Текст книги "Невеста со скальпелем. Книга 1 (СИ)"
Автор книги: Мстислава Черная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
Кроме того, я не только лишаю магов жизни их исключительности как лекарей, но и магов в целом, ведь хирургом может быть простой человек.
Ёжики святые, верните мне мозги.
Остаток дня прошёл как в тумане, я мыслями постоянно возвращалась к предстоящему и понимала, что либо взлечу на самую вершину, враз стану признанным медиком, открывшим новую эпоху в истории лечения, либо буду уничтожена, причём второе вероятнее.
Яркой вспышкой осталась встреча с царосом.
Во второй половине дня царос работал в другом кабинете, не в том, где принимал просителей после заседания Совета, а расположенном ближе к жилым покоям. Львиная тема снова присутствовала в интерьере, но уже не выпячивалась из всех щелей, была менее вычурна и более элегантна.
Ирсен открыл дверь без предупреждения, я откинула край покрывала, в котором по-прежнему прятала Сахарка. Почувствовав свободу, оленёнок с силой оттолкнулся от меня и, думаю, нарочно, одним махом перепрыгнул на рабочий стол. Я поморщилась – толчок вышел немного болезненным. Сахарок бесстыдно потоптался по документам слегка опешившего цароса, а затем вольготно разлёгся в позе звезды. Как у него это с его «оленьей» анатомией получилось, ума не приложу.
Царос поднялся из-за стола.
Сахарок фыркнул и с демонстративным удовольствием скинул со стола папку, бумаги рассыпались по полу.
– Ирсен, скажи, а есть поводки для единорогов? А то как-то…
На меня посмотрели все, Ирсен, царос, Сахарок, жрица. Жрица ещё и жестикулировать начала.
– Что-то не так? – моргнула я.
Сахарок фыркнул и… перестал безобразничать.
– Ваше Царосское Величество, вы хотели видеть жрицу Тишины Лета, – напомнила я.
– Да, – царос оглядел меня с головы до ног и переключился на жрицу.
Однако вопрос задать не успел.
Сахарок поднялся на ноги, перепрыгнул на журнальный столик, где в окружении нескольких стаканов стоял хрустальный графин с водой. Ловко стянув зубами пробку, Сахарок покосился на меня и… бросил пробку на пол.
Я стиснула кулаки:
– Что за свинство? – он же явно нарочно.
Про себя я порадовалась, что ковёр смягчил удар, и пробка не разбилась.
Сахарок не стал пить, а опустил в графин засветившийся мягким перламутром рог. Выглядело очень похоже на то, как Сахарок исцелил Ирсена, только в этот раз медовая капля растворилась в воде. Сахарок вернулся в нормальное положение, графин придержал передними ногам. Не знаю, что он сделал, но:
– Спасибо.
Вода в графине источала мягкое сияние. Казалось, в хрусталь налита никакая не вода, а жидкий лунный свет.
Оленёнок фыркнул.
– Леди Милимая, о вас действительно заботится единорог, – царос пытался говорить ровно, но тень испытываемого им потрясения пробилась через маску равнодушия.
Я кивнула.
Ирсен же сосредоточился на практичном:
– Я могу пригласить принцессу Каранимаису? – и как ни странно, спрашивал Ирсен не у цароса, а у Сахарка.
Единорог ткнул копытцем в гранёный стакан и перепрыгнул обратно к папкам, которые ему, судя по всему, понравилось скидывать. Ирсен принял жест за согласие и вышел передать распоряжения секретарю, а мы с царосом остались наблюдать за разлетающимися по кабинету документами.
Поскольку царос происходящее принимал, я не рискнула вмешиваться, да и жрица всем своим видом демонстрировала неодобрение. Ладно, я поняла, священного зверя не обижать. Хотя зря я ворчу. Сахарку следует быть благодарной за помощь.
Кара появилась довольно быстро, не прошло и пяти минут ожидания.
– Отец, вы хотели меня видеть?
– Кара, иди сюда.
Ирсен переставил поднос с графином на рабочий стол, быстро разлил перламутр на четыре стакана: порция для цароса, порция для самого герцога, для принцессы и для меня.
– Хм?
