попыток переделать Россию в подобие Запада (так, один из главных советников, Дж. Сакс из США, еще в 1998 г. справедливо констатировал, что у реформируемой России при ближайшем рассмотрении "оказалась другая анатомия" – другая, понятно, чем в странах Запада, и, следовательно, сделать ее подобием последнего никак не возможно).

Словом, деятели, которые много лет находятся у власти и уверяют, что они создают в России рыночную демократию западного типа, ни в коей мере не создали (да и не могли создать) нечто подобное, и их нельзя именовать "демократами" в истинном значении этого слова, хотя среди них наверняка есть люди, искренне любящие свою родину.

Говоря об этом, я отнюдь не считаю, что все идеологи, которых причисляют (и которые сами себя причисляют) к "патриотам", исповедуют "правильные" и перспективные взгляды. Во-первых, действительное восстановление СССР и, тем более, Российской империи, о чем мечтают многие из них, – это опять-таки заведомые утопии, – в частности, потому, что идеологические основы, во многом определявшие поведение людей в России до конца XIX в., а затем (в 1920-1980-х гг.) в СССР, воскресить невозможно. Во-вторых, деятельность "патриотов" крайне ослабляется их расколом на "советских" и "имперских". Последние, между прочим, уподобляются тем большевикам, которые до середины 1930-х гг. считали неприемлемой и проклятой дореволюционную Россию. Единственно перспективный путь – опора на всю историю страны, несмотря на все противоречия, и рождение на этой основе новой патриотической идеологии.

Ага! – скажет читатель. – Ты все же за "патриотов", хотя вроде бы демонстрировал "беспристрастную" оценку славянофилов и западников. Но истинный патриотизм (тот, который исповедовали обладавшие высшим духовным уровнем люди России) основан на утверждении не превосходства своей страны над другими (в частности, странами Запада), а на признании равноценности – пусть хотя бы "потенциальной", долженствующей обрести свое воплощение в будущем времени – цивилизаций и культур.

Утверждение превосходства – это не патриотизм, а национализм, шовинизм, идея своей избранности и т. д., – но ничего подобного нет ни у Пушкина, ни у Гоголя, Достоевского и Толстого и других корифеев нашей великой литературы и культуры, которые в то же время – чего никто не сможет опровергнуть – являют собой подлинных патриотов.

А тот, кто считает свою страну второсортной (скажем, в сравнении с Западом), сам обречен на второсортность. Это, разумеется, вовсе не означает, что патриотизм сам по себе возвышает человека, но без патриотизма нельзя достичь высшего духовного уровня.

И последнее – но далеко не последнее по важности, – о чем я считаю необходимым сказать. Истинный патриотизм – это любовь и преданность своей стране – и в целостности ее истории и в ее современном состоянии. Между тем ныне к патриотам причисляют людей, которым дорога только дореволюционная, монархически-православная Россия (Россию после 1917 г. они так или иначе отрицают), а с другой стороны – людей, которые дорожат только советско-коммунистической Россией.

Если вдуматься, станет ясно, что все эти люди являются патриотами не России, а того или другого общественного строя, и в этом – еще одна причина их несостоятельности как подлинных патриотов.

Наконец, многие так называемые патриоты полностью отвергают и даже проклинают сегодняшнюю Россию и ее терпящий свое положение народ. Напомню в связи с этим слова, написанные за несколько лет до 1917 г. одним из гениальных русских мыслителей – Василием Розановым: "Счастливую и великую родину любить не велика вещь. Мы ее должны любить именно тогда, когда она слаба, мала, унижена, наконец, глупа, наконец, даже порочна. Именно, именно когда наша "мать" пьяна, лжет и вся запуталась в грехе, – мы не должны отходить от нее…. Но и это еще не последнее: когда она наконец умрет и… будет являть одни кости, тот будет "русский", кто будет плакать около этого остова, никому не нужного и всеми плюнутого" [39, с. 409].

