Текст книги "Науа-Ацтек (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 21 страниц)

Тут надо рассказать про самого Тототла как про личность. Ему около двадцати двух, он уже взял одного пленного, о чём свидетельствует его особая гордость – плащ с изображением скорпиона, который он получил право носить после успешного пленения какого-то бедолаги в джунглях. Вполне может статься, что пленный даже был из ацтеков, но это неважно, так как его ритуально принесли в жертву в храме в центре города, а мясо бедолаги схряпали простолюдины.

Ос заметно струхнул, когда узнал, что тут реально могут сожрать человека за здорово живёшь, ещё и оправдывая всё это религиозными мотивами. Съели бедолагу не всего, только кисти рук и самые ритуально значимые части тела, что ещё раз подтвердило религиозное значение, ибо в практическом смысле на человеке гораздо больше мяса, чем кажется. Ос знал это из полицейского прошлого, со времён обучения.

Череп пленника Тототл горделиво выставил у себя возле дома, где покоился ещё десяток таких же, нанизанных на деревянный кол. Ещё его деды промышляли ловлей людей, поэтому у него это скорее династическое.

Человека, как выяснилось, поймать очень трудно. Все местные знают, что время от времени какой-то случайный храбрец хочет повысить свой социальный статус и выбирается в джунгли в поисках беспечной жертвы, поэтому в одиночку никто не ходит. Будь Ос менее изворотлив, уже через неделю его череп украшал бы этот столб. Через неделю намечалось празднество в честь очередного бога, который заставляет солнце крутиться и требует жертв. Вот тогда-то Оса бы и прикончили. Да, незавидная судьба.

А теперь же, Ос гость, которого послали сами боги, дабы отвратить беду.

Как только Ос освоил хоть немного слов, которые, стоит отметить, в стрессовой обстановке запоминаются в десять раз быстрее, чем в спокойной, он сразу же выяснил, чего именно ждут от него отоми. Ждали они от него полного спасения от беды, невиданного процветания и тотального благополучия, потому что местный жрец видел знамение и сразу же связал его с Осом.

В чём-то этот хитрый прощелыга, активно торгующий опиумом для народа, прав. Теперь многое неизбежно изменится.

С ацтеками придётся что-то делать, так как эти ребята фактически контролируют племя отоми, кои являются их данниками, пушечным мясом в бесконечных войнах и источником жертв для ритуалов. Цветочные войны здесь – не страшилка на ночь. Это регулярно проводимое мероприятие, что-то вроде популярного международного спорта[12]12
  Цветочные войны – официальные договорные сражения между городами в Мезоамерике. Собирались отряды обученных воинов, которые направлялись на битвы, которые устраивались, по некоторым сведениям, раз в двадцать дней. Не помню где, но я читал, будто иногда кидался жребий, по которому одна из сторон приходила на битву без оружия, но с цветами. Вооруженные противники быстро их побеждали и приводили с собой много пленных. А всё ради того, чтобы солнце продолжало свой ход, а Луна не упала на землю. Жертвоприношения – лишь одна из версий. Ради чего на самом деле это проводилось осталось нераскрытой тайной. Либо тренировка воинов, либо жертвоприношения, либо пополнение рациона белковой пищей, а может всё это вместе. Загадка.


[Закрыть].

И скоро придёт время, когда отоми отправят своих воинов в поход, так как настала их очередь.

Осу подобная перспектива не нравилась, так как вполне может статься и так, что отоми «попросят» гостя «уважить традицию» и отправиться в эту регулярную мясорубку. А ему совершенно не хотелось оказаться прямо посреди толпы кровожадных ублюдков, пришедших с целью набрать как можно больше пленных для жестоких кровавых ритуалов на закате. Патронов слишком мало.

Прокатив тележку туда-сюда, показывая её местным, Ос надеялся, что хоть кто-то заинтересуется. Отказ.

Как он и опасался, чужак и его чуждые приспособления вызывают лишь настороженность, пусть и даже ребенку очевидна эффективность изделия, особенно после того, как Ос собственноручно и без особых усилий, перетаскал выделенные старостой детям початки кукурузы. Помыв руки копаль-шокотлом, корнем мыльного дерева, Ос встал перед костром.