– Мили, это лучшая из возможных защит, и, что важно, защита универсальная. Даёт устойчивость к ядам, к болезням, к ментальным воздействиям, к магии смерти. Жаль, со временем выветривается.
Сахарок топнул, и Ирсен умолк.
Царос первым осушил свой стакан. Я пила медленнее. Медовый вкус обволакивал, уносил куда-то на цветущие луга, к прохладе летней реки, жужжанию пчёл. Картинка сложилась настолько ярко, что на миг мне даже почудилось, что я перенеслась в пространстве и вдыхаю морской бриз с цитрусовый примесью тропиков.
Когда я очнулась, обнаружила, что Сахарок успел сбежать. Жрица, естественно, испарилась следом. Кара ещё блаженно щурилась, и только мужчины занимались делом. Царос на пару с герцогом собирали разбросанные Сахарком бумаги. Я подумала предложить свою помощь, но поняла, что к документам государственной важности меня не допустят.
Кара глубоко вздохнула, тихо хмыкнула, оценив происходящее и, поймав мой взгляд, подмигнула:
– По крайней мере не розарий.
– Что?
– Был случай, когда откликнувшийся на вызов единорог не ушёл сразу, а остался в розарии, пока не съел всё до последней травинки. Ты не знала? Единороги те ещё пакостники. Отец, брат, я заберу у вас Мили?
Царос повелительно махнул рукой, и я сочла за благо убраться поскорее.
Чаепитие…
Чаепитие почти не запомнилось. Кара предусмотрительно пригласила только лояльных ей юных леди, и девушки изо всех сил старались показаться доброжелательными, наперебой восторгались моим платьем, свободной манерой держаться, участием в благотворительной поездке в приют и желали обязательно принять меня у себя. Лица, имена – смирившись, что никого запомнить я не смогу, я наконец расслабилась, но получить удовольствие от вечера так и не смогла, слишком много чая, слишком много болтовни, слишком много сладости. Когда я представила, какой толщины стопка пригласительных меня ждёт, у меня разболелась голова.
Несмотря на лёгкую дружелюбную атмосферу и поддержку Кары, чаепитие оказалось очень утомительным, и выдохнула с облегчением, когда вырвалась из девичьего цветника, тем более меня ждал Ирсен.
И только увидев герцога, я вспомнила, резко вспомнила, что ночью истекают сутки, отведённые мне Котами.
Глава 40
– Добрый вечер, – я остановилась на пороге няниной спальни.
– Он добрый?
Её голос звучал глухо и устало. Наверное, ни что не подтачивает здоровье так, как переживание одиночества. Кажется, морщин прибавилось. Я тяжело вздохнула. Мне безумно жаль пожилую женщину, но…
– Вы всё ещё хотите отправиться в монастырь?
– Да.
– Экипаж ждёт.
Няня вскинулась, посмотрела на меня недоверчиво и едва слышно переспросила:
– Правда?
– Экипаж ждёт, – подтвердила я. Ирсен побеспокоился.
Няня словно годы сбросила. Лицо засветилось ожиданием, исчезла из взгляда обречённость. Мне показалось, что даже морщины разгладились. Я помогла женщине встать, подставила плечо, чтобы она могла опереться, и мы медленно двинулись к боковому выходу. Не к парадному. Я не хотела афишировать отъезд няни. Сомневаюсь, что барон осмелился бы отказать, но уверена, что то, чего он не знает, ему точно не повредит, а значит и незачем информировать, тем более пластинка-документ у няни при себе с прошлой поездки, а сопроводительное письмо я под диктовку Ситы с десятой попытки написала. Оказалось, мало вывести буква понятными, у юной леди они должны получаться ещё и красивыми. Пфф!
– Мили действительно счастлива? – спросила няня, когда мы остановились на полпути. Ей требовалась очередная передышка, сердце шалило не то от нагрузки, не то от переживаний.
Я терпеливо ждала.
– Да, её душа начала свой счастливый полёт, – улыбнулась я.
– Дай то Небо.
– Если вам что-нибудь понадобится, вы должны мне сообщить.
Няня почти не слушала.
