Текст книги "Невеста с ноутбуком (СИ)"

Автор книги: Мстислава Черная

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава 10

Мысленного приказа хватает, ноутбук моментально исчезает. Я бросаю взгляд в зеркало. Для меня платье выглядит хоть и не вечерним, но праздничным. По местным меркам, насколько я понимаю, оно домашнее. Должна ли я переодеться?

Если кто-то посоветует, то переоденусь, а пока у меня есть дело поважнее. Я достаю свиток. Вчера, когда я его затребовала, я не задумывалась, смогу ли я его прочитать. Теперь я убедилась, что мне досталось знание не только устной, но и письменной речи. Система, спасибо.

Перечень довольно длинный. Мдя, читать некогда. По-хорошему, украшения надо рассортировать и пронумеровать в соответствии со списком, но времени нет. Я вытягиваю из общей свалки рубиновое ожерелье. Ну-ка… Замок-защёлка – легко застегнуть и, что важнее, легко расстегнуть. Серьги? Искать парные долго. Я прячу футляр в тумбочку, свиток раскручиваю и прячу под ковёр, вряд ли кто-то будет устраивать генеральную уборку именно сегодня.

– Почему она всё ещё здесь. Наша юная леди считает, что кронпринц будет ждать вечность? – раздаётся смутно знакомый голос.

Кажется, супруга лорд Зеера пожаловала. Спрашивается, что ей неймётся? Она ищет неприятностей? Могу устроить. Прихватив яйцо, я выхожу навстречу, окидываю старшую леди взглядом с головы до ног:

– Хм?

При виде меня она забывает про злость и неудовольствие, на её лице отражается вполне искреннее удивление:

– Шелли, вы едете в подобном виде?!

– Да. А что такого? – всё-таки слишком по-домашнему?

– Вы едете к его высочеству кронпринцу. Это платье…

– Леди, вы полагаете, что кронпринцу интересное, какое именно платье я сниму?

– Ох…

Фыркнув, я прохожу мимо и слегка толкаю её плечом. Специально я бы не стала её цеплять. Но почему я должна её обходить?

– Шелли, возможно, кронпринц не просто проявил к вам интерес, а влюбился в вас всем сердцем с первого взгляда, и вы рассчитываете на его могущество. Хорошо, если ваши предположения верны, но не забывайте, Шелли, что мы всё ещё одна семья.

Семья?! В настоящей семье любят и поддерживают друг друга. Мою предшественницу эта так называемая семья попыталась продать лорду Томласу. Не знаю, как в романе Шелли в конечном итоге оказалась любовницей кронпринца, сути предательства это не меняет.

Или она намекает на то, что может доставить мне неприятности? Отравить, например? Что же, спасибо за подсказку, я буду действовать на опережение. Нет, травить я, естественно, не буду. Я приму меры, чтобы обезопасить себя.

– Я запомню, леди.

Я делаю шаг прочь.

– Шелли, хорошо, что вы начали осознавать. Когда кронпринц будет вами доволен, просите его не только о приятных мелочах для себя. У Бальзера трудности на службе, начальник департамента совсем не ценит его усилий. Был бы замечательно, если бы его высочество повлиял.

Угу, а то делать-то Риману нечего, кроме как бездарей по карьерной лестнице поднимать. Вчерашний розовощёкий щёголь, думаю, леди говорит о нём, не произвёл на меня впечатления умного человека.

– И это я запомню, леди.

Я спускаюсь.

– Хотя бы возьмите накидку, Шелли! – догоняет меня леди.

По её знаку одни из горничных подаёт мне расшитую пелерину с довольно длинным «хвостом». Я позволяю горничной накинуть пелерину мне на плечи, заколоть спереди крупной брошью. Интересно, леди мне свою тряпочку уступила?

Кивнув, я выхожу.

Если вчера мне довелось прокатиться в карете, то сегодня мне предстоит поездка в коробке на колёсах. Экипаж заметно меньше кареты. Тёмный лак делает его довольно мрачным. Я отмечаю, что ни на дверцах, ни сзади нет опознавательных знаков.

Кучер низко кланяется:

– Леди, его высочество ожидает вас.