Сейчас Ос почистит кукурузу и сварит в глиняном котле, чтобы наверняка убить вирусы, которые легко могли оказаться на кукурузе вместе со слюной от кучи народу, собиравшего её с полей. Далее он заварит крутую кашу с солью, добавит туда вареной фасоли, затем два куска мяса индейки и щедро сдобрит всё это острым перцем. Каша получится не особо вкусной, но запоминающейся. После приготовления, Ос наденет маску, притащит котёл к изолятору на тачке, а там распределит всё это на порции и накормит всех детей.

Изолятор устроен довольно просто – довольно большое здание, внутри которого десять небольших комнат, хорошо проветривается и имеет быстро сооруженный деревянный буфер, который исключает прямой контакт детей с кем-либо. По правилам, установленным Осом, детей никто не должен даже видеть, ведь близкий и прямой визуальный контакт чреват заражением. Маловероятно, конечно, но исключать нельзя никакую мелочь. Даже один ребенок, заразившийся гриппом – заражение всех остальных.

Ос выполнил всё требуемое для приготовления еды, поколдовал над котлом для приличия, совершив несколько пассов руками и прошептав отборные ругательства на испанском, а затем повёз горячий котёл к изолятору.

На месте он вытащил из специально выделенного котелка кухонный инвентарь и начал складывать порции еды в буфере. Сложив таким образом пятьдесят восемь порций, он покинул буфер, закрыв дверь на запор.

– Можете есть. – сказал он на науатле.

За дверью раздались звуки движения и нетерпеливой, но организованной суеты. Детишкам там приходится тяжело, в слабом освещении, сидеть и слушать старика, который всё это время учит их правильно разговаривать и рассказывает различные сказки и байки из славного боевого прошлого. Старика зовут Матлалом, он сам вместе с женой вызвался поддерживать порядок в изоляторе и учить детей, чтобы они не тратили время зря. Жена его, Тепин, женщина с добрыми глазами, была бесплодна, поэтому старикан имел ещё двух жен, которые родили ему четверых сыновей, которые остались вместе с этими двумя женами на хозяйстве дома. Старикашка бойкий, живчик, одним словом.

Всю эту информацию Ос узнал против своей воли, так как Матлал с энтузиазмом выложил всё это при первой же встрече.

Драки за еду среди детей прекратились довольно давно, Ос принимал доклад от Матлала каждый вечер, садясь спиной к стенке дома и слушая тихие слова старика. Вчера вот, например, Ос узнал, что старшие подростки мутят воду, затеяв какие-то любовные интриги. Ос сказал пресекать жестко, не хватало ещё потом проблем с родителями. Матлал тогда заверил, что в молодости захватил семнадцать вражеских воинов, поэтому со всякими малолетними нарушителями справится и без оружия. Судя по тому, что все ходят молчаливые и послушные, принимая из рук Тепин тарелки с едой, Матлал их приструнил.

Самому Матлалу, про захваты воинов, Ос сразу поверил. Даже сейчас видно, что в молодости старик был крепким малым, высокий, относительно местных, конечно, всё ещё сильный, с говорящими многое татуировками на теле. А если учесть плащ с прыгающим ягуаром, становится ясно, что перед тобой ушедший на покой ветеран бесконечных войн и стычек.

Ос решил присмотреться к старику. Ничего полезного Матлал, кроме войны, делать не умеет, но возраст не позволяет ему биться на равных с молодежью, поэтому он чувствует себя бесполезным. Именно из-за этого чувства собственной бесполезности он вызвался неопределенное время сидеть взаперти с кучей детей и женой. Надо сказать, что это теоретически спасает их от гриппа, которым они бы неизбежно заболели, останься снаружи. Сыновья Матлала, например, конкретно так слегли с температурой.

Как уже упоминалось, грипп свирепствует в городе. Люди умирают, а в их районе всё относительно спокойно. Самые слабые уже умерли, их забрал вирус, кто-то умрёт уже скоро, но основной костяк трудоспособного населения успешно справляется с не самым страшным штаммом вируса, принесенного Осом из будущего[13]13
  Вы же понимаете, что это не прошлое, а параллельный мир?


[Закрыть]. Будь он болен каким-нибудь птичьим или свиным гриппом, то ситуация была бы совсем плохой. Все, да и он тоже, скорее всего уже были бы мертвы.

