Текст книги "Науа-Ацтек (СИ)"

Автор книги: Нариман Ибрагим

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

4. Поселки городских типов

– Это прикол какой-то?! – Ос в сердцах пнул лежащий под ногами камешек. – Какого дьявола?! Леголас, сука! Что это всё значит?!

Реконструктор стоял и хлопал глазами, удивленный необычной реакцией Оса на город.

Город был построен вокруг высокой ступенчатой пирамиды, именно такой, какие обычно представляют люди, когда им говорят про ацтеков, майя или ольмеков. Вокруг пирамиды располагались низкие каменные строения, соединенные с нею каменными дорожками. Весь город обрамляла небольшой высоты стена, которая выполняла больше символическую функцию, чем практическую, так как через неё можно перелезть без специальных приспособлений. На воротах стояла стража из подобных Леголасу рекострукторов, вооруженных копьями. По самому городу ходили по своим делам жители, женщины, мужчины, дети, старики – все как один одетые в традиционную мезоамериканскую одежду, насколько мог судить Ос.

Лихорадочно выглядывая хоть какой-нибудь анахронический объект, он с каждой секундой впадал в отчаянье. Ни одного. Всё либо сработано максимально идеально, либо…

– Нет, это невероятно! – воскликнул Ос.

Освальд был обескуражен и отказывался верить в то, что видит. Он выхватил Кольт и упёр его в лоб Леголасу.

– Что за чингадера тут происходит? – прорычал Ос ему в лицо.

– Amo nitencaqui! – спокойно ответил Леголас.

– Всё ты, пендехо, понимаешь! – не поверил ему Ос. – Это какая-то афера? Хренов розыгрыш?! Правительственный эксперимент или какое-то другое дерьмо?! Говори!

– Amo. Nitencaqui. – с расстановкой, как туповатому ребенку, повторил реконструктор.

– Я тебя сейчас пристрелю, каброн! – Ос сильнее упёр пистолет в лоб Леголаса.

Сам реконструктор стоял безучастно, глядя на Оса равнодушными глазами.

– Ты что, тупой? Я прострелю тебе твою хипстерскую башку, мудила! – Ос тоже не понимал реакции реконструктора.

Он несколько раз бывал на его месте, то есть, ему тоже упирали ствол прямо в лоб, и ему тогда было страшно. Безумно страшно. А этому… этот как будто бы даже не понимает, чем ему…

– Дерьмо… – прошептал Ос, опуская пистолет.

Тототл повернулся к городу.

– Tehuih, Os. – позвал он Оса.

У Освальда же в голове роилась буря. Судя по косвенным признакам, да и вообще по фантастичности ситуации с чудесным спасением, он не в своём времени. Он бывал в Метцтитлане, и видел эту самую пирамиду. Побитую временем и полуразобранную когда-то испанцами, но эту самую. Исчезли современные строения, асфальтированные дороги, супермаркеты, кинотеатр, больница, а также вездесущие автомобили. Вместо них сейчас стояло небольшое количество двухэтажных каменных зданий, а также множество зданий попроще и пониже. На окраине города, за огороженной территорией, паслось множество индеек, являющихся основным источником мяса. Вокруг города в изобилии рос амарант, но ещё больше освобожденных от джунглей полей занимал маис.

Ос нашел ещё один факт в пользу своей теории по путешествии во времени: в его время Метцтитлан располагался посреди пустыни с кактусами и перекати-поле, а никак не среди джунглей. Ацтеки вообще никогда не селились посреди пустынь, это совершенно не сочеталось с их жизненным укладом. И каким же образом джунгли превратились в пустыню? Что же случилось?

Испанцы случились. Причину превращения половины Мексики в пустыню в самой Мексике знает каждый школьник. Вырубка лесов началась ещё при ацтеках, но массовая вырубка лесов испанцами, и осушение ими озера Тескоко, повлекло ужасную экологическую катастрофу, превратив некогда густые джунгли и умеренные леса в настоящие пустыни. Как оказалось, земля Мексики была слишком хрупкой для испанских сапог.

