Текст книги "Науа-Ацтек (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Сегодня его позвал к себе на обед Тототл, хотел что-то обсудить.

Ос помыл руки в бадье, умыл лицо, причесался костяным гребнем и направился к дому Тототла.

Внутри дома молодого воина царила атмосфера сиесты: рабы двигались медленно, видно было, что они уже пообедали и жаждали оказаться на своих лежанках.

Тототл уже валялся на лежанке, а Кита махала на него широким листом неизвестного Осу растения.

«Папоротник?» – предположил он мысленно.

– Добрый день. – приветствовал его Тототл. – Присаживайся. Угощайся тако, пей воду, основное блюдо будет через некоторое время. Скоро придёт мой дедушка.

Ос пожевал кукурузную лепешку, выпил чашку воды и поразглядывал окружающую его комнату. На стене висит маска какого-то из богов, макахуитль Тототла, амулеты, и таблички с надписями на науатле. Потолок дома где-то в двух с половиной метрах от земли, что не очень высоко, но и не совсем уж низко. У людей попроще вообще потолки двух метров в высоту. Это тоже своеобразный показатель статуса. Ну оно и понятно, чем богаче человек – тем просторнее жильё.

В дом вошли Куачуах с женой. Жена его села в углу и не отсвечивала, а Куачуах уселся на одну из лежанок.

– Доброго дня вам, юноши. – приветствовал он Оса и Тототла.

– И тебе доброго дня, старче. – кивнул ему Тототл.

– Доброго дня. – приветствовал его Ос.

– Я просил тебя пригласить сюда, чтобы обсудить твои действия на рынке и заинтересовать тебя одним предложением. Подумай об этом, а пока поедим. – произнес Куачуах, потирая острый подбородок.

Рабыни принесли главное блюдо – жаренных на камнях сверчков в порошке какао с мёдом.

Ос для приличия сжевал двух сверчков, но больше не стал. Не нравится ему такая мексиканская кухня.

– Видел я, как ты своими штуками торговал… – начал говорить Куачуах. – Многим пришлись они по нраву. Это хорошо. Но Тототл сказал мне недавно, что ты ищешь рабов, чтобы ускорить изготовление своих… тачек. Устремление благородное, город от этого только выиграет, да. Ко мне приходят люди. Они говорят, что уборка урожая начала происходить быстрее, а валежник собирается на многие месяцы вперёд – так легко его стало переносить. Мне тоже нужны такие тачки. Только побольше и более вместительные. Сможешь? Я дам тебе одного раба за три таких тачки.

– Побольше? Насколько? – уточнил Ос. С одной стороны соблазнительное предложение, с другой, не факт, что получится.

– Два шага в ширину, четыре шага в длину. – быстро ответил Куачуах. – Сможешь?

Ос начал прикидывать в голове. Придётся заморочиться с колёсами, найти в лесу достойные ветки, точнее уже не ветки, а настоящие молодые стволы, которые придётся долго ошкуривать и сушить, прежде чем использовать их в качестве осей. Затем куча работы с закреплением, так как лиан уже будет недостаточно.

– Я могу сделать тебе одну на пробу, а потом ты скажешь, подойдёт тебе или нет. – осторожно ответил Ос. – Сразу предупрежу, груза там вмещается больше, поэтому она будет плохо поддаваться переноске. Носильщикам будет тяжело.

– Они смогут её сдвинуть с места? – уточнил Куачуах с беспокойством.

– Смогут. – кивнул Ос. – И даже протащат довольно далеко, но устанут сильно.

– Это не особо важно. Носильщикам я деньги плачу. – махнул рукой Куачуах. – Сколько времени у тебя уйдёт?

– Недели три. – ответил Ос, взяв запас времени в одну неделю.

– Через три недели хочу видеть возле твоего дома готовую тачку. – сообщил Куачуах, вытерев пот со лба.

– Будет. – заверил его Ос.

Лишних вопросов он задавать не стал, не время и не место. К тому же, Тототл всё знает, а значит поделится потом.