Уместно сказать, что Россия являла собой только "остов" и после монгольского нашествия XIII в., и в Смуту начала XVII века, и после Февраля 1917 г. Но каждый раз находились истинные патриоты – и они, конечно, не только "плакали", – хотя и создавали такие сочинения, как "Слово о погибели Русской земли"…

Впрочем, сегодня многие – и в том числе вполне серьезные – люди полагают, что в третьем тысячелетии Россия будет только деградировать. Как человек, если очень мягко выразиться, далеко не молодой и не склонный к розовому оптимизму, я не могу заявить со стопроцентной уверенностью, что Россия и на этот раз воскреснет. Но, исходя из того, что ее воскрешения совершались неоднократно, столь же – или даже еще более – неуместно впадать и в черный пессимизм.

Да, история России – откровенно трагедийна и катастрофична, но единственно достойно воспринимать ее так, как завещал нам в конце своей жизни Пушкин: "…ни за что на свете я не хотел бы переменить отечество, или иметь другую историю, кроме истории наших предков, такой, какой нам Бог ее дал." [37, с. 875].

ЛИТЕРАТУРА

1. Айтматов Ч. Т. Буранный полустанок. М., 1980.

2. Агурский М. С. Идеология национал-большевизма. Paris, 1980.

3. Бахтин М. М. О методологии гуманитарных наук // Бахтин М. М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.

4. Бахтин М. М. Ответ на вопросы редакции "Нового мира"// Бахтин М. М. Литературно-критические статьи. М., 1986.

5. Бахтин М. М. 1961. Заметки // Собрание сочинений в семи томах. M., 1996. Т. 5.

6. Бердяев Н. А. Душа России // Бердяев Н. А. Судьба России. М., 1990.

7. Бернштам М. С. Стороны в гражданской войне 1917-1922 гг. М., 1992.

8. Бунин И. А. Окаянные дни. М., 1990.

9. Бухарин Н. И. Избранные произведения. Путь к социализму. Новосибирск, 1990.

10. Валентинов Н. В. Наследники Ленина, М., 1991.

11. Военно-исторический журнал, 1989, N 2.

12. Вулф Вирджиния. Русская точка зрения // Писатели Англии о литературе XIX-XX вв. М., 1981.

13. Газета "Северная коммуна", Петроград, 1918, 17 сентября.

14. Гайдар Е. Т. Государство и эволюция. М., 1995.

15. Гаспаров М. Л. О. Мандельштам. Гражданская лирика 1937 года. М., 1996.

16. Герцен А. И. О развитии революционных идей в России // Сочинения в девяти томах. М., 1956. Т. 3.

17. Герцен А. И. Московским друзьям // Сочинения в девяти томах. М.,

1958. Т. 9.

18. Гоголь Н. В. Женитьба // Художественные произведения в пяти томах.

М., 1961. Т. 4.

19. Достоевский Ф. М. Преступление и наказание // Собрание сочинений в десяти томах. М., 1957. Т. 5.

20. Достоевский Ф. М. Дневник писателя. М., 1989.

21. Думова Н. Г. Кадетская партия в период Первой мировой войны и Февральская революция. М., 1988.

22. Золотоносов М. "Мастер и Маргарита" как путеводитель по субкультуре русского антисемитизма (СРА). СПб., 1995.

23. Иллерицкая Е. В. Аграрный вопрос: провал аграрных программ и политики непролетарских партий в России. М., 1981.

24. Карлейль Томас. Французская революция. История. М., 1991.

25. Киреевский И. В. В ответ А. С. Хомякову // Избранные статьи. М., 1984.

26. Киреевский И. В. О характере просвещения Европы и о его отношении к просвещению России // Избранные статьи. М., 1984.

27. Кожинов В. В. Россия. Век ХХ-й. 1901-1939. Опыт беспристрастного исследования. М., 1999.

28. Куняев С. Ю., Куняев С. С. Растерзанные тени. М., 1995.

29. Ленин В. И. Пророческие слова // Полное собрание сочинений. М.,

1974. Т. 36.

30. Ленин В. И. Новая экономическая политика и задачи политпросветов // Полное собрание сочинений. М., 1974. Т. 44.

31. Ленин В. И. Письмо съезду // Полное собрание сочинений. М., 1975. Т. 45.

32. Леонтьев К. Н. Избранное. М., 1993.