Из этого можно сделать вывод, что время, в котором он оказался, должно быть не позже 1600, и не раньше… а тут сложнее. В школе преподавали, что основание государства ацтеков произошло в 1325 году, но и там есть свои нюансы. Племя теночков, которые впоследствии станут ацтеками, практически сразу после основания попали в зависимость от города-государства Кулуакана, затем от тепанеков, заседавших в Аскапоцалько. Эта свистопляска с выплатой дани и бесплатных рабов продолжалась сотню с лишним лет, пока ацтеки не уничтожили Аскапоцалько. Вот тогда, примерно с пятнадцатого века, и началась экспансия и развитие Ацтекской империи, которую потом, в 1521 году, разрушили Эрнан Кортес и брюшной тиф[10]10
  Брюшной тиф – инфекция, вызываемая бактерией Сальмонелла Тифи, а точнее её сероваром (вариация с некоторыми отличиями, это как негры, белые и азиаты) Сальмонелла Энтерика. Заражение происходит алиментарным путём, то бишь через немытые руки, всратую пищу, воду и предметы обихода. Инкубационный период около двух недель, +– лапоть, а бывает, что проходит меньше недели, тут не угадаешь. Бактерия в определенный момент начинает циркулировать в крови, где среда не сказать чтобы дружелюбная. Бактерии эти время от времени умирают, оставляя после себя вонючие трупики и эндотоксин, что влечет за собой интоксикацию. Человека плющит: температура, головная боль, мутность сознания, увеличение размеров печени и селезенки, запоры, боли в животе и иногда 3D-глюки. В тяжелых случаях жертва может слечь в кому, порою наглухо. Всё это время жертва заразна, особенно её дерьмо, которое вот точно не надо бросать в воду. Что же лечение? Без антибиотиков? Народные средства помогают примерно так же, как молитвы (кроме тех, что спускают с небес ангелов с готовыми инъекциями антибиотиков). То есть, никак. Более того, примерно 5 % переболевших естественным путём, становятся хроническими носителями, то есть, своими фекалиями продолжают убивать других людей. Смею предположить, что с испанцами в Новый свет прибыл именно хронический носитель (ибо болеющий тифом трансатлантическое плавание бы не пережил), который и заразил аборигенов, из-за чего в конечном счёте умерло около 15 миллионов ацтеков.


[Закрыть].

Ос от тифа не привит, поэтому впредь надо внимательно смотреть, что пьёшь и что ешь. Ещё надо как-то выяснить, приехали ли уже испанцы, или нет… Что-то крутилось в голове Оса, не дающее покоя. Что-то связанное с идущим в город Тототлом и брюшным тифом…

Тототл в этот момент тяжело прокашлялся.

– Стой! – заорал Ос, на ходу вытаскивая пистолет из кобуры. – Тототл! Ximocahua!

Попытка остановить его не возымела эффекта, наоборот, считающий себя пленником абориген сорвался на бег. Осу ничего не оставалось, кроме как пристрелить его. Прицелившись, он произвел первый выстрел. Мимо. Второй выстрел – мимо. Дистанция и так была солидной, так ещё и Тототл бежал по петляющей тропинке, затрудняющей прицеливание. Третьего выстрела не было, так как дистанция стала для профессионального спорта.

В селение заходить нельзя, так как Ос всё ещё мог быть разносчиком, и черт его знает, насколько заразный у него грипп! С другой стороны, Тототла надо догнать, иначе он наверняка разнесёт заразу.

Кстати, говоря о Тототле… Он, испуганный выстрелами, упал под навес из листьев и торопливо полз в сторону города. Освальд кинулся за ним.

Пока не поздно, нужно вытащить его из-под навеса и увести в лес, подальше от людей.

Схватив Тототля, он потащил его обратно, но на громкие шумы из пригорода начали приходить люди, причём некоторые с оружием. Плохо дело.

– Ximocahua! – пригрозил Ос им оружием. – О, сука, ximocahua!

После этого он выстрелил в небо. Зеваки синхронно присели от испуга, а кто-то начал искать укрытие.

Ос улыбнулся, довольный произведенным успехом и потащил совершенно обмякшего Тототла обратным маршрутом.

Гарантий, что никто не заболеет, у Оса нет, но он приложит все усилия, чтобы мощный грипп из двадцатого века не выкосил всё население Мексики. Ос не вирусолог, он даже не подозревает, какие последствия повлечет современный ему грипп среди ацтеков…

Тем временем оттащив Тототла на некоторое расстояние, Ос начал его связывать, мысленно укоряя себя за умственную отсталость. Можно было не высовываться из джунглей, и хрен с ними, с зубами. Выживают же как-то люди… и он выживет. Тем более, выпали зубы далеко не все. В этот момент он начал ощупывать передние зубы языком и ощутил свободное состояние левого переднего резца. Неловкое движение языком – зуб бескровно вывалился в ротовую полость.