Я забираюсь в салон, кучер захлопывает дверцу.

Хм, если снаружи экипаж выглядит непримечательно и даже бедно по сравнению с каретами для парадных выездов, то внутри экипаж поражает удобством. Мягкое сидение, в котором можно утонуть, столик с корзиной фруктов и закрытым кувшином.

Экипаж трогается, и я задёргиваю шторы. Поглазеть на город я успею позднее, а сейчас я не увижу ничего интересного, лишь похожие друг на друга особняки аристократов.

Я верчу в руках согревшееся яйцо. Оператор посоветовал напитать его магией… Вот как я должна это сделать?!На Земле магия упоминается в сказках и в эзотерических учениях. Эзотерикой я никогда особо не интересовалась, но самые поверхностные представления о ней у меня есть. Может быть, попробовать медитацию? Знать бы, что это такое… Для начала я закрываю глаза. Чтобы почувствовать магию надо сосредоточиться на ощущениях? Оператор упомянул, что магия разлита в окружающей среде. Получается, её можно сравнить с водой или воздухом? А как её втягивать? Вдыхать? Вряд ли нос поможет…

Мне доводилось слышать разное, в том числе и то, что медитация – это состояние полной отрешённости. Не думать у меня не получится. Зато сосредоточиться – вполне. И я концентрируюсь на прикосновениях ткани к коже, на мягкость спинки сидения, на удобстве подлокотников, на тяжести рубинового ожерелья. Магия… Я представляю лёгкое показывание на коже. Может быть, магия входит через поры? Я стараюсь представить ощущение ярко, живо, и какой-то момент оно начинает казаться реальным. Я мысленно притягиваю к себе эти крошечные молнии, вызывающие забавную щекотку. Они проникают в тело, наполняют свежестью, бодрят и сходятся к солнечному сплетению. Странно, это уже не моя фантазия, я хотела направить молнии сразу в руки, но получилось иначе. Их всё больше, и появляется первый дискомфорт, будто меня распирает изнутри. Набранная сила давит.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Усилием воли я всё-таки заставляю энергию хлынуть в руки, а из рук – в яйцо. Сразу становится легче. Я обессиленно откидываю голову назад и открываю глаза. У меня получилось? Чтобы убедиться, наверное, стоит повторить несколько раз.

Пару минут я отдыхаю, а затем повторяю. Вторая попытка удачнее, я, уже зная, чего ожидать, не допускаю переполнения и отправляю собранную энергию в яйцо. Ещё через пару минут я повторяю упражнение в третий раз.

Хм, пожалуй пока хватит. Я устала сильнее, чем ожидала. Как будто, как при переезде, короба таскала.

Яйцо ещё больше потеплело, а розовый цвет стал на тон ярче.

Я вызываю ноутбук, включаю, и на экран моментально выскакивает уведомление:

«Душа, поздравляем! Вы пополнили счёт на четыре карата».

Вау, я справилась!

Полюбовавшись результатом, я отпускаю ноутбук, потому что пришло время глазеть в окно. Экипаж наверняка уже покинул район аристократии. Разве мы не должны уже приближаться ко дворцу? Отодвинув штору, я стараюсь не слишком высовываться. Почему-то экипаж едет по проспекту. Мелькают вывески ювелирных салонов, магазинов тканей, магазина заморских диковинок.

Экипаж поворачивает на боковую улицу, затем заезжает в тупик и останавливается.

Меня прошибает холодный пот. Рома тоже заманил меня в тупик. Разве я не иду в ловушку снова? Но у кронпринца нет причин мне вредит, ему нужны мои знания, мой ноут, которым он без меня воспользоваться не сможет. И кронпринц дважды уже оставался со мной наедине в личных покоях, он не притронулся ко мне. Я выдыхаю, стараясь вместе с воздухом выдохнуть весь свой страх. Риман не Макс, его не надо бояться.

Кучер открывает дверцу, ставит для меня приставную ступеньку.

– Леди, мы прибыли.

– Куда?

– В «Розы Инака», леди.

– Это…?

– Бордель, леди.

