Текст книги "Невеста со скальпелем. Книга 1 (СИ)"
Автор книги: Мстислава Черная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 14 страниц)
– Неприлично не обеспечивать дочь, – отрезала я и решительно разделась.
Няня охнула, отвернулась и даже лицо руками закрыла. Я без капли стеснения оставалась перед ней и жрицей в одном белье, включавшим, кстати, нижнюю сорочку, так что голой я себя не чувствовала. Я свернула платье, в котором ехала. За двое суток оно потеряло свежесть, да и я сама давно мечтала о тёплой ванне или хотя бы быстром душе. Убрав платье в сундук, я захлопнула крышку, развернула «черничное» платье, полюбовалась пятнами.
Экипаж остановился.
– Прибыли, – слабым голосом сказала няня.
Я нырнула в «черничное» платье, и няня без малейшей просьбы с моей стороны, помогла мне справиться с пуговицами, одёрнуть юбки и затянуть пояс. К счастью, к нам никто не рвался, я действительно опасалась, что меня застанут в неподобающем виде.
Снаружи раздались голоса:
– Г-герцог?
Хм?
– Вас что-то удивляет, барон?
Барон – это отце? А голос герцога знакомый, очень знакомый. Мой пациент?! Но… Если моё возвращение в столицу связано с ним, то это означает одно – парень бросился устраивать мои дела сразу же, как только вернулся, ни часа промедления.
Почему?!
– Н-нет, герцог. Прошу…
– Нет необходимости. Я прибыл поприветствовать свою невесту.
Ничего не понимаю… Когда он уходил, он явно прощался. Почему он передумал? Или он прощался, чтоб проверить, буду ли я просить о помощи?
– Герцог, зачем же утруждаться? – на последнем слове барон практически взвизгнул. – К тому же моя дочь совершенно не готова достойно встретить вас. Я уже рассказывал, что она страдает умственным расстройством.
Я изнутри открыла дверцу экипажа и выбралась наружу.
Барон выглядел ровно так, как помнила Милимая. Высокий, крепко сбитый, широкоплечий. Тёмные волосы пышной волной зачёсаны назад. Мили отец пугал, он всегда возвышался над ней, и хотя он ни разу её не ударил, она не могла перестать думать о кулаках, которые он сжимал, когда злился. Мне барон тоже показался пугающим, но не из-за физической силы, а из-за ненависти, промелькнувшей в брошенном на меня взгляде. Этот человек определённо не примет моё возвращение. Хватит ли у него ума уступить герцогу?
Барон был точно такой, как раньше, чего нельзя сказать о парне.
Герцог, раз уж я теперь знаю его статус, стоял с поистине королевской выправкой. Прямая спина, плечи расправлены, голова высоко поднята. Но больше всего меня поразило выражение его лица – отстранённо-холодное, высокомерно-презрительное.
– Я страдаю умственным расстройством, отец?
Ха, прекрасное объяснение изменениям в моём характере! Я поправилась и вернула ясность ума.
– Вот! – воскликнул барон. – Герцог, вы видите это? Пожалуйста, простите её. Дочь, немедленно приветствуй герцога, как подобает!
Несмотря на всю холодность герцога, я поверила, что он здесь ради меня и меня поддержит. А значит, я могу себе позволить некоторые вольности, на которые бы в ином случае не решилась.
– Отец страдает расстройством памяти? Вы, – Мили обращалась к родне на «вы», – не обеспечили мне ни гувернантки, ни преподавателя этикета. Я не имею ни малейшего представления, как должно приветствовать.
– Ты! – барон пошёл малиновыми пятнами, сжал пальцы до белизны костяшек.
– Барон, – позвал герцог.
Я думала герцог просто хочет предупредить его, чтобы не делал глупостей. Но я недооценила парня.
Убедившись, что внимание привлечено, он продолжил:
– Барон, похоже, это вы совсем забыли этикет и нуждаетесь в уроках. С какой стати герцогиня будет кланяться мне?
А когда я стала герцогиней?
Барон выглядел таким же потрясённым. Он поперхнулся воздухом и замолчал.
Герцог приблизился ко мне, подхватил мою руку, немного склонился и поцеловал тыльную сторону ладони.
– Леди, добрый вечер. Как прошла ваша поездка в столицу? Надеюсь, это не было слишком утомительно?