– П№%№ец… – прокомментировал Освальд факт выпадения зуба, выплевывая его в правую ладонь.

Он услышал шум погони, поэтому потащил Тототла дальше. Плохо, что невозможно объяснить ему, какому риску он подвергает своих соплеменников, возвращаясь к ним.

Стрелять его не хочется, он ему ничего не сделал, хотя убийство сейчас – наиболее простой и всем понятный способ минимизировать шанс эпидемии. Сам Освальд тоже мог быть переносчиком, а мог и не быть. Кашель почти прошел, температуры нет, горло не сухое и жесткое как наждак, а значит жизнь налаживается. И если бы не зубы…

Языком пощупав пустые провалы во рту, Ос чуть не обомлел. Сначала был страх, что это торчат обломанные корни, но потом, по форме, он понял, что это растут новые зубы. В голове сложился паззл: выпали только леченные в прошлом зубы. Это значит, что каким-то чудом произошел необъяснимый процесс исцеления, и он ещё не закончился. То-то челюсть продолжала зудеть…

Взбодрённый этим открытием, Ос прибавил скорости. Ацтеки не спешили с его поимкой, держась на дистанции. Видимо, связали грохот выстрелов с ним.

Шансов уйти нет, но он будет пытаться.

Патроны было безумно жаль, но других способов напугать местных он не видел, поэтому выстрелил ещё раз, сразу же как увидел зашевелившиеся кусты. С той стороны закричали что-то паническое и сразу же стало понятно, что преследователи начали удаляться прочь. И неудивительно, так как сорок пятый шумит очень громко, особенно в лесу или джунглях, когда звуки отражаются от деревьев и разносятся на километры вокруг.

Ос не стал ждать более благоприятного момента для бегства. Пусть его и выследят завтра, но сегодня можно оборудовать себе укрытие и передохнуть пару часов.

Зря он полез к людям.

//Через четыре часа//

– Всё, привал! – решил Ос, когда сил почти не осталось. – Ximocahua.

Тототл послушно остановился, со страхом глядя на Оса. В его понимании, Освальд не человек, так как человеку не дано управлять громом, он даже несколько раз говорил что-то подобное по дороге, но Ос не был уверен в правильности трактовки его слов.

– Туда! – Ос указал на небольшую относительно чистую площадку посреди леса.

Собрав валежник, который в джунглях всё же встречается, он разжег костер, причём с помощью зажигалки, которую следовало бы поберечь, особенно в свете открывшихся сведений. Тототл обалдело смотрел на карман, куда Ос положил зажигалку.

Ос никак не прокомментировал свои действия, так как знал, что Тототл всё равно ничего не поймёт.

Привязав Тототла к дереву возле костра, Ос прилёг отдохнуть. Силы расходовались аномально быстро, так как от подобных нагрузок его организм отвык уже давно. Систематическое посещение тренажерного зала и нерегулярные утренние пробежки оказались недостаточной нагрузкой, чтобы комфортно себя чувствовать после четырехчасового бегства сквозь джунгли.

Решив передохнуть полчасика, Ос спустя десять минут провалился в беспокойный сон.

Очнулся он у остывшего костра, один.

– Дерьмо… – произнес Ос в сердцах, глядя на перегрызенную веревку. – Дерьмо…

Внутри его черепной коробки билась одна мысль: «Надо было стрелять. Надо было стрелять. Надо было…»

– А-а-а-а!!! – с отчаянным воинственным кличем кинулся на него воин из кустов.

Ос практически на рефлексах выхватил пистолет и выстрелил ацтеку в ногу. Раскрашенный в боевую окраску воин с воплем упал в траву. Ос обеспокоенно огляделся. Из кустов вышло семь воинов, среди которых был Тототл.

«Дьявол пожри… Поверьте, я этого не хотел…» – подумал Освальд, наводя пистолет на самого крупного воина.

– Xichia tepitzin! – остановил всех Тототл. – Axcan tlacatl, oantlahtoqueh?

Ос понял, что Тототл предлагает переговорить.

– Ticmati nahuatlahtolli? – грозно спросил один из воинов.

– Amo huel cualli. – признался Ос. – Niquizaz nahui.