Ос взял ещё одного сверчка и сжевал его, запив водой. Нужна текила. Давно уже нужна. Нужно много текилы.

– Тототл, а здесь агава растёт? – спросил Ос, когда Куачуах отошел по нужде.

7. Халколит-экспресс

Ос отодвинул сосуд с кислым соком агавы. Процедура производства пульке, или октли[15]15
  Октли – алкогольный напиток крепостью 2–8 градусов, изготавливаемый из агавы американской. Напиток кое-где в Мексике считался священным, его могли пить далеко не все. Производство тяжелое, долгое, ещё и без гарантий, так как по долгие века непонятным для производителей причинам состав может прокиснуть за одну ночь.


[Закрыть], оказалась слишком нетехнологичной и долгой, поэтому о серьезном промысле речи не идёт.

Как делать текилу в таких условиях Ос даже не представлял. Нужен металл, обязательно нужен.

Ос имел представление, как делать железо, но более перспективным вариантом казалась бронза. Требований по температуре особых нет. Прекрасно подходит для литья, не уступает ни в чём, а в чём-то даже превосходит раннее железо. Из меди самой по себе, получается неплохая посуда, которую можно дорого продавать, но тут нужен навык и время. Дело за малым – найти медное месторождение.

Искать медь можно двумя способами: тупым и умным.

Тупой способ – шастать по окрестностям, тратя силы и время, страдая от змей, диких зверей и в целом суровых мексиканских джунглей.

Умный способ – спросить местных, не видели ли они камень… медного цвета.

«Мда…» – мысленно хмыкнул Освальд, механическими движениями связывая детали очередной тачки воедино. – «Хотя… Медная руда же не обязательно медного цвета! Медь… Медь… Медь… Медь не ржавеет, но… окисляется! И зеленеет! Точно!»

Сейчас Ос как никогда жалел, что недостаточно ответственно относился к урокам химии в школе. А ведь там было всё, что только и нужно в его нынешней жизни знать.

«А ведь может статься так, что отоми сами того не зная, используют сейчас медь…» – размышлял Ос, замерев. – «Точно! У старика Матлала же на ожерелье был десяток зеленых камней!»

Освальд вскочил с рабочего места и рванул на улицу. Промчавшись примерно метров триста, он остановился перед дверью дома старика. Карантин Ос решил прекратить почти неделю назад, так как дети теперь достаточно откормлены и оздоровлены, чтобы пережить грипп без особых последствий. Да и то, он, если что-то вдруг, будет рядом и приложит все усилия для их выздоровления.

– Добрый день, уважаемый Матлал! – приветствовал Ос старика, который недоуменно смотрел на него, приподнявшись с лежанки.

Как обычно в обеденное время, происходила сиеста.

– Дай посмотреть твоё украшение. – попросил Ос, ткнув в ожерелье пальцем.

– А зачем тебе? – удивленно спросил старикан.

– Нужно посмотреть камни. – ответил Ос.

– Только верни. – предупредил старик, развязывая узел.

Ос вышел на улицу и начал детальнейшим образом изучать наличные камни.

Зеленый полированный камень с коричневыми вкраплениями абсолютно точно не являлся медью.

Ещё один камень оказался сапфиром или изумрудом, что довольно недешево в будущем, но здесь и сейчас не стоит ничего. Разве что испанцам загнать…

Два болотно-зеленых камня, текстурой напоминающих шкуру змеи, тоже мало походили на медь.

А вот остальные камни, малахитового цвета, абсолютно точно являлись тем, что искал Ос. Память подкинула невесть каким образом завалявшуюся в голове информацию, что малахит и так состоит из меди и ещё чего-то там…

– Матлал, где ты взял эти камни? – спросил Ос, вбежав в дом.

– Которые? – спросил старик, прищурившись. – А, эти… На рынке купил… Дешевые они, за горсть один початок маиса…

– А где их добывают? – загорелся Ос.

– А… – старик задумался. – Эти камни в горе находятся. Там их много… А тебе зачем?

– Нужно для дела. – ответил Ос. – Есть кто-то, кто отведёт меня туда?