– Добрый вечер, я в полном порядке.
Герцог не спешил отпускать мою руку:
– Леди, вы говорите, что добрались хорошо, но как это может быть, если я не вижу за вами слуг?
– Какой смысл няне стоять сейчас за мной? В её возрасте это тяжело. Вы не должны говорить подобные вещи.
Барон охнул.
Он настолько боится герцога?
– Леди, о чём вы? Я спрашиваю о вашей горничной.
– О горничной? Но у меня её нет и никогда не было.
Про Мрысью отец не в курсе, так что опустим.
Герцог повернулся к барону. Герцог ничего не сказал, он просто смотрел не моргая. Барон взмок, даже издали я видела крупные капли пота, выступившие на его висках. Барон шагнул назад. Молчание затягивалось. Наконец, герцог повернулся ко мне, и его взгляд потеплел.
– Леди, раз ваш отец оказался не в состоянии обеспечить вас, я, как ваш жених, возьму это на себя.
По его знаку из роскошного экипажа с не знакомым мне гербом, вышла девушка в строгом бежевом платье, ворот и манжеты украшало узкое кружево, не слишком роскошное, но подчёркивавшее чистоту платья. На лице были вышиты контуры цветов, что придавало платью индивидуальность. Девушка поклонилась.
– Леди, Сита на время станет вашей горничной. Позднее вы решите, хотите оставить её или заменить.
– Благодарю вас за заботу.
Герцог был потрясающе предусмотрителен. Служанка же не из воздуха взялась. Он явно подготовился.
Однако радоваться я не спешила, я ведь не знаю истинных намерений герцога.
– Мы поговорим позднее, – пообещал он мне одними губами.
– Сита, – кивнула я девушке.
Сита исполнила реверанс, выпрямилась и отступила за мою спину.
Герцог снова подал знак, и на сей раз из экипажа вышел слуга. Парень держал в руках поднос, на котором стояла коробка, обёрнутая в цветную бумагу и перетянутая атласными лентами.
– Леди, я не мог приехать с пустыми руками. К сожалению, я ещё не знаю, какие сладости вы предпочитаете, поэтому я набрал разных.
Герцог забрал коробку у слуги и подал мне.
– Спасибо, – я приняла коробку и передала её Сите.
Происходящее явно выходило за рамки обычной заботы. Если появление служанки объяснимо с практической точки зрения, то зачем дарить мне сладости? Это похоже на… ухаживание?
Герцог подал мне руку, провожая к крыльцу дома.
– Леди, вы непременно должны хорошо отдохнуть после трудного переезда.
Казалось, герцог прощается.
Барон тихо выдохнул. Он так и стоял в стороне, не смея приблизиться или вмешаться.
Однако герцог не собирался отпускать его так просто, он лишь подарил ложную надежду, чтобы вылить на барона очередной ушат ледяной воды.
– Что это? – спросил герцог, указав на пятно черничного сока у меня на рукаве-фонарике.
– Когда отец выслал меня, я голодала. Чтобы не умереть, я собирала ягоды. И у меня нет платьев, чтобы переодеться. Говоря откровенно, у меня никогда их не было. Это мамино платье.
– Что ты такое говоришь?! – не выдержал барон. – Как ты могла голодать? Я отправил тебя в загородную усадьбу. Позднее лето и ранняя осень – время созревания урожая, самое сытое время в деревнях. Как ты могла голодать? Я разве не говорил тебе вызвать старост? Обеспечивать усадьбу их обязанность! Почему ты не сделала, как я сказал?
Вообще-то ложь как она есть, но доказать этого я не могу, зато я могу сказать, что старосты отказались помогать. Барону придётся принять меры… Должна ли я подставлять людей под удар? С одной стороны, староста и вправду обрёк Милимаяю на гибель, с другой стороны, пострадает жена старосты, пострадает Мрысья, могут пострадать крестьяне, не причастные к этому делу. Чёрт с ними, не буду ябедничать.
– Вам стоит тщательнее подумать над объяснениями, которые вы даёте, барон, – холодно предупредил герцог. – Если вы утверждаете, что ум вашей дочери не совсем в порядке, как вы могли отослать её одну и оставить без помощи? Леди, не беспокойтесь. Завтра я пришлю модисток, и они подгонят для вас несколько заранее пошитых платьев. Позднее вы сможете отправиться в салон и выбрать, что вы хотите. Леди, скажите, вам что-нибудь нужно?