Не понравилось Осу также обыденное для отоми действо – захоронение покойников прямо в доме. Некоторых стариков посчитали недостойными расходования дров, поэтому решили захоронить «дедовским» способом. В полу дома вырывалась яма, туда помещали тело, кашляющий и потеющий жрец что-то там бормотал, щупал покойника, орал и говорил что-то родственникам, а затем к покойнику клали дорогие ему при жизни вещи, опционально резали и клали собаку, тело обкладывали камнями и закапывали без бугра, ногами утаптывая до исходного состояния. Обычаи тут странные, пугающие и дикарские. Неудивительно, что испанцы постарались как можно быстрее всё это уничтожить и забыть.

После традиционной процедуры кормления детей, Ос вернулся во двор своего дома. Тщательно вспоминая все детали, он уже третий вечер подряд пытался возвести функциональную печь для обжига кирпичей. У молчаливого парня из «Primitive technology» на камеру всё получалось лихо и быстро, а у Оса руки из задницы. По крайней мере, такое впечатление складывалось при первых попытках.

Соблазнительно было бы найти железную руду и начать делать оружие и инструменты, но первые попытки возвести примитивную печку для обжига кирпичей, показали, что железоплавильню Ос сможет освоить… лет через десять. Ну, если не кривить душой, то где-то через пятнадцать.

Он вообще ничего не знал о добыче руды, её извлечении, что с чем надо смешивать, как и сколько времени плавить эту руду и ещё кучу вещей, которые следует знать. Древесный уголь он получить сможет, ролик помнился отчетливо, молчаливый парень доказал и показал, что там ничего сложного нет. Но вот железо… Если верить другому ролику молчаливого паренька, он потратил уйму времени ради того, чтобы добыть десяток горошинок железа. Это не его путь. Мало того, что нетехнологично, так ещё и в процессе можно спалить город. Лучше он сейчас соорудит безопасную печь для обжига кирпичей и начнёт строительство собственного жилья.

Раз уж ему предстоит тут жить, то он будет делать это с комфортом, с обогреваемым полом, ванной, санузлом и балконом с прекрасным видом на древнее величие Метцтитлана. И обязательно с шезлонгом и текилой. С большим кубком текилы. А то местные тако без текилы – песо на ветер.

6. Душные дни Метцтитлана

– Плохая печь. – констатировал Тототл.

– Знаю. – не стал отрицать Ос. – Но она работать.

– Работает. – поправил его Тототл.

– Да, она работает. – кивнул Ос.

Глиняная печь, чем-то напоминающая термитник, действительно работала. Ос старался отвлечься от мыслей о том, что болезнь разошлась по всему континенту, поэтому погрузился в работу.

Он таскал глину на тележке, размачивал её, помещал в предварительно обожженную форму для кирпичей, подсушивал кирпичи, а параллельно пытался построить рабочую печь для обжига. Некоторые варианты работали, но были жутко неудобными и недолговечными, поэтому он от них отказывался.

Сейчас во дворе его временного жилища стояла восьмая по счёту печь. Кирпичи наконец-то перестали крошиться и Ос не знал, то ли незаметно для себя что-то изменил в процессе, то ли глина наконец-то пошла нормальная, то ли температура печи сама по себе стала такой, какая нужна для правильного обжига…

В итоге, он всё равно был недоволен результатом. Причина: печь не вечна, рано или поздно придётся строить новые, а он не знал, каким образом у него получилась эта.

Отложив вопрос на пару недель, Ос решил, что пришло время экспансии на рынок. Пусть сейчас Метцтитлан переживает тяжелые времена, но жизнь продолжается. Кого мог, грипп в Метцтитлане уже убил, как бы ни было жаль Осу, но поделать он с этим ничего не мог. Виноват, но с другой стороны, он до последнего не подозревал, что оказался в прошлом. Это вообще последняя теория, которая пришла бы ему в голову, не попадись на глаза неопровержимые доказательства…

Осу не хотелось думать о грустном, о кондиционерах, горячей воде из кранов, бесконечных запасах пищи в супермаркетах, об относительно комфортном Гремлине, который был разбит в щепы пушкой боевого вертолета…

– Эх, подери их Лукавый… – вздохнул Ос.