Дверь открылась при нашем приближении, видимо, нас услышали. Слуга Ирсена помог няне забраться в неприметную, простенькую с виду карету. Я подняла руку в прощальном жесте. Вряд ли мы когда-нибудь увидимся, ведь в этом нет никакого смысла. Няне нужна её Мили, на меня ей смотреть тяжело, а она для меня всего лишь чужой человек.
Слуга захлопнул дверцу, лихо запрыгнул на облучок, и экипаж медленно тронулся. Я смотрела, как карета уходит в ночь, и меня не покидало чувство неправильности, словно я упустила нечто очень важное, но я никак не могла взять в толк, что именно.
– Госпожа? – Сита, следовавшая за мной неприметной тенью, выступила вперёд.
– Возвращаемся.
Ирсен, когда на обратном пути с чаепития домой я напомнила ему про Котов, ограничился коротким «Я же сказал, что обо всём позабочусь», и я не стала расспрашивать. Хотел бы рассказать, рассказал.
– Госпожа, подготовить ванну?
– Да, пожалуйста.
Я устроилась в кресле и машинально притянула ближайшую книгу из присланных герцогом. В прошлый раз я начала её читать, но где я остановилась? Привыкшая, что гаджеты запоминают нужное место автоматом, я не сообразила использовать закладку, который у меня, кстати, и нет. Пришлось листать, заодно в памяти освежила, так что во всём можно найти плюсы.
Историю королевства я читала как захватывающий роман, пропуская почти все названия, имена, даты. Сперва составлю общее представление, а учить историю как предмет буду позднее. Хотя… За аристократками, получившими полноценное образование, мне никогда не угнаться, потому что первостепенна для меня медицина.
Я перевернула очередную страницу, на которой царос прошлого отправлялся на войну… Рука сама собой потянулась к сладостям, подаренных Ирсеном ещё в день моего прибытия в столицу. Конфеты таяли на языке, и я старалась, не брать из коробки слишком часто, а то ведь закончатся.
– Госпожа, всё готово. Позволите помочь?
– Спасибо, Сита. Я сама. Ты можешь идти.
Горничная подчинилась, пожелала мне доброй ночи и оставила меня одну.
Дочитав абзац, я приспособила под закладку обычный кружевной платок, отложила книгу.
Завтра предстоит тяжёлый день. Лечь стоит пораньше. Но прежде я хочу немного понежиться в ароматной пене.
Я беспечно раскидала вещи по ванной, убедилась, что до полотенца будет легко дотянуться и погрузилась в воду. Пена вздымалась снежной горой. Зачерпнув, я не удержалась и сдула клок с ладони. Надо мной закружились белые хлопья. Совсем как снегопад.
Скопившееся напряжение уходило.
Если отодвинуть эмоции, то станет очевидно, что завтрашней пациентке я не наврежу. Даже если я ошиблась с диагнозом, вмешаются целители. Женщина при любом варианте останется в плюсе. Единственный вопрос, который остаётся – моя методика себя не оправдает. Но ведь наблюдателей отбирали герцог и принцесса! В случае неудачи у меня обязательно будет ещё попытка доказать свою состоятельность.
Хватит о делах! К потолку отправился мыльный пузырь, который я надула, держа кольцом большой и указательный пальцы.
– Леди…
Я вздрогнула. Увлёкшись баловством, я пропустила появление Кота, вылетевшего из ванной в следующую секунду.
Только ноги в воздухе мелькнули.
Дверь захлопнулась, из комнаты послышались приглушённые звуки борьбы, почти сразу сменившиеся тишиной. Я стряхнула с носа клок пены, приподнялась. Называется, полежала спокойно. Никакого желания оставаться в воде.
Косясь на дверь, я нащупала на дне пробку, открыла слив, а затем быстро ополоснулась, избавляясь от остатков мыла. Мне бы сначала выбраться из ванной и твёрдо встать на ноги, но я потянулась за полотенцем.
– Мили, ты в порядке? – раздался голос Ирсена. – Позвать твою горничную?
– Не-е…!
Моё «нет» перешло во вскрик.
Одной рукой я удерживала на груди полотенце, а другой касалась стены. Поскользнувшись на скользкой от пены плитке, я полетела на пол. Я успела представить весь ужас того, как приложусь затылком и спиной.
Но удара не последовало. Потолок рванул к лицу, и я поняла, что Ирсен держит меня на руках.