– Нет, благодарю.
– Тогда обязательно отдыхайте, леди. Завтра я навещу вас. Доброй ночи, леди.
– Доброй ночи.
Герцог открыл для меня дверь, пропустил в холл меня и Ситу, а затем закрыл дверь.
Я мысленно хмыкнула – барона ждут ещё некоторые трудности.
А меня ждали мачеха и сёстры.
Глава 23
Одного взгляда хватило, чтобы оценить, как мне «рады». А ещё стало понятно, что появление герцога осталось для них тайной, иначе бы у мачехи не был бы столь откровенный хищнический вид.
Я смутно догадывалась сколько ей лет. Около тридцати пяти, верно? Выглядела она моложе своих лет, на двадцать пять или двадцать шесть. Одетая в светлое платье, больше годное для юной барышни, чем для замужней дамы, она медленно подняла голову и выразительно осмотрела меня с ног до головы.
– Пфф! – выдохнула она отчётливо, но не слишком громко.
Рядом с ней сидела её старшая дочь от первого брака. У Мили была немного воспоминаний об этой девушке, но все эти воспоминания были неприятными. Возможно, всему виной влияние матери, а сама девочка не так уж и плоха… Да, я наивно ищу в людях хорошее. Младшая сестра была дочерью мачехи и барона, и о ней я помнила ещё меньше, к тому же она всё ещё была ребёнком. У нас с ней разница около десяти лет. Ей восемь или девять…
Я выгнула бровь, откровенно рассматривая сидящую троицу. Их ждут весёлые времена. Я невольно усмехнулась.
– Какая наглость! – не выдержала мачеха.
– М?
– Ты не знаешь, что должна поздороваться и поблагодарить за дозволение вернуться?
– Хм… Нет, не знаю, – улыбнулась я. – Вашими стараниями этикет мне не преподавали.
Мачеха, готовая разразиться гневной тирадой, захлебнулась словами, выпучилась на меня.
Я рассмеялась и двинулась в сторону флигеля, благо знало куда именно идти.
– Ты!
– О, отвечая на ваш второй вопрос… Кто вы такая, чтобы дозволять мне вернуться или не дозволять? Это от и до пожелание герцога.
Мачеха была окончательно дезориентирована. Она и предположить не могла, что я уже в курсе. Да и изменения… Трусливая тихоня внезапно стала кусаться.
Зато от шока оправилась старшая сестрёнка.
– Нашла, чем хвалиться! – фыркнула она.
– О чем ты, дорогая?
– Это же герцог! – закатила она глаза. – Я не знаю, что взбрело ему в голову. Но ты думаешь, увидев тебя хоть раз, он станет терпеть? Радуйся, если он просто выбросит тебя, как негодную вещь. Он может снять тебе голову, чтобы изучить, действительно ли твой ум не в порядке. Ха! Ты совсем не знаешь. Он убивает как дышит. Месяц назад он заставил свою любовницу выпить отравленное вино, а полгода назад он убил чиновника прямо во дворце Цароса! А что он сделал с домом барона Фойнора? Барон всего лишь выразил мелкое неудовольствие распущенностью герцога. Герцог с крыши до подвала затопил фамильный особняк Фойноров магией смерти! К дому невозможно приблизиться.
Послушать, так не герцог, а маньяк какой-то. Я усмехнулась шире. Что из рассказанного сплетни, а что правда, я не знаю. Вспоминая, как буйный пациент пытался меня прирезать, я вполне верю в его убийственные способности. Но не верю в абсурдность. Допустим, убил чиновника. Может, тот был предателем или заговорщиком? Раз царос не принял мер, значит, всё в порядке.
Просто имидж у герцога… специфичный.
Я беззаботно пожала плечами:
– Из твоего описания герцог очарователен.
– Ты сумасшедшая, – растерянно отступила сестра.
– Дорогая, почему ты говоришь, как будто это какое-то внезапное открытие? Разве не было сказано, что у меня не порядок с головой? Ах, дорога была утомительной. Я пойду.