Я чувствую, как у меня округляются глаза. Ох, мне стоит поработать над сдержанностью, нельзя позволять окружающим так ясно видеть, о чём я думаю. Да и волноваться особо не о чем, моя репутация давно погублена, и держится исключительно на авторитете кронпринца.

Открывается дверь, из здания выходит уже знакомый мне адъютант его высочества:

– Доброго дня, леди. Пожалуйста, следуйте за мной.

– Доброго дня.

Адъютант разворачивается на каблуках, первым проходит в здание. Дверь для меня придерживает кучер, и я благодарю его улыбкой.

Вслед за адъютантом я поднимаюсь на второй этаж, прохожу по коридору. Бордель встречает меня неожиданной тишиной. Я никогда не бывала в подобных местах в прошлой жизни, однако я читала, видела фильмы и ожидала, что из-за дверей будут доноситься сладострастные стоны.

Адъютант скрывается за одной из дверей, и я слышу его чёткий голос:

– Ваше высочество, по вашему пркиазу леди Шеллара Тинс доставлена.

Шеллара Тинс, говорите? Как хорошо, что парень представил меня полным именем, а то было затруднительно не знать собственную фамилию.

Так, опекун Зеер, это явно не имя, а я Тинс. Пока не очень понятно, но звучит обнадёживаюше.

– Леди, прошу.

Я с улыбкой вхожу:

– Ваше высочество, – и приседаю в реверансе.

– Шелли, здесь нет необходимости соблюдать формальности. Проходите.

Медленно выпрямившись, я оглядываюсь. Это точно бордель? Центр помещения занимает не гигантская кровать, как можно было предположить, а широкий письменный стол. На столешнице идеальный порядок. Я чуть завистливо вздыхаю. Я всегда жила даже не в творческом беспорядке, а в творческом хаосе.

Хах, кронпринц, известный как завсегдатай борделей, приходит сюда работать.

Взгляд цепляется за стеклянный шар на серебряной подставки. Внутри шара запаян пропитанный лиоруанским соком браслет-косичка.

Глава 11

– Оставьте нас, – коротко приказывает его высочество.

Адъютант и второй помощник кронпринца, одетый в штатское, незамедлительно выходят Дверь за ними плотно закрывается.

Я продолжаю стоять перед столом. Взгляд то и дело соскальзывает с лица кронпринца на стеклянный шар. Заметив, куда я смотрю, Риман небрежно взмахивает рукой:

– Яд невозможно вывести полностью. Располагайтесь, Шелли.

Меня до костей пробирает его сверлящий взгляд.

Я остаюсь стоять:

– Ваше высочество, сожалею, но мне не удалось получить текст того пророчества. Подозреваю, это связано с тем, что оно больше недействительно.

– Однако сведения, которые из него можно почерпнуть, будут несомненно полезны, Шелли.

– Пророчество рассказывало о судьбе принцессы Оливии, о ей прибытии в Лавис, вашем холодном к ней отношении на балу.

– Холодном? – неожиданно перебивает Риман.

Он же не хочет сказать, что принял Оливию тепло?

– Ваше высочество…

Кронпринц поднимается из-за стола, жестом указывает мне на стоящий в стороне стул. Я не чувствую я за собой права сесть. Хотя нет моей вины в том, что «Сбежать от чудовища» превратилась в монолит нечитаемых символов, я, по факту, не выполнила пожелание кронпринца. Что хуже, он рассчитывает извлечь пользу из моего рассказа, в то время как мне нечего ему рассказать. Однако отказаться почти невозможно, ведь мне пришлось бы открыто возразить.

И я сажусь.

Кронпринц берёт второй стул, легко переставляет спинкой ко мне и устраивается верхом.

– Вы считаете, что я её обидел, Шелли?

– Девушка в чужой стране совершенно одна, не считая слуг и дипломатов, но слуги не смогут её защитить от аристократов, а дипломатов нельзя назвать близкими.

Риман усмехается:

– Шелли, вы совсем не принцесса.

– Да, разумеется.

Риман усмехается ещё шире:

– В прошлой жизни вы были далеки от политике. Шелли, вы оцениваете ситуацию, как… домашняя девочка. В вас очень причудливо сочетаются наивность и проницательность. Я объясню. Оливия принцесса. Она представляет свою страну. Через отношение к ней я показал своей отношение к Карансу. Король идёт путём союзничества, я же вижу в Карансе кровного врага, который должен быть уничтожен.