Касательно же экспансии на рынок: единственный товар, который может производить Ос, оказался незаслуженно не оценён горожанами. Кто-то даже признал полезность изделия, но раскошеливаться не стал. Ситуацию нужно в корне менять.

– Тототл, мне нужно поговорить с Куачуахом. – Освальд зашел в дом Тототла, где сейчас происходило что-то вроде сиесты, то есть, послеобеденного отдыха.

– Давай после отдыха, а? – Тототл явно был не расположен общаться, так как дремал на лежанке.

Ос постарался сдержать недовольство, поэтому лишь кивнул.

Ему всегда не нравилась эта манера откладывать дела на после обеда, но в Мексике живешь – текилу пьёшь.

Вернувшись домой, он подложил дополнительных дров в печь. Сейчас у него было уже пятьдесят кирпичей, прошедших проверку. Как только у него появятся наёмные работники и удастся построить большую печь, дело пойдёт быстрее и серьезнее. Но для этого нужны деньги. И единственный способ заработка – ручные тачки.

Краткий опрос местных дал довольно загадочную информацию – даже волокуш у отоми нет, как и у ацтеков. При строительстве, конечно, сооружают какие-то носилки, но в быту предпочитают страдать и перенапрягаться.

Послеобеденный отдых закончился минут через сорок и Тототл с неохотой вышел из дома.

– Я послал слугу к Куачуаху, он теперь знает, что мы придем. – сообщил молодой воин. – Пошли.

Ос проследовал за Тототлом, который привёл его к дому Куачуаха.

– Чего хотел? – видимо, не вовремя разбуженный, пробурчал старейшина невежливо.

– У меня есть три вида ручных тачек, которые окажутся полезны при разных работах. – начал излагать план Ос, приметив в главном зале дома Куачуаха семерых рабов и его жену.

– И что ты от меня хочешь? – спросил Куачуах.

– Нужно собрать народ, чтобы объявить о продаже полезных вещей. – ответил Ос уверенно. – Я проведу…

Слова «реклама» ацтеки не знали, поэтому он запнулся.

– … оповещение. – нашелся он. – Покажу как они работают, скажу сколько стоят и сколько времени у меня отнимет их изготовление.

Куачуах недружелюбно вперился прямо в глаза Осу. Он взвешивал «за» и «против».

– Только потому, что ты сохранил много жизней при море. – дал он своё согласие. – Я соберу людей через два часа.

Ос благодарно кивнул и направился к себе.

Три вида тачек– сильная формулировка. На самом деле, было два вида с одним подвидом.

Первый вид – самая первая модель тачки, с двумя рукоятями, двумя колесами и квадратным коробом из лиан.

Второй вид – две рукояти, четыре колеса и удлиненный короб в виде лодочки.

Подвид второго варианта – плетенная лиана в качестве хомута, четыре колеса, длинная грузовая платформа и четыре фиксатора для груза, исполненных в виде четырех столбов по углам. Этот подвид предназначался для перевозки больших количеств валежника и прочих подобных предметов.

Второй вид и его подвид тачки был ближе к тележкам, но у Оса язык не повернулся называть это тележками.

Долговечность оставляла желать лучшего, но отоми не видели более надежных аналогов, поэтому первое время жалоб не будет, а дальше у Оса по плану существенное улучшение прочностных характеристик и качества изготовления.

Два часа Ос заготавливал гипотетические грузы, какие только могут захотеть перенести куда-то простые жители Мецтитлана.

Жители района, к слову, уже не заблокированного, собрались на главной площади, около каменного истукана, символизирующего весьма схематичного сидящего человека в церемониальном колпаке.

– Уважаемые люди! – Ос не умел ораторствовать, вдобавок недостаточно хорошо владея языком. – Смотрите на новые тачки, которые облегчат ваш быт! Смотрите!

Речь он подготовил, поэтому ни разу не сбился и почти не нервничал. Ос выкатил вперёд первую модель.

– Это тачка, нужная для переноски любого груза. – с этими словами Ос начал грузить внутрь тачки корзины с маисом, одолженные из запасов Тототла. – Нужно положить груз внутрь. Затем очень удобно и быстро увозить куда надо!