33. Мандельштам О. Э. Сочинения в двух томах. М., 1990.

34. Мы и планета. М., 1969.

35. Орлов А. Тайная история сталинских преступлений. Нью-Йорк-Иерусалим-Париж, 1983.

36. Пушкин А. С. Капитанская дочка // Полное собрание сочинений в десяти томах. М., 1964. Т. 6.

37. Пушкин А. С. П. Я. Чаадаеву // Полное собрание сочинений в десяти томах. М., 1966. Т. 10.

38. Rancour-Laferriere D. The Slave Soul of Russia. N. Y. and L., 1995.

39. Розанов В. В. Опавшие листья (1-ый короб) // Розанов В. В. Сумерки просвещения. М., 1990.

40. Самойлов Д. С. Памятные записки. М., 1995.

41. Семенов Ю. Н. Социальная философия А. Тойнби. М., 1980.

42. Сергий Радонежский. М., 1991.

43. Спирин Л. М. Классы и партии в гражданской войне в России (1917-

1922 гг.). М., 1968.

44. Сталин И. В. Сочинения. М., 1951. T. 12.

45. Станкевич В. Б. Революция // Страна гибнет сегодня: воспоминания о Февральской революции 1917 года. М., 1991.

46. Такер Роберт. Сталин у власти. История и личность. 1928-1941. М., 1997.

47. Толстой Л. Н. Война и мир // Собрание сочинений в двенадцати томах.

М., 1958. Т. 7.

48. Толстой Л. Н. Живой труп // Собрание сочинений в двенадцати томах.

М., 1959. T. 12.

49. Троцкий Л. Д. К истории русской революции. М., 1990.

50. Троцкий Л. Д. Литература и революция. М., 1991.

51. Троцкий Л. Д. Преданная революция. М., 1991.

52. Успенский Г. И. Праздник Пушкина // Ф. М. Достоевский в русской критике. М., 1956.

53. Уэллс Герберт. Россия во мгле. М., 1958.

54. Фадеев А. А. Разгром. Против течения. Разлив. М.-Л., 1928.

55. Федотов Г. П. Империя и свобода. N. Y., 1989.

56. Федотов Г. П. Лицо России // Вопросы философии, 1990. N 8.

57. Федотов Г. П. Судьба и грехи России. СПб., 1992. Т. 2.

58. Хаксли Олдос. Прекрасный новый мир. М., 1985.

59. Хейфиц М. Наши общие уроки // Двадцать два, Иерусалим, 1980. Сентябрь, N 14.

60. Чаадаев П. Я. Отрывки и афоризмы // Статьи и письма. М., 1989.

61. Чаадаев П. Я. 1851 // Сочинения. М., 1989.

62. Ш а ф аревич И. Р. Социализм как явление мировой истории // Сочинения в трех томах. М., 1994. T. 1.

63. Шенталинский В. Рабы свободы. В литературных архивах КГБ. М., 1995.

64. Энциклопедия "Гражданская война и военная интервенция в СССР".

М., 1983.

Публикация Е. В. Ермиловой и А. Ю. Большаковой

17 "Наш современник" N 7

ЕЛЕНА КОЛОМИЙЦЕВА,

доцент кафедры литературы Армавирского государственного педагогического университета

Кожиновские чтения: итоги пятилетия (2002-2007)

Сегодня, оборачиваясь назад и вспоминая 2002 год, когда появилась идея провести первую Кожиновскую конференцию в Армавире, искренне поражаешься решительности и самоотверженности профессора Ю. М. Павлова, который эту идею выдвинул, и возглавляемой им кафедры литературы АГПУ. И тому, помимо обычных финансовых и организационных сложностей, имеется ряд причин.