Он сказал, что понимает лишь несколько слов и уже собирается уходить. В принципе, он выдал последнее из своего словарного запаса.

Слова этим ребятам не понравились. Не нужно было быть знатоком человеческих эмоций, чтобы увидеть реакцию крайнего неприятия. Щекотливая ситуация. Кто-то из картеля давно бы уже забыл об остывающем трупе какого-то безумного реконструктора, и с этим кем-то не приключилась бы подобная нынешней ситуация.

Воины ацтеков заспорили. Ос в это время распределил цели и собирался выдать что-то вроде молниеносной серии выстрелов в стиле Клинта Иствуда, но всё никак не решался.

Это люди. Возможно, кто-то из них является для него родственником. Родственники. Ос в этом мире один, впрочем как и в том. Приют, приёмная семья – вот и вся история его ранней жизни. В детстве он мечтал, что его отец был пилотом или моряком, который не вернулся из рейса или плаванья, обязательно героически погибнув, а мать, не способная жить в этом мире без него, сбросилась с обрыва. Ос отдавал себе отчёт, что в детстве, если бы знал о такой судьбе родителей, простил бы их. А так… Было печально узнать, в день своего совершеннолетия, что биологические родители живы и влачат своё наркоманское существование где-то в Южной Калифорнии. Неплохо продержались, как для курильщиков крэк-кокаина. Ехать выяснять что-то он не захотел. Не нужен был восемнадцать лет – не нужен и сейчас. Даже приёмным родителям он был более ценен как способ получить дополнительные деньги от государства, он догадался об этом где-то к двенадцати годам.

Единственное, что он оставил от своих биологических родителей – фамилия. Точтли. Кролик. Очень звучит в текущей ситуации.

Ацтеки что-то решили. Они молча уставились на Оса, а вперёд вышел Тототл.

Ос тоже принял решение. Он опустил пистолет и вложил его в кобуру.

– Tehuih. – указал Тототл в сторону города.

Ос покачал головой и пальцем ткнул в раненого.

Раненый тем временем беспомощно стонал и истекал кровью. Ос поднял с земли оброненный кейс и выдернул из него кусок обивки. Промыв рану чистой водой из бутылки, он перевязал её чистой тряпкой и плотно зафиксировал. Ранение вышло сквозным, миновавшим кость и не вырвавшим шмат мяса в месте попадания, как оно обычно бывает с сорок пятым калибром. Если будет инфекция, а она будет, то парню скорее всего конец, но гораздо раньше его прикончит грипп. Впрочем, молодой организм ещё рано списывать со счетов.

Так и пошли. Двое тащили раненого, остальные шли за ними. Где-то поблизости шатался то ли ягуар, то ли ещё какой-то хищник, но близко он не приближался, опасаясь столь крупной группы двуногих, но в то же время удерживаемый манящим запахом крови.

Воины были впечатлены оружием Оса, поэтому поглядывали на него искоса.

Дошли обратно к раннему утру.

Ос чувствовал себя трусом. Чувствовал, что сильно налажал, так как эти люди умрут из-за него. Напуганный «испанкой», он не мог думать ни о чём другом, даже их вхождение в древний город осталось им не замечено.

– Os! – окликнул его Тототл.

– Чего? – поднял голову тот. – Tlen?

– Inintzin huehuetzin nocoltzin. – представил «реконструктор» старика, одетого в богатую по местным меркам одежду. Во всяком случае, золота и перьев на нём было больше чем у всех присутствующих.

А вокруг собралось очень много народу, что Осу совсем не понравилось. Больше зараженных, больше жертв.

– Твой дед? – предположил Освальд. – Mahuizzo?

Последнее слово обозначало почтенного, или старейшего. Что-то вроде старосты или шамана, Ос не особо вникал, когда их обучали работе с коренными народами. Зря не вникал.

– Quema. – кивнул старик. Ос знал, что его слово обозначает «да». – Notoca Сuacuahue. Quen motoca?

– Notoca Os. – представился Освальд.

Тототл в этот момент тяжело закашлял. Освальд решил, что лучшего момента и не подобрать. Он начал изображать пантомиму: указал на Тототла, сымитировал кашель, затем ткнул во всех остальных, затем демонстративно закашлялся, обхватив своё горло пальцами.

– Catlatlaciztli? – удивленно спросил старик. Освальд совсем не понял, что это значит. – Cocoliztli?