– Я могу. – решил старик. – Только ещё пару людей надо взять с собой, скоро цветочные войны, поэтому опасно малым числом ходить.

Ос начал раздумывать. Телега Куачуаха была закончена, завтра можно отдавать, но сегодня можно успеть использовать её с пользой для себя.

– Туда ведёт какая-то тропа? – уточнил Ос у Матлала.

– Ведёт. – кивнул тот. – Путь ровный, вдоль холма.

– Далеко отсюда? – задал следующий вопрос Освальд.

– Половина часа[16]16
  Про дни недели, месяцы и время специально уточнять не буду. У ацтеков совершенно другие измерения времени, но понятия недели, часов, минут и месяцев есть. Просто они существенно отличаются от общепринятых европейских.


[Закрыть] неспешной ходьбы. – ответил старик.

– Так близко?! – не поверил своему счастью Ос.

Старик удивленно кивнул. Освальд подумал, кого можно взять с собой. Тототл не откажется от прогулки, особенно если дать ему покататься на телеге. Под такую дудку он может и рабов выделить. Решено.

– Скоро приду. – сообщил он Матлалу.

Из дверного проёма выглянула его старшая жена. Старик улыбнулся ей и пошел в дом.

Тототл тоже отдыхал после «тяжких трудов», которые заключались в обыденной тренировке с макахуитлем.

– Есть возможность прогуляться недалеко. – начал Ос. Он сегодня Тототла уже видел, когда тот заходил посмотреть на строящуюся телегу. – Ну и посидеть в телеге.

– Что есть «посидеть в телеге»? – не понял Тототл.

– Ну, это… – Ос попытался подобрать аналог слова «ездить». – Когда сидишь в телеге, а телега движется…

– А, так телега будет меня везти? – догадался Тототл. – Как носилки императора? А кто тащить будет?

– Об этом я и хотел поговорить… – усмехнулся Освальд.

Выдвинулись они только через час. Система управления телегой была несовершенна, поэтому носильщики нуждались в инструктаже от Оса. В итоге выехали, Ос шел рядом с телегой, а внутри сидели Тототл и Матлал. Они возбуждённо переговаривались о былых боевых успехах Матлала, о своих женах, об удобстве телеги и совершенной простоте пути.

Ос же видел носильщиков и примерно представлял их отношение к такой «простоте» пути.

– Вот, здесь собирают! – указал внезапно Матлал.

Ос оглядел склон холма в поисках следов разработки выхода малахита.

Вопреки ожиданиям, никто серьезной добычи здесь не вёл, так как незачем. Куски малахита валялись повсюду, а где-то торчали целые глыбы и валуны породы с прожилками окисленной меди. То что надо.

Ос достал из телеги несколько деревянных лопат и палок-копалок. Ничего не говоря остальным, он начал добычу меди.

До самого вечера, до тех самых пор когда Тототл начал громко жаловаться на пустую трату времени, Ос сумел добыть порядка семидесяти килограмм руды и самородков малахита. Его радовало, что промышленные объемы медной руды аборигенам были не нужны, поэтому камни и лежали тут нетронутыми сотни, а может и тысячи лет. Будь в Мезоамерике раньше какая-нибудь технологически продвинутая цивилизация, владеющая бронзой, Ос мог бы рассчитывать на пару кусочков забытого кем-то малахита, а не на целые его глыбы.

– Всё, можем идти обратно. – решил он, взглянув на отчаянно попинывающего камешки Тототла.

Дорога обратно была немного тяжелее. Потеряли время на разворот телеги, затем пришлось помогать рабам Тототла толкать телегу, так как она, при дополнительном весе, слегка потеряла в ходкости.

Разгрузился Ос прямо возле будущего места для медеплавильной печи, отогнав телегу под специально для неё сооруженный навес.

Поужинав тако с фасолью, Ос завалился спать. Мыслей никаких не посещало, сны не снились.

Утром, сразу же после тако с той же фасолью, Ос покатил телегу к дому Куачуаха.

– Доброго утра, уважаемый Куачуах. – кивнул вышедшему на скрип старейшине Ос.