Прежде всего, это сама фигура Вадима Валериановича Кожинова, до сих пор вызывающая неоднозначные оценки и споры в литературной среде, да и не только в ней. Затем – вопрос, возникающий почти у всякого, кто слышит о месте проведения чтений: почему юг России, почему Армавир, где мыслитель никогда не бывал, а не Москва, "коей жизнь свою посвятил Вадим Кожинов"? Думается, первый тезис в дополнительном пояснении для знающих людей не нуждается. Что касается второго, то, конечно, нет той иногда формальной, иногда не очень, привязки мероприятия "здесь был… жил… проезжал… трудился… и т. д.", но есть нечто значительно большее: кожиновская школа, очные и заочные его ученики, единомышленники, продолжатели традиций, да и просто люди, говоря словами писателя В. В. Личутина, чтящие "возвышенно и благоговейно… память выдающегося русского человека как своего близкого родича, любимого учителя и наставника", что никогда не обусловливалось чисто географически.

Едва пробившийся росток первой конференции вдруг вырос мощным деревом, объединившим своим корнем ученых, писателей, журналистов, да и вообще всех неравнодушных к судьбам России и ее культуры людей. И вот уже в течение пяти лет, как образно пишет В. В. Личутин, "каждую весну под своды цветущих каштанов съезжаются со всей Руси известные филологи, литературоведы и писатели, туда стремится научная поросль, чтобы явить себя миру, и, слушая многомысленные речи, с невольной радостью постигаешь, что не сгасла родина, как убеждают нас "немилостивые", не закопали ее "кобыльники и каженики", настойчиво пульсируют в глубинах русского народа родники таланта и живой любви к отечеству… "

Не случайно отсюда сразу "выщелкиваются" случайные люди, лишь на словах преданные Отечеству, русской истории, культуре, литературе. Причем никакой избранности и кастовости остающегося сообщества не возникает: здесь рады любому, но действительно глубокому и искреннему мыслителю. Поэтому каждый год, помимо "завсегдатаев", появляются новые интересные лица, вносящие свежую струю и вновь подтверждающие актуальность и востребованность поднимаемой конференцией проблематики.

За эти пять лет многое было сказано, осмыслено, передумано. Вышло, соответственно, пять сборников материалов (почти все в двух томах), множество статей в центральных и региональных изданиях ("Москва", "Наш современник", "Культурная жизнь Юга России", "Литературная газета", "Литературная Россия", "День литературы", "Российский писатель", "Вольная Кубань" и др.), появились публикации в Интернете. Количество и качество материалов позволило удостовериться в необходимости их систематизации и представления широкой общественности в виде, условно говоря, "Кожиновской энциклопедии", которая могла бы существовать, прежде всего, в виде Интернет-портала, что обеспечило бы максимальный доступ к материалам заинтересованных лиц, а также в печатном издании.

При внимательном изучении материалов конференции можно выделить среди них несколько крупных групп, каждая из которых имеет непреходящее значение.

Пожалуй, самыми интересными и ценными для читательской аудитории выступлениями стали доклады и сообщения людей, близко знавших В. В. Кожинова, работавших с ним, учившихся у него. С. А. Небольсин (ИМЛИ РАН, Москва) в своих эмоциональных выступлениях-воспоминаниях, а затем в докладах "В. В. Кожинов и А. С. Пушкин", "Русистика как средство к жизни и как смысл жизни" поведал свои впечатления о Кожинове-друге, Кожинове-исследователе, Кожинове-наставнике, Кожинове-эпохе в литературоведении, публицистике, истории, Кожинове-человеке "пушкинского" типа. Кожиновские идеи отразились и в работах С. А. Небольсина "Карнавал или хоровод?" (2004), "Жилин и Костылин на Второй мировой войне" (2005). За эти годы и сам Сергей Андреевич стал символом и оберегом конференции, собирателем ее традиций.

Особенно важными и ценными для слушателей стали воспоминания вдовы В. В. Кожинова Е. В. Ермиловой, которая, по ее словам, обозначила "несколько слоев, интересов, путей, которые проходил и которые формировал Вадим Валерианович". А интересы эти – легендарная "Теория литературы" и группа, ее создававшая, а также издание трудов Михаила Бахтина, чему страстно способствовал Кожинов. На одну из конференций Елена Владимировна привезла фильм о муже, который теперь бережно хранится в архиве Армавирского университета. В связи с этим даже возникла идея создания небольшого музея.