С этими словами Ос продемонстрировал функциональность изделия, быстро и без особых усилий протащив на пятьдесят метров такое количество маиса, которое один человек таскал бы на такое же расстояние в течение минут двадцати. Зрители стояли с каменными лицами, но это здесь обычное дело – держать лицо.

– Вторая тачка. – Освальд подошел ко второй модели. – Почти то же самое, но её может тащить даже женщина. Сюда можно насыпать песок, горох россыпью или что-то ещё сыпучее. Смотрите!

Ос взял деревянную лопатку, какие отоми выдалбливали с помощью каменного инструмента. Засыпав в корзину некоторое количество песка, Ос так же проехал пятьдесят метров по Истуканьей площади и перевернул тачку вперёд, высыпав песок.

– Третья тачка! – чуть запыхавшийся Освальд прибежал к последней тачке. – Можно возить много дерева. Очень много!

Он начал грузить ветки на грузовую платформу. Потребовалось не меньше десяти минут, в течение которых жители внимательно смотрели за его действиями. Взявшись за хомут, Ос протащил изделие уже метров на сто.

– Собственно и всё. – Ос указал на первую тачку рукой. – Десять какао-бобов.

Жители уставились на первую тачку, словно оценивая её по каким-то своим критериям.

– Эта стоит пятнадцать какао-бобов. – указал Ос на тачку для перевозки дерева. Затем он указал на тачку с плотным коробом в виде лодочки. – Эта двадцать какао-бобов.

Повисла тишина. Ос с нарастающим беспокойством глядел на молчащих отоми, смотревших на него с каменными лицами.

– Я возьму ту, которой ты носил дерево. – подал голос Тототл. – Сможешь сделать три?

– Смогу. – кивнул взбодрённый первым заказчиком Освальд.

– Я возьму ту, которой ты носил маис. – подал голос один из неизвестных Освальду жителей, которого Ос лечил полторы недели назад. – Одну.

– Мне тоже нужна такая! И мне! Беру две! Когда будет готово? – загудела толпа.

– Спокойно! – поднял руку Освальд. – Подходите ко мне по одному все, кто желает себе тачку. Я всё запишу.

На него уставились удивленно.

– Умеешь писать? – спросил Тототл со скепсисом. – Ты же едва говоришь!

– Я буду писать на своём. – Освальд поднял с земли скрутку из кожи и письменных принадлежностей.

Писать приходилось на выделанной коже, с помощью заточенной палочки, которую нужно было макать в дёготь.

– Имя и какую тачку ты хочешь? – обратился Ос к Тототлу.

– Я Тототл, хочу тачку, которой ты носил дерево. – с горделиво поднятым носом, сообщил Тототл.

– Записал… Будет завтра. – Освальд вывел последние латинские буквы на пергаменте. Писал он на испанском, поэтому дело шло быстро. – Следующий.

До самого заката он писал заказы и ориентировался со сроками. Всего вышло двадцать семь тачек, двенадцать из которых были тачки первой модели, стоящие по десять какао-бобов, пять жителей решили приобрести по одной модели номер два, а остальные десять пришлись на тачку для перевозки веток и древесины.

– Хорошо расторговался, вижу. – когда народ разошелся, к Осу подошел Тототл. – Что это за письмо? Как ты так быстро написал имена людей и то, что они хотят?

– Это испанский язык. – ответил Ос. – На нём писать быстрее и точнее.

– Прочитай мне… – Тототл, не поверивший Осу, ткнул в середину пергамента. – … вот это!

– Мекатл, заказал тачку за пятнадцать бобов. – прочитал Освальд.

Тототл скептически прищурился.

– Прочитай мне следующих людей. – попросил он.

– Момозтли, тачка за десять бобов, Тлакаелэль, тачка за десять бобов… – начал читать список Освальд.

Он понял, что Тототл не может поверить в существование письменного языка, который быстрее, чем ацтекский. У отоми своего письменного языка нет, точнее он был, но сейчас его нет, так как все отоми после завоевания пишут на науатле.

– Что здесь написано? – спросил Тототл, указав на одну из прочитанных Осом строк. – А здесь?

Пытаясь запутать Оса, подозревая аферу, Тототл указывал на разные строки, но ни разу Освальд не сбился. Где-то через десять-пятнадцать минут молодой воин сдался.