А книжке про войну не было…

– Ваше высочество, я не понимаю, почему вы тратите своё время на политические уроки.

– Шелли, взмахом руки вы спасли меня от безумия и краха. Я уверен, что вы станете моей счастливой звездой. Я готов очень многое сделать для тех, кто меня поддерживает. Стоит ли считать незначительные разъяснения чем-то важным?

Значит, я должна оправдать доверие и придумать, как использовать ноут на благо кронпринцу. Собственно, ответ очевиден. Мой ноут – это доступ к уникальной информации. Проблема в том, что большая часть информации просто бесполезна. Зачем его высочеству история Древнего Египта или таблица соответствий российских и европейских размеров одежды?

– В пророчестве говорилось, что вы устраивали дебоши, с каждым разом совершали всё более и более безумные действия, всячески досаждали принцессе. И в финале вы перед свидетелями ранили посла Каранса.

– Суд, лишение титула…

– И пожизненное тюремное заключение, – заканчиваю я за кронпринца.

– Хм…

В его взгляде вспыхивает ярость, смешанная с лютой ненавистью. Игривый котик в мгновение ока превращается в напряжённого, готового к прыжку тигра. Хотя Риман продолжает смотреть на меня, я знаю, что его ярость направлена на принца Дорана и на тех, кто его поддерживает.

– Что ещё вы помните из пророчества, Шелли?

– Что вы предположительно выбросили меня из окна, – с милой улыбкой говорю я чистую правду.

– Вот как?

Я пожимаю плечами.

– Ваше высочество, я действительно не очень хорошо помню детали, я читала пророчество как развлекательную сказку. Возможно, вы могли бы помочь наводящими вопросами? О, вспомнила! Королева попросит принцессу Оливию передать через Каранское посольство некое письмо. Принцесса согласится и примет конверт. Я не знаю, что внутри, принцесса не станет его вскрывать.

– Вот видите, Шелли, вы не перестаёте меня радовать. Я с удовольствием прочитаю, что мне пишет её величество, – и снова эта обворожительная улыбка и довольный прищур, как у кота, получившего банку сливок.

– Вам? – хмыкаю я.

– Конечно, мне. Ведь письмо заберу я. Какая разница, кто указан получателем? Шелли, скажите, в пророчестве упоминалась королевская семья Дашаля?

– Дашаль? – переспрашиваю я, я запомнила далеко не все имена и названия. – Вроде бы нет, не помню такого. Но, ваше высочество, поскольку пророчество в основном рассказывало о романтических отношениях принцессы и принца Дорана, иные события могли просто не упоминаться.

Риман не выглядит огорчённым, жмурится и всё больше походит на большого кота, пригревшегося на стуле:

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Хорошо, что не упоминалось…

М? Разве он не хотел получить информацию? Или… Может быть, Дашаль союзник Римана в предстоящем столкновении с Карансом. Несмотря на жёсткость и, возможно, даже жестокость, Риман не выглядит кровожадным. Почему он стремится к войне?

– Шелли, вы сказали, романтические отношения? Как далеко они зашли?

– Они встречались наедине, но между ними не было ничего, кроме поцелуев и объятий.

– Моя невеста хранит мне верность. Какая жалость… Впрочем, иного я не ожидал. Шелли, попробуй вспомнить что-то ещё. Любые детали, самые незначительные.

Я киваю.

В обществе принца я стала чувствовать себя свободнее, я самовольно переставляю свой стул к его столу, беру лист бумаги, карандаш и устраиваюсь боком. Принц наблюдает, не сводя с меня взгляда. Я стараюсь игнорировать пристальное внимание. Хмыкнув, принц встаёт и возвращается к документам, с которыми работал до моего прихода. Как-то незаметно в кабинет возвращаются адъютант и помощник в штатском. Поскрипывает карандаш по бумаге.

Однажды Оливия заметит, что кронпринц ранен. Он, издевательски улыбаясь, расскажет, как подрался за благосклонность ночной бабочке в «Розах Инака». Но теперь я уверена, что это ложь. Покушение? Теперь бы вспомнить приблизительное время нападения на его высочество…

С мыслей меня сбивает удар двери об стену.