– К-как ты успел?
Он только усмехнулся, а я почувствовала, как жар приливает к щекам. Я в одном полотенце после купания. У Ирсена из-за меня рубашка намокла, особенно с волос ручьём текло, однако Ирсен не спешил меня отпускать, легко удерживая.
– Мили, осторожнее. И где твоя горничная? Почему она не справляется с таким простым делом, как забота о своей госпоже? Я к утру заменю…
– Погоди-погоди, – всполошилась я. – Я сама отпустила Ситу, приказала ей уйти. Я привыкла справляться самостоятельно.
– Угу, вижу. Не могу сказать, что привычка плохая, но я прислал тебе горничную, чтобы она выполняла свою работу. Договорились?
Ирсен опустил меня на кровать, и я смогла увидеть лежащего в углу комнаты Кота. Мужчина был как минимум без сознания, как максимум – мёртв. Голова безвольно свешивалась на грудь, руки раскинуты. Треугольное ухо дрогнуло.
– О, сейчас будет интересно, – пообещал Ирсен.
Ухо дёрнулось повторно.
– Оно… настоящее?
– В смысле?
– Я думала, это просто знак принадлежности.
– Настоящее.
Не долго думая, Ирсен подошёл к мужчине, ухватил за шкирку и подтащил ко мне:
– Вот, смотри. Можешь потрогать, ничего опасного.
Бросилось в глаза, что обычных человеческих ушей у мужчины нет, причём ни малейшего следа, что уши когда-то были, а мохнатые треугольники выглядят увеличенными кошачьими. Странно. Я раздвинула пряди тёмных волос. Треугольное ухо…выглядело родным.
– Как это возможно?
– Начинается, – непонятно чему обрадовался Ирсен.
Волосы на голове убитого резко укоротились, будто втянулись под кожу, а затем лицо ото лба к подбородку покрылось короткой чёрной шерстью. Изменился нос, уменьшившись до розоватой треугольной точки, глаза изменили форму. Голова стала больше кошачья, нежели человеческая.
– Как это возможно? – повторила я.
– Мили, а что тебя удивляет?
Действительно… Другие миры есть, другие расы есть, лично видела, когда была бабочкой, магия есть. Почему бы не быть людям-оборотням?
Тело полностью покрылось шерстью, на пальцах прорезались когти, тело выгнулось дугой и окончательно превратилось в кошачье, заметно уменьшилось в размерах, и теперь вместо человека с треугольными ушами, на ковре лежал самый обычный кот.
Не происходи метаморфозы на моих глазах, ни за что бы не поверила. Даже сейчас в голове не укладывалось. Этого не может быть, потому что… не может быть. Усвоенная со школы картина мира рухнула. Мне было легко принять существование других миров, относительно нетрудно – магию, но человек-оборотень… В лежащем передо мной существе я видела в первую очередь котёнка. Чёрный пушистик с ушками торчком. Я машинально протянула руку, чтобы погладить, но Ирсен мягко перехватил меня за запястье:
– Плохая идея.
– М?
– Единорог ценнее, хотя и ненадёжнее.
– Ирсен, можешь объяснить? Что произошло и причём здесь Сахарок?
– Сахарок? Мда… На одном из этапов посвящения адепты культа призывают разновидность низшего демона и проводят ритуал слияния. После гибели человеческого тела демон пробуждается. Ты могла бы привязать его через кровь к себе, но я сомневаюсь, что твоему единорогу это понравится.
То есть из-за оленёнка я не могу завести демонического котёнка?
– А ты? – не поняла я.
Ирсен усмехнулся:
– Мили, ты ведь рыбачила в деревне?
Ха!
Что за вопрос? Неужели ненавязчиво расспрашивает о моём прошлом? Логично предположить, что герцог проведёт расследование. Рыбачила не я, а предыдущая Мили, но я, естественно, кивнула.
– Тогда ты знаешь, что большую рыбу ловят на хорошую наживку. Через него, – Ирсен поднял котёнка за шкирку, играючи увернулся от вялого удара когтистой лапой и посадил котёнка на кровать, – я доберусь до их главы.
Улыбка у герцога вышла дьявольской, на демона из нас троих похож отнюдь не котёнок.