– Теперь я верю, что это действительно письмо. – кивнул он. – Удобно и места мало занимает.

– Если появится желание, могу научить. – предложил Освальд. – Но только нужно будет побольше людей. Учить одного – бесполезно тратить время.

– Почему? – удивился Тототл.

– Ведь за это же время можно было научить десятерых. – улыбнулся Ос. – Доброй ночи.

– Доброй ночи тебе, Ос.

Валяясь на лежанке, Ос не мог выпустить из головы каменные лица жителей. Здесь действительно все ведут себя так безэмоционально? Он привык, что соотечественники ярко и громко выражают эмоции, если ругаются – то на весь район, если любят – то об этом может услышать каждая собака. Мексика, которую он потерял…

Этого ему будет сильно не хватать. Местные же… Разговаривают степенно, как английские джентльмены на светском рауте. Эмоции выражают как-то по-другому. Вот вроде улыбнулся, а вроде нет. В глазах мелькнули искорки веселья, будто человек пытается скрыть эмоции, но собеседник понял, что шутка или острота получила правильный отклик. Ос этого не понимал примерно пару недель, пока не понял, что именно вызывает у него смутное беспокойство. Теперь, когда он понял, в чём дело, это не так пугает. В конце концов, он смог заснуть.

С первыми лучами солнца Ос проснулся и приступил к работе. Ос использовал заранее заготовленные материалы, начав свой монотонный труд.

К обеду во дворе выросли три тачки для Тототла. Вбив колёса и установив по углам платформы ограничители, Ос направился к дому Тототла.

– Забирай свои тачки. – сообщил он ему.

Тототл как обычно занимался во дворе, размахивая макуахуитлем.

– Кита! – громко позвал он кого-то.

Из дома, опустив взгляд, вышла беременная рабыня.

Ос считал, что рабство отвратительно, но здесь это норма жизни. В будущем, если ему удастся обрести здесь какое-то влияние, позволяющее менять уклад жизни, он начнёт с искоренения рабства. А пока… Можно улучшить жизнь хоть кому-то…

– Кита, возьми На и Йохо. – велел рабыне Тототл. – И принесите три телеги, которые возле дома Оса.

Кита молча кивнула и понуро направилась исполнять поручение.

– Сколько стоят рабы? – спросил Ос у Тототла.

– Смотря какие… – Тототл потёр подбородок. – Мои, например, очень дорого. Я отдал за Киту двенадцать плащей[14]14
  Про плащи. В Мезоамерике для крупных торговых сделок широко применяли хлопковые плащи в качестве денежной единицы. Хлопковый плащ стоил в диапазоне от шестидесяти до трёхсот какао-бобов, курс его был нестабилен, так как специально обученные эксперты при императорском дворе назначали его сообразно ситуации и религиозным предзнаменованиям. А так, хлопковый плащ, как и какао-боб – вещь несущая стоимость сама в себе. Инфляция возможна только в случае перепроизводства, но производство хлопкового плаща – штука трудозатратная, а выращивание какао было полностью в руках государства. Помимо обеспечения хоть какого-то порядка в бартере, плащи и какао были и инструментами финансового регулирования, так как если императору нужно будет больше денег – он «печатал» их посредством высаживания дополнительных полей и изготовления дополнительных плащей.


[Закрыть]. А за Йохо заплатил все двадцать четыре!

Ос знал, что в Мезоамерике рабство имело некоторые культурные отличия от классического европейского. Здесь с рабами запрещено жестоко обращаться, издеваться и насиловать. В ином случае, если рабу удавалось доказать, что вышеописанные факты имели место, то он получает освобождение по решению судьи. Если раб сможет на рынке сбежать от хозяина и достичь границ рынка – он получает освобождение. Если раб сумеет войти во дворец какого-нибудь влиятельного вельможи государственного уровня – он получает освобождение, но тут уже по решению самого вельможи.

Какие-то резоны для данного порядка есть, но всё равно, Ос не до конца понимал, как это вообще может сколько-нибудь долго работать в реальности. Но, видимо, историки знали не всё и однозначно были какие-то неочевидные нюансы, которые Осу ещё только предстоит выяснить.