– И тебе доброго утра. – кивнул ему в ответ Куачуах. – Привёз, вижу? Слышал я, что вчера ты её использовал?

– Да, проверял качество. – подтвердил Освальд. – Работает. Грузы таскает исправно.

– Всё что мне нужно. – улыбнулся Куачуах. – Ещё слышал, что людей в неё садить можно, как в паланкин императорский.

– Можно. – ответил Освальд. – Но если нужен для людей, то я могу построить отдельный… За отдельную плату.

– Мы поговорим об этом позже. – не стал ничего заказывать Куачуах. – Делай остальные два и получишь хорошего раба взамен. За пять недель успеешь?

Ос кивнул и направился обратно к дому.

Дома начал собирать из кирпичей новую печь. Сейчас уже собралось порядка двух сотен готовых кирпичей, поэтому шансы на удачную печь существенно возросли.

Ос прожил довольно насыщенную неприятными событиями и липким страхом жизнь, но такого испытания как проектирование металлоплавильной печи, он ещё не переживал. Кажется, что это просто. Но Ос, осведомлённый двумя молчаливыми и упитанными азиатами из Ютуба, знал, что это довольно-таки сложно и никто не даёт никаких гарантий на успех. А если нет никаких гарантий, значит придётся повторять снова и снова. Снова и снова.

//Две недели спустя//

Шесть раз он перекладывал печь по новой. Воспоминания про медеплавильную печь азиатов были неточными, к тому же, они строили галимую однодневку, годную максимум для пары плавок. Придумывать нечто новое, известное человечеству уже шесть тысяч лет, но неизвестное Осу, утомительно и мучительно. Общий принцип он знал: с помощью мехов в плавильную камеру, наполненную древесным углём и рудой, нагнетается воздух и… всё. Температура создаётся достаточная для плавления меди, благо там экстремальных температур достигать не нужно. Вообще-то, чисто технически медь можно плавить на костре, но это касается нормальной меди, а не руды. Чтобы избавиться от всего дерьма, в сплаве с которым в руде находится медь, нужно пережигать её в печи.

Конечный вариант печи Ос исполнил следующим образом: куполообразная конструкция, имеющая массивную керамическую заслонку, канал для подачи потока воздуха с мехов через решетку, ведущую в отдельную приточную шахту под плавильной камерой, полость для размещения руды и полость для расплава. Когда всё будет готово, получившуюся кашу из шлака и меди можно будет легко извлечь через заслонку с помощью деревянной лопаты.

Первые четыре печи показали свою несостоятельность с течением времени. Он сумел получить некоторое количество меди, где-то около десяти грамм кусочками, но печи неуклонно рассыпались, не выдерживая собственного веса.

Однажды, на стадии перебирания четвертой печи, Ос вспомнил, что молчаливые азиаты делали из полученной меди нож. И на определенном этапе соорудили керамический тигель, который самым тупейшим образом поместили в разрушенную сверху печь, нагнетая бамбуковым аналогом мехов для бедных, нужную температуру. Но это не главное. Главное то, из чего они сделали тигель. Точнее, что ещё добавили в глину. Они раскрошили перегоревшую глину и смешали её со свежей, если память не изменяла Осу. На память он не жаловался, так как тренировал её по долгу службы – нужно было помнить имена, фамилии, лица, биографии окружающих его преступников, знать наизусть номера контактов со своими, быстро запоминать новые номера, которые только удавалось выведать. Другими словами, головой Ос работал часто. И кое-где это приносило свою пользу: он мог бы нарисовать фоторобот двоих молчаливых азиатов и подробно описать их комплекцию и манеру движений. Профессиональная деформация наглядно, эксклюзивно, в прямом эфире.

Ос не считал себя дураком, поэтому не стал бездумно повторять действия безумно молчаливых азиатов, проведя весьма необременительный эксперимент. На руинах предыдущей печи он развёл костёр из древесного угля и поместил туда обожженный керамический тигель, насыпав внутрь древесного угля. На определенном этапе у тигля отвалилось днище. А вот тигель, изготовленный с применением азиатского метода, с успехом пережил испытание огнём, даже став немного крепче, ну, по ощущениям Оса, а он мог ошибаться.