– Ты собираешься использовать его как наживку?
Признаться, котёнка стало немного жаль. Пришлось напомнить себе, что это никакой не кот, а минимум потусторонняя тварь, максимум – охотившийся на меня убийца.
– Обещаю, верну в целости и сохранности. Раз он так настойчиво добивался твоего внимания, будет тебе дополнительной охраной. И единорог это примет. А пока…
Ирсен захлестнул на шее котёнка массивный металлический ошейник, щёлкнул замок.
– Мили, спокойной ночи. Отдыхай, пожалуйста, и ни о чём не беспокойся, – Ирсен встал.
Под его взглядом я снова ощутила, что лежу на кровати в одном полотенце. Вроде бы переодеться в ночную сорочку нужно, но не при герцоге же, а он словно подслушал, о чём я думаю и улыбнулся шире. Он коснулся моего голого плеча, мимолётно провёл по коже и сделал вид, что всего лишь поправляет мне волосы.
Мне показалось, что его зрачки расширились. Не трудно понять, что это за реакция, и я угадала. Не зря же Ирсен рывком накинул на меня одеяло, быстро облизал губы и отступил:
– Спокойной ночи, Мили.
– И тебе доброй ночи. Желаю удачи.
Тратить время на лестницу и Ирсен не стал. Видимо, он разделял мнение Котов, что оконный проём ничуть не хуже дверного. А может быть, герцог красовался передо мной, хотя трудно заподозрить его в подобном мальчишестве. Он запрыгнул на подоконник.
– Ирсен? – окликнула я.
Он обернулся.
– Береги себя, пожалуйста.
В ответ этот до предела самоуверенный тип приглушённо расхохотался, словно я сказала нечто смешное, и, давясь смехом, покачал головой:
– Мили, этой ночью стоит беречься отнюдь не мне, я не упущу выпавшего мне шанса. Сегодня Коты лишатся своей свободы, а нескольких из самых сильных демонов я обязательно подарю тебе. Обещаю. Мили, сладких снов!
Ирсен беззаботно спрыгнул вниз, а я мысленно выругалась.
Ну как после такого обещания спать спокойно?!
Глава 41
Утро началось с попыток Ситы меня разбудить, а я никак не хотела выбираться из-под одеяла, пока Сита не извинилась и не провела по моему лицу полотенцем, вымоченным в ледяной воде. Я резко села:
– Сита!
– Моя госпожа, я прошу прощения, но я обязана напомнить вам, что за час до полудня вы должны прибыть в приют, а время близится к десяти часам.
– Чёрт…
– Простите, госпожа?
– Нет-нет, – я тыльной стороной ладони стёрла с лица остатки влаги. – Я встаю. Спасибо, что разбудила
– Это мой долг, госпожа.
Я заподозрила, что за безобидной фразой скрываются не самые приятные воспоминания от взбучки, устроенной герцогом. Не удивлюсь, если узнаю, что после того, как он выпрыгнул от меня через окно, он заглянул к Сите и объяснил, насколько с его точки зрения, она была не права, оставив меня одну.
Объяснил и отправился в логово к демонам! Я уже открыла рот, чтобы спросить про Ирсена, но передумала. Откуда Сита может знать, вернулся он или ещё нет? Да и не надо мне ей сообщать, что герцог отправился в Котам. Это ведь не опасно для него, правда? Кого я обманываю! Конечно, опасности! Пусть только попробует не вернуться в целости и сохранности.
Сита помогла мне привести себя в порядок и почти закончила закалывать причёску. По моей просьбе она довольно туго заплела мои волосы в косу-«корзинку», причёска достаточно элегантная и одновременно соответствует деловому стилю. Но лично я её выбрала, только чтобы волосы не помешали… Ёжики святые, то, что я собираюсь сотворить, безумие. Должна быть подготовленная операционная, должна быть стерильная униформа. Заменять шапочку шпильками… Но разве у меня есть выбор? Меня просто не поймут. Одна надежда – на магию, которая изничтожит всю заразу на корню, и сделает дневную одежду не менее стерильной, чем халат из бикса.
– Госпожа, барон и баронесса приглашают вас на семейный завтрак. Барон знает, что вас ожидают в храме, поэтому он приказал подать на стол, когда вы будете готовы. Вы желаете принять приглашение?