Поделились своими воспоминаниями и профессор В. В. Фёдоров (Донецк), в прошлом аспирант В. В. Кожинова, и профессор В. П. Попов (КубГУ, Краснодар). При этом последний предоставил для публикации ценнейший материал: свою переписку с Вадимом Валериановичем. Это письма Учителя и Друга, способные стать ориентиром ещё не для одного учёного. Свою верность этим ориентирам Владислав Павлович продемонстрировал в работах, посвященных русскому пониманию самодержавия в свете идей Кожинова (2005), а также в материалах о Лермонтове, Достоевском, Селезневе (2004), о славянофилах и С. Т. Аксакове (2003).

Ещё один ученик-аспирант В. В. Кожинова, доцент О. Г. Панаэтов (КубГУ, Краснодар), рассказал о двух удивительных дарованиях исследователя: даре учительства, когда учитель "не тот, кто "обучает", "но тот, кто передаёт всего себя по капле своим ученикам", и даре ученичества, когда ученик становится сподвижником и последователем.

Критик С. С. Куняев ("Наш современник", Москва) поставил проблему "Кожинов – историк" (2003). Личными воспоминаниями о встречах с мыслителем поделились известные писатели Л. И. Бородин ("Москва", Москва), В. И. Лихоносов ("Родная Кубань", Краснодар), В. В. Личутин (Союз писателей России, Москва), а также руководитель пресс-службы Союза писателей России, ныне покойный А. Б. Дорин (Союз писателей России, Москва). О личных встречах с Вадимом Валериановичем и его публикациях в журнале "Москва" поведал А. А. Парпара ("Историческая газета", Москва). Вдова поэта В. Соколова М. Е. Роговская рассказала о взаимоотношениях мужа и Кожинова, которые можно было бы охарактеризовать словами Льва Толстого, обращенными к Фету: "Оттого-то мы и любим друг друга, что одинаково думаем умом сердца…" Две святые любви окрыляли и объединяли их души: любовь к поэзии и любовь к России". Эти воспоминания содержат факты, которые не найти больше нигде, и

17*

интересны они не только как эпизоды биографии В. В. Кожинова, но и как штрихи к целой эпохе, к созданию которой он имел отношение.

Для публикации в сборниках материалов конференции прислали свои работы люди, знавшие мыслителя (сам он предпочитал называть себя "литератором"), встречавшиеся с ним на литературных и журналистских перекрёстках. В. Г. Бондаренко ("День литературы", Москва) рассказал о кожи-новском даре находить талантливую молодёжь и помогать ей пробиваться в жизни и констатировал, что "его взгляд на Россию, его видение проблем России, его анализ русского пути" есть "надёжный фундамент для будущего", о его творческой и человеческой "неуемности". С. Н. Семанов (Москва) вспомнил об "авантюрно-творческом даровании" В. В. Кожинова в "сфере быта" и, главное, о его деятельности в "русской антимасонской ложе" – Советско-болгарском клубе творческой молодёжи, под крылом которого собрались молодые патриотически настроенные силы. О В. В. Кожи-нове и вдове М. М. Пришвина Валерии Дмитриевне вспомнила Л. А. Рязанова, директор музея М. Пришвина (с. Дунино). Абхазский писатель и ученый, друг Вадима Валериановича Мушни Ласуриа написал проникновенное "Слово о друге", констатировав: "Он был одним из образованнейших людей своего времени. В его статьях, монографиях, трудах, составляющих многие тома, нигде нет скучных академических фраз, он писал всегда живо, захватывающе. Если многие литературоведческие труды, монографии разных ученых после развала СССР канули в небытие, то слово В. Кожинова будет жить в сердцах многих поколений ученых и историков, а также всех тех, кто интересуется русской литературой и историей России". В подтверждение этому на одной из конференций прозвучал блестящий доклад В. А. Бигуа "Кожинов и Абхазия" (2005). Воспоминаниями очевидца о работе Вадима Валериановича в "Нашем современнике" поделился заместитель главного редактора журнала А. И. Казинцев (2007).