Следующие две печи были изготовлены из кирпича «Mark.2», который хорошо сопротивлялся термическому воздействию и переживал плавки одну за другой. Ос был доволен результатом. Правда, пятая печь вышла неудачной, так как не все эксперименты заканчиваются успешно. Он даже сразу понял, что сделал не так – забыл внутри деревянные опоры, которые использовал в процессе строительства. Казалось бы, ну и бог с ними, но как на зло, конкретно эти полешки были из особо смолистого сорта дерева, из-за чего воняли жутко и отдавали часть своей смолы получившемуся расплаву, а так как располагались отнюдь не в зоне плавки, то сгорали неохотно и всё ещё оставались на месте после серии из трёх запоротых плавок.

Разобрав печь наполовину, Ос собрал всё с учётом полученного урока внимательности. Так как был добавлен продвинутый вариант мехов, изготовленный Осом за один вечер, можно было считать эту печь шестой. Новые меха имели противовес и больше не требовали создания давления руками. Про надёжность новой конструкции можно было поспорить, но функциональность несомненна – вместо сжимания руками, теперь достаточно движения одной руки.

Процесс пошел. Семьдесят килограмм малахитовой руды за все эти дни были переработаны в целых восемьсот грамм металла. Плюс-минус пятьдесят грамм, относительно чистого.

Первые дни за ним наблюдали всякие дети, но однообразные действия с утра до вечера быстро им наскучили.

Рядом с плавильной печью Ос соорудил нечто вроде горна, точнее просто повторил поделку молчаливых азиатов. Она ведь работает, а это в его ситуации самое главное.

Касательно форм у него были большие планы. Помня об умеренности, Ос слепил из белой глины, найденной в некотором количестве у реки, формы для ножа «Скорпион», по образу и подобию своего, топорика а-ля томагавк, зубила, одноручной пилы, кузнечного молота, щипцов двух типов и кузнечных клещей. Больше из актуального он ничего придумать не смог, поэтому остановился пока что на таком наборе. Тем более, на всё меди не хватит.

Формы высохли ещё два дня назад, но исходя опыта уроков по домоводству в старших классах, Ос заготовил по три экземпляра каждой формы. Многие формы потрескались, поэтому предосторожность была весьма кстати.

Печь, после пережигания семидесяти килограмм руды, всё ещё стояла. Это вселяло надежду, что он всё сделал правильно и производство простоит сколько-то долго без серьезных реконструкций.

Расплавить металл было плёвым делом: засыпаешь крупицы меди в раскалённый добела керамический тигель и ждёшь.

– Если бог сегодня на моей стороне, то я не обожгу себе руки и лицо… – пробормотал Ос, натягивая кожаную маску и перчатки из двойной игуаньей шкуры. Животные шкуры, которые Ос израсходовал на меха, стоили очень дорого, поэтому защитное снаряжение пришлось делать из того, что есть. Ос пообещал себе, что с первой удачной продажи медных ножей, купит столько кожи, сколько хватит для максимальной безопасности при работе с медью.

С великой осторожностью, Ос начал лить расплавленную медь из тигля в форму для ножа.

Светящаяся желтая расплавленная медь без «плевков» легла в форму, затем сменила цвет на красный и слегка запузырилась. Ос сделал себе зарубку в памяти, что необходимо выяснить, с чем это связано. У молчаливых азиатов в процессе литья ножик вообще пошел сильными пузырями, которые потом так и застыли на полотне. Все дефекты можно заполировать об камень, но если можно обойтись без дефектов, то зачем усложнять себе жизнь?

Дальше Ос дождался, пока изделие не остынет до серого цвета, а затем начал поливать его водой. Всё в точности по инструкции от упитанных и молчаливых азиатов. Смысла мероприятия он не понимал, вообще полагая, что нужно было сразу макнуть изделие в холодную воду, но делал как помнил по видео.

Побрызгав на заготовку ножа достаточно воды, Ос погрузил её в бадью с водой, давая остыть окончательно.