– Какая наглость, – повторила мачеха, но уже менее уверенным тоном.
Я даже реагировать не стала. Хотела пройти вперёд, однако старшая сестра остановила меня вопросом:
– Кто это с тобой?
– Разумеется, моя горничная. Разве не очевидно?
Сестра нахмурилась:
– Не ври! Откуда у тебя может быть горничная?!
– У каждой леди должна быть горничная, – нравоучительно заметила я. – Поскольку отец был не в состоянии обеспечить мне должные условия, заботу об этом взял… мой жених. Кстати, баронесса, если вы не согласны, все возражения следует высказать герцогу. Безусловно, он выслушает вас со всем вниманием.
Входная дверь открылась, и на пороге появилась няня. За ней, кутаясь в плащ, следовала жрица. От оленёнка только белый нос торчал в складках ткани, так что опознать единорога было невозможно.
Придавленные аурой герцога, мачеха и старшая сестра ничего не сказали. Младшая сестра и не пыталась заговорить, только смотрела на меня большими испуганными глазами.
Последним появился барон. Мысленно фыркнув, я поторопилась уйти. Сита, няня и жрица молча следовали за мной, и я безошибочно привела их к переходу во флигель, встретивший нас запахом пыли. Кажется, грязь – это то, что грозит вечно сопровождать меня в этом мире. Здесь на было затхлости поместья, но всё же несколько месяцев запустения давали о себе знать. Почему без меня не убирали? Я вспомнила, что уборкой занималась служанка, и няня за помощь благодарила её горстью медных кубиком.
Тьфу!
– Герцог уже отбыл? – спросила я у няни.
– Да, барышня.
Няня не подводила, оберегала мой секрет и вела себя, как и положено няне, но в её тоне легко чувствовались отчуждённость и холодность, а ещё я уловила недовольство.
Определённо, с монастырём стоит поторопиться.
– Няня, – обернулась я и твёрдо посмотрела ей в глаза. – Обещание, которое я тебе дала, я сдержу в самое ближайшее время.
– Хорошо, – она выдавила слабую улыбку, но улыбка не дошла до глаз.
Больше я ничего не могла поделать.
Я быстро распределила комнаты. Няне я предложила заселиться на первом этаже, чтобы не было необходимости ходить по лестницам. Жрицу я отправила повыше. Хоть чердак пусть забирает. Я уже догадалась, что выбирать будет Сахарок. Не зря же единорог высунулся из своего укрытия и, мотнув головой, направил жрицу вперёд. Я вернулась в комнату Милимаи, а Сите отдала соседнюю.
Девушка последовала за мной:
– Госпожа, у вас есть для меня распоряжения?
– Нет, Сита, пока нет. Хотя… Полагаю, слуги дома сейчас принесут багаж. Присмотри и нянины вещи отправь няне. Кстати, скажи, как насчёт твоих вещей?
Сита улыбнулась:
– Госпожа, всё будет исполнено. Что касается моих вещей, то господин сказал мне, что пришлёт их позже, вам не нужно беспокоиться. Спасибо, госпожа.
Предположение оказалось верным. Папаше после получения от герцога хорошей трёпки не оставалось ничего, кроме как направить слуг, чтобы перенести сундуки и ящики. Сита умчалась принимать багаж, а я осмотрелась. Комната как комната. Бедная и убогая. Ни гардероба, ни будуара, ни кабинета. Из богатств только тесная ванная. Но я не роптала, потому что из крана текла горячая вода! Цивилизация, я скучала.
Я успела умыть лицо, когда в дверь постучали. Полотенца не было, и я смахнула излишки влаги пальцами, пригладила волосы и вышла в спальню:
– Да?
На пороге появилась Сита, он почтительно склонила голову и обратилась:
– Госпожа, к вам личная горничная баронессы.
Хм?
– Пусть войдёт, – кивнула я. У меня появилась догадка, что может быть нужно мачехе.
Сита сделала шаг в сторону, повернулась боком и сделала приглашающий жест. Тотчас в комнату шагнула служанка, настолько хрупкая и бледная, что назвать её девушкой язык не поворачивался. Девочка знакомая, прислуживала мачехе ещё до моего отъезда.
– Л-леди, – запнувшись, служанка неуверенно продолжила, – баронесса надеется увидеть вас на семейном ужине.