Не всем посчастливилось лично учиться у В. В. Кожинова, но многие делают это, осмысливая его наследие, глядя на мир в целом и литературу, в частности, сквозь призму "кожиновского" видения и понимания действительности. Эта группа исследователей особенно многочисленно представлена на армавирских конференциях.

Профессор В. А. Юдин (Тверь) определил место исторической публицистики В. В. Кожинова в контексте современных оценок прошлого и настоящего России, выстроив "звенья исторической памяти" и подняв "национальный вопрос" (2002, 2003, 2007). Профессор Л. П. Егорова (Ставрополь), бывшая, по её словам, "заинтересованным очевидцем вступления в науку" В. В. Кожинова, рассказала о создании в 1962 году группой молодых учёных академической "Теории литературы" и проанализировала входящую в неё статью о сюжете, принадлежащую перу Вадима Валерианови-ча. Оказывается, небольшая статья не только давала принципиально новое определение сюжета, но и сыграла немаловажную роль в личной научной судьбе исследовательницы. Предоставил материал для публикации профессор Н. Р. Скалон (Тюмень). В нем исследователь высказывает ряд суждений, касающихся статьи В. В. Кожинова "Проблема автора и путь писателя (на материале двух повестей Юрия Трифонова)", и оценивает вклад литературоведа в "реабилитацию" понятия "автор" в противовес бартов-ской концепции "смерти автора" (2002).

Критик журнала "Москва" К. А. Кокшенева проанализировала проблемы национального сознания и всечеловечности в работе В. В. Кожинова "И назовет меня всяк сущий в ней язык… " (2003) и сделала доклад на тему "Левое искусство" в оценке мыслителя" (2004).

Волгоградская исследовательница М. Д. Головятинская предоставила несколько материалов, посвященных размышлениям Вадима Валерианови-ча над вопросами, касающимися отечественного западничества (2004,

2005, 2006, 2007).

Профессор Г. М. Соловьев (Краснодар) поведал о "пастырской" роли В. В. Кожинова в формировании идеологии литературно-публицистического журнала "Кубань", редакция которого встала на патриотические позиции и стала последовательно воплощать идеи исследователя. Кроме того, предметом размышлений профессора стали метаметафора в творчестве В. В. Кожинова, уроки нравственности мыслителя и его газетно-журнальные

публикации, посвященные "развенчанию псевдоисторических мифов о так называемой "духовной пришибленности России".

Один из самых ярких участников конференции А. В. Татаринов (Краснодар) обратился к ранней кожиновской теоретической работе "Сюжет, фабула, композиция" и на примере ее анализа доказал, что "даже теоретическое построение филолога оказывается в русле антропологии и свидетельствует о гуманитарном символизме любой научной деятельности". Помимо этого пытливая мысль ученого коснулась последних поэм Ю. П. Кузнецова, ставших "кульминацией многолетнего пребывания поэта в пространстве интеллектуального и духовного риска", анализа двух образцов современной христианской философии – В. В. Кожинова и С. С. Аверинцева (2007).

Философские проблемы получили отдельное специальное осмысление в докладах "Личность и народность в метафизике И. В. Киреевского" (Н. П. Ильин, Санкт-Петербург, 2004) и "Самобытность (автономность) сознания: концептуальные схемы в контексте философских идей В. Кожинова" (А. Д. Похилько, Армавир, 2005).

Нашли свое в кожиновском наследии и журналисты. Доцент Е. Ю. Третьякова (Краснодар), опираясь на идеи и суждения Вадима Валерианови-ча, проанализировала перспективы развития культуры при двух различных моделях СМИ, моделях общения – "западной" и "русской", отметив, что благодаря своей публицистике Кожинов – "один из лучших, наиболее желательных собеседников для учащейся молодежи, незаменимый помощник вузовского филологического, педагогического, журналистского образования". В следующем материале она проанализировала вопрос об утрате культурного пространства (2003). Созвучен этим выступлениям доклад доцента КубГУ М. А. Шахбазян (Краснодар), которая рассматривает проповедь как пражурналистское явление и следует при ее анализе по пути, намеченному в свое время В. В. Кожиновым (2002).

В особую группу хотелось бы выделить работы кафедры литературы АГПУ, которая не только с потрясающим размахом и глубиной умеет организовывать конференции, но и выступает на них с не менее глубокими и серьезными научными исследованиями.