– Cocoliztli? Cocoliztli… Cocoliztli… – с тревогой зашептались зеваки.

– Ichpocatl, ticmati inanamic? – с уважением и надеждой спросил старик.

По интонации, Ос понял, что он его о чём-то просит.

– Inanamic? – с непониманием переспросил Ос.

Старик подошел к ближайшему дому и поднял с подоконника связку трав.

– Inanamic. – показало он эту связку Осу.

– А-а-а… – кивнул Ос. – Лекарство.

Он задумался. Чем можно помочь больному гриппом? Держать в тепле, обильно кормить и поить, ключевой момент заключается в воде, чистой воде. Остальные народные средства бесполезны. Только лекарства, которых нет.

– Quema. – дал свой ответ Ос. – Nochi nictencaqui inanamic.

Кажется, Ос построил предложение неправильно, так как старик с пониманием улыбнулся краешками губ, а Тототл и остальные воины, которые не так давно собирались кончать Оса, откровенно лыбились, словно услышали как ребенок говорит с ошибками. Наивные бедолаги… Как жестоко же используют их простодушие и наивность против них же испанцы…

Ос не понимал, как так вообще можно, чтобы просто так поверить первому встречному, причём безоговорочно. Он сказал им, что их ждёт мор, они поверили, а затем он сказал, что у него есть лекарство, и они снова поверили. В современной ему Мексике таких наивных уже давно повывели.

Ос оглядел толпу народу, который ему предстоит спасти. Он открыл кейс и оторвал ещё один кусок обивки. Связав примитивную повязку, он надел её на лицо, затем ткнул на неизвестную ткань, которая висела в качестве занавески на двери ближайшего дома. Он жестом изобразил отрывание и связывание повязки на манер той, которая была на нём.

Повязка поможет не сильно, но поможет. Не зря же их врачи в поликлиниках постоянно носят, особенно в сезон гриппа?

Далее Ос указал на большие глиняные кувшины, в изобилии стоящие почти у каждого дома. Взяв один из них, он указал на воду, а затем поставил на костёр. Далее он пальцами показывал, сколько надо кувшинов.

Старейшина что-то приказал, люди начали действовать, набирая воду из единственного в районе колодца.

Ос прикинул, что город представлял из себя довольно крупное скопление населения и лучше было бы изолировать хотя бы этот район, благо, от центра его отсекает стена. Вообще, это больше походило на нечто вроде закрытого зданиями микрорайона, где руководит старейшина, как предполагал Ос.

Беспокойство вызвало появление отряда воинов с идущим во главе… петухом? А нет, это воин-орёл. Ос никогда не видел таких в живую, но несколько раз видел их изображения в книгах. Элитная каста воинов, куда не каждый мог попасть. Большая шишка. И уважаемая.

Ос решил не светиться перед ними, но к ним самостоятельно вышел старик Куачуах и… Тототл.

– Дьявол… – прошипел Ос, продолжая наполнять кувшин водой из колодца.

Главное, обеспечить много чистой воды. Будет много чистой воды – будет гораздо больше выживших. Про еду Ос старался не думать.

Вообще, он старался не думать дальше пары часов вперёд, так как ситуация сложилась напрягающая.

Старик Куачуах поговорил с воинами, те с тщательно скрываемым испугом медленно развернулись обратно к центру и зашагали. Никто не хочет быть близко к мору.

Воду поставили на очаги, значит постепенно появится кипяченная вода. Неважно, что там плавает, главное, сто градусов Цельсия прикончит большую часть бактерий. В будущем, если оно будет, надо озаботиться хорошей посудой. Ос надеялся, что ацтеки владеют металлами. И ещё, нужно начать учить язык.

Через час или два, Ос не мог сказать точно, началась шумиха. Пришло много воинов, которые притащили с собой связки острых кольев, которыми перекрыли все ходы в микрорайон.

– Мьерда… – выругался Ос.

5. Тако без текилы – песо на ветер

Ос присел на землю у костра и устало вздохнул.

Вопреки надеждам и чаяниям, хуже стало. Болезнь начала брать своё, скосив половину огороженного района. В самом городе ситуация сложилась ещё более критическая – болеют почти все.

Прошла всего неделя с момента прихода Оса, но за это время расстались с жизнью пять человек. Это были старики, слабые и недоедающие, как многие горожане с окраин.