Хо-хо! Надеюсь, они всё ещё помнят, что не учили меня пользоваться столовыми приборами? То, что я не буду вытирать руки о скатерть уже достаточно хорошо.
– Где будут накормлены остальные? Если моя горничная не получит ужин, вам придётся дать объяснение герцогу.
– Н-не знаю!
– «Леди», – вмешалась Сита. – Отвечая на вопросы госпожи, ты должна обращаться к госпоже «леди».
– Узнай, – махнула я. – После того, как ужин няни и остальных будет устроен, ты проводишь меня в столовую.
Служанка убежала чуть не плача, подол от бега аж взметнулся, неприлично оголяя ноги до колен. Глядя девочке вслед, я удивилась:
– Сита, я действительно такая страшная?
Сита немного подумала и вдруг проказливо улыбнулась:
– Совсем как герцог. Вы будете прекрасной парой, госпожа.
Пфф!
Нет, я понимала, что то, что сделал для меня бывший пациент грандиозно, но выходить замуж только потому что он ткнул в меня пальцем и скал «заверните эту», я отказываюсь. Впрочем, прежде всего, я хочу услышать от герцога истинную причину его внезапного решения.
Убедившись, что новых распоряжений нет, Сита взяла на себя инициативу разобрать багаж и приготовить спальню. Я поморщилась. К чему лишние усилия? Я же не знаю, вдруг герцог поспособствовал, и меня пригласят переехать в основной дом?
– Проветрить будет достаточно, – махнула я. – Любая уборка терпит до утра.
Ожидая решение вопроса с ужином для слуг и жрицы, я принялась собирать заполонившие всю комнату вышивки, их вид только раздражал и напоминал, что я самозванка. Интересно, вышивки можно пристроить с выгодой или стоит просто отдать няне?
Мачехина служанка вернулась минут через десять:
– Л-леди, – девочка всё ещё заикалась, – хозяйка сказала, что ваши слуги могут поужинать на кухне. Также хозяйка велела передать, что вы должны поторопиться. В столовой ждут только вас, леди.
Должна? Какой прелестный выбор слов. Впрочем, я не собиралась спорить с горничной, для споров у меня есть целая баронесса. И барон, разумеется. Кстати, раз семья уже ждёт, ничего плохого, если их ожидание продлится чуть больше времени.
– Спускайся первой, – кивнула я и лично захлопнула за девочкой дверь.
– Госпожа? – окликнула меня Сита.
Она понятливо приблизилась и наклонилась, чтобы мне было удобнее шептать – не буду же я в полный голос говорить, когда нас могут подслушивать.
– Герцог сообщил тебе, кто меня сопровождает?
Сита кивнула:
– Госпожа, вы о Тишине Лета?
– Именно. Она не служанка, но чем позже её статус узнают, тем лучше. Есть ещё кое-что, что ты должна знать. В доме меня, мягко говоря, не любят. Вам могут попытаться создать трудности или поданная на стол еда будет… с сюрпризами.
Сита мягко улыбнулась:
– Госпожа, я дочь слуг из дома герцога, меня с раннего детства готовили к подобного рода вещам и я обучена заботиться не только о комфорте, но и о безопасности. Вам совершенно не о чем волноваться.
Герцог ещё прибавил в моих глазах. Может, надо не вопросы задавать, а радоваться свадьбе? Я невольно вспомнила своего бывшего жениха. Разница между Женей и герцогом разительна. Жена за год не сделал для меня столько, сколько герцог за день. Но это не значит, что я должна быть доверчивой дурочкой.
Оставив Ситу разбираться с делами, я оправила платье.
– Госпожа, разве вы не переоденетесь? – смутилась она.
– Зачем? – улыбнулась я. – Платье свежее, я переоделась в экипаже после прибытия в город.
– Но пятная… В багаже есть свежие платья!
Я хмыкнула:
– Сок черники нельзя считать настоящий грязью. Прийти в чистом разве не означает проявить уважение? Я не уважаю этот дом. И я, ты, наверное, знаешь, не получила достойного воспитания.
Сита отложила платье, которое пыталась мне предложить и улыбнулась:
– Госпожа, герцог сказал, что вы самая достойная из достойных.
– Пфф!