Порог перешагивает мужчина в военной форме:

– Ваше высочество, срочное донесение.

– Да.

Коротко поклонившись, мужчина стремительно пересекает кабинет и кладёт перед Риманом лист. Я не пытаюсь заглянуть в текст, меня это не касается.

Посол… Может, я вспомню что-то про посла? Оливия часто с ним пересекалась и во дворце, когда он приходил проведать её, и сама навещала его в резиденции.

Дочитав донесение, кронпринц комкает лист. В его глазах вновь вспыхивает злость. Не оглянувшись, он уходит в сопровождении обоих военных. Могло бы показаться, что Риман забыл обо мне или, что вернее, выбросил из головы, но нет. Риман отдаёт приказ:

– Ланс, позаботься о леди.

Дверь захлопывается.

Помощник в штатском склоняет голову и угодливо предлагает:

– Леди Тинс, чаю?

– Простите, как я могу к вам обращаться?

Мужчина ни на секунду не задумывается:

– Разрешите представиться, леди Тинс. Ланс Арай к вашим услугам.

– Приятно познакомиться, лорд Арай. Скажите, пожалуйста, мне следует дожидаться возвращения его высочества?

– Сомневаюсь, что его высочество вернётся в ближайшее время.

Я задумываюсь.

Я не знаю, насколько помощник осведомлён, а следовательно, я должна очень осторожно выбирать слова. Не зря же во время нашей беседы Риман отсылал и его, и адъютанта.

– Леди? Вы сомневаетесь, можете ли вы мне доверять? Вы можете.

Меня так легко прочитать? И почему Ланс так настаивает на доверии? Разве границы не должен устанавливать его высочество?

Что же, главное, правильно формулировать:

– Лорд Арай, вы ведь знаете, кем мне приходится лорд Зеер?

– Безусловно. Он приходится вам опекуном, леди.

– Признаться, мне очень не нравится моё зависимое положение. Благодаря защите его высочества я могу чувствовать себя свободнее, однако я не могу беспокоить его высочество каждый раз. Если вы мне подскажете как законным образом я могу избавиться от опеки, я буду вам бесконечно благодарна, лорд. Уверена, вы прекрасно разбираетесь в законодательстве. Не может быть, чтобы не было лазейки.

Выслушав меня, лорд Арай задумывается. Некоторое время он теребит подбородок, а затем отвечает:

– Леди, я должен ознакомиться с документами. Очень многое зависит от нюансов.

– Я буду ждать, лорд. Проводите меня до экипажа?

– Вы так быстро уходите?

– Раз его высочества нет, то мне пора.

Ланс не спорит, и мы вместе спускаемся на первый этаж, выходим на улицу. Экипаж ожидает меня вперед. Кучер был вынужден отогнать его, чтобы освободить проезд. Короткий разговор с Лансом произвёл на меня двойственное впечатление. В основном из-за упоминания доверия. Возможно, что Ланс меня проверял по приказу Римана, но нельзя исключать и иные варианты. Я оборачиваюсь и заступаю Лансу дорогу:

– Большое вам спасибо, лорд Арай.

Он что-то понимает, кивает:

– Всего доброго, леди, – он поворачивается и возвращается в здание борделя.

К экипажу я подхожу одна.

Кучер уже поставил приставную ступеньку, однако я не тороплюсь забираться в салон.

Улыбнувшись кучеру, я спрашиваю:

– Пожалуйста, мы могли бы по пути сделать остановку у надёжного ломбарда?

Глава 12

Кучер не отказал.

Не прошло и получаса, как экипаж остановился, кучер открыл дверцу и поставил для меня ступеньку.

Предусмотрительно оставив яйцо в экипаже, я с благодарной улыбкой спускаюсь на мостовую. Я не спешу сразу входить в ломбард, оглядываюсь. Улица выглядит вполне респектабельной, парфюмерный салон по соседству с ломбардом явно указывает, что прогуливаются по улице состоятельные люди, бедняки ароматов не покупают.