Ос жестами и известными словами выведал, что конкретно эти ацтеки совсем не ацтеки, а хняхню, о которых Ос кое-что слышал. Ну, хотя бы то, что ацтеки называли их отоми. Многочисленный, относительно остальных, конечно же, коренной народ Центральной Америки. Ос не знал точной численности на 2019 год, но это и не имело никакого отношения к текущей ситуации. Сейчас их много.

Один старик, Ахуилизтли, умерший прямо на руках Освальда, в горячечном бреду шептал что-то про ацтеков, в основном ненавистное, судя по интонации. Это навело Оса на воспоминания из школьных уроков истории. Отоми были покорены ацтеками, их заставили говорить на ацтекском, жить по-ацтекски, а также служить им. Также вспомнились сведения о том, что наемники-отоми, используемые ацтеками в своих воинах, после серии поражений от испанцев, переметнулись на их сторону и воевали уже против ацтеков.

Чем Осу поможет эта информация? В его ситуации особо выбирать не приходится. Отоми подчинены ацтекам, а ацтеки сейчас представляют из себя не очень приятную культуру, которая проводит ежедневные жертвоприношения и не брезгует каннибализмом. Жестокие войны, кровавые ритуалы, беспощадное обращение знати с простолюдинами, процветающее рабство, тотальная ультрарелигиозность и чокнутые жрецы – не та культура, которую следует делать доминирующей на континенте. Но беда в том, что до прихода испанцев именно ацтеки имели наибольшие шансы стать панамериканской державой, так как обладали мотивацией к дальнейшей экспансии, испытывали потребность в новых землях, а также, незадолго до прибытия Кортеса, пережили правление серии весьма удачных правителей, которые вроде как и превратили одно из десятков обычных племён в империю. И Ос сейчас в одном из покоренных городов.

Если хоть одна скотина узнает, что он может дать что-то императору… Это сразу дойдёт до императора, а затем и до жреческой братии. И никто не знает, вообще никто, что придёт в их кровожадные головы.

С равной вероятностью они могут как посоветовать императору прикончить Оса на жертвенном алтаре, так и порекомендовать убить по-тихому. Или поужинают его мозгом. Или сделать ещё кучу других вещей, придуманных про ацтеков испанцами.

– Ос, иди в дом. – как можно более доступно и просто произнес Тототл. – Косзкатл.

– Иду. – кивнул Освальд, вставая.

Косзкатл – ещё одна старушка, умирающая сейчас от гриппа. Дети сейчас изолированы в отдельном здании, к которому никому нельзя приближаться без маски на лице. Воду в это здание Ос передаёт только кипяченную, а еду им готовит собственноручно и с особой осторожностью.

Первые дни староста района сомневался в эффективности мер Оса, но когда грипп сбил с ног половину города, а детей не тронул – уверовал в знаковость появления Оса так вовремя.

В городе умирает много народу, дети в особенности, но Осу было не до того. Он пробовал сунуться со своей помощью в другие районы, но натыкался на ограждения и воинов, которые не пускали его внутрь под страхом смерти.

То есть, никто ещё не понял, что ограждения не останавливают вирус.

По крайней мере, он сумел передать через Тототла, который сумел переговорить с парой знакомых через ограду, что больным нужно пить побольше прокипяченной воды, а также лучше питаться. Последнее звучало как издевательство.

Еды было не особо много. Сами по себе отоми, как и их завоеватели, питались два раза в день. Рацион их состоял из лепешки-тако, на которой при большой удаче окажется кукурузная или фасолевая каша, а также порция весьма опциональных переменных вроде некоего подобия соуса чили или мяса. За всё время пребывания в городе, Ос так и не увидел, чтобы кто-то, кроме богачей, ел мясо.

Ос зашел в небольшой глинобитный домик, где проживала старушка Косзкатл. Она лежала на лежанке из тростника, отощавшая за эти дни, не способная поднять даже голову. Ос сделал всё что мог, но престарелая бабуля просто не имела сил для борьбы с болезнью.

Она точно умрёт в ближайшее время.

Ос сменил влажную тряпку на лбу Косзкатл и вышел из помещения.

Очень повезло, что летнее время близится к концу, в чём Ос не был уверен, но чувствовал, что дело обстоит именно так. Летом кошмарная жара, а в последние дни духота слегка уменьшилась. Значит, скоро дозреет маис, а значит, некоторое время будет больше еды, что увеличит шансы других горожан.