Я поторопилась вниз, всё же не хорошо заставлять ждать меня слишком долго.
Девочка переминалась с ноги на ногу у перехода. Увидев меня, она с облегчением выдохнула и чуть ли не побежала вперёд. Я не стала её одёргивать, просто шла в своём темпе, и девочке пришлось приноровиться к моему шагу.
Мы остановились перед двустворчатыми дверями столовой. Я узнала встречающего меня дворецкого. Мужчина неодобрительно кривил губы, но ничего не сказал. Распахнув створку, он громко объявил:
– Леди Милимая прибыла на семейный ужин!
Отступив в сторону, он позволил мне войти.
Глава 24
Семейство не скрывало, обуревающей их злости, но высказаться решилась только сестра:
– Ты заставила себя ждать!
Я прошла к столу, спокойно заняла единственное незанятое место. Барон, как глава семейства восседал во главе стола. На длинной стороне по левую руку барона сидела мачеха, по правую руку – старшая сестра, которая по крови и не сестра вовсе. Младшая сидела со старшей, а я оказалась напротив неё и рядом с мачехой.
– Ты! – сестра всё больше негодовала.
Прежде, чем барон успел вмешаться, я ответила:
– Дорогая, я провела в дороге двое суток. Как я могла немедленно явиться к столу, не приведя себя в порядок? Освежиться – это то, что должно было быть сделано.
Мои слова абсолютно не соответствовали моему внешнему виду, и девочка растерялась.
– А…
Она совершенно не знала как реагировать.
Я почувствовала лёгкое раздражение. Зачем я трачу на неё слова? Плохая или хорошая, она просто девочка, ничего не знающая о жизни. Всё, что она видела – некоторые комнаты фамильного особняка, салон экипажа, некоторые магазины и ателье, возможно, театр, бальные залы дворца. Препираться с ней – себя не уважать.
Слуги подали первое блюдо, барон первым попробовал суп. Я же оценивающе уставилась на целикового варёного рака в моей тарелке. Суп выглядел многообещающе, но я без всякого притворства не представляю, с какого бока браться угощение.
– Мили, – прервал мои гастрономические размышления барон, – должно быть, ты знаешь, почему герцог тобой заинтересовался?
Герцог-герцог… Заладили! Хочу имя, если не личное, то хотя бы родовое.
– Конечно. Потому что я самая обаятельная и привлекательная.
– Что за чушь ты несёшь? – барон возмутился, но очень вяло, без огонька.
– Отец, вы хотите сказать, что я не обаятельная?
– Фамиан…, – слабо позвала мачеха.
– Да, любимая? – немедленно откликнулся барон, игнорируя мой вопрос.
Мачеха кивнула на меня, не скрывая опасения:
– Этот взгляд… Разве Мили сейчас не похожа на герцога?
Я рассмеялась:
– Спасибо, леди. Это лучшая похвала, на которую я не смела надеяться.
Как их перекосило!
Подглядев, как разделывает рака младшая сестра, я постаралась скопировать. Без практики получилось не очень удачно. Брызнуло, и по белой скатерти расползлись уродливые пятна. Я беззаботно отломила ногу и высосала из неё мясо.
Старшая сестра, кажется, снова собиралась подать голос, но, судя по болезненной гримасе либо барон, либо баронесса весьма болезненно посоветовали ей воздержаться – ущипнули или даже ударили под столом.
Я оторвала вторую ногу.
– С такими манерами, в высшее общество… Это ужасно! Фамиан, скажи, герцог на самом деле понимает, кого выбрал? Если он хочет породниться с нашей семьёй, почему это не может быть наша девочка?
– Мама, нет!
Сестрёнка подпрыгнула, будто под ней на стуле завелась оса.
Спрашивается, у кого из нас негодные манеры?
– Мама, он же чудовище! Не говори так! Только не за него!
Я смотрела на девочку в некотором ошеломлении. У меня даже был порыв встать, обойти стол, погладить её по голове и пообещать, что герцог будет только моим. Но это было бы чрезмерно и вообще неправильно, поэтому я осталась на месте и решила, что это хороший шанс вытянуть информацию:
– Тебе настолько пугает магия смерти?