Про покупку рабов Ос вопрос поднял неспроста. Ему нужны работники, но он решил для себя, что создаст «своим рабам» условия практически неотличимые от свободы. Заработная плата, жильё, социальные гарантии, карьерный рост и обучение за счёт работодателя – даже больше, чем имеют простые жители Метцтитлана.

– А что, хочешь купить рабов? – поинтересовался Тототл, лукаво улыбаясь. – Женщин?

– Мне не с этой целью. – открестился от его подозрений Ос. – Мне нужны работники. Где можно, кхм-кхм, купить людей?

Оса покоробила вынужденная формулировка, да и сама идея теперь, после произнесения, выглядела не такой уж и блестящей. Всё-таки, что-то внутри Оса противилось этой затее. Работая под прикрытием, он разоблачил целых восемь борделей с рабынями в разных уголках Мексики, а теперь сам покупает людей…

Борьба с совестью и внутренним голосом ему ещё только предстоит, а сейчас ему нужно действовать.

– Иди на рынок, там всегда можно найти подходящих рабов. – пожал плечами Тототл, подойдя к окну. – Могу сводить к знакомому торговцу. О, мои тачки пришли!

В двери появилась Кита.

– Занесите их на задний двор. – велел ей Тототл, деловито развязывая кошель с бобами. – Двадцать, сорок, пять. Держи.

Освальд пересчитал бобы и положил их в свой кошель. Его удивила манера ацтекского счёта, которую переняли и отоми – двадцатеричная. Как предполагал Ос, связана она с количеством пальцев на руках и ногах человека. Особых неудобств это не вызывает, но несколько необычно. Освальд, глядя на такие детали, всё чётче осознавал, насколько они другие.

– Всё, до встречи. – Ос развернулся к выходу.

– Удачи.

//Рынок города Метцтитлан//

Людей на рыночной площади было предостаточно, несмотря на бушующую эпидемию гриппа. Ос старался дышать реже и носом, не приближаться к другим людям.

– Почём вот эти? – спросил Ос у продавца инструмента, указав на ручные сверла разных размеров.

– По пять какао-бобов каждая. – ответил торговец. Внешностью он не отличался от остальных, только заметно по подобвисшей коже, что он недавно сильно потерял в весе.

– Беру всё. – Ос выложил на стол двадцать пять бобов. – А это сколько стоит?

Ос указал на малые обсидиановые ножи, по которым видно, что они созданы для работы с деревом.

– Каждый по семь какао-бобов. – ответил продавец.

– Беру два. – решил Ос.

В принципе, больше ничего для ускорения работы над тачками не было нужно.

Минус тридцать девять бобов, а на остальное уже ничего хорошего не купишь.

Дома он начал формировать новую тачку, крепя толстые ветки друг к другу плетёными лианами. В качестве инновации, он начал дополнительно скреплять ветки с помощью деревянных дюбелей, вколачиваемых в просверленные обсидиановым сверлом отверстия.

На шестой тачке «мод.1» руки набились и сборка пошла совершенно другими темпами. Организовав цикл производства правильно, он достиг скорости сборки в одну тележку в четыре часа. Колёс у него было заготовлено ровно восемьдесят штук, а значит, в определенный момент потребуются ещё.

Мерные веревки помогали отрубать необходимые длины веток, самих веток он нарубил в лесу очень много, поэтому у него сейчас было всё, что нужно. Единственное, плетение корзин не давалось, но это он решил с помощью Киты, рабыни Тототла, которой заплатил оставшиеся шесть бобов, поручив плести корзины по образу и подобию имеющихся. Было неудобно эксплуатировать беременную женщину, которая поначалу отказывалась принимать деньги, но Осу нужно побыстрее выходить на прибыль, а там он поможет всем, кому можно помочь. В голове его зрел план строительства обособленного города в городе, где будут жить он и его «рабы», трудясь на благо друг друга и накапливая могущество, чтобы противостоять весьма гипотетическим испанцам, которые ещё неизвестно когда придут в Метцтитлан.

До самой ночи Ос вкалывал как папа Карло, поэтому успел за день изготовить восемь тачек, причём качество их росло с каждым законченным изделием.

Ночью Ос спал крепко, так как чертовски устал за рабочий день.

Утро встретило его духотой, лучом солнца, пробивающимся через решетчатое окно и светящим прямо в глаза.