Хм… Я могу отказать, статус невесты герцога мне это позволяет. Но правильно ли избегать неприятной встречи? Должна быть весомая причина, по которой барон желает увидеться со мной.
– Хорошо, я позавтракаю не у себя, а в столовой. Сита, я не буду возвращаться в комнату, отправлюсь сразу после завтрака. Пожалуйста, распорядись подготовить экипаж.
– Госпожа, экипаж герцога ожидает вас в любое время дня и ночи.
– Как так? А как же возничий, лошади?
Сита улыбнулась:
– Госпожа, вам не нужно об этом беспокоиться. Разумеется, лошадей меняют.
Бросив взгляд в зеркало и убедившись, что выгляжу достойно герцога, я вышла из комнаты. Няню я вчера проводила, мне больше не нужно желать ей доброго утра. Сахарок… Неловко с единорогом получается. С одной стороны, я его не приглашала. С другой стороны, он столько помог, что пренебрегать им просто некрасиво и неблагодарно. Я постучалась в спальню жрицы, однако нашла лишь неприбранную постель. Сахарок явно успел удрать задолго до того, как я проснулась.
Спустившись, я вышла в холл, где меня почему-то встречал дворецкий. Мужчина поклонился:
– Доброе утро, юная госпожа.
Я уже научилась немного ориентироваться. Госпожой слуги называют ту леди, которую признают своей хозяйкой. К иным обращаются «леди». Любопытно дворецкий меня поприветствовал, очень любопытно. Но я ему до конца не верю. Госпожа в доме баронесса, и попытайся я что-нибудь приказать, меня обязательно поставят на место.
Дворецкий распахнул двери и громко объявил:
– Леди Милимая прибыла на семейный завтрак!
К чему надрывать лёгкие?
– Доброе утро, – я улыбнулась сразу и всем, и никому.
За столом места были распределены точно также, как на ужине, и я прошла к своему стулу, чтобы оказаться напротив сестёр и слева от мачехи. Для разнообразия никто не высказался о моём опоздании, однако я не обольщалась. Барон сидит насупленный, мачеху распирает от накопившейся желчи. Только сёстры, особенно младшая, выглядят скорее напуганными, чем злыми.
– Доброе утро, Мили. Проходи скорее, – барон изо всех сил изображал радушие.
– Отец, вы хотели меня видеть?
– Я слышал, сегодня ты посетишь храм, чтобы получить благословение Небес?
Какая чудесная формулировка, за ней столько смыслов можно скрыть…
– Совершенно верно.
– Мили, – барон прочистил горло, – я могу понять… твоё восхищение герцогом.
– Неужели?
Как это мило. Если я правильно поняла, барон только что признался, что он баран, говоря мягко.
Мою усмешку папаша проигнорировал с заметным усилием.
– Мили, ты не задумывалась, что герцог просто дурит тебя? Использует в своей игре, и выбросит, когда ты выполнишь свою роль до конца?
Я усмехнулась. Надо признать, отчасти папаша прав – герцог преследует свои интересы, и для меня участие в его игре может иметь летальный исход. Однако… Я могу либо полагаться только на себя, либо сотрудничать с герцогом, и пока что забота Ирсена превышает все мои самые смелые ожидания.
– Барон, состоится наша с герцогом свадьба или нет, это одно. Лишусь я его поддержки или нет, это другое. Не находите?
Барон налился привычной краснотой, и я всерьёз подумала, не посоветовать ли ему пригласить целителя. Будет обидно, если папаша склеит ласты прежде, чем я разберусь, откуда у него столько ненависти к родной дочери. И ещё. Молодая женщина, достаточно состоятельная, чтобы оплачивать услуги магов жизни, умирает от болезни. От болезни ли? Кто как не барон может знать, что на самом деле случилось с его первой женой, матерью Милимаи.
Мачеха принялась успокаивающе гладить барона по руке, голос подала старшая из сестёр:
– Мили, ты говоришь странно. Ты ведь сама признала, что можешь перестать быть невестой герцога. Но твоё положение дочери рода Дарс неизменно, поэтому родительская семья – вот та сила, на которую следует полагаться и до замужества, и после.