Дверь в ломбард приходится открыть самой, кучер остался у экипажа, а лакей посетителей не встречает. Колокольчик звякает, предупреждая о моём приходе. Из-за прилавка тотчас поднимается клерк:

– Добро пожаловать, госпожа. Чем могу быть полезен?

В моём представлении ломбарды не только принимают ценности, но и продают те, которые не выкупил владелец. В ломбарде, в который я пришла, витрины с изделиями нет.

Я перевожу взгляд на лопоухого клерка. Сущий простачок, если верить нарочито открытому взгляду. Почему-то мне сплошь талантливые лицедеи попадаться стали. Особенно у котика непревзойдённый артистический талан.

– Благодарю. Я бы хотела увидеться с оценщиком.

Плохо, что я не знаю правил работы ломбарда. Например, можно торговаться или нет? Должна ли я говорить с клерком или он только встречает клиентов?

– Госпожа, старший оценщик занимается сложными ценностями. У вас что-то необычное?

Я колеблюсь, но выкладываю на прилавок рубиновое колье. Мне придётся полагаться на кучера: надеюсь, он привёз меня в действительно надёжное заведение, а не в первое попавшееся.

– Взгляните, пожалуйста.

Клерк почтительно кивает, вынимает из-под прилавка белоснежные перчатки, натягивает на руки, только после этого он притрагивается к ожерелью и аккуратно вытягивает его на чёрном бархате, покрывающим участок столешницы. Клерк достаёт лупу, и я разочарованно вздыхаю. Я бы могла найти в интернете, как правильно шлифовать линзу, чтобы она стала увеличительной, но линзу изобрели до меня.

Отвлёкшись, я не сразу замечаю, что клерк рассматривает колье чрезвычайно пристально. Золото и рубины, в описании ожерелья в списке не было ничего примечательного.

– Что-то не так?

Клерк вздрагивает, будто забыл о моём присутствии.

– Всё в порядке, госпожа. Я правильно понимаю, что вы собираетесь заложить ожерелье? Должен предупредить, что в составе гарнитура ломбард даст за него большую сумму.

– Только ожерелье, – спокойно отвечаю я.

Нет у меня полного комплекта, а был бы, я бы точно не выбрала его для первого похода в ломбард, слишком роскошно.

– Госпожа, сумма также зависит от условий, на которых вы сдаёте ожерелье. Желаете ли вы сохранить право выкупа?

– Нет.

– Сто сорок рифов, госпожа.

Я так понимаю, риф – это денежная единица Лависа. Увы, я не могу даже приблизительно понять, насколько справедливую сумму мне предлагают.

– Сто сорок рифов – это не то, на что я рассчитывала.

Клерк опускает лупу:

– Госпожа, если вы настаиваете, я приглашу старшего оценщика, но я готов поручиться, он назовёт ту же сумму. Ценность представляют золото и рубины, само изделие хотя и смотрится элегантно, оно не может считаться произведением ювелирного искусства, – клерк равнодушно отодвигает ожерелье. – Если вы сомневаетесь, госпожа, проверьте, что вам предложат в других местах.

Поторговаться не получится…

Я не спешу соглашаться, но и не отказываюсь. Я не могу просить денег у кронпринца. То есть попросить-то я как раз могу, и Риман вряд ли откажет, но я не хочу оказаться в роли попрошайки. Так почему не конвертировать те активы, что у меня уже есть? Полагаю, если бы Риман всерьёз ждал, что я буду носить те украшения, в футляре бы не оказались серьги без пары.

Клерк не торопит, не уговаривает, терпеливо ждёт моего решения. И я молча пододвигаю ожерелье к нему. Наличные деньги – это прежде всего уверенность. Что бы ни случилось в особняке опекуна, я смогу свободно уйти и оплатить ночлег, обед. К тому же я привыкла, что при мне всегда есть кредитка, и пустой кошелёк меня нервирует. Да у меня даже кошелька нет! Основная же причина, по которой я соглашаюсь – я хочу использоваться подвернувшуюся возможность. Я не знаю, когда кронпринц пригласит меня в следующий раз. А вдруг через неделю? Я не уверена, что без его приглашения меня выпустят из дома. Предположим, опекун не откажет и даже предоставит мне экипаж. Но тогда он будет знать всё о моих передвижениях по городу. Зачем мне это, когда сейчас у меня есть экипаж от его высочества?