Когда изделие остыло окончательно, Ос осторожно извлёк его и осмотрел со всех сторон. Рукоять однозначно придётся подвергнуть серьезной полировке, а в остальном получилось довольно неплохо. Лезвие нужно заточить, на рукоять присобачить щечки, а затем можно и продавать или дарить.

Впрочем, дарить его он вряд ли будет, так как стоит острая нужда в средствах.

Первую удачную плавку Ос решил отпраздновать. Дома он открыл кувшин с октли и извлёк из погребка засохший тако, который забыл вчера съесть, из-за чего тот к утру обрёл железобетонную крепость.

Отхлебнув октли, Ос насладился чуть дрожжевым вкусом напитка, очень-очень отдалённо напоминающим пиво, а затем начал макать в него с трудом поломанный тако.

Решив, что на ночь глядя разжигать печь и лить ещё что-то – опрометчиво, Освальд лег спать пораньше, чтобы проснуться с первыми лучами солнца.

С нескрываемым довольством осмотрев пока ещё не заточенный нож, Ос начал складывать древесный уголь в горн.

Следующими жертвами его «кузнечного гения» стали топор и зубило. Пришлось хорошо подумать, каким образом реализовать полость, предусмотренную в конструкции топора. Думал он долго, но в итоге пришел к мысли, что лучше деревяшки ничего не придумает.

Зафиксировав деревяшку в форме, Ос начал лить в неё расплавленную медь. Вот тут-то и начались «плевки». Капля меди прожгла кожу игуаны на левой руке, вызвав целый спектр эмоций на лице, не пошевелившегося исключительно силой воли, Оса. Он молча капнул меди в формочку для колышка и в форму для зубила. Завершив литьё, Ос аккуратно вытащил остывший до серого цвета топор, сразу же погрузив его в холодную воду. И лишь только по завершению всех процедур, посмотрел, что с рукой. Небольшой ожог, совсем не смертельный, но неприятный. Он остался небольшим исключительно потому, что медь быстро застыла, не успев протечь под рукавицу. Оса поразила догадка.

«Медь „плюётся“ газами». – подумал он. – «Какие газы могли образоваться в сухой форме?»

Взгляд бросился к деревяшке. Она была совсем не сухая, а значит, при резком обволакивании раскалённой медью, начала испарять влагу в волокнах. Пар не нашел выхода лучше, чем пройти сквозь раскалённую медь. Отсюда и брызги.

Ос мысленно погладил себя по голове за то, что не стал следовать действиям молчаливых и упитанных азиатов совсем уж буквально. Они-то отливали в мокром песке… Отсюда и пузыри в ноже на видео.

Погрузив в воду зубило и колышек для топорика, Ос извлёк из неё сам топорик.

Топорик получился в лучших традициях фронтира – многофункциональный. Ос предусмотрел выступающий квадратный обух, который можно при желании использовать как молот, а также острое основание лезвия, чтобы было чем зацепиться за голое мясо, если придётся вступать в ближний бой.

Топорище Ос изготовил из сухого ореха, который тоже следует потом хорошо подровнять и отполировать.

Вытащив колышек и зубило, Ос перенес все полуфабрикаты к точильному камню. То есть, к камню, который он собирался использовать как точильный. Это был небольшой гладкий валун с берега реки, на взгляд Оса идеально подходящий для заточки медных изделий.

На все точильно-шлифовочные мероприятия Ос затратил время до обеда. Зафиксировав топор в топорище с помощью колышка, он подровнял само топорище «Скорпионом». Получилось удобно и красиво.

Инструменты блестели золотом, а в отполированных местах можно было разглядеть собственную обросшую физиономию. Ос решил, что следующим после инструментов сделает себе небольшое медное зеркало.

Осу нестерпимо захотелось закончить нож. Щечки он сделал из того же ореха, пущенного на топорище, а закрепить их решил пока что на веревочную обмотку. До заводского «Скорпиона» ему было далеко, но даже так он смотрелся отлично. Полотно ровное, без выщербин, как у молчаливых азиатов, рукоять не кусок меди, а как положено, с деревянными щечками. Ос отметил, что в будущем следует заранее предусмотреть выступы для щёчек.