Сестра посмотрела на меня как на дурочку:
– О чём ты? Кого интересует магия! Ты до сих пор не можешь понять? Герцог обладает поддержкой самого цароса, и никто не смеет выступить против. Он открыто совершает самые чудовищные преступления и остаётся безнаказанным!
Ещё чернее, пожалуйста. Послушать – герцог уже не человек, а сущий демон. Я окончательно перестала доверять байкам-пугалкам, но не могла не спросить:
– Отец, это действительно так?
Барон фыркнул:
– Если герцог передумает и решит тебя убить, его никто не остановит. Он перешагнёт через твой труп и свободно уйдёт.
– Отец, а вас он также при желании убьёт? – с искренним восторгом продолжала допытываться я.
Барона перекосило.
– Что ты себе позволяешь? – возмутилась мачеха.
– Вы вернули меня домой, и мы впервые беседуем как настоящая семья. Что же плохого?
Жгучая ненависть была мне ответом, но вслух мачеха говорить не осмеливалась. Барон махнул рукой и сосредоточился на супе из раков, и остальные последовали его примеру. Я продолжила отделять клешни от туловища. На некоторое время за столом воцарилась тишина, и меня она ни сколько не напрягала. Я скорее наслаждалась косыми взглядами. Тихоней мне не быть, зато с поддержкой герцога я могу бросить этой семье вызов.
Когда я расправилась с первым, слуга догадался подать мне полотняную салфетку. Не без моей подсказки – я примерялась к скатерти. Не платье же пачкать.
Тарелки из-под супа унесли, и передо мной поставили суфле из гусиной печени.
Гнетущая атмосфера постепенно рассеивалась, и теперь в столовой сидели чужие люди, волей случая оказавшиеся за ужином за одним столом.
Видимо, барон вернул некоторую уверенность, потому что, кашлянув, он позвал:
– Милимая.
– Да, отец?
Барон раздражённо стиснул челюсти, но гнев свой подавил и заговорил вполне спокойно:
– Завтра мы должны позаботиться о твоём гардеробе.
– Как вам угодно, но должна напомнить, что эту часть взял на себя герцог. Как вы объясните герцогу, что я не ношу подаренные им платья?
Заставить папашу впервые в жизни потратиться на меня было бы здорово, но я опасалась, что под предлогом снятия мерок, срочного пошива и первых примерок, барон оставит меня во флигеле до самого вечера, в то время как мне хотелось воспользоваться шансом и выйти завтра в город. К тому же герцог намекал на завтрашнюю беседу тет-а-тет. Выпотрошить кошелёк барона я успею чуть позже.
На смену суфле из гусиной печени вынесли филе говядины с кореньями, и барон начал следующий раунд:
– Мили, ты привыкла, что рядом с тобой твоя няня, но сейчас тебя сопровождают ещё две посторонних служанки. Тебе не нужно терпеть таких неудобств. Ты можешь отослать их сегодня же, и я тебя поддержу даже перед герцогом. Поскольку герцог сейчас заботится о тебе, уверен, он не будет возражать.
Барон, ты веришь, что я попадусь на столь примитивную уловку? Даже слова жалко тратить на эту нелепость:
– Отец, напротив. Я очень рада новым лицам в моём окружении, – улыбнулась я.
Барону не оставалось ничего другого, кроме как проглотить свои возражения.
Когда вынесли десерты: фруктовый салат, миниатюрные пирожки со сладкой начинкой и мороженое с клюквенным вареньем – я сменила тему беседы.
– Отец, я могу спросить?
Всем своим видом барон показывал, что нет, но был вынужден ответить:
– Разумеется, Мили.
– Отец, как оказалось, что я стала невестой герцога?
Барон опять перекосился. Похоже, воспоминания были крайне неприятными. Сердито ударив ложечкой о креманку, он проворчал что-то невнятное и явно ругательное. Мачеха поспешила возложить свою холёную руку поверх его руки и утешающе погладила:
– Фамиан, какие бы цели ни преследовал герцог, сблизиться с ним было бы неплохо, верно? Его отношение к Мили…
– Ты права, дорогая. Сближение с герцогом открывает перспективы.
Я с трудом удержалась, чтобы пальцем у виска не покрутить. Во-первых, не факт, что поймут значение жеста. Во-вторых, жаль предупреждать. Если они и вправду полезут к герцогу с просьбами, чувствую, тот ещё цирк будет.