– И даже не сто пятьдесят? – прищуриваюсь я с улыбкой.

– Сто сорок, госпожа, – твёрдо отвечает клерк.

На столешницу ложатся два бланка, клерк ставит рядом чернильницу, берёт перьевую ручку:

– Госпожа, ваше имя?

То есть сделка оформляется документально и мне выдадут квитанцию?

– Шеллара Тинс.

Клерк очень быстро заполняет строки и разворачивает бланк ко мне, чтобы я могла проверить верность описания ожерелья, условий сделки, суммы. И предлагает ручку поставить подпись. Пока я читаю, клерк также быстро заполняет второй бланк. Видимо, одна квитанция мне, другая – ломбарду.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Наконец, клерк отсчитывает сто сорок рифов – семь банкнот, каждая номиналом в двадцать рифов.

– Простите, – останавливаю я. – Нельзя ли внести разнообразие? Мне предстоят мелкие траты.

– Это возможно, госпожа.

Вместо одной двадцатки я получаю десятку, пятёрку и пять круглых монет.

– Благодарю.

– Что-нибудь ещё, госпожа?

– Разве что маленький совет. Нанять извозчика отсюда до Дворцовой площади приблизительно во сколько мне обойдётся?

– Зависит от класса экипажа, госпожа. От десяти линей до половины рифа.

Заметив, что мне некуда положить деньги, клерк протягивает конверт

– Большое вам спасибо за помощь, – банкноты и три монеты я убираю в конверт, а оставшиеся две монеты зажимаю в кулаке.

Прикрыв конверт пелериной, надо же, пригодилась накидка, я прощаюсь с клерком и выхожу. Кучер встречает меня поклоном и открывает дверцу экипажа. Я же на поднимаюсь в салон, а опускаю две монеты в его ладонь:

– Теперь я могу поблагодарить вас за помощь.

Надеюсь, «на чай» я дала не слишком мало, всё же не «таксист», а кучер, служащий самому кронпринцу. Но судя по скорости, с которой две монеты исчезают во внутреннем кармане его сюртука, с щедростью я даже переборщила. Впрочем, жадность до добра не доводит. Как и расточительность.

– До возвращения домой мне бы хотелось навестить законника, специализирующегося на семейных делах, – его высочество обещал мне защиту, а не избавление от лорда Зеера.

Как говорится, на кронпринца надейся, а сам не плошай. Никто не заинтересован в решении проблемы с опекой больше, чем я сама.

– Леди, боюсь, это будет некоторым образом затруднительно. Хорошие законники не дают случайных консультаций.

Нужен ли мне не очень хороший законник? Наверное, лучше начать с книг…

– Как насчёт книжной лавки? – уточняю я.

Кучер, напряжённо ожидавший моего ответа, расплывается в угодливой улыбке:

– Как прикажете, леди.

Вот и славно.

Я догадываюсь, что в особняке есть своя и, вероятно, обширная библиотека, но если я начну копаться в книгах, посвящённым законодательству, я неизбежно вызову подозрение. Да и интерес к географии и истории будет странным, ведь Шелли должна была получить образование.

Устроившись на сидении, я задёргиваю штору, дожидаюсь, когда экипаж тронется и вызываю ноутбук. Деньги нужно где-то прятать, так почему бы не попробовать расположить купюры на клавиатуре и закрыть крышку. Вдруг деньги исчезнут и вернутся вместе с ноутом?

Правда, пробовать я буду на пустом конверте.

Я открываю ноутбук. Экран вспыхивает. Оказывается, в прошлый раз я не выключила ноут, а перевела в спящий режим. В правом нижнему углу мигает зелёная точка. Опять оператор? Я кликаю. Разворачивается окно чата.

«Душа, вам поступило видеосообщение».

На застывшем первом кадре я вижу ванную, себя, лежащую на полу, распахнутую дверь, Макса с перекошенным лицом, выглядывающего из-за его плеча Рома.

Рука сама тянется вперёд, и я нажимаю воспроизведение.