В качестве теста Освальд ошкурил свежую ветку с помощью медного ножа. Как и в видео азиатов, остроту нож держал, с легкостью расправляясь с тонкой корой ветки. Топором он попробовал разрубить тонкий ствол стоящего неподалёку дерева.

– О№%еть! – Ос ошарашенно рубил деревце, упавшее уже после шестого удара. – О№%еть!

В прошлые разы он откровенно трахался с каждым деревцем, рубя неподатливую древесину каменным топором. Нет, каменным топором рубить можно, но это однозначно стоит куда больших усилий.

– Медь рулит! – с глупой улыбкой, провозгласил Освальд. – Ходер! Как мало надо человеку!

Оттащив срубленное дерево к дому, Ос продолжил испытания инструментов. Зубило получилось отличным – функции свои выполняло полноценно. Теперь плотницкие работы будут проходить совершенно иначе.

– Надо было больше смотреть на молчаливых азиатов, чем на молчаливого парня. – посетовал Ос, почесав затылок обухом топора. – Медный век мне больше нравится, чем каменный.[17]17
  Конечно, пришлось слегка рвануть прогресс, но тут ничего не попишешь, так как медный век – самый легкий для нашего с вами современника этап. Вот с бронзой придётся замаяться, найти олово, которое встречается очешуительно редко, есть далеко не во всех краях, а с мышьяком лучше не связываться, так как есть ненулевой шанс плохо закончить книгу. Ну знаете… «ГГ ставит ногу на окровавленный трон императора Священной Римской Империи, затем закашливается, выхаркивает кусок легкого и в муках умирает».
  Кстати, интересный факт: до 50–60 годов 20 в. считалось, что мягкая медь – дерьмовый материал для инструментов, даже на фоне камня. Но практические испытания историка С.А. Семенова показали, что рубящие свойства меди в 3 раза лучше камня, а режущие в 6–7 раз. Сейчас вот вроде очевидно всем, а тогда считали, что предки малость нерациональны и любят страдать во имя прогресса, понимая перспективу открытия бронзы при использовании меди.


[Закрыть]

Оставив топор и зубило в доме, Ос прихватил медный нож и направился к Тототлу.

– Добрый день, Тототл! – широко улыбаясь, приветствовал Ос своего… можно сказать приятеля.

– И тебе доброго, Ос. – улыбнулся ему в ответ Тототл. – С чем пожаловал?

– Есть у меня для тебя товар, который тебе придётся по нраву. – заинтриговал его Ос, держа нож за спиной.

– Ну? – Тототл, как всегда в это время лежащий на лежанке, приподнялся.

Освальд торжественно вытащил из-за спины нож.

– Сам сделал. – с гордостью заявил он. – Будешь брать?

– Золотой, что ли? – без особого интереса спросил Тототл, откидываясь обратно на лежанку.

– Сам ты золотой! – Освальд огляделся в поисках демонстрационного материала. – Я сейчас.

Он выбежал на улицу, подобрал случайную ветку, и вбежал обратно.

– Попробуй разрезать её на две части. – предложил он Тототлу.

– Эх… – с неохотой поднялся молодой воин с лежанки.

Он уже привык, что Ос совершенно наплевательски относится к послеобеденному отдыху.

Покрутив в руке нож, он оценил баланс и без особого энтузиазма начал резать сухую ветку. С каждым движением ножа его глаза становились всё шире. До тех самых пор, пока вторая половина ветки не упала на утоптанный пол жилища.

– Да не может так золото! – выкрикнул он. – Это что?!

– Медь. – ответил Ос с нескрываемым довольством. – Прочнее золота, прочнее серебра. Один из лучших металл, который только есть в этом городе.

– Сколько стоит? – сразу перевёл разговор в деловое русло Тототл.

– Очень дорого… – с недоброй улыбкой, не сулящей кошельку Тототла ничего хорошего, произнес Освальд.