– Четыре дня назад ко мне прибыл герцог и передал указ цароса о твоём браке, причём по неясной причине вместо стандартной формулировки «старшая дочь барона Дарса» было указано твоё имя.
Мачеха встревоженно покачала головой:
– Фамиан, я не знаю, как… Как мы можем показать её обществу?! Что будут думать о наших дочерях? О нас подумают, что мы совсем не умеем воспитывать…
– Разве это не правда? – перебила я.
Мачеха дёрнулась, будто я её ударила.
– Мили! – возмутился барон.
Я проигнорировала окрик.
– Мили, – вмешалась мачеха, – у нас… не сложились отношения. Ты винила меня в том, что я пытаюсь занять место твоей мамы, хотя я не делала ничего подобного, я лишь пыталась помочь тебе справиться с невосполнимой потерей. Я понимаю твоё предубеждение сейчас, но всё же прошу, попробуй обдумать мои слова.
Перед глазами проносились воспоминания маленькой девочки, которую мачеха показательно обожала при отце и над которой издевалась наедине. Одна разбитая шкатулка чего стоит. Я чувствовала, что мои губы невольно кривятся, а в душе поднимается ненависть. Я ничего не могла с собой поделать. Лгать с такой наглостью – это надо иметь талант.
– Что же вы хотите мне посоветовать?
– Герцог не может всерьёз желать взять в жёны необразованную, невоспитанную девушку, а значит он затеял некую жестокую игру. Не позволяй ему себя обмануть.
– Это хороший совет, леди. Я прислушаюсь.
С бокового входа, через который сновали слуги, прошмыгнул мужчина в тёмной одежде. На улице он был бы неприметным, но в доме спутать его с кем-то из тех, кто носит подносы, было невозможно. Быстро поклонившись, мужчина дождался приглашающего жеста, приблизился к барону. Я не смогла расслышать, что он шептал, зато увидела, как меняется выражение лица барона. Через бледность и крайнее изумление к ярости.
– Даже так?!
Барон грохнул по столу кулаком, посуда подпрыгнула. Старшая сестра испуганно вжалась в спинку кресла, младшая и вовсе расплакалась.
– Уведите их, быстро. Девочки, доброй ночи.
На меня, понятное дело, приглашение удалиться не распространялось.
Мачеха обнимала барона за плечи. Если бы не это, наверное, продолжил бы крушить стол.
Сёстры сбежали, дверь за ними плотно закрыл дворецкий.
– Как это понимать, Милимая?! – повысил голос барон.
– Что именно? – я продолжила как ни в чём не бывало слизывать с ложки чуть подтаявшее мороженое. Лёгкая сладость с клюквенной кислинкой, на мой вкус, сочетание идеальное.
– Ты солгала!
– М-м-м?
– Мили, немедленно прекрати злить отца!
– Леди, отец, я действительно не понимаю.
Барон пошёл красными пятнами.
– Скажи ей!
Мужчина послушно повернулся ко мне:
– Я выяснил, что недавно герцог отправился в паломничество в Обсидиановую Пещеру, расположенную неподалёку от усадьбы, где проживала леди Милимая. По пути с герцогом случилось некое несчастье, он оказался один и был ранен. Мне доподлинно известно, что приведённые леди крестьяне доставили его в усадьбу.
– И ты смела сказать, что ничего не знаешь!
Барон вновь долбанул кулаком по столу, столешница жалобно скрипнула.
– Ну, смела. И что?
Глава 25
Невозмутимым остался только мужчина в тёмной одежде. Барон глотал воздух, будто пробежал стометровку, его лицо пошло красными пятнами. Впору посоветовать пропить курс успокоительных отваров, ему на будущее пригодится. Мачеха открывала и закрывала рот с самым несчастным видом. Похоже, она хотела высказаться, но не находила слов.
Я не дала им опомниться.
– Отец, леди, я благодарю за ужин. Всё было невероятно вкусным. Переезд был тяжёлым, я вас оставлю и вернусь в комнату. Доброй ночи.
– Дочери не могут уйти с ужина без отцовского разрешения! – выпалила мачеха.
Я пожала плечами:
– Спасибо за урок, леди. Я обязательно постараюсь запомнить. На будущее.
Не задерживаясь, я вышла.