Ос с неохотой поднялся с лежанки и пообещал себе соорудить когда-нибудь нормальную кровать. Из веток её делать – гиблое дело, а вырубать доски с помощью каменных инструментов – Ос оставит это на долю извращенцев и мазохистов. Ну или в качестве наказания.

С утра пришли заказчики, которым было назначено на сегодня. Они тащили с собой корзины.

– Это что значит? – спросил Освальд, недоуменно глядя на складываемые перед домом грузы.

– Оплата, как договорились. – не менее недоуменно ответил Ксочипеп, тощий мужик с характерными для сборщика маиса порезами на руках.

Освальд посмотрел на оплату. Это всё усложняет.

– А вот два боба, на которые не хватило маиса. – протянул Ксочипеп Осу руку.

– А почему ты не принёс сразу бобами? – спросил у него Освальд, принимая два боба.

– Так дела не делаются. – покачал головой Ксочипеп. – Не было сказано, что нельзя дать стоимость бобов маисом… И кто вообще покупает бобами? Я похож на богатого вельможу? Я от рассвета до заката на поле, меня мор схватил, а я продолжал выходить на маис! И ты хочешь чтобы я взял последние бобы и отдал тебе за эту твою штуку?!

Вот теперь Ос увидел, что не так уж сильно отличаются отоми от современных ему мексиканцев. Когда Ксочипеп посчитал, что Ос ему что-то предъявляет, то сразу начал орать и размахивать руками.

«Как будто домой вернулся…» – с ностальгией подумал Ос.

Ксочипеп разорялся несколько минут, и лишь потом заметил, что Ос особо не слушает его разглагольствования.

– Слушай, Ксочипеп, меня устраивает оплата. Забирай тачку. – Ос указал на одну из готовых тачек. – Приятно использовать.

Ксочипеп, ожидавший иной ответной реакции, не нашелся что ответить. Стоял так, с полуоткрытым ртом секунд пятнадцать.

– А… Я тогда забираю тачку. – произнес он наконец, исчерпав возможные вариации продолжения обличительно-возмущенной речи.

Приходили заказчики как по графику, один за другим. Кто-то приносил маис, кто-то решил расплатиться шкурками невинноубиенных игуан, а кто-то всё же платил бобами. К обеду заказчики на сегодня закончились и Ос вернулся в свою «мастерскую».

Теперь, отработав навык, Ос собирал тачки быстрее, качественнее и надёжнее. С каждой сделанной тачкой они становились только лучше. Напортачить довольно сложно – схема простейшая, недолговечная, отсюда и низкая цена.

В детстве Оса было много работы с деревом, приёмный отец владел долей небольшой столярной мастерской, где пытался припахать Оса, чтобы он приносил доход ещё и там. Какое-то время Ос там поработал, но недолго. Какой ребенок захочет после школы бесплатно вкалывать в пыльной комнате среди грязных и потных работяг? Ос не хотел. Но запомнил назначение инструментов и кое-какие базовые способы крепления разных деталей мебели друг к другу. Здесь это поможет не сильно, так как инструмента практически нет, но лучше так, чем никак.

//Трое суток спустя//

– Уф… – Освальд проводил взглядом удаляющуюся спину Тлайотля, последнего заказчика, который сейчас укатывал тачку «мод.2». – Распинались…

В итоге Ос выручил триста сорок пять какао-бобов за трое суток. Если отнять от этого тридцать девять бобов, потраченных на инструмент, то в чистой прибыли у него должно быть триста шесть бобов. Это большие деньги, по меркам простых жителей, но совсем небольшие для того же Тототла. Проблемой были натуральные продукты, которые несли ему в качестве оплаты. Пришлось невольно продемонстрировать удобство использования тачки, притаранив всё это на рынок в три рейса. Это вызвало появление ещё четверых заказчиков, которые изволили купить по пять тачек «мод.2».

Ос прикинул динамику. Рабов ему удастся купить очень нескоро. Плащ в Метцтитлане стоит не дешевле двухсот бобов. То есть, чтобы купить самого дешевого из рабов, ему нужно вкалывать неделями, и это без учёта того, что рынок не безграничен, а значит, он легко может насытить его своим предложением. Нужно что-то новое.