Эту неделю Ос почти не спал, в чувстве вины бегая между домами и делая всё, что в его силах, чтобы умерло как меньше людей.

– Не надо было… – произнес Освальд, идя к своему временному жилью, выделенному ему Куачуахом. – …приходить в этот город.

В доме он сел на собственноручно сооруженный из веток и плетённых древесных волокон стул и начал есть тако, любезно приготовленный одной из соседок.

Стульчик, кстати, получился не очень, но относительно комфортно сидеть и заниматься чем-то можно.

Например, Ос как раз сегодня собирался закончить колёсную пару для ручной тачки.

В детстве крепко запомнилось, что мезоамериканские народы не применяли колеса. И не потому что не знали саму концепцию, а из-за того, что отсутствовало тягловое животное, способное перевозить за счёт своей силы рентабельное количество грузов.

С другой стороны, ручной тачки отоми не знали, как и остальные их соседи.

Вообще, с ручной тачкой связана довольно интересная история. Сам Ос с конструкцией тачки знаком очень хорошо, так как за время армейской службы побегал с ней многие километры по государственным плантациям. Но история её происхождения покрыта густым мраком полного загадок прошлого…

Как говорят официальные источники, ручную тачку изобрели в Китае за сто лет до нашей эры, или в Древней Греции, ещё на триста лет раньше. Но беда в том, что даже сами китайцы не могут внятно объяснить, когда именно, так как у них, к удивлению всего мира, не оказалось убедительных свидетельств из того времени, у греков тоже не всё гладко, так как существование ручной тачки они аргументируют наличием такого слова в записи четвертого века до нашей эры.

Но с китайцами и греками пусть разбираются историки. Самое забавное началось дальше. Из Китая тачка начала свой удивительно медленный путь на Запад, где, по словам греков, она уже была. И принимали её очень неохотно. Арабы же вовсю использовали ручные тачки, их даже видели крестоносцы, набегавшие несколько раз на Иерусалим, но… Что-то пошло не так, раз в западноевропейских источниках не встречается никаких упоминаний ручных тачек вплоть до пятнадцатого века. Ну или, по другим источникам, до двенадцатого века, чему Ос так и не нашел тому убедительных исторических свидетельств. Потом тачки начали распространяться, Европа всё-таки распробовала новый инструмент, который превращает некоторые традиционно трудозатратные дела в необременительное времяпровождение. Но тачку всё же, если смотреть исторически, принимали очень медленно. Видимо, люди в те времена любили страдать.

Даже в девятнадцатом веке, когда французы высадились в Египте, они обнаружили, что в Каире не знают ручную тачку. В Сирии знают, а в Египте нет, нонсенс. А после Наполеона, в двадцатые годы девятнадцатого века, некоторые французские агрономы громко жаловались в газеты, что во многих регионах Франции до сих пор не применяют ручных тачек, что замедляет сбор урожая и вообще…

Откуда обо всём этом знает Освальд? Однажды он случайно съехал с тачкой в кювет, рассыпав початки кукурузы и сломав колесо.

В течение ночи Ос был вынужден написать настоящий реферат, рукописно, минимум на десяти листах. Как-то вот отложилась в голове эта информация, которую он вручную переписывал с мобилы в каптёрке.

И теперь, Ос имеет уникальную возможность поделиться этой вершиной продвинутых технологий с Мезоамерикой. Не факт, что скоро прибудут испанцы, и далеко не факт, что они сами знают о таком ноу-хау как ручная тачка.

Прототип тачки был почти закончен, так как ничего нетехнологичного там нет, для примитивного и недолговечного варианта необходимы только веревки и дерево. Ну и с колесами придётся повозиться.

Первоначально Ос задумал одноколёсную тачку, но прочностные характеристики имеющегося материала не позволили воплотить задумку и он остановился на двух колёсах. Колеса Ос выполнил из двух древесных кругов, которые пришлось рубить одолженным у Тототла каменным топором из неизвестного Осу камня. Топор, вопреки опасениям, оказался вполне себе рабочим вариантом, пусть и более медленным и неудобным.

Так или иначе, нож Скорпион снял большую часть инструментальных вопросов, хоть и создатели явно не предполагали столь… столярного применения своего изделия.

Колёса вышли маленькими, сантиметров пятнадцать, но это не играло большой роли в демонстрационном образце.