Некоторые работы представляют собой опыт осмысления непосредственно наследия В. В. Кожинова и определения его места в русской жизни. Заведующий кафедрой литературы АГПУ, профессор Ю. М. Павлов, проанализировал отношение В. В. Кожинова к русско-еврейскому вопросу и попытался развеять "миф об антисемитизме мыслителя", высказав при этом и свое собственное видение вышеупомянутого вопроса. Это, пожалуй, единственный материал самой первой конференции, где не только оценивается и осваивается огромный вклад исследователя и мыслителя в русскую культуру, но и высказывается обоснованное несогласие с В. В. Кожиновым по некоторым проблемам ("русифицирование" и "облагораживание" личности В. И. Ульянова и др.). Русско-еврейский вопрос лейтмотивом проходит и через материал Юрия Михайловича "В. Розанов – В. Кожинов: штрихи к двойному портрету" (2003). Смелыми, глубокими и оригинальными наблюдениями наполнены его статьи o книгах Станислава Куняева (2005) и Сергея Есина (2006). Не случайно эти и другие работы Ю. М. Павлова отмечены в 2006 году Кожиновской премией "Нашего современника".

Доцент А. А. Безруков представил на суд слушателей опыт прочтения книги В. В. Кожинова о Тютчеве, результатом которого явилась мысль о том, что сам исследователь, как и исследуемый им поэт, заслужил право "много брать на себя" и "судить до крайности пристрастно", так как, "став фактом русской мысли, он уже при жизни становится фактором ее развития, срединным русским литературоведом и мыслителем". Позже предметом анализа Андрея Александровича стали не менее крупные и серьезные вопросы: Кожинов-теоретик, Кожинов и русская классика (2003, 2004, 2005), современное православное литературоведение (2006), творчество И. Киреевского (2007).

Доцент А. К. Костенко для каждой конференции находит новые интересные штрихи в наследии В. В. Кожинова: "В. Кожинов о поэзии Юрия Кузнецова" (2003), "Проблема "литература и НТР" в статье В. В. Кожино-ва "Авторитет истории" (2004), "В. Кожинов о термине "критический реализм" (2005), "О религиозных основах современной поэзии" (2006),

"Связь литературы и истории в работах В. В. Кожинова" (2007). Пристально изучила некоторые литературоведческие и исторические статьи мыслителя Н. Г. Золотухина, взглянув, сообразуясь с их идеями, на творчество С. Т. Аксакова, А. К. Толстого и некоторые события русской истории (2004, 2006, 2007). Н. И. Крижановский, опираясь на работы Вадима Ва-лериановича, рассмотрел некоторые особенности литературных воззрений политика и публициста М. О. Меньшикова, незаслуженно мало изученного деятеля начала XX века (2005, 2006, 2007).

В нынешние времена проводить конференции такого масштаба, а главное, с такой проблематикой – это своего рода нравственный подвиг. Еще на первой конференции было высказано предложение-предположение сделать конференцию памяти В. В. Кожинова ежегодной. Предложение потому, что дело хорошее и нужное, а предположение – поскольку такие форумы требуют чрезвычайных различного рода затрат – и моральных, и материальных. Но, как показало время, дерево пустило очень глубокие и мощные корни: дело выстояло и продолжается уже в течение пяти лет благодаря самоотверженной поддержке ректора университета, главного члена кафедры литературы профессора В. Т. Сосновского, благодаря помощи московских, и не только, единомышленников. С каждым годом расширяется география конференции, увеличиваются научные наработки, нарастает потенциал, что еще раз подтвердила последняя, шестая встреча, состоявшаяся в мае этого года. И думается, делом ближайшего будущего обязательно должно стать рождение "Кожиновской энциклопедии", чтобы не лежали под спудом эти бесценные материалы, а стали достоянием самых широких кругов.

С. А. Небольсин на одной из конференций как-то сказал: "На южных рубежах России стоят воины, чутко охраняющие интересы и традиции ее национальной культуры вообще и литературы в частности". И будут стоять.