Я аж умилилась. Либо девочка реально не понимает, что советует, либо настолько бездарно кусается, что это смешно.
– Дорогая, я полагалась на отца, но эта семья отправила меня в заброшенный дом умирать от голода. И если бы не деньги герцога, я была бы уже мертва. Так на кого стоит полагаться?
Девочка «зависла», даже вилку с наколотым кусочком творожной запеканки до рта не донесла, так и застыла на середине движения.
– Ты! – папаша грохнул кулаком по столу.
– Барон, где ваши манеры? – удивилась я. – Как думаете, что будет, если я поведу себя также во время обеда во дворце и скажу царосу, что это вы меня научили?
– Мили, тебе никто не поверит, – быстро сказала мачеха. – Фамиан, прошу, не злись. Мили ещё слишком молода, чтобы осознать.
– Пфф! Мили слишком много о себе думает, – барон выдохнул и взялся за приборы с таким остервенением, что я заподозрила, что в мыслях он режет меня, а не запеканку. – Похоже, она не понимает, что герцог отнюдь не всесилен, и что есть те, кто способен противостоять ему на равных. Эти люди против его брака.
– Отец, о ком вы говорите? Кто против?
Если сопоставить упорную, но бесплодную попытку барона настроить меня против жениха и ночной разговор с неизвестным, то очевидно, что слова о противнике герцога правдивы. Имя, мне нужно имя. Однако…
– Герцог Варильский был признан царосом своим наследником. Если бы герцог сохранял этот статус, чтобы исполнить прописанную в законе формальность, всё было бы в порядке, но герцог стал реальным конкурентом старшей принцессы, и очень многие обеспокоены.
Увы, ничего ценного.
Разве что я поймала один, возможно, немаловажный нюанс. Раньше барон старательно притворялся нейтральным, а сейчас раскрыл себя, причём из-за меня, точнее из-за веса, который герцог получит, благодаря вкладу в медицину. То есть… мне следует быть готовой к покушениям.
Я спокойно доела, отодвинула пустую тарелку и поднялась:
– Мои благодарности повару, – не вам, дорогие родственнички, – Меня ждут в храме, я должна поторопиться, поэтому уйду первой.
– Осторожнее, дочь!
Я обернулась:
– Отец, я приложу все усилия, чтобы оправдать доверие герцога.
Как и обещала Сита, экипаж ждал меня. В этот раз горничная последовала за мной и устроилась на сидении напротив. Говорить ни о чём не хотелось, я отвернулась к окну. О борьбе за трон пусть герцог думает, моя забота – пациентка. Удалить вырост не должно быть трудно, но всё же я не врач, не хирург, я всего лишь фельдшер со скорой.
– Моя госпожа, вы обязательно справитесь!
– Так заметно, что я нервничаю?
– Совсем нет, – Сита улыбнулась. – Вы блестяще справляетесь, госпожа.
Когда мы приблизились к храму, я впервые по-настоящему поняла, насколько дело серьёзно. Улица была запружена экипажами, а на территории храма собралось несколько десятков человек, большинство носили жреческую одежду, но были и светски одетые люди.
Сита помогла мне спуститься на улицу, и я прошла через ворота, тотчас оказавшись на перекрестье взглядов. Чужое внимание обжигало.
Навстречу мне выступила Кара. Принцесса показала естественную и очень приветливую улыбку:
– Леди Милимая!
– Реверанс, – на грани слышимости подсказала Сита.
Точно. Чуть не оскорбила королевскую особу. Конечно, Кара бы придумала, как сгладить мою ошибку, но всё равно.
Я поклонилась.
– Леди Мили, доброе утро. Я с нетерпением ожидаю чудо, которое вы нам покажете.
– Ваше Высочество.
– Идёмте, леди? Я хочу вам представить…
Двое высокопоставленных жрецов, трое «местных» жрецов, личный лекарь цароса, трое целителей, два мага из Королевской академии… И всех их согнали сюда ради меня. Герцог настолько торопится?
– Ваше Высочество, леди Милимая, позволите пригласить вас войти в храм? – к нам обратился главный жрец.
Принцесса не возражала, и мы проследовали в зал, где вчера сжигали молитвенные ленточки.