Ос вышел во двор своего временного обиталища и парой ударов камнем надежно закрепил колёса на перевернутой тачке.

Общий вид изделия представлялся так: на опорной стойке размещалась относительно ровная платформа с деревянными углами, из которых, с помощью самодельной веревки, Ос сформировал борта. Две ручки, представляющие со стойкой одно целое, оборудованы удобными рукоятями, оплетёнными кожаными полосками, а сама стойка ещё и оборудовалась откидной ножкой, которую Ос теперь считал ненадежным и ненужным излишеством. Человек брался за ножки, откидывал ножку ногой, перетаскивал тачку в нужное место, останавливался и ставил ножку в исходное положение. Таким образом, можно брать с собой довольно солидные объемы грузов, но никак не веса. Ос не сомневался, что при попытке перевозки сколько-нибудь серьезного объема камней, тачка рассыплется на ингредиенты, но в сельском хозяйстве её должны принять с энтузиазмом. Теоретически.

– Что делаешь? – к глинобитной лачуге Оса пришел Тототл с ещё одним пареньком, известным как Иккаутль. Иккаутль являлся каким-то там родственником Тототла, вроде как младшим троюродным братом.

Выглядел Иккаутль как среднестатистический житель этого города – длинные волосы стянуты в косичку на затылке, но свободны по бокам, в волосах какая-то заколка, как и все встреченные отоми, Иккаутль черноволос, кареглаз, имеет довольно узкое лицо. Само лицо Осу почему-то напоминало койота, суженные глаза, рот искривлён в вечной полуухмылке, выраженные скулы и низковатый лоб, да и комплекция не говорит о нём как о выдающемся воине… от таких людей ждёшь, что они будут хитрить и темнить, а при любом признаке опасности бросят всё и сбегут. Нельзя так думать о человеке только из-за внешности, но Ос пообещал себе, что будет присматривать за этим парнем и держать ухо востро.

– Ручная тачка. – ответил Ос на испанском. – Названия на науатле ещё нет.

– Ты придумал? – удивлённо приподнял бровь Тототл. – Зачем?

– Носить вещи. – Ос взял с земли пару поленьев и положил в тачку. – Далеко и легко.

Ос демонстративно прошел с тележкой пару десятков метров и вернулся.

– Удобно. – добавил он после демонстрации.

Тототл кивнул.

Сам он перенес грипп относительно легко. Кашлял как проклятый, страдал от лихорадки, но довольно быстро встал на ноги. Неудивительно – не самый бедный из местных, хорошо питается, аж три раза в день, да ещё и мясо бывает в его рационе очень часто. Богачи, как и везде, преимущественно здоровее бедняков.

Самое удивительное – Иккаутль не заразился, хотя и живёт с Тототлом в одном жилище. Либо физически здоров настолько, что перенёс вирус без симптомов, либо чертовски везучий сукин сын.

Самое плохое в этой ситуации с гриппом – он идёт дальше. Ос не в силах остановить торговый трафик между городами, как и почту. Он лично видел, как почтовый гонец, явно больной, побежал в Теночтитлан, чтобы сообщить, что надо временно прекратить торговлю, дабы не заразить господ болезнью, поразившей Метцтитлан. Ос тогда долго грустно смотрел в его удаляющуюся спину…

Ещё Ос за эту неделю неоднократно сталкивался с рабством. Оказалось, что у Тототла целых семь рабов и рабынь, которые занимаются его хозяйством и вообще делают всё, что он захочет[11]11
  Рабство в Мезоамерике. Ученые ещё не пришли к единому мнению, кто-то утверждает, что рабство там экономической роли не играло, кто-то говорил, что надо считать мезоамериканское рабовладельчество аналогом античного европейского рабовладельчества и экономическое значение рабства было высоко. Я больше придерживаюсь версии второй, так как люди, они, сука, везде одинаковые, как ты их ни перебирай. Если есть возможность у одной категории человеков угнетать другую категорию и иметь с этого прибыль – эта возможность будет использована на всю катушку. Всё-таки, ацтеки как-то построили шестнадцатикилометровую дамбу и умудрялись почти по каждому поводу строить высоченные и капитальные храмы…


[Закрыть]. Например, все рабыни женского пола, а их четыре, находятся сейчас в положении. Тототл «авторства» не отрицает, а даже гордится.