– Леди Милимая, – жрец жестом пригласил меня приблизиться к алтарю. – перед Небесами и свидетелями готовы ли вы раскрыть своё намерение?
– Да, старший ключник Батиты, – я представила, что объясняю лечение родственникам пациента, и ко мне пришла рабочая собранность. – Практикуемый метод лечения заключается в передаче нуждающемуся жизненных сил. Иными словами, целители многократно усиливают естественные способности тела. Однако этот подход, к сожалению, далеко не всегда позволяет пациенту выздороветь, порой, тело не просто не успевает побороть болезнь. Я предлагаю дополнить обычное лечение, помочь телу в борьбе с болезнью. Говоря проще, есть болезни, которые могут быть убиты магией смерти.
– Ха?
– Женщина, согласившаяся опробовать мой метод, наиболее вероятно, страдает от пяточной шпоры. Пяточная шпора – это вырост, который возникает на пяточной кости в результате постоянного травмирования стопы. Наилучший результат даст удаление выроста.
Я сделала крошечную паузу, чтобы вздохнуть и продолжить, но один из целителей успел влезть с вопросом.
– Леди, вы сказали «наиболее вероятно»? Значит ли это, что вы можете рассечь плоть, но не обнаружить выроста? Это же ни что иное, как причинение вреда!
Кара моргнула, повернула голову. Казалось, вмешательство мужчины стало для принцессы неприятным сюрпризом. И для меня. В целом, вопрос абсолютно правильный. Но почему-то не верится, что за ним скрывается профессионализм. Скорее, целитель пришёл играть против нас и доставить неприятностей.
Что же, остаётся только напомнить себе, что никто не обещал, что будет легко.
Глава 42
Я прищурилась и медленно кивнула:
– Господин целитель, вы совершенно верно уловили, что метод, о котором я говорю, рискованный. Когда вы имеете дело с царапиной, вам не о чем беспокоиться, тело само восстанавливается. Когда вы собираетесь «убить болезнь», вы должны быть уверены, что правильно определили своего врага и подобрали верное оружие, вы должны приложить все усилия, но ошибки всё равно неизбежны.
– Хм…, – кажется, мужчина не ожидал, что я так легко признаю недостаток своего метода.
Двое других целителей переглянулись:
– В таком случае как же…
– Если бы маги жизни были способны исцелить любого пациента, нашего сегодняшнего разговора просто не могло бы быть. Когда пациент может быть вылечен безопасно, именно так он и должен быть вылечен. Однако есть ли среди вас хоть один целитель, который не сталкивался с безнадёжными случаями? У кого из вас не было пациента, чью жизнь вы изначально понимали, не можете спасти? Молчите? Вспомните этого человека, этих людей… Вы признали, что не можете ничего для них сделать. Неужели вы скажете, что риск лишён смысла? Неужели надежда на полное выздоровление значит меньше, чем угроза лишиться последних дней мучительного угасания?
– Пациентка, о которой мы говорим не имеет ничего общего со смертельной болезнью!
– Да. Но точно также, для пациентки нет никакого риска. Плоть будет рассечена на пятке. Для вас, лучших целителей страны, заживить порез не составит труда. К тому же пациентка была предупреждена о методе лечения и согласилась осознанно и добровольно.
– Леди Милимая, – обратился ко мне один из жрецов. – Вы утверждаете, что магия смерти может нести жизнь? Но это же абсурдно!
Как глупо я себя чувствую… Превратили фельдшера в помесь философа и клоуна.
– Полагаю, лучше всего объяснить на «деревенском» примере. Люди, которые не могут себе позволить обратиться к магам довольствуются настойками травников. Допустим, человек жалуется на плохое самочувствие, травник проверяете его пульс и обнаруживает, что сердце человека бьётся слабо. Настой с каким действием травник даст пациенту?
Ответить вызвался личный целитель цароса:
– Леди, полагаю, это будет настой, способствующий ускорению пульса.
– Верно! А теперь представьте другого пациента, у которого сердце бьётся слишком часто. Его настой, недавно оказавшийся спасительным, убьёт. Понимаете? Лекарство или магия, сами по себе мало значат. Важна уместность применения, иначе лекарство становится ядом.
